Текст книги "Любовь сильнее Тьмы (СИ)"

Автор книги: Солнечная Фея

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)

Арименэль порой не успевала сразиться с орками – Моргомир успевал раньше. И ободряюще улыбался, вновь даря надежду. А эльфийка в свою очередь дарила её ему.

Битва кипела, и эллет потеряла счёт времени. Одна кровавая картина вокруг, одни и те же враги. Эльфийке стало страшно после того, как сражение едва не разлучило её с Моргомиром, она тогда бросилась через толпу, с отчаянием крича его имя. Нельзя передать её радость, когда она его увидела.

Было страшно, безумно страшно. За всех тех, кто участвовал в битве, но больше всего за Моргомира. А ещё на плечи навалилась дикая усталость, но Арименэль из последних сил сражалась. В ушах звенело, и в какие-то мгновения эллет казалось, что сейчас она рухнет на землю.

Нет, нельзя поддаваться усталости!..

В воздухе послышались дикие вопли, чей-то отчаянный крик: «Назгулы!». Виверны бросались на людей и разрывали их в клочья, как и тогда, в Минас-Тирите. Крики их оглушали.

Огненный взгляд Саурона метался по полю, заглядывая в душу, внушая ужас и страх за близких. В один момент эльфийка едва не вскрикнула – Око Гортхаура было устремлено на неё. Всё смешалось, и Арименэль зажмурилась на секунду, пытаясь отогнать ужас. Не получалось. Всё забылось, хотелось убежать, скрыться, но мысль о Моргомире отрезвила девушку. Она видела его рядом, и это помогло ей справиться со страхом. Но сознание всё равно было затянуто туманом. А ещё эти вопли. Но вдруг…

– Орлы! К нам летят орлы! – и в небе показались огромные птицы, пришедшие на помощь.

Арименэль снова замерла, зажмурившись. Око Саурона вновь взглянуло на неё. Нет, не поддаваться, не поддаваться!..

– Ты боишься, девчонка. Кто ты такая, чтобы становиться на моём пути? – зазвучал в голове пропитанный ядом голос.

Кто ты такая?..

«Я – Арименэль. Я родилась в Лихолесье, но жила после в Ривенделле. Там мой дом, и я буду его защищать и сейчас. Я сражаюсь за Средиземье.

Я – Арименэль. У меня есть родные, и они любят меня. Они в опасности, но я верю, что всё будет хорошо. Моргомир… он так говорил мне.

Я – Арименэль. Меня пугает Тьма, но этот страх придётся преодолеть. Я справлюсь, я смогу… Ради Моргомира. С ним всё будет хорошо, я не позволю, чтобы он погиб снова.

Я – Арименэль. Я обычная эллет, мне не нужны подвиги и слава. Лишь бы защитить любимого и братьев… Лишь бы этот мир вновь ожил, лишь бы вновь пришла весна, и лишь бы народы Средиземья не знали войны.

Я – Арименэль. Я люблю Моргомира больше всех на свете. Мне всё равно, что говорят другие. Мой любимый, моя жизнь.

Я – Арименэль. И я не сдамся».

Эллет обернулась, чтобы сразить очередного орка и взглянуть, всё ли хорошо с Моргомиром. И замерла.

Точно так же, как и тогда, Моргомир не успевал. Один из орков швырнул клинок, и полуэльф не успевал даже обернуться.

«Моргомир! Нет!»

Но некогда кричать.

Арименэль бросилась вперёд, со всех своих сил отталкивая Моргомира в сторону. Острую боль она почувствовала спустя мгновение, когда убедилась, что любимый жив и не ранен.

Небо отдалилось, а земля вздрогнула. Арименэль услышала крик Моргомира, увидела, как он падает перед ней на колени, в отчаянии заглядывает в лицо.

Арименэль не могла ничего сказать, а потому попыталась лишь ободряюще улыбнуться.

«Я люблю тебя»

Земля снова дрогнула, войска Врага замерли в нерешительности. И перед тем как закрыть глаза, эльфийка увидела, как с оглушительным грохотом рушится башня Тёмного Властелина.

========== Глава 34. Свадьба… но не та ==========

Арименэль не видела сначала ничего, кроме странного, не слепящего глаза света. Не было ничего. Эллет потом смутно помнила эти мгновения, будто кто-то заботливо стёр их из её памяти.

