Текст книги "Все фениксы превращаются в пепел (СИ)"

Автор книги: The dark side of me

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

«Среди Фениксов?» – хотела переспросить Лена. Он не мог говорить о рабах… Неужели он говорил о Матери Кали? О женщине, которая смогла найти укромное место и создать город, который до сих пор не отыскал ни один Эклипс?

– Ты сказала, что разбираешься в людях! – Эрик Кали невольно схватил её за руку. Сейчас он стоял так близко… Можно же вонзить нож прямо в сердце! – Мне важно знать, что со мной не так! С кем мне обсудить это? С Сосудами, которые не видят ничего, кроме власти и ненависти к вам? Что мне делать?

– Сначала надо сесть и успокоиться, – Лена попыталась выровнять свой голос, хотя внутри всё ещё яростно колотилось сердце. Годы в Академии сделали своё дело – она придала тону больше фальшивой уверенности. – Расскажи мне, с чего всё началось.

Эрик Кали присел на кровать, не сводя взгляд с девушки. Лена даже поразилась – она только что, – впервые за всю свою жизнь! – приказала Эклипсу. Сама она осторожно уселась на краешек стула, всё ещё боясь сделать неверное движение. Разве что приятная тяжесть в руке успокаивала – она хоть под какой-то защитой. У неё есть нож.

Пока Эрик Кали прочищал горло, девушка взглянула на нож. Раньше она не замечала его красоты. Багровую ручку украшала золотистая резьба, завивающаяся причудливыми узорами. Среди них ясно виднелся силуэт бегущей собаки. Она смотрела куда-то вдаль, а может, и просто дурачилась. Сложно определить. Лезвие сверкало даже при кровавом свете, и в нём виднелось отражение.

«Почему ты не вонзила нож, когда представился шанс?!» – кричало в голове. Лена не знала. В какой-то момент она увидела в каштановых глазах не Эклипса, против которого должна сражаться, а ребёнка, который потерялся когда-то давным-давно. Рука будто окаменела в тот миг.

– Матерь Кали, Анджела, готовит революцию, – начал Эрик Кали. – Наверное, ты уже поняла, кем она мне приходится. В день выпуска она пришла…

– Я имела в виду – с самого начала, – тихо перебила девушка. – Я хочу узнать больше о вашем детстве… Если вы не против.

– Пожалуйста, не надо так говорить. Сейчас я просто хочу забыть о том, кем я являюсь. Просто на «ты», договорились?

Лена кивнула. Хотя в душе она понимала – она через силу не сможет сделать это. Сложно приравнивать Эклипса под статус раба. Это «ты» только всё испортит.

– Анджела завела роман с одним из Фениксов. Говорят, они действительно любили друг друга, но нравится ли судьбе счастливая любовь? Моего отца убили ещё до моего рождения. Я часто слышал о его доброте и великодушии. Вообще, Фениксы очень чтут погибших, даже самых малоизвестных и неприветливых. А затем, спустя несколько месяцев, Анджела родила нас. Я и Мартин. Мой брат, как сейчас помню, часто плакал из-за любого пустяка. Однако когда мне было плохо, он всегда сидел рядом со мной и старался поддержать. Росли мы в небольшом городке, названия я, к сожалению, уже не вспомню. Помню, как на Карнавале мы с ним, как чертята, носились и искали бесплатные печенья. Нам всё казалось таким простым. А потом, когда нам исполнилось семь лет, мы по глупости сбежали в мир за стенами города. Анджела запретила нам, а мы думали, что сможем доказать, что мы большие. Мартина убили, меня отправили в Академию. В Академии ту человеческую часть меня и похоронили. Больше от того мальчика, росшего в городе Фениксов, ничего не осталось.

Город, где жили Фениксы… Сейчас это казалось небылицей. Лена с трудом проглотила ком в горле, стараясь сосредоточиться на другом.

Эрик неожиданно погрузился в те тёплые воспоминания, которые до сегодняшнего дня он старался не пробуждать. Он рассказывал и рассказывал про тот город, где жили Фениксы. Как он играл с Мартином, как случайно поругался с Анджелой. Его слова переплетались между собой в одну паутину необычной сказки, которая могла бы иметь счастливый финал, если бы не роковой день глупости двух детей. Цена за ошибку – потеря личности.

