Текст книги "Маховик счастья (СИ)"

Автор книги: selena_snow

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц)

– Твою мать... – догнавший ее Рон обалдело уставился на открывшееся зрелище.

– Гарри, ты в порядке?

– Да... я... – парень поднялся на ноги, взгляд его уперся в Снейпа. Кажется, он сам не верил в то, что сейчас произошло.

– Профессор... вы?

Он ожидал чего угодно, только не этого.

– Поттер, – тихо произнес он. – Вы даже не можете себе вообразить, что вы сейчас натворили...

– А мы тут... блин...

Гермиона закрыла лицо руками, плечи ее стали сотрясаться то ли от беззвучного смеха, то ли от слез.

– Можно мне... палочку, – ляпнул Гарри первое, что пришло в голову.

Снейп посмотрел на него с таким видом, что он тут же прикусил язык. Неожиданно Гарри вновь ощутил себя первокурсником на уроке зельеварения, где был лишь провинившимся студентом.

– Чтобы вы еще совершили непоправимую ошибку, Поттер? Всегда пожалуйста... – он протянул палочку с таким видом, что у Гарри возникло желание самому переломить ее пополам.

Они все уставились на лежащего без сознания Долохова.

– А где миссис Поттер? – неожиданно произнес Рон. – Гарри... она же вперед нас побежала... Ее здесь нет?

Все четверо замерли.

– Может, она... не в ту сторону побежала... темно же было... – прошептала Гермиона.

Жуткая догадка пронзила Гарри насквозь. Господи, пожалуйста... только не то... все, что угодно...

Он выбежал из хижины, бросившись вперед. Ноги утопали в снегу вперемешку с землей. Сердце билось с такой скоростью, что, казалось, готово разорваться. Он затормозил перед обрывом, упав на колени.

– Лллюмос... максима! – луч света равнодушно выхватил безвольно лежавшее внизу тело.

====== Глава 16 ======

Казалось, окружающая действительность взорвалась, осыпав его градом острых осколков. На мгновение Гарри показалось, что он не может дышать. Сзади раздался крик Гермионы:

– Рон, ну не стой, ради Бога! Беги за профессором Снейпом!

Гермиона оттащила его от края, пытаясь поднять с колен. Она сама плакала, но еще держалась, пытаясь привести его в чувство. Он увидел искаженное страхом лицо подбежавшего Снейпа и взгляд, полный жгучей ненависти, направленный в его сторону. В этот момент Гарри готов был умереть, сделать все что угодно, лишь бы что-то исправить. Чудовищное, всепоглощающее чувство вины обрушилось на него с такой силой, что если бы Гермиона и Рон не держали его, он прыгнул бы в овраг. Он не мог потерять ее еще раз. Не мог. Ужасное осознание собственной причастности, вины и невозможности что-либо сделать практически уничтожило его. Сейчас он был бы не против, если бы Снейп проклял его. Но Гарри, очевидно, интересовал его сейчас так же мало, как и оглушенный Долохов.

– Быстро! Бегите в дом! Разбудите там всех! Мисс Грейнджер, останьтесь... вы мне поможете...

Рон слегка встряхнул друга, и этого толчка хватило, чтобы Гарри снова пришел в чувство. Они бежали со всех ног, боясь опоздать. Крики от ночного скандала уже перебудили замок. Во всех окнах горели огни. Когда Гарри и Рон вбежали в вестибюль, там уже собрались почти все, с палочками наготове. Увидев их, перепачканных землей, с безумными глазами, мистер Уизли побледнел:

– Что произошло? Мы слышали гром от удара... Пожиратели?

– Да... то есть, нет! Папа... скорее... там нужна помощь... Снейп... миссис Поттер... упала в овраг за заброшенной хижиной!

Тонкс вцепилась в руку Люпина.

– Снейп скинул ее в овраг?!

– Нет!! – заорал Гарри. – Это я... я виноват!!! Это из-за меня!!

В этот момент дверь распахнулась, и на пороге появились сам профессор и Гермиона, бледная как полотно. Снейп держал Лили на руках. Ее лицо и тело покрывали ужасные ссадины и синяки, мантия была частично изодрана, но она была жива. Гарри понял это сразу по слабо вздрагивающим ресницам. Волна облегчения пронеслась внутри. Они жива, все остальное не важно.