Эльфийка вздрогнула, очнувшись от странного оцепенения, и попыталась оглядеться. Ничего – лишь белоснежное пространство вокруг, но где-то вдали оно заканчивается, и там – на чёрном небе – вспыхивают звёзды. И тишина.

Арименэль, справившись с удивлением, попыталась вспомнить последние события и замерла. Битва с войсками Мордора, орки, вражеский клинок, башня Саурона рушится… И Моргомир в ужасе смотрит на неё, Арименэль.

Девушка вздрогнула снова. Неужели она умерла? Ранее болевшая нещадно рана теперь не чувствовалась. Было лишь ощущение покоя и свет. Арименэль, замершей в удивлении, казалось, что он мягко обволакивает её и ласковые голоса что-то тихо нашёптывают о покое, о мире, в котором не будет никого лишнего. Эллет, заслушавшаяся было, пришла в себя. Покой? Ей не нужен покой!

Голоса что-то беспомощно зашептали о новом светлом мире, но Арименэль мысленно отмахнулась от них. Какой новый мир?! Ей не нужно ничего без Моргомира. Что с ним сейчас? Эльфийка вспомнила ужас, который испытала после его смерти, и побледнела. Что сейчас чувствует Моргомир? И неужели она теперь его не увидит? Нет! Сердце Арименэль сжалось. Она не останется тут. Она вернётся к Моргомиру. К своему Моргомиру… Как же она без него? Как же он без неё?

Странный свет потускнел, сжался и отпрянул в сторону, и Арименэль взволнованно огляделась. Как вернуться назад? Нужно найти дорогу! И эллет, не обращая внимания на вновь заговорившие голоса, бросилась куда-то вперёд. Свет начал тускнеть всё больше, и рядом промелькнули странные картины. Девушка на секунду замерла, с удивлением и любопытством смотря на них. А потом тихонько вскрикнула. Это было то, что она уже видела раньше, но в те моменты не придала значения.

Арименэль бежит навстречу Кэльдару и обнимает его, радостно улыбаясь. А спустя несколько секунд, поднимая голову и открывая глаза, бледнеет.

Эльфийка как заворожённая наблюдала за тем, как она сама смотрела на Моргомира, а тот – на неё. У девушки забилось сердце. Надо же, она тогда и подумать не могла, что полюбит его… Сейчас при воспоминании об их первой встрече душа замирала, и хотелось благодарить со слезами на глазах судьбу, что они всё же встретились.

Они беспечно о чём-то разговаривают, но когда Арименэль на секунду отводит взгляд в сторону, Моргомир смотрит на неё, чуть улыбаясь, и накрывает её ладонь своей.

Арименэль опустила глаза, улыбаясь и невольно краснея. Она помнила это мгновение, одно из лучших. Эллет тогда почувствовала себя такой счастливой… И почему-то от этого жеста Моргомира в сердце будто бы… будто бы взрывались миллиарды звёзд и вновь загорались, светя ещё ярче и теплее самого солнца. Нельзя это объяснить…

Но Арименэль вдруг увидела незнакомую ей картину. И Моргомира она узнала не сразу – скорее сердцем почувствовала.

Моргомир в чёрном плаще идёт по выжженной земле. Рядом пылают почерневшие от огня деревянные дома. Нет живых людей, лишь трупы. И кровь медленно течёт по дороге, вязкая и густая. Моргомир вдруг резко выхватывает из ножен меч и одним ударом убивает человека, выбравшегося из горящего дома.

Арименэль отшатнулась, но не вскрикнула, хотя ужаснулась увиденному. Она же знала. Моргомир рассказывал ей не обо всём, не желая напугать, но эльфийка всё равно знала или хотя бы догадывалась. Неужели кто-то ещё думает, что она пребывает в абсолютном неведении? Нет. Арименэль всё знала и приняла прошлое Моргомира.

– Я всё равно его люблю, – почему-то слова больно резали горло, но эльфийка была уверена в том, что говорит. – Я вернусь! – каждый шаг начал даваться с невероятным трудом.

Рана начала отчаянно болеть, и Арименэль стиснула зубы, бредя куда-то через всё тот же свет. Он уже начал слепить, практически обжигая кожу, становилось труднее дышать, но эльфийка всё равно шла, доверившись сердцу.

