Текст книги "Маховик счастья (СИ)"

Автор книги: selena_snow

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)

– Он думает, что Лили и Джеймс – родители избранного. Мальчик родился 31 июля.

– Слушай, Северус... – Люциус достает из портсигара папиросу и протягивает ему. Тот берет не глядя. – Но ведь это хорошо... Темный лорд убьет Поттера и их сына, Лили будет в твоем распоряжении! Ведь ты же просил не убивать ее! Он хорошо относится к тебе и выполнит твою просьбу!

Лицо Нарциссы передергивается.

– Ты не понимаешь, Люциус... он убьет и ее, если она начнет сопротивляться ему. А она начнет! Он убьет их всех. А даже если не убьет... она все равно узнает, я это я рассказал господину о пророчестве... она возненавидит меня.

– В ее положении вряд ли она будет столь капризна, – лицо Малфоя было непроницаемо. – Ничего уже нельзя изменить.

– Ну почему же... можно, – тихо произнес Снейп, не сводя взгляда с мерцающего пламени. – Я пойду к Дамблдору.

– Ты рехнулся?! – вспылил Малфой. – Хочешь переиграть Темного лорда? Да ты живым не доберешься до Хогвартса! И ты думаешь, директор станет тебя слушать? Тебя, Пожирателя смерти? И потом, ты что, забыл, как они поступили с тобой? И она в том числе! Им было наплевать на тебя, а ты теперь хочешь рискнуть жизнью, чтобы спасти их?

– У меня нет другого выхода. Я не могу допустить, чтобы Лили... я лучше сам умру.

Повисла тишина, нарушаемая только треском поленьев в камине и тиканьем часов.

– Не делай этого, Северус, – мягко сказал Люциус. – Ты поставишь нас всех под угрозу.

– А ты ничего не знал. Если вдруг что-то пойдет не так, я все возьму на себя. Мне нужно только увидеть Дамблдора. Тебе не нужно самому говорить с ним.

– Пошли ему сову, – фыркнул Малфой.

– Я прошу тебя, Люциус... я никогда тебя ни о чем не просил, – голос Снейпа звучал безжизненно, как у приговоренного к смерти. – Я все равно это сделаю, с тобой или без тебя. Но без тебя будет сложнее.

На лице Малфоя появилось напряженное выражение. Он отвернулся и облокотился на каминную полку.

– Помоги ему, – неожиданно голос Нарциссы нарушил тишину.

– Хорошо! У меня есть знакомый в Министерстве. Я передам ему о твоем желании увидеть директора. Я дам тебе его координаты. Сам будешь с ним связываться и договариваться о встрече. Но я предупреждаю тебя, ты совершаешь ошибку!

– Спасибо, – Снейп поднялся и надел плащ.

– Куда ты собрался?

– Ухожу.

– Там дождь на улице... – Нарцисса испуганно подошла к нему.

– Плевать. Мне надо пройтись.

– Оставь его. Пусть уходит, – Люциус устало махнул рукой.

Снейп накинул капюшон.

– Прощай. Если ничего не выйдет... не беспокойся. Твоего имени я не произнесу, – он направился к двери.

На лице Нарциссы читалось сострадание.

– Идиот, – спокойно сказал Малфой, подходя к столику и наливая себе виски.

Он стоял в темноте на пустынной, холодной вершине холма, и ветер свистел в голых ветвях деревьев. Он тяжело дышал и беспокойно крутился на месте, крепко сжимая волшебную палочку, явно в ожидании чего-то или кого-то.

В воздухе мелькнула ослепительная вспышка белого света. Снейп упал на колени, и палочка вылетела у него из рук.

– Не убивайте меня!

– Я и не собирался.

Дамблдор появился внезапно – шум ветра заглушил звук трансгрессии. Он стоял перед Снейпом в развевающейся мантии. Его лицо было освещено снизу светом волшебной палочки.

– Итак, Северус, что за весть шлёт мне лорд Волдеморт?

– Нет... никакой вести... Я пришёл по собственному почину! – Снейп заламывал руки. Чёрные волосы развевались на ветру вокруг его головы, и вид у него был немного безумный. – Я пришёл с предостережением... нет, с просьбой... пожалуйста...

Дамблдор взмахнул палочкой. Листья по-прежнему летели по ветру, но там, где стояли они со Снейпом, стало совсем тихо.