– Снейп... что, черт подери, произошло? Что вы тут делаете?

Очевидно, что Гаррины предыдущие рассказы о его измене и предательстве не прошли зазря.

Люпин слегка оттеснил мистера Уизли и Билла. Ему сомнения были ни к чему.

– Сейчас не время для разборок... Лили срочно нужна медицинская помощь. Северус, отнеси ее в нашу комнату, она ближе всех. Тонкс, помоги...

Нимфадора кивнула.

– Гарри, теперь расскажи, как это произошло? – обратился он к юноше.

– Стойте! – неожиданно крикнул Рон. – А как же Долохов? Он остался в хижине... что, если он очнется?

Оставшиеся изумленно повернулись к нему.

– Долохов?!

– Да! Он там... остался...

– Мерлин... Что он тут делает?

– Откуда мне знать? Снейп его оглушил... Если он придет в себя, нам тут всем крыши снесет...

– Артур, Билл, пойдемте со мной. Фрэд, Джордж, останьтесь и помогите здесь.

Близнецы кивнули. Гарри бросился в комнату, куда Снейп унес Лили. Он затормозил перед открытой дверью. Увидев его, профессор встал, отошел от лежавшей на кровати женщины и, резко отшвырнув Гарри в сторону, захлопнул перед его носом дверь.

– Гарри, не надо сейчас... Ты там ничем не поможешь... – Гермиона испуганно теребила его за плечо.

Парень тупо кивнул. Он даже не знал толком, что собирался сделать.

Через несколько минут в вестибюле появились Люпин и мистер Уизли. Они волокли безвольно повисшего Антонина Долохова. Видок у того был жуткий.

– Куда его?

– В гостиную, е-мое! Давай его свяжем для начала... Потом в подвал...

Откуда-то взялись веревки, плотно обхватившие безучастное к окружающему миру тело.

– Чем это он его? – мистер Уизли внимательно осмотрел волшебника. – Не похоже на простое оглушение... Вон его как тряхануло...

– Он жив? – прошептала Гермиона.

– Жив-то жив... к сожалению, – хмуро ответил Люпин.

– Тащи его... тяжелый. Много, видать, в нем дерьма... – пропыхтел Билл, помогая отцу.

Гарри молча сполз по стене, закрывая глаза и лицо руками. Неожиданно на него навалилась смертельная усталость.

– Эй... ты не виноват... – Рон присел рядом. – Так уж вышло... никто не ожидал... это все Долохов... Ты же не мог знать, что он там...

Гари молчал. Он совершил непростительную ошибку, в результате которой чуть не погибла его мать. Мать, которая однажды уже пожертвовала своей жизнью, чтобы его спасти. Сможет ли он когда-нибудь простить себе это?

Успокоились все где-то минут через сорок. Снейп наложил на раны кровоостанавливающие чары, Тонкс сказала, что жизни Лили ничто не угрожает, однако она все еще не пришла в сознание. Впрочем, это было даже хорошо, по крайней мере, она не страдала от боли.

– Она же волшебница, Гарри... Нас не так-то просто убить, – слабо улыбнулась ему миссис Уизли. Гарри чувствовал, понимал, все окружающие смотрят на него с внутренним осуждением Конечно, Снейп уже рассказал, что произошло в хижине. Рон и Гермиона переживали, похоже, не меньше Гарри.

– Это мы виноваты. Особенно я... идиотка, дура! Если бы я не лезла со своими глупыми соображениями, ничего бы этого не было...

– Ладно, – Рон неумел пытался ее утешить. – Ты же в итоге правильно все рассудила... и догадалась...

– Ага, догадалась... только вот выводы сделала не те... со знаком ошиблась. Здесь был плюс, а мы поставили минус... Грош цена таким догадкам...

– Профессор, простите нас, – Рон затравленно посмотрел на Снейпа. Тот бросил на него взгляд непонятного содержания и ничего не ответил. Тонкс и миссис Уизли остались с Лили, обрабатывать раны, остальные собрались в гостиной. Гарри чувствовал себя словно отрезанным от окружающих, ведь это из-за его глупой импульсивности все закончилось именно так. Похоже, после случившегося с Лили ни у кого не возникло желания подвергать слова Снейпа сомнению. Гарри не слышал, что именно тот говорил, но хмурый взгляд, брошенный Люпином в его сторону, говорил сам за себя.

