Текст книги "Создатель Миров 4: Вторжение (СИ)"
Автор книги: Swfan
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)
Глава 51. Авиатор
Видимо, да – грустно повесив голову и развалившись на стуле подумал Эриксон. Видимо, действительно слишком рано... Оракулы пристально следили за внедрением новых идей и инноваций. Те изобретения, которые они не даровали человечеству или некому конкретному полису сами, обязательно подвергались рецензированию. Если они не могли его пройти, их откладывали в долгий ящик.
Эриксон, на свою беду, был изобретателем. Дни напролёт, с тех самых пор, как он закончил университет, мужчина рисовал чертежи и строил модели. Он жил на те немногие крохи, которые остались ему от родителей, но даже и эти средства уже почти иссякли.
Мужчина приподнял матрас и с грустью посмотрел на тощий мешочек. Спустя столько лет в нём остались только медные монеты и горстка серебряных. Этого едва ли хватало, чтобы оплачивать месячное проживание. Всё больше времени Эриксону приходилось отводить на работу, и всё меньше он мог уделять его своему проекту, своей мечте...
Да и есть ли в ней теперь смысл, подумал учёный, меланхолично касаясь подвешенной к потолку модельки летающего судна. С раннего своего детства он мечтал воспарить в небеса... Но без денег, и, что самое главное, без разрешения сделать это было невозможно. Так зачем же пытаться? Его взгляд медленно обратился на голубое небо за окном. Широкое и прекрасное... Он смотрел на него заворожёнными глазами, вызывая в памяти те давние времена, когда, будучи ещё ребёнком, бегал по зелёному лугу и пускал воздушных змеев. Все они казались ему слишком мелкими. Слишком хрупкими. Он мечтал сделать такого змея, который доберётся до самых облаков... Потом мечта его преобразилась, и он захотел уже сам воспарить в небесную высь.
Постепенно, взгляд Эриксона оторвался от небосвода. Его рука потянулась к нагрудному карману и ничего не нащупала. Горькая улыбка изогнула тогда губы учёного. Вот уже пару месяцев как он продал свои механические часы, чтобы купить материалы для работы.
Впрочем, он и без этого понимал, что сейчас ему пора было собираться в дорогу. Эриксон батрачил репетитором – за мизерную плату учил детей богатых горожан считать и писать.
Стоило мужчине представить, как он сперва будет добираться на другой конец города, а затем битый час вбивать цифры в непослушные детские головы, и ему стало так дурно, что он твёрдо решил пропустить сегодняшний урок. Чёрт с ним. Скажется больным.
Но что же ему делать? Как только Эриксон отказался от поездки, он вдруг обнаружил, что весь его вечер был свободен. Мужчина было поплёлся к своему рабочему месту, но, стоило ему только посмотреть на белый листок, который лежал на столе, и живот Эриксона пронзила такая ядовитая горечь, что титанических усилий с его стороны стоило удержать рвоту. Смысл работать, если все его проекты так и останутся только лишь на бумаге?
Мужчина помялся, измерял свою комнату шагом, затем ругнулся, схватил мешочек, достал пару мутных серебристых монет и пошёл на выход. Оказавшись на улице, Эриксон стал высматривать харчевню, где собирался впервые в своей жизни напиться вусмерть. Вскоре на глаза ему попалось небольшое заведение на перекрёстке. Людей внутри было немного. Эриксон неуверенно присел за барную стойку и заказал пиво. Вкус ему не понравился – ну и пусть. Он зажмурился и представил, что проводит химический эксперимент – изучает воздействие алкоголя на человеческий организм. Помогло. Он опустошил одну кружку, вторую, третью... и забылся.
Эриксон и глазом не успел моргнуть, как в баре стало не протолкнуться. Люди, возвращаясь с работы, забегали выпить кружку или две. Завязались разговоры. В какой-то момент Эриксон обнаружил, что и сам с живостью рассказывает о своих страданиях некому страннику с очень заурядным лицом, одетому в дорожный плащ. Тот его слушал, кивал, а в какой-то момент спросил, готов ли он отдать за исполнение мечты, ну, например... Свою душу?..
Эриксон задумался, поправил очки, заказал ещё пиво, дождался, когда ему нальют полную кружку, выпил её в три захода и ответил:
– Да.
После этого последние обрывки его воспоминаний растворились в мутной белой пенке...
