Текст книги "Клан Хьюга (СИ)"
Автор книги: Shelma-tyan
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 40 страниц)
Он поглядел на Хинату, покрываясь удушливой краской смущения.
– С удовольствием, – улыбнулась она, не в силах смотреть на его мучения.
– Уф! – вырвалось у Конохомару. – Отлично, пошли, тут недалеко есть классное местечко.
Хината с улыбкой пошла за ним. Классным местечком оказалась простая тележка мороженщика. Конохомару подчеркнуто вальяжно расплатился за два рожка, невероятно довольный собой. Они поплелись по улочке наводненной взволнованными гражданскими и спешащими куда-то шиноби всех рангов.
– Война, – глубокомысленно заметил Конохомару, губы которого были испачканы в клубничном топинге. – Меня не берут. Никого из генинов. А ты чунин?
– Угу, – поддакнула Хината, наслаждаясь рожком. – А что, на джоунина не похожа?
– Конечно нет! – Возмущенно сказал Конохомару. – Все джоунины или в масках или со шрамами или с каким-нибудь, ну знаешь… крутыми штуками, вроде шарингана или… или курят. – он вдруг помрачнел.
– Мой сенсей без шрамов и не курит, – пожала плечами Хината. От упоминаний, что у нее вообще-то тоже есть «крутая штука» – бьякуган, она решила воздержаться. – И она джоунин.
– Женщина-джоунин? – уточнил Конохомару, заинтересовавшись. – Я только одну знаю – Юхи Куренай.
– Да, это она, – улыбнулась Хината.
– Она встречалась с моим дядей. Они собирались пожениться. Но он погиб. – Хмуро отрапортовал Конохомару.
– Да, я знаю. Сочувствую.
– Угу. Я иногда к ней захожу. И Шикамару тоже бывает. Он ей много помогает. Мне кажется, он пытается хотя бы немножко заменить Асуму. – Конохомару говорил явно нервничая, а оттого не совсем отдавая себе отчет что именно он болтает. – Только он не может. Никто не может никого заменить, правда?
Хината потупившись, посмотрела под ноги.
– Не знаю, Конохомару-кун…
– Я имею в виду, если это действительно сильное чувство. Если правда любишь кого-то, то его нельзя заменить.
– Наверное, ты прав, – согласилась Хината, которой не хотелось вступать в философские рассуждения с пацаненком двенадцати лет от роду.
– Я знаю. Я многих потерял. Родителей, и деда, а теперь и дядю. Я точно знаю, о чем говорю.
Хината посмотрела в его серьезное, взрослое не по годам лицо. Она не знала, что ответить на эти слова.
– Присядем? – предложила Хината, указывая на толстую узловатую ветку дуба, протянувшуюся прямо над дорогой.
– Давай! Я сейчас! – Конохомару, явно вдохновленный тем, что представилась возможность продемонстрировать свои навыки взлетел на ветку, пробежавшись по стволу. – Давай руку!
Хината мельком подумала, что могла бы запрыгнуть на эту ветку, просто оттолкнувшись от земли, но с улыбкой позволила себе «помочь».
– Класс! Вот это вид! – Конохомару показал ей на растелившуюся под ногами улочку.
– Да, – негромко поддакнула Хината, покачивая в воздухе ногами. Ей было очень хорошо в этот момент. Солнце светило сквозь листву, по веткам скакали птички. Мороженое таяло, капли то и дело скользили к пальцам, и Хината ловила их губами и языком. Конохомару, беззаботный и веселый сидел рядом и исподтишка рассматривал ее.
– А ты… ты встречаешься с кем-нибудь? – отважился спросить он.
Хината на мгновение замешкалась.
– Наверное, нет. – сказала она. – Но у меня есть человек, которого нельзя заменить.
Конохомару досадливо сморщился.
– А он сильный? – уточнил он с сомнением.
– Да, очень. – ответила Хината и подумала, что не будь Неджи трижды гением клановых техник никакой борьбы между ветвями клана быть может и не было бы.
– Блин! – С досады Конохомару откусил большой кусок мороженного и с остервенением принялся жевать. – Ну ладно, но если он тебя обидит, ты только скажи.