– Так, значит... вы знали? – Рон с удивлением обратился к Римусу.

– Теперь это имеет значение? Лили была права в одном... Нам действительно следовало рассказать правду. Ясно же было, что Гарри не успокоится...

– Мы тоже виноваты, – добавила Гермиона.

– Мы все виноваты, – отрезал Люпин. – Но речь сейчас ни об этом. Не о Лили, и даже не о Гарри, который, вынужден признаться, сегодня меня очень разочаровал...

Юноша почувствовал, как в глазах защипало от подступивших слез.

– У нас есть куда более серьезная проблема. Долохов.

Все повернулись к нему.

– Вы хоть понимаете, что Северус вынужден был напасть на одного из ближайших соратников Волдеморта? – обратился он к друзьям. – Это вам не тебя, Гарри, пару раз заклятьем стукнуть и в лесу упустить. Это нападение на Пожирателя смерти. Одного из самых сильных и фанатичных. Это же дважды смертный приговор нам всем.

– Он может нас выдать, если придет в себя..-пробормотал Фред.

– Так кто ж его отпустит! – воскликнул Рон. – Держать его в подвале...

– Я хочу тебя расстроить, – Люпин повернулся к нему. – Пожирателю смерти такой силы вовсе не нужно самолично лететь через все страну, чтобы сообщить о случившемся. Ему достаточно дотронуться до Черной метки, как через полчаса здесь будет армия Пожирателей... Их не остановит защита, так как Долохов тут же обнаружит нас...

Повисло молчание.

– Жаль, что сегодня не полнолуние, Люпин, – раздался холодный насмешливый голос. Снейп прищурился. – Мы могли бы запереть тебя с ним в подвале до утра...

– Неплохая идея, кстати, – сухо заметил Люпин. – Похоже, у нас нет другого выхода..

– Отличная шутка, профессор, – улыбнулся Фрэд. – Давайте убьем его.

– Кто вам сказал, что я шучу? – Люпин без улыбки посмотрел на близнеца.

– Ты серьезно, Римус? – мистер Уизли изумленно встал. – Ты сейчас предлагаешь убить его?

– Ты видишь другой выход?

– Ну, а... я... Мы можем держать его под заклятьем. Империус, в конце-концов...

– В случае с Долоховым нам придется тогда все время торчать в подвале и дежурить там, моля Бога, чтобы тот не очухался... Антонин – один из самых могущественных магов, что я знаю. Сильнее только Волдеморт и, возможно, Белатрисса... Мы не сможем все время его сдерживать.

– Но кто это сделает? Кто убьет его? – в отчаянии воскликнул мистер Уизли.

Как по приказу, головы собравшихся повернулись в сторону Снейпа.

– Вы ведь оглушили его... значит, вам и... – пробормотал Рон, не смея поднять глаза.

– Потрясающая логика, Уизли, – вкрадчиво заметил профессор. – Но должен вас огорчить. Если я убью его, об этом станет известно быстрее, чем если мы сами будем смиренно ждать, пока он придет в себя и вызовет помощь... Вам не известно правило Черной метки? Все носители этого знака связаны между собой. Если среди них появляется предатель, напавший на другого и убивший его, – другие получают об этом сигнал.

– Но они же не смогут узнать, что это вы убили...

– Беллатриса не верит мне больше. Это она послала Долохова в Шотландию. Если я убью его, последние сомнения отпадут.

– Черт... ну и дела... Должен быть другой выход, не может не быть! – мистер Уизли хлопнул себя по колену.

– Его нет, Артур, – тихо произнес Люпин, доставая палочку. – Никто? Я так и думал...

Гарри, доселе сидевший молча, испуганно вскочил.

– Профессор, вы... не можете... вы же не...

– Кто-то все равно должен сделать это.

– Но не вы! Вы не должны убивать! Это вечное проклятье... это вовсе не нужная жертва... Если кто и ДОЛЖЕН УБИТЬ Антонина Долохова, пусть это будет человек, на чьей совести уже лежит убийство!

