Текст книги "The White Tiger Extrapolation (СИ)"

Автор книги: sister of night

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

Воловитц и Кутраппали в нетерпении переминались с ноги на ногу снаружи. Леонард старался даже не думать о том, что они трое уже давно могли бы присмотреть себе комнаты, принять душ и переодеться во что-то, в чем они не потели бы в этом чертовом тропическом климате, как свиньи, если бы Шелдон не настоял, что они должны выбирать комнаты в алфавитном порядке. Таким образом, они вынуждены были ждать, когда Шелдон дотошно осмотрит каждую из них и выберет наиболее подходящую для него, после чего они сами смогут выбрать что-то из оставшегося для себя. Исключением стала лишь Пенни, которая без обиняков сообщила, что ей глубоко плевать на его бзики, но если она не попадет в душ в ближайшие десять минут по вине Шелдона, то оторвет ему яйца. На этом инцидент был исчерпан: Пенни принимала душ в своей новоприобретенной гостевой комнате, а Шелдон выбирал из девятнадцати оставшихся.

– Оконные рамы плохо пригнаны к стене, при юго-восточном направлении ветра здесь будет сквозить, – наконец вынес свой вердикт Шелдон, выходя из очередной комнаты.

– Это муссонный климат, ночью здесь не будет прохладнее двадцати пяти градусов, ты вряд ли простудишься. И, кроме того, мы здесь всего на пару дней, – в отчаянии проговорил Леонард, но Шелдон его проигнорировал.

Он открыл дверь в следующую комнату и замер на пороге.

– О, – пробормотал он странным голосом, – прошу прощения, я не знал, что здесь кто-то есть. Но дверь была не заперта, а снаружи не было никаких предупредительных знаков, которые вам, несомненно, стоило предусмотреть, если бы вы хотели, чтобы вам никто не помешал.

– Какого черта ты думаешь, что можешь нам помешать? – спросил в ответ чей-то хрипловатый голос.

Леонард тоже заглянул внутрь – и обалдел. Сперва ему показалось, что вся комната – это одна большая кровать под бордовым балдахином, без преувеличений, в этой кровати могло бы с комфортом разместиться человек пятнадцать. Сейчас их было только четверо: три девушки и один рослый широкоплечий парень. Они все были совершенно голые, прикрытые только одеялом. Из-под одеяла выглядывала рельефная грудь парня, покрытая густыми темными волосами. Две девушки, сидящие по обеим сторонам от него, были чуть менее раздетыми: при появлении Шелдона они натянули одеяла до груди, смущенно прикрывая наготу. Впрочем, их смущение выглядело не слишком-то искренним: они обе улыбались, посмеиваясь, глядя на оторопевших в дверях Шелдона и Леонарда, и обе, как отметил Леонард, были весьма симпатичными. Насчет внешности третьей Леонард не смог бы сказать ничего определенного, потому что она была повернута к нему затылком, и этот затылок равномерно поднимался и опускался между ног парня, и теперь, когда никто из них не говорил, в комнате был отчетливо слышен характерный влажный звук. Леонард почувствовал, что краснеет до самых корней волос.

– Господь милосердный, – пробормотал Воловитц, тоже заглядывая в комнату. – Парень, если потребуется помощь, только скажи мне!

Парень вскинул на него взгляд и неожиданно улыбнулся во весь рот:

– Спасибо, она пока справляется. Но я буду иметь в виду.

Тут у Леонарда хватило разума наконец дернуть Шелдона за рукав, вытаскивая его из комнаты, и захлопнуть дверь. Они все обменялись шокированными взглядами, дыша так, словно бежали кросс.

– Какого черта ты сделал? – воскликнул Воловитц, едва пришел в себя и осознал произошедшее.

– Извини, я сперва не понял, что ты в самом деле так хотел помочь ему и занять место той, что была по центру, – ядовито сказал Леонард.

– Ты знаешь, это не то, что я имел в виду! – вскипел Воловитц, но его протесты потонули в смехе Леонарда и Раджа, который, впрочем, прозвучал довольно нервно, раз уж на то пошло.

