Текст книги "Подземные тропы (СИ)"

Автор книги: . Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

– Кеос, наш владыка, тебя не забудет, – сказал Каген, вручая ему горсть мелочи.

За городской стеной Форанн и Фрисс снова встретились, и Каген с силой хлопнул Речника по плечу.

– Я скажу правителю, что мы сделали! Но один день мы выждем. Вдруг Искажения проявятся снова?

– Не должны, – Речник бережно спрятал дозиметр в сумку. – Разве что другой излучатель мы пропустили...

Добравшись до башни, Фрисс провалился в сон без сновидений. Форанн тоже сильно устал этой ночью, но тем не менее проснулся раньше – и ушёл к правителю Форайлита. Вернулся он не один, а с отрядом из пяти Ханг-ортов, они разбудили Речника и увели знакомиться с правителем.

Вернулись они за полночь, и ноги у Фрисса заплетались посильнее, чем прошлым вечером. Он ничего не записал в дневнике и впоследствии никому не рассказывал о том, как отметили победу над Искажениями. Известно только, что в эту ночь Мирни Форра отправил на счёт Речника двести кун, а на пальце Фрисса появилось массивное серебряное кольцо. Форанн почему-то напирал на то, что эта вещь не отлита из серебра, а выкована из самородка, и называл её каким-то странным словом, которого Фрисс не запомнил.

Речник верно определил причину Искажений – ни одного из них не произошло в городе с тех пор, как повозка Йналла увезла излучатель прочь.

Оружие и броня Фрисса были приведены в наилучший вид, сам он наконец искупался в горячей воде и даже капнул на себя благовонное масло, укрепляющее дух и проясняющее разум. Форанны снабдили его припасами на дорогу.

– Ханг-орт с Реки! Мы будем рады видеть тебя в Форайлите. Если правитель знорков обидит тебя, приходи к нам в отряд! – сказал Каген, провожая Речника в путь.

– И ты приходи на Реку, хоть в гости, хоть в войско! Вам у нас будут рады. А я всем расскажу, что Форанны – отважный и благородный народ, – пообещал Фрисс, пока его Двухвостка пыталась стащить клок сена с соседней повозки.

Речника определили в караван, везущий оружие в Ойти. С ним ехали двое Фораннов – его личная охрана. До того ему не приходилось быть защищаемым. Не думал Фрисс, что и теперь это необходимо. Но всё-таки ему было приятно, и он думал, что Ойти будут больше уважать его.

За два дня они прошли от Форайлита до Ойти, мимо дымящегося разлома, по бескрайним полям Эммера и Минксы – на край Кислотной Чащи.

– Там мы не поможем тебе ничем, – сказал Форанн-охранник. – Не ходи туда один, пусть Ойти выделят охрану. Там хашт, и его много.

Фрисс крутился на панцире Двухвостки, пытаясь узнать местность, где стоял в своё время лагерь речного посольства. Все следы давно стёрлись. Зато огромный город Ойти не изменился – всё те же бесформенные дома, похожие на оплывающие холмы с множеством нор, нарезанные на их склонах террасы с зеленеющими грядками и садами, высокие обелиски на площадях и утыканный кольями вал вместо городской стены. В том походе Речникам строго запретили подходить к городу. Здесь же десяток драконодемонов вылетел путникам навстречу, чтобы указать дорогу.

– Магна давно ждёт вас, – сказал один Ойти. – Торговцы рассказывали странное, он уже думал сам ехать в Форайлит!

– Были неприятности, но сейчас всё улажено, – ответил Форанн. – Склады Магны открыты?

– Да, идите за нами, мы покажем, куда складывать товар.

Ойти подлетел к всаднику-Форанну и спросил, понизив голос – но Речник всё равно услышал:

– Что за Йюнекси едет с вами? Боевой маг?

– Осторожно, житель! – так же тихо сказал Форанн. – Это изыскатель с поверхности. Его путь – во мраке тайны. Нам известно только, что важнейшее задание зовёт его в Кигээл. Если тебе дорога жизнь, будь осторожен с ним...

Синекожий Ойти побелел, судорожно захлопал крыльями и опустился на землю. Фрисс изумлённо и сердито посмотрел на Форанна.

– Какой я вам изыскатель? Нечего делать, кроме как пугать жителей?!

