Текст книги "Паутина Белого Паука (СИ)"
Автор книги: Синчан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)
27 глава
Они вернулись меньше, чем через полчаса после прихода Ильи. Включив свет, Ева воззрилась на опрокинутый стул, а потом и на своего брата, дремавшего, привалившись к двери комнаты Исаии. Испугавшись того, что он мог натворить, девочка бросилась к нему, забарабанив по двери:
– Алиса! Алиса, ты там!? Алиса!
– Я здесь! – сдавленно отозвалась подруга. – Илья ко мне не заходил, – тут же сообщила она.
Получив ответ на самый важный вопрос, Ева перешла к другому:
– Он что, пьян? – скривилась она, уловив стойкий спиртной запах. – Алис, подожди, Илья тут к двери привалился.
– Илия, – невозмутимо толкнул его ногой Исаия. Не дождавшись реакции, парень толкнул сильнее: – Илия, твою мать!
– Она и твоя мать, придурок, – огрызнулся тот, не глядя. Ева присела на корточки перед братом, осторожно тронула его за щеку.
– Если ты хотел пить, надо было мне позвонить, – с усталой грустью посетовала она, борясь с противоречивыми чувствами жалости, нежности и желанием быть строгой.
– Ты мне не открывала, – невнятно упрекнул Илья, с трудом сфокусировав на ней взгляд. – Ты даже со мной говорить не захотела.
– Когда? – в свою очередь удивилась Ева, невольно отодвинувшись – от Ильи несло перегаром и, почему-то, страшно вонючими женскими духами.
– Он подумал, что здесь была ты, – пояснила Алиса из глубины комнаты. – А я молчала, на всякий случай.
– А! – Ева перевела взгляд обратно на брата. – Эй, мы с Исаией только вернулись. В комнате была Алиса. Погоди, – дошло до нее, – ты хотел пить, но все равно не вошел? Потому что я не отвечала?
Илия просто смотрел на нее. В мутных от алкоголя глазах отражалось такое страдание, что больно было смотреть. Была ли Ева виновата за эту боль? Не зная, она порывисто обхватила брата за голову, прижав к себе.
– Дурак! Какой же ты дурак, Илья! – и так же резко отстранила его от себя, чтобы расстегнуть высокий воротник своего комбинезона: – Пей! Пей уже!
Не думая, она выгнула правую сторону шеи, где все еще краснел след от укуса Исаии. И ему не понравилось, что Илия сейчас накроет его метку своей.
– Ева… – начал было Исаия, но девочка решительно направила лицо брата к своей шее. Вздохнув, тот покорно разомкнул рот и прокусил все еще незажившую кожу, как-то неловко обняв сестру, больше держась за нее, нежели удерживая сам. Ева издала слабый шипящий звук, но почти сразу расслабилась. С каждым укусом в ней будто бы накапливались их феромоны. Боль проходила, едва появившись, а на смену ей поднималось лихорадочное тепло возбуждения, что сладким облаком окутывало тело.
Ева не замечала, что уже сама предлагает им кормление, без страха и сомнений, едва ли ни с охотой. Их клыки приносили ей ни с чем несравнимые, потрясающие ощущения, и девочка, раз за разом, все больше к этому привыкала, увязая в болоте наслаждения.
Исаия смотрел, как Илия пьет из Евы, как его пальцы судорожно оглаживают ее спину, как он весь подается к ней, льнет, словно изголодавшийся по ласке щенок – смотрел и не знал, что делать.
… Они пробыли в вампирской общине до самого утра. После резкого замечания Измаила по поводу поведения Ильи, Исаия и Ева, не сговариваясь, оставили щекотливую тему. Как бы они ни тревожились из-за странной тяги друг к другу, Измаил внушал куда большее опасение. Одна его ревность могла погубить их всех.
В возникшей паузе в дверях показался мужчина лет пятидесяти. Черные, курчавые как у барана волосы были изрядно прорежены сединой, крупное, квадратное лицо усеяно морщинами. Моргнув блекло-голубыми глазами на гостей, он неуверенно вошел, буднично склонив голову перед князем.
– Кхм, Измаил, – нерешительно обратился мужчина к хозяину, гадая, с чего тот вдруг пожелал панибратства. В общине быстро распространилась новость о его новом чудачестве, – у нас проблема.
