Текст книги "Паутина Белого Паука (СИ)"
Автор книги: Синчан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)
13 глава
– Я хочу вернуться домой, – как можно более твердо сказала Ева, стоило Измаилу предложить всем троим комнату здесь, в общине.
– Желаешь остаться наедине с новорожденными вампирами? – вежливо и безлико спросил он в ответ. Ева бросила неуверенный взгляд на братьев.
Из Сада, подальше от чужих глаз, они перешли в ту самую гостиную, где произошло перерождение Илии и Исаии. Девочка сидела на диване между ними, обхватив себя руками, словно от холода. Еве было неуютно в этом месте и до безумия хотелось домой. Замечание Измаила только подстегнуло ее дискомфорт.
– А какова опасность? – спросил вместо нее Исаия.
– Да, – присоединился Илья, откинувшись на спинку дивана, – разве похоже, что мы накинемся на Еву или на кого-то еще? Я лично чувствую себя отлично.
– Это ощущение обманчиво, – сказал Измаил. – Первые трое суток вам не нужна кровь человека, потому что пока еще она есть в вас самих. Но скоро вы познаете голод. А первое кормление всегда немного… грязное.
– Что значит «грязное»? – быстро спросила Ева. Спросила так, будто боялась передумать и не захотеть знать ответ.
– У первого кормления две главные опасности: во-первых, пробудившийся голод трудно контролировать. Во время кормления новообращенные нередко убивают доноров. Во-вторых, в этот момент у каждого проявляется его суть.
– В смысле «суть»? – не понял Илья. – Характер, что ли?
– Сутью мы называем особое умение, талант или, если хочешь, – улыбнулся Измаил, – силу манипулировать и изменять свою ауру, что индивидуальна для каждого вампира.
– «Ауру»? – недоверчиво ухмыльнулся Илья. – Что еще за аура?
– Биополе или энергетическая оболочка твоего тела, – без доли юмора объяснил Измаил. – Неважно как ты это назовешь, но это энергия вокруг твоего тела. Первое кормление провоцирует эту энергию как можно ярче проявить себя.
– Например? – в голосе Исаии сквозило недоверие.
– У одних проявляется суть пироманта – управление огнем. У других это телекинез – движение предметов силой мысли; у кого-то сильный гипноз.
– А чем владеешь ты? – пожалуй, слишком заинтересованно спросил Исаия. Измаил ответил ему пустым взглядом.
– О таких вещах не принято спрашивать, и сами не распространяйтесь о своих.
– Почему у них клыки и сверху, и снизу? – задала Ева свой вопрос. Происходящее все меньше походило на реальность, и нервничающая девочка сосредоточилась на чем-то более материальном, что сама трогала и в чем была уверена.
– Ах, да, – моргнув, Измаил вышел из своего застывшего состояния, на лице вновь появилась легкая, полубезумная улыбка: – Моя дорогая девочка, позволь тебя поздравить. Суть Исаии и Илии видна невооруженным взглядом безо всякого кормления.
– В смысле?
– Тебе удалось создать оборотней, – развел руками Измаил.
Ева заморгала. Оглянулась на Илью, на Исаию. Снова повернулась к Измаилу. Открыла рот, чтобы что-то сказать и не смогла. Прокашлялась и попробовала опять:
– Что ты имеешь в виду? Разве оборотни существуют? И ты сам сказал, что Исаия с Ильей – вампиры. В этом же нет смысла.
– Пожалуйста, забудь все, что видела об оборотнях в кино, – он покачал головой. – Это сказки и не более того.
– Что же тогда реально? – спросил Исаия.
– Оборотень – всего лишь название для сути, для силы вампира. Как пиромант или телекинетик. Оборотни быстрее и физически сильнее других вампиров, все органы чувств развиты больше. Но в поведении проявляются звериные повадки, и контролируют они себя хуже, так как зверь в них воспринимает людей как пищу.
– Разве не все вампиры видят в людях пищу? – хмуро поинтересовался Илья.
– Нет.
Ева смотрела на него в ожидании продолжения, но его не последовало.
– И что, мы будем бегать под луной, выть и обрастать шерстью? – поднял бровь Илья. Если его и пугала грядущая перспектива, Ева не смогла этого разглядеть.
