Текст книги "Маховик счастья (СИ)"

Автор книги: selena_snow

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 26 страниц)

– Ну, все... теперь он точно разозлился... – Рон с окровавленной половиной головы посмотрел на Гарри полубезумным взглядом.

Никто не успел ни о чем подумать. Внезапный последовавший за этим удар, похожий на раскат грома, обрушился на зал. На мгновение у Гарри мелькнула мысль, что Волдеморт взорвал их всех к черту и на этом все закончилось. Он рухнул на колени оттого, что пол под ним задрожал.

– Разорви меня венгерская хвосторога!!! – неожиданно услышал он вопль друга, оглушивший его еще сильнее. – Гарри!!!

Юноша, кашляя, поднялся на ноги. Облако пепла и дыма в центре зала рассеялось, и он увидел человека, появление здесь которого он мог представить себе меньше всего на свете. Словно мираж из сна, посередине зала стоял Альбус Дамблдор.

– Как всегда вовремя, директор, – Снейп совершенно спокойно смотрел на Дамблдора.

Гарри стоял, как оглушенный. Он не мог сказать, что испытывает, глядя на воскресшего волшебника. Очевидно, его появление стало сюрпризом для всех. Юноша только сейчас смог встать нормально и оглядеться, оценивая потери, ища в толпе знакомые лица. Рон, Гермиона, Невилл и Полумна испуганно жались друг к другу, Люпин, застывший рядом с Гарри, мистер и миссис Уизли, прижимающая какую-то тряпку к разбитой голове Тонкс. И мама. Он увидел ее, стоящую дальше остальных. Лицо ее было перепачкано пылью и пеплом, а одежда частично изорвана и окровавлена. Но она была жива. Все они, за исключением Снейпа, смотрели на Дамблдора, как на привидение. Гарри метнулся было вперед к директору, мучимый непреодолимым желанием убедиться, что он не сошел с ума, как две руки крепко ухватили его, таща назад.

– Поттер, немедленно идите сюда! – раздался рядом рассерженный голос. – Где вас черти носили?

– Хотел спросить вас о том же, – отозвался Гарри, испытывая тем не менее необъяснимую радость. Появление Дамблдора для него уже само по себе стало символом победы. Но Снейп, очевидно, так не считал.

– Немедленно подойдите!

– Куда вы меня тащите? Я должен... – возмутился юноша.

– Молчите и слушайте меня. Я должен передать вам одну вещь... и какого–то хрена вы шляетесь где-то весь вечер!

Снейп разговаривал с ним вновь, как строгий учитель с нашкодившим учеником, и Гарри это позабавило.

– Лишь удачное стечение обстоятельств привело к тому, что я стою тут перед вами!

– Все хорошо... – они отошли за колонну, и Гарри устало посмотрел на него. Голова категорически отказывалась соображать.

– Вы меня слушаете??

– Я слушаю... но неужели нельзя подождать и...

– Нельзя! – рявкнул Снейп.

Гарри открыл было рот, готовый на полном серьезе послать его куда подальше, как вдруг понял: что-то не так. Ему почудилось, или он видел движение где-то внизу, рядом с ними?

Он обвел глазами кучу мертвых тел, словно это были мешки с картошкой. К его облегчению, почти все были Пожирателями смерти.

– Ничего не кончилось, Поттер! Вы должны.. – его слова прервал странный звук.

Гарри перевел взгляд за спину Снейпа и остолбенел от ужаса. Позади них стояла Беллатрисса. Ударная волна ранила ее, но не убила, лишь временно лишив сознания. Гарри будто бы забыл о ее существовании за время битвы и теперь неверяще смотрел на исступленно сгорбленную фигуру, сжимающую в руке что-то блестящее. У нее не было палочки, и юноша не сразу осознал происходящее, пока она не взмахнула рукой и он не увидел острый кинжал.

– Ты... умрешь!!! – ее вопль эхом раскатился по залу.

Юноша вскрикнул, отскакивая.Снейп резко развернулся, доставая палочку и закрывая его собой.

Неожиданно взгляд ведьмы переметнулся в сторону. На лице застыла гримаса триумфа.

– Ты... ты не будешь жить! – рука с кинжалом рванула вперед.

