Текст книги "Добейся меня (СИ)"

Автор книги: Rise 7 B

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 32 страниц)

***

В этом было что-то мистическое: всего за несколько дней его мир совершенно преобразился. Присутствие Конга ощущалось в его комнате даже тогда, когда младший уходил на занятия: пара домашних футболок на полке в шкафу, вторая зубная щетка в ванной, учебники тех дисциплин, что изучались на экономическом факультете… Все шептало Артиту о том, что он не один. А еще был запах: легкий, ненавязчивый и такой родной… он исходил от второй подушки и одеяла, а иногда, казалось, что и от него самого. Лидер инженеров мысленно давал себе подзатыльники, но все равно воображал, как ночью они чуть-чуть соприкасались, и, может поэтому…

К сожалению, кроме того первого утра вместе у него больше не получалось просыпаться раньше младшего: Артиту было настолько хорошо и уютно во сне, что он, видимо, подсознательно оттягивал момент, когда придется открывать глаза, до последнего. Конгфоб неизменно вставал первым, и будил его уже незадолго до того, как ему самому нужно было уходить на пары. Причем выбирал он для этого довольно своеобразные методы: то что-то шептал третьекурснику в самое ухо, вызывая дрожь не только по всему телу, но даже где-то внутри, то ласково ерошил его волосы, что-то выговаривая про сонь… Артит недовольно ворчал, не понимая, как правильно выразить свои чувства к человеку, который был добр к нему, не показавшись при этом навязчивым или требующим чего-то большего, но Конг не сердился. Юноша улыбался и тянул его умываться, а потом кормил завтраком. Уходил на учебу… и возвращался. Третий день подряд, оставаясь с ним до самой ночи.

Артит и сам не знал, когда это случилось, но, похоже, его друзья договорились со студентом экономического факультета, и теперь тот проводил с ним все свободное от занятий время, а они появлялись лишь изредка. Моментов, проведенных с Конгом, становилось все больше и счастье заполняло наставника почти до краев, но… Нужно было, наконец, признать: он не мог злоупотреблять благородством младшего бесконечно. Тот идеальный мир, к которому лидер инженеров привык за пару дней, в реальности ему не принадлежал. Артит поправлялся очень быстро: из-за теплой ли заботы Конга, собственного ли иммунитета или еще по каким-то причинам… но уже к вечеру четверга мышцы перестали дрожать, как желе, при малейшей попытке пошевелиться. Температура тоже постепенно сходила на нет. Он чувствовал, что вполне может попробовать самостоятельно добраться до любой точки своей комнаты и никаких проблем при этом не возникнет. Оставалось только сказать об этом и…

– Ты что-то хочешь, пи? – младший, казалось, не глядя замечал даже самое малейшее его движение, но вместо того, чтобы озвучить свои мысли, Артит, сидящий на кровати и привычно наблюдающий за Конгом, отчаянно помотал головой и проследил за тем, как обернувшийся было первокурсник возвращается к своим занятиям. Столь малодушное бегство от собственного решения было совсем несвойственным для наставника, но он так хотел провести с Конгом еще один вечер наедине… Еще хотя бы чуть-чуть, ведь потом он ни за что не станет тревожить первокурсника. Юноша имел полное право быть с теми, с кем хотел быть сам, а не тратить время на тех, к кому испытывал лишь жалость. Охватившая лидера инженеров грусть заставила его перевести взгляд за окно и в очередной раз напомнить себе, что у младшего была своя жизнь, к которой он должен был вернуться. Что до него самого – он и так получил больше, чем мог рассчитывать после прошлых выходных.

– Я же вижу, что ты расстроен. В чем дело? – на этот раз первокурсник не ограничился вопросом, а подошел к нему и уселся рядом на кровать. Стыд внутри плеснулся сильнее. Ему неустанно дарили столько нежности и тепла, что хватило бы на десяток человек. Младший был идеален, а он…

– Все в порядке, Конг. Даже лучше. Думаю… уверен, что твоя помощь больше не нужна. Я достаточно окреп, чтобы справляться самостоятельно. Ты можешь вернуться к себе, – собственные слова пропороли глубокую рану на сердце, перечеркивая-таки мечту о последнем вечере вдвоем, но были единственно правильными. Совсем не по-мужски захотелось заплакать, но он лишь сильнее вцепился пальцами в простыни. Удерживать Конга и дальше было нельзя.

