Текст книги "Клан Хьюга (СИ)"

Автор книги: Shelma-tyan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 40 страниц)

========== Глава 36 ==========

Разом все взгляды устремились на него. Губы Неджи разъехались в усмешке, он запрокинул голову и беззвучно расхохотался. Что ж, теперь он, наконец, выяснил раз и навсегда зачем же он понадобился Хинате на этом собрании.

– Ты признаешь свою вину? – спросила Хината, глядя прямо на него.

– А это имеет значение? – глумливо уточнил Неджи.

– Не имеет. – Отрезала Хината.

– Тогда не признаю.

Неджи увидел, как джоунины старшей ветви двинулись к нему со всех сторон зала. Он медленно встал. Ивао рядом сжал кулаки, младшая ветвь заерзала, кто-то поднялся.

– Не нужно. – Громко сказал Неджи.

Пока к нему медленно приближались джоунины, Неджи подошел к Хинате. Он посмотрел на нее сверху вниз. Она поглядела на него.

– Позаботься о своей защите. – сказал он тихо и серьезно. – Это был не я.

– Тебе лучше подумать о своей участи. – громко отчеканила Хината.

Что-то страшно фальшивое почудилось ему в ее гневном тоне.

– Хината! – окрикнул он. В этот момент ему заломили руки.

– Уберите его с глаз моих. – приказала она.

Джоунины скрутили Неджи руки за спиной. Щелкнули чакропоглощающие кандалы.

«Какие предусмотрительные…»

Это была секунда, когда он еще мог вырваться. Он мог выпускать чакру всем телом, он мог бы выполнить вихрь даже со скованными руками. Отшвырнуть их всех и сбежать…

– Не сопротивляйся. – сказала Хината тихо и отчаянно и он увидел, что она сложила печать. – Не надо…

Следующие кандалы защелкнули у него на ногах.

Вот теперь все.

– Что ты задумала? – в панике прошептал Неджи. – Отпусти меня! Хината!

– Уведите его. – приказала Хината, снова громко и властно.

Идти нормально с кандалами он не мог, и по проходу Неджи был вынужден семенить, словно гейша. Это показалось бы ему жутко забавным, если бы не было таким унизительным.

Но все это было ничтожным рядом с ужасом, сковавшим сердце. Его заковали… а Хината оставалась один на один с убийцей. И он теперь никак не мог ей помочь!

Его вывели из зала и двери за ними бесшумно закрылись.

Хината сидела на возвышении глядя на закрывшиеся за Неджи двери.

Слава Ками. Он сдержал слово, это все упростило. Она медленно разжала руки на коленях. Она была готова использовать печать, если бы он вздумал сопротивляться. Какое счастье, что это не потребовалось.

Осталось самое сложное.

Люди вокруг взволнованно переговаривались. Ивао-сан, полыхая гневом, поднялся.

– Где доказательства его вины? – бросил он.

– Я предъявлю их на суде.

– Если он будет. Кто гарантирует его безопасность?

– Вы считаете, что мы убьем его закованного без суда?

Ивао с открытой ненавистью смотрел на нее. Его лицо кричало «Да!», но он не решался открыто заговорить.

– Сядьте, Ивао-сан. Это не все, что я должна сообщить. Прошу вас.

Он поколебался, но все же сел. Хината несколько секунд собиралась с духом. Ее сердце на мгновение сжалось от позорного страха. Ведь сейчас она может промолчать, она глава, никто больше не оспаривает ее место. Промолчать сулило безопасность…

Безопасность…Чушь! –вспыхнуло в голове Хинаты.

– Клан Хьюга существует столетия, и столетия мы живем по определенным законам. Но приходит время и законы требуется изменять, если мы хотим, чтобы клан продолжал существовать. Неджи и мой отец могли быть родными людьми, а в итоге стали врагами. Мою сестру убили и вырезали ей глаза, как ценному зверю. И все это по одной причине, которую я намерена… устранить.

Хьюга смотрели на нее затаив дыхание. Хината встретилась глазами с Хидеки-саном – он был белее полотна и напряженнее струны.

– С сегодняшнего дня защитные печати надлежит носить всем Хьюга без исключения.

Раздалось несколько возгласов. Хината сделала вид, что не услышала.