– Однажды, проведя в Академии достаточно времени, я встретил Анджелу, – Эрик старался избегать слово «мама». Не из-за ненависти – он боялся. – Она приложила нечеловеческие усилия, чтобы найти меня. Я не знаю… когда она встретила меня, она плакала. А я не понимал. Я ещё долго не понимал, даже когда посмел вспомнить своё детство. Я сломался. Я должен был выбрать – либо Сосуды, либо Фениксы. Это разрушало меня изнутри. Я не знал, что выбрать. Я просто встречался с матерью, стараясь убедить себя, что выбрал сторону Фениксов?

– Стараясь убедить себя? – уточнила Лена.

– Я… Моя совесть убивала меня. Я чувствовал вину перед Мартином. Когда я думал, что буду на стороне Фениксов, это успокаивало. В какой-то момент я сам начал в это верить, хотя всегда был на стороне Сосудов. Я словно раскололся… – Внезапно Эрик закрыл глаза рукой. – Только сейчас я понял, как это странно. Считать, что ты на одной стороне, при этом быть всегда на другой.

Лена не знала, что делать. Успокоить? Промолчать? Однако Эрик сразу же продолжил:

– У одной стервы, Людмилы Лавровы, случилась любовная передряга с директором Академии. Как бывает, случайно залетела. Я не знаю, почему Людмила не сделала аборт, но она сразу отдала новорождённого ребёнка одному учёному. Сергей Куликов. Та ещё свинья. Она ничего лучше придумать и не могла. Куликов решил провести на нём какой-то эксперимент по контролю разума. Анджела нашла ребёнка, не смогла пройти мимо. И вдруг Жрецы начали говорить, что он не может вырасти у них в городе. Что его надо отдать мне, выбора нет. Жрецам вообще нельзя перечить, считается плохим знаком. Они отдали его мне. И я пять лет мучился с ним, обманывал Нейт и Демьяна, а затем и всю Академию. Нейт с самого начала заподозрила неладное… Скоро она догадается, что у Аластора нет никакой магии.

Эрик вновь погрузился в раздумья. Лена постаралась заглянуть глубже в его глаза, вот только видела она теперь не мальчика, у которого отняли всё, не мальчика, потерявшего свою личность из-за одной глупой ошибки, а мужчину, каким его сотворила Академия. Однако Академия сделала его не совершенным Эклипсом – она расколола его на две части. На часть, что предана Империи Сосудов, и на часть, что из-за совести желает помочь Фениксам. Единственная нить, соединяющая две части, – это Аластор. Мальчик, что заставил его вспомнить и вернуться к временам своего беззаботного детства.

– Прости, я… – Эрик запнулся. – Я наскучил тебе?

– Ведь до того происшествия, – Лена вновь заставила себя посмотреть в бездонные глаза Эклипса, – если бы не оно, ты мог бы стать хорошим человеком. И я… если бы я только могла родиться в городе, где Фениксы счастливы…

– Что ты хочешь сказать? Разве тебя волнует вообще, кем мог бы стать твой враг?

«Враг». Да, он – враг Фениксов. Мать говорила, что таких надо убивать. Лена косо посмотрела на нож, всё ещё находившийся в её руке.

– Может быть, если бы мы родились в том городе и остались там… не зная об ужасах Империи… – Эта мысль казалась очень странной. Лена не знала, почему она решилась озвучить её вслух. – И однажды бы встретились…

– О, великий Влуцек! – Эрик грустно улыбнулся. – Я уверен, что главный страх Людмилы Лавровы и Танцующей Гиены – увидеть в людях людей.

– При чём тут они?

– Они такое же зло, как и я. Взгляни – я убиваю людей чуть ли не каждый день! – Эрик кинул взгляд на кровавые доспехи. – Разве могут люди, убившие такое число, быть добром?

– Но ты делаешь это не по своей воле… Разве нет?

– Это не имеет значения.