– Какая?
– Это, кхм, по поводу Мириам, – вновь покосился на гостей мужчина. Разумеется, он знал, кто они такие, но не спешил говорить при посторонних о внутренних делах общины. Впрочем, у Измаила было свое мнение.
– Говори открыто, Антон.
Антон замялся. Новости были не из приятных. Его первый хозяин из Приамурья нередко наказывал гонца с дурными вестями, и привычка опасаться реакции начальства за последние семь лет, что он прожил в Агарте, так и не выветрилась. Стоило отдать должное Измаилу: каким бы пугающим чудаком он ни был, жилось при нем не в пример лучше, чем в том же Приамурье, где местный князь обожал под настроение броситься на первого попавшегося и, не взирая на пол, отыметь в свое удовольствие. Если жертва слишком сопротивлялась, он отрезал от нее по кусочку усилием мысли – такова была его суть, его сила.
Князь Измаил имел много недостатков, но он не находил ничего привлекательного ни в изнасиловании, ни в мужеложстве. Именно за последнее Антон и проникся к нему симпатией и уважением.
Да, если уж тебя пытают в Агарте, то только за дело. Или ради дела.
– Только что звонил наш человек при Мириам, – все же сообщил вампир. Он нервничал настолько, что даже не заметил, как перестал скрывать клыки. Считалось дурным тоном показывать их без повода. Подобное было признаком неопытности, новичка. – Она узнала о Варисе и, кхм… она очень зла.
– Хорошо.
– Кхм?
– Это все?
– Нет. Нет, – покачал головой Антон, озадаченный реакцией князя. – Ей известно и о Еве. Она, кхм, – покосился он на девочку, – срочно заканчивает дела и в ближайшее время вылетает в Агарт.
– Сколько у нас времени?
– Трое суток. Кхм, возможно, четверо.
Измаил задумчиво кивнул.
– Кто такая эта Мириам? – спросил Исаия, досадуя, что так мало знает о своем новой мире. Он ненавидел бродить в неведении. Ева тоже заинтересованно подняла голову.
Жестом Измаил отпустил Антона и улыбнулся своим мыслям – кратко, рассеянно. Он не хотел говорить о Мириам, о прекрасной, могущественной княгине. Трижды она предлагала ему объединить территории, трижды предлагала свою любовь.
Первый раз он отказался, и они преспокойно выпили чай, перейдя к деловым вопросам. Кто сказал, что вампиры пьют только кровь?
Второй раз он отказался, и они занялись сексом. Мириам настаивала на слове «любовь», но Измаил отказал ей и в этом.
Третий раз он также сказал «нет», и Мириам бросила ему вызов. Они сразились, и она победила. Мириам имела полное право убить Измаила и забрать себе его земли. Она имела полное право, но вместо этого опустилась перед ним на колени, умоляя полюбить ее. Просто полюбить.
Хоть чуть-чуть.
Она была готова стать для него кем угодно – даже сестрой, даже просто тенью Агари.
Измаил ласково провел ладонью по ее мокрой от слез щеке и… отказался.
Мириам бросила вызов и победила. Она объявила, что отныне он – ее вассал. Об этом знали считанные единицы, приближенные из приближенных, но догадывались многие. Авторитет Мириам возрос. Возрос и страх перед ней. Та, кто одолела князя Измаила, могла рассчитывать на особое к себе отношение.
Не желая править Агартом, Мириам вернулась к себе, оставив в качестве соглядатаев несколько из своих людей, включая Вариса. Именно один из них доложил ей, что Измаил нашел для себя новую «Агарь» в лице шестнадцатилетней студентки.
Мириам приказала убить девчонку.
Но ее люди боялись в открытую пойти против Измаила. Так был найден Данилов Владимир, отслуживший солдат с подпорченной психикой. Ему не повезло жить по соседству от Евы Брянцевой. Внушение удалось на славу: снайпер весь день выслеживал цель и, когда появился шанс, выстрелил. К несчастью, неудачно. Второй попытки у Данилова не было: программа внушения требовала уничтожить себя. И он уничтожил.