– Печати будут ставить всем детям, достигшим четырехлетнего возраста и всех прочих я призываю добровольно поставить себе печать для защиты глаз. – Вокруг нарастал возмущенный ропот. – Нужное количество печатей будет готово через два дня. Всем, кто считает приказы главы клана не пустым звуком, я приказываю явиться к дому клана утром третьего дня для того чтобы получить печать. Деление на младшую и старшую ветви этим будет навсегда упразднено.

– Безумие! – выкрикнул кто-то со стороны старшей ветви.

– Что она несет?! – раздался яростный громкий шепот.

Младшая ветвь настороженно молчала, видимо ожидая подвоха. Одна лишь Мика усмехнулась и крикнула:

– Мои дети первые в очереди!

Хизео-сан поднялся, опираясь на трость, и выкрикнул:

– Тишина! Тихо! – Он постучал тростью по полу и народ все еще кипящий от ярости замолк. – Вы удручены потерями, Хината-сама. Ваш разум помутился…

– Мой разум ясен как никогда, Хизео-сан. Вы отказываетесь подчиняться?

– Я?! – он оскорблено выпрямился. – Я всю жизнь служил клану и его законам. Я помог тебе, девчонке, сесть во главу и чем ты отплатила? Ты хочешь заклеймить всех нас?! Остаться одной неприкасаемой?!

– Я никогда не попросила бы вас делать то, чего не готова сделать сама. – Хината подняла руки, развязала узел банданы и сняла ее. Она подняла челку одной рукой. Воцарилась гробовая тишина.

Хизео-сан глядел на нее, в шоке приоткрыв рот.

– Что ты натворила?..

– В законах клана не говорится о том, что глава не может носить печать, и как видите, отныне я ее ношу и всех остальных призываю это делать. Прошу вас, прежде чем возмущаться, подумать о плюсах такого решения. Ни один Хьюга больше не умрет из-за охоты на глаза, никто из клана не будет опасен друг для друга. Мы ничего не теряем и приобретаем безопасность. Мы шиноби и может быть некоторые из нас привыкли к особому положению. Но для шиноби…жизнь и безопасность должны стоять выше, чем сиюминутный почет. Наш клан на грани раскола…Мы слишком долго жили как враги… Настало время объединиться.

Хината видела как джоунины, якобы ее охрана, взволнованно переглядываются. Видела как Хизео-сан смотрит на нее, как сгибаются и разгибаются его старческие пальцы.

– Я глава клана и я говорю, что использование печати против другого Хьюга отныне карается смертью.

– Ты, заклейменная, будешь приказывать нам?! – встал один из старейшин. – Да как ты смеешь! Хизео! Прикажи выгнать прочь эту сумасшедшую. Раз ты так любишь печати, отправляйся в младшую ветвь! Мы выберем другого главу!

Хизео-сан молниеносно повернулся и ударил его тростью по голове. Старейшина возмущенно отшатнулся.

– Какого черта?!

– Ты разговариваешь с главой клана, Хачиро! Придержи язык или я тебе его вырву!

Все продолжали возмущенно шептаться, как вдруг поднялась старушка Химавари. Она вставала очень медленно и тяжело, опираясь на трость и на свою внучку. Руки ее дрожали, ноги подкашивались.

Она встала и выпрямилась как могла.

– Тишина пожалуйста. – приказала Хината. Все умолкли. – Я вас слушаю, Химавари-сама.

– Я скажу… что давно пора! Сколько детей вам приносили без глаз? Скольких мы теряли? И ты, Хачиро, подавишься своей гордостью, когда твоей дочери вырвут глаза, как моей! Хидеки, твой сын умер. И что же? Ты рад был, что не поставил ему печать? Не думаю… Разве гордыня стоит жизней ваших детей? А ты… – она указала на Хинату старческим пальцем. – Запрети прятать их. Пусть все знают, что глаза защищены, слышишь? Пусть знают, что их не украсть.

Хината поклонилась в знак того, что услышала.

Все притихли. Старшая ветвь шепталась. Хината увидела, как Хирузен смотрит на Химавари с улыбкой.

– Думаю, на сегодня достаточно новостей. – Сказала Хината сглотнув. – Я жду всех через два дня. Если у кого-то найдется, что мне сказать – вы знаете, где меня найти. А сейчас мне нужно готовиться к похоронам.

Она встала и пошла по проходу между сидящими членами клана. Все пораженно молчали. Хината вышла на улицу и глотнула свежего воздуха.

За ней следом увязались несколько джоунинов и Хидеки-сан.