– Ещё как имеет! – Лена едва ли не кричала. – Я видела много Сосудов, даже не Эклипсов, убивающих ради веселья! Ты убиваешь, чтобы сыграть роль и не позволить дорогим тебе людям умереть! Помнишь, я же сказала тогда, в Академии – мы все вынуждены играть свои роли! – Мысль казалась такой абсурдной, что Лена сама едва верила в неё. Осознание пришло только сейчас, и девушка с трудом сдерживала истошный крик, потому что хотела донести эти факты и до собеседника. – Будь твоя воля, я уверена, ты бы никогда не причинил никому зла! Наверное, даже бы своим обидчикам… Ты не такой, как я!

Эрик с удивлением посмотрел на девушку. Лена неожиданно поняла – тот тон, с каким он говорил в самом начале разговора, был вовсе не равнодушным. Усталым. Эрик устал от всей лжи, от притворства, от постоянных кровопролитий.Теперь он хотел послушать чужую историю, чтобы на время забыть свою боль.

– Моя мама являлась одной из мятежниц. Она втайне поддерживала связи между восставшими Фениксами и городами. Она следила за Эклипсами и докладывала обо всём мятежникам. Её рассекретили. Убили прямо на моих глазах, без прелюдий, без всего. Меня они кинули в Академию. На самом деле, не так уж и плохо, если знаешь, как правильно себя вести. Но, наверное, я переиграла со своей улыбкой… В тот день я должна была накинуться на убийц. У меня был под рукой пистолет, который втайне хранила моя мама. Я знаю, что Эклипсов им невозможно убить, но я могла бы попытаться… Я просто стояла и смотрела!

Она стыдливо опустила глаза в пол, чувствуя, как заливается краской. Холодные пальцы коснулись её подбородка. Эрик поднял голову девушки, заставляя её посмотреть на него.

– Если бы ты выстрелила, они могли бы и убить тебя тоже. Может, это и хорошо, что ты не сделала это. Теперь ты сидишь передо мной. И мне есть, с кем поговорить.

Лена сильнее сжала ручку ножа из-за бессильного гнева. Гнева из-за столь жестокого мира, где не бывает ничего хорошо, а если и бывает, то только у тех, кто убивает и упивается в крови. Из-за Людмилы, что бросила сына, пусть и нежеланного, на опыты сумасшедшему учёному. Из-за Академии, разрушающей личности. Из-за Сосудов и Фениксов, что вели глупые войны столько лет и в итоге благодаря чему и создалась проклятая Империя. Из-за матери за то, что она выступала за мятежников, не думая о последствиях.

Невольно Лена схватила Эрика за запястье. Рукав рубахи слегка одёрнулся, и девушка едва не вскрикнула. На всём предплечье уродствовало клеймо Академии – скрещенные клинки, между которыми виднелись инициалы. Принадлежность к Эклипсам. Девушка слышала, что курсанатам делают такие, но выглядело это ужасно. Невероятно болезненно. А ещё устрашало то, что именно это место кровоточило. Эрик точно не один год растирал проклятое клеймо, в конце концов это могло войти у него в привычку.

– Прости! – Девушка одёрнулась. – Я не думала…

– Это уже не имеет значения, – Эрик поспешил спрятать клеймо за рукавом. – Не имеет… Лена, если я попрошу у тебя одну вещь, ты выполнишь её? Выполнишь моё единственное желание? Я знаю, что многое прошу у тебя, но вдруг…

Внутри всё похолодело. Сначала от того, что Эклипс, – впервые за всю её жизнь! – назвал по имени. Он запомнил её имя. А потом пришло острое осознание. Эрик хотел от неё что-то. Не просто услугу, входящую в обязанности рабыни. Это удручало.

– Ты хороший человек, – Голос Эрика стих, превратившись в шёпот. – Пожалуйста, возьми Аластора и беги с ним. Беги подальше от Империи. Пропажу одной рабыни я смогу замять. Никто не заметит.

– Ты с ума сошёл! – Девушка вскочила с кровати. Её трясло. – Он же… он твой брат!

– С кем ему будет лучше – в Империи с чудовищем, убивающим направо и налево, или возле Фениксов и девушкой, что знает, что такое любовь и сострадание? Да я в любом случае не смогу убежать. Ещё в Академии… Если бы я убежал, мою пропажу обнаружили бы сразу. Отправили бы погоню. Как я уже сказал – пропажу рабыни я замну. И Аластора. Вы будете в безопасности, и о погоне речи идти не будет!

