Текст книги "Любовь сильнее Тьмы (СИ)"

Автор книги: Солнечная Фея

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

– А… Арименэль? – Фенрон так и замер, смотря на неё. В его серых глазах было такое удивление, что эльфийка невольно фыркнула от смеха. Правда, ответить не успела.

– Арименэль! – Моргомир, заслышав голоса, бросился к девушке, и поняв, что с ней ничего не случилось, остановился, с недоумением смотря на эльфа. Фенрон совсем растерялся.

Но тишина продлилась недолго. Со стороны большой дороги, что была неподалёку, послышались топот копыт, ржание коней и звонкие эльфийские голоса.

Арименэль было дёрнулась к Моргомиру, с удивлением и с тем страхом, что приходит с резкой неожиданностью, взглянула на эльфов. Их лица были ей знакомы, но девушка слишком растерялась.

В один момент она встретилась взглядом с двумя другими взглядами – взглядами до боли знакомых, таких родных серых и серо-зелёных глаз. Арименэль вскрикнула и непроизвольно подалась вперёд, протягивая руки к двум всадникам, что были впереди всех. Моргомир, тоже узнав их, улыбнулся.

Мэлнилитон успел первым. Быстро соскочив с коня, он бросился к сестре, крепко обнимая её и прижимая к себе. Арименэль и сама обняла его, всхлипнув и спрятав лицо у него на плече. Через секунду взглянула на его лицо заплаканными глазами и провела ладонью по щеке, убрав растрепавшиеся светлые волосы. Мэлнилитон молчал, но его серые глаза как-то необычно сверкали. Может быть, из-за застывших в них слёз?

– Дай мне-то звёздочку обнять! – рядом стоял улыбающийся Кэльдар. Мэлнилитон нехотя выпустил сестру из объятий, и Арименэль обняла уже Кэльдара.

– Ну вот мы и увиделись, – неожиданно хрипло и тихо сказал эльда, прижимая к себе сестру, привычно гладя её по волосам, – мы боялись.

– Я скучала, – Арименэль, закрыв глаза, поцеловала брата в щёку.

– А меня? – немного ревниво спросил Мэлнилитон, и девушка, рассмеявшись, поцеловала его, однако эльф не успокоился и даже перевёл тему на другое, – звёздочка, ну вот как ты могла уйти? В одиночку? Зачем?

Весело переговаривающиеся эльфы внезапно умолкли. Арименэль, почувствовав, что все на неё смотрят, смутилась. Но через секунду, взяв себя в руки, шагнула к Моргомиру и встала рядом с ним. Теперь взгляды эльдар были обращены на него. Они всё знали. И теперь ждали, что скажет сам бывший назгул.

– Я вовсе не хотел бы, что б Арименэль уходила из Имладриса, тем более во время войны, тем более… в Димхольд, – полуэльф понял, что надо что-то сказать, и шагнул вперёд, – но так уж получилось. Я служил Саурону и был вашим врагом. Но теперь у меня нет кольца, я уничтожил его, – он поднял правую руку, чтобы все видели, что Девятого действительно нет, – я больше не служу Гортхауру. Я бы желал быть с вашим народом.

Эльфы молчали. Арименэль опустила глаза и, не зная, что делать, взяла любимого за руку. Тот ободряюще сжал её ладонь.

А после… после заговорили все и разом. Что-то спрашивали, говорили, Арименэль не сразу всё поняла, и лишь когда увидела на лицах эльдар улыбки, осознала, что те вовсе ничего не имели против.

Моргомир отвечал что-то им, рассказывал, у самой Арименэль тоже что-то спрашивали. Но в основном она молчала, внимательно смотря на остальных. Несколько минут она глядела на братьев. Мэлнилитон не говорил ни слова, о чём-то сосредоточенно размышляя, а вот Кэльдар и ещё несколько эльдар уже беспечно разговаривали с Моргомиром.

Элронд ведь говорил, что эльфы смогут принять Моргомира, всё простить. И сейчас Арименэль понимала, что это и случилось. Эльдар Моргомира поняли. Элронд говорил и то, что они в Имладрисе, видя, что Арименэль с ним хорошо общается, уже не так опасались. Некоторые видели, как Моргомир сражался с орками. А после ведь прочитали письмо Арименэль…

Эллет смутно потом помнила, как они все пришли до Лаурелинмэ. Многие из эльдар знали её, и теперь радостно с ней поздоровались. Какое же удивление было на их лицах, когда узнали, что Моргомир её племянник!..

