Текст книги "Маховик счастья (СИ)"

Автор книги: selena_snow

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)

– Это его почерк... откуда оно у вас? – она посмотрела на дату. – Мерлин... но ведь это... за несколько дней до...

– ..Нападения Волдеморта в Годриковой впадине...

– Он писал мне? – Лили с жадностью впилась глазами в слегка выцветшие строчки, написанные знакомым витиеватым почерком. Чем дальше она читала, тем холоднее становились ладони, державшие письмо. Оно было длинным и выдавало, что писавший его человек находится на последней грани отчаянья. Мысль металась от слова к слову, вливаясь в потоки мольбы и страха. Здесь было все о намерениях Темного лорда, о его собственной непростительной ошибке, о ней самой, о Лили. Постскриптум ужасающе напоминал предсмертную записку. Она могла только представить себе, какие душевные муки он испытывал, когда писал это письмо. Оно опоздало. Теперь уже она читает его, зная, что отправителя нет в живых.

– Здесь сказано... что я не отвечаю на его письма... – Лили подняла голову. – Но я не получала от него писем. Ни одного. Мы не виделись с тех пор, как он окончательно примкнул к Пожирателям смерти, и до того момента, когда Он был у нас... 31 октября... Но я знала со слов Джеймса, что это Северус рассказал о пророчестве... Я боялась, что он увидит его, и попросила уйти... Он не писал мне до этого, я бы знала...

– Возможно, эти письма до тебя получал кто-то другой, – произнес Дамблдор.

Лили до боли сжала подлокотник кресла. Она вспомнила, как однажды вернулась домой и застала Джеймса, сосредоточено бросающего в камин кипу бумаг. Помнится, она уловила среди них несколько писем, но муж сказал, что это скучные извещения из Министерства... а ей и в голову не пришло усомниться...

– Это письмо... оно единственное, что у вас сохранилось?

– Лили, он писал тебе, а не мне. Удивительно то, как рьяно и до последнего он стремился исправить ошибку, даже не рассчитывая на твое прощение... Он просто хотел спасти тебя.

Сколько еще она не знала о нем? Как много упустила? Реальность будто только сейчас начала выстраиваться перед ней.

– Как ужасно, что я не могу вернуть время назад... не смогу узнать его заново... – тихо произнесла она. – Я так и не успела сказать ему, как много он значит...

Дамблдор улыбнулся.

– Он знал, Лили. Не обязательно прибегать к магии, чтобы прочесть мысли человека, которого любишь. Что же касается Северуса... прошлое не вернуть, но ты можешь взглянуть на него с высоты сегодняшнего дня. Увидеть то, что было частью его жизни. Если ты действительно этого хочешь, я могу помочь тебе в этом.

Лили кивнула.

– Я хочу.

– Я думаю, человека, столь бережно хранившего свои воспоминания, никак нельзя назвать абсолютно несчастным. Я дам тебе ключ, но заглянув за дверь, не забудь закрыть ее, уходя, – он медленно поднялся с кресла и, подойдя к шкафу, раскрыл стеклянные дверцы. – Возьми.

Она взяла из рук Дамблдора небольшой флакон с полупрозрачной голубоватой жидкостью.

– Если захочешь увидеть, Омут памяти всегда в твоем распоряжении, но я должен предупредить тебя. Увиденное не исправит совершенных ошибок, но может причинить тебе новую боль.

Лили встала.

– Я могу посетить его комнату?

– Разумеется. Профессор МакГонагал проводит тебя.

Лили направилась к двери, но на полпути обернулась. На ее лице застыло недоумение и любопытство.

– Профессор... но вы ведь так и не сказали... ни про меня, ни про вас...

– Не сегодня. Не думаю, что это сейчас самое важное для тебя. Вопросов всегда больше, чем ответов.

Женщина вздохнула и, крепко стискивая хрустальный флакон, вышла.

====== Глава 31 ======

– Если тебе что-то понадобится... – профессор МакГонагал стояла перед открытым портретом в комнату Снейпа. Лицо волшебницы выражало искреннее сострадание.

– Да, я благодарю вас... я побуду здесь немного...

– Конечно. Сколько угодно. Тебя никто не побеспокоит и... я думаю, тебе решать, что делать с вещами. Все в твоем распоряжении.