– Поттер сейчас вновь любезно на меня намекает, – усмехнулся Снейп. – С какой стати мне, уже убившему Дамблдора по его собственной просьбе, вынужденному против своего желания взять это преступление на душу, совершать еще одно... которое вообще не надо было бы совершать, если бы вы, Поттер, не оказались таким безмозглым самоуверенным кретином. Вы очаровательно признали за собой вину в случившемся, почему бы вам самому не искупить ее перед всеми? Если вы так переживаете за профессора Люпина, сделайте это сами... Убейте Долохова.

– Что ты несешь! – взорвался мистер Уизли. – Он ребенок! Как он может...

– Убить человека? Волшебника? А как же это он так много лет столь многообещающе собирается победить Темного Лорда? Или вы, Поттер, надеетесь, что при случае рядом с вами вновь окажется кто-то, кто выполнит всю работу? – глаза Снейпа злобно блеснули.

– Хватит, Северус... Гарри, ты говоришь о проклятии... В моем исключительном случае это уже не имеет значения. Я проклят с самого детства. Я убью Долохова, и покончим этим, – Люпин направился к выходу.

– Нет! – Гарри вцепился ему в руку. – Снейп прав, я... я могу сделать это.

В глазах Римуса мелькнула горькая усмешка.

– Не становись убийцей, Гарри. Твоя мама хотела бы этого меньше всего. К тому же, я сомневаюсь, что тебе удалось бы выбить хоть пару искр из палочки. Убить человека не так просто, как кажется.

– Тогда... позвольте мне пойти с вами, – твердо произнес юноша. – Пожалуйста.

Люпин пожал плечами.

– Хорошо. Идем прямо сейчас... время слишком дорого...

Из гостиной их проводила гробовая тишина.

Они спустились вниз по каменным ступенькам, ведущим в подвал. Он как нельзя более подходил на место заточения и вызвал у Гарри неприятные ассоциации с камерой пыток. Земляной, местами покрытой пожухлой соломой пол, грубые, голые стены из цельного камня и старый фонарь, небрежно подвешенный над потолком. Здесь было сыро и мрачно, и юноша вдруг необычайно остро ощутил весь ужас предполагаемого преступления.

– Профессор, пожалуйста, послушайте меня. Нам не нужно убивать Долохова. Мы можем держать его связанным. И тогда он не сможет использовать магическую силу Черной метки, чтобы передать сигнал.

Люпин повернулся к нему лицом, и Гарри вздрогнул от того, насколько отчужденным и холодным был его взгляд.

– Это война. Иногда, чтобы выжить, нужно делать выбор – дать убить себя или убить самому. Твой отец и Сириус были мне больше чем друзьями. Благодаря им я мог жить, зная, что, даже превращаясь в столь немыслимое чудовище, я не становлюсь убийцей.

Гарри с болью сжал кулаки. Его отец и крестный всегда оберегали Люпина и не давали ему причинять вреда во время превращений. А теперь из-за глупости их сына и крестника он должен ставиться убийцей по собственной воле. Это было чудовищно.

– Вы прекрасно знаете, что Снейпу это удалось бы сделать гораздо легче... Почему вы берете это на себя? Это неправильно...

– Неправильно в данном случае думать, что кто-то более, а кто-то менее заслуживает того, чтобы сохранить свою душу в неприкосновенности. По—твоему, Северус подходит на роль убийцы больше только потому, что у тебя к нему личная неприязнь?

– Не только поэтому, вы знаете. Он бывший Пожиратель смерти. Он уже переступал эту черту.

– Он и так делает для всех нас очень многое, – Люпин помолчал. – В некотором смысле он достоин возможности получить шанс на искупление грехов даже больше других.

– Вы знали. Знали о том, что мама и Снейп заключили брак. О том, что он шпионит по просьбе Дамблдора. Знали все это время. И молчали. Почему?

– Потому что неосторожно сказанные слова могут причинить еще больше вреда. Нам было неясно почему, но директор настаивал на том, чтобы мы сохранили это в тайне.

– Дамблдор... хотел, чтобы они поженились? – Гарри до сих пор не верил своим ушам.

– Да. Так Северус сможет дать вам наибольшую защиту.