– Я тебе мешаю? – внимательный взгляд первокурсника стал тяжелее, и Артит непроизвольно запротестовал:

– Нет! Это не так! Я рад, что ты… здесь, – на последнем слове наставник запнулся, понимая, что это его признание выглядит немного странно, но нужно было закончить. Он не мог позволить той всеобъемлющей жажде быть рядом с младшим вновь вырываться наружу. Он. Получил. Достаточно. Конг должен был вернуться к собственной жизни. – Но сколько тебе еще возиться со мной? Ты мог бы отдохнуть, встретиться с… кем-нибудь, – очередная запинка вызвала новый приступ стыда и гнева на себя. Просто «замечательно». Теперь проснулась ревность. Отслеживать свои чувства становилось все мучительнее.

– Пи, я и сейчас с тем, с кем хочу быть, – спокойный и уверенный голос первокурсника заставил наставника пораженно застыть, всматриваясь лицо младшего напротив. – Мне нравится помогать тебе, и я хочу быть уверен, что ты точно поправился. Здорово, что тебе лучше, но давай ты наберешь еще немного сил? Хотя бы до завтра. Потом… мне все равно придется уехать, – Конгфоб нахмурился, чуть раздраженно поведя плечом, а Артит непроизвольно улыбнулся. Иногда он совсем забывал, что этот парень только-только окончил школу.

– Снова домой?

– Пи… – первокурсник бросил на него сердитый взгляд, а наставник радостно рассмеялся. Восторг, расправивший крылья внутри всего от нескольких слов младшего, ласково согрел израненное сердце, и больно больше не было. У них все-таки будет новый вечер вдвоем. Конг тоже не против. Наоборот… то есть нет… конечно, Артиту только показалось, что первокурсник жадно заскользил взглядом по его лицу, стоило ему засмеяться, но даже того, что было сказано, хватало для ощущения невообразимой легкости. Конг сам хотел быть с ним. Сам…

Эти слова младшего бесконечно задевали что-то внутри, не отпуская ни на секунду, и чтобы хоть чуть-чуть выплеснуть копящееся в душе, лидер инженеров впервые проболтал целый вечер сам: рассказывал о себе, своем детстве, семье, учебе… Первокурсник наклонял голову то в один бок, то в другой и продолжал слушать, мягко улыбаясь и увлеченно рассматривая его в ответ. Наставник иногда смущался, краснел, но не останавливался и, наверное, мог бы проговорить много часов подряд, но Конгу и на следующий день предстояло идти в университет, так что к полуночи пришлось себя тормозить и объявлять, что пора спать. Младший хотел было посопротивляться, но, получив строгий взгляд, передумал.

– Как скажешь, пи, – на печальный вздох юноши, Артит только улыбнулся и протянул к нему руки, чтобы привычно опереться и отправиться в ванную. Да, он действительно мог бы попробовать идти сам, но раз Конг решил остаться, то и это тоже можно. Первокурсник улыбнулся в ответ и тут же развернулся, чтобы подхватить его поудобнее. Все было настолько естественно, что от этого немного кружилась голова, и наставник уже не мог вспомнить из-за чего волновался. Ему просто было хорошо. Так хорошо, что даже после того, как они легли, он никак не мог уснуть, в течение долгого времени продолжая балансировать на тонкой грани между явью и сном, благодаря за подаренное счастье. Правда, в итоге он все-таки отключился. Тогда, когда сильные руки потянули его немного назад, в теплый кокон нежности, а любимый голос прошептал:

– Спокойной ночи, пи.

Наставник не жалел. Совсем ни о чем. Даже если это был сон, то это был самый лучший сон в его жизни.

========== Часть 42 ==========

***

Конгфоб задумчиво рассматривал потолок над собой, чувствуя на груди приятную тяжесть: прямо над тем местом, где билось его сердце, уютно устроилась голова Артита. И, наверное, стоило признать еще одну вещь: ему это очень, очень нравилось. Первокурсник усмехнулся сам себе и перевел взгляд на темноволосую макушку, принадлежавшую старшему. Сегодня был последний день, когда они вот так могли засыпать и просыпаться вместе. Юноша и сам видел, что наставник поправляется, и скоро его помощь не потребуется, но предполагать и знать – разные вещи. Услышав вчера, что Артит хочет отправить его к себе, Конг всерьез расстроился и разозлился. Конечно, он постарался этого не показывать, но обманывать себя было бессмысленно. И опасно. Особенно в их ситуации.

