Текст книги "Вольный Флот (СИ)"

Автор книги: sgtmadcat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 75 страниц)

Том Второй

1. Под флагом «Интернационала»

Над Стоярском шёл снег. По календарю уже давно была весна но зима решила напоследок скинуть на столицу все свои запасы, так что крупный хлопьями снег шёл вторые сутки не переставая превратив все вокруг в белое полотно.

Начальник ночного патруля остановился чтобы проводить взглядом одинокую машину-снегоуборщик отчаянно пытавшуюся отбить у стихии хотя бы трамвайные пути. Потом оглянулся на своих бойцов больше похожих на снежные фигуры чем на людей, поежился и махнул рукой в сторону едва проступавшего сквозь снежную пелену огромного здания.

К нему вела широкая аллея тополей, между которыми стояли гранитные стеллы, с выбитыми на них датами великих сражений и именами героев. Сейчас, в расчерченной снежными зарядами ночной темноте, эти стеллы казались фигурами великанов которые склонившись молча смотрели на них.

Патруль отдал им воинское приветствие и пройдя аллею пересек вымощенную брусчаткой площадь с облегчением нырнув в тень главного корпуса Управления Государственной Безопасности который закрыл их от пронизывающего ветра.

Тротуар ведущий в обход здания, несмотря на мощный снегопад, был тщательно расчищен. Настолько тщательно что патрульные остановились и отбили с сапогов налипший снег прежде чем ступить на него.

Проплывавшая по правую руку громада фасада несла на себе единственное горящее окно – там находился Мемориальный Кабинет свет в котором не выключали в память о всех сотрудниках погибших при исполнении. Говорили, что там стоит стол, на котором лежит журнал с именами этих сотрудников. В это мало кто верил – не то ведомство что бы такие журналы на столе оставлять. Журнал скорее всего в сейфе заперт, а на столе – деза на случай если шпион подглядит. А за портьерой – пара дежурных что бы подглядывающего шпиона схватить за шкирку и по специальной трубе прямо в подвал спустить. А там уж из него все вытрясут – на кого работает, кто завербовал, коды, пароли, явки… Опасное это дело – в здешние окна подглядывать.

Дойдя до угла патруль свернул направо и ускорил шаг – теперь до опорного пункта где можно было отогреться, обсушится и попить горячего чая оставалось рукой подать. Их обогнала черная машина которая затормозила возле неприметной двери прячущейся в глубокой нише с торца здания. Из автомобиля вылез высокий подтянутый офицер с папкой в руке, огляделся, увидев патруль неторопливо но чётко отдал воинское приветствие и скрылся за открывшейся дверью.

Начальник патруля державший руку у виска пока дверь за офицером не закрылась дал команду продолжать движение. Некоторое время они шли молча, потом один из бойцов не выдержал.

– Товарищ лейтенант – а это кто?

– Яб знал, Рябов, яб с тобой тут не бродил… – лейтенант посмотрел на часы, – Пол первого ночи…

– А он не спит…

– Враг не спит и ГБ не спит… Рот закрой и шибче ногами перебирай.

ГБ действительно не спало. Если на фасаде горело всего одно окно, то с тыльной стороны здания куда выходили окна рабочих кабинетов и которая была скрыта от любопытных взоров другими корпусами занимавшими целый квартал посреди Стоярска, горящих окон было куда больше.

Прибывший офицер поздоровался с дежурными, предъявил удостоверение и спустился по покрытой ковром лестнице вниз в длинный коридор. За спиной закрылась тяжелая дверь. Пройдя по коридору до второй двери он снова предъявил удостоверение приложив его к окошку и попросил:

– Понежней, Катенька…

В висках заломило, к горлу подступил комок тошноты, потом неприятные ощущения отпустили и дверь открылась. Сидевшая за столом девушка в форме виновато улыбнулась.

– Нежнее не могу – служба такая…

– Ну и фиг с ним тогда: не маленький – потерплю.

– Вам на девятый этаж – вас Пастухов ждёт.

– Ох как я удачно! Я ж сюда посреди ночи зачем приехал? Только чтоб тебя повидать. И как раз к Пастухову на совещание успел.

