Текст книги "Любовь сильнее Тьмы (СИ)"

Автор книги: Солнечная Фея

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)

– Да что ты говоришь, эльф! – сделав большие и оскорблённые глаза, громко вскрикнул гном, – это не мы неуклюжие, это всё конь! Я же говорил, что я убьюсь когда-нибудь из-за него.

Леголас хотел что-то язвительно ответить, но Лаурелинмэ строго на него посмотрела, и эльда умолк. Он уважал эльдиэ, та была гораздо старше его.

– И вот так каждый раз, – закатила глаза нолдиэ и усмехнулась. – Но я-то знаю, что они стали друзьями.

Арименэль только улыбнулась. Лаурелинмэ подошла к Гэндальфу и что-то тихо ему сказала. Тот кивнул и подозвал тёмного цвета коня.

– После битвы у Хельмовой Пади многие кони остались без всадников, – тихо молвил Тэоден, проезжавший мимо, – надеюсь, он станет тебе верным другом.

Эльфийка благодарно кивнула и с грустью взглянула на коня. Как звали его предыдущего хозяина? Какой смертью он погиб? Хотя и так ясно, что в битве…

Арименэль неуверенно протянула руку и погладила коня по голову. Тот поначалу испуганно отпрянул, но потом успокоился, и по его тёмным глазам стало видно, что он начал доверять эллет.

– Его зовут Амалор, – негромко сказал один из воинов-роханцев, тот, кого Саруман назвал Эомером, – я когда-то знавал его хозяина, – он тяжело вздохнул, – он был достойным человеком.

Арименэль с некоторым трудом забралась на Амалора – Изенгард несколько подорвал её силы. Но вскоре она почувствовала себя вполне удобно, и невольно вспомнила Арлота. Смог ли её верный друг добраться до Ривенделла?..

И словно бы прочитав её мысли, к ней обратился Арагорн:

– Арлота тебя отпускать всё же не стоило.

Эльфийка вздрогнула от неожиданности и повернулась к другу. Тот так серьёзно и укоризненно смотрел на девушку, что она чуть покраснела и опустила голову.

– Ты представляешь реакцию эльфов, когда в Ривенделл пришёл конь без всадника? Мы с Владыкой Элрондом и Гэндальфом едва всех успокоили, – Арименэль тяжело вздохнула, но Эстель продолжал хмуро глядеть на эллет. – Мы думали, что с тобой что-то случилось.

– Как они там? – Арименэль не выдержала и решила спросить о братьях. Она безумно скучала по ним. – Кэльдар, Мэлнилитон, Лафилель… Арвен?

При упоминании о Ундомиэль Арагорн чуть улыбнулся, но потом вспомнил, что, – в общем-то, ведёт важный разговор.

– Всё с ними хорошо. А вот они тебе о тебе беспокоились. Искали, – лицо у дунадана было печально, а потому эльфийка снова отвела взгляд. Она понимала, что заставила друзей, мягко говоря, сильно волноваться. К тому же они до сих пор не знают что с ней.

– Я оставила письмо, – тихо проговорила эллет, оглядываясь и стараясь сделать так, чтобы их никто не слышал, – вы прочитали?

– Только Элронд, Гэндальф, Кэльдар и я, – отозвался Арагорн, понижая голос и говоря так же негромко, – ну, и Эрэль. Остальным до выхода Братства из Ривенделла решили ничего не говорить. Но вскоре всё Средиземье узнает. Ты понимаешь, что ты рискуешь? – дунадан пристально взглянул на Арименэль.

– Понимаю, – эльфийка кивнула, – а вот как ты отнёсся к этому?

Арагорн молча устремил взгляд вдаль. Как отнёсся? А вот как бы отнёсся обычный человек к такой новости? Был и испуг, и недоверие, и ужас, но потом пришло… понимание?

– Это сложно объяснить, – коротко бросил дунадан, – но думаю, ты можешь представить мою реакцию?

– Сможет, сможет, – к ним подъехала Лаурелинмэ. На лице её была немного грустная улыбка. – Она была примерно такой, как моя, когда я узнала, что моя младшая сестра любит человека.

Арагорн тихо хмыкнул и усмехнулся.

– Да уж, мне тоже было нелегко это осознать.