Лили кивнула и, зайдя внутрь, прикрыла за собой дверь. Комната была погружена во мрак. Она бросила взгляд на чернеющее ночное небо за окном, подошла к столу и зажгла свечу. Она была здесь всего однажды, полгода назад, но тут по-прежнему ощущалось его присутствие. Лили огляделась. Ей была важна каждая мелочь, чтобы приблизиться через нее к его пониманию, прочувствовать то, чем он жил все эти годы. Ей больше не казалось все таким строгим и унылым, только каким-то опустевшим, будто бы даже сами вещи хранили немую тоску по хозяину. Что она хочет найти здесь?

Лили присела на кровать. Мерцание свечи слабо освещало лишь центр комнаты. Она поставила флакончик с воспоминаниями на стол. Действительно ли она хочет увидеть их? Несмотря на те месяцы, за которые она успела узнать его заново, существовала невидимая пропасть между лучшим другом детства, мальчишкой с улицы неподалеку, и тем Северусом, каким он предстал перед ней спустя столько лет, чьей женой она стала при таких странных и трагических обстоятельствах. Для нее по-прежнему это были будто бы разные люди. Она так мало знала о его жизни, будучи готовой теперь полюбить его. Пока он был жив, прошлое не имело значения, но теперь, когда его нет, она цеплялась за каждую частичку. Ей не хватало чего-то, будто из нее самой вырвали кусок, лишили ее опоры. Внутри стыло чувство чудовищной недосказанности, оборванности, одиночества.

Женщина устало прилегла на кровать. Что-то жесткое мешало внизу, как выступ. Она недоуменно поднялась и слегка приподняла матрас. Внизу оказалась небольшая деревянная ниша. Внутри нее лежала шкатулка. Лили осторожно извлекла ее и опустила на стол. Очевидно, здесь что-то очень личное, раз он спрятал ее в такое место. Она открыла ее заклинанием. Внутри лежала перевязанная алой лентой пачка писем. Она немного смущенно отступила. Читать его переписку даже теперь, после его смерти, казалось ей как-то неловко. Неожиданно взгляд уцепился за адрес на одном из конвертов. Ее адрес. Она выхватила письмо из конверта и развернула. Ей не показалось. Это ее письмо. Она отложила его и достала следующее, потом еще одно и еще. Здесь не было никакой переписки. Все письма из шкатулки были написаны ею самой в разные промежутки времени. Преимущественно на четвертом и пятом курсе. Всего их было около двадцати. Пожелтевшая от времени бумага и помятые края свидетельствовали о том, что письма перечитывали множество раз. Лили почувствовала, как задрожали руки, а к горлу подступил комок. Она взяла шкатулку и, подойдя к столу, придвинула ближе свечу. Сердце колотилось, как сумасшедшее. Первое письмо из стопки, датированное январем 1973 года. Она вчитывалась в знакомые фразы, написанные ее рукой.

Дорогой Северус!

Мне так жаль, что я не смогла остаться на этих каникулах в замке, но родители потащили меня и Петунью в Йоркшир, к тетушке. Здесь ужасно скучно, я просто не могу дождаться возвращения в Хогвартс и встречи с тобой. Ты наверняка сидишь сейчас над какой-нибудь умной книгой, а я слушаю, как воет ветер за окном. Не уверена, что ты помнишь об этом сам, но завтра у тебя день рождения, и хоть я и не знаю точно, когда дойдет мое письмо, я надеюсь успеть отослать тебе мое поздравление и подарок. Не грусти и до встречи.

Обнимаю, Лили.

Июль, 1973.

Сев, пишу на ходу и страшно опаздываю. Хочу сообщить тебе, что попробовала то заклинание «путаницы», о которым ты мне говорил. Теперь Петунья точно не сможет прочесть нашу переписку. Хотя знаешь, по-моему, твой почерк никто не разбирает, кроме меня, даже ты сам. Ха-ха. Не знаю, как ты будешь писать СОВ. Все тайно и зашифровано. Если все сложится удачно, я вернусь в конце августа и мы вместе пойдем в Косой переулок. Побольше гуляй на улице, всех книжек все равно не прочитаешь.

Лили.

Январь, 1974.