Шелдон встряхнул головой так, словно пытался вытряхнуть из нее увиденное, и молча двинулся в дальний конец коридора, никак не прокомментировав то, чему они стали невольными свидетелями. Отойдя на максимально возможное расстояние от комнаты со странным квартетом, он потянул на себя ручку двери и вошел, осматриваясь. На удивление, внутри оказалось нечто вроде детской: кровать была небольшой, не двуспальной, как во всех остальных комнатах, а полуторной, стены были покрыты темно-синей краской с желтыми россыпями звезд, а на прикроватной тумбочке стоял ночник в форме космической ракеты.

В общем, Шелдону комната понравилась.

– Хорошо, – сказал он, бросив вещи на кровать с кажущейся небрежностью, хотя Леонард знал совершенно точно, что Шелдон не выйдет из этой комнаты, пока не распределит все свои пожитки по системам хранения в строго алфавитном порядке. – Я закончил, теперь вы тоже можете подыскать себе подходящие комнаты. Только я настоятельно советовал бы предварительно убедиться, что там нет других гостей.

– Да уж, ребята из той комнаты были… необычными, – пробормотал Воловитц, подразумевая неловкую встречу.

– Признаться, меня они тоже удивили, – кивнул Шелдон. – Скоро время ужина, а они до сих пор валяются в кровати. Любопытно, это стандартный режим биологических часов местного населения?

Леонард закатил глаза в ответ на это заявление и решил занять комнату недалеко от Шелдона. Возможно, он еще пожалеет об этом решении, но, по крайней мере, у него хотя бы будет возможность приглядывать за ним по мере необходимости.

В конце концов, он выбрал комнату через одну дверь от Шелдона. Она была достаточно близко, но не настолько, чтобы Шелдону в случае чего взбрело в голову перестукиваться с ним через стену или что-нибудь в этом духе. Он положил свои вещи в шкаф, быстро принял душ, вытерся свежим махровым полотенцем, отметив на ходу, что комната была как гостиничный номер: тут имелись гостевые полотенца, халаты и тапочки, новая зубная щетка и тюбик зубной пасты, мыло и несколько шампуней на выбор. Правда, ни один из них не был не раздражающим глаза детским шампунем с изображением Дарта Вейдера из «Звездных войн», но возможно, подумал Леонард, Шелдону с его детской комнатой повезло больше, тогда можно будет украдкой перехватить у него пару бутылочек.

В шкафчиках нашлись новехонькие косметические средства в тюбиках, лекарства первой необходимости вроде аспирина и обезболивающего, и даже упаковки с презервативами. Увидев все это, Леонард не удержался от изумленного возгласа. Похоже, Родстейн действительно любил принимать гостей и заботился со всей тщательностью обо всех возможных капризах.

Леонард уже заканчивал раскладывать вещи, когда в его дверь кто-то постучал.

– Войдите, не заперто! – крикнул он, едва обернувшись.

Ручка двери повернулась, и, к вящему изумлению Леонарда, в комнату вошел тот самый парень, которого они случайно застали в постели в компании трех девушек. Сейчас он был одет в шорты и майку, под которой перекатывались рельефные мышцы, и казался очень высоким, при взгляде на него Леонард слегка оробел.

– Привет? – неуверенно произнес он.

Парень сделал шаг вперед и протянул ему руку.

– Я Джефф, друг Эвана. Прости, что не представился как следует при первой встрече, но вы ребята убежали так поспешно, что не оставили мне выбора.

Его взгляд смеялся. Леонард осторожно пожал протянутую руку и представился в ответ:

– Леонард Хофстедтер. Эван пригласил меня и моих друзей погостить на уик-энд. Я прошу прощения, что мы так ворвались, мы не знали, что кто-то гостит здесь сейчас, кроме нас, и мы уж точно не хотели вас прерывать…

Леонард снова густо покраснел, вспомнив, что именно они прервали, и при взгляде на него Джефф расхохотался. Но, к облегчению Леонарда, он не стал больше заострять внимание на произошедшем.

– На уик-энд? – вместо этого переспросил он. – Я уверяю тебя, что так легко вы не отделаетесь. Вы просто не знаете, что тут за жизнь, но она затягивает, уж поверь. Никто не остается всего лишь на уик-энд.