Лаурелинмэ с пониманием кивнула, и дальше путь продолжался к тишине, пока к Арименэль не подбежали хоббиты. Пиппина взял в седло Арагорн, а Мерри – Гэндальф. Полурослики, смеясь, начали вразнобой рассказывать о своих приключениях, а остальные с улыбкой их слушали.

У самых границ Изенгарда отряд встретил Древень, Фангорн. Гэндальф радостно его поприветствовал и назвал все имена своих спутников. Энт испытавающе смерил всех взглядом и каждому сказал несколько слов. Под конец он посмотрел на Леголаса, Лаурелинмэ и Арименэль.

– Редко я вижу Дивный народ! – Древень обвёл эльдар ясным взором. – Вы, Арименэль, пришли из чудесной долины Имладрис, я немало слышал о Элронде Мудром, её правителе. Приветствую и вас, Лаурелинмэ. Редко можно сейчас встретить потомков лордов Первой Эпохи, – энт почтительно кивнул и повернулся к Леголасу, – а вы ведь пришли из Лихолесья, названного Сумеречьем, добрый эльф? Когда-то это был большой и славный лес.

Леголас светло улыбнулся и ответил:

– Он сейчас большой, но, конечно, не такой, как прежде. Мне было очень хотелось побродить по вашему лесу.

– И мне тоже, – присоединилась к Лаэголасу Лаурелинмэ, – я ведь тоже видела этот древний лес, в котором чувствуется дух ещё Предначальной Эпохи.

Глаза Фангорна заблестели от удовольствия.

– Я надеюсь, что ваши желания сбудутся раньше, чем холмы и деревья успеют состариться.

Лаурелинмэ с улыбкой кивнула, но Леголас поспешил ещё кое-что сказать Древню:

– С вашего разрешения, я приду вдвоём с другом, – эльда, разумеется, говорил о Гимли.

– Я буду рад видеть каждого эльфа, который придёт с вами, – степенно ответил энт, но Леголас возразил ему:

– Это не эльф. Это Гимли, сын Глоина, – гном при этих словах низко поклонился Древню. Секира соскользнула у него с пояса и, ударившись о камни, громко зазвенела. Взгляд Фангорна потемнел.

– Я, конечно, очень люблю Дивный народ, но это уж слишком, – недовольно проговорил Древень, – дружба эльфа и гнома, что может быть страннее?

– Пусть наша дружба и странная! – Леголас упрямо качнул головой, – но покуда Гимли жив, я без него не приду!

Арименэль с приятным удивлением посмотрела на лихолесского принца. Много веков эльфы враждовали с гномами, но похоже этой вражде скоро придёт конец. Леголас действительно крепко сдружился с Гимли.

Даже Фангорн немного стушевался, и теперь уже смотрел на гнома не так враждебно.

– Что же, да будет так, – удивлённо и задумчиво произнёс энт, – но всему своё время, и сейчас наступило время прощания. Возвращайтесь, если сможете! Пусть хранят вас светлые духи Арды!

Древень попрощался и с хоббитами. Те поспешно отвернулись, чтобы скрыть волнение и грусть.

Отряд тронулся с места. Все ехали молча, постоянно оглядываясь на энтов и на уже не величественно, а одиноко стоящий Изенгард. Но вскоре башня и огромные фигуры лесного народа удалялись и становились всё меньше. Долина осталась позади.

Солнце начало клониться к горизонту, на землю начали опускаться тени. Гэндальф предупредил всех, что не стоит сейчас выходить на открытое место, и повёл отряд к небольшой роще.

Там развели костёр и устроились на ночлег. Уставшие за день люди и Мерри с Пиппином сразу начали ложиться спать. Тэоден с Митрандиром о чём-то тихо и встревоженно переговаривались, а вот Леголас, Гимли, Лаурелинмэ и Арименэль ещё некоторое время сидели у костра. Лаурелинмэ начала рассказывать о приключениях, которые постигли остатки Братства. Арименэль её почти не слушала, отвлекаясь на разговоры Гимли.

– Да, словно мы поволновались из-за этих хоббитов, – вновь начал ворчать гном, – и из-за тебя, эльфийка.

Арименэль виновато пожала плечами и неловко улыбнулась. Она ведь и сама не хотела попадаться оркам, так получилось. При воспоминании о том бое у Андуина и о гибели гондорского воина, на душе стало тяжелее. Мысли были не из приятных.

