Текст книги "Подземные тропы (СИ)"

Автор книги: . Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Глава 10. Царство Сиркеса

За много тысячелетий до Применения появилась эта пылающая земля, и один правитель был у неё – Сиркес, бог подземного огня, сын Кеоса Всеогнистого. Его царство называли Огненным Поясом Хесса, и Фрисс готов был к иссушающему жару и вихрям огня и пепла над мёртвой землёй. Он немного боялся за Двухвостку, но Флона, плоть от плоти Хесса, бесстрашно шла по горячей земле, застывающей лаве и колкому обсидиану. Если острые осколки протыкали её шкуру, Фрисс наносил на рану воинский бальзам. Двухвостка, похоже, не чувствовала ни жара, ни боли...

По утрам подземное солнце приподнималось над равниной – и тонуло в алом тумане, почти не давая света. Эту землю согревало не светило, а подземный жар, рвущийся наружу из каждой трещины. Воздух дрожал над раскалёнными провалами, и Фрисс боялся, что земля разойдётся под лапами Двухвостки, и путники сорвутся в огненную бездну. Кое-где земля обжигала сквозь сапоги и скафандр, над любой дырой в камне можно было нагреть воду, а над самыми глубокими – даже вскипятить.

Тут росло что-то вроде Шеелка, полуобугленного и иссушенного. Даже Огненному Листу здесь было жарко. Но жизнь на Огненном Поясе была, и Фрисс смотрел по сторонам настороженно. Кроме хранителей подземного огня – могущественных Нэрэйнов, мудрых саламандр и литейщиков-форнов, у озёр бродили свирепые Существа Сиркеса. Было время, когда они доходили до самой Реки, и справиться с ними было нелегко. Сильные демоны, чья шкура прочностью превосходила стальную броню, умели выдыхать огонь и желали только крушить и убивать. Они проходили по Энергину, как огненный смерч...

Речник не боялся Существ Сиркеса и готов был сразиться с ними или спрятаться от них, если их слишком много. Его беспокоила Кесса. Мало того, что ей предстояло пройти сквозь пламя и удушливые испарения Дымного Озера и бесчисленных разломов – так ещё и эти голодные демоны ждали её, и они были не столь разумны, чтобы испугаться Чёрной Речницы. Да что там – стая этих созданий напала когда-то на самого Келгу Лучника, великого воина и героя древности! Даже ему нелегко было справиться с ними...

Путешествие по берегу Дымного Озера затянулось на много дней, с трудом различимых в одинаковой красной дымке. Но однажды Речник заметил, что раскалённый ветер с озера дует ему в спину, и дышать стало легче. Двухвостка радостно фыркнула и пошла быстрее, Речник тоже приободрился. А вскоре он увидел на горизонте широкую полосу ярко-красного сияния. Там светился разлом, очень большой и глубокий, и Фрисс решил подойти к нему и осторожно заглянуть в недра земли.

У Дымного Озера было много дыр и провалов, прожжённых брызгами магмы. Но самые глубокие пропасти подземный огонь прокладывал изнутри. Прозрачное марево колыхалось над близким разломом, и в дрожащем тумане Фрисс разглядел странные настройки на краях расщелины.

'Кто решил поселиться в вулкане?' – слегка удивился Речник. Он подошёл поближе и у края котлована увидел знамёна – несколько обугленных по краям полотнищ жёлтой ткани с изображением серо-стальной белки. Под ближайшим флагом стояла большая чаша, и рядом с ней переминалось с ноги на ногу невысокое хрупкое существо.

За надстройками у разлома чудилось движение. У дальних знамён тоже кто-то стоял, но в струящемся мареве черты лиц расплывались...

Из разлома выбралось более крупное существо, подошло к чаше и опустило в неё нечто, вспыхнувшее алым огнём. Голоса отнёс ветер, но второе существо кивнуло и снова скрылось в провале. Первое же переложило что-то в чаше с места на место и вернулось туда, где стояло.

Фриссу издали казалось, что существо у разлома окутано раскалённым туманом и поневоле купается в огне, но он подошёл ближе и не почувствовал ни капли жара.

– Солнечная кошка вышла на дорогу! – произнёс он положенное приветствие и с изумлением понял, что фраза как раз к месту. У знамени стояла золотисто-жёлтая кимея в пёстром ало-чёрном одеянии.