Пришлось людям Мириам обратиться к запасному плану. Не желая лично пачкать руки в крови новой избранницы князя, они подкинули информацию Филиппу. Зная о судьбе его возлюбленной Алианы, они мастерски сыграли на чувствах горюющего. И Филипп действительно не удержался – бросился спасать Еву от участи Алианы. Она должна была стать его искуплением.
Но людям Мириам не повезло вновь. Они до сих пор не понимали, как князь узнал о готовившемся покушении.
– Так кто она? – повторила Ева вопрос брата.
Измаил отбросил воспоминания.
– Никто, – сказал он, глядя на Еву сияющими глазами. – Не беспокойся о ней.
…
Вскоре у Евы заурчало в животе, и Измаил пригласил дорогих гостей на поздний ужин. Заодно показал столовую для людей, что располагалась на минус третьем этаже. Помимо нее там были квартиры вампиров, живущих в общине. Как, впрочем, и на минус первом этаже, и минус втором, и даже минус четвертом – эдакий подземный отель.
Измаил назвал столовую «для людей», но и вампиров было предостаточно в этом большом зале из резного дерева и камня. Как правило, вампиры не могут употреблять твердую пищу или жидкости, содержащие жиры, вроде супа или молочного коктейля. Но чай, алкоголь, кофе или простую воду – вполне. Пользы, конечно, не будет, но мало кто из местных отказывает себе в удовольствии посидеть за простой чашечкой кофе.
– И это «столовая»? – восхищенно покачала головой Ева, разглядывая ряды тяжелой деревянной мебели, потемневшей от времени, колонны с искусной резьбой, огромные картины с историческим сюжетом, портьеры и гобелены, люстры из кованого железа и настенные светильники. – Скорее дорогой ресторан в средневековом стиле.
– Не «столовая», – рассеянно поправил ее Измаил, – столовая зала.
В зале царил обыденный шум любого кафе: разговоры, перестук столовых приборов, едва различимая музыка откуда-то сверху. Помещение в половину футбольного поля, но многие места были заняты: одиночками или парами, шумными компаниями или сонно-молчаливыми группами. У кого ни глянь открытые участки тела покрыты свежими и старыми шрамами от укусов. Мужчины и женщины, юные и зрелые, усталые и бодрые – самые разные, но Исаия не нашел ни одного старика или ребенка. И это… обнадеживало.
Они прошли к одному из крайних столов. Измаил учтиво отодвинул громоздкий стул для Евы, но сам садиться не спешил.
– Здесь самообслуживание, – объяснил он на ее вопросительный взгляд и отправился в сторону стойки раздачи – пугать работников собственной персоной.
Не прошло и минуты, как к столику Исаии и Евы подошла симпатичная девушка с копной русых кудряшек и массивными браслетами на каждой руке.
– Привет! – звонким голосом поздоровалась она, с любопытством разглядывая брата с сестрой. – Я – Гризельда! А вы и есть наши новенькие?
– Можно и так сказать, – нейтрально отозвался Исаия. – Я – Исаия. Это моя сестра Ева.
– И-са-и-я, – протянула, выделив каждый звук, их новая знакомая, откровенно строя глазки парню. – Мне нравится! – заключила она и перевела взгляд карих глаз на Еву: – А ты, значит, наш Источник? Это здорово! Мы все очень тебе рады!
– Спасибо, – постаралась дружелюбно улыбнуться ей Ева, чувствуя себя на редкость неловко.
– Эй, Гризли! – вдруг прокричали за два стола от них. – Замолви и за меня словечко!
– И за меня! – поддержал его сосед.
– Вам надо, сами и просите! – фыркнула Гризельда с широкой усмешкой, засветив клыки.
– «Гризли»? – поднял бровь Исаия. Вампирка пожала плечами:
– Кличка. Для некоторых мое имя слишком длинное, – и добавила нарочито громко: – Памяти не хватает, да?!
В ответ раздался здоровый смех, о существовании которого в стенах вампирского подземелья Ева и не подозревала.
– Я присяду? – спросила Гризельда, плюхаясь на соседнее с Исаией место. – Приятно больше не быть самой младшей.
– То есть?
– Я – последняя, кого обратили в этой общине, – лучезарно улыбнулась она. – То есть была последней.
– И давно ты вампир? – проявил интерес Исаия.