– Видишь? – Форанн дёрнул драконодемона за крыло. – У Фриссгейна есть причины скрываться. Надеюсь, ты дорожишь собой...

Ойти пошептались друг с другом, и несколько их собралось вокруг Двухвостки и приняло поводья из рук Фрисса. Растерянный предводитель ойтийского отряда еле вспомнил, что ему надо делать. Форанны поехали на склад. Их ждали в Форайлите, они не могли задержаться.

– Теперь можешь не беспокоиться, Фрисс, – сказал Форанн с ухмылкой. – Магна примет тебя в лучшем виде и выполнит любую просьбу. Я недолго побуду у него и вернусь с караваном. Ты доволен нами?

– Я не изыскатель, Ханг-орты. Зачем вы напугали их? – тихо спросил Речник. – Я мирный путник!

– Мирный путник, владеющий сарматскими штуковинами и побеждающий лучи! Ты спас нас от превращения в чудовищ. Кого ещё называть изыскателем, как не тебя?! – огненный гребень за спиной Форанна разгорался всё ярче, но тут Ойти-сопровождающий поторопил его, и Форанны расстались с Фриссом окончательно.

Дом Магны стоял на террасе, на склоне одного из домов-ульев, и все его стены были покрыты резьбой. Циновки устилали деревянный пол в три слоя, а поверх лежали шкуры товегов. Оглядевшись, Речник подумал, что Магна живёт неплохо.

– Входи, могучий изыскатель, – сказал Ойти у входа. – Магна рад встрече с тобой.

Двухвостка отправилась в сад и без передышки поедала там уже третью копну сена. Фрисс видел её сквозь узкое окошко, сидя на устланном шкурами полу и поедая обжигающе острое мясо. Пить что-либо, кроме воды, Речник отказался.

– Ты явился неожиданно, как подобает изыскателю. Я не правитель. Как я мог предугадать твоё появление?! – Ойти по имени Магна был чем-то обеспокоен и не слишком рад гостю.

– Зачем его предугадывать? Я не землетрясение и не пожар, – Фрисс пожал плечами. Радость Магны была не нужна Речнику, ему хватило бы куска мяса, кувшина воды, приюта на ночь и надёжного пути сквозь Кислотную Чащу.

– Форанны рассказывали настоящие легенды о тебе... – сказал Ойти и остановился.

– Кто бы им запретил? – ещё раз пожал плечами Речник. – А хорошо ли идёт твоя торговля?

Он хотел сменить тему, но вопрос напугал Магну ещё сильнее.

– Только не сейчас, – он передёрнул крыльями. – Пойми меня правильно, но... лучше бы тебе покинуть Ойти!

Фрисс очнулся спустя мгновение, но его руке этого хватило, чтобы освободить меч из ножен. А он пришёл в себя как раз вовремя, чтобы остановить движение клинка к шее Магны.

– Фриссгейн! – Ойти успел отскочить и даже взлететь к потолку. – Ты всегда такой подозрительный?!

– Изыскатель я, – буркнул Фрисс и убрал оружие. – Задерживаться тут я не собирался. Дай мне проводника до Гванахэти и забудь моё имя.

– Что угодно для изыскателя, – кивнул хеск. – Мой работник пойдёт с тобой до самой границы и переведёт тебя через Хротомис. Но прежде я хочу, чтобы ты убедился в моих добрых намерениях. Ты ведь не знаешь, что заставляет нас тебя выпроваживать.

– Новая напасть? – Фрисс начинал понимать, каково было путешествовать героям древности.

– Вот именно – новая! Мог ли я подумать неделю назад, что буду раздавать оружие бесплатно?! Ведь никто не вернёт его! Сплошные убытки...

Рассказ Магны был долог и запутан, но суть Речник уловил. Сильный колдун-демонолог появился где-то – и открыл охоту на Ойти. Несколько раз в день посреди города открывались всепоглощающие воронки, и ближайших хесков затягивало туда. Больше их не видел никто.

– И при всей вашей силе вы ещё не оторвали колдуну руки? – удивился Фрисс. Он знал, что безобидная внешность и небольшой рост Ойти обманчивы – эти 'мелкие драконы' были неуязвимы для честной стали, Огонь и Молния также им не вредили.

Магна уныло кивнул и сложил крылья.

– Твоё присутствие дарит многим неоправданную надежду, изыскатель. Утром я найду тебе проводника, и мы продолжим нашу войну без лишних глаз.