Он подмигнул Леонарду, а потом распрощался, сказав, что не будет мешать ему распаковывать вещи и что они еще увидятся. Леонард кивнул ему на прощанье, а затем быстро раскидал оставшиеся вещи по полкам, раздумывая о том, какого черта имел в виду этот парень, когда говорил, что никто не остается только на уик-энд?

Когда Леонард спустился вниз, в столовую, то увидел, что Родстейн, Воловитц и Кутраппали уже были там. Они сидели за столом, разговаривая, перед ними стояли прохладительные напитки на выбор, и они ожидали, когда все соберутся, чтобы начать ужин.

– И ты возьмешь нас сегодня в клуб с собой? – уточнил Воловитц у Родстейна, явно в продолжение разговора, который Леонард не застал. – И там будут девчонки?

Впрочем, догадаться, о чем шла речь, не составляло сложности.

– Я возьму вас в самый обалденный клуб во всем Майами, и там будет просто масса девчонок, – заверил его Родстейн, и, судя по затуманенному взгляду, Воловитц принялся предаваться мечтаниям о предстоящем вечере.

Шелдона и Пенни пока что не было. Леонард сел подальше от Родстейна, запоздало сообразив, что при таком раскладе одному из них наверняка придется сесть рядом с Родстейном, чтобы не слишком отделяться от остальных, что его совершенно не радовало. Впрочем, положение спас Джефф: он вошел в столовую, потягиваясь, и плюхнулся на стул рядом с Родстейном. Почти сразу же вслед за ним в столовую спустились и Пенни с Шелдоном. Пенни заняла место рядом с Леонардом, а Шелдон сел напротив нее.

Родстейн кивнул на Джеффа и сказал:

– Познакомьтесь с моим другом, Джеффри Уайтменом, для друзей он просто Джефф. Мы с ним дружим с детства, а еще вместе учились в колледже. Теперь большую часть времени он торчит в моем доме, бездельничая и устраивая оргии по выходным.

Он сказал это будто бы в шутку, но рассмеялась только Пенни, они же вчетвером после увиденного в той комнате и не думали воспринимать это в каком-то переносном смысле.

Как раз в этот момент в столовую спустились те самые девушки, которых они случайно застали с Джеффом. Они были как на подбор: высокие, стройные и загорелые, к тому же, все они были одеты в длинные мужские рубашки до середины бедра, что выглядело весьма откровенно. Они приветственно помахали Джеффу и расселись за столом рядом в Воловитцем и Кутраппали. Те от такого счастья заметно растерялись, особенно Воловитц: по его лицу было видно, как мучительно он сомневался, означало ли увиденное в той комнате, что громила Джефф застолбил за собой всех трех красоток, или за ними еще можно было приударить.

Увидев, что все в сборе, обслуживающий персонал принялся расставлять перед ними блюда с ароматной едой, от одного вида которой у них у всех потекли слюнки.

– Это Саманта, Жазель и Нэнси, – коротко представил девушек Джефф, затем обвел взглядом их компанию, слегка задержавшись взглядом на Пенни, и спросил: – А вы ребята откуда?

– Мы из Калифорнийского технологического института, – сказал Шелдон. – Я доктор Шелдон Купер, занимаюсь теоретической физикой, а это мои друзья доктор Леонард Хофстедтер, доктор Раджеш Кутраппали и Говард Воловитц, они тоже ученые. Я имею в виду, кроме Говарда, он не ученый.

– У меня магистерская степень по машиностроению! – возмущенно прошипел Воловитц, криво улыбнувшись девушкам и округлив глаза, словно пытался сказать, что Шелдон сам не знает, что несет.

– Как я и сказал, Говард не ученый, – невозмутимо повторил Шелдон, и Воловитц чертыхнулся сквозь зубы. – Ну а Пенни – наш друг, она живет в соседней с нами квартире в Пасадине и работает официанткой.

– Вообще-то, я пробую себя в карьере актрисы, – быстро сказала Пенни, натянуто рассмеявшись. – Официантка – это так, подработка на первое время, пока не найду свою роль.

– Она работает официанткой уже второй год, – отметил Шелдон, и Пенни пнула его под столом ногой. Шелдон бросил на нее взгляд, полный обиды и искреннего недоумения, прежде чем приступить к еде.