– Это день золотого света, – серьёзно кивнула она. – Прости, что не могу угостить тебя ничем. Мой дом не здесь, а тут есть нечего.

Кимея была так спокойна, словно стояла не на краю разлома в огненном тумане, а на зелёном берегу Реки.

– У меня есть еда, не волнуйся за меня, – сказал Речник. – Моё имя Фриссгейн.

– Долог же был твой путь, – вздохнула кимея. – Меня зовут Огниста. Ты не заглядывал никогда в Викению? Чем-то лицо твоё мне знакомо.

– Надеюсь, путь ещё приведёт меня туда, – ответил Фрисс. – Что это за разлом, и что тут делают кимеи?

– А, ты не знаешь... Это Анави. Место, где добывают Огненный Анфракс – Земную Кровь. Рудник правителя Сиркеса. Хочешь посмотреть вблизи?

Фрисс подошёл и заглянул в пропасть. Надстройки оказались ненадёжными оградами и лестницами, ведущими в глубину. Где-то на дне мерцала магма, но она была гораздо глубже, чем казалось Речнику раньше. По крутым обрывистым стенам вились лестницы с грубыми каменными ступенями, и кое-где чернели дыры боковых туннелей. Ни один путь до магмы не доходил, и она не доставала до нижних ступеней, даже когда беспокойно шевелилась на дне и тянула к ним огненные щупальца. Внизу медленно бродили Существа Сиркеса, изредка поднимаясь на поверхность с найденным кристаллом Анфракса. Они были спокойны и сосредоточенны, и даже не обратили внимания на чужака. Даже для таких сильных демонов эта работа была нелёгкой.

Кимея терпеливо ждала, когда Существо Сиркеса принесёт ей камень. Она показала Речнику содержимое чаши – грубые обломки горной породы, из которых одним лишь краешком сверкал драгоценный Анфракс. Он горел, как глаз свирепого дракона, как магма на дне разлома, и цвет его был цветом крови.

– Наверное, они нечасто попадаются, – сказал Речник, глядя на камни с благоговением. На поверхности такой обломок можно было бы обменять на небольшой город.

– Раз в неделю, иногда реже, – кивнула Огниста. – Зато тут много обсидиана и матричного камня. Он тоже полезный.

– А давно тут этот рудник? Бывает же, что разломы извергаются, и что вы тогда делаете? – спросил Речник. – Это не опасно?

– Извергается он редко, – слегка нахмурилась кимея. – А сейчас – ничего. Там жарко, но Существа Сиркеса привыкли.

Фрисс ещё не привык, и жажда мучила его всё сильнее. Он полез в сумку за флягой, достал впридачу одну рыбину – слишком сухую и солёную, но выбора уже не было – выпил немного и предложил Огнисте еду и воду.

– Ты очень щедрый, путник, спасибо тебе, – кимея сделала один глоток и вернула флягу, но рыбу бережно спрятала в свою сумку.

– Мне так кажется, или Сиркес вовсе не кормит тех, кто работает в Анави? – нахмурился Речник, глядя по сторонам. Ничего съедобного рядом с разломом не было.

– Склады вон в той стороне, – указала кимея. – Нет, разумеется, он привозит каждую неделю мясо и овощи, а воду пополняют каждый день. Тут Существа Сиркеса, они без еды не работать будут, а друг друга есть. Но рыбы тут не бывает, и я по ней уже стосковалась. Что-то я могу сделать для тебя, воин Реки?

Фрисс на удачу не надеялся, но почему бы не попробовать?

– Огниста! Можешь пустить меня в разлом? Никогда не видел, как ищут Огненный Анфракс! У нас столько рассказывают про Земную Кровь...

Кимея насторожила уши.

– Фриссгейн, – она с сомнением покачала головой, – ты думаешь, тебе это точно нужно? Так рисковать головой в дыму и огне?

Она заглянула Речнику в глаза, но он не дрогнул.

– Мне дали карту, чтобы я мимо Анави не прошёл. Если я не посмотрю на всё вблизи, меня вся Река засмеёт! – сказал он, вспомнив то, что слышал о кимеях и их обычаях. – Скажут, что Речник Фриссгейн нелюбопытен, труслив и туп. Мне ваши драгоценности не нужны, мне нужно моё доброе имя...

Огниста решительно кивнула и призывно засвистела, негромко, но переливчато, склонившись над разломом.