–Спасибо, Конохомару-кун. – улыбнулась Хината и вдруг отчетливо представила как Конохомару кидается на Неджи с кулаками, а тот обмотав его его же шарфом издевательски поднимает в воздух за ногу и в своей неповторимой серьезно-насмешливой манере интересуется «Хината-сама, это ваше?»
Она расхохоталась. И поняла, что много недель не смеялась так легко и открыто.
– Ох, Конохомару-кун. Спасибо тебе! – от души поблагодарила Хината. Мальчишка засиял.
– И знаешь, будь там поосторожнее на войне. Я буду переживать за тебя. Если бы мог пойти, то я точно защитил бы тебя.
Хината вспомнила слова Неджи. «Я всегда буду рядом, чтобы защитить тебя». Не пожалел ли он о них, после того что ему рассказала Тен-Тен? После того, как он сел на место главы клана?
– Спасибо…– грустно улыбнулась Хината.
– Эй! Ты чего там делаешь? – раздался снизу возмущенный голос.
Под деревом, задрав голову и глядя на них с Конохомару стояла Ханаби.
– Ем мороженое. – Хината, чувствуя себя девчонкой, попирающей все правила, задорно поболтала ногами.
– А это еще кто? – Ханаби смерила Конохомару презрительным взглядом.
– А ты кто? – не растерялся тот.
– Я первая спросила.
– А я второй.
– Пф! – сестра сдула с глаз прядку волос.
– Это моя сестра Ханаби, – шепнула Хината, доедая кончик вафельного рожка.
– А по-моему мегера какая-то, – хмуро заметил Конохомару.
– Я все слышу! – возмутилась Ханаби.
– И что с того? – снова не остался в долгу Конохомару. Они посмотрели друг на друга сверкающими от гнева глазами.
– Мне пора, спасибо за мороженое.
– А… ладно. До встречи.
Хината спрыгнула на землю. Ханаби напоследок одарила Конохомару торжествующим взглядом и повернулась спиной, уходя. Хината покачав головой, пошла следом.
– И обязательно всегда быть такой неприветливой? – спросила Хината, догоняя сестру.
– А что? Я его даже не знаю.
– В этом и проблема, Ханаби. Ты его даже не знаешь, а грубишь.
– Грублю? Да что я такого сказала? Что, обидела твоего парня?
Хината даже не стала реагировать на эту неуклюжую шпильку.
– Иногда мне кажется, что одна из нас подкидыш, – заметила Хината, притянула сестру за плечи и нежно взлохматила волосы.
– Это точно ты. – Ханаби пихнула Хинату локтем и рассмеялась. Взгляд Хинаты упал на ее чистый лоб.
Нет, она не сможет. Не сможет поставить сестре ужасную метку, сослать ее в младшую ветвь и сделать своим врагом. Как бы Хинате не хотелось быть идеальной наследницей, надеждой Главной семьи, именно в этот момент она поняла, что ей придется нарушать законы клана ради тех людей, которых она любит. Ради Ханаби, ради Неджи. Ради тех, кого ей никто не сможет заменить.
И даже они, те люди, которых она хочет всеми силами защитить, не станут в этой борьбе ее союзниками.
«Неужели я совсем-совсем одна?» – с болью подумала Хината. – «Неужели в моем клане нет никого, кто думал бы так же как я? Все наши обряды и традиции, все то, что хранилось веками, неужели это все призвано чтобы разъединить нас… Должно же быть что-то…»
Хината резко остановилась, глядя на вывеску одного из магазинчиков.
– Постой-ка… – выдохнула она.
– М? – Ханаби недоуменно обернулась. Хината уже толкала дверь в лавку. – Заборы и изгороди? – недоуменно прочитала Ханаби и вошла следом.
Придя в квартал Хината уведомила отца о своей покупке. Хиаши удивленно поднял брови и сказал лишь, что сейчас точно не до таких мелочей.
– Ты разговаривала с Неджи?
– Я его еще не видела.
– До отправления войск пять дней, ты должна поторопиться.
Хината кивнула и вышла на улицу. Сложила печать, собираясь активировать бьякуган и найти Неджи и малодушно опустила руки. Она не могла. Она страшилась увидеть его. Мрачное темное предчувствие беды сковывало ее сердце. Ей было страшно, очень страшно, что он поверил Тен-Тен. Страшно… что если это так, то это почти к лучшему в их ситуации.