– Нет. Мне не требуются больше ваши услуги, благодарю.

Они изумленно остановились.

– Хината-сама, не будьте легкомысленны. Сейчас охрана нужна как никогда. – Хидеки-сан нахмурился.

– Охрана от кого? Убийца моего отца схвачен, а своему клану я доверяю.

– И все же я бы настаивал…

– Для меня нет места безопаснее, чем сердце Конохи и моего клана, Хидеки-сан. Прошу вас, оставьте меня.

– Хината-сама, это крайне неразумно! – воскликнул Хирузен.

– Крайне неразумно опасаться собственную родню, Хирузен. Я не боюсь Хьюга, а со всеми остальными я способна справиться. Хорошего вечера.

Она пошла домой. Сердце ее глухо стучало в груди. Она чувствовала взгляды бьякугана. Хорошо, пусть смотрят. Два взгляда следили за ней особенно пристально.

Хината зашла в дом и обессилено упала на диван в гостиной. В голове было пусто, оставалось только ждать. Поддержат ее или нет, она не знала. Как и предупреждал отец, сторонников в старшей ветви у нее было не много, и если сейчас сюда вломятся пять-шесть взбешенных джоунинов, они убьют ее и все закончится так бесславно…

Но она верила, что старшая ветвь прислушается к голосу разума. Многие из них имели детей и родню в младшей семье, многие могли находить это разделение глупым и неэффективным… Другие же… Конечно старейшины старшей семьи располагали деньгами и властью, с которыми никто не захочет расставаться. Но ведь они были шиноби, для шиноби жизни и мир должны быть важнее, чем деньги и почет. Хината верила, что они смирятся. Пусть не все и не сразу… Оставался еще один, последний бой.

К ней подошла белая соседская кошка и мягко потерлась о руку.

– Привет. – шепнула Хината. Кошка мяукнула.

Хината поднялась наверх в свою комнату. Служанки прибрали стекло и выбросили разбитый столик. Взгляды бьякугана не оставляли ее. То и дело кожу обжигало очередным ознобом. На нее не смотрели постоянно – ни один Хьюга не сможет выдержать часы. Сколько бы за ней не наблюдали… всегда можно найти лазейку, минуту, мгновение…но Хината, не обращая внимания, разделась и облачилась в сорочку. Положила свой хитай на стол и нежно провела по пластине пальцами.

«Неджи…»

Все еще слишком встревоженная и взвинченная, Хината присела к столу. Кошка нагло устроилась на ее постели. Нахалка – мысленно усмехнулась Хината и посмотрела на стол.

В рамке стояла фотография ее команды. Куренай, Киба, Шино и она. Фото с семьей не было. Ханаби и отец всегда презрительно относились к таким сентиментальным вещам. Было несколько фото в альбоме в комнате отца, в основном с торжеств, вроде свадеб. Все чинно причесанные, парадно одетые… Сейчас Хинате было очень жаль, что у нее не было фотографий того, как Ханаби в первый раз попыталась накрасить ногти, или как она мерила кимоно и крутилась в них перед зеркалом. Глупых, бессмысленных моментов обычных дней.

«Если у меня будет семья, буду фотографировать их каждый день» – пообещала себе Хината.

Она, поборов трепет, легла в постель.

Спать она не собиралась. Часы тянулись и тянулись в бесконечном ожидании. Хината почти поверила, что никто не придет. Что если она просчиталась? Может быть он затаиться, не станет нападать. Есть еще завтрашний день и послезавтрашний…

Всколыхнулись занавески, и в углу комнаты замерла темная фигура.

Хината села в постели.

– Доброй ночи, Хирузен.

Фигура вытащила из рукава печать, наклеила на стену и только после этого сняла маску.

Хирузен польщено улыбнулся.

– Вы догадались. Впрочем, кто это мог быть еще. Старики могут только болтать, действовать у них кишка тонка.

– Зачем вы пришли?

– Убить. Теперь мне для этого и леска не нужна.

– Как вы получили технику Неджи?

– У! – Хирузен усмехнулся. – Любопытно, что ты спрашиваешь об этом, а не о том я ли убил твоего отца.

– В этом у меня нет сомнений.