И вот он здесь.
Где?
Хороший вопрос.
Эриксон парил в невесомости, как будто с головой погружённый в тёплую ванну. Может, так оно и было? Но странно... Он совсем не чувствовал потребности дышать. Казалось, воздух сам по себе наполняет его кровь.
Эриксон попытался пошевелиться, но руки его не слушались. Собственные мышцы казались ему ватными.
Тогда, за неимением иного выбора, он расслабился и стал смиренно дожидаться, пока нависший над ним конондрум не разрешиться сам собой. В его состоянии довольно сложно было уследить за временем. Возможно прошёл час, возможно – всего несколько минут, но в какой-то момент мир вокруг задрожал. Что это было? Землетрясение? Тряска становилась всё сильнее и вдруг вода, в которой он всё это время находился, стала стремительно сливаться. Не успел Эриксон опомниться, как сперва на него дунул леденящий ветер, а затем он свалился коленями в грязную землю.
В его нос немедленно ударил странный запах: химия и природа... Листва... Ветер... Ароматы леса... Затем у него над головой раздался шум. Сперва он был совершенно неразборчивым. Потом в его ушах как будто лопнула плёнка, и через пелену зарычали голоса:
– Этот хилый какой-то...
– Сойдёт... Зато вон какой шустрый, первый вылез...
– Хилый, да шустрый. Может, зайцем назовём его? Или ланью.
Зайцем... Или Ланью.
Эриксон попытался открыть глаза, но веки его раскрывались медленно и нехотя, как будто были прилеплены друг к другу. И даже когда на его зрачки дунул холодный ветер, ему потребовалась добрая минуты, чтобы привыкнуть к яркому свету... Ещё больше у него ушло, чтобы осознать картину, которая простиралась у него перед глазами.
Он лежал на земле посреди леса, в то время как над ним возвышались рослые зеленокожие монстры. Эриксон попытался закричать, но вместе крика у него из горла вырвался пронзительный писк.
Он вздрогнул, схватился за шею и ужаснулся, когда увидел свои маленькие зелёные руки с синеватыми ноготками... Где он? Что происходит? Эриксон не успел опомниться, как вдруг прямо перед ним на землю плюхнулся кусок смердящего кровавого мяса.
– Кушайте, мелкие, кушайте, – сказал зелёный великан, в губы которого были вделаны железные кольца, и сразу несколько миниатюрный созданий проползли вперёд на своих маленьких ручках и стали вгрызаться в мясо острыми белыми зубками.
Эриксон смотрел на них растерянными глазами.
– А этот чего не ест?
– Тупой, видимо...
– Шустрый, тупой, хилый... О, – великан хлопнул. – Знаю! А назовём-ка его...
Глава 52. Второй
Как всё это дело обычно происходит в книгах про попаданцев, размышлял Александр, наблюдая за тем, как зановорождённый Эриксон пытается освоиться со своим новым зелёным телом.
В книжках бывает по-разному. Если попаданец оказывается в уже полноценном, взрослом теле, тогда действие начинается почти сразу; если же он становится ребёнком, то автор, обычно, вставляет несколько эпизодов из детства, даёт краткую характеристику этого удивительного периода жизни, а затем переходит к отрочеству, с которого и стартуют основные события.
Сперва Александр собирался использовать именно первый подход, ибо его поджимало время, однако затем несколько факторов заставили его передумать.
Во-первых, довольно сложно было найти свободное взрослое тело. Придётся сперва искать свежего мертвеца, затем оживлять его, засовывать в него душу... Всё это было страшной морокой. И даже возьмись Александр за это дело – проблемы возникли бы у самого Эриксона. Последний совершенно ничего не знал про общество орков. С языком он ещё мог разобраться, ибо говорили они на диалекте современного эльфийского, который, при содействии ведьм, был единственной речью в Мире Людей, но нравы, порядки, история и прочее были ему совершенно не знакомы. Выживание в лесу и вовсе представлялось непосильной задачей для учёного, который всю свою жизнь провёл в пределах города. Собственные соплеменники сочли бы его отсталым, и тогда все его познания оказались бы бесполезны.