– Шутите, Сергей Захарович? – девушка в притворной суровости сдвинула бровки, – Смотрите мне – не на ту кнопку нажму и уедете не знай куда.

– Виноват, Катенька, прошу понять и простить.

Офицер вошёл в лифт и махнул рукой.

– Давай, заряжай меня на девятый. Главное не выше. Я высоты боюсь…

На дверях кабинетов Управления не было табличек с именами и должностями. Только маленькие латунные номера. На этом этаже не было даже номеров. Подразумевалось, что чужие здесь не ходят, а свои знают, куда идут.

Начальник Четвертого Отдела – Никифор Александрович Пастухов занимал кабинет в середине коридора и приходилось внимательно считать двери что бы найти его.

Подойдя к нужной офицер отдернул китель, ещё раз пролистал папку что бы убедится что необходимые бумаги с собой и постучал.

– Входите дорогой, вас только ждем…

Хозяин кабинета стоявший у окна и задумчиво глядящий на падающий снег повернулся и радушно улыбнувшись указал в сторону вешалки.

– Раздевайтесь, присаживайтесь, сейчас чайку согреем… Вы уж извините, что выдернул вас в такую погоду, да посредь ночи…

– Не страшно, товарищ…

– Бросьте, Сергей Захарович… – прервал его Пастухов, – «Никифор Александрович» – будем по простому. Без званий, должностей… Это – Алмаз Асланович, первый спецотдел.

Представил Пастухов невысокого с восточными чертами лица человека уже сидевшего за столом и неторопливо, держа чашку как пиалу, потягивающего чай.

– Алмаз Асланович – это майор Коваль. Военная разведка.

– Очень приятно…

Майор повесил шинель и фуражку, пожал всем руки и сев за стол напротив представителя первого спецотдела, принял протянутую ему чашку.

– Не стоило – я сам…

– Военный человек! – Пастухов подмигнул Алмазу Аслановичу, – Субординация, звания… Ну а у нас все по простому… Работа такая – не до формальностей. Итак – если все в сборе, то можно начинать. Я вас, Сергей Захарович, зачем вызвал-то так срочно… Интересные новости приходят. Мне тут доложили, что капитан «Сто-тринадцатого Шквала» объявился. Десять лет, или сколько? Пятнадцать? Пятнадцать лет ни слуху ни духу и тут наш человек на «Кожедубове» докладывает, что видел его в Фессалии… Интересно, да? Вы же принесли его личное дело?

– Принес… – Коваль передал Пастухову папку, – Тут все. Личное дело, характеристики, награды…

– Превосходно. А сами вы ознакомились с этими документами?

– Да.

– И что думаете? Бумажки – бумажками, а каково лично ваше впечатление?

– Сложно сказать… – Коваль побарабанил пальцами по столу, – Вареников Вадим Владиславович. Родился в Долгоморске, отец был штурманом на «Рысаче», погиб вместе с кораблём. Мать до сих пор проживает там же, держит доходный дом… Как сын моряка погибшего при исполнении был принят в Долгоморское мореходное училище без испытательных экзаменов. Курсантом проходил практику на «Чайке», участвовал в столкновении у Тюленьих островов. Занимался боксом. Чемпион флотских соревнований. Характеристику по итогу получил отличную, был замечен Иваркиным, служил под его началом, быстро дорос до капитана третьего ранга, получил под командование перехватчик. Имел боевые награды, особо отличился у Киламы – в паре со «сто седьмым» уничтожили двенадцать и повредили семь судов противника, а так-же взорвали береговую батарею.

– Помню-помню, – усмехнулся Пастухов. – В общем, образцовый боевой капитан, как я понимаю? Так что же случилось?

– Неизвестно… Двадцать седьмого числа Вареников отказался исполнить приказ о возвращении на базу, остальные офицеры так же заявили о неподчинении. Он, по непонятным нам причинам, передал сообщение об этом по открытому каналу… Потом молчание на несколько недель, безуспешные попытки связаться… И затем «Сто Тринадцатый» атакует и топит пассажирский лайнер «Фелиция»… Из тысячи двухсот человек пассажиров и членов экипажа спаслось меньше половины.

– Судно было ведь аменским, если мне память не изменяет?

– Да.

– Причины атаки так и не выяснили?

– Нет.