Эрик схватил девушку за руки, смотря на неё с мольбой. Он снова стал похож на мальчика, которого Лена видела в каштановых глазах. Как бы девушка ни пыталась, она уже не могла увидеть в нём Эклипса. Он – разбитый человек. Таким, к сожалению, помочь нельзя.

– Ты найдёшь мою мать! Она примет вас в город Фениксов. Там тебя и Аластора ждёт счастливая жизнь! – Говоря об этом, Эрик искренне улыбался, а взгляд пылал огнём. – Неужели ты не хочешь рискнуть? Ты же сегодня рисковала ради несчастного оружия!

– А ты? – Лена дрожала. Она не знала, почему – от страха, от чувства одиночества? От понимания грядущей безысходности? Она отчаянно пыталась найти подвох. Пусть это окажется ловушкой – так будет намного легче. Рассказав свою историю врагу и послушав его историю в ответ, она ощутила, что с этого момента их что-то связало. Две судьбы, полные лишений и обид, полные жажды мести и пустых надежд. Они оказались похоже больше, чем она считала.

– Эклипсы ненавидят меня. Они убьют меня рано или поздно. – Он говорил это так просто, словно такое происходило каждый день в его жизни. Он не боялся. – Я слишком юн, чтобы восходить на престол, по их мнению. Произойдёт бунт, где меня убьют. Мне легче навеки уснуть, чем жить с осознанием, что я только и умею, что портить всем жизни. Я не хочу убить Аластора внутренне. Пусть он хотя бы станет человеком среди животных, как мы. Я знаю, что говорю как эгоист. Я умру, а вы счастливо заживёте в городе Фениксов. Это самый счастливый финал из всех остальных возможных исходов.

Лена закрыла глаза… Она никогда раньше не замечала, что Эрик пах травой после освежающего дождя. Он пах лесом. Наверное, не случись того инцидента в его детстве, он бы любил лазать по деревьям. Может, он бы даже был хулиганом. Вместе с Мартином забирались бы к соседям, чтобы отобрать яблоки. А потом забавно бы убегали через улицы города, задорно смеясь. А она бы сама, наверное, шила где-нибудь на скамейке в парке, с грустью смотря на небо. А потом Эрик бы случайно налетел на неё, когда убегал. Она бы ругала его за неосторожность, а он бы отмахнулся, мол, у меня дело похуже.

Лена вздрогнула. Почему она подумала об этом? Почему именно такое видение?..

– Пусть хоть Аластор получит настоящее детство, – наконец кивнула девушка. – Но, Эрик…

– Я должен научить тебя сражаться. Это на случай, если на тебя вдруг нападут.

Эрик кивнул на руку Лены, в которой она держала нож. Девушка неуверенно подняла его. При свете давно взошедшей луны он выглядел зловеще и таинственно. И всё равно он излучал странную тоску и печаль.

====== Глава IX. Измена. ======

– Это глупо, Эрик! – шептала Лена, с боязнью оглядываясь по сторонам. – Нас могут засечь…

Темнота оружейной казалась толстым щитом, защищающим от посторонних взглядов. Настолько плотная, что через неё ничего нельзя было разглядеть. А ещё преимущество этого помещения заключалось в его обширности – огромное количество коридоров и тайных ходов, ведущих в разные части дворца и города. Сделано это на случай нападения, однако ими почти никто не пользовался. Иногда Эклипсы элитного отряда заходили в них, дабы скоротать время и не идти через всю площадь прямиком к тренировочной площадке. Эрик однажды приметил большой зал, который некогда отстроили Сосуды, чтобы держать двести лет назад пленённых Фениксов, которых было огромное количество. Сейчас помещению не находили применения, и один из императоров велел его замуровать. Пройти в зал могли только через тайный ход, находящийся в оружейной.

– Заткнись, рабыня! – прорычал Эрик, и его голос подхватило крылатое эхо. Затем, когда он удостоверился, что охранники остались далеко позади, он наклонился к уху девушки: – У меня есть одна прекрасная идея, где мы сможем заниматься.

