Текст книги "Destiny stone (СИ)"

Автор книги: Traum von Katrin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

– Красиво. Эти строчки ты услышал от индейцев?

– Эмм… Да. От них, – он вдруг как будто смутился, опуская взгляд себе под ноги и ускоряя шаг. Впрочем, они уже почти пришли к самому кострищу, и тон всё равно следовало сбавить, пока не разбудили кого-то из одногруппников. – Иди спать, Элизабет. И не забудь надеть тёплые носки, а утром поставить кроссовки к огню, только как-нибудь незаметно, чтобы Уезерби не стал спрашивать, почему они вымокли.

– Да, папочка, – закатила она глаза в ответ. К палатке шлёпать отчаянно не хотелось, как и заканчивать эту необычную ночь. Но если хочет поспать ещё хотя бы пару часов, то лучше поторопиться. – Хм, значит, как только будет новая возможность…

– То мы непременно туда вернёмся, – заверил Джагхед с лёгкой улыбкой, от которой у неё быстро утекал из груди кислород. Нельзя быть таким обворожительно-милым, чёрт возьми! – Спокойной ночи. Точнее, утра. Надеюсь, завтра ты не проснёшься новым Человеком-пауком.

– И тебе сладких снов. Где ты уже стал Индианой и скачешь на коне в закат, помахивая хлыстом, – всё-таки не сдержала Бетти ответного подкола и развернулась к своей палатке, пока не получила очередную шуточку про свои бёдра.

Которые он, кажется, всерьёз посчитал неплохими, или это ей уже приснилось? По крайней мере, вслед он точно ей смотрел, пока она не нырнула в тепло и не скрылась из его глаз – такие вещи любая дочь Луны способна чувствовать всей кожей.

***

Джагхед устало присел на ближайший к кострищу камень, глубоко вдохнул свежего, влажного и туманного воздуха. Он так и не понял, какого чёрта произошло, почему нарушил данное старейшине Ноши обещание. Отчаяние? Внезапное доверие к этой чересчур любопытной, но жутко сообразительной девчонке? Интуиция? Он не знал, но чётко ощутил, что когда их рукопожатие скрепило договор, то души предков это одобрили. Шёпотом ветра, дыханием скалы, светом небесных покровителей. Даже сама Бетти ощутила всколыхнувшуюся на мгновение природу зачарованного края.

Ей невозможно не восхититься. Безрассудной веры в себя, свежего и незамутнённого взгляда чистых сапфирово-голубых глаз – вот, чего ему так не хватало для успеха. Такой же маниакальности, такого же желания добиться своего любым методом. Яркого, не запылённого за год архивами и легендами ума. И вдохновения, что она источала собой, как будто разбрызгивая вокруг мириады сверкающих лучиков, один из которых, несомненно, попал куда-то чертовски глубоко под кожу. Многие месяцы Джагхед не ощущал такого желания упорядочить свои мысли с помощью новых строк, но теперь, пока он сидел посреди затихшего лагеря в мокрых кедах, вспоминая события последних часов, всё полилось само: пусть даже не шёпотом, а только в голове.

Одержимость сапфировых глаз,

Взгляд, манящий к истокам создания

Ты сияние Луны в тихий час,

Озарившей поэта дыхание.

Комментарий к Часть 3. Во тьме

*Национальный памятник «Кратеры Луны», штат Айдахо – открытые для туристов вулканические индейские пещеры, хорошо освещаются солнечными лучами, проникающими через «световые люки», которые образовались в потолке.

========== Часть 4. If everyone cared ==========

Когда в детстве Бетти представляла себе раскопки, ей казалось это очень романтичным. Ещё бы, смахивать вековую пыль с бесценных артефактов, доставать из земли свидетельства свершившейся истории. Однако реальность была гораздо менее поэтична и уж точно, гораздо более тяжела для любого организма: жара, нагревающее клетчатую рубашку солнце, бандана на свалявшихся волосах и бесконечное просеивание каждой лопаточки песчаного грунта, взятого из выделенного им с Кевином участка. Первый день выдался несладким для всех участников экспедиции, и не только потому что снимать верхний слой почвы самая тяжёлая часть работы из-за мешающих корней редких растений и каменной крошки. Но и из-за неожиданных перестановок среди юных археологов. Бетти оставалось только радоваться, что их с Кевином не разделили, подобно всем остальным: наверное, Уезерби просто не нашёл повода разлучать вполне умеющую вместе решать поставленные задачи пару друзей.