– С ребятами мы познакомились на благотворительном вечере в Калифорнийском институте, – пояснил Родстейн, обращаясь к Джеффу. – Я хочу показать им свою лабораторию и проверить, на что их наука способна в действии.

Джефф неожиданно расхохотался.

– Помяните мое слово, парни, все закончится тем, что вы здесь сопьетесь, – предрек он, отсмеявшись. – Впервые я приехал к Эвану в Майами, чтобы начать здесь свой бизнес, ночные клубы. И посмотрите, чем это обернулось? Клуб давно прогорел, а я по-прежнему здесь, и каждый вечер пьян, как свинья.

Шелдон поднял на него взгляд.

– Это выражение фактически неверно, – сказал он. – Невозможно быть пьяным, как свинья, свиньи не употребляют алкоголь. А если даже предположить, что какую-то конкретную свинью напоили, это все равно будет неверным, потому что лексическое построение предложения предполагает отсылку ко всем свиньям в совокупности или хотя бы в большинстве. Например, существует устойчивое словосочетание «пьян, как сапожник». Когда люди делали подобную отсылку к сапожникам, они имели в виду большинство из них, подразумевая, вероятно, что среднестатистический сапожник употребляет большее количества алкоголя, чем среднестатистический представитель любой другой профессии, и это выражение со временем перешло в состав фразеологизмов. Вместе с тем, по среднестатистической свинье можно сказать, что она вообще не употребляет алкоголь.

Джефф от этой речи настолько обалдел, что не нашелся, что ответить. Родстейн откровенно наслаждался ситуацией, с улыбкой наблюдая за Шелдоном и за реакцией окружающих.

– Шелдон, это метафора, – попытался загладить ситуацию Леонард.

– О, – Шелдон посмотрел на Леонарда, затем перевел взгляд на Джеффа и виновато пожал плечами. – Прошу прощения. Я не очень хорош в метафорах.

После ужина Родстейн показал им дом, как и обещал. От обилия комнат у них у всех голова шла кругом, Леонарду казалось, в этом доме можно было по-настоящему заблудиться. В одной из комнат оказался огромный плазменный телевизор и – невероятно! – коллекция игровых приставок, от которых у них буквально снесло крышу, в другой – бильярдная, еще были залы для дискотек, которые выглядели не хуже, чем клубные танцполы, два бассейна, несколько джакузи, погреб с редкими винами и чего только не было еще.

– А в этой комнате обычно останавливается мой дядя, когда приезжает погостить, – сказал Родстейн, заведя их в очередную комнату с большим камином, стеллажами, набитыми книгами, рабочим местом с настольной лампой на бронзовых когтистых лапах и мягчайшим ковром на полу. – Тут же, кстати, собрана небольшая библиотека по разным областям науки, достаточно редкие издания. Мой дядя очень увлекается наукой. Впрочем, он здесь нечастый гость, не одобряет мой образ жизни.

Леонард оценивающе взглянул на корешки книг, решив для себя, что можно будет как-нибудь наведаться сюда и изучить их более внимательно.

Затем они ездили по территории поместья на гольф-картах, которыми управляли молчаливые представители обслуживающего персонала поместья, большинство из которых было белозубыми улыбчивыми арабами. На территории было полно фонтанов, бассейнов, была площадка для гольфа и даже свои конюшни с чистокровными породистыми лошадьми, а в многочисленных вычурных садах то и дело обнаруживались клетки или загоны с редкими животными или птицами, вроде того кетсаля, которого они увидели, когда только оказались здесь.

– Это невероятно! – в сотый, наверное, раз воскликнула Пенни, ошеломленно оглядываясь по сторонам. – Наверное, такое богатство не получится потратить и за три жизни.

– К сожалению, у меня есть только одна, поэтому стараюсь тратить так много, как могу, – ухмыльнулся Родстейн. Они поднимались вверх по извилистой тенистой тропинке, поросшей редкими для этого климата хвойными деревьями, и Родстейн сказал: – А сейчас вы увидите самое бесценное, что здесь есть.