Хината вышла за ворота и пошла по улочке к еще одному дому, к которому не решалась приблизиться.
За забором стояла новая теплица, еще пустая. Лишь вскопанная и размеченная земля говорила о том, что там что-то посажено. В углу сада стояла неопрятно засыпанная песком песочница, в ней скопом валялись разные игрушки, совки, ведерки и зачем-то была воткнута большая и довольно нелепая палка.
– Вы к маме? – спросил ее голос откуда-то снизу. Хината от неожиданности отпрянула от калитки.
– П-простите… – начала она и осеклась. На нее снизу вверх смотрел мальчик лет семи. Он был одет в темную футболку и светлые шорты. На бедре красовались еще совсем новые необтрепанные многодневными миссиями ножны под сюрикены. Ученик академии – поняла Хината и тут же не смогла остановить себя – посмотрела на его лоб. Мальчик еще не сдал экзамены, а значит не мог носить бандану. Однако его лоб был привычно и тщательно обмотал белой лентой. Чистые голубовато-серые глаза Хьюга смотрели на нее с лица, черты которого были более чем узнаваемыми. Темные волосы, еще не очень длинные собранные в небрежный хвостик. Тонкий нос и губы.
«Совсем ребенок , а уже носит печать…» – поняла Хината.
– Да, я к Мике-сан. – наконец выдавила она.
Мальчик очень серьезно кивнул и толкнул калитку в заборе.
– Идите за мной. В это время дня она обычно в лаборатории.
Мальчик шел впереди, серьезный, выпрямившийся, словно аршин проглотил. Хината не к месту вспомнила Конохомару, что болтал с ней сегодня сидя на дереве.
И почему их дети, дети клана Хьюга всегда такие… серьезные? – подумалось Хинате. Она вспомнила себя в таком возрасте и усмехнулась. Потому что их тренируют с самого раннего детства, им внушают долг перед кланом, им ставят проклятые метки и объясняют, что всю жизнь они должны подчиняться законам, установленным столетия назад. Им говорят, что одни Хьюга лучше других, а этому конкретному ребенку, что он хуже, чем другие и должен подчиняться.
Она вспомнила, как они с Неджи ели данго, изображая серьезность и заносчивость. «Мы настоящие Хьюга..» Чьи это были слова – его или ее? Не важно, потому что любой из них мог сказать это.
«Неджи..» – что-то болезненно кольнуло Хинату под сердце. Она тряхнула головой.
Мальчик провел ее в дом и ушел, велев подождать.
Через минуту вышла Мика, вытирающая руки полотенцем.
– Хината…-сама, – добавила она. – Чем могу быть полезна?
Хината подумала было сказать, что не нужно обращаться к ней так официально, но одернула себя. Нет, нужно. Потому что сразу после войны она должна стать Главой Клана, и она должна привыкать поддерживать свой авторитет.
– Добрый день, Мика-сан.
– Добрый.
– Я говорила, что хотела просить помощи с одной техникой…
Мика пристально посмотрела на нее и вдруг спросила:
– Сказала отцу?
Хината почувствовала, как ее сердце упало в пятки. Она сразу поняла, о чем спрашивает Мика – рассказала ли она Хиаши о том, что младшая ветвь знает о его болезни.
У Хинаты была всего секунда чтобы решить – солгать или сказать правду? Ей была нужна помощь Мики, и солгать, притвориться, что она вовсе не на стороне Старшей семьи было логично. Но что-то было неправильно в этом. Она не хотела лгать, не хотела притворяться и использовать людей. Вспомнился Хирузен, вальяжно стягивающий зубами сладкий шарик данго с палочки. Вот он -конец этой дороги, и Хината не желала на нее ступать.
Она кивнула. Мика тоже кивнула, словно убедившись в своих предположениях.
– Ну тогда выпьем чайку. Подожди меня на веранде.
И она вышла через боковую дверь. Хината, опешив, развернулась и вышла из дома. Присела на ступеньки веранды и стала ждать. День был солнечный и теплый. В саду быстро пробивался свежепосаженный газон.
Через пару минут Мика вышла с подносом и поставила его на пол веранды между собой и Хинатой. Она была в привычной форме, только без жилета и ножен.
Разлила чай и пододвинула чашку к Хинате.
– Угощайся.
– Благодарю.