– Каким образом? Тем, что притаскивает за собой одного из Пожирателей смерти и вынуждает вас совершить убийство? – вспыхнул юноша.

– Ты отнимаешь мое время, – Люпин отвернулся, продолжив спускаться. – Долохов может очнуться в любую минуту. Это страшный человек. Он не знает ни жалости, ни любви. Если я убью его, мир вряд ли многое потеряет.

Гарри поразился тому, каким спокойным голосом говорил об этом Люпин, какими жестокими и холодными могли быть его слова. Он еще никогда прежде не видел его таким, даже тогда, в Визжащей хижине, когда он и Сириус собирались убить Питера Петтигрю.

Долохов, связанный, по-прежнему лежал без сознания. Черные кудрявые волосы падали на бледное, худое, уже не кажущееся таким злым лицо. Он даже не имеет права выбора: жить или умереть. Эта мысль наполнила Гарри такой горечью, что он всерьез подумал: а не отнять ли у Люпина палочку? До этого момента он видел лишь как убивали его друзей и близких. Да, это было ужасно, но осознание того, что сейчас ему предстоит увидеть, как один из самых дорогих ему людей сам станет убийцей по его вине, приводила в еще больший ужас. Он знал, что при желании может уйти из подвала, но сделать это сейчас означало проявить трусость и малодушие.

– Подождите... Может, прежде дадим ему возможность прийти в себя?

– Ты думаешь, поняв, что умирает, Антонин Долохов испытает раскаяние? Я сильно в этом сомневаюсь, – Люпин поднял палочку. – Отойди, Гарри, я хочу сделать это быстрее и уйти отсюда.

Гарри молча выполнил его просьбу. Внутренне он продолжал отрицать, что Римус Люпин, друг его отца, человек, который всегда переживал из-за своей болезни, больше всего на свете боясь причинить вред кому бы то ни было, сможет сделать это сейчас.

– Гарри, я должен попросить тебя... – Римус обернулся. – Что бы дальше ни произошло, не говори об этом моему сыну.

Яркая вспышка зеленого света на миг озарила подвал. Луч, вырвавшийся из палочки, ударил Долохова в грудь. Гарри закрыл глаза, содрогаясь изнутри. Через несколько минут он ощутил, что на плечо ему опускается рука.

– Идем... Я не настаиваю, чтобы ты забыл увиденное сейчас, потому что такое не забывают, но постарайся понять и простить.

– Простить? Вас? За что? – Гарри с недоумением посмотрел на усталое, невыразимо грустное лицо.

– Да, меня. Потому что я не хочу, чтобы тебе когда-нибудь приходилось, как и мне сейчас, принимать такое решение. Мир не идеален, но ты не должен теперь ставить меня на один уровень с ним, – он показал в сторону безвольно лежащего Долохова.

– Почему вы думаете, что я это делаю?

– Потому что это написано у тебя на лице. Ты презираешь меня сейчас.

– Единственного, кого я действительно презираю сейчас – это самого себя, – Гарри уже молча взбежал по ступенькам.

Лили пришла в сознание только через пару дней. Все это время обитатели замка жили в напряжении, словно решалась их судьба. Гарри просиживал у постели матери часами, запрещая себе плакать и продолжая молить лишь о том, чтобы она вновь открыла глаза и посмотрела на него. Теперь окружающие жалели его, а это было даже хуже, чем ненависть или осуждение. Даже Снейп, который так и не смог покинуть замок, желая оставаться рядом с Лили, не проявлял по отношению к нему привычных негативных эмоций. Он попросту не замечал его присутствия, словно Гарри не существовало в этом мире. Единственный раз, когда юноша все же решился наконец обратиться к нему с извинениями, которые, как он внутренне понимал, просто обязан ему принести, профессор отреагировал на него словами, после которых всякое желание как-то загладить свою вину у Гарри отпало:

– Мне не нужны ваши извинения, Поттер. Извинить и простить можно кого-то, к кому испытываешь хотя бы какое-то подобие чувств. Чье мнение, а значит, сожаление что-то значит. Ваш поступок лишь подтверждает мое мнение о вас. Вы совершенно не способны на что-либо, требующее участие головы. Можете оставить свое сожаление при себе, потому что меня оно не интересует и мне глубоко плевать на него.