– Остолбеней! – их со Снейпом заклятья ударили почти одновременно, отшвырнув Беллу.

– Откуда она взялась? – Гарри повернул голову. Снейп мягко опустился на пол рядом с ним. Из груди его торчала блестящая рукоять.

====== Глава 30 ======

На какой-то промежуток времени юноше показалось, что он ослеп и оглох. Он в отчаянии хотел закричать, позвать на помощь, но сорванное горло отказывалось повиноваться ему и изо рта вырывались только слабые хрипы. Снейп прислонился к стене, медленно оседая на пол. Взгляд его уцепился за Гарри.

– Подойди... пожалуйста... Я все-таки должен... сказать.

– Я сейчас, я приведу помощь, пожалуйста, не надо разговаривать... – испуганно прошептал Гарри, не сводя взгляда с рукояти кинжала, торчавшего из груди.

Неожиданно Снейп дернулся вперед, хватая его за полы мантии и судорожно сжимая.

– Нет, останься... Не нужно никого звать, подойди... я прошу тебя...

Гарри почувствовал, что отчаянье достигает в нем предела паники. Он опустился на колени рядом с человеком, которого так глубоко ненавидел все эти годы. Рука Снейпа, сжимающая его мантию, скользнула куда-то за воротник и резко дернула. Гарри увидел в его пальцах обрывок веревки, висевшей на шее и что-то блестящее, покачивающееся на ней.

– Возьми это... бери скорей...

Ничего не соображая от ужаса, юноша кивнул, беря что-то у него из руки и не глядя сунул в карман. Профессор часто и тяжело дышал, и он представил себе, каким адским мучением должно отзываться дыхание, рвущееся из пронзенной острым лезвием груди. Он хотел помочь хоть как-то, но не знал, что ему сделать, чтобы прекратить эту пытку.

– Пожалуйста, ну пожалуйста... пустите... Я приведу помощь... вам помогут... – он в отчаянии пытался отцепить Снейпа от себя, желая лишь уйти и не видеть этих страданий.

– Хотя бы раз в жизни... ты можешь не спорить... – по бледному лицу пробежала болезненная судорога. Гарри едва не вскрикнул, почувствовав, как пальцы Снейпа буквально вцепляются в его запястье, сжимая с ужасающей силой. Он закрыл глаза, сцепляя зубы, не обращая внимание на терзающую его руку, будучи совершенно не в силах смотреть на мучимое болью лицо. Он должен что-то сделать, но как, если его не отпускают? Он боялся, что Беллатрисса придет в себя, что вернется Волдеморт, что, если он будет продолжать оставаться на месте, ничего не предпринимая, Снейп умрет.

– Это... последний... под конец... Ты... слышишь меня?

– Да, да... я слышу. Пожалуйста, позвольте мне помочь, я приведу помощь... вам нужна помощь... Прошу вас!! – он уже не знал, куда девать себя от отчаянья.

– Не надо... не нужно... – тихий голос прозвучал с непривычной грустью. – Посмотри на меня.

Гарри распахнул глаза, чувствуя, как руки, сжимающие его запястья, ослабили хватку. Взгляд черных глаз скользнул по лицу, в нем не было привычной ненависти и злобы, только смертельная усталость. Он словно хотел сказать что-то еще, но сил на слова не хватало. Наконец его взгляд замер, а веки устало опустились.

Гарри в ужасе дернулся, вырываясь, и, спотыкаясь, бросился прочь в зал. Комната, полностью разгромленная буквально была усеяна мертвыми телами. Он искал глазами Дамблдора.

– Гарри! – юноша обернулся и увидел бегущую к нему Лили. В тот же момент его окружила толпа народу. На лицах собравшихся были измученные, но счастливые улыбки.

– Слава Богу... куда ты исчез... мы чуть с ума не сошли... Все хорошо? Ты не ранен? – она принялась тормошить его.

– Где Дамблдор... мне нужен Дамблдор... – тупо повторял он, обводя их непонимающим взглядом.

– Господи Боже... ты весь в крови! – испуганно вскричала Лили.

– Гарри, пойдем... – произнес Люпин.

– Посмотрите на меня!! – неожиданно заорал он из последних сил, шокированный.

– Он ранен... скорее... кто-нибудь...