– Арименэль! – вдруг донёсся откуда-то такой родной, такой любимый голос. Это Моргомир. – Звёздочка, очнись!

– Не оставляй его, Арименэль, – послышались откуда-то тихие слова. – Тебе не место в Чертогах Мандоса.

Но Арименэль, закрыв глаза, собрав все силы, уже и без того попыталась было шагнуть вперёд. И будто бы провалилась в пустоту. Голова снова закружилась, с губ сорвался безмолвный крик, а после другой свет вспыхнул. Дневной. Свет жизни…

– Арименэль? – голос сидящего рядом на кровати Моргомира дрогнул, и эллет, не обращая внимания на всё ещё режущий глаза свет, радостно взглянула на него. Сердце замерло от счастья. – Наконец-то!

Арименэль, взвизгнув от восторга, приподнялась. Рана не вспыхнула болью, но даже если бы было иначе, девушка этого не заметила бы. Моргомир обнял её, словно боялся, что она сейчас исчезнет, а эльфийка, смеясь и плача одновременно, прижалась к нему.

– О Эру, – Арименэль не верила собственному счастью. Всё закончилось. С Моргомиром всё хорошо, и она с ним. Кажется, за дверью послышались чьи-то шаги, в комнату вошёл кто-то ещё, но эллет просто обнимала любимого, улыбаясь от счастья и из-за него же рыдая.

– Не плачь, родная, – Моргомир осторожно смахнул слёзы с её лица, посмотрел в глаза и не выдержал. Поцеловал.

И если бы когда-нибудь Арименэль спросили, что она чувствовала, девушка ответила бы, что она ощущала себя счастливой, потому что любила и была любимой. Она чувствовала себя живой. Счастливой. Потому что рядом был Моргомир, а всё остальное не имело значения. Или имело, но только с ним.

А если говорить честно, то Арименэль в тот миг ни о чём не думала.

– Болит? – Моргомир встревоженно коснулся повязки. – Целители говорили, что рана была серьёзной…

– Да, но уже не так сильно, – эллет смущённо улыбнулась.

– Когда оказалось, что в городе не осталось ацеласа, он тут же помчался за ним в лес пешком, – кто-то усмехнулся рядом, и Арименэль с радостью узнала голос Гэндальфа. Но больше девушку поразили слова, и она с лёгким удивлением посмотрела на смутившегося и – показалось ли? – чуть покрасневшего Моргомира.

– Я сильно испугался, – пробормотал полуэльф почти сердито, но Арименэль с улыбкой обняла его.

– Мой герой, – произнесла весело она и поцеловала в щёку, а Моргомир покраснел до кончиков ушей. Гэндальф усмехнулся и, мигом всё поняв, тихо направился к выходу. Около двери он обернулся и посмотрел на обнимающихся Арименэль и Моргомира, а после вышел из комнаты со светлой улыбкой на лице.

Жизнь продолжалась, и она несла счастье.

***

Когда очнулась Арименэль, со дня падения Тёмной башни и свержения Тёмного Властелина прошло почти три недели. Мир оживал. Мрак Мордора исчез без следа, и солнце будто бы засияло по-новому. Пришла настоящая весна – за эти несколько недель земля покрылась травой. И даже Пеленнорские поля, где всего-то месяц назад проливалась кровь, были усыпаны цветами. Люди восстановили Осгилиат, да и Минас-Тирит немного оправился от последствий битвы.

Люди ликовали, радовались и эльфы. Победа! Больше нет страшной тьмы, закончилась череда смертей. И весна пришла не только в мир – она пришла в души и сердца. Эльдар редко смотрели за границу горизонта в сторону моря. Благословенная земля уже не так звала их.

Чудеса вернулись. Для них снова было место в Средиземье. Это сделала не магия – это сделала вера в победу, храбрость и мужество, дружба, прошедшая через царство мглы. Маленькие полурослики спасли мир. И не только они – все народы Средиземья защищали свой край, защищали родных, свою любовь. Они смогли. Разве это не чудо? Легенды ожили, расцвели и вернулись на землю вместе с солнцем.

