Текст книги "Однажды под Рождество (СИ)"
Автор книги: Tamashi1
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)
– Хорошо. Что Вы хотите знать?
– В первую очередь, кто имел доступ в Ваш дом и кто знал, где хранятся деньги и украшения?
– Я уже отвечал на эти вопросы в полиции – можете ознакомиться с моими показаниями там.
– Я это знаю, но мне нужно услышать ответ от Вас. Итак?
Дядя вздохнул, закатил глаза и начал перечислять:
– Доступ в дом имели многие: моя дочь, Мериан, мой помощник Дин, его сын Джейсон, подруга Лили – Кейт, ее друг Стивен, еще один парень – Тим, он помогал нам, когда был еще совсем крохой, мой секретарь Риана, главный бухгалтер Лия, умница девушка – такая молодая, а уже делает поразительные успехи, и начальники цехов. О том, где хранятся деньги знали я, моя дочь и Мери, больше никто.
– Вы в этом уверены? – уточнил мистер Бейен.
– Да, я уверен, а теперь простите, мне нужно идти.
– Любопытно… – протянул мой «шеф», когда дядюшка скрылся из виду.
– Что именно? – не поняла я.
– А всё. Не верю, что его помощник не знал о том, что драгоценности хранились у дочери в спальне за картиной, а код от сейфа – день рождения миссис Вейнс. Потерпевший слишком доверяет мистеру Стемсу, по крайней мере, мне так показалось из твоих писем. К тому же, если хорошо знать характер шефа, можно легко догадаться, что код сейфа будет связан либо с женой, любо с дочерью. Тогда почему мистер Вейнс это скрывает? Любопытно…
Мистер Бейен весь день ходил по заводу и разговаривал с работниками, а мне велел возвращаться к работе. Всё же подозреваемые не имеют права вмешиваться в ход расследования. Это было очень обидно, ведь я давно мечтала поработать с ним в команде, но правила есть правила. Вечером же наставник зашел ко мне в комнату и сразу начал рассказывать:
– Итак, есть три подозреваемых. Первый – Дин Стемс, – он прикрепил к зеркалу фотографию худого бледного мужчины с глубокими залысинами. – Стемс больше всех был осведомлен о делах шефа, точно знал, когда хозяев не будет дома, ведь именно он назначал встречу в Сиэтле и бронировал гостиницу, и что у тебя назначена встреча именно на время ограбления. К тому же, ему есть за что ненавидеть босса: мистер Вейнс частенько урезал его зарплату, а, по словам коллег, миссис Стемс давно требовала от мужа, чтобы тот «наказал» своего шефа. Второй подозреваемый, – он прикрепил к зеркалу следующее фото, на котором была изображена симпатичная кудрявая блондинка с надменным выражением лица, – Лия, главбух. Ей тридцать лет, она не замужем. Ее мечта – взобраться по карьерной лестнице на самые вершины. Это очень амбициозная женщина, которая, по словам коллег, очень зла на босса за то, что он ее недооценивает. Она считает, что раз он говорит: «Пусть ты и главбух, но зарплату как у твоего предшественника я тебе платить не буду: ты слишком неопытна», – то он просто склочный старикан, не видящий ее таланта и помешанный на деньгах. Она как-то обмолвилась, что стоило бы проучить старика, чтобы утвердиться в собственных глазах. Якобы, тогда его оскорбления будут не так обидны. И номер три, – свое место на зеркале заняло фото женщины лет сорока с длинным носом и злым взглядом. – Секретарь Риана. У нее самый серьезный мотив: она давно ненавидит мистера Вейнса. Ее сын погиб в автокатастрофе, выполняя поручение твоего дяди. Тот отправил его в рейс, несмотря на страшный ливень, хотя метеослужба предупреждала о высоком риске аварий. Он не справился с управлением и упал с моста. Ходили слухи, что машина была неисправна, однако мистер Вейнс дал взятку полиции и историю замяли. Женщина всегда говорила, что твой дядя любит только деньги, и что именно они его когда-нибудь накажут. Вот и выбирай теперь, с кем завтра будешь беседовать. Я бы не советовал брать секретаря: у нее самый сильный мотив, но она также явно самая сильная личность из этой троицы.