Они выпили, и Мика снова наполнила чашки.
– Знаешь, я гадала, соврешь ты или нет? И ты не разочаровала.
– Разве вы не ждали, что я сохраню наш разговор в тайне?
– Нет, конечно. Во-первых, ты должна рассказывать обо всем своему отцу или что ты за дочь и наследница. Во-вторых я даже не просила тебя сохранить это в тайне, так что если Ивао завтра на собрании будет рвать и метать, за утечку этой информации буду отвечать только я. Не теряй этого, Хината, – сказала Мика очень серьезно. – В нашем клане все виртуозно умеют притворяться и лгать. А ты умеешь быть честной. За это и ценю.
– Похоже, только вы смогли оценить это. Меня считают простушкой в старшей ветви за то, что я не умею интриговать и притворяться.
– Кто сказал, что не умеешь? Не хочешь. А это совсем другое дело.
– Спасибо. Вы будете в медицинской роте?
– Думаю да. Не гоже мои таланты бросать на передовую. Оторванные руки-ноги это знаешь ли не великая сложность. Останови кровь, пока не придет толковый медик и не поставит все на место. А толковый медик – это я.
Звякнула калитка, в сад зашел мужчина ведя за руку трехлетнего малыша. Тот отцепил от себя отцовскую руку и побежал к песочнице на еще по-детски пухлых ножках.
Муж Мики высокий статный с глубоким шрамом тянущимся от виска за ворот рубашки, с банданой на голове, медленно подошел к крыльцу. Переглянулся с женой и неглубоко поклонился Хинате.
– Добрый день, Хината-сама. Это честь принимать вас в нашем доме.
– Благодарю, – Хината отставила было чашку, желая подняться и ответить на поклон, но Мика придержала ее за толстовку.
– Оставь! – фыркнула она. – Там есть лапша, если голодные, и проверь горемык, пожалуйста.
Мужчина кивнул и вошел в дом.
– Это наши близнецы. Им по четыре и это просто ходячее горе.
В это время малыш вытащил из песочницы воткнутую в землю палку и стал кружиться с ней, выписывая в воздухе неведомые пируэты.
– – Небесный Вихрь! Уууу!!! Мама, смотри! – заливался он. – У меня получается!
–Казуки! – очень строго крикнула Мика. – Иди в дом.
– Но мам, Нед…
Мика звучно щелкнула пальцами, и малыш немедленно умолк.
– В дом, сейчас же.
Мальчик с досадой кинул палку и хмуро проплелся мимо.
Между Хинатой и Микой повисла неловкая пауза. Мика нервно подлила себе чаю и пригубила напиток.
– Ваши младшие дети, по-моему будут в старшей ветви? – попыталась сгладить неловкость Хината. Ситуация была очень опасная. Муж Мики пришел откуда-то, где ему и его сыну явно показывали Вихрь, да еще и почти прозвучало имя Неджи. Не знай Хината о том, что узнала вчера, этот эпизод стал бы для нее очень любопытным.
– Да, Хиаши-сан дозволил, – с сарказмом подтвердила Мика. – Замечу, что я об этом не просила. Теперь мои близнецы, а после и Казуки смогут обучаться всем техникам старшей ветви. А Таро, мой первенец, что проводил тебя в дом – нет. И мой муж – нет. И я само собой, хотя мне это и не нужно. Ну и зачем мне эта привилегия? Как мне объяснить своему первенцу, что все его младшие братья могут узнать техники клана, а он нет? За свою службу клану я получаю лишь унижение и разлад в семье. Спасибо, Хиаши-сама, вы удостоили меня невиданной чести! – фыркнула Мика. Хината опустила глаза. Она должна была заступиться за отца, но не знала как. Потому что понимала, что этой «чести» Мика удостоена не просто так, а с умыслом.
– Я не призываю тебя критиковать отца, я просто говорю тебе свое мнение о ситуации. Это сложно, да? Быть на разных сторонах и пытаться при этом поддерживать дружеские отношения.
– Я не уверена, что это возможно.
– Что ж, вот и проверим! – Мика усмехнулась, отставила поднос и азартно потерла руки. – Ладно, что там у тебя за техника?
На следующий день поздно вечером Хината вышла на улицу с большой коробкой в руках. Ее заказ из лавки доставили и установили вовремя, как и обещали.