Они остановились возле большого просторного загона, внутри которого было много растений, искусственно созданные скалы с водопадами и водоем. Они один за другим вышли из гольф-картов и уставились внутрь загона, поневоле заинтригованные. Леонард вгляделся пристальнее, и не смог удержать изумленного возгласа, когда увидел, что за зверь лежит внутри загона и греется на солнце, хотя с самого начала приказывал себе не удивляться, что бы ни увидел.

– Это и в самом деле белый бенгальский тигр? – спросил он, едва веря своим глазам. – Невозможно, их всего, наверное, не более полутора сотен по всему миру!

– Сто тридцать восемь, – почти не раздражающе поправил Шелдон.

– Поэтому я и сказал, что он бесценен, – пожал плечами Родстейн.

Неожиданно он отворил дверь загона и вошел внутрь. Они все невольно задержали дыхание, когда крупный зверь поднял голову и посмотрел прямиком на Родстейна, а потом поднялся на свои мощные лапы и двинулся ему навстречу. Но поравнявшись с Родстейном, он уткнулся головой ему в ногу, словно ластился, и охотно позволил Родстейну потрепать себя по загривку.

Когда Родстейн закончил свою импровизированную экскурсию, день уже клонился к вечеру.

– Что насчет лаборатории? – с энтузиазмом спросил Шелдон, обращаясь к Родстейну, когда они вышли из гольф-карта и направились к дому. – Когда ты отвезешь нас туда? Мне захватить с собой защитные очки и лабораторный халат, или в лаборатории мне смогут предоставить запасные?

– Ох, прости, Шелдон, но мы не поедем сегодня в лабораторию, – сказал Родстейн, впрочем, не слишком виновато.

– Не поедем? – разочарованно переспросил Шелдон. – Но в этом весь смысл, разве нет? Ты пригласил меня сюда, чтобы я мог взглянуть на твою лабораторию и выразить свое профессиональное мнение по поводу твоих экспериментов…

– Да-да, ты совершенно прав, – перебил его Родстейн. – Но лаборатория сейчас не работает, уже слишком поздно. Послушай, я отвезу тебя туда завтра, хорошо? А сегодня – как насчет того, чтобы немного отдохнуть и переодеться, а затем залезть в лимузин и отправиться в один из самых потрясающих ночных клубов в Майами?

Услышав заявление Родстейна, Пенни оглянулась на Леонарда с улыбкой, полной энтузиазма, и Леонард просто не мог не ответить ей такой же. Раджеш и Говард и вовсе запрыгали на месте от восторга, схватившись за руки.

Но Шелдон остался равнодушным к его предложению и покачал головой.

– О, нет, я склонен отказаться. Сейчас мне нужен мой ноутбук, я хотел внести несколько корректировок в свои последние статьи, прежде чем отправить их редактору. И, кроме того, если завтра мы едем в лабораторию, мне потребуется как следует выспаться, а я тяжело засыпаю на новом месте, особенно когда приходится приспосабливаться к разнице во времени.

Пока остальные переодевались и готовились веселиться в клубе, Эван Родстейн отозвал Шелдона в сторону, чтобы обсудить с ним перспективу ночного клуба еще раз. Но то ли врожденное обаяние по какой-то причине отказало Родстейну этим вечером, то ли на Шелдона оно просто не действовало, то ли упрямство Шелдона оказалось поистине непробиваемым, но когда они все залезли в лимузин, как говорил Родстейн, и водитель тронулся с места, Шелдона с ними не было.

*

Центр Майами встретил их тысячами мерцающих огней, на улицах было шумно и людно, как средь бела дня, в воздухе витал пьяный аромат влажной тропической ночи. Родстейн рассказывал им про город и про людей, с которыми он собирался познакомить их в клубе, но казался отстраненным, и его улыбки все до единой были ненастоящими, как тогда, на благотворительном вечере.

Подъехав к нужному месту, они обнаружили, что у дверей в ночной клуб собралась огромная толпа, на входе дежурили двухметровые мускулистые секьюрити с квадратными челюстями, которые разворачивали назад любого, кого считали неподходящим для такого помпезного заведения.

– Нет ни единого шанса, что мы окажемся внутри, – беспокойно пробормотал Воловитц, глядя на огромную толпу, дорогие машины у входа и на людей в драгоценностях, многих из которых, тем не менее, по каким-то причинам разворачивали вон.

