Текст книги "Зелёный рассвет (СИ)"

Автор книги: . Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

Токацин
Зелёный рассвет

Тлаканта и Орин – вехи истории:

254 год до Применения – обнаружен новый химический элемент – "ирренций".

149 год до Применения – искусственно создана раса Seatesqa, более известная как "сарматы" (взяли себе такое имя по названию древнего кочевого народа).

85 год до Применения, 59-56 год До Применения – войны людей и сарматов.

55 год до Применения – повторно синтезирован ирренций. Использован как ядерное оружие.

39-33 год до Применения – сарматы создают космофлот. Очень широко применяется ирренций. Оболочка мира теряет стабильность.

33-30 год до Применения – Третья Сарматская Война. Победа людей. Мир в развалинах.

29-19 год до Применения – в тайне, против законов людей, сарматы запускают проекты "Заражение" и "Неистовый свет"

20 год до Применения – начинается самопроизвольный синтез ирренция в урановых рудах. Проект "Заражение" завершён.

19 год до Применения – создан реактор, работающий на ирренции. Проект "Неистовый свет" завершён.

19 год до Применения – передача энергетики и многих отраслей промышленности в руки сарматов. Заключён окончательный мир между сарматами и людьми.

Последний год Тлаканты – Война Применения. Схлопывание мира Тлаканта и воссоздание мира Орин из обломков. Первый год Орина.

247 год от Применения – завоевание Орина пришельцами из мира Хесс.

280-300 год от Применения – жители Тлаканты выходят из убежищ.

280-544 год от Применения – Орин под властью ставленников Хесса.

544 год от Применения – воины Короля-Речника, Гвайны и Менсарка изгоняют пришельцев обратно в Хесс. Начинается эпоха Великой Реки.

Описываемые события начинаются в 5829 году от Применения.

Пролог

– Даже не уговаривай, Милена! Этот ужас, эту... войну... я не хочу ни вспоминать, ни описывать, ни увидеть ещё раз! – сказал Юс, снова вздрогнул и сердито взглянул на Милену. Его глаза из зелёных стали пурпурными, что говорило о крайнем волнении.

– Опаньки, – устало сказала Милена, возвращаясь за стол и доставая чистые свитки. – Что же, они и тебя пытались ранить... или, обереги Омнекса, убить?

– Нет! Но это было ужасно, это зверство... я, конечно, готовился, учил историю и обычаи народов, но это слишком, Милена! – молодой наблюдатель поёжился и поднял шерсть дыбом.

– Рано или поздно, Юс, ты присмотришься, все мы присмотрелись. Мы, кимеи, никогда не воюем, теперь ты понимаешь, почему? Мы наблюдатели. Наши записи через много лет станут эталоном справедливости. В том числе и твои записи, Юс. Это очень интересные свитки! – Милена добавила в голос бодрости.

– Это бесценные свитки, – третья кимея, Амика, стояла на пороге с очередным ворохом исписанных листов. – Но ты, Юс, интересное существо. Значит, на то, как крыс сжигают заживо плазмой, ты смотреть можешь. А на войну людей с Инальтеками – никак?

– Амика, ты сравнила – то крысы, а то разумные существа... Ну, у тебя про войну, наверное, всё расписано? – с надеждой спросил Юс.

– Не всё, но достаточно. Теперь сходи погуляй... встретишь Рэндальфа – скажи, пусть заглянет. Тут не помешает что-нибудь нарисовать.

– Ага, – кивнул молодой наблюдатель и поспешно вышел. Амика сложила листы перед Миленой.

– Как по-твоему, из этого что-нибудь получится? – спросила она, заглядывая в свиток Юса.

– Может быть, может быть, – пробормотала Милена и прижала уши к голове. Мысли её были уже далеко.

На чистом листе появилась первая строка...

Год Инальгона. Месяцы Майнек – Нэйритикси.

Глава 01. Возвращение

Небо полыхало зеленью и серебром, тонкие облака протянулись от востока к западу узорами малахита, и изумрудный солнечный диск, выглянувший краешком из-за травяных дебрей, ещё и не начинал желтеть. Зелёными искрами сверкала роса, усеявшая гигантские листья. Где-то поблизости цвёл Кенрилл, и налетевший ветер принёс с собой густой сладкий запах пурпурных цветов... и пригоршню холодной водяной пыли. Стебли злаков, макушками уходящих к облакам, лениво качались, осыпая палубу хиндиксы ледяной росой.