Лаурелинмэ, словно поняв (или догадавшись по лицу?), о чём эллет думает, сочувственно сказала:

– Ты бы никого не смогла спасти. Ирчей было слишком много. Я знаю, что тебе больно осознавать, что ты была свидетельницей чьей-то смерти, но это война. Ты сделала всё, что смогла.

– Это война, – задумчиво повторила Арименэль, пустым взглядом глядя на пляшущее пламя.

Когда же уже можно забыть это проклятое слово? Когда можно будет прекратить каждый раз с ужасом замирать, смотря на стекающую по мечу кровь? Пусть и кровь орков, но кровь живых существ. Эльфийка понимала, что видела ещё не самые страшные бои. А ведь были более устрашающие сражения…

– Боромир, сын Денетора… – зазвучал звонкий и ясный голос Леголаса. Но когда Арименэль взглянула на него, то заметила и в его глазах глухую боль. – Он был славным воином, достойным сыном своего народа. Он погиб с честью, так что не будем особо печалиться и жалеть о нём… пока, – эльф опустил голову.

Девушка вздохнула и приняла из рук Лаурелинмэ фляжку с мирувором. Эльдиэ сочувственно покачала головой, смотря на неё.

– Против стольких орков ты бы ничего не сделала, эльфийка, – с грустью произнёс Гимли, – я и так поражаюсь тебе: нечасто узнаёшь, что одна из эллет уходит в одиночку из Имладриса, не боясь ни орков, ни других напастей. И нечасто видишь, как такая эллет бросается в бой, – в глазах гнома промелькнуло уважение.

Эльфийка слабо улыбнулась Гимли.

– Ты ведь, Арименэль, как я помню, с самого детства была такой, – Леголас тоже улыбнулся, но уже без былой печали, – всё время хотела научиться владеть мечом. Неудивительно, что потом Глорфиндейл согласился и принял тебя в ученицы. С тобой не поспоришь.

Лаурелинмэ невольно засмеялась, а Гимли удивлённо посмотрел на Арименэль и тоже тихо фыркнул. Эльфийка с недовольством посмотрела на улыбающегося Леголаса.

– Говорят, что я в отца пошла, – с долей обиды произнесла Арименэль, – а он у меня нолдо.

– У меня тоже, – Лаурелинмэ, не глядя на Леголаса, поднялась, – пожалуй, мне надо поговорить с Митрандиром.

Эльдиэ хотела было уже направиться к волшебнику, как вдруг остановилась, вспомнив о чём-то, а потом протянула Арименэль её меч. Девушка вспомнила, что обронила его тогда у Андуина, и с радостью приняла оружие.

Леголас и Гимли ещё оставались у костра, а Арименэль присела под раскидистой елью. Наконец-то душные и тёмные подземелья Изенгарда остались позади.

Начиналась весна. Деревья начали зеленеть, а недолгие в этом году зимние холода окончательно отступили. Тучи закрывали небо, хотя ночи уже не были такими тёмными, как раньше. Но мрак Мордора продолжал нависать над Средиземьем.

***

Лаурелинмэ разбудила Арименэль ещё до рассвета. Весь отряд ещё спал крепким сном, лишь Гэндальф сидел у давно потухшего костра и как обычно курил трубку.

– Нам пора, Арименэль, – Лаурелинмэ давно собрала свои вещи и теперь подзывала коней.

– Тэоден зовёт нас во дворец, – сказал Митрандир ещё ничего не понимающей Арименэль, – тебе же и Лаурелинмэ надо в другую сторону. Я не хочу отпускать вас в то проклятое место, – маг нахмурился, – никто ещё не возвращался из Димхольда.

Эльфийка лишь улыбнулась. Хорошо, что Митрандир, не смотря ни на что, не против этого похода.

– Значит, мы будем первыми, – Лаурелинмэ невозмутимо взглянула на истари, давая понять, что никакие увещевания не заставят её переменить решения. – Мы с Арименэль не отступаемся от своих слов.

– Вы просто на голос разума внимание не обращаете, – негромко проворчал Гэндальф, – особенно ты. Знаю я тебя. Сначала едва в битву Последнего Союза не ввязалась, потом чуть ли не в одиночку путешествовала по Средиземью…

Арименэль с интересом прислушалась к словам мага и посмотрела на Лаурелинмэ. На мгновение ей показалось, что та даже чуть покраснела. Девушке опять поняла, что очень многого не знает о жизни подруги.