– Какая же просьба ко мне может быть у Пожирателя смерти?

– Пророчество... предсказание Трелони...

– Ах да, – откликнулся Дамблдор. – И что из этого вы доложили лорду Волдеморту?

– Всё... всё, что слышал! – ответил Снейп. – И поэтому... из-за этого... он думает, что пророчество относится к Лили Эванс!

– В пророчестве ничего не сказано о женщине, – сказал Дамблдор. – Речь там шла о мальчике, который родился в конце июля...

– Вы понимаете, о чём я говорю! Он думает, что речь идёт о её сыне... Он собирается отправиться к ней... убить их всех...

– Если она так много для вас значит, – сказал Дамблдор, – то лорд Волдеморт, несомненно, пощадит её. Разве не могли вы попросить его пощадить мать в обмен на сына?

– Я... я просил...

– Вы мне отвратительны, – сказал Дамблдор, и в его голосе прозвучало презрение. Снейп слегка отпрянул. – Значит, вам плевать, что её муж и сын погибнут? Пусть гибнут, лишь бы вы получили то, что хотите?

Снейп молчал, не спуская глаз с Дамблдора.

– Ну так спрячьте их всех, – прохрипел он. – Спасите её... их. Прошу вас.

– А что я получу взамен, Северус?

– Взамен? – Снейп ошеломлённо глядел на Дамблдора, однако после недолгого молчания Снейп сказал: – Всё, что угодно.

Действительность померкла. Лили стояла в темноте, не видя и не слыша ничего, кроме стука собственного сердца. Неожиданно ее пронзила такая боль, будто внутри что-то разорвали на части и она истекала кровью.

Резкая вспышка света швырнула ее вперед, и она оказалась в комнате. Хорошо ей знакомой. Увиденное заставило ее пошатнуться. На полу среди разбросанных в беспорядке вещей лежала... она сама. Неподвижное тело с закрытыми, как запечатанными, глазами. Рассыпавшиеся по полу волосы веером окружили ее голову и безжизненно лежащее тело с откинутой в сторону рукой. Она услышала звук приближающихся шагов и отошла, прислонившись к стене, сходя с ума от ужаса. Северус стоял на пороге, неверящим взглядом смотря на лежащее тело. Лили задохнулась, словно ее сжали изнутри. А дальше случилось что-то странное. Мир перевернулся, и она вдруг поняла, что видимость оказалась под другим углом. Она смотрит на саму себя, мертвую, глазами стоящего в дверях мужчины. К горлу подступает тошнота, вперемешку со слезами и отчаяньем. Она чувствует, как он опускается на колени, хватая ртом воздух, не в силах выдавить даже крика, вообще ни одного звука. Она слышит шум в ушах, заглушающий все остальное, и тонет в давящей тишине, как будто кто-то выключил звук. Все ее естество вдруг сопротивляется этому, она хочет убежать, немедленно прекратить этот кошмар. Снейп опускается на колени рядом с ней, с ее равнодушно лежащим телом, смотря и не веря, осторожно касается волос и ждет. Он ждет, что она воскреснет, поднимется, посмотрит на него, и все остальное окажется лишь дурным сном, где вся предыдущая жизнь – чудовищный обман. Потому что Лили Эванс не могла умереть. Она не могла уйти из этой жизни вот так, сейчас, в полуразрушенной комнате, освещенной лишь светом слабо мигающего ночника. Все это не могло быть правдой. Потому что он видел ее всего несколько дней назад. Когда, отчаявшись и почти лишившись рассудка от страха, наплевав на гордость, сам отправился в Годрикову впадину. И даже злость и неверие Джеймса Поттера, встретившего его, не имели значения. Ему вдруг стало все равно, как сильно он ненавидел этого человека все эти годы. Тот должен сделать что-то, забрать ее, укрыть, спрятать, пусть случится что угодно, лишь бы она жила на этом свете. Пусть и он живет. Пусть они будут вместе и живут где-то очень далеко, вместе с их сыном, пусть для этого ему самому надо умереть. Пусть, это ничего. Это не страшно. Ведь она ни в чем не виновата, она не может перестать жить. Это так же безумно, как если бы солнце однажды не взошло по утру или время остановилось.

Она не может умереть. Ведь если чье существование и не имеет ценности, то это его.