– Река моя Праматерь... – Речник Фриссгейн неохотно перевернулся на бок и протёр глаза. Вода стекала ему на голову с циновки, которую он с вечера набросил на груду поленьев, блестела на глиняных боках ещё не остывшей печи и на широких плавниках корабля. Хиндикса озябла за ночь, пока лежала в примятой траве, плавники замерли, обмякший сдувшийся шар лежал на палубе и вяло шевелил боками.

– Хватит тебе спать, – пробормотал Фрисс, открывая заслонку. Не самые сухие у него дрова, ну да для хиндиксы сгодятся...

Летучий корабль просыпался неохотно, шар хлопал на ветру, а печь плевалась сажей, и что-то скрипело в трюме, пока Фрисс бродил вокруг хиндиксы, сматывая причальные тросы. Тем вечером он до темноты рубил сухую траву, расчищая место, таскал нарубленное на корабль... может, и перестарался в темноте, привязывая "Остролист" к чему попало.

Хиндикса, покачиваясь, всплыла из зарослей и задрожала на холодном ветру, цепенея плавниками и норовя нырнуть носом в Высокую Траву. Фрисс подбросил в печь пару поленьев, и корабль пошёл к облакам.

– Получу награду, – вздохнул Речник, с трудом добравшись до печи и опустившись на сохнущую палубу. – Продам это трухлявое корыто. Куплю ездового кота.

Печь фыркнула ему в спину, усыпав золой стёганый доспех. Фрисс отряхнулся и встал у борта, глядя на плывущую внизу степь.

"Да, куплю кота... И ещё бы стальные мечи," – вздохнул Речник, вытянув из ножен пару клинков. Прочнейшее речное стекло потемнело, затуманилось за два десятка лет, кое-где на кромках виднелись ничем не сводимые сколы. Фрисс попробовал лезвие ногтём и покачал головой. "Два хороших стальных меча из кузницы Алдеров. И можно считать, что десять лет я провёл не впустую."

Солнце выползло из-за травяного леса, небо посветлело, изумрудные сполохи понемногу угасли. Речник сунул руку в полегчавший тюк с припасами, вытащил ломоть сыра, поморщился – скрываться было уже не от кого – и неохотно откусил.

Степь тянулась и тянулась внизу, слева и справа, со всех сторон, и Фрисс не видел ни Великой Реки, ни её притоков – только травяной лес от края до края неба. "Остролист" летел на запад, повернувшись кормой к бесконечным равнинам Олдании, но Речнику всё мерещилось, что Олдания водит его по кругу. Ещё позавчера он должен был долететь до Реки – ну и где она?..

Запах Кенрилла стал сильнее и слаще, над Высокой Травой Речник, приложив ко лбу ладонь, разглядел пурпурный куст. Его ветки мелко дрожали, и огромные лепестки летели в траву. Фрисс увидел, сощурясь, фигурки, суетящиеся на ветвях – и дёрнул за рычаг, разворачивая хиндиксу к кусту.

Его увидели и замахали руками. Те, кто деловито срезал лепестки, повернулись к кораблю, снизу, из-под навесов, натянутых в зарослях, выглянула пара юных девиц, от корней Кенрилла отошёл, размахивая лепестком, старик в травяной накидке.

– Хаэ-эй! – крикнул Фрисс, цепляясь за бортик – корабль клюнул-таки носом, чуть не стряхнув его с палубы. – Далеко ли до Реки?

– Полдня лёту! – крикнул в ответ старший из жителей. – Ты у Зелёной Реки, почти что на берегу.

Он сощурился, против солнца разглядывая стёганую броню Речника и его по-олдански заплетённые в косу волосы. Мохнатую шапку Фрисс упрятал в сундук сразу же, как выбрался из олданских степей, а не то житель рассмотрел бы и её.

– Ты из олда? Из Мынгов? – оживился старик. – Как твои стада? Всё ли хорошо в шатрах олда?

– Всё хорошо, – степенно кивнул Фрисс. И шатры, и стада остались в олданских степях – дожидаться законного владельца. За десять лет они только умножились, и владельцу – Мынгу Арсу – не в чем было упрекнуть Речника. А сам Фрисс надеялся не видеть ни одного товега из этих стад по меньшей мере ещё десять лет.

Он окинул взглядом россыпь лепестков под кустом, пяток маленьких хрупких халг – летучих корзинок, привязанных к пушинкам Акканы и едва способных поднять мальчишку... Ни одной хиндиксы вокруг не было.