– Уже лет пять, – облокотилась Гризельда скрещенными руками о стол. – Вы как, уже переехали сюда?
Исаия молча покачал головой, вызвав неподдельное удивление у собеседницы:
– Места же есть!
– У нас свой дом.
– На поверхности? Днем? Но это же опасно! Или ты… я слышала… Ты правда оборотень?
Исаия кивнул.
– Ух ты! – неподдельно восхитилась Гризельда. – И можешь гулять под солнцем?
– Да.
– Счастливчик, – вздохнула она, тут же загрустив. – Ох, как я скучаю по солнышку!
– Я могу находиться под солнечными лучами, – мрачно признал Исаия, проведя рукой от виска к затылку, – но плющит от этого не по-детски. Находишься будто под прессом.
– Мм… – Гризельда глядела на парня с недвусмысленным интересом, но вела себя исключительно прилично. – А почему ты такой спокойный? – спросила она и тут же добавила, видя его непонимание: – Я к тому, что новичков всегда штормит эмоционально, а ты… как скала!
– Исаия сильный, – ответила за брата Ева. – Он никому и ничему не позволит взять над собой вверх, – улыбнулась она ему, и Исаия не сдержал кривой ухмылки. Гризельда подметила в ее голосе горделивые нотки и легкомысленно заметила:
– Да ты брата просто обожаешь, а?
Ева моргнула, мельком пересеклась взглядом с братом и, чувствуя себя отчего-то ужасно неловко, нервно пожала плечами:
– Ну да.
Волна смущения хлынула из ее тела лихорадочным облаком, Исаия обонял это, мог ощутить жар на нёбе. Ее сердце забило чечетку, и под всем пришел привкус… возбуждения. Исаия сжал под столом кулак, борясь с эмоцией, полностью и безраздельно захватившей его при мысли, что Ева так отреагировала на невинные слова Гризельды о нем.
О нем.
«Потому что я сам взял Агарь на вторую… нет, на третью ночь после того, как она обратила меня», – сломанной пластинкой насмешливые слова Измаила зазвучали в голове парня, снова и снова. Ублюдочный кровосос не сомневался, что это произойдет. У них произойдет – так же, как и у него.
Откровенно говоря, собираясь этой ночью к вампирам, Исаия сомневался, что будет некий волшебный способ все прекратить. Что они вдруг в одночасье вернутся к прежним брато-сестринским отношениям. Но он должен был попробовать прежде, чем Илия сорвется и сделает то, что Исаия уже не исправит, будь он хоть трижды сильным!
Прежде, чем вернулся Измаил, Гризельда дала свой номер телефона. У Исаии было множество вопросов к ней. Вампирка ушла раньше, чем ее князь пришел с подносом.
Ева уставилась на говяжий бифштекс с овощами, лепешки из рисовых отрубей и стакан апельсинового сока.
– В прошлый раз тоже был бифштекс, – задумчиво проронила она.
– Наши доноры придерживаются особой диеты, – присел рядом с Исаией Измаил. – Здешние блюда полны витамина В12, необходимом при анемии.
– «Анемии»? – переспросила Ева, припоминая значение данного слова. – А, малокровие. Да, конечно, если постоянно даешь кровь…
– На тебе это не так заметно пока, – улыбнулся Измаил, наблюдая, как девушка с голодными глазами разрезает мясо, – но вскоре ты ослабеешь настолько, что будешь терять сознание.
– Ты говорил, что это неопасно для нее, – вмешался Исаия. Измаил повернулся к нему, посмотрев на парня с настораживающей доброжелательностью:
– Неопасно, если вы с Илией примите других доноров, помимо Евы.
28 глава
Измаила позабавила реакция этого Исаии. Предложение добавить к меню из сестры еще кого-то его откровенно возмутило и едва ли ни напугало. Однако разумные доводы и присутствие Евы заставили Исаию уступить. Наступить на горло своим пробудившимся желаниям, но уступить.
О, как Измаил понимал его сейчас! Эти двое братьев могли отрицать свою тягу к Еве, пока знали, что могут в любой момент получить ее кровь. Но теперь, когда Измаил начнет их потихоньку отстранять от нее… да, теперь они сорвутся. Непременно.
