Текст книги "Клан Хьюга (СИ)"
Автор книги: Shelma-tyan
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 40 страниц)
Сакура вытащила первый шип.
– Легкое в щепки! Да как он жив еще?! Что бы ты ни делала, держи его Хината!
Она удержит. Что бы ни случилось, чего бы это ни стоило. Она не отпустит!
Движения чакры три в точках восемь и шестнадцать… Спиралеобразные, в точках, где каналы особенно близко подходят к коже… поддержать сердце и мозг, не дать остановится сердцу…
– Черт, он потерял столько крови… Сейчас! Черт побери! – Сакура сложила печати, засунула руку в рану Неджи чуть не полностью. – Ками…
Хината отстраненно почувствовала, что ее ноги похолодели. Как хорошо, что она сидит на коленях. Это не помешает.
Она услышала, как Неджи болезненно застонал, приходя на секунду в сознание, когда Сакура вытащила последний шип.
– Скорее Сакура. Время…кончается…
– Да поможет мне кто-нибудь наконец! – отчаянно закричала Харуно. Еще руки с синей искрящейся чакрой на ранах Неджи.
За их спинами что-то оглушительно громыхнуло, но никто из медиков даже не повернул головы.
Наруто что-то говорил ей.
«Прости, Наруто-кун, я сейчас не могу отвлечься. Я должна… должна, удержать Неджи. Потому что… потому что я без него не смогу… Потому что я без него буду уже не я. Потому что если он умрет вот так, из-за проклятой метки клана, я никогда не смогу изменить клан Хьюга. Никогда не смогу их простить…Возненавижу их так, как никогда не ненавидел он!»
Хината сосредоточилась на технике так сильно, так много сил отдала ей, что сама не поняла, как отключилась от всего происходящего вокруг.
Она слышала только их. Тихие болезненные удары сердца Неджи, которое могло остановиться в любой момент.
– Она умрет! – закричал Наруто. – Я видел эту технику! Хината! Да остановите ее кто-нибудь!
– Все! Хината все! – Сакура схватила ее руки, но Хината не могла остановиться. Она все продолжала, она должна была быть уверена!
– Он выживет! Хината! – Сакура оттолкнула ее руки, прерывая технику.
Выживет.
Хината отстранила дрожащие руки от груди Неджи.
– Спасибо, Сакура. – Прошептала она. – Я этого не забуду.
– Вставай, мы отнесем его подальше отсюда.
– Я не могу, – слабо улыбнулась Хината. – Ноги…не слушаются…
Кто-то подошел к ним. Кто-то из клана Хьюга. К Неджи протянулись руки.
– Не трогай его, мразь! – резкое движение, толчок и хмурое лицо мужа Мики-сан появилось рядом с Хинатой.
– Да что с вами такое?! – возмущенно воскликнула Сакура.
Он поднял Неджи на руки и понес куда-то.
Хината вяло посмотрела на это и успела подумать, что это хорошо, что Неджи защитят.
– Хината, вставай! – Строгий голос отца раздался над ее головой.
Она попыталась, но не смогла даже приподняться с коленей. Рука, на которую она оперлась безвольно подломилась, и Хината упала на бок в пыль. Ах, какой позор! Какой стыд! На глазах у всего клана…
– Я не могу, отец. – Сказала она с истерическим смешком. – Техника… она забирает жиз…жизненные силы…
– Хината! Ты как?
– Киба, – слабо улыбнулась Хината и чуть не расплакалась от облегчения. – Помоги мне, пожалуйста.
Они подняли ее вдвоем – Шино и Киба. Ее ноги висели безвольными обрубками. Руки не слушались. Она висела на напарниках беспомощная, словно кукла.
– Мне кажется, я вот-вот потеряю сознание, – призналась она.
– Ну и теряй на здоровье! Только держись, мы отнесем тебя к медикам… ты поправишься…все будет хорошо…
Хината нашла в себе силы обернуться и посмотреть на поле боя. Последнее, что она увидела на Четвертой мировой войне, был клан Хьюга… окончательно расколовшийся на две половины.
========== Глава 27 ==========
– Вот, черт! То есть я проспорил половину своих сбережений?
– Есть, конечно, шанс, что Хината очнется и порадует тебя, но не думаю. Не умеет бьякуган копировать техники. Она просто изучала ее и тренировала как обычное медицинское дзюцу.
– Вот засада! – громко возмутился Наруто.