– Обильно цветёт Кенрилл этой весной, – усмехнулся Речник. – Не нужна ли вам помощь, люди Реки?..

"Остролист", пропахший лепестками, покачивался над обрывом у Зелёной Реки. Гора лепестков, сваленная на огромную плиту и прижатая циновкой с грузами, ждала перекупщиков. Вдоль берега горели костры и дымились земляные печи – все, кто был в степи, вернулись к пещерам, пришло время обеда. Фриссгейн сидел на поваленном стебле и пытался разжать створки здоровенной печёной ракушки, но то и дело обжигал пальцы. Житель протянул ему плошку с густым рассолом, Речник плеснул немного в раковину и поддел на нож вырезанный кусок мякоти.

– Лучшей еды у нас нет, – виновато вздохнул старший из жителей. – Я слышал, олда не едят то, что живёт в иле, но...

– Ничего, не страшно, – отмахнулся Фрисс. – Что слышно с низовий? Всё тут спокойно?

– Хвала богам, – кивнул житель. – Была тихая зима, теперь будет хороший год.

Он всё разглядывал корабль Речника, и Фрисс знал, почему – олданцы в небо поднимаются нечасто, а кораблю его не хватает лишь красного флага, чтобы называться настоящим кораблём Речника. А ему самому не хватает красной брони... и горячей воды, чтобы отмыться за десять лет. Он нырнул бы сейчас в тёмную спокойную воду – Зелёная Река так и манила его – но прежде надо хорошо отмокнуть в чане. Сейчас он пахнет товежьей шерстью, кислым молоком и кровью. Ни один Речной Дракон его не признает.

– А что говорят о храме у устья Зелёной? – негромко спросил Речник и сам удивился своему вопросу. – Тут недалеко? Бывал из вас кто-нибудь в тех развалинах?

– Храм? – старик растерянно пожал плечами. – Кто-то обманул тебя, Мынг Арс. Там нет никакого храма, только разбросанные камни. Там дурное место, так у нас говорят.

Его взгляд скользнул на рукояти мечей – Фрисс не стал снимать перевязь.

– Два меча? Мынг Арс, ты, должно быть, прославленный воин в землях олда.

– Едва ли, – пожал плечами Речник и посмотрел на корабль. "Остролист" покачивался на ветру и кивал носом на запад. И верно, пора лететь. Мынг Арс уже заждался его, должно быть. Надо вернуть ему его доспехи и его стадо. Остальные девятнадцать Речников, небось, давно уже вернулись...

– Спасибо за еду, люди Реки, – Фрисс поднялся, вытирая руки обрывком циновки. – Ветер зовёт.

Чутьё всё-таки не обмануло его, путь отсюда до Замка Астанена был прям, как стрела – на запад и чуть к северу, прямо над Высокой Травой межречья. И если не медлить, то ночь не застанет Речника в небе...

Глава 02. Замок Астанена

– Как броня, не подвела? – тихо спросил Речник Фрисс у Мынга Арса, придирчиво разглядывая кожаные щитки. Красновато-рыжий панцирь из шкуры товега украсился свежими царапинами, но до серьёзных прорех не дошло.

– Броня неплоха, – кивнул олданец, отряхивая от пыли меховую шапку, – но всё же – вставь железо! И в воду в ней не лезь...

Фрисс весело хмыкнул и собрался уже спросить, научился ли Арс за эти годы плавать, но Старший Речник – Вайринхенг – цыкнул на него, зачерпнул пригоршню воды и выплеснул на воинов.

– Видит Река-Праматерь, видит мать Макега – ты, тот, кто был Арсом Олончи, снова стал Фриссгейном Кегиным, ты, тот, кто был Фриссгейном Кегиным, вновь Арс Олончи, Мынг из степей Каана Итонэ. Арс, все твои уже в сборе, дракон сидит у причала и тебя дожидается.

– Хвала Макеге, – пробормотал олданец, водружая шапку на макушку. – Густых тебе трав, Фриссгейн, пусть твои стада умножатся. Всегда рад буду, если зайдёшь в мой шатёр.

– И моя пещера всегда для тебя открыта, – кивнул Речник, хлопнув Мынга по плечу.

Летучие корабли – всего-то десяток – реяли над пристанью Острова Аста, привязанные к каменным кольцам-экхам. Знакомых среди них было немного.