– Это не моя кровь!! Пожалуйста... нужно помочь... Она ударила... швырнула в него кинжал... помогите... ну хоть кто-нибудь... Мне нужен Дамблдор...

– А где Северус?.. – неожиданно лицо Лили изменило выражение, когда до нее начал доходить смысл его слов.

Гарри махнул рукой за дальнюю колонну.

– Он ранен... Беллатрисса!

– Зачем, зачем вы ушли? – в ужасе вскричал Люпин, бросаясь вперед. Лили рванула за ним.

Дамблдор... ему нужно найти его... он поможет. Неожиданно он услышал рядом отчаянный плач. Чуть в стороне, на полу, широко раскинув руки, со странной улыбкой на лице лежал Джордж Уизли. На коленях возле него стояла миссис Уизли, поддерживаемая мужем за плечи, и обливалась слезами.

– Гарри! – к нему, рыдая, бросилась Гермиона. – Билл и Флер... они погибли... и Джордж...

– Где Рон? – хрипло шепнул он, боясь услышать ответ.

– Он ранен... его ударило осколком колонны... и Тонкс... они все там... – она плакала так отчаянно, что он вдруг ощутил непреодолимое желание самому оказаться среди мертвых. Чтобы не чувствовать этой чудовищной боли утраты, не смотреть в эти некогда улыбающиеся ему лица, почему... почему они должны были уйти? Кто забрал их? За что? Неожиданно он услышал слабые крики, будто от борьбы. Гарри медленно, очень медленно шел по направлению к дальней стене. Он увидел Люпина, крепко держащего за плечи отчаянно вырывающуюся Лили.

– Не надо... ты не поможешь... он умер.

– Нет! Нет... Это неправда! Неправда... Он не умер... он не мог... я знаю... не мог... Гарри, – увидев сына, она протянула к нему руки. Он ожидал увидеть слезы в ее глазах, но они горели сухим блеском. – Ты был здесь... он ведь был жив...

Юноша подошел ближе, боясь взглянуть вперед, туда, где лежало тело, слегка прикрытое плащом.

– Он был жив, когда я... когда я ушел... – он вспомнил руки, лихорадочно удерживающие его, и отчаянный взгляд. Он не мог умереть, не дождавшись. Не мог. Гарри смотрел на мать, в чьих резких движениях было больше злости, чем отчаянья. Она не верила, и он понимал, почему. Юноша как зачарованный подошел к мертвому телу, словно желая сам удостовериться. Снейп все так же полусидел, облокотившись на стену. Его руки больше не были сжаты и расслабленно опустились. Совершенно спокойное, почти умиротворенное лицо. Казалось, он спит и вот сейчас откроет глаза, ухмыляясь, чтобы сказать очередную колкость. Он не мог умереть. Это было немыслимо. Он дошел до самого конца, сохраняя свое немного насмешливое спокойствие. Гарри коснулся все еще теплой руки, словно хотев позвать его и боясь испытать удивление, не услышав презрительно-проникновенных интонаций.

– Вы... сделайте что-нибудь! – услышал он крик Лили и, повернувшись, увидел стоящего позади Дамблдора. Взгляд его, имевший странное выражение, был обращен на Гарри. Лили наконец вырвалась и подошла к директору. – Вы ведь можете помочь?

– Мне очень жаль. Но я не могу ему помочь. Он умер, Лили, – эти слова, произнесенные Дамблдором, будто только сейчас донесли до нее смысл происходящего. Она застыла.

– Вам... жаль? Вы были живы все это время, когда мы рисковали жизнью, умирая за Вас... верили вам, а вы... вы просто использовали... вы использовали его... вы занимались своими делами, заставив поверить, что вы умерли... чтобы отвлечь внимание от себя... Вы... чудовище!

– Лили, перестань... – Римус в ужасе подошел к ней, но она оттолкнула его, гневно глядя на директора.

– Он служил вам, он верил вам... А вы... вы позволили ему умереть!!

Дамблдор смотрел на нее совершенно спокойно, будто ее слова были теперь самой естественной вещью на свете.

– Снейп знал, что вы живы, – неожиданно произнес Гарри. – Это к вам он уходил все время, когда мы думали, что он отправляется к Волдеморту. Он знал с самого начала... что так будет.

Дамблдор покачал головой.