– У меня были на то свои причины, – Лаурелинмэ немного помрачнела и отвела взгляд, – к тому же, я почти с самого детства умею сражаться…

Гэндальф что-то тихо проворчал о том, что она и Арименэль заставляют его и всех остальных изрядно волноваться, и с укором покачал головой. Лаурелинмэ тихо засмеялась.

– Ты же меня знаешь, Митрандир.

– Знаю, – маг с улыбкой кивнул, – вся в отца.

Эльфийка замерла и странно на него взглянула. В её глазах мелькнули скрытая боль и лёгкое раздражение. Но в конце концов эльдиэ взяла себя в руки и смогла справиться с накатившими эмоциями. Гэндальф ведь не хотел сказать ничего худого, а то, что он невольно разбередил старую рану, то это ничего.

Арименэль заметила её взгляд. Подруга на миг показалась ей похожей на Эрэль, у неё была похожая боль в глазах. Ривендельская целительница горевала о погибшем возлюбленном, а Лаурелинмэ о отце, которого никогда и не видела.

Молчание затянулось, поэтому первым заговорил Митрандир, поднявшийся с земли:

– Что же, прощайте, – истари тепло посмотрел на эльдиэр, – дороги вновь расходятся, – маг перевёл взгляд на Арименэль, – ты уже выросла и можешь участвовать в сражениях и битвах, а я ведь помню тебя совсем маленькой… – в светло-голубых глазах легко читалась грусть, – пусть хранит тебя Эру Единый. Надеюсь, ты найдёшь Моргомира.

– Спасибо, Гэндальф, – девушка улыбнулась, вспомнив, как в детстве ждала визитов мага. Он был добрым, весёлым волшебником и мудрецом, знающим множество историй, готовым всегда дать совет. – Прощай.

Лаурелинмэ уже забралась на своего коня и теперь ждала Арименэль. Эльфийка же ещё раз взглянула на Митрандира и подошла к Амалору.

Через несколько минут весь отряд остался позади, а впереди расстелились бескрайние просторы Рохана. Поначалу Арименэль немного запуталась в направлении, но Лаурелинмэ, взглянув на восходящее солнце, быстро определила, куда им нужно ехать.

Ехать по степи оказалось непривычно, небо, казалось, было очень высоко над головой, а Анор ослепительно сиял, хотя это было непривычно для начала весны. Мрак Мордора на миг отступил.

Арименэль мало читала в летописях о Рохане, но знала, что народ здесь недоверчиво относятся к чужакам, особенно сейчас, во время войны. Хотя девушке хотелось думать, что после того, как Саруман был побеждён, что-то изменилось.

Лаурелинмэ невозмутимо оглядывалась по сторонам. Её ничто не волновало, а вот эльфийка часто думала о том, что же случилось за время её прибывания в Изенгарде. Мерри с Пиппином сумели сбежать и уговорили энтов сразиться с Куруниром, Арагорн, Леголас, Гимли и, возможно, Лаурелинмэ встретили Гэндальфа. Арименэль немного удивило то, что Митрандир сменил серые одеяния на белые. Да и сам волшебник словно стал величественнее и принял надлежащий для майа облик. У эльфийки было много времени думать об этом. Амалор, казалось, ничуть не устал, да и конь Лаурелинмэ не отставал от него.

Лишь к полудню они остановились в небольшом лесу. Арименэль напоила коней, благо, рядом находился ручей. Лаурелинмэ долго разглядывала своё оружие, а потом посмотрела на меч подруги, лежащий рядом.

– Слушай, а кто тебя фехтованию учил? – неожиданно спросила эльфийка и заинтересованно покрутила в руках клинок. – Приёмы очень знакомые… Я сама такими пользуюсь.

Арименэль улыбнулась. Ей вспомнился Глорфиндейл. Жаль, что они расстались, не помирившись. Но на то были свои причины, хотя девушка сейчас скучала по другу. Не смотря ни на что.

– А ты разве не слышала? Леголас же говорил, – эльфийка ласково гладила Амалора по гриве, тот довольно фыркал.

– Нет, я как-то прослушала, только саму суть поняла, – Лаурелинмэ несколько растерянно и нетерпеливо покачала головой, – так кто же?

– Глорфиндейл, – беспечно отозвалась Арименэль, – именно он меня всему научил.

Эллет обернулась и увидела, как побледнела Лаурелинмэ. Меч выпал у той из рук, глаза взволнованно сверкнули. Эльдиэ подалась вперёд и почти испуганно взглянула на подругу, до боли сжав пальцы.