Детское тело в этом плане было наилучшим вариантом. Детей оберегали, о них заботились, их учили... Снова сделавшись ребёнком, Эриксон сможет постепенно освоиться в новой оболочке и в новом обществе. К тому же орки вырастали довольно быстро. Совершеннолетия они достигали как кролики, в возрасте десяти лет. Ждать нужно было совсем недолго...
Под конец Александр внёс последние модификации и сделал так, чтобы орки были в плане размножения совместимы с эльфами.
Это должно было ускорить рост их популяции, думал он, потирая руки.
Ну а пока можно заняться другими делами. Что там у него было дальше по списку?.. Александр уже было подобрал свою тетрадку, как вдруг почувствовал дрожь у себя под ногами. Он тут же вскинул голову и обнаружил, что серебристые звёздочки медленно подрагивают. Как будто в чёрном пространстве случилось землетрясение, но... Но ведь это невозможно.
Или возможно?
Один раз такое уже было, когда появилась первая богиня, Мира... Александр вспомнил об этом, немедленно всё понял, бросился к Лимбо и приблизил камеру к зелёной планете, на которой обитали драконы. Если он был прав... В самое ближайшее время должно было появиться новое божество.
...
...
Столица империи драконов представляла собой великий город, протянувшийся на широкой равнине, издали похожей на зелёное море.
Начиналась застройка с рисовых полей и фермерских угодий. Рис драконы выращивали необычный. Его семена переливались в лучах солнца золотистым светом. Он был пропитан энергией Ци, благодаря чему мог служить источником пропитания даже для огромных ящериц. И даже несмотря на это драконам приходилось отводить сотни километров земли под поля, чтобы себя прокормить.
Сверкающее, наполненное водицей поле простиралось до самого горизонта. Посреди него бежала широкая, вымощенная камнем дорога. В какой-то момент она обрастала нефритовой кладкой – поле заканчивалось, и начинался город.
С первого взгляда его легко можно было спутать с современным мегаполисом. На широких улицах, среди гигантских зданий, похожих на небоскрёбы и украшенных прекрасной резьбой, сновали тысячи драконов. Некоторые из них ходили по тротуару; другие летали в небесах. Для первых существовали особенные лесенки и мостики, расположенные в сотнях метрах над землёй. Город возвышался на несколько уровней, каждый из которых был ярче предыдущего. Чайные домики, таверны, арены, аукционные залы и прочие элитные заведения были украшены пылающими кристаллами, напоминавшими неоновые вывески.
Оживлённые кварталы простирались на десятки километров и постепенно перерастали в элитный пригород – зелёные горы, осыпанные роскошными дворцовыми комплексами. Некоторые здешние поместья не уступали по размеру иным деревушкам.
Наконец, в самом сердце великого города стояло каменное плато. На нём, на шести столпах, один из которых был сделан из красного дерева, второй из золота, третий из серебра, четвёртый из жемчуга, пятый из алмазов и шестой из белого нефрита громоздился гигантский дворец. Это была обитель императора и по совместительству Академия, в которой самые талантливые драконы сдавали экзамены и получали образование. Данное сочетание только на первый взгляд казалось странным; каждому образованному дракону было известно, что предводитель их народа носил два неотделимых друг от друга титула: император и великий учитель.
На данный момент императорский престол занимал великий учитель Крест. Миллионы драконов почитали его с не меньшим раболепием, нежели мудреца Вури. За время его правления сменилось несколько поколений. Многие драконы выросли и состарились, не зная иного властелина. Император казался им такой же незыблемой фигурой, как само небо...
Именно поэтому недавнее заявление, которое сделал императорский двор, вызвало такое сильное волнение, что последние несколько дней во всех барах и чайных домиках только о нём и говорили. Глашатаи заявили, что его Мудрейшее величество намереваются отречься от престола по причине своего почтенного возраста. Известие об этом потрясло всю империю, но ещё более удивительным оказался второй декрет. В нём говорилось, что в ближайшее время в столице пройдёт экзамен, и дракон, который наберёт на нём наибольшее число баллов, унаследует императорский престол.
До сих пор никто и помыслить не мог о том, что однажды появится новый император. Сменяемость власти была драконам в новинку... Когда же первичное удивление улеглось, чешуйчатые со всех краёв империи, – с великих гор, густых лесов, подземных каземат и подводных глубин, на которых пролегали великие дворцы, – стали стекаться в столицу, желая продемонстрировать свою учёность и побороться за титул мудрейшего правителя под голубыми небесами...