Он смотрит на застывшее спокойное лицо, и вдруг внутри него словно что-то взрывается. Крик ужаса, ненависти, боли разрывает тишину, как вспоротые вены. Почему он все еще жив?! Если ее больше нет! Ее нет... нет... нет... навсегда... Он опускается рядом с ней, крича, нет, скорее воя от боли, как раненое животное.

Комната кружится перед глазами. Он исступленно прижимает к себе обездвиженное тело, отказываясь ее отдавать, осыпая поцелуями ее лицо.

Комната наполняется людьми. Лили чувствует головокружение и понимает, что снова стоит в стороне, в ужасе смотря на человека, безумно прижимающего ее, мертвую, к себе. Она видит Дамблдора и еще каких-то людей, чьи лица она не может разобрать. Ведь она... мертва. Взгляд директора направлен в сторону Снейпа, в нем нет прежнего презрения и недовольства. Только глубокое сострадание. На происходящее невозможно смотреть.

– Оттащите его, кто-нибудь... – слышит она его голос.

К удивлению, первому же подошедшему удалось отцепить руки Северуса от ее тела и поднять его на ноги. Она видит палочку в руках Дамблдора и понимает, что он наложил на Снейпа какое-то заклинание. Тело того вдруг безвольно повисает, словно из него высосали жизнь. Он смотрит на Дамблдора пустыми, мертвыми глазами.

Площадка на Астрономической башне залита лунным светом. Сгорбленная фигура мужчины, застывшего на краю. Ветер треплет черные волосы, обнажая белое, как у мертвеца, лицо. Глаза закрыты, по щекам катятся слезы. Он глубоко вздыхает, открывает глаза и устремляет взгляд в небо. Если можно представить себе наивысшие муки, на которые способна человеческая душа, то все они отражены на этом лице. Он делает шаг вперед, и Лили вдруг с ужасом понимает, какое действие за этим последует.

– Что вы собираетесь сделать, Северус? – спокойный, но властный голос сзади заставляет его обернуться. Дамблдор строго смотрит на него.

– Что вам... нужно?

– Мне нужно, чтобы вы взяли себя в руки и имели смелость отвечать за свои поступки. Хотите спрыгнуть с башни? Кому от этого будет лучше?

– Мне. Мне будет лучше... – откровенно признается Снейп. – Я не могу. Я устал... у меня нет больше сил...

– Конечно, они у вас есть. Покончить жизнь самоубийством, совершив еще более тяжкий грех, вместо того чтобы исправить содеянное – это верх слабости и бесчестья.

Снейп смотрит на него с болью и недоумением.

– Пройдемте ко мне в кабинет.

Сцена меняется, и они оказываются в кабинете директора. Дамблдор опускает руки на плечи Снейпу и усаживает его в кресло. Тот продолжает молча смотреть в пол.

– Итак... вы хотите что-то мне сказать?

– Вы... обещали спасти ее... Лили... – прошептал Снейп, и плечи его жалобно обвисают, вновь начиная вздрагивать от беззвучных рыданий.

– Лили и Джеймс доверились не тому человеку... так же, как и вы. И все-таки, ваша смерть не исправит содеянного.

– Боже милостивый... что вы от меня хотите? Меня ждет Азкабан, и если повезет – поцелуй дементора...

– Не торопите события. Сын Лили выжил. У него ее глаза. Вы ведь помните глаза Лили Эванс?

– ПРЕКРАТИТЕ! – в крике Снейпа столько боли и ужаса, он сползает вниз, на колени, закрывая лицо руками. Кажется, ему совершенно безразлично, как он выглядит со стороны в глазах Дамблдора. Как загнанный зверь, он мечется в отчаянии от непрекращающейся боли, сходя с ума.

Дамблдор смотрит на него в ожидании, не прерывая потока слез, пока тот сам не обессиливает, сжимаясь на полу в жалкий комочек, как побитая собака.

– Если вы действительно любили ее, то ваш дальнейший путь ясен. Сделайте так, чтобы ее смерть не была напрасной, исправьте ошибку жизнью, а не смертью. Помогите мне защитить сына Лили. Она умерла, пытаясь спасти его, – Дамблдор встает, подходит к безвольно лежащему на полу мужчине и с легкостью поднимает его. – Ну же, соберитесь, Северус! Что вы мне скажите?