– Глорфиндейл?! – Лаурелинмэ не смогла сдержать возгласа. Еле-еле она смогла успокоиться и сделать голос спокойным. – Так это он?..

Арименэль с лёгким недоумением взглянула на неё и кивнула, таким образом отвечая на вопрос, который вопросом можно было и не считать. Реакция эльдиэ её удивила и чуть испугала.

– Вы были знакомы, – эллет, прищурившись, внимательно посмотрела на Лаурелинмэ. Та слегка смутилась и опустила глаза, щёки её покраснели.

– Были… давно очень, – Арименэль в который уже раз поразилась, как быстро нолдиэ может взять себя в руки и хотя бы внешне успокоиться, – прошло более трёхсот лет с того момента, как мы в последний раз виделись.

Снова какие недомолвки, тайны… Девушка понимала, что дальше так продолжаться не может, а потому присела рядом с подругой и решительно взглянула в её глаза:

– Лаурелинмэ, хватит уже секретов. Расскажи всё, что знаешь.

То ли что-то твёрдое и строгое было во взгляде Арименэль, то ли эльдиэ сама хотела всё рассказать, но Лаурелинмэ согласилась. Арименэль казалось, что слушая её историю, она сама потеряла счёт времени.

Оказалось, что фехтованию её подругу научили с самого детства. Не все синдар жили в Дориате, давно исчезнувшем королевстве эльфов, часто эльдар селились в окрестных лесах и жили вполне счастливо. Но и на такие поселения могли забрести орки. Лаурелинмэ с Эсилиэль было совсем немного лет по эльфийским меркам, когда ирчи пришли и к ним. Повезло, что неподалёку проходили эльфы, идущие из недавно разорённого Дориата. Келеборн с Галадриэль приютили детей, единственных, кто выжил. Многие земли повидала Лаурелинмэ. Постепенно приходило желание учиться воинскому мастерству. Война Гнева прошла мимо неё, сказалась она лишь на Белерианде, навеки ушедшем под воду.

И снова новые края, новые знакомства… Эрэль научила их целительству, хотя талант к этому был только у Эсилиэль, Лаурелинмэ знала только самое основное. Потом Галадриэль многое рассказала о их с Эсилиэль отце (но Лаурелинмэ так не сказала Арименэль его имя). Было лёгкое непонимание, даже страх… Эсилиэль ничего не узнала. Но позже, гораздо позже случилось гораздо худшее. Знакомство с Инхольтом, было ли то судьбою или случайностью? Лаурелинмэ не понимала сестру. Не понимала её и тогда, когда та по секрету сказала ей, что навсегда уезжает. В миг прощания она быстро написала несколько фраз на книге, той самой, о Берене и Лютиэнь, историю которых Эсилиэль так любила. Потом ту книгу Лаурелинмэ отдала Элронду…

Она знала многих. Келебримбор, Гил-Галад, все они, можно сказать, были её друзьями. Эрэль, Галадриэль, Элронд… Они видели Первую Эпоху и невольно объединились. Аннатару Лаурелинмэ никогда не доверяла, но Келебримбор не разделял её мнения. Случилась та история с кольцами, Келебримбор погиб. А Лаурелинмэ узнала, что Моргомир, её племянник, превратился в назгула. После была Битва Последнего Союза, в которую эльфийку не пустили. Не стало Гил-Галада. Все остальные ещё во Второй Эпохе разъехались кто куда, Галадриэль с Келеборном в Лориэн, Элронд основал Имладрис, и к нему переехала Эрэль.

Лаурелинмэ понимала, что ничего не может сделать. Она не знала, как спасти Моргомира. Эрэль её всегда поддерживала и часто помогала. Эльдиэр крепко сдружились.

– А что Гэндальф говорил о том, что ты путешествовала по Средиземью? – Арименэль растрогалась до глубины души, однако не могла не вспомнить слова мага.

– Я просто искала одного моего родственника, брата моего отца, – Лаурелинмэ невольно опустила глаза, – его долгое время никто не видел… Да я тоже до этого о нём только слышала.

– И нашла?

– Да, – голос прозвучал немного резко, и Арименэль поняла, что Лаурелинмэ не хочет об этом больше говорить.

– А больше у тебя никого в живых не осталось? – эльфийка поняла, что дядя её подруги очевидно уплыл в Валинор. Эльдар часто в то время покидали Средиземье.