Дорогой Северус,

Ужас как я скучаю тут без тебя. Петунья опять обзывалась, но я пригрозила ей, что пожалуюсь тебе и ты превратишь ее во что-нибудь страшное. Я, конечно, пошутила, но она испугалась. Наверно, до сих пор не может забыть, как ты чуть не поджег ей волосы прошлым летом. Кстати, это было безобразие!

Я очень расстроена, что опять пришлось уехать, и меня беспокоит, чем ты там сейчас занимаешься в мое отсутствие. Наверняка опять проводишь время с Мальсибером. Знаешь, может, это глупо, но по-моему, ты так скоро и забудешь про меня совсем. А я вот не забываю. Пишу тебе письмо, пока в доме все спят, и завтра напишу еще. Теперь пока, по-моему, папа увидел свет от палочки из-под моей двери.

P.S. И перестань посылать мне столько шоколада, во-первых, я растолстею, (потому что все равно все съедаю), а во-вторых, я знаю, сколько он стоит в Сладком королевстве. Это дорого.

Обнимаю, Лили.

Декабрь, 1975.

Дорогой Северус,

Я очень расстроена. В письме написать конечно легче, чем сказать на словах. У меня стойкое ощущение, что ты либо не получаешь моих писем, либо не хочешь мне отвечать. И я догадываюсь, откуда дует ветер. Мне неприятно видеть, как ты позволяешь своим «друзьям» вмешиваться в наши отношения, потому что я этого никогда не позволяю. Ты по-прежнему мой лучший друг, но я не могу решать все проблемы сама. С тобой что-то происходит, и я очень переживаю. Я бы бросила сейчас все и приехала бы в школу, если бы могла. Не знаю, за что ты обижаешься на меня, ведь я такая же, как и прежде. Очень люблю и скучаю.

Лили.

Она отложила письмо и вытерла слезы с лица, которые уже давно капали на бумагу. Таких писем было много, она перечитала их все. У нее не сохранилось ни одного его письма, а он собирал их. Она даже помнила некоторые его ответы. Но ничего нет, ничего не осталось для нее, чтобы сохранить память.

Женщина решительно встала и взяла хрустальный флакон с тумбочки. Она должна знать, она имеет право получить хотя бы это. Хотя бы частичку его воспоминаний.

– Лили? – Дамблдор привстал, увидев ее, заходящую в кабинет. – Чем могу тебе помочь?

– Профессор, я пришла, потому что решила. Я хочу знать. Позвольте мне воспользоваться Омутом памяти.

Директор помолчал.

– Если ты уверена...

– Я уверена. Я хочу знать. Мне важно.

Чердак заброшенного дома. Нежно-фиолетовое небо за окном и будто бы нарисованные молочные облака на нем проглядывали в большое окно с полувыбитым стеклом. В углу, прижимая колени к груди, сидел черноволосый мальчик. Большие, широко распахнутые черные глаза смотрели на постепенно темнеющий горизонт. Где-то вдалеке громыхнуло. Мальчику было на вид лет двенадцать. Черные, неровно подстриженные волосы падали на высокий, бледный лоб. Плотно поджатые губы и упрямая складка между бровей. Порывы ветра задували внутрь, а темно-серая туча вдалеке свидетельствовала о близко приближающейся грозе. Мальчик хмуро смотрел перед собой, наблюдая за приближающимся темным облаком. Внизу послышались торопливые шаги и скрип ступенек.

– Сев, я так и знала, что ты здесь! – в проеме на полу показалась девичья головка со слегка взъерошенными темно-рыжими волосами.

В тот же момент лицо мальчика озарила улыбка, а из глаз исчезла тоска.

– Лили, что ты тут делаешь?

– Я думала, ты пошел домой.

Мальчик откинул со лба челку.

– Я не пойду.

– Гроза скоро начнется. Ты видел, какая там туча?

– Ага. Но я останусь здесь.

Лицо девочки приняло сосредоточенное выражение, голова исчезла. А через минуту появилась вновь. Она влезла на чердак, сосредоточенно сопя и втаскивая за собой большой темно-серый плед.

– Что ты делаешь?

– Ты собрался ночевать тут?

Он нахмурился.

– Да. Мне тут хорошо.

– Но здесь холодно. А когда начнётся дождь, ты намокнешь!

– Ну и что... здесь все равно лучше, чем там... – он снова перевел взгляд на окно.