– Нельзя спускаться в одиночку, даже мне, – сказала она на удивлённый взгляд Речника. – Ищу для тебя проводника. Кто-нибудь из Сурруков сейчас освободится. Они очень осторожны, видят сквозь камень... и потолковее Существ Сиркеса.

Закончив фразу, Огниста посмотрела на Фрисса смущённо – обычаи кимей не позволяли называть кого-то тупым, даже косвенно. Речник согласно кивнул – за особенности своего разума Существа Сиркеса могли винить только создателя, но не кимею...

– Огниста? – резкий возглас застал врасплох Речника, дева-кошка же обернулась с радостью. У края разлома стояло высокое существо с мягким ветвистым рогом на макушке, мощной клешнёй на конце хвоста, тёмно-синей кожей и яркими жёлтыми узорами на ней.

– Илмон! – кимея кивнула существу. – У нас гость с поверхности, Речник Фрисс. Покажи ему, как ищут Анфракс. Походи с ним по верхним туннелям.

Илмон шевельнул хвостом.

– Можно... Анфракс не обещаю, но что-нибудь найдём.

– Я не за драгоценностями, Илмон, – заверил его Фрисс. – Их забирайте себе. Но то, что вы видите сквозь камень, очень интересно...

Ветвистая антенна на голове существа резко качнулась.

– Не отходи от меня. Спускайся осторожно. Магма не любит шуток.

Медленно они пошли вниз по грубо вытесанной лестнице. Строители рудника не подумали ни о заграждении, ни даже о выступах для рук, а тысячи лап искрошили края ступеней, и спускаться стало очень неудобно. Хорошо, что лестница была широкой, и Существа Сиркеса, идущие навстречу, спокойно расходились с Сурруком и Фриссом. Видно было, что ничего они из разлома не вынесли. Только некоторые возвращались с отломленными плитами серого матричного камня – тугоплавкого, но податливого резцу, минерала, из которого повсеместно делали формы для отливки.

– Как видишь, недаром они ходят без корзин и мешков, – остановился для пояснения Суррук. – Наши находки можно и в руках донести.

Фрисс задумчиво кивнул. Илмон пошёл дальше. Он не смотрел вниз, на магму в глубине расщелины, а вот Речник не мог отвести от неё взгляд.

– Не думай о ней, сейчас она спокойна, – сказал Суррук, заметив его растерянность. – Если ей захочется наружу, ничто нам не поможет.

– Ты не огненный демон, тебе не страшно тут? – спросил Фрисс, идя вслед за ним.

– Некогда думать, знорк, – вильнул хвостом Илмон. – Мы ищем и ищем, с рассвета и до заката. Недавно, к примеру, Сиркес захотел получить большую цельную плиту матричного камня. До сих пор не нашли, одни мелкие обломки... Тебе какой туннель нравится?

Они стояли на небольшой площадке посреди спуска, и перед ними в стену разлома уходили грубо вырубленные шахты.

– Вот этот, – Фрисс ткнул в стену наугад. – У тебя нет факела? Я в темноте не вижу.

– А! Сейчас будет, – Суррук нырнул в темноту и вернулся с обломком дерева, обвязанным высохшей кожурой Менси. По его жесту Существо Сиркеса остановилось и выдохнуло на факел немного пламени.

– Теперь иди за мной. Только молча! – сказал Илмон, вручив Речнику источник света.

Факел чадил, коптил, светил он прескверно. Фрисс шёл почти наощупь. Хорошо, что Суррук не торопился. Он шёл медленно, осторожно ощупывая воздух вдоль стен, и его мягкий рог раскачивался вовсе не в такт шагам.

Туннель был извилист, не расчищен как следует, обломки руды усеивали пол, где-то уже успели установить крепи, а где-то коридор держался сам по себе. Постепенно Суррук впадал в беспокойство, часто останавливался и растерянно ощупывал стены. Потом он остановился, тонко вскрикнул, бросился наземь и стал разрывать рыхлую пемзу мощными когтями.

– Здесь! – коротко бросил он Речнику. Тот укрепил факел в расщелине стены и поспешил на помощь хеску.

Они копали долго, царапаясь о крошево пемзы и осколки обсидиана. Когда Илмон нашёл что-то на дне ямы, Фрисс уже мог забраться в эту яму по пояс. Хеск ещё раз вскрикнул и сжал комок пемзы в кулаке. Яркий алый луч хлынул из трещин в хрупкой руде. Илмон держал на ладони Огненный Анфракс.