То, что начиналось, как попытка помочь другу, все больше запутывалось и уже не поддавалось контролю. Чувства, которые первокурсник испытывал рядом с главой инженерного факультета, были слишком сложными, чтобы дать им определение, но их силу отрицать было нельзя. Это терзало и беспокоило, раз за разом заставляя думать об одном и том же, но почему-то первокурсник не сомневался, что даже когда он найдет ответ на вопрос Нотта и выяснит, что же с ним происходит, то легче не станет.

Раньше Конг мог бы поклясться, что геем он не был. Нет, он действительно никогда не осуждал тех, кто предпочитал собственный пол, но самого себя к таким людям не причислял. У него ведь даже девушка была в старших классах, пусть и встречались они недолго. Их пара казалась абсолютно идеальной – лучшие ученики школы, из прекрасных семей – они подходили друг другу, как никто другой. И, несмотря на то, что сильных чувств между ними никогда не было, но царившее между ними взаимопонимание стоило очень многого. Это потом Чай влюбилась, как она сказала, «по-настоящему». Конг даже порадовался тогда, что они не успели дойти до конца: не хотелось портить подруге ее первые «истинные» отношения. Расстались они без сожалений и обид, но первокурсник прекрасно запомнил, как спокойно им было вместе, и был абсолютно уверен, что следующая его девушка будет обязательно похожа на Чай: интеллигентная, уравновешенная и всегда уверенная в собственных силах. Это было логично. Это было разумно. Правильно. Но…

Он точно знал, что его сердцебиение, которое минуту за минутой размеренно отсчитывало удары в груди, моментально взлетит до совершенно безумных значений, если Артит, так удобно устроившийся на нем, хоть немного пошевелится или прижмется крепче. При том, что третьекурсник девушкой не был. С какой стороны ни посмотри, лидер инженеров был парнем: сильным, упрямым, порой вспыльчивым, а порою невообразимо милым, но все равно – парнем. И пусть с собственным желанием узнать о старшем как можно больше первокурсник в итоге смирился, с желанием заботиться и защищать – тоже: даже немного гипертрофированные, эти стремления все-таки укладывались в его представления о дружбе. Но вот откровенные картины, которые в последние дни подкидывало его воображение, и в которых тело старшего, выгибающееся от страсти, неизменно оказывалось под ним, назвать «дружескими» не сумел бы никто.

Почему? Когда все стало меняться? Конгфоб не знал. Но уже в среду, в то время, пока Артит возился в ванной, а он сам решил посмотреть, что же за лекарства принес Брайт… уже тогда он не рассердился на шумного наставника за то, что тот заставил щеки лидера инженеров полыхать краской смущения – что, собственно, и вызвало у Конга столь сильный интерес к принесенному – нет. Он захотел дойти до ванной, открыть дверь и использовать все, что было в его руках по назначению. Именно с Артитом.

Поняв это, он, конечно, ничего подобного делать не стал, просто поспешил положить «подарок» назад, но фантазии… становились все более изощренными. Совсем несвойственными для него и оттого возбуждающими лишь сильнее. Он даже начал беспокоиться, что это станет заметно, ведь сдерживаться было все сложнее, но ему везло: третьекурсник и сам был в каком-то тумане, смотря на него широко распахнутыми, восхищенными глазами. Вызывая совсем уж нестерпимое желание сделать что-то такое. Странные, безумные мечты проникали под кожу юноши, срастаясь с ним, но как остановиться Конг не представлял, с раздражением отметая возможность уйти на день раньше. Он и не думал, что подобное когда-нибудь случится с ним, но похоже…

Оборвав мысль на середине, первокурсник поморщился и чуть сместился в сторону, осторожно отодвигая лидера инженеров от себя. Пора было собираться на пары. А еще – нужно было сбегать за омлетом для старшего. Вчера они так заболтались, что Конг даже не подумал о том, что они будут есть с утра. И пусть он сам мог бы спокойно обойтись без завтрака, но ни за что не позволил бы того же Артиту. В конце концов третьекурснику по-прежнему нужно было набираться сил. Конг, конечно, и сам бы с удовольствием попробовал приготовить что-нибудь для наставника, но его кулинарные потуги всегда вызывали у окружающих лишь нервный тик, а рисковать сложившимся о нем мнением старшего не хотелось. Пришлось действовать как обычно.