– А, Фриссгейн! – Тиллит, Старший Речник, радостно усмехнулся. Он стоял у порога древней залы, и Речники-новобранцы толпились вокруг него, чего-то дожидаясь. Фрисс замедлил шаг и покосился на поясную суму – там среди прочих ценных вещей лежала книжица из листов кожистого папоротника – Улдаса. А в книжице этой были записи о делах и обычаях, которые Речник видел в Олдании. И, если Фриссу не померещилось, новобранцы, и Тиллит заодно, ждали от него подробного рассказа...

– Боги в помощь, Тиллит, – кивнул Фрисс. – Тут уже были до меня девятнадцать Речников, и рассказывали они об одной и той же Олдании. Тебе не наскучило ещё слушать?

– Фрисс, не хмурься, – из-за рослых новичков вышел, грузно переваливаясь с ноги на ногу, Речник Айому и с силой стиснул руку Фриссгейна. – Я вчера только приплыл и не слышал ещё ни слова.

– Айому! – Фрисс прижал широкоплечего Речника к себе. – Река моя Праматерь, как ты сюда добрался?!

– Как обычно – на плоту, – пожал плечами Айому и тяжело повернулся. – Плот надёжнее будет, чем эти ваши лодчонки с крыльями. Расскажи, как тебе жилось в степи? Арс всё нахваливал олданский студень, а я по старой памяти сказал бы, что...

– Фриссгейн, пойдём-ка в залу, – тронул его за плечо Тиллит, жестами созывая к себе новобранцев. – Всем интересно, как живётся в Олдании.

...Речник устало плюхнулся на скамью и подвинул поближе к себе кувшин с кислухой. Глотнув прямо через край, он огорчённо поморщился – кислуху разбавили, наверное, вчетверо.

– Знай меру, Фриссгейн, – хмыкнул Речник Вайринхенг, наливая себе вторую чашу. – Это для живости речи, а не для тумана в голове. Ты славно рассказываешь, даже я заслушался. И вон, посмотри, кимея в том углу не отрывает перо от свитка...

– Зато все новички успели выспаться, – ухмыльнулся Фрисс и отрезал себе большой ломоть солёного Листовика. – Ты давно из Замка?

– Ещё не заглядывал, – пожал плечами Старший Речник. – Хотел сунуться за жалованием, а там у Мирни большой пересчёт... Подвал Ракушек затопило, куны пустили ростки. Ещё немного, и была бы у нас в Замке денежная роща. Пока Мирни всё не пересчитает, в Подвал лучше не заходить, ты же его знаешь.

– Ох ты! – Фрисс покачал головой. – А я хотел забрать награду.

– Успеешь, Астанен тебя не забудет. Как раз хватит тебе на стальные мечи, а может, и на пластины к броне. Верно, давно пора тебе снарядиться, как путный Речник...

– Это уж как выйдет, – хмыкнул Фрисс и понизил голос. – Вайринхенг... Меня давно не было. Может, с запада... Хоть что-нибудь... Хоть какие-нибудь вести?

Старший Речник помрачнел и уткнулся взглядом в дно чаши.

– Ничего, Фриссгейн. Полный штиль. Я, может, говорю лишнее, – но, будь они живы, давно нашли бы, как передать весточку. Любой куванец нашёл бы, не то что Гевелс и Айнин. Они пропадать не собирались. Ты только... ты сам не надумай, Фриссгейн... нельзя туда.

– Само собой, – Речник разглядывал столешницу, не решаясь посмотреть Вайринхенгу в глаза. – Стало быть, полный штиль...

Новобранцы, закинув за плечи соломенные щиты, шли к кораблям. Речник Тиллит замыкал цепочку. Фрисс, закинув в короб последнюю связку сушёной рыбы, помахал ему, Тиллит остановился.

– Улетаешь?

– Загляну в Замок, – кивнул Речник. – Хватит с вас Олдании. Н е встречал этой весной Речницу Сигюн?

– Хранили боги, – поморщился Тиллит. – Но Замка она, так или иначе, не минует. Встретишь там Канфена – скажи, что в моём отряде, похоже, двое магов. Пусть он на них взглянет.

– Скажу, как увижу, – пообещал Фрисс. – Только что ему сейчас в Замке делать? Он либо на Канумяэ, в своём Замке, либо на Островах, у чародеев. А может, к эльфам подался.