– Вот так, – сказал он и протянул камень Фриссу. – А теперь пойдём наверх, пока не дождались обвала.

Огненный Анфракс, большей частью скрытый в пемзе, был тяжёл, светился ярко, но не источал жара, что даже удивило Речника. Фриссу хотелось очистить камень от остатков породы, но он сдержался.

На лестнице камень увидели Существа Сиркеса – и остановились, уступая удачливым изыскателям дорогу. Одно существо забрало у Фрисса факел, погасило и отгрызло обугленную часть. То, что не догорело, осталось в туннеле для следующего любопытного пришельца.

Когда они вышли из разлома, воздух жаркого Подозёрья показался Фриссу чистым и прохладным. Огниста по-прежнему охраняла чашу и знамя, но теперь с ней рядом на камне сидела другая кимея, вся увешанная разноцветными ленточками. Она дремала.

– Фриссгейн и Илмон! Как сходили? – взволнованно спросила Огниста. Речник подошёл к чаше и не без сожаления опустил в неё пылающий Анфракс.

Огниста негромко мяукнула и склонилась над чашей.

– Камень! Илмон, ты нашёл камень?! Фриссгейн, ты приносишь удачу!

– Первый Анфракс нового туннеля, – качнул головой Илмон. – Надо расширить проход...

– Скажи Существам Сиркеса, пусть они это сделают, – кивнула кимея. – Хорошая новость!

– Тогда я иду? – Суррук уже торопился под землю.

– Подожди, Илмон, – остановила его помрачневшая кимея. – К нам пришёл вестник Миерн.

Суррук покосился на спящую кимею в лентах и негромко зашипел.

– Что опять?

– Авасти хочет извергаться, – посмотрела ему в глаза Огниста. – Миерн думает, что нас не достанет, но Авасти пульсирует, и может быть...

– Только вторичной волны не хватало! Отведу всех с нижних уровней... – Илмон скатился по лестнице в разлом. Огниста, Фрисс и очнувшийся вестник переглянулись.

– Опасно для тебя здесь быть! – сказала кимея Речнику. – Ударит вторичная волна – магма выплеснется наружу. Куда ты хотел идти?

– Прямо вниз, и как можно быстрее, – Фрисс закинул свою сумку за спину.

– Прямо вниз?! Авасти прямо под нами! Как ты пройдёшь сквозь огонь?! – кимея смотрела на него с ужасом.

– Там огонь, здесь огонь. Может, я обгоню извержение? – пожал плечами Речник и подозвал Двухвостку. Она тревожно фыркала и переминалась с лапы на лапу, видимо, слова о близком извержении не были пустым звуком.

– Гонки с магмой добром не кончаются, – протянул Миерн, протирая глаза. – Она льётся вчетверо быстрее, чем ты идёшь.

– А что мне делать? – ненадолго остановился Речник. – Как долго продолжается такое извержение?

– У Авасти – недели две, и то ещё магма не застынет, – Миерн зевнул. – Сидел бы ты дома. Лучше быть живым, чем оживлённым...

Последние слова он пробормотал уже во сне. Огниста поглядела на него с укором.

– Не обижайся на Миерна, Фрисс. Он очень устал. Тебе нельзя идти вниз.

– Что же можно? Тут из каждой трещины готова хлынуть магма, – напомнил Фрисс кимее.

– Погоди, Речник. Может, у нас получится тебе помочь...

Она подошла к разлому, негромко мяукнула и помахала рукой кимее у соседнего знамени. Та ответила на том же наречии. Они переговаривались недолго, и вскоре две кимеи подошли к Речнику. Огниста встряхнула за шкирку Миерна, он обиженно зашипел, но после обмена короткими возгласами присоединился к кимеям.

– Огниста, ничего не бойся, мы втроём справимся, – сказала незнакомая кимея. – Ты тоже не бойся, Речник. Я Эвся из Викении, и я там не последний маг.

– Что вы затеваете? – настороженно спросил Фрисс.

– Мы перебросим тебя через Авасти, – сказала Эвся. – Если всё правильно рассчитать, это проще простого – и совершенно безопасно.

Они снова перешли на свой язык, чертили знаки на земле и тут же стирали их. Фрисс молча смотрел на них. Никогда он не слышал, что у кимей, как у могучих демонов, есть телепорты...