– Разве я не сказал вам забыть про кино? – глянул на него Измаил. – Да, когда-нибудь вы сможете принять облик своего зверя. В крайне отдаленном будущем. Изменение глаз и, возможно, ногтей – это все, на что вы можете рассчитывать в ближайшие десятилетия.
– Десятилетия, – эхом повторил Илья и обернулся к Еве с Исаией. Выражение его лица было восторженно-удивленное. – Бес-смерт-ны. Мы бессмертны!
– Вы, а не «мы», – грустно поправила его утомленная сестра. – И я дважды уже чуть не померла.
– Ты – носитель древней крови, Ева, – произнес Измаил, и то, как он это сказал, ее насторожило. Как выяснилось мгновением позже, не зря: – Время остановилось и для тебя.
– «Остановилось»?
– Ты – человек, но будешь жить вечно. Если тебя не убьют, конечно.
Внутри Евы что-то оборвалось. «Если не убьют» – в какой же мир ее так безжалостно затягивали?
– А можно объяснить понятнее?
– Здесь нет объяснения, – вновь развел руками Измаил. – Кровь Евы дает людям перерождение в вампиров, и она же защищает ее от времени. Однако, Ева все-таки человек, и смертельная рана будет смертельной.
– Ты упомянул, что мы станем ее верными псами. Это было сказано для красного словца или имелось в виду что-то более… принудительное?
Ева повернулась к Исаии:
– Что, прости?
– Мне тоже интересно, – согласился с братом Илья. – Хотя мы и так не бросим Еву.
– Вы о чем? – повысила голос Ева, когда ее вопрос проигнорировали.
– Первый или первые, кого обратит Источник, принимают на себя ответственность за его сохранность, – ровным тоном пояснил для нее Измаил и добавил, отвечая на вопрос Исаии: – Будь вы даже ее кровными врагами, обращение сделало Еву для вас смыслом жизни. Вы пойдете на все, чтобы защитить ее, на любую подлость и предательство, если оно того потребует. Отныне вы будете зависимы от нее, как парочка излишне преданных псов.
Еще на последних словах Ева соскочила с дивана и залепила Измаилу хлесткую пощечину. Вампир принял ее, хотя все понимали, что ему ничего не стоило как увернуться, так и остановить ее руку.
– Не смей, – дрожа от ярости, проговорила она, позабыв обо всех своих страхах, – Не смей так о них говорить! После того, как сам же заставил меня сделать с ними такое… не смей!
Ей хотелось наговорить проклятому кровососу еще много других слов и ударить побольнее и не раз, но подскочивший Илия заблаговременно перехватил ее руки, ласково и утешающе призывая успокоиться и не пугать бедных беззащитных вампирчиков. Шуткой он заставил ее вспомнить, в каком положении они трое находятся, и чем им может аукнуться ее вспышка праведного гнева.
– Я прошу прощения, – опустил глаза Измаил, чем ошарашил всех троих. Голос его звучал искренне, но Ева этому не верила. Как можно раскаиваться в том, что сам же хладнокровно спланировал? Она считала ответ простым: никак.
Ей очень, очень хотелось послать Измаила и вместе с братьями сбежать куда-нибудь подальше. Забыть все как страшный сон.
Но не навлекут ли они опасность на родителей и друзей? Сумеют ли разобраться, что навредит новообращенным вампирам, а что – спасет? И не попадут ли они в другом месте в руки других более жестоких вампиров?
Опасаясь получить хотя бы на один риторический вопрос утвердительный ответ, Ева опустила руки. Она будет сотрудничать с Измаилом, будет слушаться его и помогать. Ровно до тех пор, пока он не попытается навредить ее родне.
– Как можно сделать это их кормление… нестрашным? – взяв себя в руки, спросила Ева ровно и даже спокойно. Принятое решение создавало иллюзию контроля над ситуацией.
Продолжая стоять, она смотрела сверху вниз на Измаила, а вампир, откинувшись на спинку кресла, глядел на нее. И не было в его взгляде ни пустоты, ни равнодушия – одна лишь непонятная девушке мягкая восторженность и нежная покорность. Покорность! У чудовища, что все зовут князем! Да кто в здравом уме поверит этим глазам?