Глава 53. Сун
Всего за несколько недель великая столица стала более оживлённой, чем когда-либо раньше. Тысячи драконов направились в город, намереваясь продемонстрировать свои знания и свою мудрость на предстоящем экзамене. Сотни тысяч прибыли, желая увидеть их противостояние. Ведь какое это было событие! На нём должен был определиться новый повелитель, первый мудрец и путеводная звезда всей расы чешуйчатой. Упускать такое нельзя было ни в коем случае, иначе не будет чего рассказать на старости лет молодым ящеркам.
Все отели и постоялые дворы в пределах города и даже на приграничных фермах оказались забиты. Ушлые раньте бессовестно наживались на учёных, которые тратили все свои сбережения, лишь бы попробовать силы на предстоящем экзамене. Некоторые драконы даже готовы были спать ради этого на улицах, – крепкая чешуя делала их выносливыми для холода и ветра, – однако это считалось бы нарушением общественного порядка, а потому снять себе жильё было просто необходимо...
В небольшом, – относительно, ибо все помещения, предназначенные для драконов, были по меньшей мере в три раза больше, чем жилища представителей прочих народов, – баре на окраине местный хозяин и вовсе проявил чудеса деловитости и объявил, что его заведение не будет закрываться всю ночь, и что каждый желающий за скромную плату может остаться. Он даже потрудился убрать все столы и стулья в сторону, чтобы удобнее было лежать на грубых, но подогретых камнях.
Уже вечером перед барной стойкой выстроилась очередь. Драконы сыпали монетки, хозяин их подбирал и показывал на свободное место. Всё это время на его чешуйчатой морде висела улыбка. Но вот в какой-то момент случилась странная вещь: очередной посетитель заплатил, покинул очередь, и за ним образовалось пустое пространство. Очередь ещё не закончилась, но прямо перед стойкой зияла пустота. Не успел хозяин заведения удивиться, как маленькая ручка положила на каменную стойку несколько монет. Тогда дракон наклонился и увидел небольшое существо всего метр восемьдесят ростом. Вместо чешуек у него была шерсть. Хвост его был длинным и мохнатым. На его руках вместо когтей розовели гладкие ногти.
Это была обезьяна.
Хозяин растерянно посмотрел на неё, почесал голову когтем и сказал:
– Забавно... Это чей питомец?
– Я не питомец, – вдруг заговорила обезьяна на языке драконов. – Меня зовут Сун, хозяин, и я бы хотел снять себе жильё.
Дракон сперва удивился, а затем как будто что-то вспомнил и сказал:
– Ах... Ты из этих... Как вы себя называете... Разумных?
– Почти. Мы зовём себя просвещёнными, – с улыбкой ответила обезьяна.
После великой войны, которая прогремела почти сотню лет назад, флора и фауна планеты пропитались богатой на Ци кровью драконов и стали стремительно меняться. Множество зверей и растений заполучили великую силу и обрели разум. Сперва драконы не обращали на это внимание. У них были свои заботы, а всех тварей, вне зависимости от того, могли они говорить или нет, воспринимали как обыкновенных животных; однако потом, после того, как научное сообщество провело кропотливое исследование, велением самого императора прочие разумные создания были признаны полноценными членами общества.
К новоявленному виду тотчас отправились мудрецы и учёные – проповедовать великую мудрость, однако на данный момент большинство просвящённых всё ещё проживало в резервациях, отчего увидеть такое существо в пределах города, и уж тем более в столице, было большой редкостью.
– Вот оно что... Ты сопровождаешь своего учителя, верно? Тогда денег здесь не хватит, – заметил хозяин заведения. Дракон вспомнил, что многие мудрецы учили просвещённых грамоте, и разумно заключил, что эта обезьянка была слугой учёного дракона, который прибыл в столицу на экзамен. Он, и не только он, но и прочие посетители были в этом абсолютно уверены, а потому сильно удивились ответу зверька:
– Нет, – сказала обезьяна. – Вовсе не так. Я сам намереваюсь пройти экзамен.
На секунду все драконы в баре, а было их довольно много, притихли. Они не верили своим ушам. Это существо собиралось пройти экзамен? Это... Шутка? Многие с прищуром посмотрели на мохнатое животное и к своему удивлению обнаружили, что оно хотя и улыбалось, намерения у него были совершенно серьёзными. Тогда среди драконов зазвучал недовольный ропот.