– Мы опустим тебя на берегу Огнистой, на самой границе, – сказала Эвся, когда кимеи договорились. – Около городов нам тяжело перемещать.

– Нет, что же... Я не против, – пробормотал Фрисс, загоняя Двухвостку в центр знака, начерченного полукошками.

– Готов? Держись крепче. Сопротивление воздуха просчитать труднее всего! – покачала головой Эвся и отошла от знака. Трое кимей встали вокруг, замолчали, и Фрисс увидел, как его с Двухвосткой накрывает купол золотистого цвета. А через пару мгновений Речник почувствовал, что растворяется.

Он расплывался, смешиваясь с облаками, и в то же время стоял на краю Анави. Тело растягивалось, превращалось в туманные пряди, никакой боли не было, но голова кружилась. Фриссу казалось, что он протянулся, как мост, над равниной от Анави до границ соседней страны. Он не видел чётко ни одну из местностей, только неясные осколки мелькали перед глазами. Он повис над страной – видимо, что-то помешало кимейской магии.

Расщелина Авасти дышала жаром прямо под ним. Она пульсировала, и порой магма выплёскивалась наружу. Маленькие кратеры по краям отчаянно дымили. Уровень магмы в разломе поднимался медленно, но неумолимо. Сеть трещин расползалась от его краёв – и вдруг с оглушительным грохотом земля просела, и фонтан лавы поднялся над провалом. Фрисс закрыл глаза, уверенный, что магма движется к нему – и тут он и останется.

Очнулся он невдалеке от Огнистой, одной из пылающих рек Хесса, вдали от неспокойных разломов. Двухвостка нетерпеливо толкала его носом, ей не терпелось покинуть жаркое Царство Сиркеса. Фрисс не возражал.

'У Авасти не было никого, а до Анави далеко. Есть ещё надежда, что они успели уйти...' – думал Речник и очень надеялся, что извержение кимеям вреда не причинит. И что все успеют выйти из разлома до того, как лава двинется к его краям...

Глава 11. Мэйсин

Два дня Речник лежал в тени Кенрилла и вставал только для того, чтобы напоить Двухвостку. Она паслась вокруг, нарезая круги по сочной траве, и ничем не тревожила Фрисса. Такой упадок сил был знаком ему ещё по первому походу в Хесс вместе с посольством Реки. Тогда все лежали без движения, покинув Царство Сиркеса. Ондис-целитель советовал лежать, пока силы не вернутся полностью, иначе можно было заболеть, и очень тяжело...

Фрисс отдыхал бы и дольше, ему нравилось тут – если не вглядываться, степи Мэйсина не отличишь от берегов Реки. Особенно они похожи на Олданию, с её высокотравьем, зарослями причудливо изогнутой Минксы и путаницей вьюнов в травяных стеблях. Только слишком мелкими были травы Мэйсина, чуть выше человеческого роста...

Внизу, под обрывом, медленно струилась незастывающая лава – река Огнистая надвое рассекала степь, обжигая жаром и пеплом прибрежные травы, но чуть поодаль жар превращался в приятное тепло, а пепел рассеивался. Травы на золе и пемзе разрастались буйно, Двухвостка жадно поглощала их и отказывалась от сушёной Нушти. Где-то за рекой кочевали несметные табуны Единорогов, демонических лошадок странной внешности и не самого мирного нрава, и сама Королева Мэйсия вела их, превратившись в огромного чёрного Единорога. Фриссу незачем было идти на тот берег, и он медленно ехал вдоль Огнистой, по направлению к городу Хьюрти.

Здесь завершался Верхний Хесс и начинался Средний, небо поднималось так высоко, что с самой высокой горы было не дотянуться до него, а белесо-рыжая дымка превращалась в золотистые облака, иногда темнеющие и проливающиеся дождём. Фрисс рад был первому ливню, промочившему его с Двухвосткой до последней нитки и чешуйки – это была первая небесная вода, увиденная Речником в Хессе. И багряное подземное солнце тут светлело и рыжело, и даже поднималось над горизонтом полностью, хоть и ненадолго. Днём в Мэйсине было так же светло, как и на поверхности. А ночью поднимались подземные луны, тусклые, укутанные дымкой.