– Всё это странно, вы не находите? – Пододвинув к себе личное дело, Пастухов бегло его пролистал: – Капитан с образцовым послужным списком вдруг выходит из повиновения, о чём Иваркину бы молчать, так как это его протеже… А он наоборот оповещает всех, кого можно… А потом немотивированная атака на пассажирское судно нейтрального государства. Если уж ты вдруг решил свалить на вольные хлеба, что называется, то зачем становиться преступником, которого будут искать все кому не лень? Зачем Иваркин, в предсмертной записке, берёт на себя ответственность за эти жертвы? Странно всё это, ой странно…

Пастухов задумчиво побарабанил пальцами по столу, переглядываясь с Алмаз Аслановичем, потом они вместе посмотрели на Коваля.

– Ваше мнение, Сергей Захарович?

– Так точно – странно.

– Что думает ваше ведомство по этому вопросу?

– Мы думаем, что Вареников исполнял приказ Иваркина. Он был лично предан ему, так что неподчинение и последующая радиограмма это попытка снять с командующего ответственность.

– А зачем это Вареникову? Как бы он не был предан, но исполнять заведомо преступный приказ, губить блестящую карьеру и остаток жизни провести в бегах – тут нужна веская причина. И зачем это Иваркину? Отдать приказ потопить пассажирское судно – а причина? Свалить все на мятежного подчиненного а потом пулю в лоб пустить? Совесть заела? Не думаю… Тут что-то глубже… Иваркина мы уже не спросим. А вот Вареникова – можем. Надо выяснить о нем побольше. Где все это время прятался, с кем общался, чем жил… Мы по своим каналам, вы – по своим. Обеспечите?

– Так точно Никифор Александрович – обеспечим.

– Ну вот и чудно… В таком случае – не смею задерживать. Еще раз извиняюсь, что выдернул вас внеурочное время.

Когда майор Коваль вышел, Пастухов снова подошёл к окну, и сложив руки за спиной некоторое время стоял совершенно неподвижно.

– Алмаз Асланович… А как дела у Матренина?

– Да неплохо у него дела Никифор Александрович. Я бы даже сказал – «отлично».

– Неужели «Сирин» заработала?

– Что ж вы так про неё? Как про машину какую?

– Не уж то личность сохранилась?

– Сохранилась. Полностью здоровая психика, адекватное возрасту развитие – все чин по чину.

– Ну тогда Матренину мои поздравления – это значительный прорыв. Старик наверное рад до смерти.

– Типун вам на язык Никифор Александрович – какой «смерти»? Долгих лет жизни ему – если сделает все что запланировал то мы свои потребности в спецкадрах закроем да ещё с запасом.

– Фабричным способом обещает их штамповать?

– Ну – фабричным не получится. Больно уж процесс деликатный, но станет попроще – факт.

– Это хорошо…

Пастухов отошёл от окна и вернувшись за стол хитро посмотрел на Алмаза Аслановича.

– А не подсобите ли вы мне, по старой дружбе? Томится у нас в застенках один человечек: наши его вскрыть не могут, а интересного в его головушке – уйма. Пусть Сирин с ним поработает?

– Да почему бы и не подсобить? Только вы имейте ввиду что Сирин работает жестко.

– Пускай – оно того стоит.

– Тогда привозите.

– А может лучше вы к нам?

– Нет – Матренин на дыбы встанет. Он от неё не отходит, даже ночует в лаборатории… Шутка-ли: тридцать лет – провал за провалом и тут такой успех. Пылинки сдувает. А вы предлагаете её куда-то вывезти. Я ему даже предложить такое не рискну – сразу покусает.

– Ну ладно – раз такое дело, то привезем… А по поводу этого дела что думаете?

Алмаз Асланович пододвинул к себе папку и неторопливо изучил бумаги. Пастухов терпеливо ждал.

– Камруни меня смущает. Оттуда они последний раз выходили на связь с штабом флота.

– Камруни? Это, если мне память не изменяет, между первым и вторым кольцом?

– Да. Зачем Иваркин отправил корабль так далеко от основных сил флота? Кроме того… У вас карта есть?

Пастухов достал из шкафа карту мира. Алмаз Асланович подошёл к ней и взяв линейку и листочек некоторое время что-то высчитывал.