– Я что, буду проводить допрос?! – восхитилась я. Мистер Бейен хмыкнул и прояснил ситуацию:
– Не допрос. Просто беседу. Они не должны понять, что мы их подозреваем, иначе не удастся ничего из них вытянуть. Если субъект узнает, что мы копаем в его направлении до того, как мы его серьезно допросим, он успеет продумать тактику поведения, и добиться результата будет гораздо сложнее, поэтому ты возьмешь на себя одного из подозреваемых, чтобы не терять время.
– Ясно. Тогда я возьму блондинку.
– Интересно, почему?
– Не очень хочется разговаривать с отцом Джейсона: он меня недолюбливает за то, что я, якобы, внушаю его сыну ненужные идеи. Думаю, не самый лучший вариант говорить с тем, с кем находишься в конфронтации.
– Логично. Бухгалтер на тебе, продумай линию допроса.
========== Человек, который всегда поможет ==========
– Лия, скажите… Эээ, я могу называть Вас по имени?
– Конечно, я не такая уж старуха, чтобы мне «выкать», – усмехнулась девушка.
– Просто Вы главный бухгалтер, так что не знаю, удобно ли это.
– Ой, да ладно, это же всего лишь должность, – улыбнулась девушка, кладя руки на подлокотники кресла. «Жест доверия? Не зря я читала ее досье, она „раскрылась” сразу, как только услышала грубую лесть. Интересно, почему она воспринимает только ее, а на тонкие намеки не реагирует?»
– Хорошо, тогда скажи, что ты думаешь о Риане?
– Вот так сразу? Хм. А зачем это нужно?
– Говорят, она не ладит с шефом, не думаю, что тут может идти речь о психологической совместимости для работы. Ты же в курсе произошедшего.
– Да уж, еще как в курсе. Эта старая мымра ведет себя так, будто ненавидит всех и вся: в жизни не улыбнется, слова доброго не скажет. Она раздражает.
– А ты не знаешь, как она относится к шефу?
– Ой, да как она относится? Ненавидит она его, вот и всё. Постоянно мстит по мелочи: то одному его тайны выболтает, то другому. Шефу-то плевать, он не в курсе, он вообще дальше своего носа ничего не видит, но весь завод знает, что он ел на ужин и какова прибыль за месяц.
– Получается, все здесь в курсе личной жизни босса?
– А то! Но таким поведением она всех только раздражает – ее здесь никто не любит и не уважает.
– Да уж, похоже, тут ни о какой «совместимости» и речи быть не может… не то, что у тебя.
– Конечно, мы шикарно ладим с коллегами.
– А с мистером Вейнсом?
– И с ним, конечно. Я же очень талантливый человек, с деньгами я могу сделать абсолютно всё. Поэтому он и назначил меня на должность главного бухгалтера.
– Не могу понять, почему он не платит тебе нормальную зарплату, учитывая, сколько ты для него сделала… – закинула удочку я.
– Ну, ничего, скупой платит дважды… Я своих денег не упущу, – девушка хмыкнула и начала рассматривать свои ногти.
– Думаешь, он образумится?
– Да хоть бы и нет, мне уже всё равно. Я уверена в своих силах и всегда смогу пробиться гораздо выше, чем это убогое захолустье. Ты не подумай, мне нравится здесь работать, – подняв на меня взгляд, поспешила пояснить она, – но я не собираюсь торчать в Олд-Гемпшире всю жизнь. Шеф меня не ценит, но я найду более значимую фирму, в которой меня оценят по достоинству и мне не придется больше сомневаться в своих способностях.
– Неужели поведение мистера Вейнса заставило тебя усомниться в себе? – отчасти неверяще и крайне сочувственно спросила я. Играть интонациями в разговоре надо уметь, этому меня научили чуть ли не в первую очередь…
– Был такой печальный момент. Но я с этим справилась, – расправив плечи, но отведя от меня взгляд, гордо ответила бухгалтер. Я же мгновенно состроила несчастную мордочку, склонилась над столом, слегка приблизившись к собеседнице, и таким тоном, словно просила старшую подругу сделать одолжение, сказала:
– Ох, подскажи, пожалуйста, как ты это сделала, а то он и меня заставляет в себе сомневаться!