– Вот как. А насчет техники…Зачем бы мне рассказывать? Этот разговор – разговор с трупом. Но знаешь… Так и быть. – он алчно оскалился. – Ты думаешь, Неджи один такой умный? Я следил, что за книги из клановой библиотеки он почитывает, и когда его техника впервые была использована, я все понял. Я воссоздал ее. Не сразу, пришлось покорпеть. Но я смог.

– Как жаль, что клан лишается такого талантливого шиноби как вы. – Хината откинула одеяло и встала.

– Думаешь, я струшу? Остановлюсь?

– Думаю, что должно быть это тяжело – быть вечно вторым после Неджи. Это ты пытался убить его на войне?

– Если скажу нет – ты поверишь разве?

– Неприятно думать, что в клане есть еще враги, но наверное кто-то другой мог…

– Ты стойко принимаешь смерть. – Хирузен поднял руку и сложил ее в печать. – Признаться, я не ожидал.

– Ваш дед умолял вас пощадить.

Хирузен удивленно моргнул.

– Что?

– Он просил избавить вас от казни и дать вам возможность сбежать, стать нукенином, но сохранить жизнь. Я согласилась на это, при условии, что вы примете печать.

Хирузен продолжал смотреть на нее изумленно.

– О чем ты там бормочешь?

– Хирузен, ты убил моего отца. Ты подстроил смерть моей сестры. И меня ты пытался удавить. Зачем ты все это сделал?

– А зачем люди сражаются? Ради власти, почета, чтобы занять свое место. Я достоин быть первым в клане, а не какая-то сопливая девчонка, которой просто повезло родиться в нужной семье. Сдохни, принцесса!

Он сосредоточил чакру.

Хината стояла не пошевелившись.

Он ошарашено расцепил пальцы, снова сложил печать и опять сосредоточил чакру. Хината ответила Пустой ладонью. Хирузена откинуло и впечатало в стену.

– Какого?.. – прохрипел он.

– Подумал, что я поставила себе настоящую печать? – надменно спросила Хината. – Так я и думала, что такой жалкий трус как ты, станет полагаться именно на нее. Мог бы напасть и убить меня в честном бою, ты ведь сильнее, но нет… – Радость мести клокотала внутри. Не ослабляя напора чакры, она подошла ближе. – Ты выбрал печать… и проиграл.

Сейчас ударив в его каналы, лишив его владением чакрой, она могла добить его. И ей хотелось его добить. Она видела ледяное тело Ханаби и изуродованный лоб отца и ей как никогда хотелось убить… Но Хината сдержалась.

Она отпустила его, и Хирузен, поморщившись, съехал на пол.

Он помотал головой, пытаясь прийти в себя.

Хината подошла к стене и сдернула с нее печать. Ее обожгло взглядами бьякугана. Уже через несколько секунд дверь распахнулась.

На пороге стоял Хидеки-сан.

– Как вы?

– Не пострадала. – Хината приклеила печать обратно на стену.

– Она… Она напала! Я хотел помочь! Защитить … – Хирузен указал на нее дрожащей рукой.

– Не трудитесь, Хирузен. У меня есть свидетель нашего разговора. – Хината подошла и подняла с постели кошку. – Разрешите представить – Яманака Ино.

Кошка громко мяукнула.

– Ваш дед наблюдает за вами всю ночь. Он видел, как вы вошли, как наклеили печать. Разумеется, свидетельствовать против вас ему тяжело, поэтому я позаботилась о третьей стороне. – Хината нежно почесала кошку за ухом. Она замурлыкала.

– Соглашайтесь, Хирузен. Мы поставим вам печать прямо сейчас, и вы можете идти куда захотите. Покиньте страну, бегите. Или умрите.

Рука Хирузена дернулась, и ее тут же пригвоздил сенбон. Хидеки-сан подошел и застегнул у него на руках кандалы.

– Я подтвержу для Хизео-сана, что вы были великодушны. – Сказал он. – Но его лучше убить.

– Ты сговорилась с моим дедом?! – прошипел Хирузен.

– Да. Он предан клану, а вы его предали. Я нашла всего двух союзников в старшей семье, но этого оказалось достаточно.

– Как ты узнала, что это я?

– Жуки.

– Что?

– Мой напарник, Шино Абураме, поставил сигнальных жуков на всех дверях и окнах дома. В день смерти отца входили только вы один. Значит, вы и убили. А потом разыграли сцену с обнаружением тела. Вы мне отвратительны, Хирузен. Но ради вашей семьи, ради клана и спокойствия в нем, я готова вас пощадить. Соглашайтесь. Не испытывайте мое терпение. Я, признаться, очень хочу вашей крови.