– Да… Смотрите – вот Камруни из района которого они выходят на связь последний раз после чего считаются дезертирами. Между первым и вторым кольцом. Там их никто не найдёт и даже и искать не будет. Они – единственный залесский корабль в том районе. Если Вареников решил присоединится к Вольному Флоту то лучшего момента ему не найти. Но он, зачем-то, полным ходом несется к Ротонгу, где топит «Фелицию» и на всех парах пытаются уйти обратно. В районе Балибассы попадают под удар авиации, на последнем издыхании добираются до островов и разбегаются кто-куда предварительно уничтожив все судовые документы. Никто из команды не пытается вернуться на родину или выйти на связь с родственниками…

– Подтверждает версию Коваля, почему вас это смущает?

– Погодите Никифор Александрович – это ещё не все странности. Потоплено аменское судно. Погибли сотни аменских граждан. Действия Вареника очевидно не подходят под версию о мятеже. Но Амен не просто с готовностью принимает данную версию… Есть сведения о том что определённые силы внутри правящих элит занимаются судебным преследованием и даже физическим устранением активистов требующих расследования катастрофы. Вывод?

– Кто-то у них очень не хочет что бы правда о «Фелиции» всплыла…

– Именно Никифор Александрович. Именно, мой дорогой! Теперь осталось понять, при чем здесь Камруни. Иваркин не зря послал одного из своих лучших капитанов туда. Думаю, они обнаружили там что-то такое ради чего он был готов пожертвовать своей жизнью, жизнями подчинённых и пассажирами «Фелиции».

– Или не они… Надо, я думаю, нанести визит Семену Николаевичу – кто знает, может Первый Отдел что полезного нам скажет. С утра. Утро вечера мудренее, как в народе говорят.

– А то Никифор Александрович – конечно с утра. Чай Семен Николаевич не майор. Его посередь ночи на ковёр не дернуть.

Алмаз Асланович хитро усмехнулся и поднявшись пошёл к себе. Пастухов проводил его до лифта, потом вернулся в кабинет, и завалившись на стоявшую у дальней стены маленькую кушетку решил подремать оставшиеся до утра часы.

…

Старпом сидел в кресле, в тиши своей каюты, и листал «Основы психической механики» Юмберта. В левой руке у него был карандаш которым он делал пометки на полях. Старик Юмберт ныне был раскритикован всеми кому не лень и Старпом с большей частью критики даже был согласен – представление о психике как о неком арифмометре который, получая вводные, выдавал ответы-реакции согласно тому как настроены его колесики и барабанчики было, безусловно, слишком примитивно. Что, однако, не отменяло того факта что автор, силясь описать и классифицировать реакции, поставил большое количество довольно занятных опытов.

В дверь робко постучали.

– Войдите… – Старпом заложил книгу закладкой и отложил в сторону, – Открыто.

– Мошно, Антон-аза? – в каюту робко озираясь заглянул Механик.

– Разумеется. Вад опять что-то хочет?

– Не. Я хошу…

– Это уже интереснее. Слушаю…

Механик засунулся внутрь целиком и тщательно закрыл дверь. Заинтригованный таким поведением Старпом предложил ему второе кресло.

– Я так понимаю у тебя ко мне какой то деликатный вопрос?

– Ясс… Я, Антон-аза…

– Тс-с-с-с… – прикрыв глаза Старпом приложил палец к губам, – Я сам угадаю… Это как то связано с той саргашкой которая не отходит от тебя с того самого момента как мы покинули порт не так ли? Только не надо пугаться и снова называть меня «чудгарем» – это понятно любому кто имеет глаза и мозг.

– Ясс… Свясано… – испуганно закивал Механик, – Я думал мы осторошно…

– Не переживай – слепых у нас тут нет но вот мозгом оборудованных… Так что у вас с ней?

– Нишего пока…

– «Пока»? Хм… Выпьем?

– Не… Я не… – Механик глубоко вздохнул, – Ясс… Давайте…

Откинув подлокотник кресла Старпом достал бутылочку виски и два стакана, разлил и передал один стакан Механику.

– Льда, извини, нет, а посылать за ним значит нарушить наше уединение, так что пока так…

– Нишего… – Механик осушил стакан залпом, – Я Кару оставить хошу. Сдес. У нас.