Фрисса отвели в комнату для гостей, он зарылся было в ворох шкур на широком ложе, но вспомнил, что Двухвостка бродит в саду и скучает.

Она в самом деле соскучилась и радостно ткнулась носом в его ладонь. Слуги Магны хорошо позаботились о ней – накормили, отмыли панцирь до блеска и даже повесили бусинки и перья на её шипы. Фрисс потрепал Двухвостку по макушке, оглянулся на шум и увидел двоих Ойти, которые катили бочонок с водой. Они остановились, переглянулись и хотели что-то сказать, но громкий протяжный свист прервал их. Прямо в воздухе открывался тёмно-синий провал, и ветер вокруг него усиливался с каждым мгновением. Ойти схватились за бочонок, чтобы их не уволокло.

С ладони Речника сорвалась молния и ударила в центр провала, а следом за ней прыгнул сам Фрисс. Тут же за его спиной дыра закрылась, оставив напуганных Ойти и огорчённую Двухвостку...

Ни героем, ни настоящим изыскателем Фрисс не был. И о своём прыжке он пожалел сразу же, когда выпал по другую сторону провала на каменный пол и не удержался на ногах. Никто не прибежал на шум, и Речник осторожно поднялся. Он стоял посреди тёмного коридора, вокруг не было ничего живого, даже летучих мышей. Речник, хромая и держась за стену, пошёл дальше. Он не был уверен, что все его кости целы.

Чьи-то тихие шаги он услышал издалека и прислонился к стене, готовя ещё одну молнию. Человек с церитом-факелом в руке вышел из-за поворота и издал изумлённый возглас.

– Эй! Ты же не демон! Что ты тут забыл?!

Человек говорил на языке хелов-южан, но был, скорее всего, из более жарких земель – так подумал Фрисс, увидев почти чёрное лицо и ленту из мелких перьев, пришитую к алой мантии.

– Ич-вакати! – сказал Фрисс тихо, но отчётливо, не тратя времени на лишние вопросы. Отголоски ЭМИА-излучения ещё бродили в его крови, сухим жаром обжигая кожу изнутри, и Речник надеялся, что лучи добавят силы его заклинанию.

Маг пошатнулся, схватился за горло и упал ничком. Фрисс помедлил, боясь, что колдун очнётся и ответит чем-нибудь смертоносным, потом подошёл ближе, приподнял южанина за шиворот – и тут же уронил его обратно и отпрянул, вытирая руку о стены. Маг был мёртв. Иссушающее заклятие сожгло его, высушило глазницы, заставило кожу присохнуть к костям. Никогда у Фрисса не было такой магической силы!

Он заставил себя склониться к умершему и обыскать его. Забрал фонарь с церитом, тяжелую каменную дудку со спиральными узорами и резную каменную печать на шнурке. Заглянул из любопытства в обрывок папоротникового листа, найденный в кармане, прочитал пару строчек и брезгливо отбросил листок. Он всё-таки торговал пойманными хесками, этот маг. Его звали Рух, и жил он в дальней Мецете. Но больше он никому не навредит...

Речник пошёл дальше, и коридор вывел его к темницам. Он держал ладонь на рукояти меча, когда прикладывал колдовскую печать к запертым дверям, но ему не пришлось сражаться. Пленные Ойти были надёжно связаны колючей шевелящейся лозой, и Фрисс успел объяснить им, что он не демонолог. Когда последняя лоза была с корнем вырвана из стены, и все Ойти выбрались в коридор, над далёким домом торговца Магны разгорался рассвет.

Дальше Ойти справились сами, хески больше знали о магии, чем Речник. Странная дудка открыла всепоглощающий портал – но в этот раз он вёл из Орина в Хесс. Фрисс из портала не вышел – его вынесли Ойти, и все, кто был в доме Магны, выбежали навстречу.

– Только ты помог нам, изыскатель! – торговец-Ойти, избавленный от необходимости раздавать оружие бесплатно, был в восхищении. – Все нас покинули! Даже Чёрная Речница сбежала от угрозы!

– Что?! – Речник спокойно лежал на шкурах и не без опаски ел муравьёв в сиропе, местное лакомство, но тут вскочил на ноги. – О ком ты говоришь?