А после… после были долгие разговоры. Эльдар рассказывали о чём-то своём, и Моргомир тоже ввязался в беседу, и вскоре Арименэль увидела, как они все рассмеялись.

– Звёздочка, а ты хоть расскажи, как ты из Имладриса до Лориэна дошла, – Моргомир нежно обнял её, и эльфы, заметив это, опять заулыбались.

И Арименэль, сначала неуверенно, а потом, войдя во вкус, с упоением начала рассказывать. Всё снова точно происходило наяву, но уже не казалось таким страшным и пугающим.

Эльдар слушали и удивлялись.

– Кэльдар, Мэлнилитон, а вы как тут оказались? – Арименэль, закончив, с интересом взглянула на братьев.

– Мы сначала долго тебя искали. А потом… ну… уже в начале весны Владыка Элронд послал отряд к Арагорну. Элладан с Элрохиром и другими эльфами поехали к нему, а мы решили ещё и тебя поискать. Небезнадёжно, оказывается.

Арименэль лишь улыбнулась. Она встретилась с возлюбленным, а теперь ещё с братьями и друзьями. Что может быть лучше?..

Кэльдар притянул к себе сестру и опять обнял. После долгой разлуки, после всех невзгод…

А на востоке тем временем разгорался золотой рассвет.

Комментарий к Глава 27. После ночи приходит рассвет

С прошедшим Новым годом вас :З

========== Глава 28. Новая встреча, новое решение ==========

Мэлнилитон смотрел на Арименэль укоряюще, даже с лёгкой грустью и осуждением. Эльфийка молчала, глядя ему в глаза и вскинув голову.

Эльда, заметив её твёрдой взгляд, болезненно поморщился и снова заговорил, но уже гораздо тише, чем до этого:

– Сестра, неужели оно того стоило? Ты ушла из Имладриса ради Моргомира. Но разве ты не могла предположить, как сильно мы будем волноваться? Ты сотню раз могла погибнуть. Карадрас, Изенгард… Это всё не для тебя! Тебе стоило оставаться дома! Зачем ты рисковала собой ради… этого?

Арименэль мрачнела с каждым словом, и было видно, что она вовсе не согласна с братом. Тот пытался объяснить это ей который раз, но эллет не понимала его. Мэлнилитону не нравился Моргомир, и он относился к нему с холодной отчуждённостью и даже с презрением.

– Я всё равно не жалею об этом. Я люблю его, и ты знаешь это. Не понимаю, почему ты пытаешься меня переубедить, – девушка вздохнула. Она хоть и любила брата, но часто не была согласна с ним его. У него были другие представления о мире. Мэлнилитон отчаянно не понимал того, что Арименэль любит Моргомира, бывшего слугу Саурона. Или просто не хотел понять. – Я всё равно буду с ним. Не трать понапрасну слова.

Мэлнилитон опустил голову, но Арименэль увидела, что в его глазах мелькнуло отчаяние. Появилось на лице эльфа что-то такое горькое, обречённое, что эльфийка вздрогнула, и ей показалось, что она обидела брата своими словами. Только эллет хотела что-то сказать, как эльда покачал головой и устало вздохнул.

– Прости меня. Я наверняка в чём-то неправ. Но пойми: принять Моргомира, принять то, что ты его любишь, я не могу. Не сейчас.

Арименэль опустила глаза. Она понимала. Мэлнилитон до сих пор видел в Моргомире назгула и не мог думать иначе. Она и сама ведь когда-то такой была. И слава Эру, что сейчас она не похожа на брата.

Эльфийка считала тот день, когда она встретилась с Моргомиром, одним из самых лучших в жизни. Слишком многое тогда изменилось, и слишком многое изменилось сейчас.

Девушка лишь кивнула брату на прощение и, развернувшись, ушла. А Мэлнилитон ещё долго смотрел ей вслед, задумавшись.

***

– Скучаешь? – когда голос Моргомира раздался рядом, Арименэль от неожиданности вздрогнула и резко обернулась. Полуэльф, увидев её глаза, рассмеялся и притянул к себе. – Звёздочка, ты что, испугалась?

– Я не испугалась, – немного возмущённо пробормотала девушка, – ты просто подошёл тихо.