– Нет, в Эндорэ кроме моего племянника никого нет, – Лаурелинмэ покачала головой и поспешила ответить на другой, ещё незаданный вопрос, – а Глорфиндейл мне помогал. Он прошёл со мной почти весь путь и тоже учил военному искусству. Мы с ним очень сдружились, – едва заметная улыбка осветила лицо эллет. – Но не суть.

Арименэль понятливо улыбнулась. Может, ей могло и показаться, но было очевидно, что её подруга к Глорфиндейлу явно неравнодушна. Но почему расстались? Три сотни лет не очень большой срок, но он может показаться вечным.

– Мы с Арагорном, Леголасом и Гимли искали тебя и хоббитов. Встретили воинов Рохана, а уже в Фангорне – возродившегося Гэндальфа. Он погиб незадолго до этого в Мории. Потом мы направились в Эдорас, и Митрандир спас от чар Сарумана короля Тэодена. Но потом нас ждала битва у Хельмовой Пади, – Лаурелинмэ чуть помрачнела, – кровавая была сеча. А потом поехали и в Изенгард, тебя выручать с хоббитами да с Куруниром разбираться…

Арименэль хотелось побольше расспросить о всех этих событиях, но Лаурелинмэ уже устала ей всё рассказывать. На истории будет время потом. Но ещё один вопрос сорвался с губ девушки:

– Почему Саруман назвал твой род проклятым? Кто ты, Лаурелинмэ? – Арименэль чуть смутилась под взглядом резко обернувшейся к ней подруги. – Прости…

Эльдиэ тяжело вздохнула. Было видно, что она ничуть не обиделась, но в её глазах мелькнула усталость.

– Арименэль, давай не будем об этом? – видимо, фраза прозвучала довольно резко, поэтому нолдиэ поспешила продолжить. – Просто я не готова сейчас рассказывать это. Со временем ты всё узнаешь.

Арименэль кивнула. У каждого могли быть свои истории, которые никому никогда не рассказываются. У Лаурелинмэ такое тоже было.

Девушка чувствовала лёгкую вину перед подругой за то, что, возможно, разбередила старые раны. Но когда Лаурелинмэ как ни в чём не бывало улыбнулась ей и, поднявшись, подошла к коням, это чувство прошло.

– Ну что, звёздочка, мы можем проехать ещё несколько лиг. Поедем?

– А как же иначе? – Арименэль постаралась скрыть за беспечной улыбкой волнение.

С каждой лигой степи Рохана отдаляются. С каждой лигой всё ближе Димхольд.

========== Глава 26. Даже Тьма бессильна ==========

Волнение с каждой минутой возрастало. Если раньше Арименэль и могла отбрасывать в сторону мысли и думать о другом, то сейчас у неё это не получалось.

Чем ближе становились виднеющиеся вдали горы, тем тревожнее на душе. Скоро начнётся тропа, ведущая к Димхольду. Девушка понимала, что наступает очень важный момент. До этого она как-то не задумывалась, что будет после того, как она встретится с Моргомиром. Гэндальф говорил, что никто не возвращался из Димхольда, дорогу туда хранят мёртвые. Они не откроют путь ни туда, ни обратно. Арименэль ещё не знала, как их преодолеть, но твёрдо решила, что никакие призраки её не остановят.

Путь продолжался в тишине. Лаурелинмэ молчала, но это молчание было для эллет тягостным, ей даже казалось, что она слышит стук собственного сердца. Арименэль почти склонила к гриве Амалора, закрыв глаза и закусив губу. В голове мелькали обрывки мыслей, смутные образы, но девушка старательно их отгоняла.

– Арименэль? – Лаурелинмэ взволнованно на неё взглянула. – Ты в порядке?

Пришлось говорить, что в порядке. Арименэль находилась в таком туманном состоянии до самого вечера.

Темнеть начало достаточно поздно. На ночь эльфийки остановились в небольшом лесу рядом с горами. Лаурелинмэ сказала, что орки здесь редко бывают, сторонятся этого места. Но Арименэль и сама это понимала. Димхольд был слишком близко.

Лаурелинмэ не спала, а сидела на камне, погружённая в свои мысли. Арименэль, поняв, что та о ней не думает, тихо выскользнула из-под плаща и направилась в сторону леса.