Хината с трудом приоткрыла глаза. За окном больничной палаты приветливо светило солнце и шумела листва. Потусторонним чувством Хината сразу поняла, что они в Конохе. А значит Коноха все еще стоит, а значит, войну они все-таки выиграли.
– И дернул меня черт поспорить с Саске! – продолжал возмущаться Наруто. Он сидел в изножье койки Неджи и хрустел яблоком. Неджи, бледный и осунувшийся, но по виду бодрый, смотрел на него с усмешкой. К его локтю тянулась трубочка капельницы, испещренная вязью иероглифов медицинского дзюцу. По обжитому виду тумбочки было видно, что лежит он тут далеко не первый день.
– Саске можно и обмануть… – попыталась пошутить Хината, но от долгого молчания голос сорвался на хриплый шепот.
– Хината! – Наруто подскочил на койке. Хината слабо улыбнулась и вдруг заметила…
– Твоя рука…
– А, это? – Наруто повернулся и обрубок плеча нелепо мотнулся вдоль тела. – Это ерунда. Смотри, я ей и шевелить могу! – Наруто помотылял обрубленной рукой на манер крыла. – Ерунда, – повторил он. – Что-нибудь придумаем. Бабуля говорит можно попробовать клетки первого Хокаге. Орочимару в этом соображает.
Хината моргнула. Она посмотрела на Неджи. Он хмуро и настороженно глядел на нее. В отличие от Наруто, он не улыбался и словно вовсе не был рад тому, что она очнулась.
Хмурый Неджи, однорукий Наруто, болтающий про Орочимару…
– Я умерла, да? – предположила Хината.
– Почти… – тихо ответил Неджи.
– Ты чего?.. – громко фыркнул Наруто, заглушая его слова. – Да Бабуля тебя в миг на ноги поставит…то есть… – он вдруг стушевался и умолк. – То есть, вылечит и… и ты поправишься. – Наруто посмотрел на Неджи с какой-то неясной мольбой. Но Неджи хмуро промолчал.
– Как… как тебе палата? – Наруто как будто мучительно пытался сменить тему. – Вот вам повезло, а? В других по восемь человек, между прочим, лежит, госпиталь просто ломится. Но я-то не против компании, а вот Саске как обычно нос воротит…
– Клан позаботился. Но смогли вырвать только одну палату на нас двоих, – пояснил Неджи. – Госпиталь переполнен…
– Ну да, после войны много раненых… – Наруто посмотрел на Неджи, потом на Хинату и вдруг вскочил и засуетился. – Ой, мне ведь пора… на перевязку. Ну, бывайте, я еще загляну. Пока! Хината я рад, что ты очнулась!
Хината ответила ему слабой улыбкой.
Голова еще слегка гудела, во рту был привкус горечи, тело казалось тяжелым и вялым.
– Сколько…
– Уже двенадцать дней. – Ответил Неджи. – Тебя и не пытались будить. Думали, что во сне ты восстановишься быстрее.
– Как ты?..
– Жив. Благодаря тебе.
На благодарность это было мало похоже, скорее, на констатацию факта. Но Хинате и не нужна была благодарность, по крайней мере, сейчас. Неджи был жив – это было лучшей наградой.
Хината нашла глазами дверь в ванную и попыталась приподняться, чтобы встать… и замерла.
Ощущение своего тела медленно крепло. Хината еще раз попыталась согнуть ноги.
– Они пока не знают, как это исправить. – Сказал Неджи, уловив в ее лице осознание. – Каналы чакры полностью иссушены. Мика сказала… что они как будто состарились до критичного уровня. Чакра больше не циркулирует… и соответственно…
Хината очень хотела, чтобы Неджи замолчал. Она не хотела слышать ни слова из того, что он говорил. Потому что она это чувствовала. Вернее не чувствовала.
– Это можно… исправить? – запнувшись, спросила Хината. – Они меня вылечат?
Неджи молчал. Его лицо вытянулось и осунулось еще больше чем секунду назад.
– Они… пока что не могут. Цунаде и Мика ищут варианты.
Хината сглотнула, напрягла руки и с трудом села. Откинула одеяло.
Ее ноги были все те же. Стройные, бледные ноги, едва прикрытые подолом сбившейся больничной рубашки.
Вот только теперь они ощущались как чужие тяжелые и неподвижные грузы, что привязали к ней.
Хинате очень хотелось дотронуться до кожи, но она не решилась под внимательным взглядом Неджи.