– Серьёзно?
– Смех и да только, кто придумал эту глупость?
– Да это же просто оскорбительно...
Сам Сун не обращал на них внимания. Наконец хозяин пришёл в себя, кивнул и сказал:
– Ну ладно... Тогда денег хватит... Выбирай себе место.
– Благодарю вас, – Сун поклонился, самую малость, как того требовал этикет, и прошёлся в зал. И сразу его встретили плеяды пристальных глаз. Некоторые драконы смотрели на странного зверька с любопытством, некоторые – с презрительным высокомерием.
– Если позволите... – сказал Сун и уже собрался разместиться в уголке возле синего змея, когда последний зашипел:
– Не позволю... Я слежу за моей гигиеной, – в его глазах мелькнула усмешка.
Сун медленно кивнул и пошёл к другому месту, затем к третьему, четвёртому, пятому – везде он получал отказ. Вскоре даже те драконы, которые не испытывали к нему отвращения, стали отказывать ему в праве устроиться рядом. Они, может быть, и хотели согласиться, но боялись общественного порицания. Ведь если они позволят этому зверьку разместиться рядом, то и сами покажутся грязными. Сун всё понимал, но совсем не сердился. Наконец, за неимением выбора он разместился в самом тёмном и холодном углу, среди пыли и паутины на потрёпанных камнях.
Стоило ему положить на пол свою сумку, как в зале снова раздался ропот:
– Ещё одни...
– Зверинец, какой-то... Омерзительно.
– Топай к своему дружку...
Сун удивился, приподнял голову и увидел, что к нему направляется ещё одна мохнатая фигура. Обезьянка немедленно подвинулась, улыбнулась и сказала:
– Прошу, места нам хватит...
Неизвестный просвещённый кивнул и уселся возле грубой стены. Сун краем глаза посмотрел на него. Из-под длинной бамбуковой шапки выпирал чёрный носик и белые усики. Сверху в головном уборе были проделаны два отверстия, из которых торчали мохнатые ушки. Сун попытался вспомнить, что же это был за вид, – сам он таких прежде никогда не встречал, а спрашивать было по меньшей мере грубо, – и спустя пару секунд припомнил, что это, кажется, был кролик...
Белый кролик.
Глава 54. Важный день
Сун задумчиво почесал за ухом. В той местности, в которой он вырос, кролики совсем не встречались. Он читал про них, разумеется, но своими глазами никогда не видел. И уж тем более удивительным показался ему окрас пушистого собрата. Он был белый, как первый снег... Впрочем, снег тоже Сун видел только один раз: когда учитель привёз горстку, возвращаясь из странствия в далёкий ледяной предел.
– Здравствуйте, – сказал Сун и доброжелательно улыбнулся своему соседу. Последний самую малость кивнул. Замечая, что он не очень настроен говорить, Сун решил его больше не беспокоить, разместился поудобнее на грубых и грязных досках и достал из своей сумочки книгу:
«Изречения великого мудреца Вури».
Обезьянка открыла её на первой страницы и принялась с внимательным интересом изучать.
Первое время драконы с презрением поглядывали на уголок, в котором расположились пушистые звери. Когда Сун достал книгу, некоторые из них прыснули и высказали такое предположение, что «зверёныш» только делает вид, будто читает, а на самом деле перелистывает страницы. Кое-кто даже скривил хмурую морду и заявил, что «не подобает животному пачкать своими грязными лапами великую книгу». Однако Сун никак не отвечал на провокации, и постепенно чешуйчатым это надоело, и они стали заниматься своими делами.
Через пару часов обезьянка отложила книгу в сторону и достала из своей сумки несколько кусочков чёрствого хлеба.
– Будете? – спросил Сун.
Кролик, который всё это время сидел неподвижно со скрещенными лапами, помолчал некоторое время и ответил:
– Не откажусь.
Голос его был глубоким и нежным.
Сун обрадовался, причём не столько согласию своего соседа, сколько тому, что последний всё-таки решил заговорить. Вскоре между ними завязался разговор:
– Так вы тоже прибыли на экзамен, сир...
– Ву. Нет, я пришёл навестить одного старого знакомого.
– Вот как... Не лучшее вы подобрали время, сир Ву. Сейчас в столице не протолкнуться.