– Твои идеи такие же бредовые, как и мои, – недовольно нахмурилась Лена.

– Поверь, я специалист по ночным вылазкам уже с пятнадцати лет, – Эрик довольно усмехнулся. Одновременно он осторожно шёл вдоль стены, нащупывая нужный участок. – Доверяй мне на свой страх и риск.

Лена хихикнула.

Несколько долгих минут Эрик искал нужный потайной ход. Наконец дверь с тихим скрипом отъехала в сторону, обнажая тёмный тоннель. Из него повеяло неприятным сквозняком. Лена невольно жалась к Эрику, боясь потеряться в бессердечной темноте. Он чувствовал её дрожь даже через плотную ткань. Чувствовал тепло её тела, которое согревало его даже в таком холоде. Она цеплялась за его руку нежными пальцами, как за последнюю надежду выбраться из этого ада.

Удивительно. Как такая хрупкая девушка смогла пробраться в оружейную и постараться на свой страх и риск украсть один из клинков императора? Как она смогла в его комнате кинуться к клеймору, прекрасно зная, что он намного массивнее и сильнее её? Она боролась за Фениксов, находясь в цепях рабыни. Он восхищался ей и в то же время боялся находиться рядом с ней. Она что-то перевернула в его душе. То, из-за чего он больше не мог терпеть своего молчания – он хотел перестать носить чёртову каменную маску равнодушия.

Ночные вылазки, будучи курсантом, приносили свои плоды. Эрик боялся зажигать свет, поэтому он рассекал мглу, ориентируясь только на своё развитое обоняние и осязание. Лена, спотыкаясь, шла следом и заметно отставала, из-за чего шли они гораздо медленнее, чем хотели.

– Если пройти вперёд и возле подземной реки – налево, то в конце концов ты окажешься далеко за стенами Дивитая, – осведомил Эрик. Хоть бы она запомнила маршрут! – Оттуда ты должна уже искать город Фениксов.

– Но как я найду его? – с горечью прошептала Лена.

– Хочешь жить и стать свободной – тебе придётся. Может, я говорю, как эгоист – иного пути нет.

Девушка не ответила, только сильнее сжала руки. Демьян говорил, что надежда умирает последней. Интересно, что сказал бы его друг сейчас? Эрик нередко думал об этом.

Ещё несколько долгих минут пути, пока Эрик наконец не отыскал нужное помещение. Уже без страха он включил свет. Маленькая лампочка озарилась тусклым светом, едва-едва проницаемым в углы забытого всеми места. Лена не сдержала аханья, когда её взору открылась замурованная комната, где раньше держали Фениксов. На полу и на стенах никто так и не оттёр засохшую кровь. Камеры полностью обвалились, поэтому остался всего лишь обширный коридор, связывающий их.

– Ты уверен в безопасности? – нерешительно спросила девушка.

– Предложи мне место для тренировок получше, – хмыкнул Эрик, – где нас не смогут найти. Даже если здесь случится обвал, я Эклипс защитного типа.

– Защитного типа?

– То есть я смогу создать барьер, который с лёгкостью сдержится, даже если на него упадёт несколько тонн. Сила Эклипсов атакующего типа чудовищна. Они могут запросто разнести взмахом руки один обширный мегаполис. – Эрик почувствовал себя Учителем – отвратительным созданием, говорящим таким нудным тоном и наказывающим с невероятной болью. – Сила Эклипсов защитного типа нужна, чтобы создавать барьеры, которые смогут блокировать такие удары. Поэтому сдержать обвал я могу без проблем.

– Зачем тебе блокировать удары остальных Эклипсов? – удивилась Лена. – Разве вы не находитесь на одной стороне?

– Есть Неосознанные Эклипсы. Это такие Эклипсы, которые либо при испытаниях сошли с ума, либо пересекли свой порог в силе. То есть, я могу легко стать Неосознанным, если призову больше силы, чем может выдержать мой разум. Неосознанные Эклипсы превращаются в людоедов, мечтающих только о том, чтобы сожрать чью-то плоть. Так как они сошли с ума, они используют намного больше силы, чем остальные Эклипсы. С ними очень опасно иметь дело.