Хирузен пораженно глядел на нее. Он посмотрела на Хидеки-сана.

– Хидеки… И ты согласишься, чтобы тебя заклеймили? Будешь подчинятся вот ей?

Хидеки бросил на Хинату быстрый взгляд.

– Считаешь, что ты – предатель, убийца и трус – лучше? Да, я буду подчиняться ей. Она – глава моего клана. И только ради твоего деда…

Хидеки-сан силой уложил Хирузена на спину и снял с него бандану. Из кармашка он вынул свиток с печатью. Хирузен яростно задергался, пытаясь вывернуться.

– Нет. Пусть примет свою судьбу добровольно или умрет. – Отрезала Хината.

Хидеки-сан замер и отпустил его. Хирузен сжал зубы.

– Давай!

Хидеки-сан уложил свиток на его лбу, зажег в глазах бьякуган и сложил печать. С шипением чернила на бумаге вскипели и просочились Хирузену под кожу.

Хината обессилено села на постель и закрыла глаза. Ей показалось, что впервые в жизни она по-настоящему победила. Но какой ценой…

– Снимите это? Или мне бежать прямо с кандалами? – фыркнул Хирузен.

Хидеки-сан посмотрел на Хинату, она кивнула. Щелкнули замки.

Хирузен встал и покачнулся, схватившись за голову.

– Голова пошумит часок или два. – сказала Хината с издевкой. – Прочь с глаз моих.

Он посмотрел на нее. Криво усмехнулся и выпрыгнул в ночь через окно.

Хината чувствовала себя обессиленной. Бессонная ночь, полная дикого напряжения, минула. И все же она должна была сделать еще одну вещь.

– Мне нужно одеться.

Хидеки-сан поклонился и вышел. Хината быстро облачилась в дневную одежду, повязала хитай на шею.

Внизу ее встретили трое джоунинов и Ке.

– Задержали при попытке прорваться в дом, – доложили они.

– Хината-сама… Я увидел… Я наблюдал и…

– Все в порядке. Отпустите его.

Джоунины подчинились.

– Иди домой, Ке. Я в безопасности.

– А как же Неджи?

– Как раз иду за ним.

Она вышла из дома в сопровождении Хидеки-сана и пошла к дому одного из старейшин.

Хината постучала в двери, бодрствующие стражи открыли ей темницу.

Неджи сидел в углу подвала под низким зарешеченным окошком. Судя по красным глазам, эту ночь он тоже провел без сна.

Хината молча подошла к нему, сначала склонилась к кандалам на ногах и открыла их, потом потянулась к рукам, что были еще и прикованы к стене.

Она откинула кандалы в сторону, заливаясь слезами.

– П-прости… – Она склонилась в поклоне сидя на коленях. – Я должна была… Твоя печать настоящая, он мог тебя убить…

– И это ты сочла за причину меня запереть?! – прошипел он. – Я чуть с ума не сошел! Что я должен был делать, когда увидел, как этот ублюдок запрыгивает в окно твоей спальни?!

– Я должна была рискнуть. Помощь была неподалеку.

– Неподалеку?! И что? Успели бы они тебя спасти? – в ярости спросил Неджи.

– Прошу… Давай уйдем отсюда…

– Вот уж с удовольствием!

Неджи встал и помог подняться Хинате. Они вышли вдвоем из дома, Хидеки-сан последовал было за ними.

– Не нужно…

– Хирузен может быть еще в деревне.

– Он для меня больше не опасен.

Хидеки-сан поклонился и растаял в темноте.

Они с Неджи пошли по главной улочке квартала освещенной фонариками, уже затухающими к утру. Кругом стелилась дымка, небо серело в преддверии рассвета.

Они дошли до ступеней дома клана и сели на них как когда-то еще перед войной.

Хината взяла Неджи под руку и не выдержала – снова расплакалась.

– Что ты с ним сделала? – спросил он, утирая ее слезы. В голосе зазвучала холодная злая радость.

Хината хлюпнула носом и подняла на Неджи глаза.

– Поставила печать… И выгнала прочь. Пусть АНБУ мараются об это ничтожество, если найдут. Я оказала Хизео услугу, и теперь… он в долгу передо мной.

– Расчетливость? – усмехнулся Неджи.