...Здесь, у слияния Канумяэ и Синдалии, начиналась Великая Река – и уже здесь она была так широка, что с Острова Аста, лежащего на стремнине, Фрисс не видел ни одного из берегов. Но высокий, обрывистый Правый Берег приближался быстро, и вскоре над ним блеснули белым мрамором все девять малых башен Замка и десятая, огромная, в их кольце. Тёмно-синее знамя Великой Реки трепетало на ветру рядом с девятью знамёнами притоков. Канумяэ, Зелёная Река, Дистан, Яска и Дзельта, Синдалия, Бельга, Нодва и Наои, – Фрисс знал каждый из флагов и каждую из рек. Он радостно усмехнулся, глядя на Замок. Здесь всё было по-прежнему...

Бросив взгляд на широкую пристань, он изумлённо выдохнул. Над каждой экхой болталось по кораблю, над иными – не по одному, и прибывали новые – служители еле успевали находить для них место. "Вайнегова Бездна! А мне-то куда привязаться?!" – покачал головой Речник и налёг на рычаги. "Надо поспешить, пока есть ещё место..."

– Хаэй! – крикнул он служителю, бросая ему причальный канат. Не дожидаясь, пока хиндиксу привяжут, Речник спрыгнул на гребень экхи, а с него – на землю.

– Речник, я раньше тебя не видел, – молодой служитель взглянул на него с любопытством, и Фрисс сообразил, что тоже видит этого нерминца впервые. – Ты из новичков?

– Ещё твой дед не родился, когда я принял присягу, – хмыкнул Фрисс – и ничуть не приврал. Нерминец мигнул – о долгожительстве Речников ему успели рассказать, и, похоже, нарассказывали лишнего.

– Но ты не бойся, – поспешно сказал он. – Запомнишь ещё. Я Фриссгейн Кегин. А ты?

– Ир, – наклонил голову служитель. – Я тут недавно... то есть – по вашим меркам, недавно. Приятная встреча, Речник Фриссгейн.

Фрисс беглым взглядом окинул строй кораблей – ага, вот "Коршун" – хиндикса Речницы Сигюн, а вот и "Кустоломка" – значит, Речник Фескет тоже тут, будет у кого спросить, кто из Алдеров нынче куёт лучшие мечи в Энергине...

Над Изумрудной Лестницей – той, что вела к главным воротам – сверкали кристаллы тёмно-зелёного стекла. Если верить Каменным Магам, они и впрямь походили на изумруды. Хмурая Речница Сигюн спускалась мимо сверкающих граней навстречу Фриссу – и остановилась, увидев его.

– Новый рассвет над Высокой Травой! – воскликнула она и шагнула к Речнику.

– Зелёный день сегодня, Сигюн, – отозвался он, и они крепко обнялись, не обращая внимания на изумлённые взгляды и приглушённое хрюканье молодых Речников. Сигюн покосилась на них из-за плеча Фрисса – смешки оборвались, как по команде.

– Давно ты пропал с Реки, Фриссгейн, – хмыкнула Сигюн. – Нашёл себе приключений? Да и мы тут последние дни не скучаем, Вайнег меня дери...

– Какие там приключения, – отмахнулся Речник, – я меч-то в руки не брал... Постой! Что случилось?

– Инальтеки, чтоб им пусто было, – выдохнула Сигюн, стремительно мрачнея. Фрисс крепко сжал её руку. Инальтеки... Вот о ком он десять лет не слышал – и ещё столько же не слышал бы!

– Опять война?! Откуда их принесло?

– Кто бы за ними следил, – дёрнула плечом Речница. – Зелёный Отряд, как всегда, гонял по пещерам крыс – а клан Кэйронейю обошёл его и вышел на поверхность. И прогулялся по берегу. На что, скажи ты мне, нужна такая разведка?! Не окажись там Речников, замешкайся подмога, – разграбили бы всё, до чего дотянулись. Вайнег бы побрал все двенадцать кланов!

– Кэйронейю? А не знаешь, кто из вождей с ними? Только Мерген, или Вамейн с ним? – встревоженно спросил Фрисс. – Они ведь поодиночке не ходят, там ещё какой-нибудь клан невдалеке гуляет...

Речнику было досадно. Думали ведь тогда, тринадцать лет назад, что Инальтеки уймутся, наконец, и по крайней мере при Короле Астанене Река не услышит больше об их набегах! Нет же, вернулись... И что проку от всех переговоров и хождений в Энергин?!

Сигюн пожала плечами.

– Сколько бы ни было – уйдут, как пришли. Кто из них тут ни гулял, до сих пор мы дани им не платили – и не будем. Жалко жителей – напугаются, но тронуть их никто не тронет, а отнятое вернём. Странно только, что Астанен так встревожен. Дела там – на одну большую драку, а он себе места не находит, будто там станция взрывается!