Вообще необходимость им сосуществовать вместе в одном доме сильно нагнетала обстановку. Создавалось впечатление, что всем вокруг стало бы легче, исчезни они оба теперь. Конечно, известие о том, что Снейп не является предателем, немного поменяло отношение к нему в лучшую сторону, но было в этом какое-то странное сожаление, будто бы он разочаровал или не оправдал их ожидания представить себя в роли злодея. Тонкс вообще считала, что он виноват в случившемся не меньше Гарри, хотя и не могла не признать, что его отношение к Лили более чем заботливое. Снейпу будто бы было все равно, какого мнения придерживаются о нем или его поступках окружающие. Пока Лили не пришла в себя, мир перестал существовать для него вместе со своими обитателями. Он практически поселился возле ее постели, словно забыв обо всех других делах и поручениях. И как неохотно было это признавать, но без его знаний и помощи они бы вряд ли вытянули ее. Гарри пугало и смущало такое отношение, более того, он вдруг испытал новое и непривычное чувство ревности. Мысль о том, что Снейп может испытывать сильные чувства к его матери, напугала его еще сильней, чем боязнь, что он будет обижать ее. Как-то не укладывалось это в голове, и, похоже, не только у него. Рон высказывал догадки, одну нелепее другой:

– Ну, давай рассуждать логически... Твоя мама – очень красивая женщина... Помнишь, что Хагрид говорил? В нее пол школы влюблено было! К тому же, ты сам рассказывал, она за Снейпа еще и заступалась... Трудно тут устоять.

– Я не желаю это слушать, Рон! Еще раз скажешь про нее и Снейпа, получишь кулаком в нос! – огрызнулся Гарри.

– Ну, это для тебя она мама, а для других... Ну, ты сам ведь понимаешь... Ты гордиться должен, если даже такой, как Снейп, не устоял...

– Я сейчас тебя точно стукну!

– Да это же фиктивный брак! Если бы не Дамблдор, она бы за него не пошла, сам подумай!

Гарри вообще не хотел думать на эту тему. Даже понимая теперь мотивы, он при всем желании не мог избавиться от чувства, что все равно осуждает ее. Не важно, что Снейп там что-то к ней чувствует, гораздо важнее, что должна чувствовать к нему она. И Гарри скрючивало при мысли, что после отца она могла бы стать женой не кого-то, а его злейшего врага, не прекращающего делать мерзкие гадости просто в память о нем, даже умершем. Он хотел, чтобы она пришла в себя, и боялся этого. Гермиона сказала, что после случившегося ему ни в коем случае не надо ссориться со Снейпом, и Гарри пообещал, что не будет. Но разве он виноват, в конце концов, что тот так ненавидит его просто потому, что Лили когда-то предпочла другого, ставшего Гарри отцом. Он не представлял себе, как они могли бы жить, доживи до победы в этой войне. Рон в шутку заметил, что Гарри боится быть пасынком Снейпа еще больше, чем встречи с Волдемортом, что не могло не выбесить сильнее. Неужели Дамблдор настолько уважал и сочувствовал профессору, что выбрал именно его как кандидата на пост защитника? И это – зная о его бесконечной вражде с Гарри. Полная околесица. Хотя логика директора всегда оставалась для него непостижима. Зато за всеми этими происшествиями у него совсем не было времени переживать и расстраиваться по поводу смерти старого волшебника, разом обрекшую их на пугающую неизвестность.

– Она пришла в себя, – Снейп подошел к стоящему на каменном балконе второго этажа Люпину. – Я должен уйти.

– Ее жизни теперь ничто не угрожает, и тебе здесь нечего делать?

Снейп нахмурился.

– Я и так провел здесь недопустимо много времени. Не ожидал, признаться, что придется защищать Лили от ее собственного сына.

– Гарри очень сожалеет о содеянном.

Губы Северуса исказил презрительная усмешка.

– Его сожаление вряд ли поможет мне дать вразумительные объяснения Беллатрисе. Мне придется отвечать за каждый прожитый день.

– Уже решил, что ответишь про Долохова?

– Еще нет. Но я придумаю.

Люпин повернулся к нему и слегка улыбнулся.