– Представляю, как сейчас кипятится Джози, – негромко заметил Келлер, вытирая пот со лба тыльной стороной ладони. Его надетая козырьком назад синяя бейсболка чуть сдвинулась, демонстрируя смешно торчащую чёлку. Но вид у парня был несказанно довольный: ещё бы, ведь почти каждый в этом лагере утром тихонько ликовал, что местная всезнайка получила по заслугам. – У них там сейчас с Чаком или драка, или визгливый скандал, это точно.

– После того, как он выволок её спящую из палатки и оставил в лесу прямо в спальнике, кормить муравьёв? – хмыкнула Бетти. – Буду удивлена, если они сумеют сладить и приготовить на всех обед. У меня до сих пор звенит в ушах от её воплей.

– «Ааа, помогите, по мне кто-то ползает!» – пискляво, но очень похоже на голос Джози передразнил Кевин. Усмехнувшись, кинул на сито очередную порцию грунта и перехватил лопату покрепче. – Чак, конечно, мудак, и знатно переборщил, но это утро я запомню надолго. И те возмущённые рожи, когда Уезерби в итоге поставил их в пару – вообще произведение искусства. Жаль, фотоаппарат только у Джонса и только для фиксирования находок.

Бетти искоса глянула на соседний к ним участок: пары, и правда, вышли странные. Но профессора настолько возмутила выходка Клейтона, что он словно взбесился. И сразу после завтрака задался целью создать максимально эффективные на его взгляд команды для работы. Поэтому Джози оказалась с Чаком, чтобы заодно уладили свои разногласия, пока будут дежурить по кухне первыми. Сегодня их участок пустовал, а задачей было поддерживать в лагере огонь, готовить, носить воду и собирать дрова под чётким руководством Шерил – медсестра, конечно, в процессе раскопок не участвовала, лишь раз в полчаса разносила фляжки с питьём и занудно напоминала о необходимости солнцезащитного крема. А вот все остальные уже вовсю рылись в почве, и над первым выбранным куском индейской земли стоял непрекращающийся шорох от сит и бряцанье лопат. Справа от Купер и Келлера, на тщательно выверенном и обозначенном деревянными кольями и ограждающими лентами участке, расположилась одна из самых мало подходящих друг другу пар: Вероника и Свит Пи. Цель Уезерби была ясна, не дать Пирсону по обыкновению остаться с Фогарти и вместо работы заниматься всякой дурью, а Лодж попросту повиснуть на шее Эндрюса и мешать ему всеми возможными способами, включая непристойные. Однако эффективности такое распределение пока что не имело, только волнами чувствовалось раздражение от недовольно сложившей руки на груди Вероники, которая явно не собиралась работать. Да еще и по глупости нацепила солнечные очки, и Бетти с лёгкой ехидцей подумала, какие замечательные следы у неё будут вокруг глаз к концу дня, когда открытые участки лица пропитаются палящими лучами.

Остальные команды были не лучше: Эндрюса запихнули с Тони, якобы чтобы не давал ей бегать на перекуры за ближайший камень. И последний участок отдан сразу трём труженикам, точнее, двум с половиной – Джонсу, Маггс и Фогарти. Так как Этель скорее была мозговым штурмом, работая больше с нивелиром* и блокнотом, а Фангс годился только для грубой силы, то в данной троице уравновешивал всех Джагхед.

Хотела ли Бетти, чтобы распределение прошло иначе, а она оказалась в паре с ним? После ночных похождений, когда начала понимать, что на этого парня можно положиться, а первое впечатление оказалось обманчиво – наверное, да. Какой-то частью. А другой была рада, что её не вынудили мучиться с каким-нибудь придурком и позволили спокойно выполнять свою работу в обществе друга. И лишь отвратительно восхищённый взгляд Этель на Джонса, когда Уезерби объявил их командой, почему-то взбесил до зуда под лопатками. Осталось утешаться только тем, что ночной договор точно в силе, хотя Джагхед ни коим образом не выдал, где и с кем был буквально несколько часов назад. Лишь усмехнулся, когда заметил пристроенные у огня мокрые девчачьи кроссовки – потому что с другой стороны костра сушились его собственные кеды.