– Это ничего, – сказала она. Хотела бодро, но получилось сипло и жалко. – Я уверена, все образуется. Наши медики… у нас лучшие медики… лучшие… Я уверена…
Хината умолкла и прикусила губу. Она не хотела плакать при Неджи. Она не хотела, чтобы он подумал, что она жалеет о том, что сделала. Нет, она не жалела. И если бы ей нужно было сейчас выбрать – она все равно спасла бы Неджи. Просто…
– Хината…
Она отрицательно мотнула головой. Нет, нет. Она не жалеет. И даже если ее не вылечат… О, Ками!
Сквозь слезы, застилающие глаза, Хината увидела, как Неджи откинул одеяло. Он был в такой же больничной рубашке, его босые ноги коснулись пола.
Он попытался встать, но трубка капельницы натянулась и не дала.
– Н-не надо… – всхлипнула Хината. – Не вставай…
Но Неджи досадливо, как комара, выдернул иголку капельницы, придерживаясь за стену, сделал два шага и сел на ее кровать. Он обнял ее дрожащими обессиленными руками.
– Прости… прости я… я просто… я не жалею.. – всхлипнула Хината.
– Мы найдем способ, я обещаю. – Сказал Неджи спокойно и уверенно. – Цунаде поставила на ноги Ли после куда худшего. И посмотри на меня. Я должен быть мертв, но я здесь. Мы обязательно вылечим твои ноги. Ты мне нужна здоровая и веселая, так что вариантов нет. Мы тебя обязательно вылечим. Хорошо?
– Хорошо, – шепнула Хината, обнимая Неджи в ответ.
Они сидели обнявшись несколько минут. Хината украдкой самыми кончиками пальцев гладила темную прядку его волос. Не верилось, что Неджи могло не быть с ней сейчас. Что повернись все иначе, и он мог просто исчезнуть из ее жизни. Хината вздрогнула и сильнее обняла его.
И вдруг почувствовала взгляд бьякугана. Инстинктивно, словно кто-то вошел в дверь без стука, Хината отпрянула от Неджи.
– Кто-то смотрит… – пробормотала она смущенно.
– Полагаю, что сейчас на нас постоянно смотрят. – Сказал Неджи, с трудом встал и вернулся на свою койку. Он зажег в глазах бьякуган и осторожно вставил иглу капельницы обратно в вену.
– Что было после того?.. Мы победили? – спросила Хината.
– Победили. Было Вечное Цукиеми, которое мы с тобой благополучно пропустили. Потом еще сражение с какой-то древней химе с бьякуганом. Представь себе, Наруто мне сказал что «бьякуган-то оказывается крут!» – Неджи передразнил восторженную манеру Наруто и улыбнулся.
Хината ответила на улыбку, но неискренне. На самом деле ее ничто не волновало так, как ее ноги. И кто бы и кого не победил на войне – ничто не могло сейчас впечатлить ее. Она отчаянно пыталась пошевелить хотя бы пальцем, но все было напрасно.
Через несколько минут в палату вошла Мика Хьюга.
– Ну, привет, наследница. – Звонко поздоровалась она. – Что, не рассчитала силенки? А я теперь страдаю, что помогала тебе с этой техникой.
Мика с холодной бесцеремонностью медика откинула одеяло Хинаты и активировала бьякуган.
– Так чувствуешь? – она нажала пальцем в свод стопы.
– Н-нет, пробормотала Хината и покосилась на Неджи.
– Извини, но девать его некуда. Вставать ему нельзя, – Хината осуждающе взглянула на Неджи. Тот только пожал плечами. – Тебя увозить в смотровые я тоже не стану – там на тебя будет пялиться десять человек. Так что придется на время забыть о смущении. Вы у нас и так привелегированнее некуда. Всего двое на целую палату. Так? – она снова нажала пальцем на этот раз под колено.
Хината грустно отрицательно покачала головой. Мика не выказала ни досады, ни огорчения, за что Хината была ей благодарна.
– Здесь? – еще один по виду чувствительный тычок в бедро. Но только по виду. Хината не почувствовала ничего. Она снова отрицательно покачала головой.
– Так я и думала. А тут – почувствуешь. – Мика нажала под тазовую косточку и Хината кивнула.
– Да, тут чувствую.
– Ну ладно. Я послала за сестрой, чтобы помогла себе помыться. И отцу твоему уже отправила новости, что ты очнулась. Наверное, примчится тебя навестить.
Мика встала и подошла к Неджи.