– Хм, ну, думаю, моя методика тебе не подойдет, я всё же финансист, а ты психолог. Я с деньгами работаю, а ты с людьми. Ты на меня не похожа, – всё еще избегая моего взгляда, ответила Лия, но, заметив мою расстроенную физиономию, покровительственным тоном добавила: – Впрочем, думаю, сейчас у мистера Вейнса должно поубавиться спеси, и, будем надеяться, что он перестанет так собой кичиться. Ты же слышала, что недавно его ограбили?
«Вот оно».
– Да, конечно. Неприятная история. Но, будем надеяться, она его хоть чему-то научит. Впрочем, это вряд ли. Не его случай. По дороге сюда я слышала, как он кричал на работницу, заявляя, что она безмозглая и криворукая, что ей место в цирке, и спрашивая, за что только такое несчастье свалилось на его голову. И это при том, что весь завод эту девушку уважает, – соврала я.
– Вот ведь… – прошептала Лия, а затем возмутилась: – Нет, ну вот ничему его жизнь не учит, а! Опять он считает себя лучше всех и спешит растоптать остальных! Так нельзя! Это просто… – она на секунду замялась, но тут же взяла себя в руки и поспешила свернуть разговор: – Это непрофессионально! И вообще, такими темпами от него все сотрудники разбегутся. Тогда уже ни о какой совместимости персонала и речи не будет. Прости, мне нужно работать. Если это всё, я пойду.
– Да-да, конечно. Большое тебе спасибо, – улыбнулась я, но как только за бухгалтершей закрылась дверь, сбросила маску. Мысли роились в голове, складываясь в стройную цепочку, но не желая давать ответ на главный вопрос. «Ой-ёй. Тут всё не так просто. С одной стороны она явно что-то скрывает, а с другой – она слишком откровенна для преступницы. Деньги, деньги. Она сказала, что работает с деньгами, а не с людьми, а потому ее способ мне не подойдет. Видимо, она что-то сделала с финансами, но вот что? Если она причастна к ограблению, зачем так открыто о нем говорит? Если же нет, то каким образом она отомстила шефу? Что она отомстила, ясно видно, только вот как? И почему не боится, что это всплывет?»
Я вернулась домой и подождала мистера Бейена. Когда он пришел, я поделилась своими подозрениями и подвела итог:
– В общем, я думаю, дяде стоит провести финансовую проверку. Вероятнее всего, имела место крупная денежная махинация, а грабежу она просто рада.
– Может быть, может быть. Я поговорю с пострадавшим, возможно, ему действительно стоит провести независимый аудит. У меня тоже ничего. Похоже, придется отрабатывать знакомых дочери. Завтра я этим займусь.
Следующий день был дико суматошным: я проводила собеседования с сотрудниками, но моя голова была полна мыслями об ограблении. «Кто же это мог быть, кто?» – эта мысль не давала мне покоя. В обед пришел Джейсон и молча расположился за столом.
– Ты чего такой угрюмый? – спросила его я.
– Да нет, ничего. Просто настроение неважное.
– Так, рассказывай, что случилось.
Парень поджал губы, но всё же выдавил:
– Ты же знаешь, что я младший в семье. Все мои братья и сестры уже чего-то добились в жизни, родители ими гордятся. А я просто обуза. Я бесполезный…
– Ничего подобного. Мне кажется, мы уже выяснили, что это не так, – возмутилась я.
– Мои родители так не считают. Они каждый день говорят мне, какой я никчемный и никому не нужный. Знаешь, я всегда молчал, а вчера подумал, что, может быть, стоит сказать им, что я не такой…
– И что?
– Ну, я и сказал. Сказал, что только они считают меня ни на что не годным, а на самом деле я кое-что могу. Отец рассмеялся и спросил, кто это такой добренький, что пожалел бедного ребенка, а я сказал, что ты меня не жалела, и мы друзья. Отец взбеленился и закатил скандал, сказав, что запрещает мне с тобой общаться, потому что ты настраиваешь меня против семьи. Я ответил, что не сдамся и всё равно буду твоим другом, чтобы они там ни говорили. Плюс я ляпнул: «Кто вы такие, чтобы рушить мою жизнь?» Старший брат закричал, чтобы я не смел так говорить с родителями, и в результате мы подрались. Мама быстро нас разняла, но мне сказали, чтобы я подумал над своим поведением и отобрали телефон.