– Ах, так? Ну, тогда я тоже тут останусь. С тобой! – с вызовом ответила девочка и, подтащив плед, постелила его на полу.

Он посмотрел на нее немного испуганно и смущенно.

– Не надо, Лили! Иди домой...

Она фыркнула.

– Я тоже хочу посмотреть на грозу! Отсюда хорошо видно! Вот так... – она уселась рядом и с улыбкой посмотрела на него. – Не переживай. Скоро начнется учеба и мы вернемся в Хогвартс!

– Да, – он улыбнулся. – Поскорее бы.

Ветер на улице крепчал, раскачивая деревья. Капли дождя со стуком били по треснувшему стеклу. Небо за окном совсем потемнело. Молнии короткими вспышками освещали небо. Мальчик и девочка лежали, свернувшись калачиком, завернувшись в теплый плед. Глаза девочки были закрыты, а из слегка приоткрытого рта вырывалось теплое дыхание. Она спала, подложив ладонь под щеку. Мальчик смотрел на нее со смесью любопытства и радости, он стянул свою часть пледа, укрывая ее, и робко коснулся разметавшихся рыжих волос, слегка перебирая их.

Внизу вновь послышались шаги и недовольный голос.

– Лили! Ты здесь?

Девочка проснулась, испуганно озираясь.

– Это папа! Он будет ругаться... Ой, смотри, какой дождь!

– Тебе надо идти домой, – серьезно сказал он, однако в глазах его мелькнуло разочарование и досада.

Она стащила плед и выбралась наружу.

– Мне так жаль... я бы осталась... Хочешь, пошли к нам?

– Нет, не надо... – он замотал головой.

– Оставь его у себя... и все-таки иди домой. Ты замерзнешь и простудишься! И не поедешь в Хогвартс! – она строго посмотрела на него.

Лицо мальчика снова озарила улыбка

– Неа, я все равно поеду. Даже если заболею!

– Лили!!! – раздался внизу рассерженный голос, и девочка, ойкнув, стала быстро слезать по лестнице вниз.

Картина сменилась.

Библиотечный Зал Хогвартса. Лили стояла возле высокой стремянки, задрав голову. В руке у нее был пакет.

– Зачем ты туда забрался?

– Я же не виноват, что они все книги по ядам засунули на самую верхнюю полку!

– Зачем тебе книги по ядам? Их будем проходить только на пятом курсе!

– Ну и что? Зато к пятому курсу я уже смогу кого-нибудь отравить! – раздался радостный голос.

– Да ну тебя, Сев! Слезай! Ты тут целый день сидишь! Я принесла тебе пирожков с ужина...

– А? – он перегнулся через перекладину стремянки, сжимая в руке стопку книг. – Я уже сейчас... Вот! Нашел, кажется...

– Там же все в пыли! Ты уже похож на домового!

– Я сейчас... подожди... а с чем пирожки?

– С грибами... ты...

В этот момент раздался скрежет, металлическая конструкция накренилась, качнувшись, и обрушилась на пол вместе со стоящим на ней мальчиком.

Лили пискнула, отбегая в сторону. К счастью, удар был не таким сильным и он просто шлепнулся вниз. Вслед за ним, прямо на голову, раскрывшись, упала книга «Тысяча и один способ приготовления быстродействующих ядов. Пособие для начинающих».

Пару секунд Лили смотрела на него, замерев, а потом вдруг согнулась пополам от хохота.

– Думаешь, это смешно? – проворчал он, потирая голову и сбрасывая с себя книгу.

– Ой, извини... Но если честно, то очень... Вот твоя книжка... сама к тебе упала... – она протянула ему руку, поднимая. – Ушибся?

– Нет, – он недовольно посмотрел на нее, все еще весело смеющуюся, и через мгновение тонкие губы тоже тронула веселая улыбка.

– Нуу... где там твои пирожки?

Лили подошла, отряхивая его мантию и суя в руки пакет.

– Пойдем... тебе сейчас не яды, а примочка на лоб нужна... дурак.

Полутемный класс подземелья. Расставленные котлы и склонившиеся над ними ученики, сосредоточено помешивающие готовящееся зелье. Лили, теперь она явно старше, отбрасывает прилипшую челку со лба и напряженно вглядывается в учебник. На сосредоточенном лице появляется выражение досады. Девушка перебирает ингредиенты на парте.