Теперь на главной улице клана стройными двумя рядами стояли кованные чугунные столбики, изящная вязь тянулась от самого основания до верха, и переходила в клановый мон – язык огня – на который и подвешивался фонарик.
Хината стала один за одним доставать сложенные фонарики из коробки и вешать на столбики. Их она тоже заказала, так что на каждом красовался ярко-красный на желтом мон Хьюга.
Работа была торопливая, а оттого местами неаккуратная. Но Хинате очень хотелось успеть сделать это до того, как клан отбудет на войну.
Она повесила все фонарики, аккуратно расправляя помятые части и вынула из коробки заранее приготовленную лучинку. Подожгла ее и стала зажигать фонари.
Один за одним, сначала от Дома Клана до ворот квартала, потом на другой стороне к Дому Клана. Через несколько минут Хината задула лучину, осматривая работу.
Да, это все-таки был не старый квартал, что дышал многолетним обжитым и привычным бытом. Здесь еще не было ни сирени ни деревьев, заборы были наспех сколочены, дома в строительных лесах, а дом клана – всего лишь сарай громадного размера.
Хината отошла к нему и присела на деревянную ступеньку, любуясь светом фонариков.
И все же однажды она обещала себе, что сохранит эти фонари в квартале Хьюга. Сохранит что-то красивое, уютное и дорогое им всем, и Старшей и Младшей ветви.
Из-за забора дома Мики выскочили близнецы и стали бегать от одного столбика к другому, любуясь фонариками.
Хината с улыбкой посмотрела на них, прячась в тени неосвещенного Дома Клана. Вскоре строгий голос матери загнал ребятишек домой и улица снова опустела.
Было тихо, мирно и уютно. Хината смотрела и думала, что они должны обязательно вернуться с войны, в этот квартал к миру, теплу и свету.
Хината услышала шаги. Кто-то шел со стороны боковой улочки. Она прислушалась, и сердце на мгновение замерло.
Неджи вышел на улочку, посмотрел на фонарики.
«Не заметит» – затаила дыхание Хината. Но Неджи уже повернулся и всмотрелся в темноту, где она пряталась. Он не активировал бьякуган, просто посмотрел, и Хината поняла – он ее заметил.
Он медлил. И Хината тоже. Она оттягивала свою встречу с ним два дня, не смотря на то, что должна была поговорить. Она обещала отцу и старейшинам, но что-то гораздо более важное и пугающее останавливало Хинату от того, чтобы искать Неджи.
Неджи посмотрел себе под ноги, вздохнул и пошел к ней.
Хината смотрела на него и вдруг улыбнулась. Неджи в своей привычной бело-черной одежде, со свободными рукавами, рубашкой, запахнутой на груди, с длинными темными волосами, так органично и правильно смотрелся, шагая между фонариками с моном Хьюга.
Сердце Хинаты болезненно сжалось, когда она вспомнила, что Неджи недозволенно носить мон, потому что он всего лишь член Младшей Ветви.
Неджи дошел до конца освещенной улицы и ступил в темноту. Подошел к ступенькам, на которых сидела Хината и сел рядом, оперевшись локтями на колени.
– Привет, – первый поздоровался он.
– Привет, – откликнулась Хината.
– Твоя работа?
Хината лишь кивнула.
– Красиво.
Хината нахмурившись и одновременно усмехаясь, посмотрела на него в темноте.
– Ну ладно, бред бесполезный. Неужели перед войной тебе больше заняться нечем?
– Есть, просто… мне не хочется этим заниматься.
Минуту они помолчали. Хината смотрела на хмурого Неджи и вспоминала их последнюю встречу. Они держались за руки, Неджи поцеловал ее в лоб и сказал… А теперь они сидят и молчат и ни одному не приходит в голову коснуться другого. Почему? Потому что оба знают, что началось что-то страшное.
– Что за техника на доме Ивао-сана? – спросила Хината, поняв, что оттягивать этот разговор до бесконечности не получится.
– Тебя точно это интересует? – спросил Неджи с холодком.
– Что вы делаете внутри?
Неджи посмотрел на нее искоса и нахмурился.
– То, что считаю правильным.
Хинату больно кольнула его скрытность.