И все же, даже не веря, Еве было приятно смотреть на него сверху вниз. Это льстило и подпитывало иллюзию контроля. А сейчас большего ей было и не нужно.
– Это рискованно, – напомнил Измаил.
– Мы все же рискнем, – отозвался Илия за спиной сестры.
Измаил отвел взгляд, раздумывая. Ему совершенно не хотелось отпускать Еву, это было рискованно и создавало лишние сложности. Но когда она вот так стояла перед ним, глядя с высоты своего далеко не большого роста, едва улыбаясь призрачной власти над ним – призрачной лишь для нее самой – он не мог отказать. Здесь и сейчас Измаил видел в этой маленькой девочке другую – гордую и мудрую женщину с лукавой улыбкой и уставшими серыми, как тучи, глазами.
– Я, как и ты, хочу вылезти из-под земли, но сейчас мы не можем позволить себе такой риск. Если мы свихнемся и нападем на Еву… – тем временем Исаия отговаривал брата от поспешных шагов.
– Не нападете, – пребывая в той же задумчивости, произнес Измаил. Не мог не произнести, раз она хотела домой: – Как верные псы, вы, скорее, отгрызете себе руку, чем поднимите ее на Еву.
– Это… утешает, – не без иронии усмехнулся Илия. Измаил учуял от него моментально вспыхнувший и так же быстро исчезнувший страх. Плохой контроль, но для новичка нормально. Еве в любом случае не навредит. А если и сделает что-то, что ее напугает, то тем же лучше.
– Как сосуд, Ева может попробовать смягчить ваш голод, – предложил Измаил со странной для окружающих ленцой. Серые глаза вампира остановились на лице девушки: – Дай им крови до того, как они сами ее захотят.
– Опять кровь давать? – с тихим ужасом воскликнула Ева и тут же сама себя одернула. А кто другой будет кормить родных вампирчиков? Не соседи же.
– А донорская не подойдет? – скривился Илья. Перспектива сосать кровь из малолетней сестры и вообще из человека не особо пришлась ему по душе.
– Мертвая кровь не пойдет, – терпеливо объяснил Измаил. – Кровь животных тоже. Только человеческая и, если хотите смягчить приступ, только кровь Евы.
– И много? – хладнокровно уточнил Исаия. Ева и Илья вытаращились на него, но оба промолчали.
Измаил пожал плечами:
– По глотку каждые два-три часа.
От мысли, что ее будут резать каждые два-три часа, Еве стало дурно. Она ненавидела боль и физически не могла стойко ее переносить.
– Или, – перевел Измаил взгляд на нее, – вы можете остаться здесь. И кормлением займутся специально обученные доноры.
– Ничего, потерплю, – процедила девушка, не желая уступать хитроумному кровососу.
Но тяжкого вздоха Ева все же не сдержала. Где-то внутри она все еще не верила. Не верила, насколько круто изменилась ее жизнь. И родители – они вампиров недолюбливали. Как отнесутся к тому, во что превратились их дети?
Этот вопрос особенно ее беспокоил.
– Ладно, но тогда нам еще о солнце надо подумать, – протянул Илья, как бы между прочим.
– Не надо, – вновь опроверг опасения Измаил. – Вы – оборотни. Одни из немногих, кто способен передвигаться при солнечном свете.
– С-супер!
– Солнце вас не убьет, но ощущения будут неприятными.
– То есть? – подался вперед Исаия. При мысли, что не придется бросать любимую работу, старший из близнецов заметно воодушевился. Илье с этим было проще: он мог и в ночную прекрасно работать.
– Слабость, чувствительность, как при аллергии – сами скоро узнаете.
– Всего два дня, как Ева дала кровь, – перешел к следующей проблеме Исаия. – Она не сможет жертвовать ею снова так скоро.
– А ведь верно! – поддержал его Илья и подарил сестре сочувственную улыбку: – Извини, но ты, детка, объемом не вышла.
– Ева быстро восстанавливается, – подумав, сказал Измаил. – Кормите ее больше, и все получится.
Ева задумалась. В последнее время она и правда ела больше обычного. Даже слишком.
– А я не потолстею?