Минуты же проносились так быстро, что первокурсник за ними еле поспевал: вот он в очереди за едой, вот он завтракает вместе с Артитом, а вот – сидит на парах и понимает, что завтра окажется дома, и ни о каких встречах с лидером инженерного факультета речь не пойдет. Впервые Конгфоб серьезно задумался о том, что именно нужно сказать, чтобы родители поняли, что он достаточно вырос, чтобы обойтись без их опеки на постоянной основе. Напряжение неприятно дергало, но, похоже, что не его одного. Вад, с которым всю последнюю неделю они практически не общались, был даже мрачнее него и посматривал на окружающих с каким-то затаенным раздражением. И, видимо, причину своего настроения он скрывать не собирался.

– В общем так – нам нужно поговорить, – на перерыве однокурсник подошел к нему сам, практически без предисловия переходя в наступление. Конг чуть нахмурился, напрягаясь сильнее: в прошлый раз такое начало стоило ему пробежки по всему универу. Девчонок, с которым он по глупости перецеловался на вечеринке, оказалось предостаточно. Повторения той ситуации ему не хотелось, но…

– Что-то случилось?

– Нет. Да. В принципе это мое личное дело, но с тобой мы нормально общаемся. Лучше я сам тебе расскажу. Так-то наши сплетники все равно расстараются, к вечеру только ленивый не станет чесать языком.

– О чем ты, Вад?

– Мы с пи’Прэмом решили встречаться. Он все равно, конечно, мудила, но интересный. С ним весело, – однокурсник криво ухмыльнулся и перевел взгляд за окно аудитории. – Ты хоть знал, что он любит фотографировать? Романтик, бл*.

Конгфоб растерянно смотрел на друга и чувствовал, как что-то сдвигается в нем самом: дальше… еще чуть дальше, чем раньше. Он и не думал, что услышит подобное от кого-то так скоро. Так легко.

– Это здорово. Поздравляю. А с чего ты взял, что о вас будут болтать?

– Да тут не ошибешься. Пи не только романтик, но еще и озабоченный на всю голову. Засосал меня прям перед парами у входа. Нахера? Дебил. Знал бы я о его задумке раньше, оторвал бы яйца, чтобы не лез, но теперь-то какая разница?

Конгфоб тихо рассмеялся под тут же вернувшимся к нему хмурым взглядом однокурсника и извиняющиеся вскинул руки, показывая, что его смех вызван вовсе не произошедшим с другом. Просто… просто всего за мгновение он уже представил себя, прижимающего к стене у главного входа Артита. Целующего его так глубоко, чтобы ни у одного проходящего мимо не осталось сомнений – этот парень принадлежит только ему. На самом деле в этом было достаточно смысла.

– У вас все получится, Вад. Я уверен. Правда, – Конгфоб все еще улыбался, когда протягивал руку вперед, чтобы ткнуть друга кулаком в плечо. Однокурсник по-прежнему оставался самим собой, кого бы и как бы он при этом ни любил. Если человек по-настоящему нравится, то его пол точно значения не имеет.

========== Часть 43 ==========

К сожалению, то, что его собственное отношение к Ваду после внезапного признания друга никак не изменилось, на остальных не влияло. Студенты с их факультета делились новостями, и Конг понимал, что обсуждение утреннего происшествия занимает при этом отнюдь не последнее место. Ладно, девчонки: громкий возбужденный шепот и заинтересованные взгляды, которые они стали бросать на Вада уже на второй паре, говорили о том, что женская часть их курса посчитала внезапную смену ориентации одногруппника скорее привлекательной, чем отталкивающей, но вот ребята… Конгфоб раз за разом чуть стискивал зубы, замечая в глазах половины парней легкую, а порой и довольно очевидную брезгливость. И это среди тех, с кем прежде они прекрасно общались. Если раньше Конг не задумывался о том, как геев воспринимают другие ребята, то теперь он понял, что его представления несколько отличаются от представлений остальных. Внутри все сильнее оформлялся протест. Хотелось объясниться с каждым и напомнить, что отношения, которые складываются между двумя людьми, касаются только их самих, и если им хорошо вместе, то никто не имеет права их осуждать.