– Я знаю что ты делаешь, – шепнула она. – И я знаю зачем. Просто… ты спрятал это, и теперь все думают…
– А что, у меня был другой выход? – зло перебил ее Неджи. – Прости, но я должен думать о том, что будет со мной после войны. Если я буду действовать открыто, Хизео с радостью снимет мне голову. И это не фигуральное выражение, Хината. Я дам им повод – они убьют меня.
– Они напуганы, Неджи! Они думают, что ты делаешь это против Старшей ветви.
– Старые дураки ни о чем не могут думать, кроме как о своем положении в клане. Мне нет до них дела, можешь передать им это.
Хината почувствовала, как слезы щиплют глаза. Гневный, разозленный Неджи как обычно не щадил ее чувств.
– Что-нибудь еще передать? – процедила Хината сквозь зубы.
Неджи посмотрел в ее лицо и чуть смягчился.
Он пододвинулся ближе и взял в руки ее ладони. Мягко сжал, и Хинату вдруг пробила дрожь ужаса. Она подняла глаза на Неджи.
Он был хмур, озабочен и виновато отводил глаза.
– Неджи… – выдохнула Хината, в страхе цепляясь за его руки. Неджи чуть сжал ее запястья, нахмурился. Его большие пальцы мягко надавили на места, где под кожей виднелись голубые венки. Он поднял на нее глаза, и Хината испугалась его холодного мрачного взгляда
– Какими дураками мы были, Хината. И ты и я. Что мы себе вообразили, что сможем быть выше всего этого… А теперь у тебя есть секреты, и у меня есть секреты… Вчера ко мне примчалась Тен-Тен…
– Неджи, это все неправда!
– Что неправда? Что мой старый приятель Хирузен на твоей стороне? Он твой союзник и это правда. Разве нет?
– Ты хочешь стать Главой клана?
– Нет, я хочу не этого. Это всего лишь средство. Я просто хочу, чтобы нам дали возможность учиться, чтобы нами не управляли, как скотом, чтобы…
– Это мы сможем сделать и вместе, если я стану Главой…
– О, правда? – Неджи усмехнулся. – Хината, ты… я правда люблю тебя. Но ты не будешь Главой, что сможет изменить клан. Ты будешь слушаться старейшин, как слушался Хиаши-сан. А если нет – то они не станут сажать тебя во главу клана. Все что им нужно, это послушная марионетка, которая будет управлять нами…
– Нет никаких вас! – с яростью прошептала Хината. – Нет никаких нас! Есть только МЫ. Только Клан. Почему, ну почему никто этого не понимает?!
Хината склонила голову, Неджи обнял ее и прижал к себе.
– Однажды, когда это все закончится… – зашептал он в ее макушку. – Я приглашу тебя на свидание…
Хината заплакала, цепляясь за его рубашку. Это было оно, то чего она так страшилась. Прощание.
– Мы пойдем с тобой куда-нибудь, и ни одному старику не будет дела, до того, что мы из разных ветвей клана. Но сейчас… Я не хочу врать тебе, Хината. Сейчас мы соперники. Мне очень жаль.
Неджи поднял ее лицо за подбородок, осторожно стер слезы с щек.
– Не плачь, пожалуйста. Только не из-за меня. – Он наклонился и нежно поцеловал ее в уголок губ.
Неджи поднялся, спустился со ступеней и шагнул к освещенной улице.
Хината героическим усилием подавила слезы, набрала в грудь воздуха и окликнула его.
– Неджи! – он обернулся. – Я никогда не отказываюсь от своих слов. Я… – она споткнулась, судорожно вздохнув. – Я всегда буду рядом, чтобы защитить тебя.
Неджи стоял неподвижно. Фонари за его спиной делали его силуэт темным, и Хината не могла видеть его лица. Она поднялась со ступеней и пошла в сторону своего дома, ни разу не обернувшись.
========== Глава 25 ==========
– Девочки, подьем! – командный голос Мики-сан раздался в душном воздухе прогретого шатра.
Хината открыла глаза и с трудом приподнялась. Жесткий спальник почти не спасал от холода, пробиравшегося от земли ночью, а соседство почти сотни других девушек сопящих, ворочающихся, похрапывающих, очень мешало Хинате выспаться.
Кругом зашевелились, заговорили. Рядом скатывала и затягивала ремнем свой спальник сосредоточенная Ино.