Фрисс думал, что эти земли наверняка удивили Кессу своим сходством с приречными степями. Он почему-то надеялся, что она дошла до них, а не повернула к поверхности, увидев вблизи Царство Сиркеса.

За дикой степью потянулись поля, прорезанные узкими каналами и огороженные непроходимым Кенриллом и зарослями мерфины. Мерфина, куст, неуязвимый для огня, ограждала поля от пожаров – и от особенно толстокожих существ, которым нипочём колючки. Её окружало невидимое, резко пахнущее облако испарений, после которых несколько дней больно было дышать, и всё лицо горело. Речник даже обжёг руку о листья мерфины – и подумал, что отвык ходить без скафандра.

Руула, Минкса и Эммер, посеянные в полях, уже цвели, и всё вокруг покрывала пыльца. Где-то встречались грядки Униви и Хелтори, Усатки и Камти, даже Яртиса и Тулаци, и пряные запахи смешивались с тучами пыльцы. Двухвостка чихала и фыркала, воротя нос от 'позолоченной' травы и жмурясь при виде мерфины. Фрисс думал, что хороший урожай будет собран жителями Мэйсина, если никакой беды не случится с полями дальше.

Города на пути Речника, Хьюрти и Вайтар, принадлежали народам, внешне похожим на людей, но окутанным множеством легенд, вымыслов и сплетен. Говорили, что сам Флинс, Бог Смерти, создал когда-то племя Йю – а уж от Йю произошли Йюнекси. Будто бы их можно было различить по цвету кожи и волос, а отличить от людей – по красным или оранжевым глазам. Были слухи, что Йю и Йюнекси пьют кровь путников, а то и продают людей для опытов Некромантам. Фрисс не знал, чему верить. Те селяне, которых он видел издали в полях Мэйсина, были заняты мирным трудом – впускали на поля воду, выдирали сорную траву или присматривали за стадами двуногих ящеров, которых здесь разводили на мясо. Некоторые поселенцы восседали верхом на Двухвостках, и порой Флона отзывалась на приветственный рёв собрата.

Фрисс остановился на развилке, выбирая дорогу, и его догнала повозка, запряжённая парой стриженых товегов. Она была небрежно прикрыта грязной циновкой, из-под которой выглядывал блестящий чёрный камень. Возница, низкорослый рыжеволосый Йю, натянул поводья, и товеги остановились.

– Хорошего дня, знорк-чужеземец, – сказал он и улыбнулся, показав небольшие клыки. – Ты не в Хьюрти едешь?

– И тебе всяких благ, Йю, – сдержанно ответил Фрисс, которому в свете легенд эта улыбка очень не понравилась. – Да, в Хьюрти. Не подскажешь дорогу?

– Направо. Нам, между прочим, по пути, – Йю подхлестнул товегов, и его повозка поравнялась с Двухвосткой. – Горный уголь нужен тебе? Могу продать недорого.

– Нет, совсем не нужен, даже даром, – ответил Фрисс, удивляясь ширине местных дорог. – И никаких товаров у меня нет. Скажи, где в Хьюрти можно остановиться на ночь?

– Точно не помню, – сам себе удивился Йю, – но любой дом, где на двери нарисована ветка Тунги, примет тебя с радостью. Тот же Ирдин Фаэл, например. Правда, он...

Йю осёкся и прикрыл рот рукой.

– В общем, ищи ветку Тунги. Это обычай такой... некоторым скучно жить одним, и они пускают постояльцев. Рисуют такой знак, чтобы их находили. А когда накопят денег, стирают ветку и заводят семью. Или живут дальше одни, всякое бывает. Ну вот, тут дороги узкие, придётся нам разойтись. Удачи, знорк-путешественник!

Йю несколько раз хлестнул товегов и скрылся среди домов и деревьев Хьюрти. Отсюда начинались пригороды, утопающие в садах, беспорядочно разбросанные строения в два этажа, со стенами, затянутыми паутиной вьюнков, и узкими окнами, прикрытыми циновками из коры.

Фрисс мирно ехал по тихой извилистой улице, высматривая ветку Тунги на дверях, когда Двухвостка испуганно чихнула и попятилась. Перед её носом зиял... разрыв, иначе не назовёшь. Словно земля разорвалась тут, как ветхая тряпка. Её края мерцали золотым. Развалины десятка домов окружали эту пропасть, а на её дне шевелилось что-то огромное и светящееся.