– Ну а ты как?
– Я есть хочу. – Серьезно заявил Неджи.
– А по делу?
– Очень сильно. И я смотрел – думаю, что вполне могу осилить тарелку супа.
– Осилишь, когда я сочту возможным. – Мика сложила печать и посмотрела бьякуганом куда-то вглубь Неджиной груди. – Забудь. Еще минимум два дня на растворе. Можешь поуговаривать свой пищевод, чтобы заживал поскорее.
– Мне кажется, что уговорить нужно только вас.
– Меня не выйдет. – Усмехнулась Мика.
Она посмотрела на Неджи потом на Хинату.
– Сказала бы я «поправляйтесь скорее», – тихо сказала Мика, – но боюсь, что тут вам будет куда спокойнее, чем там. – Она кивнула на улицу за окном. – Так что наслаждайтесь покоем, пока можете. Я зайду попозже поработаем с твоими ногами, Хината. И я пришлю тебе еды – этому ни куска не давай. – Мика грозно ткнула пальцем в Неджи.
Вдруг они все трое услышали шорох, а через мгновение в окно запрыгнула Ханаби.
– Хината… – она сделала шаг к кровати, словно хотела броситься с объятьями, но увидев Мику и Неджи, замерла. – Я пришла. – Сказала она прохладно. – Что нужно делать?
– Помогать сестре. – Сказала Мика.
Хината думала, что говоря «сестра» Мика имела в виду медсестру, но никак не Ханаби.
– Персонала не хватает, госпиталь переполнен. – Прочла Мика ее мысли. – Даже за все деньги Хьюга сейчас невозможно купить личную сиделку.
– Я в состоянии позаботится о Хинате, большое спасибо. – Надменно заявила Ханаби. Она прошла в угол комнаты, достала из шкафа сложенное инвалидное кресло и поставила его рядом с койкой Хинаты.
– Я полагаю, наблюдателей нам хватает и без вас, может делом займетесь? – грубо заявила она Мике. Та, криво усмехнувшись, вышла вон.
– Ну?! Отвернись! – приказала Ханаби и Неджи. Тот отвернулся к окну и устроился на боку.
Хината в обычной ситуации, наверное, одернула Ханаби, поругала бы за грубость. Но сейчас Ханаби как никто угадала ее мысли. Хината не хотела, чтобы кто-то видел как она беспомощная и жалкая усаживается в инвалидное кресло. Тем более Неджи.
Ханаби поддержала ее под руки, с силой перетащила через край кровати и опустила в кресло.
– Так… – бодро сказала она. – А теперь в ванную.
Она взяла ручки кресла, нажала на них всем весом. Передние колесики оторвались от пола.
– Вжуууу…– усмехнулась Ханаби и в одну секунду вкатила Хинату в ванную и захлопнула за ними дверь.
– Я принесла твои вещи. Одежду и шампунь твой… И твой протектор тут. Я знаю, он тебе важен, так я его сберегла.
Хината беззвучно заплакала.
– Эй, не вздумай! – шепнула Ханаби, усаживаясь перед ней на колени. – Ну, пожалуйста, Хината, а то я тоже заплачу. Не надо, пожалуйста…
Ханаби обняла ее за ноги и то, что прикосновения рук Хината не почувствовала, стало последней каплей. Она разрыдалась, уткнувшись руками в ладони.
Ханаби скривилась как от боли и спрятала лицо у нее на коленях.
– Мы все поправим… – всхлипнула она. – Это пока они не могут… а потом смогут… Эта Мика ведь толковая, она придумает что-нибудь. Или Цунаде. Или мы пришлем лучших врачей, прямо из столицы или еще откуда. Не реви, глупая, ясно тебе. – Ханаби яростно ударила по ручке кресла. – Все! Хватит тут сопли жевать! – воскликнула она и утерла глаза. – Так, я ванну набираю…
Через полчаса Хината вымытая с помощью Ханаби была торжественно доставлена обратно в палату. Ханаби сменила белье на постели на новое, уложила Хинату и принесла на подносе еду.
Неджи сидел, почитывая книжку из клановой библиотеки. Как только Хината принялась за еду, он кинул всего один взгляд на ее тарелку и хмуро уставился в книгу.
– Что, так и не кормят? – ухмыльнулась Ханаби. Неджи поднял пальцем трубку капельницы.