– Он не знал, что будет так. Он знал, что остается последний крестраж.

Так вот где был Дамблдор все это время. Он уничтожал крестражи. Гарри развернулся и побрел прочь, чувствуя внутри ужасную пустоту. Как все просто и гениально. И как жестоко. Кусочки мозаики мгновенно сложились у него в голове. Снейп и не думал убивать Дамблдора. Они были вдвоем на Астрономической башне, и им ничего не стоило инсценировать смерть директора. Он не видел, как хоронили Дамблдора, но ему сейчас было не важно, к какому способу прибег волшебник, чтобы обмануть Волдеморта. Конечно, расчет был верен. Устранив преграду в виде директора Хогвартса, Волдеморт мог переключить свое внимание на него, на Гарри, не ожидая никакой опасности со стороны. И пока он тратил силы, бившись над разгадкой неуязвимости мальчика, который выжил, Дамблдор мог спокойно завершить то, что начал: уничтожение осколков души. И Снейп знал. Знал все это время, какая игра ведётся на самом деле, и молчал. Он сделал то, что был должен: дал Брачный Обет и позволил Волдеморту погнаться по ложному следу. Умри Гарри и Лили сегодня, это уже ничего бы не изменило, потому что все крестражи уничтожены... Все... Юноша машинально сунул руку в карман и достал то, что вложил ему Снейп перед смертью. Это было массивное кольцо с черным камнем причудливой формы. Оно – последний. Под конец. Вот оно что. Кольцо – последний крестраж. Гарри потрогал прохладную поверхность. Он шел по залу, как во сне, не чувствуя абсолютно ничего. Пустота внутри вытеснила страх. Он увидел Гермиону и подошел к ней.

– Где он?

– Кто? – она сжимала в руке кусок окровавленной ткани. Густые каштановые волосы спутанными прядями падали на измученное лицо.

– Где Волдеморт?

Ему ни на секунду не приходила в голову мысль, что волшебник убит или повержен. Пока существует кольцо, пока он жив, ничего не закончено.

– Я не знаю... Приход Дамблдора спугнул его... наверно... Я не видела... Он исчез... вон там... – она равнодушно махнула рукой в сторону камина. Гарри кивнул. Он прошел мимо тела мертвого волшебника и узнал Грюма, волшебный глаз все еще жутко вращался на коченеющем лице. Гарри отвел глаза. Он проходил мимо людей, жавшихся мелкими кучками, уже не боясь увидеть равнодушно смотрящие в потолок знакомые лица. Казалось, все происходившее вокруг было ненастоящим. И сам он, сжимающий палочку и кольцо в кармане, лишь призрак, фантом. Он шел вперед, зная, что осталось последнее действие, принадлежащее ему. Никто не умер сегодня зря, никто не умрет больше. Но пока ничто не кончилось, он будет продолжать то, что отведено ему судьбой. Теперь он знал это.

Лили не слушала, что говорит ей Дамблдор. Все ее сознание будто бы разлетелось на сотни острых осколков, осыпав и изранив все внутри. Она выхватила палочку и направилась в сторону уже вновь пришедшей в себя Беллатриссы. Та медленно поднималась на ноги, смотря на нее насмешливым взглядом.

– Теперь он больше не сможет защитить тебя, мерзкая грязнокровка! – в голосе колдуньи звучали истерические нотки.

– Ты! Умри!!! – закричала Лили, вскидывая палочку.

– Сражаться? Со мной? – Белла подняла с пола палочку, лежащую рядом с убитым Пожирателем смерти. – Давай закончим все раз и навсегда!

– Лили, нет, не надо! – она услышала отчаянный крик Люпина.