– Да уж. Ты отстаивал свою точку зрения, и это здорово, но хамить родителям тоже не выход…
– Знаю, это как-то само вылетело. Мне так стыдно…
– Не вини себя. У тебя сейчас тяжелые времена: полиция нависла дамокловым мечом, родители наседают, и еще я всё время твержу, что тебе нужно меняться. Конечно, ты сорвался.
– Нет, ты не виновата! Ты всё правильно говоришь: мне и впрямь нужно изменится, и я рад, что ты мне помогаешь, но…
– Но?
– Просто это очень трудно.
– Потому я и говорю, что это тоже стресс. Давай успокаивайся.
– Мне надо извиниться перед родителями, да? Сказать, что я был не прав? – вяло поинтересовался парень.
– А сам ты как считаешь?
– Ну… Я не думаю, что сказал неправду. Просто я не должен был говорить это в такой форме…
– Вот так родителям и скажи. Только они вряд ли тебя поймут, тут ничего не поделаешь, извини.
– Да нет, всё в порядке, я привык. Они никогда меня не понимали.
Мы продолжили пить чай, когда в кабинет вошел мистер Бейен.
– Добрый день. Чай – это хорошо, налей мне чашечку, Мери.
– День добрый, как успехи? – улыбнулась я, наливая заварку в чашку.
– Как сказать…
– Джейсон свой, я ему доверяю, – пробурчала я, а мистер Бейен покосился на него:
– А как же первое правило?
– Да, да, я знаю, но вы же что-то нашли, разве я не права? – усмехнулась я. Агент улыбнулся и ответил:
– Ты хорошо меня знаешь. Да, я действительно кое-что выяснил. Оказывается Кейт, подруга Лили, на самом деле ненавидит ее, так как твоя кузина испортила ей выпускной в институте: она одела Кейт так, что над ней все смеялись, вдобавок после этого ее бросил парень, сказав, что его не интересуют девушки, не имеющие вкуса. Полагаю, Лили сделала это не специально, просто она решила поэкспериментировать, и вот к чему это привело. Это всё могло бы не иметь никакого значения, если бы не одно «но»: Кейт – сводная сестра Лии, бухгалтера. Лия человек крайне болтливый, и мне удалось выяснить, что в компании Кейт почти все знали и то, где лежат драгоценности, и шифр от сейфа. Впрочем, она рассказывала им еще много чего. Я выяснил это, поговорив с друзьями Кейт, причем то, что девушка просила их держать язык за зубами, довольно любопытно. Лия говорила им, что узнала подробности жизни шефа от Рианы, но я думаю, что ни та, ни другая к ограблению непричастны. Ко всему этому добавить можно лишь то, что своего нового парня Кейт ото всех скрывает, и ее лучшая подруга говорит, что это очень подозрительный тип не из Олд-Гемпшира. Она однажды видела его со своей подругой, но как только Кейт ее заметила, они поспешили перейти на другую сторону улицы. Сама же Кейт несколько раз говорила, что лучший способ наказать семью Вейнсов – лишить их денег. Ее поведение во время нашей беседы только усилило мои подозрения. Она ловко врет, но всё же дала мне несколько зацепок.
– Стивен, ты чудо! – я бросилась на шею наставнику, а он похлопал меня по спине и сказал:
– Эй, мы не одни. Как же репутация? – впрочем мужчина широко улыбался, что лучше любых слов говорило о том, что он не сердится. – Я пойду побеседую с шерифом, надеюсь, они попробуют копнуть в этом направлении.
– Удачи, – я помахала ему, и он вышел, оставив нетронутой поставленную мной на стол чашку чая. Я же мгновенно переключилась на друга: – Джей, ты слышал? Он нам помог! Я всегда говорила, что мистер Бейен гений!
– Угу, – как-то слишком подавлено кивнул парень. Я же радостно откинулась на спинку кресла и заявила:
– Эй, ты чего такой мрачный? Похоже, наши проблемы решены. Вот это класс: сразу видно – двадцать лет в отделе поведенческого анализа, три правительственных награды, медали, грамоты, докторская степень по психологии…
– Вы с ним вместе?.. – голос Джейсона прозвучал как из могилы.