Но после эльфийка улыбнулась. Да, она всё-таки испугалась. Чуть-чуть. Всё-таки слишком многое ей пришлось пережить. Эллет никогда не любила, что кто-то видит её страх. Были лишь немногие исключения. Кэльдар и, может, Элронд. Остальные – никогда. Девушка боялась показаться слабой, боялась, что остальные больше убедятся в том, что ей место во дворце, в безопасности. Арименэль хотела выглядеть в их глазах сильной. Училась обращению с оружием, пыталась быть независимой. И ведь доказала. Многие уже не смотрели на неё как на хрупкую эллет, они даже уважали её.

Арименэль поражалась тому, что было в Лаурелинмэ, во многих эльдар: они не показывали эмоций и чувств. Казалось, что их ничто не могло возмутить или задеть, не могло причинить боль. Последнее было для девушки самым главным, хотя она постоянно отрицала это, боясь опять же… признаться в себе, что не такая уж и сильная.

Всё сводилось к одному. Эльфийка немного стыдилась того, что слишком чувствительная. Она боялась за других, волновалась, и это было видно по её лицу. Оскорбление кого-то могло вывести её из себя, и девушка могла сорваться. Вот как тогда, в Ривенделле, когда Моргомир разговаривал с Элрондом в зале. Эти чувства были её слабостью, и Арименэль знала, что всё это будет использовано против неё. Она много раз в этом убеждалась, даже когда читала книги по истории. Стоило в руках врага оказаться тому, кого кто-то любит, то враг мог считать, что может требовать что угодно. Потому что чувства, любовь и дружба были выше многого. И большого хладнокровия требовалось, чтобы отказаться от условий.

И Арименэль боялась. Боялась, что однажды такое случится и с ней. Боялась даже не за себя, боялась даже не из-за того, что опять покажет свою слабость, боялась за родных. Это лишь навредит им. Она не хотела этого. И потому… потому отрицала это. Как же было… глупо?

Глупо.

Арименэль, обнимая Моргомира, поняла, что так оно и было. По крайней мере перед ним. Рядом с ним девушка чувствовала себя… собой. Не той, которой хотела казаться. А той, которой действительно была. Арименэль действительно чувствовала себя хрупкой эллет и знала, что Моргомир обязательно защитит, поддержит. Знала, что он выслушает, поймёт. Рядом с ним… было так, как не было никогда. Мир… что значил весь мир без него? Без него мир казался беспросветным мраком, даже если сияло солнце. А если быть рядом с ним в кромешной тьме, то засияет такой свет, что свет солнца покажется тусклым и ненужным.

Эллет невольно улыбнулась, тихо фыркнув. Ну она тут разошлась. Что за мысли? Свет, мрак… Просто любит она Моргомира. Любит, и всё тут. И всё будет хорошо. Когда он так говорит, девушка ему верит. Верит, как ребёнок, верит, как не верит больше никому. Просто он самый честный, что бы не думали остальные. И… самый-самый лучший.

– Да, испугалась. Не думала, что это ты, – наконец тихо сказала Арименэль, отстраняясь, и Моргомир увидел, что она счастливо улыбается, смотря на него сияющим взглядом.

– Ну, звёздочка, – только сказал полуэльф.

Однако не растерялся: снова шагнул к девушке и, снова обняв её, поцеловал, так, как целовал в первый раз. Хорошо хоть, что Кэльдар уж точно сейчас не появится с ехидной улыбкой на лице.

– Ты тоже о нём вспомнил? – весело взглянула на Моргомира Арименэль, когда он чуть отстранился.

– Конечно, – тихо фыркнул полуэльф, – разве можно забыть?

Эльфийка лишь улыбнулась, качнув головой. Действительно, вот Кэльдара забыть невозможно. Девушка любила его, но тогда, в Имладрисе, брат немного возмутил ей. Неловко вышло.

– Я совершенно не удивлюсь, если мы сейчас кого-то встретим, – Моргомир деланно недовольно закатил глаза и потом взглянул куда-то в сторону дороги.

Арименэль тоже посмотрела туда. Эллет понимала любимого, её, как и его, не покидало чувство, что им опять предстоит встретиться с кем-то.

«Каждый день одни встречи», – подумала девушка, смотря вдаль. Но эта мысль была светлой не смотря ни на что. Арименэль встретилась с любимым, встретилась с братьями, и это невольно отогнало все мрачные мысли.