– Назад! Не подходите!! – Лили и не думала, что может испытывать такую бешеную злость. Все ее существо жаждало смерти Беллатриссы, нет, не просто смерти – страданий. Она легко отразила заклятье, пущенное в ее сторону. Впервые в жизни ей было все равно. Ни тени страха, ни сомнения. Казалось, она может уничтожить ее лишь силой мысли. Боль. Ненависть. Они достигли немыслимого предела. Лили слышала испуганные крики, когда пол под ее ногами задрожал от обрушившихся заклятий. Она наступала, отбиваясь и нападая на нее сама, постепенно заставляя Беллу отступать. В глазах волшебницы мелькнули испуг и удивление. Лили не видела ничего происходящего вокруг, движимая лишь бесконечно жаждой мести и ненавистью к этой женщине. Беллатриса больше не смеялась, удивленная и растерянная, она отходила все дальше, смятая неожиданным напором. Казалось, искры летели не только из палочки, но и из волос Лили. Они походили на дышащее огнем облако, взметывающееся вверх. Белла споткнулась об одно из лежащих на полу тел и упала. Заклятье, пущенное в нее Лили, ударило прямо в сердце. Она закричала. Еще одно последовало следом. Лили осыпала ее заклятьями, пока та не перестала двигаться, замерев на полу. В широко распахнутых, черных, таких же черных, как у Северуса, глазах застыли изумление и испуг.

Лили выронила палочку и опустилась на колени, опустошенно замерев. Казалось, много часов прошло с тех пор, как к ней наконец подошел Люпин, бережно обнимая за плечи и поднимая с пола.

– Все... все закончено.

Лили понимала, что должна идти и помочь тем, кому еще может, продолжать бороться за их жизни, но каждый новый вздох будто вытягивал из нее силы. В груди отчаянно ныло, словно рыдания, бившиеся внутри, не находили выхода. Пробовала заплакать, но глаза жгло сухим огнем. Она пожелала бы себе страшных ран, лишь бы заглушить боль, рвущую ее на части. Ей было жутко от того, что душе вдруг стали безразличны судьбы всех, отчаянно цеплявшихся за жизнь, кого небо пощадило, отведя от них смерть. Почему оно забрало его? Почему теперь, когда победа так близка, ей вдруг стало все равно и она готова заново пройти через все ужасы этой жестокой войны, лишь бы воскресить его, лишь бы знать, что он жив...

Она высвободилась из рук Римуса и снова направилась к злополучной колонне, где лежал Северус. Люпин поймал взгляд Дамблдора и не пытался ее удержать. Лили опустилась на пол, ложась рядом с мужем. Кинжал никто так и не вытащил, и хотя она понимала, что теперь ему все равно и уже не может быть больно, ей необходимо было уничтожить это острое напоминание о смерти. Она обхватила блестящую серебряную рукоятку, с силой дернула, вырывая его из груди, и накрыла открытую рану ладонью. Крови почти не было совсем, и тело по-прежнему оставалось таким ровным и расслабленным, что со стороны могло показаться, что он просто спит, прислонившись к стене от усталости. Глаза его были закрыты, и Лили со странным удивлением отметила про себя, что у него неожиданно очень длинные и красивые ресницы, как-то совсем не вяжущиеся с этим резким, строгим лицом.

– Все будет хорошо, – тихо шепнула она, кладя голову ему на ладонь. – Теперь все будет хорошо, я обещаю... Мне очень жаль, что тебя нет с нами сейчас... Тебя очень не хватает... Мне страшно, но я справлюсь, не волнуйся... Я так много хотела сказать тебе и не успела... Прости меня. Я знаю, ты не сердишься... Может быть, там, где ты сейчас, тебе лучше, чем здесь... Но Господи... как бы я хотела, чтобы ты был со мной рядом... Я уже не могу просить тебя об этом, правда?

– Лили, – услышала она сзади тихий голос и обернулась.

Римус смотрел на нее с болью и ужасом.

– Он не услышит тебя...

– Я знаю... Но мне просто очень важно сказать все это ему... Просто сказать...

– Поднимайся, – он протянул ей руку и отбросил рыжие волосы с лица. – Может, тебе поплакать?

– Я не могу.

– Мы должны помочь раненым...

– Да, я знаю, прости... Но я не могу делать что-то, зная, что он лежит тут совсем один, на холодном полу... – ее взгляд упал вниз. – И я не хочу, чтобы она лежала рядом с ним...

Люпин кивнул и, подхватив мертвую Беллатриссу подмышки, оттащил в сторону от Северуса.

– Можно, я останусь здесь? У меня нет сил... Я просто посижу с ним немного...

– Лили, не надо... Ты только хуже себе делаешь. Нам лучше уйти отсюда.

– А он останется здесь?

– Ты не можешь ему помочь!