– Ты ужасно задумчивая сегодня, – тихо произнёс Кевин, не давая Бетти в очередной раз подумать про прошедшую ночь. – И судя по красным глазам, не выспалась. Итак, кто наш счастливчик?

– Чёрт, Кев, ну что за глупые предположения, – смущённо мотнула головой она, в который раз утыкаясь в блокнот и делая отметку о глубине копания: пока что всего-навсего по колено, ведь большая часть дня прошла за разметкой и распределением территории. Но это дело не требовало спешки, исключительно точность и щепетильность, а ещё предельную внимательность при просеивании почв – даже крохотные осколки или бусины могут быть свидетельством, что впереди что-то интересное.

– Милая, я тебя знаю не первый день, – закатил глаза Келлер. И правда, их дружба гораздо старше, чем два года университета, потому как ещё в школьном возрасте они познакомились на каком-то тематическом форуме и долгое время общались в сети. – Мечтательное выражение лица, загадочная улыбочка, непривычная рассеянность…

– Никакой рассеянности, я совершенно собрана! – торопливо выпалила Бетти, и Кевин выбрался из намечающейся ямы, легко воткнул лопату в землю. Ловким жестом перехватив из её рук их общие записи, демонстративно вздохнул:

– «Отметка -0,646’». Би, пока ты спала на ходу, мы уже ушли на минус семьсот двадцать. Я не прошу тебя рассказывать, хотя да, мне до ужаса любопытно, с кем ты тут умудрилась снюхаться. Только, пожалуйста, пусть это будет не эпичное возвращение к блудному рыжику, – последнюю фразу ему пришлось произнести максимально тихо, потому как Вероника находилась всего футах в пятнадцати от них: присела на камень, рассматривая свой маникюр и даже не пытаясь прорабатывать землю или писать в блокнот, пока Пирсон бездумно копал всё глубже, не заботясь об аккуратности. Хорошо, что всей этой беды не видит профессор, раздающий указания на другом конце ряда из участков, иначе он бы схватил инфаркт от такого пренебрежения к основным правилам раскопок.

– Ни за что, Кев, – серьёзно заверила Бетти, чувствуя себя слегка виноватой за ночную клятву, данную Джонсу. Но эта тайна была только для двоих, как бы не было стыдно скрывать что-то от друга. Пришлось поддерживать не самую приятную, зато безопасную тему. – Во-первых, у меня есть гордость. А во-вторых, за целый год он даже не попытался извиниться. Так что я близко к нему бы не подошла.

Она удивилась, но слова об Арчи впервые прозвучали без давно въевшейся под кожу обиды. Только с неясной грустью, словно по утерянному детству, по старой кукле, которая теперь валяется на чердаке без дела. Потому что Бетти скучала по нему. После предательства, после молчания длиной в год, после всех издёвок Вероники и её снисходительных взглядов, всё равно временами тосковала по тому рыжему соседу с гитарой, с которым каталась на велосипеде к реке. И совсем не скучала по выпускному вечеру, закончившемуся в её спальне – вот, в чём оказался парадокс. Она уже не помнила его касаний, не помнила, чтобы он говорил нежности или делал комплименты. Да и не было такого в их отношениях. Им просто было легко вдвоём, с самого детства, играть в приставку или читать вслух страшные истории под одеялом. Мальчик-сосед, мальчик-друг, не вспоминался теперь парнем-любовником. Тогда, в школьные годы, развитие отношений до такой точки казалось правильным: все вокруг ждали от них именно этого, а миссис Купер и миссис Эндрюс тайком договаривались, как будут делить свадебные расходы. Ведь не могло быть иначе, верно? Но сейчас Бетти едва ли не впервые подумала, что не всегда надо переходить рамки френдзоны.