– Это Ойти из предгорий рассказывали, изыскатель, я ничего не знаю наверняка, – поспешил оправдаться Магна. – Чёрная Речница спасла их от кислотного потопа. Мы хотели попросить у неё помощи, но она уже ушла в сторону гор. Больше её не видели...

– Погоди... Она невысока ростом, широколица, чёрноволоса, с собой у неё ножи, но нет лука? – Фрисс не спешил садиться.

– Всё верно, но лук у неё есть, – ответил Магна.

– Откуда?! – Фрисс хотел подумать это, но произнёс.

– Не знаю, – на всякий случай ответил Магна. – Ты преследуешь её?

– Ни в коем случае, – Речник покачал головой и сел на шкуры. – Давно это было?

Кажется, он напал на след Кессы – только дочь Скенесов обогнала его на несколько дней. Хотелось бы знать, как она спасла хесков... Видимо, кровь Речницы Ронимиры дала о себе знать, и девица с участка стала настоящим изыскателем. А может, это другая Чёрная Речница, настоящая. Так или иначе, хорошо будет, если Речник её догонит...

Фрисс выехал из Ойти через два дня, и с ним было двое сопровождающих, которых Магна пообещал утопить в кислоте, если с Речником что-то случится. По широкой просеке Двухвостка направилась к горному хребту, неразличимому за лесом. Двое Ойти сидели на её панцире, указывая дорогу.

Кислотная Чаща не зря носила такое название – она выросла на ядовитой почве вокруг озера Кинта и реки Хротомис, переполненных чистым хаштом. Только одно дерево выживало в едких испарениях – гилгек, чахлая сосна с длинными мягкими иглами, перекрученным пятнистым стволом и кроваво-красной смолой. На опушке чащи хвоя гилгека была зелёной, но чем ближе путники подходили к озеру, тем она становилась желтее. Гилгек впитывал в себя кислоту и защищал жителей леса от ядовитого дыхания озера, но и сам становился смертельно ядовитым. Ойти посоветовали Речнику не трогать ни ветки гилгека, ни опавшую с него хвою...

Речник видел белесые лианы с широкими резными листьями, видел поникшие травы с хрупкими трубчатыми стеблями, и ему не хотелось прикасаться к этим растениям и даже сходить со спины Двухвостки. Флона чихала от испарений леса и воротила нос не только от местных трав, но даже от своих припасов.

– Ты маски взял? – тихо спросил один Ойти другого на исходе первого дня пути.

– С собой, – ответил тот. – Как думаешь, мост ещё не растворился? Пять дней назад стоял.

– Интересные у вас мосты... – растерянно сказал Речник.

– Хротомис. Хашт, – помахал крыльями Ойти. – Дерево растворяется за месяц. Да нет, ещё цел, наверное...

Жёлтая хвоя гилгека перестала удерживать едкие испарения – всего ничего оставалось до озера, и ветер дул в сторону леса.

– Стой! – скомандовал Ойти. – Ни к чему этим дышать.

Проводники надели маски и укутались в плащи, сшитые, кажется, из бесцветной валяной тины. Фрисс снова забрался в скафандр и попросил у Ойти маску для Двухвостки.

– Она её не съест? – усомнился хеск.

Маска оказалась мала, и морду Двухвостки накрыли запасным плащом. Она сразу перестала чихать и бодро побежала дальше по тропе.

Берег Хротомиса был пуст и лишён намёков на жизнь. Одни лишь кристаллы серы вырастали на нём, такой крепкой была кислота в этой реке. Фрисс остановил Двухвостку, глядя на медленно струящийся хашт, масляно блестящий в свете рыжего хесского солнца.

– Вот он, мост! – указал лапой один из Ойти.

Над лениво текущей рекой в кислотном тумане высилась арка моста, словно обкусанная с двух сторон.

– Ничего, он каменный, должен выдержать, – уверенно сказал Ойти и подтолкнул Двухвостку к мосту.

– Откуда здесь каменный мост?! Обычная лигнесская пена, и я на него не ступлю! – сказал второй. – Лигнессам лишь бы что продать, а городу-то надо было думать, что над рекой ставит...

Фрисс посмотрел на них с удивлением – и услышал долгий рассказ о том, какой лёгкий и дешёвый искусственный камень выдумали недавно Лигнессы, и как Ойти купили эту 'пену' и отлили из неё мосты и блоки для стен, и как хорошо она растворяется в хаште. Двухвостка перед мостом остановилась, и трое путников еле уговорили её сдвинуться с места. Похоже, она понимала все их разговоры.