– В смысле? – не поняла я.
– Он… он тебе нравится? – прошептал парень, краснея, как помидор. – То есть, я понимаю, он умный, он сильный, у вас одни интересы, и наград куча… – он натянуто улыбнулся. – Да, я всё понимаю. Здорово. Он твой кумир, так что всё супер. Рад за тебя. Ну, я пожалуй пойду…
Джейсон вскочил и заторопился к выходу, но я поймала его за руку:
– Ты чего городишь? Какое «нравится», какое «вместе»? Я обожаю мистера Бейена, но он мне как отец, ты как вообще мог такое подумать?! – возмутилась я. Нет, я, конечно всё понимаю, это перебор! Как он мог такое ляпнуть?! Нет, как он мог о таком подумать?!
– Ты… серьезно? – подозрительно спросил парень.
– Да более чем! И вообще, с чего ты взял такой бред? Это же просто невозможно!
Джейсон растерялся и окончательно смутился:
– Ну, я просто… то есть ты просто… ты так побежала ему навстречу, а сейчас так обнимала его… я думал, что ты… и он тоже так сказал, про репутацию. Я думал, он имеет ввиду, что ему нельзя встречаться с молодой подчиненной…
– Ты что, шутишь? Он говорил про репутацию, потому что не хочет, чтобы люди думали, будто он меня «протащил» в ФБР, впрочем, так оно и есть. Он мне во всем помогал, он мой наставник вот уже полтора года, и я просто не представляю, чтобы я без него делала. Он самый замечательный человек во всем мире, и да, он мой кумир. Но я его не люблю – он мне как отец… Да, моего папу никто никогда не сможет заменить, но Стивен… Он мне как второй отец, скажем так. Когда мой отец умер, я была в ужаснейшем состоянии, и единственным, кто оставался со мной, был мой друг Робин. Я пришла в себя, но это не изменило того факта, что я была почти одна, не считая Робина, но к нему я настолько привыкла, что уже даже не обращала внимания на его присутствие. И вот тогда появился мистер Бейен. Он помог мне заново поверить в себя, многому научил, о многом рассказал, но главное, он дал мне надежду на то, что я смогу жить дальше как нормальный человек, а не как изгой, который сам поставил себя в такое положение. Так что глупо было думать, что у меня может с ним что-то быть.
– Прости, я не подумал… – Джейсон поковырял носком ботинка пол. – Ладно, я пойду. Мне правда надо работать.
========== Память о снежной ночи ==========
Комментарий к Память о снежной ночи
Примечание Автора: дорогие читатели! Это последняя часть перед четырьмя концовками. Именно с этого момента сюжет будет ветвиться. Будет написано четыре финала, каждый из которых начнется именно с этого момента, но с другими концовками связан не будет. Автору было бы очень интересно узнать, с кем же вы решили оставить главную героиню…
Примечание Беты: шведская семья! Шведская семья! Шведская семья! *скандирует и раздаёт листовки*
Дни шли своей чередой, до Рождества оставалась всего неделя. Я сидела в кабинете и проверяла документы, полученные мной с прежних мест работы сотрудников, которые попали в мой «черный список». Мистер Бейен уехал также внезапно, как и появился – его информация подтверждалась, и Кейт взяли в оборот. Ее парнем оказался дважды судимый за квартирные кражи «гастролер», и потому полиция занималась ими вплотную. «Хорошо, что в этом городе уважают ФБР. Обычно полиция грызется с федералами не на жизнь, а на смерть», – думала я. Дядя последовал совету Стивена и начал аудит, причем первые же серьезные проверки выявили значительную недостачу. Робин был безумно рад, что всё завершилось так удачно, Джейсон вроде бы тоже угомонился. По крайней мере, к нему вернулось его радостное настроение и постоянная застенчивость. Работы оставалось не много, и я была уверена, что закончу все в срок. «Скоро всё закончится, скоро я уеду…» – эта мысль терзала мне душу, жгла ее каленым железом и погружала в ледяную пучину. Вот только времени было плевать на желания и мучения смертных.