– Ты не изменишься, – посмотрел на нее Измаил, – никогда.
Сказанные слова камнем упали оземь, и смысл их эхом разнесся по сознанию девушки. Проблема, на которую она так упорно не обращала внимания, постучалась и по-хозяйски вошла ей в голову, заполонив и вытеснив собой все.
Шестнадцать лет.
Еве всегда будет шестнадцать. Вечный подросток.
Ее знакомые и друзья будут взрослеть и меняться в череде неспешных и суматошных дней. Состоявшиеся мужчины и женщины – вчерашние студенты, с которыми она делила конспекты и тряслась в ожидании зачета – будут идти по жизни, работая, заключая браки, рожая детей и заводя семьи. А Ева останется где-то там, позади, бледным призраком вечной неуверенной юности. Через много-много лет у нее по-прежнему будут спрашивать, есть ли ей восемнадцать для покупки алкоголя или устройства на временную работу.
– Измаил, – придушенно обратилась она к вампиру.
– Да, Ева?
– Ненавижу тебя.
14 глава
Когда Ева, Исаия и Илия в сопровождении Филиппа покинули гостиную, с лица Измаила сошло всякое доброжелательное выражение.
– Перенаправь своих лучших людей на охрану Евы, – приказал он вошедшему главе по безопасности. – Бери всех, если потребуется, сдублируй их, но Ева должна быть защищена от всего: от любого умысла и любой случайности. Это ясно?
– Лучшие охраняют Вас и центр, – счел Вася нужным напомнить. – Не стоит ли, для ее же безопасности, оставить Еву здесь, при Вас?
Измаил медленно повернул голову к подчиненному. Его глаза – серые, бездонные, словно снежная бездна – взирали на вампира с тяжелым равнодушием, таким, что грозило судьбой хуже смерти, если его поколебить. Вася знал этот взгляд, знал слишком хорошо. Он упал на колено там, где стоял, низко опустив голову. Безмолвно принося извинения. Попытайся он сказать что-либо вслух, то уже лишился бы языка.
– Лучшие займутся охраной Евы. И ты вместе с ними, Ной, – отрезал Измаил, и коленопреклоненный вампир вздрогнул при упоминании собственного, так ненавидимого им имени. – К слову, – сменил тон князь на более благодушный, – как тебе показалось, Ева похожа на Агарь?
– Я не увидел в этой девочке Вашу сестру, – ответил Вася, помолчав и тщательно обдумав свои слова.
– Иди, – хмыкнув, отослал его Измаил и, оставшись один, произнес в никуда: – Изменишь ли ты свое мнение, если она тебя полюбит так же отчаянно, как и Агарь?
…
Еву приятно удивило, что ее с братьями вызвался отвезти тот самый азиат Степан. Который красавчик. Было в нем что-то притягательное, завораживающее и мужественное, несмотря на почти женственную красоту.
– Что, Вася, уже соскучился по нам? – дружелюбно хлопнул его по плечу Илья.
– Почему «Вася»? – моргнув, спросила Ева.
– Так его зовут, – ответил Исаия.
– Ты же говорил, что тебя зовут Степой? – нахмурилась девушка.
– Я – Вася, – повторил азиат с абсолютной серьезностью и сел за руль черного автомобиля. Лицо его скрыло тонированное стекло.
Исаия занял соседнее с водителем место, растерянная Ева с Ильей устроились на задних сиденьях.
– Ну, как ты? – в полголоса спросил Илья. Не ответив, Ева легонько пожала плечами. – Безумные деньки, да?
– Точно, – заставила она себя ответить. Болтать ей не хотелось. Ничего не хотелось, только отрубиться и проспать пару лет. Темнота в салоне этому способствовала.
За окном стояла глубокая ночь. Огни фонарей и вывесок магазинов проносились смазанными вспышками. Ночь гудела, дышала, менялась каждую секунду. Смотреть на это было невыносимо.
Ева оторвалась от вида из окна, села прямо, но тут же снова сгорбилась. Украдкой посмотрела на Илью. Он заметил, повернул к ней рассеянно-довольное лицо. Счастлив быть вампиром. Свет отразился в его глазах красным проблеском, как у сиамского кота.
Ева вздрогнула.