– Ну и ну... – еле слышно сказал Речник, заглядывая в провал.

– То-то и оно, – столь же осмысленные слова прозвучали рядом. Очень хмурый Йю с тремя шрамами через всю щёку стоял у лапы Двухвостки и смотрел на Речника. Красные глаза ярко светились. Он через силу улыбнулся, показав острые клыки.

– Червяк знает, что ему нужно. Всем нам придётся уйти... – вздохнул он.

– Ты об этом существе говоришь? – уточнил Фрисс, загоняя подальше всплывшие в памяти легенды о вампирах. – Так оно в самом деле разрушает город?

– Именно что. Уже три дня червяк тут, и времени даром он не теряет, – Йю столкнул в яму камешек, но существо на её дне ничего не заметило.

– И никак нельзя выкинуть его прочь? – спросил Речник, рассматривая 'червяка'. Теперь ему казалось, что на дне трое или четверо светящихся существ.

– Трудно выкинуть Мингана, если ему приспичило размножаться, – снова вздохнул Йю. – В это время они малоподвижны. Хуже, если они всем выводком тут останутся...

Фрисс мог только посочувствовать. Уничтожать демонов-червей он не умел.

– Не знаешь, где тут дом с веткой Тунги? – спросил он у случайного собеседника. – Уже ночь, а я на улице.

– Да хоть у меня остановись, – пожал плечами Йю. – Два поворота – и мой дом. За ужин, комнату и завтрак – полторы куны. Проводить?

– Было бы хорошо, – согласился Фрисс и уступил Йю место на панцире Двухвостки. – Ты, случайно, не Ирдин Фаэл?

Существо посмотрело с удивлением, но ни о чём не спросило.

Дом Ирдина, ветхий, покосившийся и поросший мхом и травой, скрывался в тени Деревьев Ифи, разросшихся на месте старого сада. Фрисс перестал бояться вампиров и всерьёз испугался, что ночью крыша упадёт ему на голову.

Внутри дом выглядел лучше. Ирдин бросил сухой травы в очаг, повесил над столом живую ветку Тунги, недолго возился у очага – и вскоре на столе перед Фриссом появился горшок с запечёнными вместе луковицами Хелтори, древесными грибами и ящеричьим мясом. Еда была обильно приправлена сушёной усаткой и куаной. Кувшин слабого ягодного вина, только что из погреба, очень кстати был на столе. Сам Ирдин вино пил, но к еде не притронулся, а принёс себе кусок холодного сырого мяса. Фрисс даже заподозрил, что в горшке отрава, но чутьё Речника говорило, что подозрения беспочвенны.

– Семейная традиция, чтоб её, – невесело усмехнулся Ирдин. – Не спорю, сплошная польза, но такая дрянь на вкус... Хорошо хоть, сейчас кровь пить не принято. Некоторые пьют, но тут уже дело хозяйское...

– Кровь? Так вы что, в самом деле вампиры через одного? – меч в руке Речника оказался сам собой, Фрисс не помнил даже, как подобрал с лавки ножны. Ирдин посмотрел на него, как на сумасшедшего, и незаметно отодвинулся от стола.

– Ты всегда в гостях на хозяина кидаешься? – спокойно спросил он. – Я же сказал – это всего лишь традиция. Мы уже много веков ни на кого не нападаем.

Речник убрал меч в ножны, а ножны – обратно на лавку, и пробормотал извинения.

– Скажи, а раньше вы нападали? И с Некромантами знались? – спросил он.

– Бывало, – Йю зевнул, прикрывая рот рукой, и посмотрел на Речника сонными глазами. – Работали на них, добывали для них кровь. Теперь и Некроманты не те, и мы стали мирным народом. Того и гляди, род Фаэл выгонят из города за дела тысячелетней давности. Теперь мы и знорки – лучшие друзья. Нет, я не против, просто не хочу быть выгнанным... Пойдём, я покажу тебе комнату, пока не заснул окончательно.

Комната была темна, тесна и пропахла сеном, но кровать тут была самая настоящая, сколоченная из досок, засыпанная толстым слоем сухой травы и укрытая шкурами товегов. Ирдин принёс несколько шкур вместо одеял.

– Мы, Йю, защищаем своих гостей, как себя самих, – сказал он. – Мирной ночи!