– Скажи им правду. Пожирателя Долохова убил оборотень Римус Люпин.

На лице Снейпа что-то дрогнуло, и он с удивлением посмотрел на него.

– Пожалуй, неплохая идея.

– Я думаю, оборотень, бегающий по окрестностям Шотландии, их вряд ли насторожит. Они не смогут найти нас так быстро.

– Но они найдут. И мое пребывание здесь опасно прежде всего для всех нас. Найти меня благодаря Черной метке гораздо проще.

– Почему же тогда они еще не сделали этого?

– Просто потому, что Темный лорд сейчас занят... еще одним, не менее важным делом.

– Вот как, и каким же?

Снейп усмехнулся.

– Я не собираюсь делиться этим с тобой.

– Я думаю, не стоит говорить Лили о Долохове, – ответил Люпин, словно не заметивший грубости.

– Да, не нужно.

Они помолчали.

– Что ж, иди, раз тебе нужно.

Казалось, Снейп хочет сказать что-то еще. Его губы дрогнули, словно сдерживая неясный порыв. Он кивнул и вышел.

Тонкс помогла Лили расположиться полусидя в подушках. Несмотря на то, что синяки и ссадины практически исчезли, та все еще чувствовала сильную слабость и была бледной.

– Как ты?

– Как если бы упала со скалы... – слабо улыбнулась женщина.

– У тебя, наверное, как у кошки: девять жизней.

– Как Гарри? Что произошло? Где Северус?

– Все хорошо... Гарри теперь знает правду, все уладилось.

– Надо было рассказать ему с самого начала... – простонала она.

– Зато теперь у него не осталось сомнений, что Северус на нашей стороне, – Тонкс замолчала.

– Я вижу, тебя это не слишком радует.

– Меня это не то, что не радует, я удивлена. Знаешь, Лили, ты все-таки удивительный человек. Я знаю Северуса не один год и не припомню, чтобы он хотя бы к кому-то испытывал чувства, похожие на заботу или привязанность. А сейчас... знаешь, ведь если бы не он, мы бы не справились. Фактически, это его заслуга в том, что ты жива сейчас.

– Все-таки он выдающийся волшебник...

– Не в том дело. Не думаю, что случись нечто подобное с нами, он стал бы так помогать. Дело в тебе, вернее, в его отношении к тебе, – Тонкс слегка улыбнулась. – По-моему, он просто влюблен, вот и весь секрет.

Лили почувствовала, как лицо заливает краска. Тонкс говорила с ней, как со школьницей, которую застукали за поцелуем под лестницей.

–Не говори глупостей. Да, наверно, у него остались ко мне теплые чувства, ведь мы дружили когда-то... Это закономерно. Фактически, я единственный человек, с которым его связывали близкие отношения. Но это не означает, что он влюблен в меня.

– Не знаю... Если бы ты видела, как он просиживал тут с тобой, пока ты была без сознания, какую заботу проявлял... Это было так странно.

– Я надеюсь, ты ни с кем больше не поделилась своими соображениями? – нахмурилась Лили.

– Нет, конечно. И вообще, вы же теперь как бы... муж и жена, – она замолчала. – Дико как-то звучит. Ты и он.

– Как Гарри отреагировал?

– Ну... по-моему, он все еще не осознал. Он ужасно переживал и винил себя в случившемся. Ему было не до разборок со Снейпом.

– Кстати, где он?

– Северус? Уже сбежал... Сказал, что у него неотложные дела и он и так потерял много времени.

– Вот черт! – с досадой пробормотала Лили. – Он что, специально уходит, когда так нужен?

– Кому нужен? Он был здесь ради тебя. И, видимо, пришел к выводу, что теперь, когда ты пришла в себя, его присутствие больше не требуется.

– Он все только усложняет, – вздохнула Лили.

Неожиданно Тонкс замялась и произнесла:

– Слушай, я не буду лукавить. Северус мне не нравится. Я по-прежнему считаю, что ему плевать на нас всех. Всех, кроме тебя. Но он сильный союзник и действительно может помочь. А твоя сила в том, что ты можешь... как бы это сказать... Влиять на него. Пойти против тебя он не решится.

– Ты зря так думаешь. Поверь, не родился человек, под которого бы он хотел прогнуться.