– Надеюсь, когда нас выкинут отсюда, нас хотя бы не засунут головами в мусорные баки, – прошептал ему Кутраппали, и Воловитц ожег его возмущенным взглядом.

– Радж! Мы же договорились, что никогда не станем вспоминать тот случай!

Родстейн пропустил их болтовню мимо ушей. Он поманил их пальцем и уверенно двинулся ко входу. Секунда – и секьюрити без вопросов пропустили их за заграждения, почтительно раскланявшись с Родстейном, и уже через несколько шагов двери клуба распахнулись, впуская их в жаркую, грохочущую, взрывающуюся вспышками полутьму, а беснующаяся на входе толпа осталась далеко позади.

– Это потрясающе! – со смехом воскликнула Пенни, хватаясь за руку Родстейна и пытаясь перекричать музыку. – Просто великолепно!

Они поднялись на второй этаж, где располагались уютные столики и приземистые диванчики «для избранных», под ними содрогался разноцветный танцпол, на который откуда-то сверху летели сотни переливающихся на свету мыльных пузырей. В воздухе напротив них были подвешены большие клетки, в глубине которых извивались в танце полуобнаженные девушки и парни, заводя толпу, их загорелые стройные тела влажно блестели в изменчивом свете прожекторов.

К Родстейну постоянно подходили какие-то люди, чтобы поприветствовать его и обменяться парой фраз. Он отвечал на рукопожатия, умудрялся поддерживать несколько разговоров одновременно в этом грохоте, переходя от одного собеседника к другому легко и неуловимо, и по нему было хорошо видно, что здесь он как рыба в воде. Родстейн излучал какое-то странное, почти непреодолимое обаяние, которое Леонард подметил за ним еще при первой встрече, но тут, в этом странном оглушающем и ослепляющем месте, это его качество словно возрастало многократно: он привлекал внимание и люди вокруг провожали его восхищенными взглядами.

Пока они ошалело оглядывались по сторонам, а Воловитц и Кутраппали полушепотом спорили, к каким девушкам им можно попытаться подойти, нерешительно оглядывая зал, Родстейн нырнул ненадолго в группу людей, на ходу обмениваясь со своими знакомыми новостями и шуточками, а назад вернулся уже с тремя сногсшибательными красотками.

– Это Тиффани, Николь и Лайла, – представил он красоток. – Девочки, это Раджеш, Говард и Лео, мои большие друзья, блестящие ученые. Постарайтесь сегодня не говорить о шмотках и косметике, о’кей? Мы же не хотим, чтобы талантливые умы были заняты подобным барахлом, верно?

– Я люблю косметику, – быстро сказал Воловитц. Они все уставились на него, он на секунду замялся и попытался выкрутиться: – В смысле, я буду рад поговорить с вами о чем угодно, прекрасные леди. Выпьем?

Он поиграл бровями, изображая ловеласа, и Леонард чуть улыбнулся, увидев гримасу отвращения на лице Пенни. Но Родстейну, судя по всему, удалось осуществить ту же магию, в реальности которой они уже убедились еще там, в самолете на пути в Майами: красотки смотрели на них с явным интересом, и когда Радж, отхлебнув для храбрости клубничного дайкири, с сильным индийским акцентом предложил им переместиться на диван для более тесного знакомства, они благосклонно кивнули и уселись рядом с ними.

Леонард извинился и подошел к Пенни, беспокоясь, что с появлением этих красоток она вроде как оставалась сама по себе, учитывая, что Родстейн снова куда-то запропастился, и не желая, чтобы она чувствовала себя неуютно.

Впрочем, его опасения оказались напрасными.

– А вот и наша звездочка, – сказал Родстейн, приближаясь к Пенни с целой оравой людей, их было, человек, наверное, пять, Леонард даже сразу не разобрал. Пенни явно смутилась, наблюдая за их приближением, но Родстейн подошел к ней и сказал как ни в чем не бывало: – Пенни, познакомься, это мои друзья, они работают в шоу-бизнесе в Лос-Анджелесе и здесь, в Майами. Это Робин О’Нил, Майк Дауэлл и Айзек Митчелл, они продюсеры, Эрик Шруман и Пол Калландер – режиссеры. Подумал, вам будет, о чем пообщаться. Пенни – актриса, причем, хочу заметить, весьма многообещающая. Вы тут пока познакомьтесь, а у меня осталась еще пара людей, с которыми я хотел бы пообщаться.