Снейп поднимает на него измученное лицо.

– Сын Лили?

– Да. Волдеморт вернется, и тогда Гарри Поттер окажется в ужасной опасности. Вы не смогли спасти ей жизнь, но можете сохранить ее сыну.

Снейп глубоко вздыхает.

– ... Я... согласен. Хорошо... ради нее... никто не должен знать... обещайте мне... Сын Поттера...

На лице Дамблдора неожиданно появляется легкая, грустная улыбка.

– Никому не говорить о самом лучшем, что в вас есть? Как хотите... А сейчас соберитесь, возьмите себя в руки. Вы нужны мне, Северус.

– Я?

– Когда мальчик поступит в школу, должен быть кто-то, кто будет приглядывать за ним.

– Меня посадят в Азкабан... как я смогу помочь ему?

– Вас не посадят, потому что я поручусь, что вы действовали по моему приказу. Я слышал, Волдеморт особо ценил ваши успехи в Зельеварени... что ж, вашим талантам и здесь найдется применение. Конечно, я не могу вас заставить... но могу предложить работу учителя. Когда придет время, вам будет проще.

Взгляд Снейпа растерянно скользит по лицу Дамблдора.

– Учителя? Мне?! – он говорит это с таким изумлением, будто сам факт его пребывания в стенах школы уже является преступлением.

– Вам. Конечно... хм... – он почесал бороду. – Вы будете самым молодым преподавателем... но это даже хорошо. Вашего опыта и знаний вполне хватит на нескольких взрослых людей. К тому же, надо же будет вам, в конце концов, на что-то жить? Если, конечно, вы не передумали прыгать с Астрономической башни? – в голубых глазах мелькнул лукавый огонек.

– Я согласен.

– Отлично. Теперь нам надо обсудить, как защитить вас от тюрьмы... Определенно, там вам совершенно не место.

Обшарпанная комната без окон. Снейп стоит у стены, равнодушно глядя перед собой. Рядом на единственном стуле сидит, опустив голову, Люциус Малфой.

– Северус... господи... я не могу сесть в Азкабан... это невозможно... у меня семья... – шепчет он, закрывая лицо руками. – Что с нами теперь будет со всеми?

Неожиданно дверь растворяется и в комнату практически вносят еще одного мужчину. Его волосы спутаны, жиденькая бороденка нелепо смотрится на нестаром еще лице.

– Игорь! – Люциус вскакивает.

– Я не хотел... не хотел... – он вздрагивает, опускаясь на пол и начинает плакать. – Они допрашивают там... говорят, даже Круцио применяют... почти все наши сознались, сказали, что были под Империусом.

– Что, Игорь, Круцио пугает? Сколько раз ты сам его применял? – спокойно произносит Снейп.

Лицо Каркарово искажается от негодования

– Я? Круциатус? По своей воле? Да никогда!

– Всех допрашивают поодиночке? – поинтересовался Малфой.

– Да... а еще говорят, что министерство лояльней относится к тем, кто сообщает любую информацию о еще не пойманных Пожирателях...

Взгляд Малфоя останавливается на Снейпе.

– Северус, я прошу тебя... не называй моего имени... я же не могу оставить Нарциссу... и Драко недавно родился...

– Тебе стоит просто подписать несколько бумаг, разоблачающих остальных, и тебе ничего не предъявят. Ты не участвовал в нападениях, – голос Снейпа был по-прежнему спокойным, будто его не волновало происходящее.

– Они уже поймали Беллатрису, Антонина и Рудольфуса... им не уйти от Азкабана... Говорят, те запытали до безумия супругов Лонгоботтом... если они не найдут оставшихся виновных в нападениях, то начнут вешать все на нас... – плаксиво простонал Каркаров. – Я не хочу в Азкабан...

– Перестань ныть, Игорь! – раздраженно бросил Малфой. – И без тебя тошно. Здесь никто не хочет в тюрьму.

– Ну почему же... – злобно произнес мужчина. – Северусу, по-моему, все равно, так? Видишь, какой спокойный стоит. Его ведь Дамблдор своим агентом сделал... поди теперь против нас же будет бумаги подписывать...

Снейп с отвращением посмотрел на Каркарова.

Зал суда. Люциус Малфой дает показания. Теперь его лицо спокойно и выдержанно, а интонации ровны и невозмутимы.