– М-м! Вкуснота… – саркастично скривилась Ханаби. – Отец придет завтра утром. – Добавили она, уже обращаясь к Хинате. – Сегодня он… – она вдруг споткнулась и кинула на Неджи короткий взгляд. – Занят, в общем. А что, Бороденка не появлялся сегодня?
– Ивао-сан, – холодно поправил Неджи.
– Ну да, Бороденка-сан. Таскался сюда каждый день. Ни дня не может прожить без Неджи. Кстати, Неджи уже не Глава клана, хотя военное положение пока не отменено, но все же… Папа снова на посту. Чтобы ты знала. – Добавила Ханаби как бы невзначай.
– Я, пожалуй, буду отдыхать. Спасибо, Ханаби. – пробормотала Хината.
– Ладно, вот это тебе. – Она положила на тумбочку кусок бумаги с нарисованным иероглифом. – Тут сигнальная техника. Дотронешься, и я узнаю, что нужна тебе. Мало ли… в душ захочешь или еще что. Пока.
Ханаби выскочила в окно. Хината с завистью проводила ее ловкое сильное движение взглядом.
И тут же почувствовала взгляд бьякугана.
– За нами все время следят. – Проговорила она тихо.
– Разумеется. Главная ветвь считает, что я могу попытаться убить тебя. А мои считают, что кто-нибудь в любой момент может продолжить начатое и прикончить меня. Например, ты.
– Я?!
– Какое удивительное совпадение, что ты знала эту технику как раз тогда, когда меня смертельно ранили…
Хината приподнялась и села.
– Неджи. – только и сказала она, но таким красноречивым тоном, что он тут же улыбнулся.
– Это не мои слова. И я так не думаю. Но… я не могу заставить других думать так же как я. К тому же, они тебя не знают, так как я. И, кстати, как к тебе попала эта техника? Говорят, сам Гаара навещал тебя в лагере перед отправкой в Коноху. Мы оба были без сознания на тот момент. Но Мика говорит, он был несколько обескуражен, что ты использовала секретную технику, разработанную в деревне Песка.
– У меня остался твой отчет с той миссии. Я должна была отдать его Цунаде в день нападения Пейна, но… а потом как-то не до того было и я решила что могу попробовать ее освоить. Честно говоря, не знаю, как та женщина смогла все это сделать без бьякугана.
– Она была кукольником. Они тоже мастерски управляют нитями чакры. И… она очень хотела спасти своего внука.
«Как и я тебя…» – чуть не сказала Хината, но смущенно промолчала.
– Ложись спать. – Приказал Неджи. – Нам обоим нужно набираться сил.
Хината послушно устроилась на кровати. Неджи тоже поворочался, сунул руку под подушку и закрыл глаза.
Но Хината еще несколько минут рассматривала его расслабленное лицо.
Враги были повержены, они были оба живы, хоть и не здоровы. Так для чего же им набираться сил?
И снова озноб пробежал по коже. Хината быстрее смежила веки, притворяясь спящей. Кто-то снова смотрел на них бьякуганом.
Соседство с Неджи было и приятно и неловко одновременно. Приятно потому что они могли болтать сколько душе угодно и провели больше времени наедине, чем когда-либо. А неловко, потому что Хината все так же до ужаса смущалась своего недуга и когда должна была забраться в кресло так и просила его не смотреть.
Она научилась садиться в ненавистную каталку сама, сама научилась въезжать в узкую дверь ванной. Наверное, она могла бы и передвигаться по этажу или выехать и на улицу, чтобы побыть в саду на свежем воздухе, но правда была в том, что Хината не желала учиться быть калекой.
Калекой.
Какое страшное слово. Для нее, шиноби, наследницы военного клана. Порой Хината думала, что будет с ней дальше, если ее ноги все-таки не вылечат. Чем она будет заниматься и возглавит ли Неджи клан. Ведь она в этом ужасном кресле точно никогда не сможет стать главой. Глава Хьюга инвалид в кресле – какая нелепость.
Дни сменялись неделями. Неджи разрешили есть, и Хината искреннее улыбалась, глядя на то, с каким бешеным аппетитом он поглощал первую тарелку больничного супа.
Потом ему разрешили вставать, а капельницы и дзюцу с постоянных изменили на временные. Неджи выздоравливал, а она нет. И Хината ничего не могла поделать со своей злой завистливой досадой.
Иногда темные мысли о том, что он здоров благодаря ей посещали ее. Ценой ее здоровья Неджи был жив и шел на поправку. И когда к нему зачастили посетители с целым ворохом всевозможных вкусностей, Хината ненавидела его и себя саму за эту ненависть.