– Ты как? – дружелюбно поинтересовалась она.
Хината выдавила улыбку и кивнула.
В их переходе из Листа к Облаку была всего лишь одна ночевка, но даже она задержала их почти на двенадцать часов. Хината скатала спальник и бросила его в кучу у выхода из огромного шатра, в котором они ночевали.
Они – то есть девушки. Мужчины как истинные джентльмены, предоставили прекрасному полу возможность поспать в эту предвоенную ночь под крышей, а сами расположились под открытым небом. Везти палатки и спальники на всех было слишком хлопотно и затратно.
Шиноби шли на войну налегке. Сухие пайки, стандартные наборы медикаментов, джоунинские жилеты и оружие, которое сам предпочитаешь. Никакого особого обмундирования не было, не было и четкой организации. За долгие годы мира военная машина Листа заржавела, и сейчас раскачивалась с неохотой.
Связь была налажена плохо, из-за огромного числа шиноби, передвигающихся одновременно, то и дело путались отряды. Кто-то терял своих в сутолоке, кто-то отставал. Все это за один день создало такой хаос и неразбериху, что Армия Листа временами больше напоминала толпу неорганизованных дилетантов. Но к счастью были «снабженцы» и АНБУ.
Когда Хината вышла из шатра, снабженцы уже суетились вокруг – шиноби не достаточно сильные, чтобы участвовать в бою, но необходимые чтобы поддерживать армию в боевом состоянии. Они следили за тем, чтобы была вода, чтобы было что съесть, и где поспать. АНБУ же следили за порядком, направляли отряды, потерявшиеся в неразберихе, знали где командиры и когда и куда нужно двигаться. Они имели свой особый способ связи с Хокаге и между собой, поэтому могли решить возникающие сложности быстро и не сходя с места.
Хината увидела, как снабженцы складывают шатры, загружают спальники и коврики в повозки, подсказывают девушкам, где взять воду для того, чтобы умыться, а где чтобы попить.
– Пошли, умоемся, – позвала Ино, и Хината послушно последовала за ней.
Мимо прошли несколько девушек, уже посвежевших и расчесывающих влажные волосы.
– Дамы, – фривольно прикоснулся к протектору один из проходящих мимо ниндзя Песка.
Лист и Песок шли вместе. К Облаку им было по пути. Ниндзя Песка были в пути уже третьи сутки и временами вели себя так, словно шиноби Листа это юные новобранцы, которых им следует натаскать.
– Чего бы я не отдал, чтобы ночевать сегодня в этой палатке! – со смехом толкнул джоунин своего приятеля, и они рассмеялись, глядя на Ино.
– Пф! Мужики! – фыркнула Ино презрительно, но польщено. – Только об одном и думают.
Хината промолчала и слегка покраснела. Вчера вечером она имела неосторожность активировать бьякуган, чтобы посмотреть где находятся остальные члены ее клана. И то, что она увидела, ее немало смутило.
В последний тихий вечер перед объединением армий всех деревень немало шиноби Листа и Песка предпочитали коротать время в укромных уголках леса между стоянками и… не в одиночестве.
Хината вспомнив это не успела одернуть себя и подумала о Неджи. Могли бы они тоже… нет, не то самое, но… побыть вместе? Кто знает, что ждет их там, впереди, когда война начнется. И обнять Неджи напоследок, побыть с ним рядом вдали от чужих глаз было бы здорово. Но…
Неджи руководил Кланом и ему было не до нее.
Хьюга выступили как и мечталось старейшинам – едиными. Младшая и Старшая ветвь, казалось забыла на время о своих недомолвках и обидах, и когда отряд двигался слаженно, дружно, у Хинаты замирало сердце от гордости и восторга.
Хьюга не терялись, а если терялись, то всегда могли легко найти своих командиров. Хьюга не отставали, а если отставали, то всегда знали, куда нужно мчаться, чтобы догнать остальных.
В сутолоке и мельтешении толп шиноби, Хьюга благодаря бьякугану всегда могли сориентироваться.
В жесткой субординации военного положения не осталось места приказам Старшей семьи. Все они стали в какой-то мере равны перед войной. Хината в последние мирные дни с любопытством наблюдала за этим феноменом. Вот бы так было всегда… только без войны.