– Меня заботит лишь благополучие Евы, – сказал Измаил им на прощание, и это была правда. Жить для нее в постоянном напряжении и ожидании удара от самых близких – не лучший вариант. Если уж она так хочет оставить этих близнецов при себе, то у Измаила не остается выхода. Он должен помочь ей переступить черту. Переступить и смириться. Как когда-то смирилась Агарь.
От Измаила Исаия получил номер телефона. Оказалось, что при каждой общине вампиров этого города работают спецотделы доноров – людей, для кого кормить вампов – высокооплачиваемая работа. Они тщательно следят за своим здоровьем, а им самим гарантируется, что со стороны кормящегося не будет никаких домогательств.
– Полностью отказываться от крови Евы вам не стоит еще хотя бы две-три недели, – предупредил Измаил. – Но глотком в сутки уже вполне можете обойтись.
– Этого правда хватит? – взволнованно спросила Ева, до того терпеливо не вмешивавшаяся в разговор брата и князя.
– Да, – повернулся к ней Измаил, – хватит. Если только ты сама не хочешь продолжить…
– Нет-нет! – поспешно затрясла головой его девочка. – Чем быстрее все это закончится, тем лучше. Правда, Исаия? – радостно ухватила она брата за локоть.
– Конечно, – улыбнулся ей тот, и Измаил с удовлетворением услышал в этом коротком слове бездну лжи.
…
Все это было каких-то пару часов назад. Исаия искал подвох в действиях Измаила и не находил его. Беспокойство не отпускало, а Ева сияла, на обратном пути высказав мнение, что князь у них лучше, чем она о нем думала.
Не в этом ли была причина? Измаил просто хотел угодить ей? И Исаия поверит в это?
– Илья, – вывел его из размышлений тоненький голосок сестры, – может, хватит, а?
Исаия моргнул, только теперь обратив внимание на то, что его брат до сих пор не остановился, присосавшись к шее Евы, словно младенец к груди.
– Илия, – тронул он его за плечо, – отпусти ее.
– Зачем? – глухо отозвался Илья. – Я что, не могу обнять свою сестру?
Исаие не понравилось, как он выделил эти слова – «свою сестру». Так ревнивец говорит о своей девушке – будто она его полная и абсолютная собственность. Илия прятал лицо в изгибе ее шеи, за вуалью ее волос. Он держал ее в своих руках – крепко и отчаянно, словно уже знал о предложении Измаила.
– Отпусти ее, – повторил Исаия, чувствуя, как они трое балансируют на самой грани страшной катастрофы. – Мы все устали. Нам нужно отдохнуть.
– А еще Измаил сказал, что вам не придется больше довольствоваться только моей кровью, – ободряюще вставила Ева. Она понимала, что что-то не так, что между братьями повисло напряжение, но даже не догадывалась о причине. Днем Илья сказал, что между ними все в порядке, и она поверила, приняв его слова за истину. Она всегда верила Илье. Признавала правоту Исаии, но верила – верила по-настоящему – только Илье.
И потому ее искренне удивило отсутствие у него энтузиазма. Ведь он хотел попробовать кровь Лары, своей девушки. Разве нет?
– Мне надо поспать, – буркнул Илья, наконец, выпустив из объятий Еву. Он поднялся на ноги легко и ровно, словно и не напивался вовсе. Не глядя на сестру и брата, сделал твердый шаг в сторону, остановился, собираясь что-то сказать, но передумал и просто ушел в ванную. Четкий щелчок дверного замка заставил Еву вздрогнуть. Она подняла непонимающий взгляд на Исаию, но тот лишь помог ей подняться. Мельком глянув на кровоточащую рану, он достал носовой платок, немного слизал кровь с кожи и молча наложил его на укус. Сделал он это машинально, безо всякого подтекста. В нем, как и в Илии, кипела порочная страсть, вызванная обращением в вампира, но куда сильнее было иное чувство: долг старшего брата защитить и уберечь.
По крайней мере пока.
…
Ева, вымотанная очередной бессонной ночью и многократной дачей крови, отправилась спать, едва Илья вышел из ванной и заперся в своей комнате. Ко всему прочему она вспомнила о работе, где ее ждали во второй половине дня. Исаия считал, что Еве следовало уволиться, но девочка хотела непременно оставить в своей жизни хоть что-то нормальное.