Среди высоких сосен, которые словно бы посветлели с приходом весны, среди солнечных лучей, освещающих лес, по дороге, покрытой зеленеющей травой, мчался, хотя казалось, что летел, белоснежный конь. Арименэль взглянула и замерла. Конь внезапно остановился. Солнце осветило силуэт всадника в белом плаще и чуть ослепило глаза.

– А я говорил, – пробормотал Моргомир, пока Арименэль сощурилась и пыталась привыкнуть к яркому свету.

– Арименэль? – тем временем кто-то невысокого роста, сидящий впереди всадника, дёрнулся и попытался спрыгнуть с коня. – Арименэль!

Эльфийка, заслышав знакомый голос, ахнула и подалась вперёд. Невольно она улыбнулась. Обладателя голоса она, несомненно знала. Очень хорошо знала.

– Пиппин! – девушка шагнула вперёд и засмеялась – хоббит, едва не свалившись с коня, был удержан твёрдой рукой всадника, в котором Арименэль узнала Гэндальфа.

Сам маг, делая суровое лицо, смотрел то на эллет, то на Моргомира, и если полуэльф несколько посерьёзнел, то девушка лишь фыркнула и отмахнулась. Гэндальф сердиться не мог, это уж точно. Хотя вид он делает весьма успешно.

Арименэль смотрела на хоббита. Тот, слабо дёргался и то и дело сердито выглядывал на майа исподлобья. Эти забавные движения снова насмешили эльфийку, и она, почувствовав, что не может сдержать смех, засмеялась. Наверное, странно это выглядело со стороны, но девушка просто не могла сдержаться. Хоббиты всегда легко могли вызвать у неё смех и улыбку. Этот народец она искренне полюбила и всегда тепло к нему относилась, а они, в свою очередь, тепло относились ко всем остальным, даря веселье даже тогда, когда веселиться было невозможно.

Пиппин обиженно покосился на эллет, не зная, что думать про её смех, хотя полурослик снова попытался было спрыгнуть.

– Перегрин Тук! – грозно зазвенел голос Гэндальфа. – Если ты так хочешь повстречаться с землёй, я могу помочь тебе в этом!

Хоббит, услышав мага, испуганно дёрнулся и почувствовал, как теряет равновесие и падает с коня вниз. Но не успел он даже испугаться как следует, как кто-то осторожно подхватил его и опустил на землю.

– Зря ты, Моргомир, так с ним, – проворчал Олорин, смотря на растерянно хлопающего глазами Пиппина и чуть улыбающегося полуэльфа, – этого проказника стоило бы как следует проучить.

Арименэль, уже отсмеявшись, немного осуждающе покачала головой. Пиппин действительно мог «влипать» в истории, но девушке было хоббита жаль. Свалиться с коня отнюдь не приятно. Хорошо хоть, что Моргомир успел поймать полурослика… А вот Гэндальф…

Впрочем, эльфийка быстро перестала на него обижаться за хоббита. Майа редко злился, а то, что он сейчас взъелся на Пиппина, означало, что маг находился в очень дурном настроении, или же полурослик что-то натворил. «И, возможно, – задумчиво взглянула на Пиппина Арименэль, – первое зависит от второго».

– Что же ты так, Гэндальф? – Моргомир смотрел на мага почти как на старого знакомого. – Пиппин же ничего не сделал.

Маг что-то проворчал, однако скоро весь его мрачный вид исчез, и он тепло посмотрел и на Моргомира, и на Арименэль. Девушка, заметив этот взгляд, облегчённо вздохнула. До этого она чуть-чуть, самую капельку боялась, что Гэндальф не очень хорошо к ним отнесётся. «Глупо, конечно», – немного смущённо подумала эльфийка, невольно улыбнувшись.

– Что ж, здравствуйте, – в голосе мага на одно мгновение прозвучала добрая насмешка. – Я всё-таки счастлив, – тут уж Олорин не преувеличивал – настоящей радостью лучились его светлые глаза, очень искренне он улыбался, – что вы теперь вместе.

Арименэль опустила глаза и, широко улыбаясь, подошла к Моргомиру. Тот взял её за руку и взглянул на мага – с приятным удивлением. Наверное, не знал того, что Гэндальф их поддержит.