– Хм… Окей, считай, я поверил, – Кевин словно тоже заметил неуловимую перемену: никаких сжавшихся кулачков, лишь грусть в голубых глазах подруги. – Ну что, разравниваем поверхность? – он умело вернул разговор к работе, и Бетти со вздохом потянулась к маленьким лопаткам: предстояло выползти их ямку практически на коленях, прежде чем идти на следующую глубину. Это было необходимо, чтобы замечать любые уплотнения и углубления в почве – а на деле являлось до ужаса монотонной и скучной частью их специальности.

С соседнего участка наконец-то стали доноситься голоса: похоже, у Свит Пи всё-таки начало лопаться терпение к середине дня. Он с тихим остервенением воткнул лопату прямо в яме (за что мог получить от Уезерби черенком по пятой точке, если бы профессор видел такое варварство по отношению к возможным находкам), а потом с недовольством прошипел так и загорающей на камне Веронике:

– Лодж, я конечно, понимаю, что ты персона нон грата. Но совесть надо иметь? Я тут вкалываю, а ты не соизволишь даже на минуту поднять свою задницу!

– Пожалуйся Уезерби, – лишь передёрнула она плечиками в идеально-белой, совершенно не приспособленной для работы маечке. Фыркнув, вытянула свои ровные ноги, обутые вместо положенных треккинговых ботинок в серебристые Nike. – Мои ручки созданы для более нежных дел, о которых такому тупому мужлану вряд ли известно хоть что-то.

Бетти переглянулась с Кевином, старательно сдерживая всё равно вырывающийся смешок. Друг подмигнул ей, не спеша снова прыгать в яму: уж очень хотелось увидеть, чем закончится это противостояние крестьянина и феодала. А Свит Пи демонстративно сплюнул, смерил вредную девчонку уничтожающим взглядом и вдруг опять взялся за черенок лопаты: на мгновение в его карих глазах полыхнула такая ненависть, что Купер на секунду испугалась за здоровье Вероники. А та лишь слегка нервно дёрнулась, сняла свои очки и задрала угольно-чёрные бровки:

– Ой, боюсь-боюсь. Хочешь вылететь из универа быстрей, чем мы вернёмся из экспедиции?

– Нет, мадемуазель. Я поступлю умней. Но ты, блядь, будешь ползать на коленях по земле, уж поверь. Пришиб бы, да с Арчи махаться не особо хочется, – парень зло прищурился и вернулся к работе, вновь пуская в ход лопату без всякого разравнивания поверхности.

Элизабет огорчённо закатила глаза: ожидания не оправдались. Правда, было бы очень любопытно узнать, каким образом Пирсон всё-таки вручит Веронике инструменты. Неужели он способен шевелить извилинами? Судя по тому, что глубина его ямы увеличивалась, а ни грамма земли так и не просеяно – сомнительно…

Не сказать, что Бетти была в восторге от текущего положения дел. Раскопки только начались, солнце печёт спину, согнувшуюся над пересохшей песочно-глиняной землёй. Да ещё и понимание, что ищут они не главное сокровище этой долины, а всякий мусор – тоже не очень прибавляло энтузиазма. Ей не терпелось закончить уже с этой частью обязательных манипуляций, чтобы вернуться к настоящим поискам, там, в пристанище Душ. Она не сомневалась, что нужно залезть наверх, где зияла над мокрыми валунами чёрная дыра ещё одного лаза, за которым могло быть нечто невероятное. Но для этого нужна не только верёвка и ловкость рук, но и взаимная поддержка с напарником… Научиться доверять человеку, с которым знакома два дня. Сложно. Тем более, его интеллект и чувство юмора ещё не говорили, что предположения о манере Джонса менять подружек, как перчатки, не оправдаются уже скоро. Если не брать в расчёт так очевидно пускающую слюни при его виде Этель, то есть ещё как минимум Джози, Шерил и Тони – вполне себе кандидатки на роль кратковременной любовницы. А что, ловко было бы: ночью морочить голову древними легендами одной, а днём убегать в лесок с другой.