“Да что же это такое!” – она с досадой захлопывает учебник.

Профессор Слизнорт медленно прохаживается между партами, заглядывая в котлы.

– Осталось десять минут!

Неожиданно дверь класса распахивается и на пороге появляется профессор МакГонагал.

– Гораций, можно вас на минуточку?

– Разумеется. Когда я вернусь, противоядие должно быть готово! – он обращается к ученикам и выходит из класса.

Лили взволнованно поворачивает голову к соседней парте. Стоящей за ней худой черноволосый юноша поворачивает голову.

– Сев, помоги! – одними губами шепчет она.

Он оглядывается, быстро кивает и, подойдя к ее парте, заглядывает в котел.

– Кажется, я что-то не так сделала...

– Да нет... смотри... просто добавь еще... – он наклоняется над ее котлом, не замечая, как парень в круглых очках, сидящий сзади него, подмигивает соседу и быстро бросает что-то во впереди стоящий котел.

– Итак, что вы можете мне показать? – Слизнорт возвращается в класс, улыбаясь.

Его взгляд падает на котел Лили, от которого теперь идет серебристый дымок, и одобрительно улыбается.

В ту же минуту раздается взрыв. Содержимое котла Снейпа взлетает вверх, окатив его и рядом сидящих учеников зловонной жижей.

– Северус! – Слизнорт всплеснул руками. – Я же просил вас, никакой самодеятельности! Неужели вы хотя бы раз не можете придерживаться правил! Минус десять очков...

– Но это нечестно! – воскликнула Лили. – Он не виноват! У него все было приготовлено правильно! Ему просто бросили что-то в котел... я видела!

Джеймс улыбается за спиной Слизнорта.

– Мисс Эванс, с вашей стороны очень благородно защищать своего приятеля, но мистер Снейп уже получал от меня предупреждения. И это не в первый раз! Если он полагает, что разбирается в зельеварении лучше меня, я с удовольствием уступлю ему кафедру! – строго произнес Слизнорт.

Лицо Снейпа медленно залила краска. Он бросил полный ненависти взгляд в сторону сидящих рядом Джеймса и Сириуса. Рука сама дернулась за палочкой. Заклятье ударяет мимо, врезавшись в чей-то котел и раскалывая его пополам.

– Никаких драк на уроке! – воскликнул профессор в гневе, заклинанием отбирая у него палочку. – Вы не поняли меня с первого раза, Северус?

Прозвенел звонок.

Ученики засуетились, собирая вещи. Слизнорт быстро оглядел полученные зелья и присудил дополнительные баллы Лили и Сириусу.

– Следуйте за мной, Северус, я вынужден назначить вам наказание...

Лили, наблюдавшая это, в гневе подошла к Джеймсу и силой толкнула его. Не ожидавший нападения юноша не удержался и упал назад, опрокидывая котел...

Сцена вновь поменялась.

– Это не смешно, Джейн. Совсем не смешно.

– А я не понимаю, как ты можешь общаться с этим чучелом?

– Выбирай выражения. Северус – мой друг.

– Лили, да ты раскрой глаза! Посмотри! У него наверняка под кроватью мешок с черепами спрятан... он же на голову больной!

Лицо девушки хмурится, она нервно закусывает губу и плотнее кутается в теплый шарф с эмблемой Гриффиндора.

– Это все его друзья... он сам не такой...

– Хватит его оправдывать! Спроси кого хочешь, все со мной согласятся! Он ужасен!

– Знаешь, мне не важно, кто там что считает... Я его знаю, и он не ужасен!

– Ну, конечно, с тобой он не ужасен... – на лице Джейн появляется ехидная усмешка. – Он сохнет по тебе, вот и все...

– Брось...

– Ага, как будто это прямо незаметно... Только я бы на твоем месте поосторожней была... Вот откажешь ему, он и проклясть может...

Лили гневно фыркает, отворачиваясь от подруги.

– О... ну я же говорила... вон он стоит... тебя наверняка дожидается...

Лили поворачивает голову. Северус стоит, прислонившись к одной из колонн. Небрежно завязанный слизеринский шарф раздувается на ветру, он отбрасывает его и слегка машет ей рукой.