– Я это уже понял, – Старпом налил ему ещё и смакуя, маленьким глотком отхлебнул сам, – Но ты опасаешься реакции Вада? Верно?

– Ясс… Он ошень ругался когда вы Барабашка привели.

– И ты решил спросить моего совета как бы половчее вписать свою пассию к нам не вызвав капитанского гнева? Хороший ход…

Отпив ещё немного Старпом задумчиво поболтал стакан глядя как свет играет в янтаре напитка.

– Вот как я думаю: инициатива о приеме Кары в команду должно исходить от Вада. Это очевидно. Вопрос в том, как этого добиться?

– Как?

– Есть у меня одна идея… Насколько быстро ты можешь её обучить управлению двигателями?

– Ошен быстро. Она ошен сообразителный. Ее семья автомастерская занимается – она ошен много о двигателях знает.

– Помогает тебе с ремонтом?

– Ясс… Двигател хорошо поставили но се равно то тут недоделка то там всплывёт… Ошень помогает.

– А остальные? Вы же народ работящий – без дела не сидите?

– Остальный – строител всякий-расный, плотники и молодые еше…

– То есть вообще никого?

– Не…

– Хорошо. Тогда, я думаю, скоро все решится…

– Тошно?

– Абсолютно. А самое главное – тебе даже не придётся обманывать Вада. Можешь на меня положится…

Кивнув Механик встал, осторожно поставил стакан на подлокотник и вышел. Старпом, проследив как он закрыл за собой дверь, ухмыльнулся и плеснув себе ещё вернулся к книге.

…

Лазарет на «Интернационале» был небольшой – всего на две койки. И после того как туда ввалилась капитанская туша место внутри стремительно закончилось, поэтому Доктор, неодобрительно бурча под нос, без лишних церемоний выставил Капитана в коридор после чего вышел туда сам прикрыв за собой дверь.

– Что с ним? Серьёзно? – Капитан с трудом подавил желание потрясти Доктора за грудки.

– Переутомлений. Я есть прописывать ему покой и отдых.

– Фух… Я то уж испугался, что что-то серьёзное…

– Это есть очень серьёзно! Систематический переутомлений ведёт к ослаблений организм что в свой очередь влечет масса другой заболеваний!

– Вот жеж… – Капитан озадаченно поскреб в затылке, – Я чё то упустил это из виду… Чё делать?

– Как минимум – срочно найти ему подмену на время лечения, – подал голос, призраком возникший за их спинами Старпом, – А вообще нам, в том числе и мне, надо было раньше подумать что у нас один механик на огроменный корабль. Амяз, пока мы его на ход ставили, уже все соки из себя выжал а тут ты на не обкатанном движке решил в море срываться. Подозреваю он сутками на пролет всплывающие косяки чинил – вот и дочинился до больничной койки.

– Да… И чё делать теперь? Где механика ещё одного взять посередь мо…

Капитан замер с признаками мощной работы мысли по всему лицу, потом обрадованно вскинул палец вверх.

– Точно! Саргаши! У нас же их целый табор на борту! Не может быть что посередь них ни одного механика! А ну-ка построй мне их. Сча опрос проведем!

Капитан поправил фуражку и вмяв Старпома с Доктором в переборки ломанулся на палубу.

…

– Кара? Небесная, или так – по мелочи? – Старпом скептически покосился на довольного Капитана.

– Да иди ты со своими подъебками… Имя у ней такое – я тут чё сделаю?

– Я, просто, честно говоря, удивлён таким выбором… То «Женщина на корабле – плохая примета», то девчонку к двигателям ставишь.

– Девочка – мальчик… Какая в жопу разница! – Капитан на мгновение завис, осмысляя сказанное, – Молчать!

Старпом, правда, и без капитанского приказа при всем желании не смог бы это прокомментировать так как его душил хохот.

– Вот что ты за…

Обиженно начал было Капитан, но не утерпел и сам заржал так что переборки затряслись.

– Фух. Ладно… Успокоились… Скаламбурил от души – чё сказать…

– Это было восхитительно… – Старпом утер выступившую от смеха слезу, – Надо запомнить.