– Отчаяние, – всхлипнула Хината. Неджи обнял ее и крепко сжал.

– Если еще когда-нибудь будешь изображать, что разлюбила меня, прошу, делай это хотя бы чуть-чуть менее натурально.

– Я никогда-никогда тебя не разлюблю. – Хлюпнула носом Хината.

– Думаешь получится? С объединением клана?

– Хизео, Хидеки-сан и бабулька Химавари поддерживают. Тех, кто не придет, притащу силой.

– Ого. Воинственно. – Неджи усмехнулся ей в волосы. – Знаешь… Я чуть не совершил самую страшную ошибку из-за того, что не верил в тебя. Не верил, что ты решишься на перемены. Думал, что будешь слушать старейшин…

– Мне в любом случае пришлось бы объединить клан. Как иначе мы сможем пожениться?

Неджи затрясся от смеха.

– Кто сказал, что я собираюсь делать тебе предложение?

– А ты не собираешься? – Хината устроила голову у него на плече и закрыла глаза.

– Не знаю. После сегодняшнего… – скептически протянул Неджи. – Мне и в правду кажется, что я недостаточно хорош для тебя. Расскажи, как ты все провернула?

Хината вздохнула.

– Обратилась за помощью к Кибе и Шино. Киба привлек Ино. Потом я тебя попросила бездействовать, и пошла на собрание. Я знала, что это Хирузен, жуки Шино отметили всех кто входил в дом. Оставалось только уличить его. Нужно было показаться слабее… И я вспомнила про тот твой фокус с чернилами и чакрой… – Хината улыбнулась, а Неджи скривился. Он никогда не любил вспоминать ту историю. – Я сделала себе поддельную печать вместе с Хидеки-саном, поговорила с Хизео перед собранием… Единственное, что не знала, это как убедить тебя не вмешиваться. Ты бы точно не одобрил, что я буду ждать его одна…

– Я и не одобряю! – Проворчал Неджи, крепко ее обнимая.

– Но тебе грозила опасность настоящая, а не поддельная. Если бы ты был там… Он мог убить тебя. Не могла я так рисковать!

– У меня принцесса, которая меня же и защищает. Хината… Это был первый и последний раз, ясно? Всегда… Слышишь?! Всегда говори мне правду о своих планах.

– Ты бы не согласился! – всхлипнула Хината.

– Конечно, не согласился бы! Но мы бы придумали что-то другое!

– Времени не было.

– А если бы ты умерла? Что было бы тогда?

– Я рисковала, я знаю… – понуро согласилась Хината. – Тогда… Тебя бы казнили, наверное. Или младшая ветвь тебя освободила, устроив бунт. Не знаю, что было бы тогда. Но я знала, что он трус. Трус! Проклятый трус! И он будет использовать печать. Не станет нападать.

– Знала она! – фыркнул Неджи. Небо над Конохой медленно светлело. – У меня мороз по коже до сих пор…

– Мне было так страшно. Не дома, на собрании. Если бы меня попытались убить всей толпой в доме клана – то мне был бы конец. Я так боялась, что… Что бороться за клан мне попросту бесполезно. Что начнется бойня… Но, как я и думала, большинство в клане Хьюга вовсе не жаждут убивать друг друга.

– Вот так сюрприз, – саркастично сказал Неджи и поцеловал ее в макушку. – И дальше?

– За мной наблюдали Хидеки-сан и Хизео-сан… И ты тоже… И Ке… Я знала, что если он придет, то воспользуется техникой, никто не увидит, и я не смогу обвинить его… Хидеки-сан поймал соседского белого кота, отдал его Кибе, а тот отнес к Ино. Она осталась в моей комнате в качестве свидетеля. Она не в восторге, что мы даем Хирузену время сбежать, но согласилась сделать одолжение. Вступила в тайный сговор. Я велела сообщить Хокаге только после полудня.

– Ты слишком мягко обошлась с Хирузеном. Его голова должна висеть на воротах селения. – Проворчал Неджи.

– Зато Хизео-сан, его дети и другие внуки – все будут на нашей стороне. Он имеет большой вес в клане. Он мне нужен. А Хирузен… Маловероятно, что его не найдут наши АНБУ. Я всего лишь дала ему надежду и отсрочку. Он покойник.

– Он сильный шиноби и Хьюга… И ты дала ему время.

– Для нас он больше не опасен. А ты должен исправить печати. Новые должны просто защищать глаза, а не убивать.