Лена нервно сглотнула. Её глаза расширились от ужаса.

– Прости, я не должен был рассказывать тебе это, – нахмурился Эрик. – Давай отвлечёмся от этого ужаса и приступим к тренировке.

Он достал из ножен несколько клинков средней тяжести. Один он кинул Лене, другой оставил себе. Когда-то давно их подарил Юрий Алексеевич, чтобы он мог тренироваться на них. Они были очень удобные – не слишком лёгкие, не слишком тяжёлые. Самый раз для новичков, жаждущих познать сладкий вкус боевого искусства.

– А Фениксы… – Лена смотрела в пол. Её глаза всё ещё выражали несусветный страх. – Я ничего не знаю о силе Фениксов… мы тоже можем стать Эклипсами?

– Фениксы не должны становиться Эклипсами, – поправил Эрик. – У вас с самого рождения в руках находится мощная магия, которая становится сильнее с каждым годом. У нас, Сосудов, её зачатки появляются только в шесть лет. И если наш предел силы – это превращение в Неосознанных, то вы можете превращаться в птиц, не боясь повредить разум. Вы сильны. Необычайно сильны.

На пол упала капля. Лена взялась за голову, прислонившись к холодной стене. Она дрожала.

– Тогда п-почему… – прошептала она через слёзы. – Если мы так сильны… почему мы проиграли двести лет назад? Почему Матерь Кали… почему только она решила поднять восстание? – Девушка с трудом подняла голову и посмотрела прямо в глаза Эрика. – Почему эти двести лет Фениксы не сделали ни одной попытки восстать? Почему мой народ терпел всё это?

Эрик вздрогнул. До этого момента он никогда не интересовался Фениксами, только тем, что из себя представляла Анджела. Да, он начал тайно изучать их историю и традиции, однако он никогда не спрашивал – действительно, почему? Фениксы, что сейчас, что до этого, были в бегах. Многим удалось сбежать от революции. Они построили свой город, но никто из них эти двести лет не предпринял попытки восстания. Анджела стала первой.

«Такое чувство, будто что-то их сдерживало, – эта мысль неожиданно озарила Эрика. – Что-то или кто-то… Некто, чего боялись Фениксы. Но почему моя мать восстала?»

– Почему?! – Лена схватила Эрика за плечи. – Почему мы терпели всё это?!

– Я… я не знаю.

Лена некоторое время смотрела в никуда, будто парализованная. Потом она медленно отступилась, утирая слёзы с щёк. Пусть она и показывала своё спокойствие, глаза её продолжали кричать немыми воплями. Даже под длинными ресницами они сияли раскалённым золотом. Это не походило ни на один взгляд, что когда-либо видел Эрик: не пылкость чувствительного сердца, не необузданный гнев. В её глазах бурлило отчаяние, сводящее любого человека с ума. И когда Эрик, встряхнув головой, вновь взглянул на девушку, она полностью спрятала свои глаза под ресницами. Лицо застыло в выражении ледяного бесстрастия.

– Прости, – бездушно прошептала она, обратив наконец внимание на клинок в руке. Такой же холодный, как и её голос. – Я не должна думать о таком.

– Лена…

– Я должна стать сильнее! Ради себя, ради Аластора. Я обязана оправдать твои ожидания. Хотя бы правильно размахивать ножом.

Эрик издал протяжный вздох:

– В Академии говорили, что эмоции делают нас слабее. И что получилось? Мы разбиты.

– Мы разбиты. У нас больше не осталось ничего – Империя всё забрала. Забрала нашу честь и вашу человечность. Я поняла, ради чего хочу сражаться. – Лена подняла клинок. В свете лампы он засиял сталью. – Мы умрём. И мы будем говорить в посмертии от уст наших потомков. От уст детей и потом от их детей. Это бесконечная цепь времени. – Лена улыбнулась, продолжая смотреть на нож. – Умерев, мы будем потом говорить устами Аластора. Будем говорить о свободе и равноправии между Сосудами и Фениксами. Мы должны защищать его, Эрик. Он особенный. Особенный тем, что будет говорить от лица двух враждующих народов.