– Не в том дело. Не надо его прогибать... надо... направлять, что ли. Руководить. Сдерживать его агрессию и использовать его храбрость и ум. Ты могла бы это делать.

Лили замолчала.

– Ты говоришь о нем, как о какой-то собаке, сидящей на цепи.

Тонкс усмехнулась.

– Знаешь, вообще-то тут много общего. Подумай: он, безусловно, обладает информацией, которая могла бы помочь! Но никогда не расскажет ее нам. Если только ты... не попросишь сама...

– Ты хочешь, чтобы я выведала у него что-либо, пользуясь его привязанностью ко мне?

– В общем и целом – да.

– Я не стану этого делать! – возмутилась Лили. – И потом, ты ошибаешься, думая, что он мне все рассказывает. Я пыталась что-то узнать у него, и ничего не вышло.

Тонкс вздохнула, вставая.

– Что ж, жаль. Но в любом случае, ты подумай над моими словами. Ведь тебе самой надоело сидеть здесь и ждать, когда чудо произойдет само собой. Уж не думаешь ли ты, что Северус сам героически совершит победу над Волдемортом?

– Нет, конечно...

– Ладно, отдыхай и набирайся сил, – она дружески поцеловала ее в щеку и вышла, прикрыв дверь.

====== Глава 17 ======

Лили стояла перед зеркалом, расчесывая густые, переливающиеся в тусклом свете люстры медно-красные волосы. Она чувствовала себя почти хорошо, о недавнем падении напоминало лишь небольшое головокружение время от времени. Зима подходила к концу, однако смена сезона была лишь на календаре. Здесь, в предместье Шотландии, природа по-прежнему пребывала в мрачных, серых тонах. В замке, казалось, было даже холоднее, чем на улице, где постоянно шел то дождь, то снег, а то и все вместе. Члены Ордена, а вернее, того, что от него осталось, напоминали ей заблудившихся после побега пленников. Новости из Англии, которые сообщал мистер Уизли, вгоняли в еще большую тоску. И вроде бы здесь, вдали от гущи событий не происходило ничего страшного, они продолжали оставаться в более или менее относительной безопасности, но на взгляд Лили, их положение было более чем катастрофическим. Мир рушится вокруг них, а им остается либо выйти на поле боя вместе со всеми, либо заживо похоронить себя в этой глуши. Первый вариант казался ей даже более привлекательным. Она все больше и больше сомневалась в правильности решения Дамблдора. Чего он хотел добиться, отправляя их сюда? Они ничего не делают, как будто им только и остается, что смиренно ждать, когда смерть сама настигнет их, рано или поздно. Она все чаще всерьез стала задумываться над возвращением в Англию, нарушив обещание, данное директору. Он мертв, и больше не сможет ответить на вопросы. Ее посетила жуткая мысль: он знал, что умирает задолго до нападения на Хогвартс и их спешной эвакуации, и за все месяцы, проведенные в школе, так и не дал НИ ОДНОГО вразумительного ответа. Каков был его план? Она подозревала, что Северус может быть в курсе этого, но тот не появлялся в замке вот уже месяц. Она не знала, что и думать.

Было около десяти вечера, когда Гарри, постучавшись, вошел в ее комнату. С каждым днем он выглядел все более грустным и подавленным, и Лили подозревала, что он испытывает те же чувства.

– Я хочу поговорить с тобой.

Она кивнула, присаживаясь на кровать и протягивая ему руки. Гарри сел рядом, утыкаясь в ее плечо. Она с нежностью погладила его по неизменно взъерошенным черным волосам. Теперь сердиться на него за историю с хижиной казалось нелепым. Внутренне она прекрасно понимала его чувства и не могла осудить. Однако при этом не могла с сожалением не замечать, что сын унаследовал от Джеймса не самые лучшие черты. То, что ей всегда так не нравилось в муже и что ей почти удалось сгладить в его характере, с лихвой передалось Гарри. Легкомысленность и импульсивность, самоуверенность и безрассудство, потребность действовать под влиянием минуты, гордыня и зачастую поверхностный взгляд на вещи – все это огорчало ее, хотя она и надеялось, что с возрастом Гарри, как и Джеймс, перерастет свои недостатки.