– Раньше мы виделись не в самых желательных ситуациях, – сказал полуэльф, смотря на майа, – теперь всё будет иначе, я надеюсь.

– О, всё несомненно будет иначе, Моргомир, – отозвался Гэндальф с улыбкой.

– Моргомир? – Пиппин с таким удивлением воззрился на него, что Арименэль снова тихо засмеялась, спрятав лицо на плече у любимого. Сам Моргомир тоже непроизвольно улыбнулся изумлению хоббита. Наверное, многие теперь будут так удивляться. – Тот самый Моргомир? Назгул?

– Бывший, – полуэльф чуть поморщился. Он понимал, что многие продолжают считать его назгулом, а значит, и опасаться. Моргомир осознавал, что сам заслужил подобное отношение, но не хотел с этим смириться и намеревался доказать, что все страхи напрасны. – Так что ты меня и не бойся.

Пиппин странно на него взглянул. Арименэль прекратила смеяться и сама встревоженно посмотрела на хоббита. Она не хотела, чтобы тот считал её возлюбленного врагом. Моргомир действительно был лучше, гораздо лучше, чем остальные думали. Арименэль знала, что они все ошибаются.

Но девушка с горечью понимала, что так просто всё не исправить. Сейчас, наверное, пол Арды узнало о них с Моргомиром. Многие против, это точно. Но эльфийка ведь уже давно сказала, что будет с Моргомиром всегда, и сейчас не собиралась отступать от своего решения. Что бы ни случилось, она не уйдёт. И останется с ним до конца.

Может быть, сейчас Арименэль размышляла чересчур серьёзно. Пиппин ведь ещё ничего не сказал, а она уже волнуется. Девушка осознавала это, но ничего не могла поделать ни с мыслями, ни с чувствами. Слишком глубоко засели они в её сердце, чтобы так просто прогнать их оттуда. Слишком сильно эльфийка волновалась.

– А я и не боюсь, – мысли Арименэль прервал голос хоббита, и эллет подняла голову, встревоженно смотря на полурослика. Краем глаз она заметила, что Моргомир тоже глядит на него, недоверчиво, но с затаённой надеждой. Пиппин, видимо, заметил это сомнение, и потому поспешил пояснить. – Во-первых, Гэндальф рассказывал о тебе. Ну и я подумал, что ты вовсе не такой уж и плохой. Во-вторых, я верю Арименэль. Она тебя любит, я вижу, – сама Арименэль в этот миг опустила глаза, скрывая улыбку. Моргомир был серьёзен, однако в глубине его глаз плясали смешинки – слишком уж важно хоббит это говорил. – И в-третьих, стал бы какой-нибудь там злодей ловить бедного Перегрина Тука, падающего с лошади!

– Вот ты-то уж никогда не был бедным, Пиппин, – тихо пробормотал под нос Гэндальф.– Ладно уж, что тут зря дело терять… Думаю, немного времени у нас есть, пойдёмте, расскажем друг другу новости.

Маг неожиданно ловко спрыгнул с коня и вместе с остальными направился в сторону временного лагеря эльфов. Пиппин уже прекратил удивляться и уже что-то торопливо рассказывал Арименэль, держа её за руку. Сама девушка лишь улыбалась ему и порой смотрела на Моргомира, который и сам уже не мог и не хотел скрывать улыбку.

***

Эльфы появлению Гэндальфа обрадовались и тут же набросились на него с расспросами и разговорами. Арименэль в этом не участвовала, только её бедному майа и не хватало. Вместо этого она увлечённо слушала Пиппина, который не отходил от неё ни на шаг и без умолку рассказывал девушке, что с ним произошло.

Хоббита также слушал и Моргомир, при этом успевая о чём-то говорить с Олорином. Арименэль понимала, что разговор серьёзный, но ей сейчас не хотелось его слушать, ей хватало волнений. А расказы Пиппина о том, как они с Мерри веселились на празднике в Эдорасе, невольно отвлекал её от тягостных мыслей, и эльфийка со временем заслушалась, всё чаще ловя себя на том, что смеётся. Воистину хоббиты чудесный народ.