Речнику мост тоже не нравился, особенно вблизи, он крошился под лапами Двухвостки, и хотя двое Ойти взлетели и кружили у моста, поддерживая существо за шипы панциря, Фрисс был не уверен, что они удержат его. Все были очень рады, когда едкий Хротомис остался позади. Речник задумался, вспоминая, есть ли на его пути ещё кислотные реки...

Жёлтая хвоя гилгека снова позеленела, воздух уже не обжигал лёгкие, и Ойти сняли с Двухвостки маску, а Речник опять спрятал скафандр в сумку. Совсем немного оставалось до границы с Гванахэти, и хески остановились.

– Здесь мы оставим тебя, изыскатель. Твои пути слишком опасны для нас, Ойти! Желаем тебе удачи, странник, она тебе пригодится...

Они улетели в сторону Хротомиса, а Фрисс покормил Двухвостку и поел сам. Между Ойтиссой и Гванахэти была очень серьёзная граница, почти как между Энергином и Пещерами, и Речник боялся, что потеряет сознание, а Флона будет бродить голодная. Он проверил броню и оружие – всё было в порядке. Перед спуском в самые тёмные глубины Хесса надлежало нанести на лицо и руки несколько тонких узоров чёрной и алой красками, и Фрисс это сделал. Когда линии высохли, он подтолкнул Двухвостку к туманной пелене на границе Гванахэти.

Глава 13. Гванахэти

Фрисс очнулся, когда пролетающая мимо канзиса зацепила его жгучими щупальцами. Он лежал на спине Двухвостки, безмятежно щиплющей листья Агайла и Минксы. Вокруг цвели вьюнки, покачивалась Золотая Чаша и источала пряный запах дикая Усатка, а в воздухе реяли полупрозрачные канзисы с длинными щупальцами. Речник отмахнулся от летучих медуз, сел и достал карты Йудана.

Посмотрев на карту с разных сторон, Фрисс надолго задумался. Один лишь город, Шелрис, был на его пути, а дальше тянулись степи и леса до самых Гор Нингана и за ними, до границы с Кархеймом. Никаких намёков на дорогу там не было, зато в углу карты причудливым почерком Некроманта было написано: 'Ищи проводника или попутный караван. Лигнессы живут повсюду, они помогут, но не бесплатно...'

Речник вздохнул. Да, придётся искать попутчиков! С Лигнессом он встретился однажды на Островах, могущественный демон Воды приехал туда, чтобы обсудить с магами новые заклятия и зелья, и все Речники собрались, чтобы его увидеть. Лигнессы – лучшие вызыватели дождя в Хессе, но на поверхности их магия не столь сильна. Интересно будет увидеть, как они живут и колдуют у себя дома...

Сегодня был какой-то массовый вылет медуз! Фрисс ехал, длинной соломиной отгоняя их от себя и Двухвостки, и высматривал какую-нибудь тропу на Шелрис. Ему повезло – вскоре впереди появилась земляная насыпь, по которой вилась мощёная дорога. Гранёные столбики были установлены вдоль неё через равные отрезки пути, они отмечали расстояние до Шелриса, жаль только, что цифры на них были хесские, а Фрисс их помнил плохо.

С насыпи Речник видел странные круглые холмы, разбросанные повсюду в полях. Каждый холм окружали посевы Эммера, и этот злак вырастал там выше, чем Высокая Трава на Реке. В вершинах холмов виднелись отверстия, из-за которых эти возвышения напоминали вулканы. Фрисс решил, что там живут какие-нибудь роющие демоны.

Стремительная тень мелькнула над головой и заставила Двухвостку замедлить шаг, а Речника – пригнуться. Но бояться было нечего – это летучий демон Фрасса промчался над дорогой по своим делам. Фрисс посмотрел ему вслед, удивляясь лёгкости и скорости его полёта. Змееподобное существо мчалось, прижав крылья к телу, и ввинчивалось в воздух, слегка шевеля кончиками крыльев.

Канфен, сведущий в демонологии, говорил, что Фрасса неуязвимы, стремительны и очень сильны в магии. Стоило остановиться, чтобы увидеть такое существо!