Работая маленьким совочком над участком земли, Бетти едва не начала хлопать себя по щекам в желании опомниться: и какого чёрта она снова думает об этом парне, а не о сокровище, к которому он её приведёт?

***

Силы посидеть вечером у огня остались лишь у немногих. Едва закончив с чудом не испорченным Джози ужином из какого-то непонятного супа, проглоченного лишь благодаря приятному запаху костра, основная часть студентов разбрелась по палаткам. Уезерби явно вымотался больше всех, и с лёгким сердцем оставив Джонса и Блоссом следить за лагерем, ушёл спать. В сумерках сразу существенно холодало по сравнению с дневной жарой, и теперь приходилось кутаться в толстовки и брюки.

Несмотря на не самые волшебно-радужные отношения между участниками экспедиции, треск поленьев словно выравнивал всех в одну линию, создавая уют. Бетти тихонько переговаривалась с Кевином, попутно изучая их записи и сравнивая с результатами остальных: находок пока не предвиделось, слишком малая глубина залегания, а всем известно, что предметы имеют свойство проседать чуть ли не до материка**. Джагхед тоже копался в маленьком карманном блокнотике, что-то временами помечая в испещрённых текстом листиках: Купер бы сгрызла себе ногти от желания узнать, что он там пишет, но тактично делала вид, будто её с Джонсом ничего особо не связывает. Арчи по обыкновению сидел в компании Вероники и своей гитары, настраивая потрёпанный в дороге инструмент. Шерил заботливо обрабатывала мазью обгоревшие плечи Тони: даже несмотря на смуглую кожу, та умудрилась заработать первый ожог.

– Я же повторила тысячу раз: закрывайте кожу длинным рукавом или покрывайте кремом от загара! – в голосе Блоссом, однако, не чувствовалось раздражения, только сочувствие, когда Топаз тихонько ойкала на осторожные прикосновения её пальцев, – Деточка, ты меня поняла? Завтра лично проверю, чтобы ты оделась, как положено.

– Да, мамуля, – передразнила Тони, закатывая глаза. – Я в жизни не сгорала. Думала, что это вообще невозможно для мулатов.

– Целый день на жаре – а чего ты ожидала? – Шерил вдруг вскинула взгляд на остальных, отвлекаясь от своего занятия, и объявила погромче, – Кстати, чтобы не загрязнять озеро, из которого мы вообще-то берём для кипячения воду, я немного побродила по лесу и нашла в южной его части небольшой водопадик. Хотя, скорее стекающий с большого камня ручей, так верней. Но вода там чистая, а утекает она не в озеро, поэтому предлагаю использовать место в качестве душевой. Будет прохладно, но после дня на солнцепёке не помешает.

– Здорово, – одобрительно кивнул ей Джагхед. – Просто мечтал сегодня о холодном душе. И да, копать нам предстоит только в такую погоду: малейший дождь, и глину в ямах размоет так, что они превратятся в болото.

Бетти с удивлением заметила, что искры азарта в его серых глазах ничуть не померкли после столь трудного дня. Сама она едва шевелила руками и ногами от усталости, а вот он, похоже, был полон энергии. Как ему удаётся сохранять оптимизм, если знает, что копает зря? В земле вряд ли будет что-то интересней черепков и окаменевших наконечников индейских стрел. Но его этот факт как будто не смущает ни капли. Он поймал её задумчивый взгляд и с кривоватой улыбкой снова склонился над блокнотом, роняя волнистые прядки на лоб. Шляпа всё также болталась за спиной, словно он в принципе с ней не расстаётся.

– Кхм, никто не против, если я сыграю? – подал голос Арчи, видимо, закончив с настройкой гитары.

– Конечно, нет, братец, – милостиво кивнула Шерил. Данную ему кличку она оправдывала их схожим цветом шевелюры.

Вероника, наконец, чуть от него отодвинулась, давая свободу его рукам, и Эндрюс неспешно начал перебирать струны, разливая над лагерем мягкую и успокаивающую мелодию. Бетти вздрогнула всем телом от первого же аккорда, с силой прикусывая губу. Уткнулась взглядом в пламя костра, но всё еще минуту назад гревшее тепло как будто выкачали вместе с кислородом из лёгких.