Он скрылся из виду, а Леонард остался смотреть на Пенни, раздумывая, нужна ли ей помощь в сложившейся ситуации. Но казалось, у нее все отлично, она общалась с этими парнями из шоу-бизнеса как ни в чем не бывало, и он решил сделать себе перерыв.

Опустившись на приземистый диванчик рядом с Воловитцем, Кутраппали и девушками, Леонард оказался втянут в обсуждение местных сплетен. Точнее, это девушки делились с ними слухами, а Воловитц и Кутраппали в основном кивали, как завороженные, пялясь им в декольте.

Принимая из рук официанта уже третий по счету коктейль, Леонард ругнулся про себя, в сотый раз задаваясь вопросом, что с ним было не в порядке. Воловитц уже смылся с одной из девушек (Леонарду показалось, с той, которую звали Лайла, но он не был до конца уверен), после того, как она наклонилась к нему, положив руку с острыми ноготками на бедро совсем близко к ремню брюк и прошептала что-то в самое ухо, и пока что, судя по всему, не намеревался возвращаться. Кутраппали медленно, но верно двигался со второй девушкой в том же направлении: они перешептывались, вероятно, о каких-то непристойностях, судя по тому, что Кутраппали то и дело краснел и хихикал, глядя на девушку огромными от изумления глазами. Красотка, которая предназначалась для самого Леонарда, не теряла надежды заинтересовать и его, делая, в общем-то, похожие поползновения, и на этом самом моменте Леонард начал задаваться вопросом, что с ним было не в порядке.

Он в очередной раз перевел взгляд на барную стойку, где стояла Пенни с одним из парней, с которыми ее познакомил Родстейн, высоким блондином. Парень стоял к ней как-то чересчур близко, и Пенни что-то говорила ему, потягивая свой мохито и то и дело заправляя прядь волос за ухо.

– Прости, я отойду на секунду, – быстро сказал Леонард девушке, сидящей рядом с ним.

– Без проблем, – кивнула она. – Я буду ждать тебя здесь, сладкий.

Леонард дал себе мысленный приказ не отвлекаться на обращение «сладкий», сказанное томным голосом, признавая горькую правду, которая заключалась в том, что если бы ни Родстейн, эта роскошная девушка на него бы даже не взглянула, и приказал себе вернуться к более реальным вещам. Торопливо, чтобы не передумать, он поднялся с дивана, выныривая из душного и сладкого облака духов девушки, и быстрым шагом подошел к барной стойке.

– Пенни, извини, что прерываю, – пробормотал он. – Можно тебя на секунду?

– Майк, прости, я скоро вернусь, – сказала Пенни, улыбнувшись блондину, и взяла Леонарда под руку, увлекая его подальше.

– Слава Богу, – сказала она, когда они отошли на приличное расстояние. – Этот Майкл Дауэлл – какой-то придурок, только и говорит, что о себе. Спасибо, что спас меня от него.

– Если уж он такой придурок, то как вышло, что вы с ним вдвоем болтали у барной стойки больше часа? – спросил Леонард, вопросительно вскинув брови.

Пенни пожала плечами:

– Похоже, остальные из мира шоу-бизнеса были заинтересованы мной чуть меньше, – она натянуто рассмеялась и быстро добавила: – Ладно, Леонард, это не твое дело. А что не заладилось у тебя с той красоткой? Неужели у нее нет ученой степени в чем бы то ни было и по этой причине она тебе совершенно не подходит?

Она ему улыбнулась, и некоторое время они беззлобно подкалывали друг друга, потягивая коктейли, и Леонард почувствовал, что вот теперь-то все идет, как положено. Но потом к ним подошел Родстейн, как всегда вынырнув откуда-то из толпы.

– Пенни, я поболтал с Майком, и знаешь, похоже, он в тебе заинтересован, – сказал он.