Фрисс подождал ещё немного – и не напрасно. На вершине одного холма полыхнуло синее пламя, и через миг над степью уже летел другой Фрасса, чуть поменьше первого. Пролетев немного, он распахнул крылья и повис над равниной, будто увидел внизу что-то интересное. А потом Двухвостка испуганно зафыркала и шарахнулась в сторону от хеска, рухнувшего в траву у дороги и зацепившего её крылом.

Фрасса вовсе не упал, как подумал сначала Речник. Он так приземлился – роющие демоны, лишённые лап, иначе не умели.

– Тьфу ты, полон рот земли! – проворчал хеск, осторожно складывая крылья. – Не наше это дело – садиться. Куда ты, маленький житель? Я только хотел посмотреть на тебя.

Речник подошёл к существу, скрывая замешательство. Фрасса, будь у него лапы, мог бы спокойно поднять в небо Двухвостку, а под его крыльями спряталось бы население целого участка. Он мог назвать Речника маленьким...

– Мне показалось, ты упал, – сказал Фрисс, разглядывая бирюзовую броню существа. – Не больно?

– Вообще-то я сел, – немного обиделся Фрасса. – У нас прочная чешуя. Ты простишь мне любопытство? На мой взгляд, ты похож на знорка...

– Я и есть знорк, – честно сказал Фрисс, догадываясь, что для хесков Гванахэти люди так же необычны, как для людей – эти хески.

– Ух ты! – искренне восхитился крылатый. – И такие маленькие и хрупкие существа умеют уничтожать и создавать миры?.. К нам в Шелрис заходила одна знорка, Чёрная Речница, а я тогда летал в Манхор и пропустил всё на свете. И Эсхельг, как назло, просидел в лаборатории и тоже её не видел! Знорк, послушай, ты же едешь в Шелрис? Можешь заглянуть к Эсхельгу ненадолго? Он будет рад...

– Могу, – Фрисс пожал плечами и подумал, что в Шелрисе он никого не знает, а этот любознательный Эсхельг, возможно, пустит его переночевать. – Кто он? И когда здесь была Речница?

– Она ушла дней десять назад, – подумав, ответил Фрасса. – А Эсхельг – алхимик, он из Лигнессов, а живёт в круглой башне. Я сейчас слетаю к нему и скажу, что ты здесь. Если на обратном пути разминёмся, скажи, что Некс послал тебя.

Он сверкнул в небе лазурной молнией и исчез. Речник поехал дальше, удивляясь тому, что дорога пустынна. Только Фрасса мелькали над головой, как стрижи, некоторые из них зависали в воздухе, чтобы рассмотреть путника, но никто не окликнул его.

Медленно приблизился Шелрис, с его четырёхугольными кирпичными башнями Лигнессов и невысокими холмами-гнёздами Фрасса. Строения будто прятались в тени друг друга. Некоторые башни были увиты лозами, но деревьев на улицах Речник не увидел. На первый взгляд, у Шелриса не было стены, но потом Фрисс заметил кольцо редко поставленных обелисков по периметру города и слабо светящиеся дуги между ними. Впрочем, магическая защита пропустила путника, ничем о себе не напомнив.

Фрисс остановился у фонтана, чтобы Двухвостка могла напиться, пока он выясняет дорогу у Лигнессов. Жуткие существа с алой кожей и шипами на всех суставах окружили его, осмотрели со всех сторон, как диковинного зверька, но путь к башне Эсхельга указали.

У круглой башни, лениво потягиваясь и разминая крылья, сидел на витом столбе Некс. Увидев Речника, он радостно захлопал крыльями. Лигнесс-алхимик удивлённо выглянул из башни.

– Настоящий знорк?! Не Йю и не Оборотень?!

– Ну вот, а ты не верил, – вильнул кончиком хвоста Некс. – И ему нужна еда и ночлег.

– Э-хм... – Лигнесс качнул головой из стороны в сторону. – У нас есть разные травы, наверное, среди них попадаются съедобные. Знорк, ты сможешь уснуть, если мы будем готовить зелья?

– Не из меня вы их будете готовить, надеюсь? – спросил Речник, радуясь, что у него достаточно припасов с Ойти. – Моё имя Фрисс, я издалека, и направляюсь далеко, и вас потревожу ненадолго. У тебя найдётся свободная комната для меня и прочный столб, чтобы привязать Флону?