Снейп отвечает следующим. Судья задает вопросы вяло, на вопрос, что привело его в ряды Пожирателей смерти, он ответил:

– Задание, которое поручил мне директор Хогвартса Дамблдор.

– Участвовали ли вы в нападениях?

– Нет.

– Можете назвать еще какие-нибудь имена?

Снейп перечисляет фамилии. Лицо его такое же спокойное, как у Малфоя, но когда ему наконец предлагают присесть, видно, что он еле держится на ногах. Вперед выходит Дамблдор. Он начинает говорить, и Лили поражается, с каким невозмутимым видом и уверенностью он лжет суду, подтверждая полнейшую невиновность Снейпа.

Наконец в зал вводят еще одного заключенного. Взгляд Северуса падает на его лицо, и он вздрагивает от ненависти. Перед ними, закованный в тяжеленные цепи, стоит Сириус Блэк. Красивое лицо его местами избито и покрыто синяками, он небрит, несколько зубов выбито, некогда роскошные волосы грязные и спутанные. Он обводит зал полубезумным взглядом. Судья начинает допрос, но Блэк практически не реагирует на происходящее.

– Я все равно доберусь до него! И убью! Где бы он не спрятался! – он начинает хохотать, потом смех перерастает в слезы, катящиеся по высохшим щекам. – Лили и Джеймс... погибли из-за него... я не смог... не успел...

Лили слышит, как его приговаривают к пожизненному сроку в Азкабане. Она смотрит на это некогда улыбающееся, красивое лицо мальчика из богатой семьи, который теперь больше напоминает настоящего бродягу и нищего, и чувствует, как ее душат слезы. Сириус обводит взглядом зал и смотрит на Дамблдора. Казалось, он хочет обратиться к нему, но двое стражников быстро уводят его. Следующими перед судом предстали супруги Лестрейндж. Беллариса – похудевшая, со спутанными волосами и в порванной одежде – выглядит ничуть не менее зловещей. Она буквально высмеивает все вопросы, обращенные к ней, и даже не пытается отрицать вину.

– Темный лорд возродится, и тогда вы все, жалкие людишки, будете валяться в ногах, вымаливая прощенье у своего господина и проклиная день, когда вы отреклись от него... И пусть нас посадят в Азкабан... Когда его стены рухнут, наш хозяин осыплет нас почестями, а вы... – она вдруг вскидывает руку в сторону Снейпа и Малфоя. – Жалкие предатели, трусы! Ваша участь будет самой ужасной! Вы умрете, как тараканы, как мусор под ногами! – голос ее крепнет. – Гореть вам в аду! – она дико хохочет и ее, бьющуюся в руках, буквально силой выводят из зала. – Мы останемся верными своему господину!

Когда картинка меняется, Лили видит Снейпа и Малфоя, выходящих из здания суда. На лице Люциуса написаны облегчение и триумф. Ждущая его Нарцисса в волнении бросается и обнимает его. Вслед за ними выходит Каркаров. Оправданный, но проведший двое суток в Азкабане, он в счастливом бессилии опускается на землю, целуя ее.

– Великий Мерлин... солнце... цветы... спасибо тебе!

Снейп не смотрит в их сторону. Он стоит в ожидании, взгляд его пустой и безучастный, как и раньше.

– Северус... ты точно решил? – Малфой поправляет воротничок привычным щегольским жестом. – У меня связи в Министерстве... я мог бы помочь... Пойдем.

– Спасибо, Люциус. Я все решил, – взгляд его упирается в спускающегося по ступенькам Дамблдора. – Мне в другую сторону.

Малфой вежливо приветствует директора, но бросает на друга сочувствующий взгляд.

– Если передумаешь...

– Я запомнил.

– Северус, пойдемте... – Дамблдор как ни в чем не бывало слегка приобнимает Снейпа за плечи. – Вы чертовски плохо выглядите... вам нужно выпить хорошего чаю. У меня как раз один такой... хм... завалялся...

Лицо молодого человека и впрямь кажется больным. Он кивает Малфою и идет вслед за директором, опустив голову. Он не замечает, как слегка пошатывается, и Дамблдор крепко хватает его за локоть, качая головой.

– Нас с вами ждет много дел, Северус. Но вы хорошо сегодня держались.

