Текст книги "Добейся меня (СИ)"

Автор книги: Rise 7 B

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 32 страниц)

– Конгфоб! – Артит моментально вспыхнул и тут же обернулся назад. Конечно, из всего произнесенного младшим это было самым логичным, но тон оставлял желать лучшего. – Ты забываешься!

– Прости, – первокурсник чуть нахмурился, по-прежнему продолжая смотреть на него. – Ты раз за разом говоришь, что мы сможем общаться нормально, но ничего не меняется. Стоит нам оказаться на людях, как ты превращаешься в другого человека. И я до сих пор не понимаю… Какой ты? На самом деле.

Артит впился пальцами в скамейку. Вопрос опять был не таким. На самом деле? На самом деле он был вспыльчивым придурком. Но разве такой нужен Конгу? Абсурд. В голове все смешалось, и третьекурсник безнадежно вернулся к тому, что казалось относительно безопасным. Хотя было ли?

– Для наставника важно быть не таким, «какой он на самом деле», а примером. Именно поэтому я не могу общаться в столовой так, как привык. Уважение, Конг. Если младшие не будут его к нам испытывать, то все традиции факультета будут нарушены. И общества тоже. Это ведь основы…

– Думаешь, что добиться уважения можно только страхом?

– Нет. Но так быстрее.

– Слишком поверхностно.

Лидер инженеров бросил на первокурсника сердитый взгляд, а тот ласково улыбнулся… и продолжил спорить. Почти час они приводили друг другу аргументы. Артит распалялся все сильнее, активно жестикулировал и шипел ругательства. Конгфоб спокойно кивал, дослушивал до конца, но от своей точки зрения не отступал. Наставнику уже стало казаться, что сейчас он просто придушит младшего… только тот чувствовал гораздо больше, чем третьекурсник мог представить. В какой-то момент Конг встал и протянул ему руку. Артит завис.

– Пойдем кушать, пи. Обещаю, что буду стараться выказывать тебе максимум уважения на глазах твоего факультета, но и ты не отворачивайся. Конкурс прошел. Наставничество закончится. А я очень хочу… дружить с тобой, – заминка была минимальной, да и он все пялился на ладонь младшего, которая уже успела обхватить его руку и потянуть на себя, так что мог ошибиться… – Даже если ты не совсем прав.

– Конг!

Младший засмеялся и сжал пальцы сильнее.

– Мы обязательно обсудим это еще раз, пи. Вот увидишь.

Артит закатил глаза, но послушно поднялся. Все было по-прежнему. И совсем по-другому. Они не только спорили. Они учились слушать друг друга.

========== Часть 45 ==========

***

Все выходные Конгфоб напряженно размышлял об отношениях, что сложились у него с Артитом, и, наверное, оттого подчеркнуто-равнодушное выражение лица старшего в столовой задело гораздо сильнее, чем раньше. Но на этот раз первокурсник сумел сдержаться. Может быть, помогла тоска, что стыла в глубине темных глаз, всматривавшихся в него через стол, может быть, его собственное желание понять… в любом случае Конг дождался «после занятий» и только тогда приступил к разговору. Вслушался во все то, что произносил наставник. Осознал еще несколько важных вещей.

Во-первых, дело было не только в факультете. Ответственность. Верность своему слову. Уважение к традициям. Даже сами по себе эти понятия несли с собой для старшего действительно глубокое значение, не оставаясь лишь провозглашаемыми для первокурсников истинами. Конечно, Конгфоб заметил это почти сразу, как они начали общаться, но только сейчас, когда Артит объяснял свою позицию развернуто, жарко, иногда путаясь в своих эмоциях, лишь сильнее подчеркивая этим, насколько он искренен, юноша понял это окончательно.