Я сидела в кабинете, как обычно зарывшись в кипу бумаг, что в последнее время стало еще и отличным отвлекающим средством: помогало не думать о скором отъезде. Внезапно в дверь постучали.
– Войдите, – ответила я и оторвалась от документов. В кабинете появился человек, которого я меньше всего ожидала увидеть на фирме Вейнсов – Эрик Джейнз.
– Здравствуй. Я решил навестить тебя, пока ты не ушла домой.
– Не ушла?.. Ой, уже восемь часов! Тут же никого не осталось, как ты вошел?
– Заплатил сторожу, – ответил Эрик, пожимая плечами, будто озвучивал очевидную истину.
– Ничего себе, сторож. Жаль, дядя запретил мне вмешиваться в дела охраны.
– Ну почему же? Вмешайся ты, и я не смог бы сюда войти.
– И то верно. Присаживайся.
Я разлила чай и внимательно посмотрела на Эрика:
– Что-то случилось?
– Нет, с чего ты так решила?
– Не думаю, что ты бы появился в этом офисе без причины.
– Ты права, и причина была, но это не значит, что что-то произошло.
– Расскажешь, что за причина?
– По крайней мере, я покажу тебе следствие, – сказал он и протянул мне большую белую коробку.
– Что это? – удивилась я.
– Подарок на Рождество.
– Но почему сейчас? Еще рано, да и я ничего не приготовила… – растерялась я.
– Пустяки. Ты не должна мне ничего дарить. А Рождества я не стал ждать, потому что не знаю, буду ли в Олд-Гемпшире двадцать шестого.
– Что-то случилось?
– Нет, просто меня пригласили отпраздновать Рождество в Вашингтоне. Собираются известные конструкторы, и мои работодатели считают, что я просто обязан там быть. Я не хочу этого, но отказываться тоже бессмысленно: если моя фирма чего-то хочет, она это получает.
– Понимаю. Рада, что ты отдохнешь.
– Скорее, это будет деловая поездка, нежели увеселительная – от увеселительной я отказался бы сразу.
– Не хочешь ты самого себя хоть немного порадовать, Эрик… Что плохого в том, чтобы приятно провести время? – тяжко вздохнула я, усаживаясь обратно в кресло и жестом предлагая собеседнику занять место напротив.
– Смотря что считать приятным. Мне неприятны массовые сборища, но приятно проводить время за чертежной доской, а значит, я довольно часто устраиваю себе приятное времяпрепровождение, – парировал он, заняв предложенное кресло.
– Почему бы хоть раз не попробовать что-то новое, не попытаться сделать что-то, чего еще не пробовал? Ведь, возможно, это «что-то» окажется не менее приятным.
Эрик помолчал, казалось он действительно задумался. А потом вдруг тихо, глядя в стену, заговорил:
– Знаешь, я не любил общество других людей. Они казались мне фальшивыми. Всё в них было ложью, кроме злобы, и потому я их сторонился. Наверное, я был не прав, считая, что таковы абсолютно все, в этом я убедился встретив тебя. Хм, – он помолчал, а потом заговорил вновь, на этот раз абсолютно отсутствующим голосом. И я поняла, что сейчас услышу то, о чем он прежде никогда не говорил… – Когда они пришли в наш дом, я спал. Меня выдернули из постели за волосы и бросили на полу в гостиной, как и моих родителей. Они устроили импровизированный суд, где в качестве доказательства вины требовали признания. Но они его не получили. Тогда они решили, что есть только один способ добиться его – причинить мне боль. Они начали меня избивать, и отец тут же признался, хотя и не совершал того, о чем они говорили. Позже я выяснил, что похожие убийства совершались еще в нескольких городах, однако никогда не были объединены в серию, поскольку горожане сами находили «виноватых». И как только их находили, убийства начинались в другом месте. Мой отец оказался заложником человеческой глупости, равно как и моя мать. Они приговорили их к смерти, но отец умолял их сохранить мне жизнь. Он готов был на всё, лишь бы они не убили меня, и они согласились. Они поклялись, что если он сам, своими руками будет меня пытать, они меня отпустят. Родители не могли на это пойти, но меня выбросили на улицу. Я замерзал, и отец согласился. Он плакал. Точнее, из его глаз текли слезы. Но он словно уже умер, когда начал это делать. Я не кричал. Понимал, что отец пытается меня спасти. А вот мама билась в истерике. Она сошла с ума всего за пару часов, и когда их выбросили на улицу, она просто побрела куда-то. Отец же сел на крыльцо и смотрел на меня. Я жалею только об одном. Перед смертью он сказал мне что-то, но из-за порывов ветра я не услышал, что именно. Вот и вся моя история. В тот день я не умер. Я исчез. Ушел вместе с матерью и умер вместе с отцом, а затем просто исчез с лица земли.