У Эсхельга всё нашлось. Он даже пытался насыпать Двухвостке охапку трав, из которых варил зелья, но Фрисс побоялся, что некоторые из них не пойдут ей на пользу. В пустой комнате на чердаке башни были постелены циновки и шкуры, и Речник соорудил из них удобное гнездо. Всю остальную башню занимали кладовые для трав, минералов, зелий и порошков, несколько лабораторий и кристаллический источник энергии, вроде тех, которые росли под городом Ацолейтов. Эсхельг и Некс недавно взяли большой заказ на защитные эликсиры, колдовское пламя под котлами не гасло ни на миг, и у хесков было мало времени на разговоры с путешественниками. Ещё очевидно было, что эти хески не покажут Речнику дорогу к границе Кархейма...

– Я-то бывал в горах, и по ту сторону бродил, но времени нет, а дел много, – с сожалением сказал Лигнесс. – А за моими зельями караван прибудет нескоро, тебе долго придётся ждать!

– А с кем пошла через горы Чёрная Речница? – спросил Фрисс, думая, что какой-нибудь караван наверняка уходит в Кархейм в ближайшие дни, осталось только найти его.

– Говорят, что одна, – с большим сомнением в голосе ответил Эсхельг. – Но я толком ничего не знаю. Если правда, что она ходила в одиночку в Манхор, то горы ей нипочём. Там, в конце концов, есть дороги и нет пакостных демонов-гиен!

– Чёрные Речники со всеми говорят, даже с манхорцами, – с некоторым осуждением сказал Некс. – Я бываю в Манхоре, да, но я не говорю с манхорцами!

– А что такое Манхор? – вклинился удивлённый Фрисс. – И зачем там бывать?

Ему рассказывали вдвоём, долго и горячо споря, перебивая друг друга, и Речнику нелегко было понять, что так взволновало хесков. Выходило, что мёртвый город Манхор, частично разрушенный Лигнессами на заре времён, а частично растёртый в пыль временем, лежал чуть в стороне от Шелриса и ночами светился от магии. Она вызывала к жизни удивительные растения, незаменимые в алхимии, все городские маги время от времени собирали в руинах травы, но местность эта и её порождения не принадлежали Лигнессам. Там жили манхорцы, потомки строителей мёртвого города, и даже чародеи-Лигнессы их опасались. Чёрная Речница искала что-то в тех руинах, и Эсхельг очень удивился, когда она вернулась живой и невредимой...

'Схожу. Вдруг манхорцы её запомнили?' – подумал Фрисс. Ему уже не верилось, что эта Речница – Кесса Скенесова...

Он ушёл из башни Эсхельга утром, взял с собой Двухвостку, но попросил Лигнесса не убирать комнату – Речник подозревал, что задержится в Шелрисе ещё на сутки. Встречные хески, узнав, что он едет в Манхор, смотрели на него странно и вздыхали, когда Речник проезжал мимо.

Когда в траве начали попадаться обломки белого ракушечника, похожие на омытые дождями кости, Фрисс не сразу понял, что едет по древнему городу. Лигнессы-завоеватели, а после – беспощадное время, стёрли Манхор с лица Хесса, превратили в россыпь булыжников и невнятные остовы, затянутые мхами и оплетённые корнями трав. Деревья Ифи, пробиваясь сквозь мостовые и сокрушая стены, довершили разрушение. Магия Манхора подстегнула их рост, и их кроны вскоре сомкнулись над городом. Двухвостка осторожно перебиралась через корни, выбеленные временем ветви и вороха прошлогодних листьев. Тут же лежали сморщенные высохшие тельца погибших Ифи, которых ещё не поглотила земля, и тонкие розоватые волоски шелестели под ногами...

– Лес из Деревьев Ифи... Нигде я не видел такого странного леса, – тихо сказал Фрисс, разглядывая цветущие лозы и ползучие цветы под ногами.

Двухвостка остановилась, настороженно покрутила носом и вдруг с радостным фырканьем ломанулась сквозь заросли и бурелом. Речник из любопытства не стал её удерживать, и вскоре она остановилась у древней чаши из белого камня, наполовину погружённой в землю. Из холма над чашей вытекал искрящийся ручей, наполнял её и устремлялся дальше, вниз по каменистому склону. У ручья не было русла, он постепенно прокладывал себе дорогу по сырой листве и белым камням, и еле заметное магическое сияние поднималось над ним – как будто он совсем недавно был сотворён каким-то чародеем.