– Нет... я могу... я могу остаться с ним... я знаю, он хотел бы этого... он не хотел бы быть один... здесь так страшно... – она уткнулась другу в плечо, чувствуя, как наконец по щекам свободно забежали горячие капли. – Я не хочу, чтобы ему было больно...

– Ему не больно, ты должна продолжать идти ради него... – Римус погладил ее по волосам, не замечая, что плачет сам. – Я не знаю, что делать мне... помоги...

Она подняла на него глаза, блестевшие от слез.

– Что с тобой?

– Тонкс... она умирает... а я... ничем не могу ей помочь... Я ушел, потому что не могу смотреть... Она кровью истекает... Мне так страшно.. – задрожал. – Если она умрет, я не смогу... дальше... что я без нее... Я не хочу.

Лили прижалась к нему, крепко обнимая. Ну почему? Почему? В чем их вина... ведь Бог наказывает их, обрекая на страдания по потерянным близким. Римус прав, Северусу уже все равно, а как ей жить дальше, как убить боль?

– Пойдем... ты прав. Надо вернуться... будь с Тонкс до конца... Я не могла быть с ним... я не знала... а теперь уже ничего не будет... теперь я ему больше не нужна...

Он увидел его почти сразу. Высокая, худая фигура в черном капюшоне. Волдеморт. Теперь это имя больше ни на кого не будет наводить страх. Море плескалось впереди, разбиваясь волнами о скалы. Гарри поднял голову и посмотрел в седое, поддернутое угрюмыми тучами небо. Ему не было страшно.

– Том Реддл, ты хотел сразиться в честном поединке и теперь убегаешь? – крикнул он, перекрывая ветер.

Волшебник развернулся. Уничтоженные осколки души умирали в нем вместе с магической силой, он опустошался изнутри. Глаза потеряли дьявольски-красный цвет, сменившись настоящим, присущим ему черным оттенком. Гарри увидел на белом, сильно преобразившемся лице совсем новое, непривычное выражение. Он увидел страх.

Взгляд его уперся в Гарри, полный безысходной ненависти и отчаянья. Теперь перед ним больше не стоял величайший из злых волшебников в мире, он видел перед собой лишь озлобленного, загнанного в угол, тщеславного, пустого душой и сердцем поверженного человека.

– Пришел за победой, Поттер? Кто ты? Всего лишь глупый, беспомощный без поддержки своих друзей мальчишка! Ты не являешься даже половиной того, чем являюсь я! И ты хочешь посметь претендовать на великую победу?!

– Я ни на что не хочу претендовать, – Гарри подошел к нему ближе. Ветер надувал мантию Тома Реддла, как парус. В нем еще оставалось что-то значительное, но уже не принадлежащее ему. Гарри ожидал испытать чувство ненависти, но неожиданно почувствовал то, чего ожидал от себя меньше всего. Он испытал жалость. Жалость к этому немолодому, ослепленному жадностью и гордыней человеку, который никогда не поймет и не осознает своих ошибок, а значит, не сможет искупить их. Жалость к этой изорванной душе, проданной в обмен на ложное величие, жалость к этому окаменелому сердцу, никогда не ведущего любви и настоящего, подлинного счастья.

– Быть может, ты сказал мне правду про меня. Ты знаешь, кто я, но знаешь ли, кем являешься ты сам? Что осталось от тебя? Чему есть умирать, кроме изуродованной внешней оболочки? Тот, кто постиг подлинное величие души, никогда не побоится его, но ты разрубил свою душу на куски. Что теперь тебе осталось терять?

– Ты лжешь! Тебе никогда не одолеть меня! Ни тебе, ни кому-либо другому!

– Ты прав, Том. Разве можно уничтожить человека, который давно убил себя сам?

Лицо Реддла исказилось от ненависти.

– Я убью тебя! – он поднял палочку.

– Экспеллиармус! – Гарри взмахнул своей палочкой раньше него. – Она не будет слушаться тебя... и ты не сможешь убить меня, пока это находится у меня в руках! – Гарри поднял вверх руку с кольцом.

Волшебник, обезумев, увидев у него в руке последний крестраж, бросился вперед. Холодные пальцы сомкнулись вокруг горла.

– Ты умрешь... умрешь... ты все равно умрешь...