– Я это заметила, – фыркнула Пенни. – Прости, я хочу сказать, я знаю, что он твой друг, но он просто не в моем вкусе. Что-то в нем такое есть…

– Да я не в том смысле, – отмахнулся от нее Родстейн. – Последнее, что нужно великолепной девушке вроде тебя, Пенни – это чтобы кто-то сводил тебя с парнями для свиданий. Это касается исключительно работы. Майк сказал, что мог бы дать тебе роль.

– Мне? – переспросила Пенни, мгновенно расплываясь в сияющей улыбке. – Мне – роль?

– Тебе-тебе, – закивал Родстейн. – Майк по-прежнему торчит у барной стойки, можешь расспросить у него детали, если интересно. Но учти, раз уж он не в твоем вкусе, то не позволяй ему распускать руки. Если он позволит себе лишнее – только скажи мне.

Пенни упорхнула к барной стойке на поиски этого продюсера, и Леонард посмотрел на Родстейна со смутным раздражением. Тот посмотрел на него в ответ и неожиданно улыбнулся. На этот раз его улыбка не казалось искусственной, но и веселой она тоже не была.

– Ну, так что, Лео? Николь не удалось развеять твою скуку? Похоже, теперь только мы вдвоем остались неприкаянными на этом празднике жизни?

Он оперся локтями на огораживающий верхний ярус железный поручень, задумчиво потягивая лонг-айленд из своего стакана и глядя на толпу, содрогающуюся в ритме рок-н-ролла далеко под ними. Леонард тоже бросил взгляд вниз, опираясь на поручень, и отхлебнул немного своего коктейля. Он бросил быстрый взгляд на барную стойку, где Пенни разговаривала с Майклом Дауэллом уже с заметно большим интересом, чем полчаса назад, и отвернулся.

– Зачем ты делаешь это? – спросил он после короткой паузы.

– Делаю – что?

– Ты знаешь, – Леонард пожал плечами. – Притащил нас сюда, беспокоишься, чтобы мы чувствовали себя комфортно. Это то, чем ты обычно занимаешься? В смысле, приводишь кучку задротов в модный клуб и предлагаешь им фотомоделей, а заодно подкидываешь начинающей актрисе несколько голливудских шоу-менов на выбор? Это что, какой-то новый вид благотворительности?

Родстейн достал сигареты и закурил, без зазрения совести стряхивая пепел куда-то вниз, на толпу.

– Мы уже говорили об этом в самолете, Лео, – сказал он таким скучающим тоном, словно они возвращались к одному и тому же разговору уже в сотый раз. – Я пригласил вас сюда из-за Шелдона, потому что он едва ли согласился бы приехать один. И, покуда вы мои гости, я стараюсь устроить вас со всеми удобствами. Но скажи мне, почему тебя это так выводит из себя? Сперва я решил, что все дело в Шелдоне, но сейчас ты снова не в духе, а он с нами даже не поехал. Выходит, дело в блондинке. Так кто из двух, кого из них ты ревнуешь, Лео?

– Меня зовут Леонард, никто не сокращает мое имя, – проговорил Леонард сквозь стиснутые зубы, начиная выходить из себя. – Это во-первых. Во-вторых, я отказываюсь отвечать на вопрос, заданный в таком ключе. Конечно же, я беспокоюсь за них обоих. Они оба мои друзья и составляют значительную часть моей жизни. А теперь Пенни пропадает с этим твоим Майклом, который ей даже не нравится, а Шелдон оказался втянут в игру с тобой, правил которой он не в силах понять. И ты думаешь, это должно меня устраивать?

Родстейн пожал плечами.

– По крайней мере, я не вижу в этом ничего плохого лично для тебя. Ты мог бы сейчас развлекаться с Николь каким угодно образом, поверь мне, она не стала бы возражать. Более того, у обоих твоих друзей не возникло с этим никаких проблем. А вместо этого ты торчишь здесь, со мной, и говоришь, что я должен прекратить устраивать актерскую карьеру Пенни и бросить свои попытки соблазнения Шелдона Купера, еще даже толком не начав. Разве это справедливо?

Назад к карточке книги "The White Tiger Extrapolation (СИ)"