Двухвостка начала лакать воду, а Фрисс подошёл к чаше и с радостным любопытством стал рассматривать исток, воду и созданный водоём. Маг, поднявший из-под земли этот родник, был сильным, но ему не хватило опыта – и он заставил воду бить фонтаном, не узнав перед этим, много ли её внизу. Фрисс опустил руки в ручей и тихо запел, кое-как подбирая слова, о медленном пути сквозь пласты камня и песка, о щедрости и неисчерпаемости подземных вод, о возвращении влаги из облаков в глубокие чёрные озёра.

Вода потекла тише, неспокойная гладь водоёма-чаши выровнялась, и на её дне что-то блеснуло. Речник дотянулся до источника блеска, выловил его из родника и тут же упустил обратно, в изумлении глядя на дно. Эту нитку нанизанных кристаллов кварца и мраморных бусин он сам купил в Замке Астанена и своими руками отдал Кессе. Теперь эта нить сверкает в древней чаше и поддерживает течение нового ручья, как настоящий артефакт Реки.

'Мой отец был Речником, моя мать была Речницей, и мы с Кессой тоже будем Речниками – если только она не откажется выйти за такого недотёпу,' – Фрисс, рассеянно улыбаясь, отвёл Двухвостку от ручья и медленно поехал к Шелрису. Мёртвый город ответил на все его вопросы, теперь можно было идти к Кархейму...

– Ничего сложного, чужестранец! Я поеду с вами до Нинганы, а оттуда вы пойдёте по цепочке дворов, и везде о вас будут знать заранее. Наши дворы есть повсюду, от Ойтиссы до Кархейма, и никаких проблем не будет, – заверил Речника Лигнесс по имени Корбет, вешая на шип Двухвостки бирку с хесскими письменами. Такую же получил Фрисс, и она означала, что он – один из странников, которых Корбет взялся довести до нужной местности. Караван собирался небольшой, но пёстрый, в нём даже был один манхорец. В основном путешественники оседлали белоногов, странных двуногих ящеров, или гигантских птиц Хана-хуу, один Фрасса думал лететь своим ходом, а манхорец и двое Лигнессов уселись на Двухвостку Речника. Корбет, посмотрев на это, уменьшил вдвое плату, которую собирался брать с Фрисса, и предупредил ушлых путешественников, что Речник не повезёт их никуда, кроме Кархейма.

И они поехали – сначала степью, потом – по широкой просеке, прорубленной в моховой чаще. Гигантский серебристый мох срастался всеми ветвями, и обходчики заново расчищали дорогу каждую неделю, а то и чаще. Корбет сетовал на живучесть серебристого холга, чьи споры выживали в земле даже после полива хаштом. Летающие медузы, рыбы и жгучие мохнатые гусеницы реяли среди ветвей, и покрытые перьями змеи перелетали с дерева на дерево, иногда падая на головы путникам. Демон-гиена из Манхора надеялся поймать одну и попробовать на зуб, пёстрые пернатые змеи казались ему очень вкусными.

Дважды в день караван останавливался у очередной деревянной башни – местного постоялого двора. Смотритель сообщал о них на следующий двор, отправляя стайку летучих мышей или ящериц, слуги приносили еду для птиц и белоногов, а Фрисс и манхорец вдвоём шли искать еду для себя. Смотрители дворов неизменно удивлялись – они были Лигнессами и не нуждались в пище – и найденное не всегда можно было назвать съедобным, но Речнику выбирать не приходилось. А демон-гиена мог съесть даже сырую медузу без соли.

Через два дня моховой лес поредел, сменился редкими зарослями гигантских хвощей, а над ними вознеслась зубчатая каменная стена. Путники поднялись в предгорья, и Фрисс, запрокинув голову, долго высматривал в облаках вершины.

Дорога в горах была проложена превосходно, мосты висели над каждой пропастью, а в каждой скале, преграждающей путь, Лигнессы пробили туннель. Ни опасных тварей, ни разбойников они к дороге не подпускали, а вот путешественников тут было много – то и дело кто-то нагонял караван или шёл ему навстречу. А в небе кружили крылатые патрули – иногда Фрасса, иногда Лигнессы. Лишь один раз караван задержался на полдня – случайная лавина повредила мост через пропасть, и хески восстанавливали его, а дорогу ненадолго закрыли.