Арименэль хотелось петь от счастья. Она была рядом с близкими. Как она радовалась, увидев братьев и Лаурелинмэ! И живы были друзья. Мерри и Пиппин хоть и были на службе (Мерри поклялся служить Рохану), но они всё равно сохранили своё веселье. Леголас и Гимли крепко сдружились и теперь везде ходили вместе, гном продолжал отпускать беззлобные шуточки в сторону эльфов, но никто не обижался. Арагорна признали королём, ему удалось найти маленький росток Белого Дерева, хотя и на старом тоже начали появляться белоснежные бутоны. Эстеля должны были короновать в начале лета. Везде царил мир, всё оживало, и даже воздух казался целительным. Арименэль быстро поправлялась.

Но самое главное: эльфийка была с Моргомиром. Теперь не было постоянного страха перед Сауроном, теперь… теперь можно было просто быть вместе. И Арименэль не хотелось расставаться с Моргомиром ни на минуту. Когда эллет поправилась, она не отходила от него ни на минуту («А до этого, – с улыбкой вспоминала девушка, – он не отходил от меня»). Эллет порой боялась, что с ним что-то случится, и тогда Моргомир, смеясь, брал её за руку. Страх проходил, но рук они так и не разнимали.

А ещё девушка наконец сменила запылившийся походный костюм на платье.

– Кажется, вы теперь вечно будете ходить так, – засмеялась как-то Эовин, идя мимо с Фарамиром. Арименэль чуть покраснела.

Они с Эовин сдружились за последнее время, и роханская принцесса всегда любила по-доброму смеяться над Арименэль.

– А ты сама-то! – не преминула заметить эллет, смотря на девушку, которую держал за руку Фарамир. Эовин тоже покраснела, Фарамир и Моргомир с улыбками переглянулись.

– Ну и ладно, – с деланной обидой протянула племянница Тэодена, – за руку держаться-то можно, чего такого, – и она состроила важный и независимый вид.

Арименэль не смогла сдержать улыбки. Похоже, Эовин пока тщательно отрицает, что ей очень нравится Фарамир. Да это же все видят! Правда, и она сама далеко не сразу признала, что любит Моргомира…

– Нет, Эовин, ты всё-таки на свадьбу позови! – весело крикнула эльфийка вслед подруге, и в ответ ей донеслось ехидное:

– Только после тебя, Арименэль!

Эльфийка замерла, снова отчаянно краснея и растерянно смотря вперёд. О Эру. Опять. Помнится, в Ривенделле так насчёт неё, Арименэль, пошутила Арвен. Арвен… она сейчас в Имладрисе, жаль, что не с Арагорном. Но всё-таки… свадьба. Нет, что за шутки!..

– Ты такая милая, когда краснеешь, – улыбнулся Моргомир, и у эльфийка снова кровь прилила к лицу. Что он такое говорит? Милая? Нет, если она сейчас ещё и глупо улыбнётся.

– Моргоми-ир, – смущённо пробормотала девушка, всё же улыбаясь и ещё больше краснея. О Валар, он может одной фразой просто свести её с ума!

– Я уже несколько тысяч лет как Моргомир, – усмехнулся полуэльф, крепко обнимая всё ещё улыбающуюся Арименэль. – И ещё я говорю правду – ты действительно очень милая, – почти шёпотом произнёс он, целуя эллет в щёки.

Арименэль, наверное, надо было что-то ответить, но у неё не было слов. А потому она лишь прижалась к любимому. Почему-то вспомнился тот день, когда Моргомир хотел её поцеловать, а она испугалась и убежала. Сейчас это казалось… глупым? Странным? Смешным? Сейчас это казалось невозможным. Разве можно было бояться? Арименэль раньше жила точно в тумане, в иллюзии и была счастливой. Но сейчас она понимала – не была. Вернее, была, но если бы у неё был выбор, она никогда бы не вернулась в ту жизнь. Настоящая, светлая, желанная – началась недавно. И не нужно было ничего. Лишь бы быть рядом с ним, видеть его каждый день, слушать его голос и смотреть на улыбку.

Эллет улыбнулась. И к чему только все эти размышления? Сейчас она могла (хотела всем сердцем) лишь одно.

Девушка с нежностью взглянула на Моргомира и, ничего не говоря, поцеловала его сама.

И они сейчас были счастливы – просто, без всяких тревог и лишних мыслей, просто они были рядом, могли целоваться, сколько угодно, и знали, что теперь будут вместе.

– Люблю я тебя, – сказала вдруг Арименэль, улыбаясь и смотря на Моргомира сияющими глазами, – и буду всегда это повторять.