Can you hear me? /Можешь ли ты меня услышать?

Am I drowned out in the crowd/Неужели я тону в толпе

Are you listening? /Ты меня слушаешь?

Or is everyone else too loud/Или все вокруг слишком громкие

For you too hear anything? /Чтобы ты что-нибудь услышала?

Дело было не в словах, которые знала наизусть, не в нотах, которые столько раз звучали в её старой девичьей спальне в Ривердэйле. Даже не в том, как исполнитель улыбнулся в ответ своей черноволосой подружке, словно подтверждая, для кого он поёт теперь. В воспоминаниях. О времени, когда жила беспечной жизнью, будучи уверенной в своём будущем. Которое раз за разом не оправдывало ожиданий: люди оказывались на проверку хуже, чем казались с самого начала, а профессия пусть и в какой-то степени романтичной, но тяжёлой. Как будто выстроенный той маленькой девочкой воздушный розовый замок рушился, а она всё пытается мечтать и верить, подбирать его кирпичики и раскрашивать пустыми надеждами на лучшее…

Are you just gonna walk away? /Ты собираешься просто уйти?

‘Cause there are so many things/Потому что есть так много вещей

I can do, but instead I’ll say/Которые я могу сделать, но вместо этого просто скажу:

I’ll try/Я попробую

I’ll try to let it go/Я постараюсь забыть об этом

Let it roll right off my back/Оставить всё прошлое позади

Глубоко вдохнув, Бетти заставила себя поднять взгляд и посмотреть на лицо Арчи, увидеть хотя бы на секунду, что же в нём было такого, что она позволила причинить себе столько боли. Почему решила, что он достоин её доверия и любви. Однако тот слишком отвлёкся на музыкальном проигрыше после припева, точнее, его отвлекли: Вероника не стала терять возможность лишний раз продемонстрировать своё превосходство, и как кошка, оставляющая отметины на своей территории, прижалась губами к губам Эндрюса. Мимолётно, но Бетти хватило с лихвой, чтобы нервы начали лопаться от натяжения. Это издевательство лично над ней, и молча смотреть, как её просто нагло провоцируют, было невозможно. Горло сжалось от прилагаемого усилия, сдерживая рвущийся всхлип, и чтобы не расплакаться прямо здесь, Купер резко вскочила со своего камня и торопливо ушла от тепла костра как можно дальше, в темноту, не разбирая дороги.

Ей что-то крикнул вслед Кевин, но в ушах звенело от этой чёртовой мелодии, которую отныне ненавидела всей душой, и слов друга она уже не услышала.

***

Луна бледным пятном висела в чёрном небе в окружении ярких сверкающих звёздочек. У озера в такой час тихо, только в ближайших к берегу кустах с лёгким шорохом и плеском купается утка. Бетти не могла убежать далеко – хотя бы потому, что не взяла фонарика, и уходить глубоко в лес не безопасно. Так что яркие отблески костра ещё сияли за её спиной, позволяя вкупе с лунным светом различать свои дрожащие руки и гальку под пальцами, которую бездумно швыряла в воду.

Бульк. Падает на дно очередной камешек, забирая с собой кусочек её злости и обид.

Бульк. Расходятся по спокойной воде ровные круги, всё больше и больше, пока не расплываются в ничто. Также, как её чувства, которые всё ещё не давали быть безразличной к таким провокациям.

Бульк. Должно же это когда-то отболеть, прекратиться, уйти ко дну окончательно? Снова шумно шмыгнула носом, не позволяя себе плакать. Ещё чего. И так уже за год успела нареветь целое море, глупо вновь срываться сейчас.

– Ты ушла без фонарика. Я заволновался, – позади раздался тихий, но уверенный голос, который легко узнать по хрипотце. Даже не оборачиваясь, Бетти вздохнула и торопливо стёрла с щёк влагу, откуда-то всё же взявшуюся. Видимо, выдержка дрогнула так не вовремя.