– Что такое? – спросил он, сверкнув клыками. Ева вздохнула и покачала головой.
Вечная жизнь – это, на первый взгляд, чудесно. Не стареешь, превосходишь по силе, и смотрят на тебя кто с благоговением, кто со страхом. Это пьянит. Минусов у такого существования, вроде бы, не так уж и много.
Церковь кричит об отсутствии у вампиров души. Но что, если не душа, – задалась Ева вопросом, – заставляла Филиппа оплакивать ту женщину, Алиану? И даже пойти на риск и попытаться помочь ей, совершенно чужому для него человеку? Пусть помощь эта и заключалась в убийстве. А не душа ли Измаила тосковала по Агарь?
Значит, – убеждала себя девушка, – и братья не изменятся. Так? Ну, подумаешь, кровь пить будут. Да девчонки в очередь выстроятся в добровольные доноры!
Однако, несмотря на собственные уговоры, на сердце Евы было неспокойно. Во что выльются все эти метаморфозы?
Она смотрела в отсвечивающие красным глаза Ильи и просто не знала.
Обругав себя пессимисткой, она обняла брата за талию и опустила голову ему на грудь. А там, может быть лишь чуть учащенно, билось его сердце. Его живое, человеческое сердце.
Когда Илья попробует ее кровь, человек в нем умрет? И сердце тоже навсегда остановится?
– Ты, правда, не против стать вампиром? – тихо спросила она, не смея поднять на него глаза.
Ладонь брата легла ей на плечи. Грудь поднялась и опустилась при глубоком вздохе.
– Честно? Я такого не планировал, – Ева замерла в его руках, а он продолжил: – Но это случилось, так чего переживать?
Медленно, очень медленно Ева расслабилась. Настолько, что обратила, наконец, внимание на беседу Исаии со Степаном-Васей. Нет, ну, все-таки, что у него за проблема с именами?
– Да, Измаил – князь. В нашей области он главный.
– Он действительно князь?
– Это титул, который заслуживают силой, – голос красавчика-азиата звучал пусто и нейтрально. До сих пор Ева не услышала от него хоть какой-нибудь эмоции.
– И что делает князь? – продолжал выуживать информацию Исаия. Ева о таком и не подумала, а ведь это мир, в котором им придется теперь жить. Хорошо все-таки, когда у них в семье есть хотя бы одна светлая голова.
– Правит. В его праве судить, миловать и наказывать любого из нас.
– А иерархия? Какова она?
– Над каждым новообращенным ставят наставника, по возможности одной или похожей сути.
– А много у вас тут оборотней?
– Нет, это редкость. Князем формируется ближний круг, им он присваивает титул дворянина. Дворяне делят между собой обязанности по контролю, охране, сборе информации и прочее на территории князя. Они отчитываются только перед князем и служат только ему. Князь – вампир, достигший уровня аристократа и официально признанный нашей царицей.
– Кем-кем? – не удержался от смеха Илья. – Какой царицей?
– Нашей. Российской.
– Не объяснишь подробнее? – попросил Исаия.
Машина ползла, увязнув в пробке. Агарт всегда был полон туристов, помешанных на вампирах. Ночью их становилось особенно много, что в достаточной мере перегружало дороги, раздражая местных жителей.
– Новообращенный. Над ним – наставник. Над простыми вампирами – дворянин, – продолжал равнодушно перечислять Вася. – Выше – князь города или области. Выше князя – царь или царица среди славян или король/королева в Европе, император/императрица в Азии. Выше – Ассамблея, Совет. В Ассамблею входят сильнейшие среди правителей. И их не больше двенадцати.
– Так у нас в России правит царица вампиров, – старательно подавляя хохот, выдавил Илья. Еве это смешным не казалось.
– Больше ста пятидесяти лет, как царица Светлана – наш законный правитель, – столь же отстраненно подтвердил Вася. – Ей подчиняются все князья городов и областей.
– Ну, а почему Измаил правит целой областью, а не только одним городом? – вставила Ева свой вопрос.
Их гид по вампирскому миру задумался, но ненадолго, лишь чтобы перестроиться в правый ряд машин. Двигались они по-прежнему с черепашьей скоростью.