– Я и не против, – полуэльф тепло улыбнулся ей в ответ, – я ведь тоже тебя люблю. И ты это знаешь, звёздочка моя.

***

Арименэль проснулась от очередного кошмара. Судорожно хватая ртом воздух, она вскочила с кровати и помчалась к Моргомиру, то и дело спотыкаясь. Тот привычно обнял её.

– Это всего лишь кошмар, – тихо прошептал он, перебирая растрёпанные волосы, стараясь хоть как-то успокоить.

– Я не могу, – виновато проговорила эллет. Будто извинялась. Она действительно не могла. Днём всё было хорошо, но ночью кошмары возвращались. Арименэль было страшно: в тёмных снах каждый раз что-то случалось с Моргомиром. И девушке обязательно надо было убедиться, что с любимым всё хорошо. А ещё он был единственным, кто мог её успокоить. – Я боюсь за тебя.

На лице Моргомира появилась усталая улыбка.

– Саурона больше нет. Это всего лишь сны и не более, они никогда не сбудутся. Впрочем, у меня есть один способ тебя успокоить, – он притянул к себе эльфийку, и та улыбнулась. Да, хороший способ. Самый лучший. И он действительно успокаивал – обоих. В объятиях друг друга они чувствовали себя прекрасно, а все кошмары обходили их стороной.

Девушка с улыбкой положила голову любимому на плечо. Увиденный сон сразу потускнел, а страх отступил в сторону, растворяясь в тени. Но Арименэль знала: Моргомиру тоже снились кошмары. Она чувствовала это и каждый раз приходила, садилась рядом и напевала простенькую детскую песню о котятах, которые заблудились в лесу, но потом смогли найти дорогу домой. Моргомир тогда улыбался, как ребёнок, и сама Арименэль радовалась.

– Мне её мама в детстве пела, – вслух сказала эллет, и полуэльф сразу понял, о чём она. – Она всегда нам с братьями пела перед сном. Мы сразу засыпали, но она всё равно ещё долго сидела у окна и пела её – ещё тише – до тех пор, пока не приходил папа. Его долго не бывало – всё-таки служба.

– Я в детстве ненавидел это слово, – Моргомир открыл закрытые глаза, и Арименэль посмотрела на него. – Знаешь, у королей ведь тоже «служба». Мой отец вечно проводил время с советниками, посланниками из других стран и ещё какими-то людьми. Мне раньше казалось, что он просто не хотел проводить со мной время, – в голосе Моргомира прозвучало раздражение, и Арименэль поспешила возразить:

– Нет, у него действительно было мало времени. Он любил тебя, я верю, – и она улыбнулась ему. На лице полуэльфа тоже появилась слабая улыбка.

– Я знаю. Только я глупый был тогда… Злился на него, на себя. Думал, что это из-за моей матери он так. Из-за того, что я жив, а она мертва, – взгляд Моргомира стал невероятно тоскливым. Арименэль замерла, а после неуверенно коснулась руки любимого. Он неправ. Инхольт любил своего сына, нельзя было думать так, как думал Моргомир. Но теперь-то всё по-другому. Всё изменилось, и Эсилиэль, можно сказать, жива, но Моргомир всё равно переживает.

Арименэль накрыла руку любимого своей, молча стараясь поддержать. Просто давая знать: «Я рядом. Я выслушаю. Я понимаю тебя и люблю». Моргомир легонько сжал её ладонь и улыбнулся. Он всё понял.

– Порой я сбегал с уроков ему назло, не слушался, грубил, – полуэльф усмехнулся. – Придворные, особенно дамы, приходили в ужас. Но они были такими скучными, вечные нотации так надоедали. «Моргомир, что ты творишь!», «Принцу не полагается!». И сами так визжали, когда обнаруживали в рукавах лягушек или безобидных ужей на столе! – Арименэль только закатила глаза и попыталась спрятать улыбку. Да, ужас людей можно было представить. – А придворные дамы, представь только, падали в обморок от вида мышей.

– Моргомир, – эльфийка не выдержала и рассмеялась, – ну так же нельзя!

– Арименэль, я просто обязан был это сделать! – Моргомир принял торжественный и важный вид. – Это был мой долг! Мда, противный у меня был в детстве характер. Да и потом дел я натворил много… – голос полуэльфа стал тише, и эллет замерла. – Я – зло, Арименэль. Зло Средиземья.