– Не нужно. Иди к остальным, ты же вроде должен следить за порядком, – глухо пробормотала она и отправила в полёт новый снаряд. Камешек прочертил по воде «блинчики», уходя к полоске отражённого лунного света. Жалости Элизабет точно бы не вынесла, особенно если Джонсу уже кто-то брякнул про её прошлые отношения с Арчи. Выглядеть такой бедной брошенкой перед ним – последнее, что она хотела сейчас.

– Единственный беспорядок в лагере: сидящая в одиночестве девчонка с глазами на мокром месте.

Его шаги были почти неслышными, когда Джагхед подошёл ближе и смело устроился на расстоянии вытянутой руки, копируя её расслабленную позу. Галька под задницей не самое мягкое сиденье, но видимо, его данный факт не смутил. Бетти не сразу заметила, что чуть задержала дыхание: она не ждала, что её молчаливое бдение кто-то не только прервёт, но и захочет разделить. А как только позволила воздуху снова просочиться в лёгкие, к запаху озёрной воды и ночной свежести вплелась нотка грейпфрута. Щекотно – не в рецепторах, а будто под кожей.

– Я в порядке, – заученную фразу сказать оказалось легко, а вот заставить губы скривиться в улыбку – уже невозможно. – Немного устала, вот и всё. Тебе не обязательно меня караулить.

– «Я в порядке» – это самая большая ложь, которую люди произносят чаще любой другой. Не думаю, что Эндрюс хотел тебе досадить этой песней, – неожиданно добавил Джонс, и Бетти пришлось соображать долгих пару секунд, чтобы осознать значение этих слов.

– Кто тебе сказал о нас? – обречённо пробормотала она, так и боясь хотя бы повернуть голову и посмотреть на собеседника.

– Да какая разница? – отмахнулся он небрежно. – Вокруг полно девчонок, они любят перемывать друг другу косточки. Кажется, кто-то пошутил, что если бы Арчи поставили в пару с тобой, то Уезерби бы уволили ко всем чертям. Да и твоя реакция на этих голубков стала понятна. Видимо, репертуар для новой пассии рыжик сменить не потрудился?

– Ты что, следишь за мной? – насупилась Бетти, поплотней кутаясь в толстовку. У озера оказалось ещё прохладней, но уходить пока что не хотелось. По крайней мере, не дослушав того, что так явно хочет сказать Джаг.

– Целый день, – усмехнулся он, моментально вогнав её в краску и заставив смущённо сунуть руки в карманы. – Ну, по мере возможности. Я же должен понять, кому доверил тайну, которую обязался сохранить. И с кем мне предстоит пытаться не расшибить черепок о камни. Так что вот результат моих наблюдений: рыжий балбес и его подружка не дают тебе сосредоточиться на деле. Мне нужен напарник с трезвой головой, – бодрый тон невольно заражал, разгоняя повисшую было меланхолию, и Купер слабо улыбнулась.

– Легко говорить. Знаю, что должна давно перестать их замечать. Но эта Вероника… она как будто намеренно каждый раз тыкает меня носом в то, что оказалась лучше. И я невольно начинаю чувствовать себя ни на что неспособным куском дерьма, – признаться оказалось непросто, особенно самой себе в простом факте: бесит не то, что Арчи встречается с другой, а что из-за неё она потеряла родственную душу и друга детства. А вместе с тем – самоуважение и самооценку, затоптанную в грязь.

– Ты – хуже кого-то? – удивлённо заметил Джонс и впервые перевёл взгляд с озера на Бетти. Даже через полумрак его глаза озаряли ярче любого светила в ночном небе, и девушка сухо сглотнула от такого пристального внимания к своей персоне. – Ты в лунном свете, словно дуновение лета: сияешь золотом и чистотой мечтаний. Невинным блеском глаз ты излучаешь небо, усыпанное звёздами таинственных желаний.

Элизабет потрясённо открыла рот, не находя слов на такой поэтичный взрыв. Строчки понравились, мало того – сумели каким-то образом подбодрить. На этот раз даже предполагать, что они принадлежат кому-то другому, было глупо: слишком своеобразны, слишком точны, а ещё сказаны настолько вдохновлённым тоном, на одном дыхании, что сомнений нет. Да и вчера, когда рассказывал про обычаи индейцев, похоже что это тоже было так:

– Ты… Это потрясающе, Джаг. Спасибо, – искренне поблагодарила она, едва способность говорить вернулась, а комок ушёл из горла. – Даже не отрицай: ты автор?