Но неожиданно полурослик умолк. Арименэль, поняв, что больше не слышит его голос, с неудомением посмотрела на него, но поняла, что и разговоры эльфов прекратились. Наступила тишина, а после заговорил Гэндальф, необыкновенно угрюмо и серьёзно:

– После того, как Пиппин заглянул в палантир, – на этих словах Арименэль и многие другие взглянули на хоббита, от чего тот разом смутился и опустил голову, – Враг думает, что Единое Кольцо у него. Я решил отвезти Пиппина в Минас-Тирит. И недаром: Пиппин, не смотря на всё, смог частично узнать планы Врага, – голос мага чуть смягчился, но хоббит продолжал сидеть от опущенной головой, – Саурон хочет напасть на Гондор. Надо предупредить Минас-Тирит, чтобы те успели подготовиться к осаде. А она будет, если, конечно, Осгилиат не устоит. Каждая минута сейчас на счету. Нужно решать, что делать.

Все снова молчали. У Арименэль невольно сжалось сердце. Она-то думала, что после того, как найдёт Моргомира, все несчастья закончатся. А про войну-то она почти забыла. Саурон ведь не уймётся, пока не найдёт Единое. Грядёт битва, страшная битва, и неизвестно, кто победит. В этот раз всё будет куда серьёзнее. Если Минас-Тирит падёт, то всё Средиземье обречено.

Эльфийка мучительно сжала руки, так, что ногти больно впились в кожу, и невольно закусила губу. Сколько же ещё жизней унесёт эта проклятая война?!

Девушка поймала на себе обеспокоенный взгляд Моргомира и попыталась улыбнуться ему. Получилось плохо. Полуэльф не сказал ни слова, лишь ободряюще взглянул на неё, взглянул так, что у Арименэль на миг полегчало на душе. Моргомир умел её утешить, и все тяжёлые мысли отступали.

Эльфийка снова улыбнулась – и на этот раз улыбка получилась искренней.

– Мы можем помочь Гондору, Гэндальф, – зазвучал уверенный голос Кэльдара, – я предводитель нашего отряда. Я не могу решать за всех и вести кого-то без его воли на гибель, но сам я готов, – эльф решительно шагнул вперёд.

– И я! – Мэлнилитон встал рядом с братом.

– И я, и я, – зазвучали тут и там звонкие эльфийские голоса.

– И я, – Лаурелинмэ с улыбкой взглянула на Кэльдара.

– И я, – Моргомир тоже шагнул вперёд.

А Арименэль, не успевшая сказать раньше, рванулась и тоже встала рядом с ним и братьями, настроенная не менее решительно. Она хотела, безумно хотела помочь людям Гондора, тоже защитить Средиземье от Врага, сразиться с его войсками. А теперь эллет ещё больше уверилась в своём решении. Она пойдёт со своими братьями. Она будет сражаться рядом с друзьями. Она будет рядом с Моргомиром даже во время битвы.

– Нет. Ты не будешь сражаться, – Моргомир смотрел твёрдо и серьёзно, – я не пущу тебя в это сражение.

Арименэль знала, чувствовала сердцем и душей, что он так скажет. Потому что она бы на его месте сказала бы так. Моргомир не хочет, чтобы она подвергала себя опасности. Он знает, знает гораздо лучше неё, что такое война и смерть. Но эллет и сама это прекрасно понимает. Девушка сама видела это всё. Но с каждым словом эльфийка лишь убеждалась в правильности своего решения.

– Я всё равно пойду, любимый, – Арименэль твёрдо взглянула на него. Все остальные видели, что она решилась и не боится, а потому и не пытались возражать. И лишь Моргомир, пожалуй, слышал, как отчаянно стучит сердце эллет.

– Я не хочу тебя потерять, – тихо проговорил полуэльф, глядя любимой прямо в глаза.

– Я тебя тоже, – так же тихо отозвалась Арименэль, – а потому буду с тобой, чего бы мне это не стоило.

Они оба знали это. Знали, что этим всё и кончится. Потому что иначе и быть не могло. Потому что такой была их судьба в данный момент. И поэтому Моргомир лишь шагнул вперёд и, обняв эльфийку, притянул её к себе. Та тоже обняла его, закрывая глаза и слыша даже, как стучат два сердца – и Моргомира, и её самой.

И снова, снова, в который раз Арименэль почувствовала себя рядом с любимым обыкновенной девушкой. Словно и не было никаких войн, никаких сражений, никаких смертей. Словно и не стоят они сейчас здесь.