Алиса вела себя странно. Сначала она отказывалась покидать свою временную спальню, а когда все-таки вышла, поминутно оглядывалась на дверь в комнату Ильи. Ева, в силу своей усталости, не обратила на это внимания, но Исаия видел – видел и обонял ее панический страх.
Спровадив сестру отдыхать, он предложил Алисе кофе. Помявшись, та нехотя согласилась присоединиться к нему на кухне.
– Что Илия сделал, пока нас не было? – прямо спросил Исаия, не став ходить вокруг да около. Алиса, до этого рассеянно крутившая в руках чашку кофе, дернулась, почти опрокинув на себя горячий напиток. Глаза она не подняла, упрямо таращась на собственные пальцы.
– Алиса.
Девушка нервно качнула головой:
– Он ничего не сделал.
– Значит, сказал?
Алиса подняла на Исаию взгляд, полный паники:
– Он же был просто пьян. Мало ли, что можно наговорить в таком состоянии.
– Что он сказал, Алиса? – с нажимом повторил парень свой вопрос. Но видя, что Алиса вот-вот снова замкнется, сбавил тон: – Что-то о Еве? – и по изменившемуся взгляду понял, что попал в точку. – Послушай, изменение повлияло на него больше, чем на меня. Я должен знать, что сказал Илия о Еве. Пожалуйста.
Алиса сдалась. Поминутно краснея, она рассказала все, что наговорил Илия в пьяном бреду. Она отчаянно боялась, что и Исаия двинулся умом, о чем честно призналась парню. И по мере ее рассказа деревенело лицо Исаии, и сам он, казалось, вот-вот взорвется и взвоет от отчаяния. Когда же Алиса закончила и замолчала, парень схватился за голову и, в конце концов, спрятал лицо в ладонях.
Так они и просидели в молчании долгие минуты.
– Знаешь, я слышала, что человек, обращенный в вампира, навсегда покидает свою семью, – попыталась Алиса хоть как-то утешить подавленного парня. – Дамиан Янг описывал это, как потерю понимания, что ты как-либо связан со своими родными кровно. То есть… ну, он стал вампиром, и его семья перестала быть ему родной. Может и Илья тоже… ну…
– Прости, но не могла бы ты не рассказывать ничего Еве? – выдохнув, попросил ее Исаия. – Ей и так нелегко со всем этим, – он отнял руки от совершенно спокойного лица, и лишь сгорбленные плечи намекали, насколько тяжело он воспринял новость о том, что едва не сделал его собственный брат. – И хорошо, что ты не подала голос, когда он пришел. И думать не хочу, что Илия сделал бы, если…
Исаия не договорил, и Алиса отчасти была ему за это благодарна. Она тоже много об этом думала, и выводы напрашивались самые нехорошие.
– Но разве это не значит, что он ей ничего не сделает? – рассудила она. – Даже пьяный Илья не пытался вломиться и наброситься на нее… на меня.
– То, что он не сделал этого сегодня, не значит, что он не сделает того же завтра.
– И что же тогда делать?
В размышлении Исаия повел головой, разминая шею. Свет ламп отразился в его глазах красным бликом, как и у всякого вампира. Алиса наблюдала за ним как завороженная. У ее обожаемого Янга глаза тоже вот так отражали свет. Она находила это прекрасным. Исаия больше не пугал ее, наоборот, внушал безопасность одним своим присутствием.
– Будем надеяться, что кровь доноров поможет.
– А если нет?
Исаия не ответил, но в серых глазах появилось нечто жесткое, решительное, отчаянное.
…
К часу дня проснулся Илия. В отвратительном настроении он вышел из своей комнаты и глубоко вдохнул воздух, испытывая необходимость довериться в первую очередь обонянию и слуху и лишь потом зрению. Это было странно и непривычно, люди обычно полагаются исключительно на глаза, не то, что звери.
Ах, да, он же больше не человек.
Дернув щекой, Илья обратил внимание на звуки из ванной. Шумел душ. Запахи шампуня и мыла полностью перебивали запах тела – Илия понял, что не знает, кто в ванной. Он беззвучно повернул дверную ручку, замок на которой сломал еще этим утром, не рассчитав силу, и заглянул в полную пара комнату. Сугубо из любопытства.