– Подойдешь? – на лице Джейн возникает досада.

– Подойду. По крайней мере, сейчас он без Мальсибера... – она вздыхает и бегом направляется в сторону замка.

– Привет, – на разрумянившимся лице играет улыбка. Она машинально тянет руку и поправляет вновь сбившийся шарф на его шее. – Почему ты ходишь без шапки?

Он улыбается и показывает ей высокую колбу с саженцем какого-то растения внутри.

– Что это?

– У нас сейчас была травология... я хочу тебе кое-что показать... то есть... это мой подарок на Рождество…

– Только не говори, что ты взял это без спроса! – она хмурится. – Профессор Стебль будет ругаться...

– А откуда она узнает? Пойдем... – он тянет ее за рукав.

– Сев, ты нарвешься когда-нибудь на неприятности, вот помяни мое слово!

– Да ладно, пошли!

Они идут вперед, мимо площадки для квиддича, мимо хижины Хагрида и останавливаются рядом с озером. Снейп дает ей руку, помогая спуститься ниже, почти к самой кромке воды. Он опускается на колени на снег у подножья ивы, грустно склонившей свои голые ветки к воде. Лили с любопытством смотрит на него.

Юноша вырывает небольшую ямку под снежным покровом, достает саженец и опускает его внутрь, прикрывая корни.

“Что ты делаешь? Разве может что-то вырасти на снегу?” – она удивленно приподнимает брови.

– Иди сюда... посмотри...

Лили смотрит на него с недоверием, но послушно опускается на колени напротив него, не сводя взгляда с саженца.

– Что ты посадил? Что должно вырасти?

– Это Огненная Орхидея. Это большая редкость. Она вырастает от тепла человеческих рук, куда бы ее не посадили... Она может распуститься, даже если просто подержать ее в ладонях. И может расти в любой почве и при любых погодных условиях, если до нее просто дотрагиваться иногда и согревать. И она не вянет. Знаешь, почему ее зовут огненной?

– Почему?

– Потому что ее цветки, распустившись, источают тепло... настоящее, живое тепло. Как маленький костер...

Лили протягивает руки и, сложив их ковшиком, закрывает росточки.

– Ей холодно...

– Ей не холодно, – он улыбается. – Она почувствует твои прикосновения и будет расти...

Она наклоняется над саженцем и присматривается. Ничего не происходит.

– Может быть, ей не хватает моих рук? – она с сомнением смотрит на него. – Здесь так холодно... давай согреем ее вместе...

Юноша наклоняется вперед, так что их головы почти соприкасаются, и осторожно накрывает ее ладони своими, приближая их к цветку. Прямые черные волосы спадают на лицо, практически полностью закрывая его, и Лили не замечает, как на бледных щеках появляется легкий румянец.

– Смотри... и правда! Она... растет!

Зеленые стебельки вдруг слегка зашевелились, будто просыпаясь. Они придвинули ладони поближе, захватывая росток в кольцо.

– Невероятно... – шепчет Лили, не сводя глаз с медленно растущего цветка. – Так красиво...

С неба повалил крупный снег. На волосы девушки, тая, падают снежинки, но она не замечает их, укрывая оживающие лепестки.

На конце стебля появляется нежно-розовый бутон.

Всего несколько минут, и перед ними на ослепительно белом покрове ярко заалел крупный цветок. Лепестки распустившейся орхидеи были огненно-красного цвета, и со стороны казалось, что кто-то и впрямь разжег костер на снегу.

– Это так красиво... Я никогда раньше не видела такого... – она подняла глаза. – А когда мы уйдем, она не погибнет здесь от холода? Это будет так жаль...

Северус покачал головой.

– Нет, не должна. Но кто-то из нас должен приходить сюда, чтобы иногда согревать ее, пока она не окрепнет. Тогда ты сможешь забрать ее и она никогда не завянет!

– Спасибо... Знаешь, это самый необычный и красивый подарок, который я получала на Рождество... но профессор Стебль точно не узнает? У тебя не будет проблем?

– Нет... но тебе правда нравится? Я не знал, что тебе подарить... потому что трудно найти что-то такое же, как ты... редкое, – он явно не мог подобрать слова.