Эльфийка посмотрела ему в глаза. Моргомир раскаивался в том, что он совершил. Она сама считала раньше, до того, как познакомилась с ним, что он злодей. Но всё это было в прошлом, всё прощено и забыто. Арименэль ни за что на свете не назвала бы теперь любимого злодеем. Она знала о том, что он совершил. И она его простила, хотя не злилась совершенно и до этого. Она любит его, каким он есть. Со всем его прошлым и со всеми его ошибками. И Моргомир никакое не зло! Вот ещё, чего говорит…

– Тогда я люблю Зло сильнее Добра, – весело улыбнулась Арименэль, отгоняя грустные мысли в сторону, – и нисколько об этом не жалею. Всё, я перехожу на сторону Зла, встречайте! – Моргомир, слушая её, засмеялся, и девушка тоже не смогла сдержать смеха.

– Я подарю тебе весь мир, – полуэльф попытался сделать «злодейский голос», но эльфийка лишь отмахнулась.

– Мне не нужен мир, мне нужен ты, – и она обняла его, а потом внезапно тихо сказала. – Если говорить правду, то ты – это и есть весь мир.

Моргомир улыбнулся и поцеловал эллет в лоб.

– Мне кажется, теперь тебе лучше отдохнуть.

– Тебе тоже, – не преминула заметить эльфийка, и Моргомир, сделав вид, что серьёзно размышляет, наконец кивнул.

Засыпать в обнимку стало их приятной привычкой и маленькой тайной. Поначалу Арименэль сильно смущалась, краснела, пытаясь отогнать лишние мысли. Что тут говорить, эльфийка вздрагивала от каждого прикосновения, путаясь и пугаясь своих желаний. Девушка волновалась и боялась непонятно чего. Но она верила Моргомиру и со временем с трудом, но привыкла засыпать в его объятиях.

***

– Приедет.

– Я ничего не знаю…

– Приедет обязательно! Арименэль, ну скажи ему! Эстель, перестань упрямиться.

Арименэль с трудом сдержала улыбку, смотря на спорящих. Лаурелинмэ, ожидая поддержки, смотрела на неё саму, Арагорн выглядел мрачным и растерянным, но в его глазах таилась надежда. А вдруг?..

– Она же любит тебя, Эстель, – эллет всё же улыбнулась, – она обязательно приедет. Вспомни, о чём ты разговаривал с Владыкой Элрондом! Он сказал: если ты станешь королём Гондора, вы с Арвен сможете пожениться. – Арименэль не нравилось поручение Элронда, данное Арагорну, но она не говорила об этом. Не в ее праве было лезть в дела королей.

– Ты действительно скоро станешь государем, Эстель, – Лаурелинмэ постаралась ободряюще улыбнуться человеку, – люди любят тебя. Но больше всех тебя любит Арвен – и она обязательно приедет к тебе, не волнуйся.

Арагорн шёл по Палатам Исцеления. Оставалось ещё очень много раненых, но мрачный дух болезни, витавший в воздухе, отступил далеко. Люди весело переговаривались и рассказывали друг другу истории, а потом смеялись, окончательно разгоняя печаль. Видя Эстеля, они радостно приветствовали его – своего вернувшегося короля. Где-то тут в компании хоббитов сидели Гимли и Леголас. Хоббиты… они спасли мир. Сэм и Фродо. Маленькие полурослики пронесли свою дружбу через трудности и спасли мир. Арименэль видела их и даже разговаривала. Многие с ними разговаривали. С хоббитами, чуть не погибшими ради них всех.

– Тебя звала Эовин, кажется, – обратилась Лаурелинмэ к Арименэль, и эллет кивнула. Эльдиэ направилась следом за Арагорном, а девушка поспешила искать подругу.

Принцесса Рохана была неподалёку.

– Здравствуй, Арименэль, – Эовин улыбнулась, завидев эльфийку. – Не проголодалась?

– О, нет, – эллет заулыбалась. – Моргомир считает, что мне теперь постоянно нужно есть! Это несколько пугает.

– Я с ним соглашусь, пожалуй, ты страшно похудела, – Эовин засмеялась, поймав на себе обиженный взгляд Арименэль. – Ладно. Кажется, ты спрашивала у меня недавно, чем ты можешь помочь? – аданет дождалась кивка и продолжила. – Мне срочно нужны травы, могу дать список. Вот срочно нужны, а попросить некого, все сейчас ужасно заняты. Поможешь?