В старой чугунной ванне, за тонкой полупрозрачной шторкой стояла под душем Ева. Невысокая и соблазнительно полногрудая она вяло намыливала волосы, подставляя тело под упругие струи воды. Она ничего не услышала, не почувствовала, что на нее смотрят, и Илья остался на месте. Всякие мысли о стыде он выбросил из головы, уже зная, что Исаия все еще спит, как спит и та девушка, подруга Евы. Как же ее там… неважно.
Жаль, через штору нельзя было разглядеть подробностей, лишь общие очертания. Впрочем, Илья никогда не жаловался на недостаток фантазии, легко дорисовав в уме то, чего не видят глаза. Не только ее тело во всех мельчайших подробностях, но и себя, присоединяющегося к ней в душе.
Вот так, немного отодвинув штору у нее за спиной, прижаться к ней как можно плотнее, и саму ее прижать к себе тесно, до абсолюта, и ласкать ее прекрасные груди, что наверняка заполнят его ладони приятной, бархатной тяжестью, а она откинет голову ему на плечо, открывая доступ к шее, где обязательно остались еще следы от его клыков. И он будет пить ее, а потом любить – снова и снова, любуясь, как кровь будет смешиваться с водой и стекать по полушариям груди… Боже, какая у нее грудь! Раза в три больше, чем у Лары.
– Да чтоб тебя! – тихо, но отчетливо ругнулась Ева, заставив Илью выплыть из сладких грез. – Проклятый паук.
Орудуя мочалкой, Ева задела подвеску Измаила, едва вновь не содрав ее с приличным куском собственной кожи. Больно почти не было, и это создавало некоторые трудности. Девочка не всегда чувствовала, что почти срывает его с себя. Впрочем, пока подвеска держалась как припаянная.
Последний раз сполоснувшись, Ева сдвинула штору и с некоторым трудом перелезла через край ванны. Предсказанная Измаилом слабость пришла к ней с пробуждением. Еще и сон приснился неприятный: какая-то голая девушка, перепачканная кровью, плакала, пытаясь натянуть на себя не то простынь, не то просто обрывок ткани. А Ева протягивала к ней руки и отчаянно просила прощения. Полная бессмыслица. Наверняка на нее так повлияло хладнокровное заявление Измаила о том, что он переспал с сестрой.
– Фу, – буркнула Ева себе под нос, на мгновение представив каково было бедной Агарь. Хотя кто ее знает, может старшая сестрица князя и не против была? Покачав головой, девочка покинула ванную.
К этому моменту Ильи в квартире уже не было.
…
Работала Ева в отделе сантехники, что располагался в крупном строительном центре «Альбатрос». На окраине города, куда ходил лишь один автобус каждые полчаса, так что Еве всегда приходилось выходить на эти самые полчаса раньше, если вдруг автобус уйдет раньше графика.
Дом братьев находился ближе к «Альбатросу», нежели ее собственная квартира, и Ева была приятно удивлена, сэкономив почти двадцать минут на дорогу.
Сменщица встретила ее восторженным вздохом:
– Прихорошилась-то как! На свиданку, что ли?
Ева скептически оглядела свою простую, закрытую блузку без рукавов и с высоким воротником, состаренные джинсовые шорты и любимые танкетки. Волосы она распустила для пущей маскировки следов на шее, а косметикой не воспользовалась вовсе. Из лени.
– В каком месте я прихорошилась?
– Ну, как минимум, тоналка у тебя супер, – пожала плечами Мария. – И волосы вроде тоже покрасила, да?
Ева припомнила, какой шок испытала после того, как Измаил нацепил своего паука. Все раны зажили вместе с мелкими дефектами кожи, и волосы тоже заблестели, будто после окрашивания.
– А, ну да, – пробормотала девочка вслух, почесав через ткань область вокруг подвески. – Но никаких свиданок, конечно.
– Что, так с Артуром и не помирились? – посочувствовала Мария, потихоньку собирая свои вещи. – А я видела его вчера.
– Да? И чего ему?
– Мм, ну, он с девушкой был. Как я поняла, они ей ремонт делать собрались. Вот и закупались.