– Правда! Это самый волшебный подарок для будущей волшебницы... – она вдруг подалась вперед и с чувством поцеловала его в щеку. – Спасибо!

Он смущенно отступает, не решаясь поднять на нее глаза и делая вид, что занят созерцанием цветка.

– Ну вот... и место хорошее... никто не увидит... это будет наш секрет...

– Да, наш секрет... – он наконец поднимает на нее светящееся лицо.

Верхний этаж Астрономической башни. Ночь. Парень и девушка сидят на подоконнике друг напротив друга. Лунный свет падает на лицо Лили, освещая красивые, тонкие, ставшие необычайно женственными черты. Она рассеянно накручивает на палец прядку густых рыжих волос. Взгляд Северуса скользит по ее лицу и фигуре, тихий, ровный, словно ласкающий, останавливается на слегка приоткрытых губах и завороженно замирает. Взгляд девушки направлен вверх, в усеянное крупными звездами ночное небо, она любуется им, не замечая, что рядом сидящий человек сейчас так же любуется ею. Они оба молчат, потому что не хотят нарушать священную тишину, погружающую их в сладостный мир грез и фантазий, в котором они так по-своему счастливы сейчас.

Лили спрыгивает на пол и опирается грудью на подоконник. Неожиданно лицо ее озаряется радостной улыбкой.

– Сев, посмотри скорее!

– Что там? – он спускается, вставая рядом.

– Звезда упала... я видела!

На его лице появляется снисходительное выражение.

– И что?

– Ты видел? Надо загадать желание...

– Лили, неужели ты веришь в эти глупости, которые нам рассказывают на прорицании? Звезды не падают, и тем более, не исполняют желаний!

Она поворачивает к нему слегка недовольное лицо.

– Нельзя быть таким скептиком. Я все равно загадаю желание...

– А я не верю в эти смешные сказки... Мы сами исполняем свои желания.

– Но ведь люди тоже не верят, что существуют волшебники... но это же не значит, что нас нет, правда? – глаза ее мерцают в темноте, как два изумруда.

– Правда...

Их лица совсем близко друг другу. Он сглатывает, видя, как дрожат пушистые ресницы, и слегка наклоняется, чувствуя ее теплое дыхание у себя на щеке.

– Лили... – имя звенит, как хрустальный колокольчик, рассыпаясь вокруг них. Она смотрит на него широко распахнутыми глазами, с легким страхом и ожиданием. Рука его робко ложиться ей на талию, слегка придвигая к себе. Он ждет, что она отвернется, но она по-прежнему молча смотрит на него, затаив дыхание. Юноша вдыхает легкий запах жасмина, исходящий от рассыпавшихся по плечам волос. Тонкая, будто прозрачная кожа нежно белеет в лунном свете. Чувствуя, как начинает кружиться голова, он медленно закрывает глаза, наклоняясь к ней ближе.

– Что это за безобразие! – рассерженный голос рядом заставляет обоих подскочить.

– Ученикам запрещено подниматься на башню! Да еще ночью... Мисс Эванс, не ожидала от вас такого! Это просто безобразие.

– Извините, профессор МакГонагал, – Лили отступает назад, виновато опуская голову.

Лицо учительницы поворачивается в сторону Снейпа, чье выражение снова приобретает хмурый оттенок.

– Я не первый раз застаю вас в ночное время разгуливающим по замку. Очевидно, вам обоим не хватает дневного времени, чтобы пообщаться.

– Возможно, это потому, что наши гостиные находятся в противоположных концах замка? – неожиданно бросает он.

– Я лишаю Гриффиндор и Слизерин пятьдесят очков. Это просто возмутительно. Еще одна подобная выходка, и мне придется известить ваших родителей!

На лице Снейпа появляется ухмылка: мол, пиши кому хочешь, все равно им нет до меня дела.

– А теперь марш к себе в спальни!

Лили разворачивается, следуя за МакГонагал, и виновато улыбается.

– Лили, Лили! Ну подожди... пожалуйста!!

Он отчаянно пытается догнать убегающую под дождем девушку.

– Отстань, Сев... иди к Мальсиберу, как и собирался.

– Ты обиделась? – он испуганно хватает ее за руку и разворачивает к себе. На него смотрит рассерженное лицо.

– Нет. Я всего лишь прождала тебя, как дура, под дождем полчаса, пока ты отпрашивался у своих друзей!