– Конечно, – девушка радостно улыбнулась. Наконец-то она может помочь! Собирать травы – хорошее занятие, тем более она в них вроде разбирается. Да и можно, наконец, побывать на свежем воздухе.

Эовин с облегчением вздохнула и протянула Арименэль список трав. Эльфийка направилась во дворец переодеться, а после пошла к Арлоту. Тот, как и многие другие кони, вернулись после битвы.

– Ты собралась ехать без меня? – Моргомир точно возник из ниоткуда, и Арименэль вздрогнула от неожиданности. – Оби-идно, – словно маленький ребёнок протянул он, при этом улыбаясь.

– Я собиралась тебе сказать, но тебя нигде не было, – девушка скрестила руки и деланно строго взглянула на него, но после улыбнулась. – Ну ладно, если хочешь, можешь со мной поехать.

Интересно, а люди сильно удивились, когда мимо них на конях промчалась смеющаяся парочка?..

Поля цвели, но воспоминания не уходили. Арименэль сначала показалось, что она видит кровь на траве, но это прошло со временем. Всё закончилось, всё в прошлом. А ещё можно… или нельзя? Эльфийка вздрогнула. Нет, война не смогла её изменить. Или смогла, она уже изменилась?

– Ты знаешь мои мысли? – Моргомир улыбался и щурился на солнце. Арименэль, конечно же, его поняла. – Не обгонишь! – Амалор резко сорвался с места.

– Догоню! – Арименэль со смехом направила Арлота следом. – Ну, берегись, Моргомир!..

Нет, всё-таки война изменила её. Девушка не могла забыть тот ужас. Но любимый может исцелить её душу, как когда-то она исцелила его.

Ветер трепал волосы, и всё забылось. Все страхи и все сомнения. Впереди солнце, поля и зеленеющий вдали лес. Впереди мир.

Сердце билось в безумном ритме, и Арименэль засмеялась от ликующего счастья в душе, смотря на Моргомира. Он рядом. Ветер вновь нёс радостные мысли. Как хорошо просто мчаться на коне рядом с любимым!.. И, глядя в родные глаза, эллет понимала, что для счастья нужно лишь это.

Арлот чуть ли не летел вслед за Амалором, и над полями звенел смех.

Но вот впереди лесная опушка и молодая листва деревьев, весело шелестящая на весеннем ветру. Моргомир помог девушке слезть с коня, а после внезапно склонился к её лицу. Эльфийка замерла. Он её сейчас поцелует? Сердце забилось, душа точно замерла.

– Я тебя всё-таки обогнал, – лицо обожгло горячим дыханием, но Моргомир тут же отстранился от возмущённой Арименэль. – Что? – парень состроил невинный вид. – Чем ты недовольна, звёздочка?

Эльфийка фыркнула и опустила голову. Чем недовольна! Ну, между прочим, она думала, что он её поцелует… Так, что за мысли? Девушка чуть покраснела.

– А в качестве награды я имею полное право тебя поцеловать, – Моргомир усмехнулся, смотря на возмущённо взглянувшую на него Арименэль. – Нет, до этого нельзя было. – И, пресекая все оставшиеся вопросы, он поцеловал любимую.

Арименэль прижалась к нему и робко коснулась ладони, и полуэльф тут же взял её за руку. Через некоторое время он мягко отстранил любимую. Та, посмотрев на него, мигом всё поняла и со вздохом кивнула.

– Да уж, надо поторопиться, а то Эовин не дождётся свои травы. – Эллет достала из кармана костюма список. – Смотри, так вот они выглядят. Пойдём искать.

И они разбрелись по полянке, ища травы, то и дело бросая украдкой друг на друга взгляды. Арименэль, собирая, улыбалась, думая о Моргомире. Какой же всё-таки он… хороший. То есть самый лучший. «И мой», – добавила девушка, сильно-сильно краснея, словно боялась, что любимый её услышит.

– Твой, – Моргомир подошёл и обнял краснеющую эльфийку, – всегда твой.

– Ты мои мысли читаешь? – Арименэль невольно заулыбалась. – Хотя я тоже твои сейчас знаю… – она со смехом поцеловала его.