Следующая увиденная сцена явно относилась к более позднему периоду. Лили увидела Снейпа, вновь стоящего в гостиной Малфоев. Изменения, произошедшие с ним, и предшествующие этому события отложили сильный отпечаток на его внешний вид. Он постарел, осунулся, кожа приобрела нездоровый землистый оттенок, между бровями пролегла глубокая складка, уголки губ ожесточились, а лицо казалось хмурым и недовольным. Он стоял возле камина с бокалом вина в руке и смотрел на огонь.

– Северус! – по лестнице вниз спускалась Нарцисса. Она, в отличие от него, совсем не изменилась, разве только выражение лица стало каким-то более болезненным. Тонкое темно-зеленое платье красиво облегало изящную фигуру, на безымянном пальце сверкало неестественно крупное кольцо с большим камнем.

– Люциус сейчас спустится... Почему ты так давно не заходил к нам?

– Дела в школе.

– Ох, Боже мой, – она взволнованно приложила руки к вискам. – Я поверить не могу, что уже завтра Драко отправится в Хогвартс! Я так нервничаю... я так рада, что ему предстоит учиться у тебя на факультете... Ну, я ведь не сомневаюсь, что он поступит на Слизерин... пока ты декан, я спокойна... хотя так странно... кажется, будто вчера мы сами окончили школу...

– Тебе не стоит волноваться за Драко, – спокойно ответил Снейп. – Уверен, все будет хорошо.

– Но он впервые уезжает так далеко от дома... я все равно боюсь за него…

– А, Северус... Цисси уже и тебе на уши присела? – Люциус спустился по лестнице вниз, посмеиваясь. – Она совсем сошла с ума... Представляешь, он еще не уехал, а она уже собирает ему посылку на следующий день! Можно подумать, у меня не сын, а кисейная барышня!

Он подошел к Северусу и похлопал его по плечу.

– Отчего ты не в школе?

– Ездил в город по делам Дамблдора.

– Мм... не слишком ли он тебя эксплуатирует? Ты по-прежнему преподаешь зелья?

– Да.

– А что с твоим заявлением на должность по защите?

– Пока не рассмотрели.

– Что-то и не торопятся, не надоело тебе в школе работать?

Нарцисса нахмурилась.

– Ты должен радоваться, что за Драко будет кому присмотреть...

– О, Мерлин! Она все о том же... парень с головой, разберётся... и за себя постоять сможет... Северус, и все же... начнет лениться – ты его не жалей... пиши мне письмо, я ему быстро мозги вправлю!

Снейп слегка улыбнулся.

– А если он поступит не на Слизерин?

– Пусть только попробует... – Люциус хохотнул. – Да, кстати... совсем забыл... У меня же кое-что есть для тебя... я сейчас... Цисси, не вздумай опять болтать ему про Драко! – он взбежал по лестнице.

Нарцисса отставила бокал и подошла к Снейпу.

– Северус, это правда? Гарри Поттер поступает в Хогвартс в этом году?

– Да, – ответил он, не глядя на нее.

– Значит, они будут на одном курсе с Драко... забавно получилось... – она посмотрела на хмурое лицо мужчины. – Волнуешься?

– С чего бы это?

– Ну... – она смутилась. – Наверно, интересно, какой он из себя... мальчик-который-выжил.

– Для меня он такой же студент школы, как и твой сын. Никаких послаблений Избранному я делать не намерен, – сухо уронил он.

И все же взгляд мужчины оставался задумчивым и напряженным.

Большой зал Хогвартса пылал огнями. Лили увидела своего сына, еще совсем маленького, с испуганным видом садящегося на стул. Профессор МакГонагал надевает на него шляпу, и на пару минут в зале воцаряется тишина. Это довольно много времени для принятия решения. Она смотрит на преподавательский стол и видит устремленный на Гарри пронзительный взгляд. Северус сидит, крепко сжав кулаки, не сводя глаз с сидящего на стуле мальчика. Она видит, как нервно пульсирует жилка на его виске.

– Гриффиндор! – наконец объявляет шляпа.

На лице Снейпа появляется злобное, угрюмое выражение, но он словно и ожидал этого.

Кабинет Дамблдора освещенный яркими утренними лучами. Директор сидит в кресле, не отрывая взгляда от газеты.

Снейп ходит взад и вперед по помещению, заметно нервничая.