– Я постараюсь тебя защитить. Я не отдам тебя Тьме, – еле слышно сказал Моргомир. А Арименэль лишь нежно улыбнулась ему сквозь нежданно нахлынувшие слёзы – светлые слёзы.

– А я останусь с тобой, – девушка открыла глаза и, чувствуя, как на секунду точно замирает сердце, посмотрела в родное и любимое лицо, – до конца.

***

– Кэльдар, Мэлнилитон и остальные отправятся в Минас-Тирит позже. Нам пора спешить, – Гэндальф быстро шёл к своему коню Серогриву. За ним бежал Пиппин, следом шагали Моргомир с Арименэль. – А вы-то как, уверены в своём решении?

– Я виноват перед людьми Гондора и должен встретить эту битву с ними, – полуэльф ни на мгновение не засомневался, – а звёздочка… как бы я ни хотел защитить её, она будет с нами.

Гэндальф тяжело вздохнул и, усадив на Серогрива Пиппина, забрался следом. Моргомир направился к Амалору, а Арименэль – к Арлоту.

Они уже попрощались с эльфами, хотя для девушки, да и для Моргомира тоже, хотя он в этом не сознавался, это было тяжело. Слишком много расставаний.

– В Минас-Тирите нас ждёт не самый лучший приём, готовьтесь к этому, – майа был не в духе, и взгляд у него был очень мрачным, – к тому же нам нужно спешить.

Арименэль и Моргомир в ответ лишь кивнули. Они сами уже понимали всю серьёзность происходящего и потому часто встревоженно переглядывались. К тому же полуэльф немного опасался, что их могут заметить назгулы. На лес уже опускались сумерки, что было на руку слугам Саурона. Но Арименэль и Пиппину Моргомир свои мысли решил не говорить: не хотел их беспокоить понапрасну. Но им всем действительно нужно торопиться, чтобы побыстрее добраться до Минас-Тирита.

– К рассвету успеем, надеюсь, – коротко бросил маг.

Серогрив сорвался с места, и следом за ним, немного отставая, помчались Амалор и Арлот.

========== Глава 29. Время на счету ==========

Арименэль не спала всю ночь, но это и неудивительно – спать верхом очень неудобно. Лишь иногда девушка на пару минут закрывала глаза, напрасно надеясь и стараясь за это ничтожное время хоть немного отдохнуть. Но каждый раз эллет, сбросив сон, поднимала голову и встревоженно смотрела вдаль, желая что-то разглядеть. Но впереди был лишь тёмный лес, окутанный сумраком, и едва видимая дорога, исчезающая в темноте.

Ночь тянулась, казалось, бесконечно, и это немного пугало эльфийку. Ни луны, ни звёзд, ничего не видно. Всё небо закрыли тёмные тучи. К счастью, сейчас это были обыкновенные тучи, а не мрак, нагоняемый со стороны Мордора.

Арименэль, в который раз очнувшись от лёгкой дрёмы, что снова накатила на неё, поёжилась. Становилось холоднее – близилось утро, и весь лес окутал туман. Девушка хотела надеяться, что он в скором времени исчезнет. Весной туманы были редким явлением, но и осенью немногим более холоднее.

– Я думал, ты наконец смогла уснуть, – Моргомир подъхал чуть поближе к Арименэль и смерил её ласковым, но обеспокоенным взглядом.

– Неудобно спать, когда едешь, – эльфийка покачала головой. Помнится, когда она только ушла из Ривенделла, ей приходилось так делать, но девушка к этому так и не привыкла. И в глубине души эллет надеялась, что привыкать и не придётся. Приключения, путешествия и походы, всё это очень интересно, но когда идёт война, поневоле начинаешь ценить родной дом и простое тихое счастье. – И холодно ещё.

Говоря это, эллет поневоле снова поёжилась и потёрла озябшие ладони. Этот жест не укрался от глаз полуэльфа, и Моргомир, недолго думая, протянул ей свой плащ, не слушая возражений Арименэль. Девушка, заметив его взгляд, вздохнула и приняла плащ. Моргомир всегда заботился о ней, а что могла сделать для него она?..

– А мне хватает мысли о том, что тебе хорошо, – Моргомир точно услышал мысли эльфийки и светло улыбнулся ей.