Неджи выходил в коридор чтобы поговорить с Тен-Тен и Ли, с Хитоми и Ивао-саном, даже с Ке и другими членами младшей ветви. Он вставал с постели и шел на своих ногах, выходил за дверь и там стоял, принимая всевозможные пожелания скорейшего выздоровления и пакеты с фруктами и деликатесами всех мастей.
А когда возвращался, тяжело переступая с ноги на ногу, порой прихрамывая, Хината не могла смотреть на него, потому что боялась, что он прочтет на ее лице ту злую зависть, что овладевала ею в такие минуты.
«Я должна ходить, должна встать, должна ходить…» – повторяла она себе ночами, когда Неджи засыпал на соседней койке. Но ее ноги были глухи к ее молитвам.
Бесчисленное количество раз Цунаде увозила ее в другую палату и пробовала разные дзюцу. Несколько дней Хината терпела ужасные капельницы, которые бросали ее в страшный жар на долгие часы. Ее вены покрылись синяками от уколов, голова шумела от препаратов, а волосы были неровно обрезаны для одного из дзюцу.
Но ничего не помогало.
– Это не внешнее повреждение, это внутреннее истощение. Моя чакра может попасть в твои каналы, но я не могу вернуть нормальную циркуляцию твоей собственной. – Сказала ей Цунаде после попытки номер двадцать два. Хината считала их, потому что хотела знать с какой именно все получится и она выздоровеет. Она представляла, как снова сможет прыгать бегать и сражаться и вспоминать, что Цунаде тридцать три раза терпела неудачу, а потом все получилось. Но Цунаде сдалась на двадцать второй.
– Прости Хината. Пока я бессильна. Но ты не должна отчаиваться. Новые медицинские дзюцу появляются каждый год…
– Но не для моего случая. Никто не сможет научить мою чакру снова двигаться как нужно.
– Прошло всего несколько недель. Рано судить. Дай себе время.
– О, – грустно улыбнулась Хината – Этого у меня в избытке.
Медик, что ассистировал Хокаге, протянул руку, чтобы помочь Хинате сесть в кресло.
– Не нужно. – Грубее чем хотела, ответила она. – Похоже, мне нужно привыкать к этому.
– Ты не должна отчаиваться. – Повторила Хокаге.
– Но вы же отчаялись, – огрызнулась Хината и неловко села в каталку. – Не нужно, я сама. – Заявила она, когда медик взялся за ручки кресла, чтобы отвезти ее в палату.
– Оставь нас. – Велела ему Хокаге спокойным всепонимающим тоном. Хината положила руки на колеса и устыдилась своих слов. Медик вышел за дверь.
– Извините… – тихо прошептала Хината.
– Ты не первый сложный случай в моей практике. И сдаваться нам рано. Но выбор за тобой. Можешь смириться, можешь бороться.
– С чем бороться? – истерически всхлипнула Хината. – Со своими каналами чакры? Они состарились! Мое тело не желает посылать чакру туда, где все, по его мнению, состарилось и умерло. И ваши медицинские дзюцу тут бессильны. Ведь вы не можете омолодить даже себя, так куда уж до моих ног. Это все бесполезно.
– Моя чакра бессильна, но твоя нет. Практикуйся, направляй чакру в ноги. Да, на это уйдет время, но если ты своей чакрой будешь работать с каналами, рано или поздно они придут в норму.
– На это уйдут годы. – Мрачно сказала Хината. – Так что лучше мне начать побыстрее. Я благодарна вам за… за все.
Она крутанула колеса кресла и подъехала к двери палаты. Открыла дверь и выехала в коридор.
Госпиталь все еще был переполнен, хотя уже и не так как в первые недели. И все же палаты и коридоры ломились от пациентов, медики сновали туда-сюда с препаратами и назначениями.
На каталках вдоль стен лежали раненые шиноби, и проезжая мимо Хината знала, что ей еще в каком-то смысле повезло – ее ноги были при ней. У многих конечности попросту отсутствовали.
Хината в сутолоке доехала до своей палаты и открыла дверь.
На кровати Неджи сидела Тен-Тен.
– О! Привет Хината! – поздоровалась она. Хината замерла. Она принимала посетителей только сидя в постели. Не хотела, чтобы кто-то из друзей видел ее в этом жалком кресле. А уж Тен-Тен, которую другом она назвать не могла, и подавно.