Нолдиэ окликнула её, и эльфийка коротко ответила, что немного пройдётся, а потом вернётся к Лаурелинмэ. Эльдиэ покачала головой, но ничего не ответила.

Как только поляна скрылась за высокими деревьями, Арименэль заметно приободрилась и быстро зашагала по засыпанной прошлогодними сухими листьями тропе. Эльфийка, мельком взглянув на уже зеленеющие кусты, еле заметно улыбнулась.

Время действительно летит быстро. Ещё год назад она и подумать не могла, что с ней может случиться. В конце июля эллет встретила Моргомира. В сентябре они расстались. Начало октября – страшная дата. То сражение у Ривенделла…

Арименэль на секунду остановилась, закрыв глаза. Казалось, это было так давно, точно несколько лет назад. Но события ярко мелькали перед глазами пёстрой лентой. Память – самое худшее проклятие.

Девушка рвано вздохнула и резко пошла дальше, словно стараясь оставить воспоминания позади.

Середина октября. Светлое видение Лориэна, встреча с самим Ирмо. Твёрдое решение уйти. Арименэль тогда казалось, что всё её путешествие – безумие. Она боялась в одиночку пройти даже несколько лиг.

Да, эльфийка не признавалась себе в этом, но она действительно боялась. Если бы она не дошла, то Моргомир навсегда остался бы в Димхольде. Дорога до Мглистых гор полна опасностей. Для Карадраса Арименэль была никем, он сотню раз мог погубить её, утянуть в снежную пропасть. А если бы вовремя не пришли эллет на помощь воины Лориэна, когда на неё напали орки? Что было бы без поддержки Лаурелинмэ? И угрозы Сарумана вполне могли сбыться.

Всё это было в прошлом. Арименэль вспоминала теперь всё это лишь как прошлое. Оно тяготило её, но больше не могло причинить вреда. Девушка была неимоверно рада, что познакомилась с Лаурелинмэ. А ещё она всегда мечтала увидеть Средиземье, и её мечта сбылась, хотя и не совсем так, как хотелось бы. И нельзя было забывать про хоббитов. Арименэль никогда не думала, что подружиться с малым народцем.

Всё беды обернулись во благо.

Эльфийка ещё раз припомнила все события – от дороги, уводящей из Ривенделла и до этого момента. Арименэль обернулась и посмотрела туда, где должен быть север. Она ни о чём не жалела.

От этой мысли внезапно так стало легко, что девушка неожиданно для самой себя рассмеялась. Смех прогнал лесную тишину, и молодые листья деревьев покачнул тёплый западный ветер.

Эллет ещё некоторое время стояла и смотрела вдаль, на стоящие у скал деревья, на сами горы, возвышающиеся над лесом. Арименэль припомнила, что обещала Лаурелинмэ вернуться, и поспешила обратно.

***

Моргомир даже в Димхольде не мог уловить счёт времени. Тут не было понятий дня и ночи. Тут не было ни одной живой души, лишь мрачные руины да призраки.

Девятый сторонился их и не разговаривал с ними. Исключением был Король мёртвых. Тот, видимо, каким-то образом узнал о Моргомире от Намо Мандоса, хотя назгул не понимал, как Вала сумел связаться с ним.

Моргомир понимал предводителя призраков. В чём-то они были похожи. Правда, к Королю мёртвых не приходил Саурон, но это почти не имело значения.

Кольценосец не знал, что ему делать. Гортхаур не мог связаться с ним через кольцо, но Девятое всё чаще начинало ярко светиться и больно жечь.

Моргомир пробовал его снять. Каждый раз не хватало духу, и назгула останавливала мысль о том, что он понятия не имеет, что будет дальше.

Назгул понимал, что если избавится от кольца, то останется в Димхольде навсегда. Эта мысль не пугала его, но вечно оставаться под властью Саурона Моргомир не хотел. А ещё он знал, что Эсилиэль очень в него верила. И Валар готовы были дать ему второй шанс.

Девятому очень хотелось думать, что с Арименэль всё хорошо. Именно это волновало его больше всего, и даже кольце отступало на второй план. Моргомир верил, что Кэльдар с Мэлнилитоном уберегут сестру от любой беды, но осознавал, что счастливой та не будет.

Арименэль слишком любила его. И назгул понимал, что, возможно он своей любовью обрёк её на постоянную тоску.

Размышлений было много. Время в Димхольде шло медленно.