– А если серьёзно – ну а кого ещё? Там все остальные – плотники да маляры. Просили, кстати, работку им подыскать а то со скуки, говорят, дохнут. А Кара эта – толковая. Родня машины починяет так что с измальства при механизмах. Ну а что девкой уродилась – ну чеж теперь. У нас выбор небогатый.

– А Амяз как отреагировал? Он же, помнится, говорил что женщине нужно дом вести, детей растить?

– Не знаю – вроде как убедил его чтоб показал ей там чё да как а сам наказы Доктора выполнял и полежал пару денечков. В лазарете лежать, правда, ни в какую… К себе уполз. Но недавно проведывал – вроде отдыхает. Думаю что если бы опасался за своё хозяйство то не утерпел бы… Значит общий язык нашли…

– Это хорошо. Плохо, что они могут найти не только общий язык, но и ещё кое-что общее… Если ты понимаешь о чем я? Амяз имеет слабость к механизмам, так что девушка-механик… Не тот соблазн с которым ему будет легко справится.

– И чё? – подбоченясь вскинулся Капитан, – Девка она ладная, тощевата на мой вкус, но пускай… Думаешь я не понял куда ты клонишь? Ты просто хочешь, чтоб только у тебя баба под боком была, а остальные завидовали! А вот фиг тебе! Мож у Амяза тоже без регулярного ентого-самого тоже голова хуже варит? Тоже мне…

– Да я не против, просто как мы её родне объясним, что взялись везти до Порто, а в итоге она у нас припарковалась?

– Да уж придумаем че-нибудь – не беспокойся!

– Ну – дело твоё, – Старпом с деланным равнодушием пожал плечами, – Если ничего не придумается – обращайтесь.

Угукнув Капитан фыркнул и вышел. Старпом закрыл за ним дверь, плеснул себе виски и отсалютовав стаканом в сторону каюты Механика выпил.

…

Капитан, крадучись, выбрался на палубу. Ему не спалось, а это значило, что настало время для внезапной проверки несения службы ходовой вахтой. Первой целью стал мостик. Аккуратно на цыпочках прокравшись по сходням Капитан заглянул внутрь.

– КА-А-АПИТАН НА МОСТИКЕ! ТРИЩ! КАПИТАН! ЗА! ВРЕМЯ..!

Несший вахту Федор, с которым вчера был проведен инструктаж по обязанностям вахтенного матроса-рулевого, оттарабанил доклад на одном дыхании. Слегка оглушенный Капитан поковырял в ухе и одобрительно кивнул.

– Молодец. Бдишь. И знаешь что? Доклад ты выучил – это радует, но мы ж, все таки, вольный корабль поэтому кое-какие формальности опустим. И остальные спят, опять таки. Поэтому, с данного момента, просто говоришь: «Без происшествий», или «Случилось то-то и то-то». Негромко.

– Слушаюсь, трищ Капитан…

– Вот и ладненько. С управлением как? Освоился?

– Так точно!

– Молодец… – Капитан покровительственно похлопал его по плечу, – Неси службу, а я пойду машинное проверю…

Доктор строго наказал Механику ночью полноценно отдыхать поэтому вахту в машинном несла Кара. Забравшись с ногами на табуретку она сидела и читала документацию периодически бросая беглые взгляды на приборы и прислушиваясь к звукам работы машин.

– Вотделнуюгруппувыделяютсятяшелыедвигателисодершашиевконструктсии… Креис… Креис… копф. Ох…

Кара закрыла описание, постучала им себя по лбу и, вздохнув, продолжила чтение.

В крейс… копфных… Двигателяхшатунприсоединяется… к крейс… копфу – полсунусоединенному. С поршнем. Штоком.

Удары по голове повторились.

– Крейс… копф. Работаетпосвоейнаправляющей. Креису… Бесвоздеиствияповышенных… Температур. Ага…. Полностюликвидируявосдеиствиебоковыхсил. На поршен… Картинка…

Кара покрутила описание разглядывая поясняющую иллюстрацию.

– Как обстановка?

Несмотря на то, что после крика Федора момент внезапности должен был быть утерян, Кара умудрилась не заметить как вошёл Капитан и с визгом навернулась с табуретки.

– Не убейся… Чё пугаешься то?