– Позволишь мне копаться в технике печатей? – хмыкнул Неджи.

– Да. Позволю. Я тебе полностью доверяю… – Руки Неджи вздрогнули у нее на плечах.

– И напрасно, – горько сказал он. – Хината… Я… я был готов устроить переворот. Украсть печати и заклеймить старейшин.

Хината отстранилась.

– Что?

– Я был в шаге от этого. Может быть, я сделал бы это сегодня… Может быть, завтра… Но я был готов сделать это… А потом… не смог. Понял, что тебя не смогу…

Хината крепко обняла его и прижалась носом к шее.

– Слава Ками, я успела!

– Да… Ты успела.

Неджи мягко, но крепко прижал ее к себе.

– Скорей бы эта ночь закончилась, – сказала она досадливо.

– Она уже закончилась, – прошептал Неджи и нежно поцеловал ее волосы.

Хината подняла голову. Козырьки крыш в квартале Хьюга засветились от первых лучей, на траве заблестела роса.

Над Конохой поднималось солнце.

Через два дня Хината облачилась в свое самое роскошное кимоно. Черно-белое, как символ их клана. Пояс ей помогла завязать Мика, что готовила дом клана к церемонии.

– Готова? – спросила она. Хината отстраненно глядела в зеркало.

– Что если никто не придет? – задала она вопрос, что уже миллион раз задавала самой себе.

– Не вешай нос, глава. Если ты будешь трусить, то другие и подавно. Мои вот готовы на все сто.

Хината благодарно улыбнулась ей.

– Спасибо вам, Мика-сан. За все.

С Хидеки-саном они заранее решили, кто из джоунинов старшей семьи, чья верность вызывала наименьшее сомнение, не должен прийти сегодня. Хината оставляла их на всякий случай. Если все же случится бунт, если кто-то воспротивится. О том, что ее печать поддельная, не знал никто, кроме Хидеки-сана, Хизео и Неджи.

Хината вышла в гостиную. Хидеки-сан, что не принимал сегодня печать, и Неджи, который свою принял давным-давно, ждали ее там. Хината поглядела на них и вздохнула.

– Мне казалось, что самое страшное было тогда, на собрании. Объявить. Теперь мне так не кажется. Самое страшное сегодня. Увидеть, что для клана мое слово – пустой звук.

– Хизео-сан передал, что все в порядке. Есть несогласные, но их меньшинство.

– Что если это меньшинство сегодня начнет убивать?

– Где вся твоя смелость? – ухмыльнулся Неджи. – Пойдем и узнаем. – Он протянул руку.

Хината набрала в грудь воздуха и сжала его ладонь.

В утренней дымке они вчетвером – Хидеки, Мика и они с Неджи – первыми пришли в дом клана.

Тут уже хозяйничали старейшины и медики. Было поставлено сразу несколько ширм и кушеток, печати еще не переносили. Как и всегда, их призывали в последний момент – Хината особо на этом настояла, очень тревожилась, что их украдут и все сорвется. Защиту на хранилище они с Неджи переделали. Хината не знала, кому из старейшин можно было доверять.

Они все проверили, еще раз убедились, что все готово. Хината лично поблагодарила старейшин и медиков.

За стенами дома клана было все так же тихо. Конечно, время она не объявляла, но… Утро есть утро, и солнце встало уже несколько часов назад.

Они вышли на веранду.

Оставалось только ждать. Хината застыла в напряженной позе, Хидеки-сан внешне был невозмутим, Неджи сосредоточен. Одна Мика беззаботно улыбалась с хитрым видом. По коже Хинаты скользили взгляды бьякуганов. Она старалась выглядеть уверенной, но уверенной себя не чувствовала.

Минуты тянулись и тянулись в тишине.

– Не выйдет… – выдохнула Хината. – Они не захотели… Придется заставлять…

– Не спешите с выводами, Хината-сама.

На улице кто-то появился, но туман стоял такой густой, что Хината не могла понять, кто там идет, а активировать бьякуган ей не хотелось.

Раздался счастливый визг, и к ступеням веранды выскочил белоснежный щенок. Он облаял их всех с невозможной грозностью и убежал обратно. Из тумана показался белый плащ и такая же белоснежная шевелюра.

– Хокаге-сама… – выдохнула Хината удивленно. – Что вы тут делаете?