В комнате повисла тишина. Она давила на виски, разрывала сердце, душила. Я понимала его. Боже, как же я понимала его… Но я ничего не могла для него сделать. Никто не мог.
– Я тебя понимаю, – сказала я и рассказала ему свою историю. Мы молча сидели в темноте, рассеиваемой светом одной единственной тусклой лампы. Чай давно остыл и подернулся пленкой, а часы на стене отбивали ритм наших сердец. Тик-так… тук-тук… Внезапно зазвонил мой мобильный и я очнулась от этого страшного оцепенения. Эрик встал, положил коробку на стол, провел ладонью по моей щеке и вышел. В этом прикосновении было столько нежности, что я чуть не заплакала. «Нет, я не плачу. Никогда не плачу», – подумала я, шмыгнула носом и ответила на звонок.
– Приветик, сестренка! Ты где бродишь, тебя тут Тим заждался. Мы с ним помирились, кстати. Похоже он пришел тебя куда-то пригласить, так что я уже завидую: неужели наш Тимми влюбился? Хо-хо, чур, я подружка невесты! Ладно, пока, миссию я выполнила, – протараторила Лили и бросила трубку. Я посмотрела на часы и открыла рот от изумления – одиннадцать вечера!
«Ничего себе, посидела…» Я схватила коробку и кинулась к выходу. Думать о только что произошедшем разговоре не хотелось: слишком больно было, да и не уверена я была, что смогу вспоминать эти столь разные, но такие похожие истории в одиночестве. Раньше только в одиночестве их обдумать и смога бы, а вот теперь… Кажется, Олд-Гемпшир слишком сильно меня изменил. До неузнаваемости…
Через десять минут мы с Тимом и Лили пили чай на кухне моего временного пристанища. Грустные мысли я отодвинула на задворки сознания, стараясь не портить окружающим настроение.
– Ну, и куда же ты хотел пригласить нашу красавицу и умницу? – ехидничала Лили.
– Да мы с ней просто почти каждый день на лыжах катаемся, а сегодня она умудрилась прозевать, – парень укоризненно на меня посмотрел.
– Прости. Просто заработалась, – извинилась я.
– Ого, так у вас свидания? Как мило, а как же Джейсон? Бедный парень, ты разбила ему сердце! Не думала, что ты такая роковая женщина, – хихикнула моя кузина.
– Я вообще черная вдова, если ты не в курсе. Совращаю парней направо и налево, а затем все соки выпиваю, – съязвила я.
– Ой-ёй-ёй, какая ты плохая девочка! А что в коробке? – поинтересовалась Лили.
– С работы притащила. Нужно же чем-то заполнить одинокие вечера, пока я в поисках очередной жертвы, – я показала кузине язык, и мы дружно рассмеялись. Мне почему-то не хотелось никому говорить, что это подарок Эрика: они бы поинтересовались, что там, а я боялась, что это будет что-то очень важное для него. Мы с Тимом договорились прокатиться на следующий день, и я ушла к себе. Глубоко вдохнув, словно перед прыжком в воду, я открыла коробку. Внутри оказалось бальное платье. То самое, что Эрик подобрал мне во время нашего похода в магазин. Я улыбнулась. «Он знал, что мне очень понравилось это платье… Мне даже кажется, что он купил его в тот же день. И всё-таки не такой уж он и бесчувственный, каким сам себя считает».
***
– Лили, прекрати бегать по дому! Рождество только через три дня, а ты уже украсила всё, что можно и нельзя! Осталось только на себя гирлянду повесить, – возмущалась я. Этот предпраздничный марафон меня порядком утомил, ведь кузина заставила меня помогать ей украшать дом, а украсить она хотела все поверхности, как вертикальные, так и горизонтальные. Моя работа на фирме была завершена, и кузина воспользовалась моим законным выходным в собственных целях.