По коже побежали мурашки. Эрик почувствовал себя, как на первом курсе – ничего не знающий, ничего не понимающий в жизни Эклипса, ты просто жалобно смотришь на старших, пытаясь попросить у них помощи. И сейчас он понял, как глупо смотрел на Лену, в чьих золотых глазах вспыхнула решительность.

Затянулась неловкая пауза.

– Постарайся направить свой гнев в нужное русло, – Более умного в голову ничего не приходило. Лена ожидала услышать поддержку, хоть что-нибудь ободряющее. Он чувствовал, как разочаровывает её. – Именно гнев в правильном использовании становится хорошим оружием.

Небо начинало медленно меркнуть, а грозный силуэт луны – постепенно наряжаться в белоснежное платье, прежде чем Эрик успел разобрать все бумаги. Император одной ногой стоял в гробу и прекрасно понимал это, поэтому хотел провести остаток жизни подальше от государственных дел. В основном, страной сейчас правили его советники, но на подпись они приходили именно к Эрику. Женщины никогда не считались полноценными правителями в Империи Сосудов, из-за чего Нейт терпеливо ждала своего звёздного часа, когда она сможет доказать всем, на что способна. Эрик, облегчённо вздохнув, потянулся, чтобы размять затёкшие суставы.

На правом углу секретаря в конверте с причудливой печатью лежало письмо. Нейт написала его сегодня днём и отправила одного из слуг передать, а также немедленно получить ответ от Эрика. Он прочитал это с равнодушным лицом, хотя в душе сильнее заколотилось сердце. «Передайте Нейт Парвати, что я с радостью приму её приглашение на ужин», – улыбнулся Эрик, чтобы слуга ничего не заподозрил. В письме Нейт не было ничего необычного – просто она захотела поужинать вместе с ним в саду дворца. Так считали слуги. Но Нейт никогда не потратит своё драгоценное время на него, пусть они и должны в скором времени пожениться. Она хочет постичь все азы правления.

Нет, всё-таки её неожиданное приглашение слишком подозрительное. Не похоже на Нейт.

Тихие шаги, отвлёкшие от раздумий, раздались сзади. Эрик выхватил кинжал, спрятанный в рукаве, и молниеносно занёс его за шею. Как раз в следующий же миг раздался лязг металла. Следующий удар был направлен прямо в бок, однако Эрик, даже не приложив никаких усилий, смог с лёгкостью отбить и эту атаку.

– Впечатляет, – кивнул он, спрятав нож обратно в рукав.

Лена сделала шаг назад.

– Впечатляет? – нахмурилась она. Всё же она выглядела невероятно милой, когда злилась, и Эрик с трудом спрятал улыбку. – Ты всё отбил! Даже не вздрогнул!

– Двенадцать лет обучения в аду – и ты не такое сумеешь.

Эрик поднял голову, устремив взор в никуда. Его действительно впечатляли способности Лены. Потенциал, спрятанный в ней, невероятно чудовищен. Всего несколько недель тренировок, и она уже могла умело обращаться с ножом, пусть пока и не настоящим мечом, с которым воевали Эклипсы. Одновременно она старалась пробудить в себе силу феникса, которую усыпили в ней Сосуды с самого рождения. Пока она не может сравниться Анджелой, но использовать магию для самозащиты вполне способна. Наверное, выступив в отрытую против первокурсника или второкурсника Академии, она победит. В отличие от них, она и правда хотела научиться ремеслу воина. Её решительность слишком поразительна.

Лена также спрятала нож и продолжила начищать до блеска его оружие. В свободное время она приходила к нему в комнату и что-то делала, если вдруг кто-нибудь войдёт и застанет её здесь.

– Ты думаешь, Нейт что-то задумала? – спросила девушка, как ни в чём не бывало.

– Либо да, либо у неё что-то произошло, – пожал плечами Эрик, вертя в руках письмо. – Я очень удивлюсь, если в самом деле она просто хочет поговорить со мной.

– Она может сделать с тобой всё, что захочет, – Лена сказала это осуждающе. – Будь осторожен.

– Старушка Нейт? – Эрик не сдержал смеха. – Откуда такие мысли? Мы с ней знакомы сколько лет!