– Давай, – вырвала ее из воспоминаний Ино.
Хината подставила ладони, и Ино полила на них воды из ведерка. Хината умылась, помогла сделать тоже самое Ино, и они пошли туда же, куда устремлялись после нехитрых утренних процедур все прочие девушки.
Завтрак был скуп и питателен. Каша, хлеб, вода и все, что сможешь раздобыть сам.
Они с Ино присели на поваленные бревна и стали есть, молча разглядывая неумолкающую сутолоку вокруг.
Вот АНБУ несется куда-то со свитком, а вот шиноби на ходу уплетая последние ложки каши несут посуду. Снабженец – грозный дядька с бородой, но ужасно хромой, – собирает посуду и отдает ее мыть, а через пять минут уже снова накладывает в нее кашу и…
– Восьмой отряд, десятиминутная готовность! – командует Какаши-сенсей, собирая своих. – Изумо! Где твой приятель? Выдвигаемся.
– Какаши-сан, ну отошел он направо, мы догоним.
На стоянке армии из-за неустроенного быта работает привычное походное правило: девочки налево, мальчики направо.
– Кого вы догоните, за нами следом сразу идет отряд Гая…
Они скрываются за повозкой, которая везет стальники и сложенные шатры. Лошадь трясет гривой напуганная обилием снующих кругом людей.
– Черт, надо поторапливаться. Я в двенадцатом, значит у меня минут пятнадцать, не больше. – Ино быстро доедает и сует миску Хинате. – Скинешь этому дядьке, ладно?
– Ага, – Хината, вяло жует безвкусную крупу.
Секунда и Ино отходит, чтобы тут же затеряться в круговерти сборов.
Хината знает – ее отряд двадцать четвертый, а значит у нее еще есть немного времени.
Через минуту к ней подбегает Акамару радостно лает и трется об ноги.
– Эй, привет! – улыбается Хината и треплет его за ухом. Киба плюхается рядом на бревно и, оттерев о жилет, протягивает ей яблоко.
– Держи, у песчанников выменял на противоядие, – он с аппетитом откусывает от своего яблока.
– На противоядие? Яблоки? – изумляется Хината.
– Ага. А что? Мне еще выдадут, хоть десяток. Наши медики песчанным не чета. У них там с медициной не очень.
Хината смотрит на спелое круглобокое яблоко и с грустью понимает, что на это Киба выменял ампулу, которая может спасти чью-то жизнь.
Она вертит яблоко в руках и вдруг подносит ко рту и кусает – не чинно и осторожно как обычно, а жадно, с хрустом, как и сам Киба.
Напарник усмехается глядя на нее, и они молча жуют сочные яблоки под неумолчный гомон разговоров и команд.
Хината смотрит на Кибу в непривычном зеленом жилете и вдруг замечает, как он вырос, каким широкоплечим стал и что на щеках у него уже проступает темная щетина.
– А знаешь что, – говорит она. – Нашел бы ты себе девушку, Киба.
Напарник чуть не давится яблоком от смеха.
– Эй, а кого я яблоками угощаю, по-твоему?
– Да не меня же! – в этот момент далекая от всякого женского тщеславия, смеется Хината.
– Ну да, ты у нас нарасхват. Куда уж мне!
– Глупый, – нежно улыбается Хината.
– Вот-вот, история моей жизни. – Смеется Киба, по-дружески пихая ее локтем.
– Киба! Пора! – кричит его сестра с другой стороны поляны, и Киба вскакивает на ноги.
– Увидимся на точке сбора. Пока! – он машет рукой уже на ходу, людская круговерть подхватывает его и уносит. Хината на секунду думает – а что если им больше не суждено увидеться? Война еще призрачная, еще далекая, пока что ощущается только как предвкушение и возбуждение, но не пугает так, как следовало бы.
Хината жуя яблоко активирует бьякуган. Она осматривается и находит свой клан, что так же как и прочие доедает кашу, рассовывает по карманам и ножнам оружие и непринужденно болтает.
Словно все это лишь игра, словно они идут не биться с врагом, а просто участвуют в масштабных учениях. Словно не будет ни смертей, ни крови, а лишь доблестные победы.
Но несколько серьезных лиц Хината все же отмечает. Старейшины и Неджи обсуждают что-то в стороне от остальных.