– Не ворчи! Ты же знаешь, как сложно было достать все эти огоньки, они очень редкие. Лучше помоги мне, я не достаю, – девушка пыталась закинуть гирлянду на люстру, но не могла дотянуться.
– Ты что, шутишь? Ты выше меня, если ты не дотянулась, то я и подавно.
– Ну, тогда, может, на стул встанешь? – предложила эта добрая душа.
– Я? На стул? Что-то мне страшновато… А если я упаду? – проворчала я.
– Ну что ты такая трусиха? Вечно всего боишься. Давай, я тебя подстрахую!
– Нет уж. Лучше я тебя подстрахую, – наотрез отказалась я. Лили зашипела, поплелась за стулом, и тут в дверь постучали.
– Я открою! – оповестила я кузину и распахнула дверь. Шок. Это единственное слово, которым можно описать мое состояние. А как только он меня слегка отпустил, я с диким воплем кинулась на шею гостя.
– Робин, Робин, ты приехал! – тараторила я, утыкаясь носом в его плечо.
– Эй, кто там писал, что не стоит приезжать, а? – улыбнулся мой лучший друг.
– Я. Но я не писала, что не буду рада тебя видеть, разве нет?
– Женщины! Вас не поймешь, честное слово!
– Проходи скорее, а то замерзнешь, – я втащила парня в холл. – Рассказывай, что, как, зачем, почему?
– Какая ты любопытная! Дай хоть передохнуть, – рассмеялся он.
– Мери, ты нас не представишь? – подала признаки жизни появившаяся со стулом наперевес Лили.
– Ой, да. Лили, это мой лучший друг Робин. Робин, это моя кузина Лили.
– Много о тебе слышала, приятно познакомиться, – девушка протянула руку для рукопожатия.
– Я тоже наслышан, и мне не менее приятно, – Робин поцеловал девушке ручку и та зарделась.
– Какие манеры, в нашем захолустье давно такого нет.
– Дело не в местности, а в воспитании. А что вы тут делаете? – спросил парень.
– Да вот, пытаемся гирлянду на люстру повесить. Я собиралась на стул забраться, а то мы не достаем, – пожаловалась кузина.
– Давайте я, а то прискакал на лихом коне, не предупредив, не забронировав номер в гостинице. Хоть чем-то полезен буду, – ухмыльнулся Робин.
– Солнышко, тебе не кажется, что ты напрашиваешься? – протянула я.
– А я и не скрываю, – хмыкнул Роб и ловко накинул гирлянду на люстру. – А у вас тут мило, – улыбнулся он, оглядевшись.
– Если ты сорока, – пробурчала я.
– Да что мы тут-то торчим? Проходим, проходим! Сейчас будем ужинать! – всплеснув руками, начала хлопотать Лили.
– Ладно, девушки, вы занимайтесь, а я пойду в гостиницу позвоню, а то потом поздно будет, – решил вспомнить о приличиях мой лучший друг. Впрочем, зная его, с уверенностью могу сказать, что он просто напрашивался на приглашение от гостеприимной хозяйки. И он его, конечно же, дождался:
– Да ты что, какая гостиница? Мери столько о тебе рассказывала, что у меня впечатление, будто я тебя всю жизнь знаю. Оставайся. Думаю, папа мне не откажет.
– Вы очень добры, миледи, – слегка поклонился парень.
– Ой, да, я такая, – рассмеялась сестрица.
Ужин проходил за мирной болтовней, как вдруг снова раздался стук в дверь.
– Интересно, кто на этот раз? – удивилась Лили.
– Я уже ничему не удивлюсь, – ответила я. Но, как ни странно, марсиане наш дом не посетили – гостями оказались Джейсон и Тим. Быстро познакомившись, парни сразу нашли общий язык и забыли о нас, бедных девушках. У Робина и Тима оказалось много общего, и они весело болтали о спорте, в то время как Джейсон, внимательно их слушавший, поглощал пирог.
– Эй, куда в тебя влезает? – не выдержала Лили. – Такой худенький, а такой прожорливый!