***

Ещё не поднялось солнце, как Арименэль и Лаурелинмэ отправились в дорогу. Лес тянулся относительно недалеко и скоро остался позади. У скал располагалось небольшое озеро, а уже хорошо заметная тропа вела к ущелью.

– Вот там начинается дорога, которая ведёт к Димхольду, – Лаурелинмэ держала в руках карту, – и часа не пройдёт, как доберёмся.

Арименэль кивнула. Взволнованно смотря вдаль, она перебирала в руках белоснежные пряди. Волосы уже отросли ниже плеч, и эльфийка заплетала их в короткую косу.

Лаурелинмэ пристально взглянула на её и отметила, как побледнела девушка. Эльдиэ понимала её. Она и сама волновалась, ведь сможет увидеть племянника во второй раз.

Вдоль гор рос редкий лес. Тропа вела в сторону, в скалы, но Лаурелинмэ, взглянув на юг, узнала эти места. Здесь располагалась граница Рохана с Гондором. Ещё немного – и откроются равнины и холмы великого королевства людей. Но это будет в другой раз.

Арименэль уверенно ехала впереди, и замешкавшейся Лаурелинмэ пришлось её догонять. Дорога вывела к широкой поляне, рядом с которой в мрачных скалах скрывалась тропа.

Кони шарахнулись в сторону, эльфийкам стоило усилий удержать их на месте. Лаурелинмэ, сощурившись, взглянула в даль, подёрнутую туманом. Ей тоже не нравилось это место.

Арименэль замерла, смотря на горы и на еле заметную дорогу. Резко подул ветер, и девушка поёжилась от царившего у тропы могильного холода. Никто из живых в здравом уме не пошёл бы в то проклятое место.

– Ну, пойдём? – эльфийка попыталась ободряюще улыбнуться подруге и уверенно направила Амалора к проходу. Тот нехотя повиновался ей.

Лаурелинмэ, словно выйдя из оцепенения, последовала за Арименэль. Почти ощутимо она почувствовала, как за спиной сомкнулась белая завеса тумана, и от этого стало невыразимо жутко.

Рядом мрачно возвышались серые скалы, закрывавшие небо. Дорогу закрывала мутная дымка, и от этого создавалось впечатление, будто бы эльфийки блуждали в запутанном лабиринте. Даже Лаурелинмэ на миг стало страшно, сердце её сжалось и на миг мелькнула мысль уйти отсюда… Но эльдиэ устыдилась собственных размышлений и последовала за Арименэль.

Той было не лучше. Холод пробирал до костей, а едкий туман застилал глаза, мешая смотреть на дорогу. Горы угрожающе нависли над головой, и эльфийке иногда казалось, что они рухнут прямо на неё. Сердце мучительно сжималось, хотелось броситься обратно, туда, где светит солнце, туда, где нет теней, мрака и этого пугающе завывающего ветра…

«А как же тогда Моргомир?»

Арименэль выпрямилась. Амалор, понимая, что хозяйка не боится, решительно двинулся дальше. Лаурелинмэ тоже передалась её уверенность.

К счастью, вскоре тропа расширилась, а горы стали меньше. Арименэль сощурилась от ударивших в глаза солнечных лучей. Солнце светило тускло, всё небо было подёрнуто дымкой, но это было гораздо лучше, чем дорога во мраке.

– Надо быть осторожнее, – Лаурелинмэ не узнавала свой голос, так странно звучавший в мертвенной тишине ущелья, – путь охраняют мёртвые. Они не пропустят никого.

– Нас – пропустят, – Арименэль говорила это совершенно уверенно. Эти слова зазвенели среди гор, отзываясь эхом, и эльфийки сразу почувствовали, что в то мгновение что-то переменилось. Напряжение повисло в воздухе, послышался тихий шорох, и вновь пронёсся порыв ледяного ветра.

Кони снова дёрнулись, встали на дыбы и испуганно заржали. Еле-еле их успокоили. Арименэль, завидя впереди каменные арку, спрыгнула с Амалора. Лаурелинмэ последовала её примеру, и эльфийки подошли к остаткам древних ворот. Кони тоже нехотя приблизились.

От пещеры потянуло холодом, и Арименэль уже в который раз стало жутко. Ей не было так страшно даже на Карадрасе, где вечно завывал ветер. Здесь – при мертвенной тишине, когда каждый шорох казался слишком громким, – было гораздо хуже.