– Давыболшойошенянесналаштотакиеболшиелюдибывают!

Говорила она примерно с таким же акцентом как и Амяз, но на такой скорости, что Капитан только растерянно моргнул глазами, так как не успел выхватить из этой скороговорки не единого слова.

– Гмм… Ладно… Как обстановка? Как машины? Амяз тебе все объяснил?

– Совсемвообшевсеобяснил! Машиношеньхорошо! Давленийнорметемпературанорме! Оборотыколебаниивдопустимыйпредел! Вспомогателныиустановканорме!

Кара снова затараторила, не утруждая себя паузами между словами, при этом мечась по отсеку как шаровая молния и что-то показывая. Капитан на свой вестибулярный аппарат никогда не жаловался, но сейчас понял что у него от попыток отследить её перемещения начинает кружиться голова. А Кара продолжала что-то докладывать при этом ускорившись до такой степени, что выглядела просто размазанной линией на фоне механизмов.

– Замри! – рявкнул Капитан, – Охолонись…

Кара застыла преданно глядя ему в глаза, но судя по нараставшей вибрации в теле долго так продержаться у неё бы вряд ли вышло. Поэтому махнув рукой, Капитан скомандовал: «Молодец. Так держать… Продолжай нести вахту… Отомри!»

– Тактошнотоваришкапитанестпродолшайнестивахту!

Капитан покивал и вышел на свежий воздух где набил трубочку и некоторое время размышлял. «Ниче – успокоится… Амяз по первости, помню, тоже носился так что ветром фуражку срывало…» – подвёл он наконец итог своим размышлениям и пошёл, было, к себе но заметил два силуэта на крыше рубки.

– Кому не спится в ночь глухую?!!

– Кэп, при всем уважении, но можно тише?

– Ну конечно – кто ж ещё…

Капитан покачал головой и залез наверх. Там Доктор и Старпом развернули очередную научную установку. Она представляла из себя несколько ящиков с таинственно светящимися через щели радиолампами присоединенных к кабелю ныряющему в недра корабельного радиопередатчика и самодельной панели управления с кучей непонятных «крутилок» и тумблеров. К этой же панели были подключены двое наушников. Доктор со Старпомом медленно крутили ручки настройки пытаясь в этих наушниках что-нибудь услышать.

– Чё передают? – шёпотом поинтересовался Капитан.

– Пока ничего… – так же шёпотом ответил Старпом, – Но вдруг…

– Вдруг что?

– Мы сейчас проходим радиозеркало возле Лоски. Знаешь что это?

– Приблизительно… Какая-то хрень которая рубит связь в данном направлении…

– Да. Причём причины его возникновения до сих пор не изучены…

– Вы их изучаете?

– Нет. Конкретно сейчас мы надеемся принять «пойманый» сигнал…

– В душе не ебу чё за хрень, – честно признался Капитан.

– Иногда радиозеркало не просто отражает посланный сигнал а «ловит» его заставляя как бы рикошетить внутри… По идее, через некоторое время сигнал должен «затухнуть», но из-за свойств радиозеркала или ещё по каким-то причинам это происходит крайне медленно. Поэтому есть шанс услышать то что было послано в эфир на заре радиосвязи…

– Йя… Или раньше… – Доктор подёргал разъем, подозревая что тот сидит неплотно, – Есть некоторый утверждений что иногда в такой место можно принять сигналы посланный кем-то до нас. К сожалений, принимавший не иметь оборудований для его фиксаций поэтому это есть голословный утверждение. Но если это есть принимайт мы…

Загадочно улыбнувшись Доктор нежно погладил один из ящиков на передней стенке которого были закреплены и медленно вращались две здоровенные бобины.

– Это аппарат для магнитный запись звука. Если мы есть принимайт сигнал – мы есть его фиксировайт.

– То есть эта хрень, – уточнил Капитан, – Может записать все что по рации передают? Вот прям слово в слово?

– Йя! По раций, по телефон, просто сказанный в слух…

– А можно какую-нибудь запись посмотреть?

– Найн посмотреть – послушайт!

– Стоп! Она чё – прям звук ловит?

– Йа! А вы как есть думайт?

– Я думал – как телеграф который точки на ленту бъет.