– Ну…

Он смутился и вновь сел прямо, опуская взгляд: настолько чудовищно милой картины Бетти наблюдать не доводилось. А ещё она вполне видела ямочки на его щеках, и пальцы до слабого покалывания моментально захотели потянуться поближе, но вовремя были остановлены. Чтобы не создавать ещё больше странной, звенящей в воздухе неловкости, она спешно перевела тему:

– Мне стало гораздо легче, правда. Иногда непросто завершить отношения, особенно если так ни разу и не поговорили за целый год. Дал бы хотя бы пару уроков, маэстро.

– О, я бы с радостью, если бы не был в этих вопросах ещё большим лузером, – хохотнул Джаг, – С девчонками у меня как-то совсем не клеится.

– Да быть того не может, – брякнула Бетти, совсем не думая. И тут же прикусила язык: за таким ляпом вполне можно рассмотреть то, что сама она считает его привлекательным в достаточной степени, чтобы кружить головы направо и налево. Но к счастью, на это внимания не обратили:

– Ещё как может, – обречённо вздохнул Джонс, и после краткой заминки всё-таки продолжил. – Всего раз встречался с девушкой официально, уже в университете. Нас хватило на полгода, а потом оказалось, что она усердно ждала, пока я «повзрослею», брошу свои детские лопатки и пойду получать более прибыльную специальность.

– Какая глупость, – нахмурилась Бетти, укладывая в голове новую информацию. – Пытаться кого-то переделать под свои потребности, не учитывая чужих увлечений и характера. Даже представить не могу тебя в каком-нибудь офисе за перекладыванием бумажек. Там же нельзя носить шляпу! – попыталась она внести более весёлые нотки в непростой разговор, и Джонс это оценил, легко подхватив новую волну:

– Эй, шляпа – святое! – он снял с шеи нитку, на которой та держалась, и взял шляпу в руку за верх. – Мне её отец подарил лет в восемь на ярмарке. Сказал: «сын мой, да прибудет с тобой сила» – пародия на джедая вышла настолько забавной, что Бетти громко рассмеялась, особенно над тем, как Джонс надул щёки от напускной серьёзности.

– Боже, твоя семейка – отпад, честно, – выдавила она сквозь смех, грозя заработать икоту. – Вы там все гики?

– Все, – с довольной улыбкой и скрытой гордостью подтвердил Джаг. – Папаша повёрнут на «Звездных войнах», я на Индиане, а мать с сестрой сохнут по сериалам про вампирчиков. Каждому своё.

– Это круто. Мои предки кроме работы и тупых телешоу ничем не увлекаются. Они и учёбу мою воспринимают, как полную дурь. Не верят, что я способна на какие-то открытия в мире археологии.

– Так может, пора их разубедить?

Джонс вдруг поднял руку со шляпой и аккуратно надел её поверх распущенных волос Бетти. Она не сопротивлялась, только усмехнулась, ощутив незнакомый предмет на голове. Странно, но от него как будто шло тепло, а еще чувство защищённости и уверенности в себе. Теперь она начинала понимать, зачем Джаг носит такой странный аксессуар: это не тупой закос под известного персонажа, а приятная собранность, искрами скользнувшая по телу.

– Итак, Элизабет Купер, готова ли ты совершить главное открытие в своей жизни? – азартно поинтересовался Джагхед, и мягкий свет в его глазах выдавал, что видеть свою шляпу на её голове ему понравилось.

От меланхолии или тоски по утраченному прошлому не осталось и следа: только желание непременно найти этот чёртов сапфир, даже если придётся перебрать всю скалу Кэлферей по камешку. Невозможно было не заразиться этой решимостью, с которой Джонс готов ринуться в бой вместе с ней. Бетти думала, что не сможет доверять почти незнакомцу – однако, видимо, вера в людей ещё не совсем её покинула. И она озорно приставила ладонь к виску, как бы принимая эту установку от командира: