Текст книги "Добейся меня (СИ)"

Автор книги: Rise 7 B

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 32 страниц)

Внезапная мысль прошла холодной дрожью по всему телу, и Артит сильнее сжал ложку в пальцах, чтобы тут же начать есть быстрее. Если первокурсник все-таки ушел, то значит принял его просьбу. Им незачем больше встречаться. Незачем… Повторяя это себе снова и снова, лидер инженеров доглотал суп, а потом даже дошел до ванны, где смог в подробностях рассмотреть свое осунувшееся лицо, на котором ярко выделялись лихорадочно блестящие глаза и покрытые нездоровым румянцем скулы. Отвратительно. Он еще долго чистил зубы и умывался, но чувство гадливости так никуда и не ушло.

На следующее утро его разбудил громкий стук в дверь, и на секунду его сердце пропустило удар, но потом из коридора послышался голос Брайта и стало легче:

– Артит! Вставай! Мы ненадолго, потом отоспишься!

Лидер инженеров тяжело вздохнул и выполз из-под одеяла. Хорошо, что вчера он все-таки запер входную дверь, когда выходил из ванной, а то его гиперактивный друг уже сейчас скакал бы на нем, теребя и крича что-нибудь прямо в ухо. Глава наставников всегда поражался неиссякаемой энергии однокурсника. Особенно сейчас, когда его собственное тело откликалось с запозданием и очевидной слабостью. Даже по ощущениям, лидер инженеров мог утверждать, что его температура до сих пор не ушла. До чего же обидно…

– Привет. Что за… шум? – Артит распахнул дверь и мимо него тут же протиснулся Брайт, за которым спокойно шагнул Нотт. Легкий холодок, прошедший по спине, заставил передернуть плечами, но глава наставников лишь отступил в сторону и посмотрел, как его друзья разуваются. – Что-то случилось?

– Все здорово-замечательно. Надо бы только чуток поболтать перед парами. Ты все равно туда не пойдешь, а дела лучше решать сразу, – Брайт радостно попрыгал на месте, а потом потопал в комнату, на пороге оглянувшись на него – Ты чего застыл-то, Арт? Еще не проснулся?

– Он прав, Артит. Поговорим в комнате, – Нотт казался привычно расслабленным, но лидер инженеров чувствовал, что это вовсе не так. Потерев ладонями внезапно озябшие локти, глава наставников пошел за своими друзьями. И без того нерадостное настроение скатывалось к отметке «паршиво».

– С чего вы взяли, что я не пойду на пары? Могли бы поговорить в универе, – как-то инстинктивно огрызнувшись, Артит взглянул на часы. Половина восьмого. Времени, чтобы собраться и добраться до нужного корпуса было предостаточно. Особенно если Нотт подвезет. Хотя что-то подсказывало, что друг этого делать не станет. Лидер инженеров плюхнулся на кровать и взъерошил волосы, исподлобья глядя на товарищей, что устраивались напротив на стульях. Странное ощущение. Будто его вызвали на допрос. – В чем дело-то?

– Ну, ты просто еще не заходил на страницу факультета. Профессор Татерсват заболел, так что его пары отменили, а ради английского переться в твоем состоянии в универ – полный бред. I think so, – Брайт перевернул стул наоборот, чтобы тут же оседлать его верхом, устроив руки на его спинке, и радостно заржал, следя за реакцией Артита. – Спорим ты даже не понял, о чем я?

– Спорим, это единственная фраза, которую ты выучил с детского сада? Брайт, завязывай, – лидер инженеров закатил глаза и фыркнул. Злиться на этого парня долго было невозможно.

– Ладно-ладно. Это так, для поднятия боевого духа. А дело… У нас тут вчера получился интересный разговор с Конгфобом, решили заодно перетереть и с тобой. Это, конечно, ваше дело, вы мальчики большие, но чего-то ты в последнее время совсем партизанишь и страдаешь какой-то ерундой. С хера ли ты придумал историю с левым парнем для Конга? Ты, вроде, надышаться на него не мог вплоть до пятницы, а вчера придумал такой бред. Я, уж извини, сказал ему правду. Ты же не выдал нам никаких указаний на этот счет. Слегка неожиданно получилось, – Брайт, вроде, оправдывался, а, вроде, и нет, но Артит не готов был различать оттенки чувств. Перед глазами снова поплыло, и он рефлекторно вцепился в одеяло, на котором сидел. Как же… так? Все… все, что он готовил столько времени оказалось… зря? – Он тоже, знаешь ли, был в шоке, когда узнал. Но утверждает, что не помнит ничего такого, из-за чего ты мог бы на него взъесться. И это очень странно. Ты, конечно, бываешь полным придурком, но не настолько же, чтобы отшивать свою прелесть без малейшей причины. Нам его от*******? Он тоже не кажется подонком, но если он чего-то такое сделал…

– Брайт! Подожди… – Артит вскинул руку, надеясь хоть так прекратить поток слов, что не вмещались в сознание, но даже от повисшего молчания лучше не становилось. – Зачем… зачем вы вообще к нему привязались? Я же не просил…

– Никто к нему не привязывался. Он сам пришел, – голос Нотта был тих, но скрывал за собой еле сдерживаемую злость. Теперь это было очевидно. – А с просьбами у тебя и раньше было плохо. Но, надеюсь, мы друзья не просто так. Что он тебе сделал?

– Ох, Нотт… Вот поэтому я и не пустил тебя «разговаривать» одного. Ты, когда злой, даже с друзьями общаешься, как с врагами народа. А на месте Конга я бы вообще еще вчера помер от инфаркта, – Брайт тихо фыркнул и устроил подбородок на сплетенных кистях. Даже он поддевал друга очень осторожно. – Я уж молчу про Прэма… Ты бы видел, Арт, как он наехал на этого пацаненка… У твоего первокурсника, между прочим, есть яйца. Не такой уж плохой выбор, дружище. Ну, был. Ты же так и не сказал, что за фигня у вас там приключилась. Нам его дубасить или это тебя от температуры клинит? А то как-то глупо получается. Непонятно, кто из вас дурак. Он «не в курсе», а ты молчишь.

– Вы… вы… Ну зачем вы вмешались? – Артит беспомощно смотрел на своих сердитых друзей и редко-редко моргал, чувствуя, как в горле растет ком. Снова было плохо, а слова умирали где-то внутри. Ребята не только свели все его усилия на нет, но и запугали младшего. И это только сейчас, из-за одних подозрений, а что было бы узнай они правду? Даже представлять было страшно. И не нужно. Он ведь не скажет им этого. Не скажет, что этот светлый мальчик способен на подобное. Только… сколько теперь будет ходить за ним первокурсник, пытаясь избежать кары от старших? Артит вздрогнул, медленно откинулся на кровать и посмотрел в потолок. Он был безжизненным и холодным. Почти как его голос. Почти… – Он ни в чем не виноват. Это я… разлюбил… его.

– Чтоооо? – негодующее восклицание Брайта, так же, как и его ругань, казались далекими и совсем чужими. Лидер инженеров прикрыл глаза. Идти в универ, наверное, все-таки не стоило. Здесь было хорошо, а там… теперь, наверняка, снова будет он. За что?..

========== Часть 62 ==========

– Лааааадно. А сказку про другого ты просто из вредности сочинил? – вот теперь голос Брайта послышался совсем рядом. Да и прогнувшийся справа матрас подсказал, что друг завалился на его кровать сбоку. – Ну, чисто для того, чтобы посмотреть, как парнишка мучается у тебя на глазах? Откуда такая любовь к садизму? Или ты взбесился из-за того, что перваки устроили в пятницу, и решил отыграться на их дружке? Я тебя не узнаю, Арт. Вот что за ересь ты несешь? Может, все-таки заглянешь к врачу? Кажись, все серьезнее, чем простуда.

Сердце остановилось. Артит был в этом уверен. И даже то, что он сумел распахнуть глаза и посмотреть вверх, на пошедший цветной рябью потолок, ничего не меняло. Наверняка, ведь можно жить и так. Только бы избавиться от стальных тисков, что пережимают горло. Нужно было ответить хоть что-то, но… что? Что он мог сказать?

– Эй-эй-эй! Ты чего? Арт, прекращай, правда. Я же не серьезно. Просто ерунда же… Ну, блиииин… Ай, Нотт! – нависшее над ним лицо Брайта исчезло практически сразу, а потом лидера инженеров дернуло вверх и потащило в сторону ванной, где еще через пару секунд его позорно нагнули и пихнули головой в душевую кабину. Сверху обрушился поток воды. Теплой. Хотя, будь у него выбор, глава наставников предпочел бы ледяную. Тогда бы, быть может, и был бы какой-то эффект, а так…

Друзья на заднем плане ругались друг с другом, он, удерживая равновесие, скользил мокрыми пальцами по кафелю, а окружающий мир казался гротескной пародией на самого себя. Как же это глупо… Хорошо, что не бесконечно. Через какое-то время Артита дернуло назад и на голову опустилось махровое полотенце, впитывая стекающую с его волос влагу. Лидер инженеров устало выдохнул и оттолкнул чужие руки. Ощущение нереальности происходящего отступало, а вот бредовости – нет. Ему же не 5 лет.

– Прекращайте. Все со мной в порядке. Просто нервы ни к черту, – глава наставников сдвинул полотенце так, чтобы беспрепятственно посмотреть на своих друзей и натужно улыбнулся. Напряженное лицо Нотта и шокированное Брайта вряд ли свидетельствовали о том, что ему поверили, но на самом деле так и было. Артит снова чувствовал биение жизни, а значит все и вправду в порядке. Хотя успокоительное, наверное, стоило попробовать. Что-то он совсем расклеился. – Но лучше мне действительно остаться дома. К врачу я зайду, справку тоже возьму, можете ничего не придумывать для профессора. Только помните, что сегодня встреча с деканом по поводу поездки для вручения шестеренок. Справитесь сами?

– Да, – Нотт, как обычно, был немногословен, а вот то, что от Брайта последовал лишь один дерганный кивок – поражало. Видимо, его вечно энергичный друг перепугался не на шутку. При том, что в этом не было абсолютно никакого смысла.

– А Конгфоб… Не трогайте его. Он – нормальный парень. То, что у нас не сложилось… бывает же. Ничего сверхъестественного, – глава наставников попробовал улыбнуться шире, на что получил лишь пару смачных ругательств. Шикарно. Артит опустил уголки губ и поморщился. С владением лицом у него, похоже, до сих пор были сложности. – Забейте. Правда. Все пройдет. Мне сейчас не до отношений, он тоже переживет. Скоро экзамены. Займемся ими. Ок?

– Ага, – Брайт скривился, будто проглотил кислый лимон, а Нотт сжал предплечье Артита, хмуро вглядываясь в его глаза. Лидер инженеров подозревал, что ничего-то его товарищи не поняли, но как убеждать их еще, он не знал.

***

После разговора с наставниками Конгфоб чувствовал, что оказался в тупике. Объяснить поведение лидера инженеров с точки зрения логики не получалось. Он сам, да и любой из друзей Артита, мог бы с уверенностью утверждать, что выдумывать историю с новым парнем старшему было незачем. Третьекурсники тут же ополчились на самого Конга, обвиняя его в том, что это он сделал что-то не так, но не мог же студент экономического факультета рассказать, что последним, что было между ним и Артитом – сумасшедший восторг близости. Это… было личным, принадлежащим только им двоим. И совершенно не касалось остальных. К тому же, первокурсник прекрасно помнил, насколько погруженным в каждое ощущение был старший, когда они занимались любовью. Насколько сияющим, пусть и смущенным был взгляд лидера инженеров на следующее утро. Не могла, ну не могла та ночь, заставить Артита пойти на подобный обман. Что-то произошло после. Между их прощанием и встречей наставников в баре. И это действительно было связано именно с ним. Иначе во всей этой истории не было смысла в принципе.

Мысль, пришедшая на ум, когда он спускался по лестнице общежития инженерного факультета, направляясь к себе, была неожиданной и совершенно безумной, но мгновенно заставила его оступиться и лишь молниеносная реакция помогла ему схватиться за перила и не скатиться по ступенькам вниз. Это… это… было невозможно, но… если… Конгфоб медленно опустился на бетонный выступ под собой и несколько минут безуспешно пытался выровнять дыхание и убедить себя, что подобное абсолютно нереально. Катават не мог… не стал бы говорить с Артитом по поводу того… что должен был рассказать сам Конг. Друг не настолько смел, да и зачем?.. Студент экономического факультета сжал пальцами виски и еще пару секунд глубоко подышал. Выяснить ответ на этот вопрос было не так уж и сложно. Комната Эма прямо сейчас находилась на расстоянии всего одного лестничного пролета, и… Подскочив с места, Конгфоб стремительно пробежал по ступенькам вниз и по коридору – направо. Юноша не смотрел на часы, да это и не было важно. Главное, чтобы друг оказался дома.

Через полминуты яростного стука, дверь в комнату бывшего одноклассника распахнулась, и за ней показался встрепанный первокурсник инженерного факультета.

– Конг? Фух… Ну и барабанил же ты. Я испугался, что случилось чего. Заходи, – Катават отступил, пропуская его, и Конгфоб моментально шагнул внутрь, закрывая дверь, но не проходя в комнату.

– Это быстро, Эм. Просто скажи мне: ты встречался с пи’Артитом в субботу?

– Зачем? – и без того большие глаза друга стали еще больше. Он явно был в шоке. – Н-нет. Ты чего, Конг?

– Не разговаривал с ним по поводу… моего плана? – студент экономического факультета вглядывался в глаза бывшего одноклассника в поисках признаков лжи, но их там не было.

– Ты спятил, Конг? Он бы меня в асфальт закатал. Нет, конечно! А… – Катават внезапно замер и несколько раз судорожно сглотнул, – он, что… знает?.. да?..

– Нет. И не должен. Не подходи к нему. Я сам… все ему объясню, – первокурсник отвернулся, чувствуя, как по горлу изнутри что-то мерзко скребется. Как? Когда он сможет сказать это старшему? Между ними и так непонятно что происходит, и сейчас явно не до воспоминаний о глупости, которая может сделать только хуже. Хотя она все равно останется на его совести. Как и… то, что заставило лидера инженеров врать. Но что? Конгфоб готов был поклясться, что если еще не «спятил», то ждать до этого оставалось недолго. Даже если последняя идея оказалась неправильной, то он просто не представлял, в чем еще мог провиниться. Ответить мог только один человек, но этот человек лгал. И делал это без малейших сомнений. После чего разваливался на куски у него на глазах. Первокурснику самому хотелось зареветь, но это точно ничем бы не помогло.

– Зачем тебе что-то ему объяснять? Кооонг… прекрати уже, а? – Катават смотрел на него отчаянными глазами и, кажется, решил, что он все-таки уже свихнулся. Студент экономического факультета криво улыбнулся и, хлопнув друга на прощанье по плечу, отправился на выход.

– Прости, Эм. Я потом расскажу. Просто не вмешивайся, ладно? Ты здесь ни при чем.

К сожалению, ни вечером, ни ночью понять, что же случилось, так и не удалось. Единственное, в чем Конг был уверен – он не смирится с тем, что происходило между ним и Артитом сейчас. Если он в чем-то виноват перед наставником, то попросит прощения столько раз, сколько потребуется. И он не позволит, ни за что не позволит старшему страдать в одиночестве. Нужно только выяснить правду, а там…

– Конгфоб! Подожди секунду! – смутно знакомый голос выдернул первокурсника из вертящихся вокруг лидера инженеров мыслей, когда юноша шел по коридору к кабинету, где должна была начаться первая пара. Обернувшись, он увидел за собой невысокого парня. Пи’Каст. Глава наставников их факультета. Странно.

– Пи, – Конгфоб вежливо поклонился и вопросительно посмотрел на старшего. Он не представлял, что тому могло потребоваться.

– Давай отойдем чуть в сторону. Не будем мешать остальным, – пи’Каст улыбнулся и сместился ближе к окнам. Первокурсник последовал за ним. До пары еще оставалось достаточно времени. – Может это неожиданно, но у меня есть к тебе вопрос. Очень важный, между прочим.

– Конечно, пи. В чем дело?

– Ты же знаешь, что через неделю большинство факультетов планирует выездные мероприятия, связанные с вручением их символов? – получив кивок, парень стал выглядеть даже более довольным, чем раньше. – Так вот. Чтобы уменьшить расходы, в администрации решили, что лучше ехать по два-три факультета в одно место. С дисциплиной, конечно, будет посложнее, но и экономия очевидна.

Конгфоб вновь кивнул. Он не очень понимал, как это связано с ним, но о поездке действительно говорили, и юноша, безусловно, собирался отправиться вместе со всеми. На их факультете всегда были интересные мероприятия. Благодаря пи’Касту в том числе.

– Каких-то конкретных указаний, кто с кем должен ехать нам не дали. По сути, мы можем сами выбрать и договориться. Ну, за сегодня. Остальных распределят, как получится. Мы с наставниками обсудили и решили, что можно предложить подумать и тебе. Все-таки ты стал Луной университета и поднял престиж нашего факультета. Если у тебя, как у представителя первокурсников, есть идеи…

– С инженерным, – да, он перебил старшего, и это было невежливо, но Конгфоб знал, чего хотел. Оставалось только убедить в правильности выбора его собственных наставников. – Мы должны поехать вместе инженерным факультетом.

Пи’Каст выглядел шокированным. Не удивительно. Но это ненадолго. При наличии четкой цели на Конга мало что могло повлиять. И эта ситуация не станет исключением.

========== Часть 63 ==========

***

Выпроводив друзей, лидер инженеров медленно вернулся к постели. Понимать, что он позволил себе очередной срыв, было горько и нелепо одновременно. Неужели он настолько слаб, что даже разговор о младшем может довести его до подобного состояния? Не только в одиночестве, не только наедине с Конгом, но даже при всех? И хорошо, если только при друзьях. Что если в следующий раз он закатит истерику посреди столовой? В аудитории? Сейчас, когда он точно знает, что все, что их связывает с первокурсником – нелепые обстоятельства? Мерзко… мерзко… Нельзя. Хватит. Достаточно.

Заметив до сих пор лежащий на тумбочке листок с инструкциями, Артит несколько раз глубоко вдохнул-выдохнул, подошел ближе и перечитал все заново. Не важно, кто это написал. Важно – что это разумно. Чужой почерк на самом деле не вызывал ни слабости, ни тошноты. Он просто нес информацию. Последовав инструкциям, третьекурсник принял нужные лекарства, снова лег спать, а когда проснулся, почувствовал себя лучше. Противная вялость до сих пор оставалась, но это лишь остаточный эффект. В этом сомнений не возникало. До врача он добрался практически без проблем, а уж убедить его в том, что для восстановления главе наставников достаточно и одного дня, было совсем несложно.

Упоминать, что отдыхать он при этом не намерен, Артит не стал. Доктор бы этого не оценил, но он и не знал, сколько долгов по учебе висит на лидере инженерного факультета. У третьекурсника просто не было времени на отдых. Также, как не было его больше на мысли о студенте экономического факультета. Что бы ни поведали Конгу его друзья, это не могло повлиять на их расставание. Был у него кто-то или нет, это не меняло сути: с первокурсником им не по пути. С порывами младшего помогать страждущим, он как-нибудь справится. Любые отзвуки собственных чувств – уничтожит на корню. Захочет ли младший еще какое-то время крутиться рядом или нет – значения больше не имело.

Именно это повторял себе лидер инженеров, когда концентрация на учебниках слабела и приходилось тереть виски, отгоняя боль. Это было несложно. Просто – немного муторно. Но главное, что он, наконец-то, был уверен, что сможет достичь того, что по-настоящему важно. Для мужчины же этим важным всегда был профессионализм в деле, которым он занимается. Об этом ему вечно твердили родители, и он был полностью с ними согласен. То, что он так часто об этом забывал, было лишь его ошибкой. Хорошо, что этот, последний, урок он запомнит навсегда. Больше напоминаний не потребуется. Все к лучшему.

Оповещение о пришедшем сообщении отвлекло его от занятий уже в середине дня. Тогда, когда сознание, из которого он успешно выдавливал все эмоции, приобрело практически идеальное равновесие. Разблокировав телефон, он мельком взглянул на имя отправителя. Брайт. «С деканом мы поговорили. Все решено. На вручение шестеренок поедем вместе с экономическим факультетом. Они сами предложили, но в этом есть смысл. Потом поймешь. Только не заморачивайся, ладно?»

Артит замер. Несколько раз перечитал то, что написал друг. Немного посидел в тишине. Приподнял уголки губ и кивнул сам себе. Замечательно. Судьба давала ему прекрасную возможность на практике доказать то, что он твердил себе мысленно. Организовать совместные мероприятия? Легко. Провести рядом с ним несколько дней? Вообще без вопросов. «С экономическим, так с экономическим. Завтра свяжемся с их наставниками и начнем готовиться. Спасибо за информацию». Сообщение ушло адресату, а Артит вновь потянул на себя учебник. В комнате немного похолодало и, наверное, стоило закрыть балкон, но тратить лишние минуты на подобную ерунду, было бессмысленным расточительством времени. Единственное, что нужно было сделать – рассчитать напряжение здесь, а потом…

Еще пару часов он воспринимал только учебники, и буквы перед глазами уже начинали двоиться, но зато и количество выполненных заданий неуклонно увеличивалось. Если постараться и сохранить набранный темп… Уверенный стук в дверь заставил вздрогнуть и обернуться. Громогласных воплей, сопровождающих каждое появление Брайта, слышно не было, значит это не он. Нельзя сказать, что уменьшение количества потенциальных посетителей на одного человека, что-то меняло, но мозг как-то рефлекторно продолжал обрабатывать информацию. Просто чтобы за что-то зацепиться. Артит вздохнул и пошел открывать. Еще неизвестно, кто лучше: Брайт или кто-то другой. Распахнув дверь, лидер инженеров понял, что Брайт лучше, но разве его спрашивали?

– Можно войти, пи? – шах и мат. Все-таки спросили. Хотя третьекурсник сильно сомневался, что любой другой ответ, кроме: «Да» – будет услышан. Но это и не важно. Если Конг хочет проверить, насколько сильно его самообладание, то пусть попробует. Сейчас наставник был абсолютно уверен в себе. Абсолютно…

Отступив на несколько шагов, Артит оставил дверь открытой и пошел назад в комнату. Энергию на слова он будет тратить позже. Тогда, когда это действительно понадобится. Все лишнее сейчас вызывало глухое раздражение. На секунду зависнув в размышлениях, где же ему лучше сесть, лидер инженеров все-таки выбрал постель. Хорошо, что он ее застелил. Наставник не считал, что его желание прислониться к спинке кровати, за которой простиралась массивная стена, хоть как-то было связано с необходимостью поддержки или защиты. Так просто было удобнее. Но, наверное, его выбор был ошибочен. К такому выводу третьекурсник пришел, когда Конфоб сел сбоку вполоборота к нему. Слишком близко. Но и с этим можно было справиться: просто нужно начать говорить. И без разницы – что.

– Зачем ты пришел? – голос даже не дрогнул.

– Решил, что нам нужно поговорить еще раз. Похоже, ты не восстанавливал Лайн, до тебя не дозвониться. Хотя я все равно собирался прийти лично, просто предупредил бы заранее, – внимательный взгляд первокурсника опять был полон уверенности, и это заставляло внутренне напрягаться. Но – ненадолго. Наставник был готов ко всему.

– О чем? Мы со всем разобрались вчера. Тебе что-то непонятно?

– Да. Зачем ты мне соврал? – вот на этом Артит с трудом подавил нервный смешок и лишь вопросительно вскинул брови. Конечно, слышать претензии по поводу честности от Конга было забавно, но они же не развлекательное шоу снимали, чтобы веселиться. Им бы поскорее разобраться со всем и разойтись, а не затягивать разговор неуместным проявлением чувств. Увы, младший, в отличии от него, не торопился. – Я вчера разговаривал с твоими друзьями. Они сказали, что у тебя нет другого парня. Тот… кого ты мне показывал… ты с ним даже незнаком.

Глупо, глупо, глупо… Но вполне ожидаемо. С тех пор, как утром ребята рассказали об их встрече, он знал, что первокурсник ткнет его в это. Как будто это имело значение.

– У меня нет никакого парня, Конгфоб. Так будет правильнее. То, что мы переспали, не сделало нас кем-то друг другу. А он… мне понравился. Чтобы понять это, мне хватает одного взгляда. С тобой было то же самое, – еще договаривая последнее предложение, он понял, что зря сформулировал так… Ярость, на мгновение вспыхнувшая в глазах напротив, приглушилась и поплыла туманом. Или это он сам… поплыл. Артит моргнул лишь раз в попытке восстановить зрение, а красивое лицо младшего уже оказалось в считанных миллиметрах от его собственного.

– Ты не рассказывал мне этого, пи. Как это было? Когда ты понял, что я нравлюсь тебе? – тон – мягкий и обволакивающий, взгляд – бездонный и дурманящий, зовущий… соблазняющий… нырнуть туда, глубже…еще… откуда нет спасения. Нет… нет…

– Нет. Зачем? – ладонь наставника жестко легла на грудь Конга, останавливая любое возможное движение младшего, но легла неудачно: прямо туда, где билось сердце первокурсника. Быстро-быстро. – Это прошлое. Оно не вернется.

– А в настоящем? Каким ты видишь меня сейчас? – первокурсник чуть наклонил голову в бок, как-то вопросительно улыбаясь и вглядываясь ему в глаза. Артит бессознательно сжал пальцы, стягивая рубашку младшего в горсть. Ублюдок. Ударить бы его посильнее, накричать, причинить боль и… разрыдаться… близко-близко прижавшись щекой к тому самому месту, где отсчитывает удары чужое сердце. Гадость. Мелькнувшая мысль вызвала отвращение, и наставник слегка оттолкнул парня от себя.

– Смотреть на тебя сейчас я не собираюсь, Конгфоб. Пойми, пожалуйста, простую вещь: после одной ночи не обязательно встречаться друг с другом или чувствовать себя обязанными. Бывают неудачные эксперименты. Как у нас с тобой. Кто мне нравился, нравится или понравится в будущем – не твое дело. Также, как не мое – знать то же самое о тебе.

– Мне это сказать не сложно, пи. Для меня есть только один человек. В прошлом, настоящем и будущем. Ты.

Все-таки не надо было открывать дверь. Впускать его в свою комнату, и уж тем более в жизнь… Но если он хочет, то Артит вновь встанет на обломки собственной души и скажет ему это прямо в глаза:

– Мне плевать, Конг. Это твоя проблема.

Вот так. Это тоже легко. С каждым разом все легче. Он повторит это столько раз, сколько потребуется. Даже во сне. И никогда… ни за что не поверит в столь чудовищную ложь. Не важно, что за мотивы ведут первокурсника. Артит больше не сломается. Никогда…

========== Часть 64 ==========

***

Он пришел сюда не за этим. Поговорить, поругаться, поспорить – возможно. Но не так… Не мучить и истязать того, кто ему дорог. Не сходить с ума от боли самому. Нет, не от слов старшего. В конце концов, как только третьекурсник открыл дверь и бросил на него пустой, отстраненный взгляд, Конгфоб моментально понял, что их с Артитом разговор пойдет по вчерашнему пути. С первого мгновения безразличные фразы не удивляли и даже почти не задевали. Все казалось таким предсказуемым… Примерно до подчеркнуто язвительного «У меня нет никакого парня». Губы старшего продолжали цедить набор предложений, а глаза… Надежная защита, что с самого начала укрывала темный взгляд старшего ломалась и трескалась, обнажая то, что за ней… вспышками, рывками, долями секунд… их жизнями, что менялись безвозвратно. За призрачной ширмой равнодушия наставник прятал себя. Свою душу, что больше не страдала – билась в агонии в беспросветной мгле и тишине.

Его Солнце умирало, отворачиваясь и отказываясь смотреть на него, а он не знал… до сих пор не знал, как все изменить. И этот его безумный рывок ближе, без мыслей, на одних инстинктах, был лишь отчаянной попыткой отвлечь, остановить увиденное хоть на секунду. Только лучше не стало. А вот наоборот – да. Почему? Почему его застенчивое чудо, что тянулось к нему так недавно, не желало света? Не желало тепла? Юноша не понимал, но видел, что старший стоит на самой грани и, будто смеясь над собой, пытается шагнуть еще дальше… Только… нет. Конг не отступит и не отпустит его туда. Даже если для того, чтобы сберечь, придется причинить боль.

– Моя, – ровно согласился первокурсник с лидером инженеров, наблюдая за тем, как зрачки старшего затапливает мутным приливом гнилой брезгливости. К нему? К себе самому? Уже не поймешь… – А тебе все равно.

– Именно.

– Тогда… ты не будешь против, если я начну ухаживать за тобой?

Артит дернулся. Еле заметно, но юноша не спускал с наставника глаз и знал, что не ошибся. Третьекурсник точно хотел бы сказать, что не позволит этого, но не мог пойти против собственных, только что озвученных, слов. Ловушка захлопнулась, и лидер инженеров не знал, куда отступить. Но это сейчас. Конечно, он будет пытаться: отчаянно, огрызаясь и впиваясь в самого Конга по пути.

Горько… Сколько же времени потребуется, чтобы убрать все то, что разделяло их, и вновь прикоснуться к своему… любимому пи? Почему это слово – «любимый» – пришло только сейчас? Сейчас, когда Артит погибал в им же самим созданной темнице, а теперь еще и метался в капкане, за считанные секунды придуманным уже Конгом и не смягченным ничем? Почему не тогда, когда лидер инженеров завязывал тонкую белую нить на его запястье? Не тогда, когда старший тянулся к его губам той ночью? Не на следующее утро? Почему, почему он не осознал это раньше – до того, как закрыл за собою дверь, оставляя наставника наедине с чем-то страшным и темным, что за несколько дней расшатало все, что казалось незыблимым. Ответов нет. Есть только уверенность: он не сдастся. И не позволит сделать этого пи. Даже если это снова заставит наставника плакать. Слезы Конгфоб стереть сможет, вернуть Артита назад, если старший уничтожит себя окончательно – нет. «Больно, Солнце? Мне тоже» – слова, что жгли душу, наверняка, отражались и в его собственных словах, но третьекурсник не видел… не верил им.

– Это… бессмысленно. Я не буду с тобой встречаться.

– Я не прошу встречаться со мной, пи. Просто не прячься. Пожалуйста.

– Я и не прятался от тебя! – теперь настала очередь первокурсника чуть вскидывать брови, одним взглядом напоминая о ситуации во время конкурса Лун. Артит понял, отвел глаза, скрывая тысячи невысказанных слов, но Конг и не думал, что услышит их сейчас. – Это другое… Ты просто зря потратишь время. Мой ответ останется прежним. Мне… не понравилось быть с тобой, и я… не хочу повторения.

Студент экономического факультета опустил взгляд на вцепившиеся в покрывало пальцы старшего, осторожно погладил их собственными, а потом… просто накрыл их своей ладонью, чуть сжимая. Наставник этого даже не заметил, всматриваясь куда-то в сторону. Как бы первокурсник хотел, чтобы все было по-другому…

– Ты можешь отказывать мне столько, сколько посчитаешь нужным. Только не убегай. Не делай вид, что меня не существует.

– Именно так поступают с людьми, которые тебе не нравятся, Конг! – Артит вспыхнул от злости и резко повернул к нему голову, прожигая его взглядом. Первокурсник неосознанно улыбнулся. За все время их общения лидер инженеров редко позволял себе гнев, но это была живая, яркая реакция и она была лучшей из тех, что младший видел за сегодня. – И это не смешно!