Гарри почувствовал, как теряет сознание. Острые камни впивались ему в спину. Том Реддл выхватил свою палочку у него из рук и нацелил ему в лицо.

– На этот раз готовься умереть...

Гарри нащупал в руке кольцо и, сам не зная, зачем, одел его на палец. В ту же секунду из палочки волшебника вырвалась серебристая струя, напоминающая веревку, и опутала его шею. Хватка ослабела, и Гарри, вырвавшись, вскочил на ноги. Воздух вокруг них вдруг стал сгущаться, и рядом словно из ничего вырастали фигуры. Реддл отступил, с изумлением глядя на окружившие его тени. Их становилось все больше, они принимали все более четкие очертания, и через несколько минут юноша понял, что они окружены мертвецами. Он испуганно отступил назад, но понял, что пустые глаза и руки тянуться вовсе не к нему. Они наступали со всех сторон, оттесняя волшебника к обрыву, сотни мертвых душ, чьи жизни он прервал когда-то.

– Нет..нет!!-змеиное лицо исказилось от страха. Он отступал все дальше, и камни сыпались у него под ногами, срываясь в пропасть. Гарри, замерев, наблюдал, как серые фигуры обступают Тома Реддла, беря в кольцо.

– Нет, отпустите... нет! Вас нет... не существует!! – жуткий вопль эхом разнесся по округе, рассыпаясь над морем. Гарри, не веря своим глазам, смотрел, как серые руки будто по воздуху поднимают волшебника на землей. Он возвышался над ними, раскрыв глаза от ужаса. Еще мгновение, и его тело, отчаянно извиваясь в воздухе, повисло над обрывом, на секунду замерло и рухнуло в пропасть.

Гарри стащил кольцо с пальца. Он ожидал, что мертвецы бросятся на него, но они вдруг начали медленно таять, растворяясь в воздухе, как фантомы. Холодный ветер по-прежнему завывал, пронизывая до костей. Гарри смотрел на пустую площадку перед обрывом. Он медленно подошел и глянул вниз. Лорд Волдеморт неподвижно лежал внизу. Гарри еще долго смотрел на мертвое, разбившееся о скалы тело. Все было кончено.

Когда он вернулся в зал, то увидел, что народу там прибавилось. Гарри безучастно сел на ступеньки, ни на кого не обращая внимание. Лили, заметив его, подошла и села рядом.

– Все кончено, – тихо произнес он.

Женщина кивнула, глядя перед собой пустыми глазами.

Всего два слова, набор букв, который ничего не значил больше. Гарри не испытывал ни радости, ни триумфа. Волдеморт мертв, но его смерть не сможет вернуть к жизни тех, кто погиб сегодня. Они не смогут разделить с ними радость победы, которая вдруг перестала казаться значительной. Гарри поднял глаза и увидел направленный на него взгляд Дамблдора. Что ж, он сделал то, что должен. Он исполнил пророчество, но мир вокруг по-прежнему оставался темным и опустевшим. Чем станет смерть одного человека для десятков людей, уже потерявших сегодня своих близких? Всего лишь слабым утешением в виде мысли, что их смерть не была напрасной. Он вспомнил свое заявление сегодня, что если ему суждено умереть, то он встретит свою смерть с достоинством, и слова, сказанные Снейпом перед тем, как начался бой: “С достоинством можно прожить, но в том, чтобы умереть, нет ничего благородного и героического. Смерть всегда бессмысленна”.

Он был прав, и сейчас Гарри в полной мере ощутил смысл этой фразы.

Лили сидела в кабинете директора Хогвартса, вновь здравствующего Альбуса Дамблдора. С момента битвы в поместье прошла неделя, а вместо нее пришло осознание случившегося. Всем, кто участвовал в сражении, понадобилось время, чтобы оценить потери и принять мысль, что Волдеморт мертв. Лили не желала думать об этом. Она смотрела на Дамблдора, который сам позвал ее к себе в кабинет для разговора. С одной стороны, она лелеяла в себе глубочайшую неприязнь к, казалось, предавшему их человеку, с другой, внутренне она желала его оправдания и хотела получить ответы на вопросы.

– Лили, ты хочешь спросить меня о Северусе... Тогда, у Лейстрейнджей, ты бросила мне вполне справедливые обвинения.

– Почему вы обманули нас?

– Я не обманывал, – мягко сказал он. – Я лишь утаил от вас часть информации, которая все равно не могла бы дать вам ничего.

– Вы держали меня как птицу в клетке шестнадцать лет, чтобы, дождавшись момента, использовать как приманку? Меня и моего сына? Вы убедили его в том, что он должен уничтожить Волдеморта, но так и не сказали ему, как! Вы предпочли использовать его, как сыр в мышеловке... Мы верили вам, а вам все это время было плевать на нас...

– Это не так. Я обезопасил вашу жизнь настолько, насколько это было возможно.

Сердце Лили тут же болезненно сжалось от воспоминаний.

– Да, вы сделали это с помощью Северуса... – в глазах ее вновь застыли слезы. – Мы не должны были... не имели право... В тот момент, как мы заключили Брачный обет, я подписала ему смертный приговор...

– Нет, Лили... здесь нет твоей вины. Северус сделал свой выбор очень давно. Он противопоставил себя Волдеморту и остальным Пожирателям смерти гораздо раньше, чем ты думаешь. В ту ночь, когда Волдеморт убил, вернее, думал, что убил тебя, хотел убить всех вас, он навсегда потерял власть над его душой. Это та сила, которая сокрушает несокрушимое. То, что неподвластно никому из них для понимания. В ту ночь, в Годриковой впадине, Северус сделал свой последний выбор. Душа и тело Лили... свобода первого гораздо важнее, именно за спасение души мы боремся всю нашу жизнь. Северус прошел через самое страшное чистилище на земле. Знаешь, почему я не рассказал ему о том, что ты выжила? Это то самое, Лили, что заставило его мучиться всю жизнь, но очистило его душу и сделало неприкосновенный для Волдеморта и всех остальных.

– Что же это?

– Раскаянье, Лили. Чувство вины и утраты, которое сопровождало его все эти годы. То, к чему не способен Волдеморт. Искреннее раскаянье любящего сердца, добровольная жертва.

Она молчала, опустив голову.

– Ты будешь права, если скажешь, что я поступил с ним жестоко. Но этот путь он проделал гораздо более сознательно, чем кажется на первый взгляд. Вера в то, что тебя нет в живых, как ни пародоксально, помогла ему сделать правильный выбор, исправить ошибку, стать лучше. Хотя он никогда не желал этого специально. Отчасти, получается, я пожертвовал твоей свободой ради его исправления. Звучит ужасно, согласен. Но кроме того, твое присутствие принесло бы в конечном итоге больше вреда, чем пользы и тебе, и ему, и даже Гарри.

– Гарри?

– Вырастая без родительской любви и ласки, он имел все предпосылки для того, чтобы свернуть с правильного пути. Но в отличие от Волдеморта, чье детство прошло в приюте, у твоего сына был образ прекрасных родителей, отдавших свои жизни за его спасение. Это оказало сильнейшее влияние на его душу. Он научился ценить хорошее отношение и рос с мыслью о том, что его родители любили его. Чего нельзя сказать о Волдеморте. Его смерть была ужасна тем, что он так и не захотел исправить своих ошибок, так и не понял, что есть вещи пострашнее нее. Он сделал крестражем семейное кольцо Мраксов, не подозревая, что в его основании лежит воскрешающий камень. За все рано или поздно приходится платить, в том числе и за бессмертие. Осквернив кольцо столь страшным проклятьем, он отдал свою душу той самой силе мертвых, которая в итоге и забрала его назад. Сейчас кольцо, конечно, уничтожено. Я сам едва не пал жертвой его одурманивающей силы, и если бы не Северус...

– Вы знали, что он является потомком Поллукса Блэка и сводным братом Беллариссы, Нарциссы и Сириуса?

– Нет. Я не знал об этом. Но, пожалуй, хорошо, что и он не знал об этом до последнего момента. Хотя Северус намного лучше большей части их представителей, не думаю, что он смог бы оценить свое преимущество. Но я позвал тебя, чтобы передать кое-что, – он протянул ей пожелтевший конверт. – К сожалению, в свое время оно не дошло по адресу.

Лили взяла и медленно вскрыла. На колени ей выпало письмо. Развернув, она почувствовало, как бешено заколотилось сердце.