– Наглый, высокомерный, бездарный, к тому же жадный до славы... – слова льются из него потоком.

Дамблдор совершенно невозмутимо перелистывает страницу.

– Вы видите то, что хотите видеть... Другие преподаватели иного мнения о нем.

Снейп фыркнул.

– Вы уже всех опросили?

– Я просил вас приглядывать за Квиррелом, а вы слишком много лишнего думаете о мальчике... не стоит.

– Ошибаетесь! – горячо возражает ему Снейп. – Мальчишка просто притягивают неприятности! Он и без посторонней помощи найдет себе проблемы... Ужасный ребенок! Весь в отца!

На лице Дамблдора появляется снисходительная улыбка.

Картина снова меняется.

Дамблдор сидит за столом, скрестив сухие запястья. Лицо его выражает напряжение и выглядит хмурым.

– Мы все обыскали и не нашли Поттера и Уизли, – профессор МакГонагал заходит в кабинет, ее губы дрожат. – Альбус... что, если... если чудовище забрало их в тайную комнату, как и Джинни Уизли?

– Не прекращайте поиски, – директор встает. – Локонса вы тоже не нашли? Неужели...

– Прошу вас, директор, вы же не думаете, что этот златоголовый павлин причастен к исчезновению учеников! – Снейп стоял возле стены и Лили не сразу его заметила.

– Минерва, родителей уже оповести?

– Да..

– Нужно сообщить в министерство, нам понадобиться помощь...

МакГонагал кивнула и вышла. Дамблдор повернулся к Северусу.

– Разумеется, я не думаю, что Златопуст может быть причастен к этому.

– Он вообще ничего не может! – мужчина скрестил руки на груди. И хотя лицо его выражало спокойствие, лихорадочно блестевшие глаза и бледность выдавали волнение. – Это Поттер... несомненно... что бы это ни было, это была его идея. Очевидно, он решил самостоятельно найти и обезвредить монстра, вполне в его духе. Что ж, чтобы это ни было, если оно откусит ему голову, то это будет хорошим уроком...

– Северус, перестаньте... – Дамблдор устало махнул на него рукой. – Вы же прекрасно понимаете, что такой урок может стать последним для мальчика. Вы не пропустили ни одной его мелкой шалости и упустили из виду как раз тогда, когда ему грозит смертельная опасность! Вы так увлеклись своими штрафами и наказаниями, что просто забыли о реальном положении вещей! И сейчас вы позволяете себе такие шутки?

Лили видела, как Снейп молча опустил глаза, стараясь не смотреть на директора, и сжал кулаки.

– Если мальчик умрет... вы знаете все лучше меня...

– Вы думаете... это действительно... то?

– А вы думаете, он просто решил разыграть нас всех на пару с мистером Уизли? Три младшекурсника пропали, вас это не волнует? Или вы упорно делаете вид?

Снейп приложил руку ко лбу и медленно выдохнул.

– Чем конкретно я сейчас могу вам помочь?

– Мне? Мне ваша помощь не требуется. А тот, кому она могла бы понадобиться... Теперь нам остается лишь ждать...

– Объясните мне, зачем вам понадобилось идти в Визжащую хижину одному? Вы должны были прежде всего сообщить о случившемся мне.

– У меня не было времени... Когда я увидел карту, мне сразу же стало все ясно.

– И все же... вы поспешили...

– Третьекурсники наедине с оборотнем и убийцей! Что я, по-вашему, должен был делать? – возмущался Снейп.

– А, так вы поступили так из благородных убеждений?

Снейп нахмурился.

– Я... хотел поймать Блэка.

– Вы едва сами не погибли... Кстати, не желаете написать жалобу? – небрежно бросил Дамблдор.

Снейп опешил.

– Кому?

– Мне.

– Вам? На кого?

– На мистера Поттера, Уизли и мисс Грейнджер... Ведь вы подверглись их нападению, так? Не воспользуетесь случаем? – в голосе директора звучит явная ирония.

– Вы шутите? Считаете, что я буду писать жалобу по поводу нападения на меня, учителя, младших школьников?!

– Ну, у них весьма неплохая реакция для третьего курса. Это задевает вашу гордость? А знаете, я бы принял ваш пакт о нападении на учителя. Обязан же я вам предложить.

Снейп с подозрением посмотрел на директора.