– Когда он только получил титул князя, вампиров здесь было мало – не только в Агарте, но и во всей стране, – припомнил Вася. – Только в крупных городах и столицах дела шли более-менее.
– А почему так?
– Менталитет такой. Когда в Европе или США вампиров привечали, в России за нами шла тотальная охота. Коренные вампиры, родившиеся здесь еще людьми, предпочитали жить поодиночке или малыми группами. Долгое время у нас не было ни князей, ни царя. Когда же все это появилось, Измаил выбрал для себя целую область с Агартом в качестве своей столицы. К сегодняшнему дню нас уже далеко не так мало, и вполне есть возможность поделить территорию на два или даже три участка, но…
– Измаил не собирается делиться, – договорил за него Исаия.
– И князь в своем праве.
– То, что в праве, это точно, – неприязненно заметила Ева. – Значит, на своей территории он может делать все, что захочет, и ему ничего не будет?
– Если не прогневит царицу, да.
Что-то Еве подсказывало, что жаловаться царице бессмысленно.
– А ты всегда такой словоохотливый? – прищурился Илья, обращаясь к Васе.
– Нет, – не стал тот спорить.
– Тогда нам с чего такое исключение?
– Хочу подружиться с Евой, – с ошеломляющей простотой признался Вася.
– Со мной? – озадаченно переспросила Ева, отчаянно борясь с выступившим румянцем.
– Только от тебя зависит, кто будет обращен, а кто нет. Это разумно – иметь с тобой хорошие отношения.
– Причем здесь хорошее отношение? Измаил будет брать у меня кровь для обращения. Сама я никого обращать не хочу.
– Тогда ты никого не обратишь.
– То есть?
Вася глянул на девушку в зеркало заднего вида:
– Ты должна захотеть, чтобы человек, которому ты дала кровь, стал вампиром. Иначе никак.
– Что за чушь? – не поверил Исаия. – Кому нужно ее желание?
– Силе, что живет в ее крови.
…
Из пробки автомобиль Васи вырвался за пару километров от дома братьев Брянцевых. Уже не помышляя ни о какой болтовне, три вампира и девушка-Источник с нестандартным подходом к обращению въехали во внутренний двор квартала, миновали группу местных алкашей, как всегда оккупировавших детскую площадку, и остановились, наконец, у нужного подъезда.
Ева поспешила покинуть машину первой. Глотнув по ночному прохладный воздух улицы, она поправила свою сумку, что ей вернули, и оглянулась на парней, выходивших следом. В глазах братьев Ева вновь увидела алые блики от света фар, такие же блики увидела она и у их общительного водителя.
– Так все-таки как тебя зовут? – спросила она у него. – Не Вася и не Степа. Так как?
– Боря, – равнодушно пожал тот плечами.
– Боря, – медленно повторила Ева. – Ты издеваешься или просто ненавидишь свое имя?
Тень мелькнула на красивом лице. Слишком быстро, чтобы девушка поняла, что за эмоция это была.
– Не ждите третьей ночи, – посоветовал он братьям. – Голод, вероятно, наступит раньше, благодаря усилиям… Евы. В вас ее крови больше необходимого.
Не прощаясь, он сел в машину и уехал, оставив Брянцевых в полнейшем недоумении.
Первым в квартиру вошел Исаия, за ним Ева, последним Илья с пакетом грязной одежды сестры. В полном молчании все трое разулись в прихожей и прошли в зал. Ева села на диван, неуютно передернув плечами: никто не удосужился включить свет, и комната утопала в полутьме.
Близнецы стояли над ней в мертвой неподвижности. Казалось, они оба забыли, что надо дышать, надо двигаться, говорить, моргать, в конце концов. Илья смотрел на сестру, Исаия – поверх ее головы.
– Кто-нибудь включите свет, – попросила Ева, как можно оживленнее. Она никогда бы не подумала, что будет бояться родных братьев.
Исаия моргнул на нее, перевел взгляд на выключатель, к которому находился ближе всех, и, сделав шаг, щелкнул клавишей. Люстра и полукруг из встроенных ламп вспыхнули резким, с непривычки, ярким белым светом. Ева невольно прищурилась.