И вот сейчас ей нужно было вкатить себя внутрь палаты и на глазах Тен-Тен и Неджи перебираться в постель.
– Я… я помешала вам…
– Нет, конечно, это же и твоя палата тоже. Помочь тебе?
– Нет. – Отрезала Хината. – Я… я хотела выйти в сад.
Выйти… она хотела иметь возможность выйти хоть куда-нибудь, но могла лишь выкатить себя на кресле.
– Отличная мысль! – бодро подхватила Тен-Тен. – День чудесный давайте выберемся наружу. Кстати Ли просил тебе передать…
Тен-Тен подняла что-то с тумбочки у кровати Хинаты. Хината вздохнула и толкнула колеса кресла заезжая таки в палату.
Тен-Тен вложила ей в руку потрепанный бумажный прямоугольник на ниточке с кандзи «Упорство».
– Я сделала их, когда он болел. Сказал, что ему они помогли. Прислал одну для Неджи и одну для тебя.
Хината вымучено улыбнулась.
– Очень мило. Правда Неджи и так поправляется.
«А я нет» повисло в воздухе.
Тен-Тен неловко взглянула на Неджи.
– Мне… мне вообще-то пора. – Сказала она и улыбнулась. – Поправляйтесь, если что знаете, где меня найти.
«Прямо как Наруто», – подумала Хината. – «Все чувствуют себя неловко рядом со мной. Все меня жалеют».
– Миссия? – спросила Хината и поняла, что это прозвучало с обидой.
– Нет, сейчас пока нет миссий. Штаб не принимает заданий… – Тен-Тен умолкла. Хината не поднимая головы, рассматривала бумажный утяжелитель. – Ну, я пойду. Пока.
Она обошла Хинату и вышла из палаты.
Неджи виновато смотрел на нее, но Хината не поднимала головы.
– Ты, правда, хочешь в сад? – спросил он.
«Я хочу снова ходить!»
– Нет. Пожалуйста, отвернись. – Привычно попросила она, подъезжая на кресле к постели.
– Почему ты так этого стыдишься? – разозлился Неджи. – В этом нет ничего такого. Что случится, если я увижу как…
Хината резко крутанула колеса кресла и поехала к двери.
– Хината!.. – окликнул ее Неджи.
Она дернула дверь, но Тен-Тен закрыла ее плотно и без должной опоры на ноги Хината не смогла ее открыть.
– Проклятье! – крикнула она, дергая ручку. – Ненавижу все это!
Неджи встал, нетвердо держась на ногах, подошел к ней. На мгновение Хината испугалась, что он подкатит ее к постели и заставит-таки лечь, а она даже не сможет ему помешать. Ему, израненному и слабому, пахнущему лекарствами и все еще носящему бесчисленные повязки на груди.
Но Неджи просто открыл дверь.
– Иди, если ты действительно этого хочешь.
– Я хочу снова ходить.
– Ты будешь ходить.
– Ну конечно, однажды точно! – воскликнула она, давясь слезами. Неджи закрыл дверь.
– Пожалуйста, ложись в постель. Я не буду смотреть, если ты не хочешь.
– Не хочу. – Буркнула Хината.
Неджи отошел к окну и распахнул занавески.
Хината неловко перебралась на постель и привычно закутала свои бесчувственные ноги.
– Это все временно. – Сказал Неджи. – Просто потерпи.
– Почему ты так уверен?
– Я знаю. Просто нужно потерпеть.
Хината повертела в руках бумажный утяжелитель.
– Я справляюсь с этим куда хуже Ли. Он никогда не терял надежду. Я и правда просто слабачка.
– Ты и правда вечно видишь в себе только недостатки. – Ухмыльнулся Неджи и лег на постель.
Хината хотела плакать. Но не могла позволить себе расклеится перед Неджи. Но и на показную браваду сил не оставалось. Прошло четыре недели, а она не продвинулась в своем выздоровлении ни на шаг.
– Зачем я тут лежу. Они все равно ничего не могут сделать. Можно смело возвращаться домой и привыкать к этому креслу. Может быть, я научусь-таки медицинским техникам и стану полезным медиком. Ах, да заградительный барьер тоже будет мне по плечу. Там же не нужно куда-то ходить. Ну а до места меня будут доставлять члены младшей ветви в парадных носилках с монами Хьюга. Прекрасные перспективы.
– Ты будешь ходить. Перестань это делать. – Сказал Неджи, глядя в потолок.