Моргомир смущённо улыбнулся («О Эру, какой же он милый, когда краснеет», – умилённо подумала эллет, хотя полуэльф сказал о ней то же самое) и протянул девушке небольшой букет из пёстрых цветов. И веточек крыжовника.

«Крыжовник?» – Арименэль не сдержала улыбки. О Эру. Но это красиво смотрится. Очень. И так приятно получить цветы именно от Моргомира… Душа ликовала, и на сердце разливалось тепло. Это так… так…

– У тебя глаза сияют, – полуэльф легко коснулся руки любимой и улыбнулся, смотря на её лицо. – Красивая ты…

– И как ты додумался веточки-то в букет добавить? – девушка смущённо отвела взгляд в сторону и постаралась перевести тему. Нет, ну всё-таки крыжовник?.. Эру. Так прекрасно.

– Но тебе же нравится, – подмигнул ей полуэльф. Арименэль что-то еле слышно пробормотала и вновь взглянула на букет. Красивый такой. И лепестки у цветов подрагивают на ветру, будто оживая.

Лес мягко зашелестел листвой, и будто шёпот пронёсся через зелёную рощу. Эллет прислушалась и улыбнулась. Как же она всё-таки любила это время года – середину мая. А теперь всё было ещё прекраснее – ведь рядом Моргомир.

– Какое у тебя любимое время года? – обратилась она к любимому, и тот замер, нахмурившись и задумавшись.

– Знаешь, я никогда об этом не задумывался, – но он вдруг взглянул на Арименэль, и его взгляд потеплел. – Наверное всё-таки весна. Ладно, Эовин свои травы, наверное, ждёт не дождётся, – добавил Моргомир с сожалением и последовал с травами к Амалору и Арлоту, беспечно гуляющим по поляне.

Эльфийка посмотрела на травы и вздохнула. Да, нужно возвращаться в город – Эовин наверняка волнуется. «Но всё-таки это был чудесный день», – подумала эллет.

Невесомый ветер играл в нежно-зелёной листве с золотистыми лучами солнца. Всё жило и радовалось. Свет весны пришёл, согрел землю, и мгла Мордора никогда не смогла бы затмить его.

***

Дни летели полные радости. Город готовился к коронации Арагорна, люди украшали улицу, весело переговаривались и верили в безмятежное будущее.

Эовин всё так же работала в Палатах Исцеления, ей помогал Фарамир. И любой мог бы заметить их очень тёплые отношения.

Леголас и Гимли всюду бродили друг с другом, гном расхваливал архитектуру города, но говорил, что пригласит мастеров своего народа, чтобы они кое-что тут подправили. А лихолесский эльф светло улыбался, слушая его, и обещал привезти в Минас-Тирит деревья.

Хоббиты постоянно были рядом с друзьями и страшно смущались (все четверо), когда кто-то начинал хвалить их или славить. Но весёлые и озорные Мерри с Пиппином не изменились. Правда, все их проделки им прощались. Арименэль невольно улыбалась, понимая, что полурослики не осознают своего положения. Они – герои. Но хорошо, что не зазнаются и не хвастаются.

Лаурелинмэ помогала Эовин, правда, при этом она очень много времени проводила с племянником. Арименэль радовалась, видя, как отношения между её подругой и любимым становятся всё теплее. Родственники вновь вместе. Разве это не чудесно?

Кэльдар и Мэлнилитон были рядом. Кэльдар всё так же шутил и веселился, и даже на лице Мэлнилитона всё чаще появлялась улыбка. Всё наладилось, а Мэлнилитон уже не так холодно относился к Моргомиру.

Многие эдайн уже не так к нему относились. Люди поверили, что он не враг, потому что он сражался на их стороне. Не все, конечно. Но эллет понимала: всегда остаются люди, которые не верят, всегда остаются враги. К счастью, никто открыто не выражал своё недовольство.

Арименэль была счастлива. Всё время она проводила то с подругами, то с братьями, и главное – с Моргомиром. Дни летели, близился конец мая. Весна, подарив миру чудеса, уходила, уступая место ласковому лету.

Однажды солнечным утром в предпоследний день мая, когда Арименэль вышла из комнаты, в дверях она столкнулась с Моргомиром. И тот протянул ей букет. Эллет невольно ахнула – её любимые цветы!.. Первые ромашки, уже давно цветущие незабудки и нежные белые розы, выросшие на колючих кустах. Эру. Моргомир их сам собирал?..