– Доброе утро, Хината, – сказал Какаши, кивнул всем остальным. Неджи безразлично глядел в сторону. Какаши остановился на ступеньку ниже нее. – Да вот, выгуливаю своего нового приятеля. – Он кивнул на щенка, который что-то яростно начал копать под верандой. – Клан Инудзука вчера торжественно преподнес мне это недоразумение. И обмолвился, что у вас сегодня тоже… важный день.

– Да. Важный, – подтвердила Хината.

– Можно мне поприсутствовать?

Хината прикусила губу.

– Вы знаете, что происходит, Хокаге-сама?

– Знаю. – Какаши мельком взглянул на Неджи. Тот продолжал безразлично считать ворон.

– Ваше присутствие здесь может быть расценено как… как одобрение деревни. Ваше личное одобрение.

Какаши почесал шевелюру.

– Я уже говорил тебе, Хината, я за стабильность. А если Хьюг и правда перестанут убивать из-за глаз… Бьякуган будет принадлежать только Конохе. Разве это не выгодно деревне?

Хината посмотрела на Неджи. Что-то эти речи странно напоминали его холодную логику.

– Полагаю, выгодно. – улыбнулась Хината.

– Ну вот. Так что я тут тихонько в сторонке посижу со своим обормотом. Эй! – Какаши свистнул. Щенок пулей вылетел из под веранды, весь измазанный в земле. Он напрыгнул на Какаши и испачкал ему плащ. – Ну отлично… – посетовал Хокаге.

Он сел на веранде и начал флегматично кидать щенку мячик. Хината наконец смогла поймать взгляд Неджи.

«Ты?»

«Я?»

Хината усмехнулась. И вдруг поняла, какая тяжесть упала с души. При Хокаге никто не осмелится по крайней мере устроить настоящую бойню.

Щенок Хокаге умчался за мячиком в очередной раз.

Светлело, и еще через несколько минут на улице появилась небольшая группка.

Хината сжала руки в рукавах кимоно. Это была семья Хизео-сана.

Его жена давно умерла, зато с ним шли две дочери с мужьями и их дети – четверо мальчиков. Хирузен был старшим сыном старшей дочери Хизео. Двое его младших братьев уже носили печать, как и его тетка и ее двое почти взрослых сыновей. Печать тут ставить можно было только родителям Хирузена да самому Хизео, и все же они шли все вместе. Сердце Хинаты тревожно сжалось.

Все они были одеты в черное.

Вчера вечером команда АНБУ, посланная за Хирузеном, доложила об успехе. От поисковой группы Листа скрыться почти нереально…

Хината помнила свою ярость и жажду убийства, когда Хирузен был в ее руках, помнила, каких усилий ей стоило дать ему этот призрачный шанс. И вот теперь его семья шла к ней в черном, с покрасневшими горестными глазами.

Первым подошли ребята-погодки лет по двенадцать, выпускники академии. Младшие братья Хирузена. Они протянули Хинате по белой хризантеме. Она молча взяла цветы. Они поклонились ей, потом Хокаге, все так же кидающему мячик своему щенку. Он не ответил, но мяч придержал в руках.

У Хинаты защемило сердце. Ведь это он отдал приказ… Его люди вчера убили их старшего брата… И все же они поклонились и ей, и ему. Потому что их старший брат стал нукенином и предателем, а значит, не заслуживал снисхождения. И все же она, Хината, дала ему надежду, преступно, не сообщив Хокаге, нарушив уставы селения… И эта минута милосердия принесла ей верность такой важной для клана семьи.

Один за одним все члены семьи Хизео отдали Хинате по хризантеме. Поклонились ей и Хокаге. Старшая дочь и ее муж первыми вошли в дом клана, чтобы принять печати.

– Я уже стар и всю жизнь прожил без печати. Позвольте мне и умереть без нее, – сказал Хинате Хизео.

– Нет. – ответила она. – Законы клана равны для всех.

Он улыбнулся – горестно и криво.

– Просто проверял вас, Хината-сама. – И он поднялся вслед за своими детьми.

Хината стояла, держа хризантемы. Руки ее дрожали.

Какаши снова стал кидать мячик. К моменту, когда Хизео вышел из дома клана с печатью, у дверей уже стала выстраиваться очередь.

Все кланялись, Хината кланялась в ответ. Неджи стоял рядом на ступенях и если и торжествовал, то по крайней мере давал себе труд сдерживаться и не показывать это.