– Я ни у кого не отпрашивался!

– Ну конечно, отчего тогда такой виноватый вид? Знаешь, стоит ли оно того, если все все равно заканчивается одинаково? Не хочешь с мной общаться, так и скажи!

– Я... я хочу! Лили, прости...

– Ну конечно, это твои друзья не хотят. Но у вас же одна голова на всех! Они сказали, ты согласился!

– Это неправда! Если бы это было так, я бы давно уже не дружил с тобой...

– Какое утешение! Ты, должно быть, понес ужасные потери! И знаешь, не надоело извиняться? Сначала передо мной за то, что не пришел, потом перед Мальсибером за то, что общаешься со мной... Может, мне помочь тебе как-то принять решение? Мы можем не общаться. Все равно к этому все и идет, – она встряхивает волосами и холодно смотрит на него.

– Лили, но мы же все равно друзья... Я не перестану общаться с тобой!

– У тебя уже есть друзья, и я вижу, чьи слова для тебя важнее. Да, ты не перестанешь, потому что однажды перестану я!

Юноша растерянно смотрит на нее, не обращая внимания на насквозь промокшую мантию. Лили поправляет капюшон, стряхивая капли дождя. Лицо ее принимает усталое выражение.

– Так невозможно, понимаешь, Сев? Так нельзя! Ты не можешь вечно разрываться... Эйвери, Мальсибер, неужели ты не понимаешь, что они просто подмяли тебя под себя? Чем они так хороши?

– Ты просто не знаешь их...

– И представь себе, не имею ни малейшего желания познакомиться! Мне достаточно того, что я вижу. Еще немного, и ты станешь таким же...

– Лили, ты просто не понимаешь... все совсем не так... они... это не то... это не то, что ты... это другое, понимаешь?

– Нет, – она выдергивает руку. – Мне холодно. Я возвращаюсь в замок, – она разворачивается и бежит вперед, оставив его стоять под дождем.

Лили видит саму себя, стоящую в коридоре напротив класса трансфигурации. Ее лицо раскраснелось от гнева. Чуть в стороне находятся Северус и Мальсибер. Она что-то резко выговаривает и, развернувшись, удаляется прочь.

– Ты это видел? Сев, а она не охренела? – Лили слышит низкий голос Мальсибера и видит, как лицо Снейпа заливает краска.

– Ты хочешь, чтобы какая-то грязнокровка указывала тебе, что делать?

– Она мой друг...

– Она тебя как собачку, что ли, при себе держит? Ты хоть понимаешь, как смешон? – губы Мальсибера презрительно изгибаются. – Ни одна женщина, а тем более не чистокровная не должна указывать тебе, что делать! Сев, да над тобой же все смеются!

– Не надо... Блейк... – вяло отвечает Снейп, и по его лицу видно, что он мечтает закончить разговор.

– Что ты как тряпка ведешь себя... Ничего сказать ей не можешь? Ответить достойно? Так и будешь мямлить? Не надоело? – он кладет руку ему на плечо. – Она же унижает тебя, друг.

Через мгновение Лили оказывается на поляне и вновь видит сцену, которую так и не смогла вычеркнуть из памяти.

– Грязнокровка!

Она закрывает глаза, выравнивая дыхание и чувствуя боль внутри груди. Как глупо... как глупо...

Северус стоит, наклонившись над раковиной. Кажется, боль от пережитого унижения только сейчас накрыла его удушливой волной. Черные волосы спадают на лицо, покрытое красными пятнами. Ладони, судорожно сжимающие края раковины, побелели от напряжения. Плечи коротко вздрагивают от судорожных рыданий, заставляющих его почти задыхаться. Легкий стук в дверь. Он поднимает лицо, и Лили видит тень ужаса в его широко распахнутых глазах.

– Сев, ты что там делаешь? – легкий смешок. – Подштанники стираешь?

Снейп разворачивается и с силой ударяет кулаком по двери.

– Пошел к черту!!! Убирайся!!!

Полутемный коридор возле портрета Полной дамы. Лили стоит, прислонившись к стене. Свет одинокого факела бросает тени на ее лицо, делая его усталым и раздраженным. Снейп стоит на расстоянии нескольких шагов от нее, будто не решаясь подойти ближе.