Упоминание о девушке неприятно кольнуло. Ева не ревновала, скорее искренне недоумевала, как можно так легко и, главное, так быстро найти себе другую. Ремонт он ей делает, видите ли. А Еве даже телевизионный кабель в комнату провезти не смог. Мол, ты же сама умеешь, что ко мне с этим пристаешь?
– Ну, а ты сама? – отвлекла ее Мария от неприятных мыслей. – Где заболеть успела?
– Да так, повезло.
– Ага, – глубокомысленно кивнула сменщица. – Ну, раз ты уже здесь, я пошла. Больше не болей!
– Пока, – вяло отозвалась Ева ей вслед, рассеянно почесав кисть руки, где почти сошли следы зубов Илии. Где он, кстати? Исаия сказал, чтобы она не волновалась, он найдет брата и вызовет ему донора, никаких проблем.
Но беспокойство не отпускало.
Убедившись, что никаких клиентов пока нет, Ева набрала номер Ильи. Исаия пробовал звонить еще при ней, но безуспешно.
На пятом гудке девушка уже отчаялась, но, к счастью, стала дожидаться, пока телефон сам отключиться. Илья ответил на седьмом.
– Алло, Илья? – не скрывая паники в голосе, позвала она и облегченно выдохнула, когда брат отозвался:
– Привет.
– Ты куда пропал? Исаия тебе дозвонился?
Илья ответил не сразу, и Еве показалось, что она слышит в трубке какие-то шорохи:
– Я у Лары.
Теперь настала очередь Евы молчать. Лариса ей совершенно не нравилась. А Илья с ней. Где-то там, среди шорохов, послышалось короткое хихиканье и невнятные слова, произнесенные женским голосом.
– Я так понимаю, донор у тебя уже есть? – сухо спросила Ева. Правильно сказал Исаия, нечего было беспокоиться о нем!
– Да, – кратко отозвался брат.
– Ну и отлично, – раздраженно заявила девочка, – развлекайся. Но Измаил сказал, что раз в сутки тебе пока придется брать глоток и от меня. Но ты уж потерпи, – добавила она сквозь зубы. И в ответ получила его теплый смех:
– Постараюсь потерпеть, – со странной смесью иронии и радости пообещал Илья. Озадаченная, Ева нажала отбой. Она так и не решила для себя, обижаться на брата или она просто его не поняла.
В любом случае, он, кажется, избавился от своей депрессии, что не могло не радовать.
…
Ева уже давно отключилась, а Илья все смотрел на экран погасшего телефона с широкой улыбкой от уха до уха.
– Чего вдруг ты такой радостный? – поинтересовалась Лариса, вытянувшись сбоку от него.
– Просто, – лениво отмахнулся вампир, убрав, наконец, мобильный на прикроватную тумбу.
– Давай я свет включу, – предложила Лара. – Ничего же не видно. Или ты видишь?
– В такой темноте даже я не вижу, – хмыкнул Илья. – Не включай. Давай полежим так.
– Зачем? Ты же всегда любил заниматься сексом со светом. Чтобы, – припомнила ему девушка, – любоваться моим телом. Так, кажется, ты говорил? – не получив ответа, Лариса зашла с другой стороны: – Я же не предлагаю открыть шторы. Никакого солнца, одно электричество.
– Нога болит? – сменил тему Илья. Лара поджала губы, но все же ответила:
– Нет, не болит. Это, – тут же заулыбалась она, вспомнив об испытанном наслаждении, – была просто фантастика. Теперь я верю, что укус вампира приносит оргазм. А ты еще сделал это в самом конце, когда и без того уже было хорошо. О, – моргнула она в темноту от внезапной мысли, – ты же пил из сестры, да? Она что, тоже…
– Нет.
– Нет?
– И не говори о ней.
– С чего это я не должна…
– Это тебя не касается.
– Ты обалдел? – резко приподнялась на локте Лариса. – Кто я, по-твоему? И что меня не касается? Твоя сестра? Или то, что ты с ней трах…
Договорить девушка не смогла. Холодная рука парня вдруг вдавила ее за шею в матрац, моментально перекрыв доступ к кислороду. Перепугавшись, Лариса попыталась отцепить его от себя. Не получилось, и девушка задергалась, замахала вслепую руками, но достать до хотя бы лица Ильи не смогла – ее руки попросту были короче.