– Законная императрица тут она, а не ты. И она это прекрасно знает. А она уже чувствует себя полноценной императрицей.

Эрик сник, повернув голову к девушке. Та спокойно выдержала его взгляд:

– Вчера мне велели принести в её покои завтрак. Когда я вошла, я увидела на её столике несколько печатей с символом Империи. Она как раз ставила их на какие-то бумаги. Ставила с таким лицом… довольным. Мне стало жутко.

– Печати? – Эрик изогнул бровь. – Может, она писала кому-то письмо, как мне?

– Эти печати различаются. Та была изумрудной, а эта – бордовая.

Внутри всё перевернулось. Эрик некоторое время вопросительно смотрел на девушку, но вскоре, очнувшись от раздумий, поспешил встать.

– Что-то не так? – озадаченно спросила Лена.

– Всё нормально, – Эрик постарался улыбнуться. – Если я не вернусь после полночи, можешь уже не ждать меня.

Часы показывали без десяти девять. Девять вечера – самое странное время для ужина. Может, для влюблённых парочек – самое то, ведь в Империи ночь всегда царствовала намного дольше, чем день, в любое время года. Придворные сидели в тепле и уюте в такое время, где-нибудь возле камина с горячим чаем в руке. А вечер сегодня, несмотря на разгар лета, решил выдаться холодным.

Эрик направился в сторону императорского сада, погружённый в свои мысли. В стенах дворца стало слишком одиноко. Вся суета исчезла, превратившись лишь в слабые отголоски и смех где-то в комнатах. В саду хоть немного пооживлённей – дамы сидели в плетёных креслах, укутавшись в тёплые шубы, а их кавалеры крутились около и всё время что-то спрашивали. Большинство окон дворца выходили как раз на живописные пейзажи сада, о котором заботился не один десяток рабов. Аккуратные кустики вдоль тропинок, посаженные цветы в форме каких-нибудь причудливых животных, чистая вода в фонтанах свидетельствовали о беспрерывной работе над райским местечком.

Нейт вышла ему навстречу в красивом шёлковом платье. На плечи она накинула небольшую курточку, сделанную из лисьего меха. Эрик никак не смог свыкнуться с мыслью, что отныне и навсегда девушка будет ходить в роскошных нарядах, без доспехов. Будущая императрица приветливо улыбнулась, из-за чего на душе у Эрика сильнее похолодело.

– Отлично выглядишь, – только и сказал он. Нейт всегда знала, что ухажёр из него ровно такой же, как из медведя рукодельник, поэтому он чувствовал себя спокойно. Есть же вещи, которые не меняются со временем.

– Как девушка? – язвительно спросила она.

– Можно сказать, уже как императрица.

Нейт провела Эрика к небольшому плетёному столику, заставленному всякими угощениями. Да, она определённо готовилась к этому вечеру. Девушка взмахнула рукой, и её телохранители удалились в другой конец сада, одновременно не спуская глаз с Эрика.

Нейт уже сделала первый глоток своего кофе. Дальше просто сидеть и смотреть на неё будет очень невежливо. Эрик взял свою кружку и поднёс её к губам. Отпив, он едва не поперхнулся. На глаза чуть не навернулись слёзы от охватившего чувства ностальгии. У Фениксов было принято добавлять в кофе растопленный шоколад и мёд. В городе Фениксов он пил его вместе с Анджелой и Мартином, а в Империи кофе принято было подавать без специй. От нахлынувших воспоминаний сердце защемило. Но сейчас Эрик не хотел прятать их в душе, он хотел дать им волю, почувствовать себя неодиноким, как учила его Лена – не избегать прошлого, а встретиться с ним. Он помнил, как после кофе мама всегда целовала его и Мартина в лоб, перед тем, как они побегут играть во дворе. Как Мартин задорно смеялся, как сияли его глаза… Эрик захотел закричать от боли. Академия отняла у него личность целиком, оставив послушного курсанта, каким он всегда был, есть и будет.

Нейт выжидающе смотрела на него. Эрик поставил чашку на место. Специально ли она приказала рабам добавить именно такие специи, или она просто любила сладкое, а он не знал об этом?