– Есть хочу, – мрачно заявил Илья, и что-то внутри девушки съежилось. Неужели так скоро? Подступавшую панику смыл его смешок:
– Видела бы ты сейчас свое лицо! – Ева промолчала, и улыбка Ильи подувяла: – Пельмени я хочу, ясно?
– Ну, попробуй поесть напоследок, – пожелал ему Исаия. Илья недоуменно на него взглянул. – Мы – вампиры, бестолочь… или очень скоро станем ими окончательно.
– Я в курсе, – сухо ответил Илья.
– Вампиры не едят пельмени, – как маленькому принялся объяснять Исаия. – Вампиры ничего не едят, только пьют кровь.
– А пиццу? – в ужасе повернулся к Еве Илья, будто она знала больше него.
– И пиццу, – подтвердила та с полуулыбкой.
– Черт. Подождите-ка, вы серьезно? А что я жрать буду?!
– Теперь никаких «жрать», – фыркнул Исаия. – Будешь «сосать».
Лицо Ильи перекосило наполовину от страха, наполовину от отвращения. Он ушел на кухню и там загремел кастрюлями – вероятно, решил все-таки приготовить свои пельмени, пока не стало слишком поздно.
Исаия какое-то время прислушивался к этой возне, бросил взгляд на сестру и молча ушел в свою комнату.
– Илья! Я тоже пельмени буду! – подумав, прокричала Ева с дивана. Ответа не последовало, но она понадеялась на его свежеприобретенный сверхъестественный слух.
В ожидании позднего ужина девушка включила телевизор и принялась просматривать пропущенные звонки и смс на своем телефоне. Таковых оказалось немало и больше всего с работы.
Привычное занятие успокаивало. Ровно до того момента, пока перед ней вдруг не возник Исаия:
– Ева.
Девушка дернулась, едва ни закричав от испуга.
– Нельзя так подкрадываться! – с обидой воскликнула она.
Он моргнул, почесал крылья носа, что было верным знаком нервозности.
– Извини, не привык пока, – Исаия хотел добавить что-то еще, но, видимо передумав, просто отвел взгляд. Он успел переодеться: сменил штаны на шорты и снял футболку, оставшись с голым, гладким торсом.
А у Артура ребра торчали, – мимоходом подумала Ева.
– Ты что-то хотел? – спросила она вслух.
– Знаю, тебе нелегко пришлось, – продолжая избегать смотреть ей в лицо, сказал он, – но, думаю, мне нужно начать брать у тебя кровь.
– О.
Ева замерла, словно кролик, застигнутым светом фар. Потупившись, она принялась нервно перебирать край сарафана.
– Но если ты не…
– Нет-нет, – перебила она Исаию, ухватив того за руку. – Все нормально. Давай сейчас. Чем раньше начнем, тем легче все пройдет, да? – выпалила она, отчаянно стараясь убедить в этом саму себя.
Брат коротко, резко кивнул. Ноздри его раздулись, жадно глотнув тонкий, слабоватый аромат ее страха. До чего странно оно ощущалось и до чего приятно.
– Сделаем надрез на руке? – безуспешно подавляя нервозность, предложила ему Ева. Такая маленькая, пусть ей уже шестнадцать. Сейчас она казалось ему сущим ребенком, трогательным в своей беззащитности.
– Нет, – произнес он твердо и добавил, не решившись сказать прямо: – Я – вампир, Ева.
Она поняла.
– А это не будет больнее, чем ножом?
Исаия качнул головой:
– Я проверил. Клыки как иглы. Знаешь, думаю, это будет даже безопаснее ножа.
Он видел, что Ева совершенно не разделяла его уверенности, но даже так, возражать она не стала.
Исаия опустился на пол рядом с диваном, на который девушка забралась с ногами. Он глянул на нее, и Ева молча протянула левую руку. Он взял ее, неловко покрутил ладонь, выбирая место укуса, остановился на местечке между мизинцем и кистью, там, где мяса побольше, но нет жизненно важных артерий.
– Я только попробую, хорошо? – снова предупредил Исаия. – Не терпи, сразу скажи, если будет слишком.
– А…ага, – голос Евы дрожал, но руку она не отняла. И Исаия сомкнул зубы на ее ладони.