...Красное солнце заглянуло в окно, и Фрисс не сразу понял, где он. Ночью снилось странное. Некоторая слабость сохранялась в теле, даже после того, как Речник съел груду лепёшек с сиропом и кусок ирхека.

– Ветка Тунги только в вашем городе обозначает постоялый двор? – спросил он, неспешно собираясь в дорогу.

– Нет, это повсеместно, от Мэйсина до Крайна, – ответил Ирдин, собирая для Речника дорожную еду.

– А ты путешествовал когда-нибудь? – спросил Речник, думая, что в Крайне этот Йю не был точно. Слишком далёкая земля, только Вольт и забирался туда...

– Ходил в Вайтар, – кивнул Ирдин. – Алхимик Дамвен живёт в Вайтаре, он в роду Фаэл приёмный, но меня знает. Назови ему моё имя, и он тебя примет как гостя.

Фрисс хотел спросить об алхимике, но тут скрипнула дверь, и на пороге без стука вырос незнакомый Йю с такими же шрамами на лице, как у Фаэла.

– Ирдин, мы собираемся против Мингана, – заявил он, бросив равнодушный взгляд на Речника.

– Подойду чуть погодя, – пообещал Йю.

– Не торопись, просто имей в виду, – махнул рукой гость и вышел за дверь.

– Всё-таки решили выкинуть Мингана из города? – обрадовался Фрисс. – Ничего, если я на это посмотрю?

– Сколько хочешь, – согласился Ирдин и накинул чёрную кожаную куртку. – Тогда идём, все уже там, наверное.

За ночь провал на окраине расширился и превратил в груду камня ещё один дом. Несколько жителей разбирали руины и пытались успокоить женщину-Йю, рыдающую среди камней. У самого же провала стояла толпа горожан. Часть одета была в чёрные куртки, другая – в одежды из мягкой узорчатой ткани, на вид дорогие и пышные. В толпе слышались злые голоса.

– Что там делят, червяка? – шёпотом спросил Фрисс. Ему стало слегка не по себе из-за враждебности, разлитой в воздухе у провала.

– Примерно, – вздохнул Ирдин, вглядываясь в толпу. – Там князь Айвен и Риликс Фаэл, наш предводитель...

Вслед за ним Фрисс подобрался поближе к правителям и услышал, о чём говорят.

– Так что скажешь, Риликс? – князь Айвен, немолодой Йю, очевидно был зол. – Есть хоть какой-то смысл в вашем пребывании в Хьюрти? Мало того, что вы испортили нам репутацию, так вы ещё и не платите за это!

– За что мы должны платить, Айвен? – Йю неопределённого возраста пожал плечами. – Ты вытесняешь нас из Хьюрти. Твои крестьяне будут защищать тебя – но не мы.

Толпа зашумела с удвоенной силой. Фрисс услышал злые выкрики с обоих сторон.

– Минган перекопал полгорода. Риликс! Что нужно, чтобы твоё сборище вампиров начало работать? Сейчас не время ссориться, иначе все мы переселимся в Уктар. Потом мы с тобой обсудим и нашу репутацию, и ваше место в Хьюрти, – немного отступил Айвен.

– Наши услуги дорого стоят, – хмыкнул Риликс. – Ты лишил работы некоторых из нас. Мы не можем бесконечно поддерживать их.

– Сколько их? – спросил, поморщившись, Айвен.

– Восемь, – Риликс перечислил имена. – Восстанови их в правах и заплати каждому сорок кун.

– Это лишнее, – качнул головой правитель.

– Тогда нам не о чем разговаривать, – Риликс сделал шаг назад.

Они разошлись. Некоторое время было тихо, затем Айвен повернулся к Риликсу.

– Тридцать кун. Но тогда я оставлю вас в покое на два года.

– Хорошо. За работу ты дашь нам семьсот кун.

– Молчи, Риликс! Откуда я столько возьму?!

– Пошли отсюда, – обернулся Йю к своим. – Айвен сам не знает, чего хочет.

Айвен вполголоса обсудил это с фермерами и подошёл к Риликсу.

– Хозяева кузницы согласны дать вам заказ на семь возов горного угля и воз матричного камня.

– Такой заказ стоит четыреста кун, не больше.

Эти расчёты никоим образом не касались Фрисса, и он начал поглядывать по сторонам. Плачущая женщина успела уйти. Йю собирал уцелевшие после нападения Мингана вещи...