– Вы это несерьезно. К тому же... они не понимали, что делают... это же дети, в конце концов... они были напуганы.

– Как это мило, Северус. Не знал, что вы любите детей, – Дамблдор продолжал усмехаться. – А знаете, вы никогда не перестанете меня удивлять. За это я вас так и ценю.

– Да при чем здесь... – начал Снейп, но, очевидно, решив не поддаваться на дальнейшую провокацию, замолчал.

Темноту прорезал луч света от вспыхнувшей палочки. Лили увидела изуродованное лицо Аластора Грюма.

– Что ты здесь делаешь, Северус? Не спится? – хрипучий голос прозвучал насмешливо.

– Позвольте спросить вас о том же, – Снейп с холодной злостью смотрел на мракоборца. – Что занесло вас в башню Гриффиндора? Хотите взять автограф у Поттера?

– У тебя определенно пристрастное отношение к мальчику, а? Замышляешь новую гадость?

– Вы! Рылись в моем кабине без моего согласия и считаете себя вправе делать мне..

– Это было поручение директора, – Грюм подошел вплотную. Волшебный глаз жутко вращался. – Есть вещи, которые не забываются, Северус. Я не верю в бывших Пожирателей смерти.

Лицо Снейпа дрогнуло.

– Это не вам судить.

– Ну еще бы... Будь моя воля, я бы и на пушечный выстрел не подпустил такого как ты к Хогвартсу... Засим, разреши откланяться... – он ухмыльнулся и скрылся в темноте.

– Вы... вы... подослали его шпионить за мной? За мной?!

Она увидела Снейпа, стоящего в кабине директора. Голос мужчины дрожал от негодования и обиды.

– Вот как, стало быть, вы мне доверяете! Что еще вы от меня скрыли? Я давал вам повод?! Я...

– Успокойтесь, – Дамблдор слегка улыбнулся. – Я доверяю вам и уже подтверждал свои слова.

– Но вы разрешили Грюму залезть в мой кабинет! Вы думали, я там что-то прячу? – он продолжал злиться.

– Я не просил Аластора Грюма обыскивать ваш кабинет, – спокойно ответил Дамблдор.

Снейп опешил.

– Не просили? Но... – он замолчал. – Значит, он посмел сам... а вы ему не препятствовали...

– Я поговорю с ним. Северус, вы должны понимать его положение и делать скидку на некоторые обстоятельства. Аластор привык быть настороже. Он действительно не одобрял мое решение взять вас в школу, и все же я это сделал, как, по-вашему, я вам не доверяю?

– Он слишком много на себя берет... – процедил Снейп. – Какого черта он сам ошивается по коридорам Гриффиндорской башни? Зачем вы вообще пригласили его в школу?

– Он мракоборец, – просто ответил директор. – И мне порядком поднадоел этот ваш вопрос. С таким же успехом вы можете задать его относительно вас. Почему я взял вас?

Снейп встал и направился к двери. Слова Дамблдора его явно не успокоили.

– Северус...

Мужчина обернулся.

– Да, господин директор? – в его голосе звучал сарказм.

– Я доверяю вам.

Дамблдор идет вперед по узкой аллее, Снейп следует за ним.

– Все-таки святочный бал – прекрасный способ единения школ и факультетов, вы не находите, Северус?

– Я не понимаю, как вы могли допустить участие Поттера в турнире!

– Вы прекрасно знаете, что решение Кубка – закон.

– Он не просто участвует в соревновании, возрастной барьер которого превышает его возраст на три года, он справляется с заданиями! Вы думаете, в этом нет ничего удивительного? Я убежден, что ему кто-то помогает! Не говоря уже о том, что у меня из кабинета регулярно пропадают ингредиенты для оборотного зелья! А жабросли? По-вашему, он сам додумался? Я прекрасно знаком с умственными способностями Поттера!

– Забудьте вы про свои жабросли... у вас есть подозрения?

– Я говорил с Каркаровым. Его метка тоже потемнела... это не совпадение...

– Я согласен с вами. И все-таки, мы не можем вмешиваться в правила турнира...

Картины теперь мелькали все быстрее. Она стояла на высокой трибуне. Внизу змеился огромный лабиринт из зарослей. Трибуна была полна народу. Сидящий в центре ложи Дамблдор не сводил напряженного взгляда с поля.