Арименэль внезапно смутилась и отвела взгляд в сторону. Улыбка Моргомира всегда сводила девушку с ума и кружила голову, и при этом согревала сильнее любого огня, может быть, даже сильнее самого Негасимого Пламени. Или, может быть, свет улыбок и был этим Негасимым Пламенем?

– Моргомир, ну ты что… – отчаянно краснея, растерянно пробормотала эллет, не зная, что ещё сказать. Сам полуэльф ещё раз ей улыбнулся.

– А я правду говорю, звёздочка. Ты – моё спасение. И ты достойна лучшего, чем я. Но я люблю тебя, а ты любишь меня, и больше ничто не имеет значения.

– Не имеет значения, – искренне повторила Арименэль, смотря на Моргомира, – я… я знаю.

– Ты волнуешься. И я тоже. Но всё будет хорошо. Веришь мне? – полуэльф приостановил коня и посмотрел Арименэль прямо в глаза.

– Верю. Всегда верила, – ведь эльфийка действительно ему верила. Пусть даже если и не верили остальные. Ведь это не имеет значения, правда? Конечно правда.

Ведь если бы Арименэль чаще слушала остальных, она бы не знала всего этого. «Ты не должна сражаться», – твердили ей, а эллет упорно доказывала обратное. «Ты не можешь верить ему». Эльфийка верила. «Разве возможно его полюбить?». Возможно. «Это не твоя судьба». Нет. Арименэль знала, что это её судьба.

– Эй, вы там где? – донёсся издали усталый, но очень сердитый голос Гэндальфа.

Влюблённые обменялись взглядами и, уже поняв, что маг их поведение не одобряет и не одобрит, а торопиться действительно нужно, поспешили вслед за волшебником.

***

Деревья росли всё реже, постепенно сменяясь мелким кустарником, и вскоре лес закончился. Арименэль с радостью увидела впереди далеко тянущиеся равнины и холмы. Ночь уже прошла, и яркое солнце показалось из-за горизонта, осветив, казалось, весь мир своим ослепительным светом и согрев теплом.

– Мы только что пересекли границу Гондора, – коротко промолвил Гэндальф.

Арименэль неожиданно для себя вспомнила степи Рохана. Пусть тогда она сильно волновалась из-за Моргомира, но порой, когда она ехала на Амалоре, у неё дух захватывало от восторга – равнины казались необъятными. Эльфийке в то время казалось, что Амалор сможет обогнать сам ветер, что они смогут подняться в небеса… И эллет не хотелось верить в то, что это невозможно. Сердце звало к этим равнинам, залитым золотым светом, покрытым сияющей и переливающейся на солнце росой.

Арлот, словно почувствовав то же самое, рванулся вперёд и даже обогнал Серогрива. Волшебник удивлённо приподнял бровь, а потом что-то пробормотал о юных эллет, которых, похоже, и брать с собой не надо было.

Но эльфийка его и не слышала. Арлот мчался по равнинам, но вот его уже стал нагонять Амалор.

– Кажется, Гэндальф не очень доволен, что его обогнали, – Моргомир лукаво подмигнул девушке. – Что ж, наперегонки?

– Никаких «наперегонки», – грозно прогремел сзади голос майа. Арименэль, уже хотевшая с радостью согласиться, разочарованно вздохнула. Моргомир закатил глаза. – Устраивают тут…

Серогрив важно прошёл мимо, и Гэндальф неодобрительно смерил Моргомира с Арименэль взглядом. Те поспешили сделать невинный вид. А Пиппин, который только что проснулся, лишь покачал голово, грустно посмотрев на мага, но Олорин был сейчас таким серьёзным, что хоббит не решился ничего сказать.

– Никаких «наперегонки», устраивают тут! – тихо передразнил волшебника Моргомир, напуская на себя суровый и важный вид, такой, будто бы он только что собственноручно победил Саурона, а какая-то молодёжь мешает ему наслаждаться своей победой.

Арименэль не смогла сдержаться и хихикнула, но быстро опомнилась и зажала рот рукой. Маг, который, видимо, всё слышал, не оборачиваясь, заботливо поинтересовался:

– Моргомир, с тобой всё в порядке? Ты что-то сказал?

– Ничего я не сказал, – пробормотал Моргомир, зная, что волшебник всё равно ему не поверит, однако Гэндальф, почувствов, что в самом деле выглядел в глазах полуэльфа и эллет таким строгим и даже смешным, лишь недоверчиво хмыкнул.