– Вижу, – кивнул кролик. Он был не очень многословным, но при этом в словах его не было ни холода, ни враждебности. – Однако мой друг уже стар, и я боялся не успеть.
– Вот как... Мне очень жаль, – с искренним сожалением сказал Сун. – Время беспощадно, – заметил он с грустной улыбкой на своём мохнатом лице. – Я и сам недавно похоронил своего учителя.
Белый кролик повернул голову, показывая, что слушает.
– ...Он был великолепным драконом, учёным. Двадцать лет назад он отправился в чащу, где проживал мой народ. Я эти времена застал так, мельком, но мы тогда были совсем дикими. Жили на деревьях и ели бананы. Теперь о таком и вспомнить уже стыдно. Но потом пришёл мастер и научил нас рычать, писать и правильно себя вести. Ещё он защищал нас от браконьеров...
– Браконьеров? – спросил Ву.
– А вы про них не знаете? Тогда вам повезло, – без толики зависти заметил Сун. – Даже когда их Мудрейшество объявили, что все просвещённые обладают равными с драконами правами, остались те, кто продолжал охотиться за нашей плотью и нашими шкурами. Обычно их зовут браконьеры, я сам подцепил это слово, но учитель всегда говорил, что намного правильнее будет называть их убийцами. Они перебили несколько резерваций в округе и, если бы не учитель, они бы с нас тоже шкуры содрали.
Он был мудрейшим драконом, простите, если я повторяюсь. В столице его ожидала великолепная карьера, если бы он только захотел вернуться... Но вместо этого он двадцать лет учил меня и остальных писать, читать, а ещё самому важному – манерам и справедливости... – в чёрных глазах Суна засиял благодарный блеск.
– Но пару месяцев назад он погиб... Признаться, именно поэтому я и хочу попробовать свои силы на экзамене, – Сун поджал хвост. – Я знаю, что это немного эгоэстично, но я хочу доказать, что учитель не напрасно потратил годы своей жизни, когда учил нас. Говорят, имена тех, кто займёт первую сотню мест на экзамене выбьют золотом на обсидиановой пластине толщиной в три метра и шириной в несколько сотен и разместят на главной площади прямо напротив императорского дворца. Если бы я только мог попасть в этот список... Тогда никто бы не смел... Прошу прощение, вырвалось грубое слово. Никто бы не стал говорить, что учитель ошибался, – сказал Сун, и его большие чёрные глаза засияли.
Господин Ву внимательно выслушал своего собеседника, а затем заключил:
– Похвально.
– Благодарю вас, – кивнул Сун.
После этого он закончил трапезу, извинился и продолжил читать книгу. Вечером они ещё немного поговорили, а затем хозяин заведения велел гасить свет, и бар накрыл приятный полумрак...
На следующий день с первыми лучами солнца небывалое столпотворение образовалось на широких улицах города. Десятки тысяч драконов на своих лапах, если они были бедными, или на каретах устремились в сторону императорского дворца, в котором и должен был пройти экзамен. Для этих целей освободили широкую каменную площадь, которая была размером с целое поле. Вход на неё охраняли стражники в броне из пылающего на солнце нефрита. Учёные, которые собирались пройти экзамен, выстроились в десять очередей. Один за другим они показывали проверяющим небольшие медные значки – сертификаты о своём образовании. Желающих испытать свои силы на экзамене было несколько миллионов, однако допускали на него только обладателей наивысшей учёной степени.
Знания всегда ценились в империи драконов, а потому учёные в большинстве своём были богатыми и важными чешуйчатыми. Статность змия можно было определить по тому, сколько у него было прислуги. Иным драконам помогало всего две-три ящерки, иных же сопровождала целая свита. К таким, например, относился высокий чёрный дракон в белой мантии с золотистою каймой. Вокруг него возилось больше десяти слуг. Остальные смотрели на него с раболепием, и немудрено, ведь это был один из принцев, детей самого императора! Звали его Кархан. Юный дракон всегда славился своей учёностью и был одним из кандидатов на престол. Он и сам это понимал, а потому смотрел на всех хотя и благожелательно, но свысока.
Кроме него в толпе было ещё несколько выделяющихся личностей с обширной свитой. Все они были героями пера и бумаги, от которых ожидали великолепных результатов...