Во-вторых, Эм и другие ребята не врали: наказаний было много, отношение к младшим – суровым. Сегодня он убедился в этом сам. Но то, что делали третьекурсники инженерного факультета, не было ни блажью, ни бездушной жестокостью. У наставников была цель. И пусть Конг по-прежнему не мог согласиться с теми методами, что были выбраны для ее достижения, старшие и в правду хотели объединить своих подопечных. Так, как считали наиболее эффективным и правильным. Возможно, если бы они с Артитом сблизились раньше, он сумел бы убедить пи, что для этого существуют и другие пути, но сейчас до конца наставничества оставалось всего несколько дней. Никто не станет, да и не успеет перестроить ту отлаженную систему, что уже существовала, за такой срок. И уж тем более это не по силам одному человеку. Даже если он является главой наставников.

А еще – оставшиеся дни нужно просто переждать. Первокурсникам инженерного факультета. Ему самому. И ему даже больше, чем всем остальным. Ведь если друзья сразу избавятся от постоянной угрозы наказания, то ему еще только предстоит рассказать Артиту о том, почему он захотел с ним познакомиться. В том же, что это нужно сделать Конгфоб не сомневался: он хотел продолжить их общение, хотел большего. А начинать отношения, имея за спиной те мысли, что вели его изначально, было нельзя. Он сам бы не простил себе этого. Не смог бы скрываться и обманывать человека, который был ему дорог. Останавливало лишь одно… Конгфоб видел не только то, насколько серьезно Артит относится к своим обязанностям, но и то, насколько тот эмоционален.

Сейчас первокурсник не сумел бы предсказать, как старший отреагирует на его «исповедь». Нет, Конгфоб не переживал за себя: даже если для того, чтобы успокоить лидера инженеров и продолжить их общение, у него уйдет уйма времени, он с этим справится. Не может не справиться. Но было невыносимо понимать, что это знание причинит боль наставнику. Все ближайшие дни ему по-прежнему предстояло вставать перед лицом тех, кто за глаза называл его «дьяволом». Конечно, он и раньше, наверняка, был в курсе того, как его называют младшие, но вряд ли мог представить, что за «заговоры» могут возникнуть из-за такого отношения. И Эм… друг не виноват в том, что Конг принял то решение. Пусть шанс на то, что Артит захочет отомстить Катавату был практически нулевым, рисковать студент экономического факультета не имел права. Власть, что была в руках у лидера инженеров, позволяла очень многое, и, если тот сорвется… Первокурсник до сих пор не мог гарантировать, что удержит наставника от ошибок. Их отношения все еще были слишком хрупкими.

Дурацкие мысли. Дурацкие обстоятельства. И идиот он сам. Пусть даже это мучительное для него ожидание чуть снизит напряженность ситуации, но в итоге… Насколько бы правильные слова для объяснения своего замысла он ни подобрал, старшему все равно будет больно, он же потеряет время. То время, когда он мог бы держать этого невероятного парня в своих объятиях. И не только держать. Конг не знал, о чем думает Артит, глядя на него, но его собственные фантазии о том, что он хотел бы сделать с лидером инженеров, были очень, очень откровенными.

Раньше первокурсник не считал себя темпераментным, но каждая минута рядом со старшим перечеркивала все его прошлые представления о самом себе. Юноша хотел, чтобы темные волосы наставника разметались по его подушке. Чтобы уже привычный восхищенный взгляд третьекурсника заволокло дымкой нереального удовольствия, которое тот станет получать в его руках. Чтобы с губ Артита раз за разом срывалось «Конг» не просто как имя, а как выдох на пике наивысшего наслаждения, которое старшему, опять же, подарит именно он.

Все эти желания немного пугали. Будоражили. И заставляли делать то, что он сам от себя не ожидал. Он даже полез на соответствующие сайты, чтобы понять, как именно занимаются любовью мужчины. Он, не имевший подобного опыта с женщинами, пытался разобраться, как это бывает с парнями. И это не было простым любопытством. Он действительно хотел все понять. Правда, в процессе он убедился еще кое в чем. Не мужчины его привлекали. Артит. При просмотре всех тех видео, что он решился открыть, возбуждение было не очень-то сильным, но стоило представить, как он делает это со своим пи… все сразу менялось.

И пусть на вопрос: «Почему же именно он?» – ответа не было до сих пор, сейчас это значения не имело. Все его желания: защитить, позаботиться, прикоснуться… быть рядом – все они были искренними. Первокурсник это понимал и собирался доказать это старшему. Он впервые переживал из-за чего-то так сильно, но старательно готовился: представлял все свои слова и действия во время неизбежной «беседы», планировал то, что будет после… Чтобы у них со старшим было больше возможностей для общения, он даже поговорил с родителями и получил разрешение приезжать домой не каждую неделю, а реже, в зависимости от обстоятельств. И пусть в эти выходные встретиться с семьей ему все равно предстояло: отсутствия на праздновании маминого дня рождения ему бы просто не простили, да и он сам бы не пошел на это, но потом… Потом все должно было стать проще.

Все выстроенные планы упирались лишь в одно. Время. Оно нужно было Артиту, оно нужно было ему. И первокурсник ждал. Отсчитывал день за днем, урывками наслаждаясь присутствием старшего и все больше осознавая, как же сильно он хочет быть с этим парнем постоянно. Возможно, это было безумием, но ему уже было все равно. Он радовался каждой минуте вместе.

«Конг, прости, что отвлекаю. Можешь забрать меня от „Виллс“? Если получится. Тут недалеко. И очень красиво. Тебе тоже может понравиться…» Появившееся в чате в четверг вечером сообщение вызвало легкую улыбку. Юноша знал, куда отправился старший после занятий. Артит уже рассказал ему о традиции инженеров встречаться со студентами, в чьих номерах были одинаковые цифры, а еще о том, что одна из таких встреч будет сегодня. Именно это и не позволило им погулять, как Конгу бы хотелось, но, видимо, он зря переживал. Ответ мог быть только один: «Конечно, пи. Буду через 15 минут».

В качестве сборов он просто подхватил ключи от мопеда, лежавшие на столе, и, пихнув их в карман, отправился на выход. На месте он был ровно во столько, во сколько обещал. Артит же ждал его неподалеку от входа в кафе. Грустный. Конгфоб нахмурился, медленно скользя взглядом по фигуре наставника и давая себе время на размышление, нарочито неспешно снимая шлем и вешая его на руль. Еще днем, на обеде, все было в порядке, а сейчас… Натянутая улыбка, что в качестве приветствия искривила губы старшего при его появлении, могла обмануть только идиота. Юноша мысленно выругался и пошел к будто приклеившемуся к месту третьекурснику.

– Все в порядке, пи?

– Да. Спасибо, что приехал, Конг. Прости, что побеспокоил. Но здесь и правда здорово. Смотри, – лидер инженеров ткнул пальцем куда-то вправо, где через несколько домов от них действительно виднелся довольно приличный парк, но первокурсник даже не сомневался, что местные красоты его пи не интересуют. Впрочем, и его самого волновали не они.

– Ты прав. Здорово. Пройдемся? – не дожидаясь ответа, он отправился в указанную сторону. Через несколько секунд рядом зашагал старший. Молча. Конгфоб понимал, что истинную причину столь внезапной грусти Артита, он может и не узнать, но попробовать стоило. – Как прошла встреча?

– Нормально… – как будто осознав, что его ответ слишком вял, наставник чуть встряхнул головой и улыбнулся уже осмысленнее. Первокурсник знал, что старший не любит показывать свои слабости, и не удивился, когда тот постарался взять себя в руки. Рассказ потек плавнее, прибавились жесты и легкие шутки – все, как должно было быть. И так явно искусственно.

Конгфобу потребовалось около получаса прогулки по пустынным парковым дорожкам, чтобы допустить вероятность существования одной очень, очень неприятной вещи для себя. Никакое притворно-равнодушное лицо со стороны старшего не могло с этим сравниться. Свернув к озеру и замерев у воды, он еще несколько минут послушал, как Артит вспоминает уже не происходящее в кафе, а истории из своего обучения наставничеству, которые неизменно возвращались к одному и тому же человеку… но долго выдержать он не сумел, все-таки прерывая:

– Этот пи’Тум… Он тебе нравится? – Артит замолчал. Даже в отсветах фонарей было заметно, что он побледнел. Первокурсник стиснул пальцы. Ответ был очевиден. – Ясно.

– Нет, Конг! – юноша не знал, что прочитал на его лице старший, но наставник тут же начал сбивчиво объясняться. – С чего ты?.. То есть он… действительно нравился мне. Раньше. Я же… ты, наверное, слышал… би. Но пи не такой. Он женится скоро. Он все сделал правильно. Добился своей любви, а я…

Сильные пальцы Артита до боли впивались в его левое предплечье, то и дело прерывающийся голос продолжал озвучивать какие-то слова, а Конгфоб уже притягивал старшего ближе. Первокурсник не знал, когда именно его правая ладонь легла на шею наставника. Это было не важно. Значение имело лишь то, что спустя несколько секунд его губы почувствовали вкус губ третьекурсника. Клубничное молоко. И немного ванили. Сладко.

========== Часть 46 ==========

***

Вокруг не было ничего. Ни пространства. Ни времени.

Даже он сам… перестал существовать. Оставались лишь разноцветные всполохи перед глазами и пульсация крови. Она оглушала. Мешала сосредоточиться. Не давала вернуться к мягкому ощущению чужих губ, что стало концом его прошлой жизни. Если она была – эта жизнь. Разве можно жить, не чувствуя этого? Этого… чего? Как ни старался он понять происходящее, сознание выхватывало лишь какие-то крупицы действительности, которые несли в себе столько разрозненной информации, что их анализ становился непосильной задачей. Тепло и сила ладони на его шее, зубы, что прихватывают его нижнюю губу… чуть оттягивают… отпускают… язык, что медленно ведет по верхней, чужие пальцы… они, кажется, скользят прямо по коже спины… но он же одет! Артит зажмурился, не выдерживая наплыва ощущений… эмоций… И все прекратилось. Мир схлопнулся в точку, в которой он оказался прижат к груди Конга. Только сердце по-прежнему неистово колотилось, грозясь пробить грудную клетку. Больно…

– Все хорошо, пи. Прости. Ты не представляешь, какой ты… прекрасный, – тихий шепот в ухо заставил вздрогнуть всем телом, вжимаясь в человека напротив… прямо посреди парка. Третьекурсник судорожно втянул в себя воздух и дернулся назад. Вот теперь реальность стала явственнее.

– Конгфоб! Ты! Зачем?! Почему… – слова как-то моментально иссякли, когда он отступил на несколько шагов назад и растерянно посмотрел в темные глаза младшего, что были пугающе и завораживающе бездонны. Только-только проявившийся мир снова заволокло… но на этот раз младший сам отвел свой взгляд, сдергивая наваждение.

– Ты – потрясающий. И я не хочу, чтобы ты грустил непонятно из-за кого, – в глухом голосе младшего на этом «непонятно кого» послышались злые нотки, что раньше казались лидеру инженеров абсолютно невозможными для Конга, но пальцы первокурсника, внезапно стиснувшие ткань шорт, подсказывали наставнику, что он не ошибся. Мозг работал медленно и как-то неохотно, так что очередной вопрос разумностью тоже не блистал, Артит сумел выдать только:

– Непонятно… кого?

Конгфоб бросил на него быстрый взгляд, вздохнул, а уже через секунду вновь подошел ближе и, обхватив его ладонь своей, потянул за собой.

– Поехали в общежитие, пи. Ты сам говорил, что завтра у вас захват флага, а, зная ваши «традиции», не сомневаюсь, что это мероприятие будет тяжелым не только для первокурсников, но и для наставников тоже.

– Как будто у вас по-другому, – третьекурсник тихонько фыркнул и посмотрел на их соединенные вместе ладони. В который раз уже? А ведь они сейчас в общественном месте…

– По-другому. Нам старшие обещали приключение, а не испытание.

– Они вас просто избаловали, – Артит поморщился и осторожно потянул свою ладонь на себя. Иногда Конгфоб совсем не думал о том, как его действия выглядят со стороны. Он сам, конечно, тоже порою забывался, но… сейчас ему так нужно было сосредоточиться…

– Пииии… – студент экономического факультета демонстративно вымученно простонал, на секунду сжал свои пальцы крепче, а потом разжал, отпуская его руку на свободу. Наставник прикусил нижнюю губу, почувствовав неловкость. Потом вспомнил, как еще недавно эту самую губу терзали чужие. Полыхнул румянцем и споткнулся, но Конг все так же уверенно шел вперед, не смотря на него и не заставляя смущаться еще больше. Мир определенно сошел с ума. Или, может, он сам. Ответа не было, а они спустя несколько минут стояли у мопеда младшего. Первокурсник вручил ему шлем, надел собственный, после чего они просто поехали домой. Пятнадцать минут дороги, пара минут на ничего не значащую болтовню на прощание и целая ночь для размышлений.

Артит, как дошел до кровати прямо в уличной одежде, так на нее и завалился, время от времени вертясь и бессмысленно пялясь то в стену, то в потолок. Сна не было, но не было и ни одной разумной мысли. Лишь иногда все его тело охватывал жар и приходилось сглатывать стремительно скапливающуюся слюну. Сейчас воспоминания становились все ярче и, несомненно, твердили об одном: Конг его целовал. Сам. И взгляд младшего после… Артит не знал, как описать его правильно, ведь применять слово «желание» было… было…

Наставник уткнулся лицом в подушку, проклиная собственные фантазии, которые, наверняка, не имели ничего общего с реальностью, но чем больше проходило времени … чем подробнее восстанавливались в памяти ощущения, что в момент самого поцелуя казались лишь отдельными штрихами, никак не связанными между собой… тем сильнее распалялось его тело, требуя… освобождения.

Третьекурсник не знал, в какой именно момент он не выдержал. Когда конкретно его пальцы подхватили резинку шорт, чтобы стянуть их вместе с нижним бельем. И точно не вспомнил бы, сколько потребовалось времени… сколько движений, чтобы все копящееся в нем возбуждение выплеснулось на светлую ткань его собственного покрывала, пачкая белесой жидкостью и ее, и руки, но тихий стон: «Конг» – срывался с губ с самого начала и до самого конца. В этом он мог поклясться.

Потом… потом он снова долго лежал, разглядывая потолок и не представляя, как теперь смотреть в глаза первокурсника. То трепетное, неуловимо нежное чувство к младшему, что он испытывал столько времени, все больше смешивалось с тягучим первобытным желанием, которое, вроде бы и нашло выход, но, несомненно, готово было вернуться. Усиленное многократно. Как будто смеясь над его наивностью и повторяя снова и снова: просто быть рядом с Конгом для него мало. Артит хотел почувствовать тот поцелуй вновь. Хотел большего. Хотел, чтобы это пальцы первокурсника обхватывали его возбуждение, чтобы это младший вел его к безумному наслаждению, до хруста выгибающему тело, чтобы… он сам сделал тоже самое для Конга.

Очередная порция жарких сцен страсти, возникших в воображении, заставила вскочить с постели и отправиться в ванную. Полчаса… или больше. Прохладный душ, казалось, отключал все лишние мысли, и Артит всё ловил губами капли, что падали и падали, смывая доказательства его греховных желаний и диких фантазий. Лидер инженеров пытался концентрироваться на другом, на том, чтобы было несравнимо важнее: на восхитительном голосе младшего, на его ласковых взглядах и теплой улыбке… на счастье. Время шло. Становилось легче.

Вернувшись в комнату, Артит стянул с кровати испачканное покрывало и пихнул его к вещам на стирку. Пообещал сам себе: все будет нормально. Он сможет общаться с Конгом точно также, как раньше. Конечно, он еще поговорит с младшим и объяснит, что некоторые методы утешения могут подтолкнуть людей, к которым они применяются, к неправильным выводам, но… ничего не изменится. Они по-прежнему смогут встречаться после занятий, вместе гулять и узнавать друг друга. Он не станет требовать от Конга обещаний или клятв после одного-единственного поцелуя, не будет навязываться. Просто… запомнит, что младший и вправду не против прикосновений к другому мужчине. А значит у него действительно есть шанс.

Откровенные картинки пред глазами больше не всплывали. Но сердце по-прежнему билось быстро-быстро, так и не позволив ему уснуть до самого утра. Рассвет он встретил, всматриваясь в светлеющее небо. Мысли немного путались и сбивались, но впереди предстоял долгий день. День захвата флага, который давно был распланирован и времени для отдыха не предполагал. Артит был к этому готов и собирался в последний раз продемонстрировать своим подопечным, насколько важно единство во всем, что они делают. Даже если его вновь посчитают бездушным монстром, точка на официальных мероприятиях, связанных с наставничеством, запомнится всем. Каждый первокурсник их факультета приложит максимум усилий и по-настоящему почувствует свою принадлежность к тому братству, что всегда объединяло инженеров. Они могут не принимать конкретно его, но он не позволит им забыть о тех ребятах, что будут учиться вместе с ними ближайшие несколько лет.

Артит вдохнул и рывком поднялся с постели. Конкретная цель фокусировала и успокаивала. Он справится. Со всем.

========== Часть 47 ==========

***

Стоило ему коснуться губ Артита своими, как вспышка ревности, толкнувшая на столь безрассудный поступок, разом угасла. Пи был восхитительным. Его вкус, запах, сбивающееся дыхание, глаза, радужку которых практически полностью затапливал зрачок… и которые в тот момент не видели ничего. Младший мог бы поклясться, что это именно так, хотя его собственные ощущения накатывали настолько стремительно, что уже спустя несколько секунд он с трудом понимал, что творит сам: зубы слегка прихватывали нижнюю губу Артита, язык с упоением вел то по одной, то по другой, собирая непривычную, манящую сладость… Но всего этого было так мало… Хотелось еще… еще… еще… Он прижал третьекурсника к себе, чуть задирая его футболку и касаясь пальцами обнаженной кожи. Если повести ниже, сильнее… опустить Артита на траву… Тихий стон, сорвавшийся с припухших губ наставника, когда тот подался навстречу, был еле слышен, и вряд ли осознавался старшим, но на мгновение обострил восприятие самого Конга. Высвечивая окружающую реальность и пугающе четко давая понять: если он немедленно не остановится, то действительно уложит пи на траву и возьмет прямо здесь. Ничего не объяснив и не рассказав. Делая все лишь запутаннее и сложнее.

Отрываться от сладких губ было мучительно, выпускать из рук очнувшегося Артита – почти больно, утихомирить гулявшее по крови напряжение – просто невозможно. Первокурсник повторял себе, что так надо, но каждая клеточка тела требовала продолжения. Боясь сорваться, Конг, как можно быстрее, свернул разговор и отвез лидера инженеров в общежитие, сразу по приезду прощаясь. Наверное, это было незрело, по-детски, но он не мог находиться со старшим и дальше. Чувствовал, что еще одно прикосновение или взгляд – и его уже ничто не остановит. И – да, дома он сразу отправился в душ, чтобы всего несколькими сильными, резкими движениями довести себя до оргазма. С момента их поцелуя возбуждение не спадало ни на секунду, и было просто чудом, что Артит не заметил его состояния. Как теперь дождаться момента, когда старший позволит прикоснуться к себе еще раз, Конгфоб не представлял. Сколько потребуется времени, чтобы лидер инженеров его простил? Сколько ему предстоит находиться вдали от человека, которого хочется до умопомрачения? То, что и раньше было пыткой, сейчас превращалось с настоящий кошмар. Он не считал себя темпераментным? Зря.

Всю ночь первокурсник прометался в полусне, раздираемый диким желанием и виной, но никакого иного решения, кроме принятого раньше, у него не было. Нужно было ждать. Снова… Правда, кое-что он сделать все-таки собирался. Сегодня. И пусть вот это было совсем ребячеством, оно хотя бы не несло с собой никакого вреда. Небольшая традиция, которая, благодаря старшему, могла превратиться в одно из его лучших и особенных воспоминаний.

Короткое: «Пи, можно я приду к вам после церемонии? Вы же будете на стадионе?» – пришлось отправлять через Лайн. Планы планами, но Конг не сразу вспомнил, что не спросил разрешения для своей идеи раньше. Совместный же обед им сегодня не грозил: первокурсники и наставники на всех факультетах были взбудоражены предстоящим событием и обсуждали его среди своих. Идти в столовую инженеров было бы неправильно. К тому же, юноша сомневался, что Артит вообще там появится. Если учесть склонность старшего к тотальному контролю за всем, что находилось под его ответственностью, то вряд ли он подумает о еде.

«Если хочешь. Но мы закончим поздно. Около восьми». Ответ пришел нескоро, но главное, что он был. Конгфоб вздохнул: очередное подтверждение того, что наставники инженерного факультета собирались от души помучить своих подопечных, не радовало. Хорошо, что это было в последний раз. «Конечно, пи. Я не буду тебя отвлекать». Отправив собственное сообщение, Конг направился к друзьям. Им предстояло свое загадочное «приключение».

Как оказалось, под этим понятием их старшекурсники подразумевали многоуровневый квест. К счастью, при необходимости наставники не скупились на подсказки, особенно когда младшие подсылали к ним самых красивых девушек потока. Наблюдая за затягивающимся порою флиртом, Конгфоб даже стал подозревать, что после сегодняшнего мероприятия, парочек в университете станет больше… Это вызывало улыбку. И напоминало о том, что не так далеко, на стадионе, стоит его собственный старший. Увидеть которого хотелось просто нестерпимо. А еще – обнять…

– Конг! – голоса окликающих его ребят вырвали из нового витка мыслей об Артите, заставив беззвучно простонать. Похоже, пора было привыкать, что все его размышления будут сводиться к конкретному человеку. В принципе это было не так уж и плохо. Хотелось лишь, чтобы и лидер инженеров думал именно о нем. После вчерашнего Конгфоб подозревал, что не только темпераментен, но и очень ревнив.

Флаг своего факультета они, конечно, получили, а красивая церемония завязывания старшими нитей на запястьях у младших плавно перешла в празднование. То в одной компании первокурсников, то в другой начал мелькать алкоголь. Наставники не были против, наоборот: с удовольствием присоединялись к ним. И, естественно, Луну университета ждали везде. Конгфоб смеялся и шутил, стараясь не налегать на спиртное – слишком свежи были воспоминания о случившемся после конкурса – но совсем уж трезвенником он не был. Мир постепенно становился ярче и теплее, и это было приятно.

– Ребята, давайте в клуб! – предложение, прозвучавшее спустя пару часов веселья, было вполне ожидаемым, но на этот раз у Конга были свои планы. Помотав головой и показав язык своей взвывшей от такого отношения компании, первокурсник посмотрел на часы. Было уже начало девятого, а значит можно было отправляться к стадиону.

– Не, парни, я – пас. Меня ждут в другом месте.

– Так-так-так! Это где? Свиданка?

– Так и знал!

– Она хоть красотка, Конг?

– А подружки у нее есть?

Первокурсник лишь рассмеялся и отмахнулся от воодушевившихся парней. Он отчетливо представил себе, как знакомит их с Ноттом… Брайт ведь вечно спрашивал о паре для него. Это было бы незабываемо. Но, наверняка, стоило бы ему нескольких зубов. Причем, Конг не был уверен, кто побьет его первым: суровый наставник или его собственные товарищи. Так, ярко улыбаясь от воображаемых картинок, он и дошел до стадиона. Огромное пространство было залито огоньками свечей: видимо, у инженеров церемония завязывания нитей еще не закончилась. Студент экономического факультета повертел головой, но различить Артита среди собравшихся не получалось. К счастью, мимо проходила девушка, которая, судя по повязке, относилась к наставникам. Юноша тут же обратился к ней:

– Прости, пи! Ты не знаешь, где сейчас пи’Артит?

– Артит? – третьекурсница удивленно взглянула на него, но потом, быстро оглядев, мило улыбнулась и кивнула. – Я видела его за трибунами. Только не серди его, ладно? Сегодня у всех был тяжелый день.

Выдав это заявление, девушка дождалась ответного кивка, после чего пошла дальше. Конг нахмурился. Услышанное ему не понравилось, но подробности лучше узнать у другого человека. Главное – поскорее его отыскать.

К счастью, много времени для этого не потребовалось. Артит действительно находился за трибунами. Конгфоб сразу различил его спину, что, благодаря малиновой рубашке, ярко выделялась среди окружающего пространства. Сердце заныло: даже не видя лица старшего, первокурсник понял: тот чем-то расстроен. Ну почему наставник вечно прячется, если ему плохо?

– Пи’Артит, – студент экономического факультета позвал третьекурсника совсем тихо, но тот все равно вздрогнул, прежде чем оглянуться. Да и оглянулся он… буквально на мгновение. При взгляде на него темные глаза старшего под влажными ресницами чуть расширились, и лидер инженеров тут же отвернулся назад. Первокурсник напрягся, но подождал, пока наставник проведет пальцами по собственным щекам. Неужели Артит считает, что он слепой или идиот? Встать к кому-то спиной – не значит сделать свои действия невидимыми. – Ты в порядке?

– Да. Просто жарко. Вот и решил умыться, – третьекурсник все-таки развернулся к нему лицом и вымученно улыбнулся. – А почему ты здесь? Почему не со своими? Разве ты не должен праздновать с друзьями?

– Я праздновал. Но наш факультет получил флаг уже давно. А здесь… я же писал тебе, пи, спрашивал, можно ли прийти, – Конгфоб посмотрел на старшего с мягким укором, скользя взглядом по усталому лицу. Что же снова случилось?

– Да… Прости. Ты прав. Ты что-то хотел? – Наставник понемногу собирался, хотя по-прежнему был напряжен. Это было очевидно.

– Вот, – первокурсник шагнул ближе, на секунду опуская руку в карман и снова ее вынимая. Теперь в ладони он сжимал белую нить. Он специально попросил ее у наставников своего факультета и теперь озвучивал то, что было его мечтой последние несколько дней. – Ты можешь завязать ее мне? Я знаю, что сегодня эта церемония между своими, но мне бы очень хотелось получить ее и от тебя. Ты – мой старший. Пусть по университету, но… – Конгфоб немного смутился, не зная, как объяснить правильно, но Артит не стал дожидаться – подхватил нить и собрался уже обернуть ею его запястье, как первокурсник запротестовал. – Нет, пи! Не на этой руке!

Лидер инженеров удивленно моргнул, а младший протянул ему другую руку. Свободную от чужих оберегов. На церемонии на своем факультете Конгфоб использовал правую, и теперь ее оплетало множество белых витков. Первокурсник же хотел точно знать, какая из нитей принадлежит его пи. Ее он не снимет еще очень долго.

– Ох, Конг… Что за капризы? – Артит вздохнул, но послушно начал завязывать тончайший «браслет» на его левом запястье, тихо проговаривая пожелания. – Учись хорошо, и будь успешен. Всегда помни о том, что для тебя важно, и следуй собственному пути. Я уверен, что у тебя все получится, – третьекурсник осторожно погладил закрепленный узелок и поднял на него глаза. В них была нежность. Лишь миг, а пульс Конга вновь скакнул на несколько десятков значений. Если бы Артит только знал…