– О найн – звук. Как в граммафон.

– И давно придумали?

– Недавно. Я есть «одалживайт» этот малыш у ЭрДэА… – Доктор извиняюще развёл руками, – Мне тогда уже есть нечего было теряйт…

– Вы обокрали спецслужбу? – удивлённо уточнил Капитан

– Найн красть… Не вернул. Они есть хотели чтобы я внес кляйне усовершенствований. Я есть решайт что мне нужнее.

– Ясно… Как закончите – меня научишь с этой штуковиной управляться. А то был у меня момент когда вот такая вот хреновина конкретно могла зарешать…

– Йа – почему найн? Это есть очень простой управлений.

– Кстати, насчёт: «закончим», – уточнил Старпом, – Мы тут надолго, судя по всему, так что можно нам завтра на зарядку не выходить?

– Гансу можно. Тебе – нет.

– А почему это мне нельзя?

– Во первых – ты офицер! И должен личным примером показывать подчиненным как надо переносить все тяготы и лишения корабельной службы. Во вторых – ты инструктор по рукопашному бою. Тебе занятие вести. Тем более, зная тебя, потом ты все равно ничем важным заниматься не будешь так что время поспать найдёшь…

– То, что ты не понимаешь, чем я занимаюсь, не значит…

– Да не ной… – отмахнулся от него Капитан, спускаясь вниз, – Сказал: «выйти», выйдешь. Это приказ.

…

Старпом с утра на зарядку выполз хотя рожа у него была крайне недовольная. А вот Обмылок опять попытался сачкануть сославшись на боли в животе. Капитан хотел было уврачевать его целебным подзатыльником но, подумав, послал в лазарет.

Доктор после ночных бдений был не особо рад что его разбудили из-за таких пустяков и путём быстрого осмотра разоблачив симулянта со вздохом велел ему ложится на операционный стол а сам принялся перебирать хирургические инструменты.

– Это вы чего это? – Обмылок испуганно покосился на Доктора, – Все серьёзно что ли?

– Йа! Судя по частота обращений у вас есть хронический боли. Показано оперативный вмешательство.

– А может вы мне просто освобождение от зарядки выпишите и я пойду?

– Найн! Я есть не иметь право оставить вас в такой состояний!

– Тогда таблеточки выпишите какие-нибудь… Я не хочу операцию.

– Глупость! Медикаментозный лечение есть дольше. Айне небольшой операций – и все пройдёт!

– Не. Я согласен на «дольше». Давайте таблетками.

– Гут!

Доктор отложил скальпель и достал из шкафчик флакон с пилюлями. Вытряхнув парочку на ладонь он протянул их Обмылку.

– Я есть должен предупредить – если у вас на самом деле нет боль то данный лекарство вызовет сильнейший желудочный расстройство.

Обмылок некоторое время колебался, потом залпом проглотил пилюли.

– Аусгетрайнихт! Вот ваш освобождение. Лекарство есть необходимо принимать курсом так что завтра я есть ждать вас тут с утра для приема следующий доза.

Кивнув Обмылок замер, побледнел и выскочил прочь.

– Думкопф…

Доктор проследил как тот бежит, ускоряясь, в сторону гальюна, закрыл дверь и вернулся к прерванному сну.

…

Капитан деловито прохаживался по палубе глядя как саргаши под руководством Механика, которому отдых явно пошёл на пользу, занимаются дальнейшим обустройством. Изначально, по проекту, жилой кубрик для рядового состава располагался на главной палубе и занимал все пространство под баком. Коек не было – только крепления под гамаки и столы. В процессе обживания на борту там отгородили большой восьмиместный кубрик для экипажа с нормальными койками а остальную часть использовали как столовую и кают кампанию.

Но Капитан решил пойти дальше и разделить этот кубрик ещё на две неравные половины. В одной – большей, оставались уже имеющиеся члены экипажа. Туда Капитан приказал сделать большой стол с лавками и шкафы для одежды и личных вещей. Вторую – меньшую половину оставили «на будущее».

План обсудили с экипажем – возражать никто не стал. Особенно Федор, который узнав что теперь кроме личной койки ему поставят ещё и личный шкаф даже не стал возмущаться что мешают спать после вахты.