– Что – это?
– Паниковать.
– Легко тебе говорить.
– И я не буду реагировать на твои колкости. Потом ты это оценишь. Сейчас очевидно нет, но потом будешь вспоминать, каким я был милым, пока мы валялись в больнице.
– Никогда ты не был милым. – Ворчливо заметила Хината.
– Никогда-никогда? – уточнил Неджи с улыбкой.
– Нет. – Буркнула Хината и отвернулась от него, устраиваясь на боку.
– А когда я тренировал тебя каждое утро в вашем додзе?
– Тебе просто приказали.
– Хм. А когда показывал тебе виды на стоянке союзной армии?
– Хвастался.
– А то, что я терпел в своем доме нелепый цветок только потому, что ты его подарила?
Хината против воли улыбнулась и повернулась к Неджи, подсовывая руку под подушку.
– Да ты же обожал этот цветок, признайся.
– Раскусила. Вечерами иногда так хочется с кем-то поболтать…
Хината усмехнулась.
– Прости меня. Мне очень тяжело сейчас.
– Мне не за что тебя прощать. – С досадой сказал Неджи, не глядя на нее. – Ты паникуешь только потому, что тебе кажется, что это навсегда. Но я уже говорил тебе – ты будешь ходить. И бегать и прыгать и все остальное. Просто это случится не завтра.
– А когда? – наивно поинтересовалась Хината, в сущности, не надеясь на ответ.
Неджи молчал, снова глядя в потолок больничной палаты.
– Скоро. – Ответил он хмуро.
– Поскорей бы… – усмехнулась Хината. Неджи улыбнулся, но улыбка показалась Хинате вымученной и неискренней.
– Что такое? – нахмурилась она. Улыбка Неджи скисла. Он сел и хмуро уставился на стену палаты, словно не видя ее.
– За нами наблюдают сейчас? Бьякуганом?
– Нет, по крайней мере, ничего не чувствую. Если тебя это так смущает, ты можешь наложить свою новую технику на стены палаты. – Усмехнулась Хината.
Неджи посмотрел на нее как на маленького неразумного ребенка.
– Боюсь, что в этом случае через минуту тут будут все старейшины Хьюга и меня казнят на месте за попытку убийства наследницы.
– Пф! А если такой попытки не было?
– А зачем же еще мне накладывать такую технику?
– Потому что ты стеснительный.
Неджи невесело усмехнулся:
– Боюсь, что версия с покушением покажется им правдоподобнее твоей.
Хината не нашлась, что на это ответить. Настроение от обсуждения положения, сложившегося в клане неуклонно съезжало вниз, поэтому они оба старались не касаться этой темы в разговорах. Думать о том, что ждет их там, за порогом госпиталя было слишком невесело.
– Я должен признаться тебе кое в чем, но не решаюсь. Сам не верю, что я такой трус. Мне запрещено говорить с тобой об этом, а если вдруг ты догадаешься сама, то велено обмануть.
– Если это касается младшей ветви, ты можешь не говорить. Мы же договорились, что у каждого есть секреты…
– Да, это касается младшей ветви, но в первую очередь это касается тебя. Твоих ног.
Хината села на постели и уставилась на Неджи, от волнения ее руки задрожали.
– Что? Скажи, пожалуйста! Мика знает, как меня вылечить?
– Нет,… это я могу тебя вылечить. И… и я не сделаю этого сейчас.
Хината приоткрыла от изумления рот, несколько раз глупо моргнула и почувствовала себя рыбой вытащенной из воды.
Она хотела сказать что-то, но вместо этого неловко замотала головой в отрицании.
Неджи откинул одеяло и сел на краешек, нервно сцепив руки в замок. Он смотрел на них, на пол, на одеяло на ее постели, но только не ей в глаза.
– Ты должна понять, если бы дело касалось только меня, я бы не задумываясь тебе помог. Но это касается всех членов младшей ветви, от этого зависит их благополучие и возможно их жизни. Если ты какое-то время проведешь…так, это ни на что кроме твоего статуса в клане не повлияет, а тут на кону стоят жизни. Я… я вынужден думать о своих соклановцах. Я должен. Я больше всего на свете хочу, чтобы ты поправилась, я готов помочь,… но я не могу. И врать дальше, скрывать от тебя, у меня просто нет сил. Прости меня. Даже не знаю за что больше. Что так долго врал или за то, что не смог врать дальше. Я знаю, что тебе легче было бы не знать…