– Станция? Может, и так.

Астанен подошёл незаметно, и взгляд его был неласков.

– Речница Сигюн, поручение было срочным, – сухо сказал Король Реки. – У вас будет ещё время побеседовать. Сейчас Фрисс нужен мне, а тебя ждёт Струйна.

Речник напоследок стиснул руку Сигюн и пошёл за правителем. Речница проводила властителя недобрым взглядом, но к причалу спустилась, и Фрисс услышал ещё, как она сердито подзывает служителя – "Коршун" ждал, кто отвяжет его от экхи.

– Хорошо, что ты вернулся, Фриссгейн, – тихо сказал Астанен, огляделся по сторонам и остановился под Аркой Звёзд – вроде бы, посреди дороги, но там, где ни одни посторонние уши ничего не могли услышать.

– Значит, о клане Кэйронейю тебе уже сказали.

Фрисс кивнул.

– Много ли их, Король Астанен? И... точно они там одни?

– Сотни три. Зелёный Отряд разминулся с ними – они поднялись из Тера, пока отряд спускался по Крутизне, а так их там и перехватили бы, – покачал головой правитель. – Другие кланы могут прийти следом, но пока их там нет, это я знаю наверняка...

Астанен говорил спокойно, но брови его хмурились. Фрисс озадаченно мигнул.

– Не так страшно, вроде бы...

– Мы под Аркой Звёзд, – Астанен покосился на пустой коридор. – Надеюсь, выйдя из-под Арки, ты не расскажешь всей Реке...

– О чём?! – изумился Речник. – Инальтеки – невеликая тайна...

– Ожерелье Богини украдено, – тихо сказал правитель. – Прямо из Храма Девяти Богов.

Фрисс замер, прикусив язык. Вот это уже плохо...

– Из храма?! Но кто посмел... Инальтек же не смог бы и на порог шагнуть! У них что, друзья появились?! А стража... а жрецы?!

Астанен еле заметно усмехнулся и покачал головой.

– Кто-то удачно выбрал время, Фриссгейн. Ночь перед рассветом, один караульный у ворот... Речник Эрнек там стоял, если помнишь его – очень толковый Речник, и не склонный спать на посту. Его нашли утром – он лежал без памяти в воротах. Видел вспышку, что-то, промелькнувшее мимо... Я проверил его – не лжёт, но чем-то одурманен. А вот что за тварь уволокла Ожерелье... – правитель Реки пожал плечами. – Канфен в пути, маги на Островах, Келвесиенен и жрецы ищут следы, но какое-то марево перед их глазами. Поэтому, Фриссгейн, без тебя не обойдётся...

– Что нужно сделать? – спросил Фрисс, мысленно прощаясь с мечтами о спокойном лете. Если Ожерелье не вернётся в Храм прежде, чем Инальтеки осмелеют и вырвутся на берега, – ох и непросто будет загнать их обратно...

– Инальтекам в Храм не войти, а союзников у них немного. Видится мне, что это просто тварь невежественная и жадная до денег. А если так – она пойдёт к куванцам продавать украденное. Проверь "Куванский Причал". Не рискуй, но поспрашивай. Канфен летит сюда, но пока он доберётся, пока созовёт магов, – Ожерелье уплывёт в неведомые дали.

– Я спрошу Эльгера, – кивнул Речник. – Законы он не уважает, а вот богов – очень даже. Если вещь до него дошла, в Храм вернётся невредимой.

– Будь осторожен, – Астанен посмотрел на него с тревогой. – Возвращайся живым. Много неясного с этим набегом... Речники отогнали клан в Клую и Таш, там они и сидят себе, будто на Реку и не собирались. Чего ждут?..

– Видимо, подкрепления, – вздохнул Речник. – Ничего, найдём Ожерелье, отправим их восвояси. Узнаю что-то новое – сразу дам знать...

Когда Фрисс вышел на пристань, "Коршуна" у причала уже не было, и вообще кораблей поубавилось. Речник покосился на небо и тихо вздохнул. И стоило так спешить?! Ещё год мог бы покрутить хвосты товегам...

– Речник Фриссгейн? Только прилетел – уже улетаешь? – вяло удивился Ир.

– Так мы и летаем туда-сюда, – кивнул Речник, забираясь в хиндиксу, и попрощался со служителем. Печь разгорелась быстро, короб с припасами был полон. Ещё два дня, нигде не задерживаясь, и к полудню Дина-энси он доберётся до участка...