– Пойдем? – на большом перерыве Вад, как обычно, подошел к нему, чтобы отправиться в столовую инженеров, но вопросительная интонация в голосе будто давала возможность отказаться и не ходить через всю территорию универа с главным нарушителем спокойствия этого дня. Вот что за ерунда… Конг улыбнулся и легко поднялся с собственного места.

– Конечно.

Взгляды, сопровождавшие их по пути к выходу из аудитории, и потом – пока они шли по коридорам – были очень разными, но в любом случае раздражали. Вад не выглядел расстроенным или напуганным, и все-таки Конг чувствовал его напряжение. А еще не отпускали мысли об Артите: только сейчас первокурсник понял – лидер инженеров оказывался в эпицентре подобного внимания слишком часто, и вряд ли хоть раз был этому рад. При том что почти половина сплетен про него была явным бредом. Оставалось надеяться, что, когда наставник поправится, ему не придется проходить через подобное вновь.

– Я буду обедать с пи’Прэмом, Конг. Этот придурок заслужил пару ласковых, – у входа в столовую Вад немного притормозил и вскинул подбородок, будто готовясь: предстоящая прогулка, на этот раз под взглядами студентов инженерного факультета, была также неизбежна. – Спасибо за поддержку, но дальше я справлюсь. Тебе лучше пойти к Эму с ребятами.

– Вот еще, – Конгфоб фыркнул и чуть подтолкнул друга плечом. – Я, между прочим, знаком с пи’Прэмом и остальными. Так будет даже интереснее. А с Эмом я поговорю позже. Вдруг он тоже захочет присоединиться. Будем сдвигать столы.

Вад бросил на него недоверчивый взгляд и заржал. Конг подмигнул и тоже улыбнулся: представить Катавата, желающего пообедать со своими мучителями, было нереально.

– О, парни! Давайте, не тормозите, я оставил для вас местечко! – как только первокурсники взяли еду и пошли к занятому наставниками столу, их тут же заметил Брайт. И, конечно, сразу заорал, привлекая к себе внимание половины присутствующих. Это было забавно. Раньше Конг не замечал за собой склонности к демонстративности, но теперь все эти любопытные взгляды вызывали лишь одно желание: показать всем, что он не отступит от своих принципов. И поддержка того, кто ему дорог, к ним точно относилась. – Прэм уже рассказал, что устроил с утра. Нормально, а? Хоть бы посоветовался. Обставили бы все покруче… – мечтательный тон старшего заставил рассмеяться. Конг уверенно уселся рядом с Ноттом, а Вад занял место рядом с Прэмом. Сейчас первокурсник жалел только об одном: о том, что вместе с ними не было Артита.

Но даже без лидера инженеров обед проходил весело. Брайт беспрерывно подкалывал не только своих товарищей, но и первокурсников, а Конгфоб с удовольствием дразнил его в ответ: со шпильками он всегда справлялся отлично. Старший, казалось, воодушевлялся от этого только сильнее, под конец даже заявив:

– Если тебе потребуется еще пара походов в аптеку, не стесняйся – звони. У меня есть знакомый фармацевт, все будет в лучшем виде. Можем закупить сразу оптом.

– Пи’Артит уже поправляется. Не думаю, что ему нужны еще лекарства. А потом… будет необходимость, я справлюсь сам, – Конфоб улыбнулся, глядя в глаза старшего. Брайт присвистнул и ухмыльнулся в ответ. Они друг друга поняли: оба были в курсе, что лежало внутри пакета, и их это не напрягало.

– Ок. Но на всякий случай имей в виду. Нотт, прекрати прожигать меня взглядом. Где продают успокоительное, я тоже знаю.

– Купи лучше кляп. Для себя. Болтаешь какую-то чушь.

– Вот всегда знал, что воздержание до добра не доводит… Так, ребят, Нотту срочно нужна девушка. У вас же есть на факультете нормальные? Познакомьте, а? Ему – умную, мне – красивую.

– Ты забыл Пайпиллин?

– Тута, еще слово, и телефона Сэма ты не увидишь. И зачем я для тебя старался…

Очередная перепалка наставников-балагуров вызвала новую улыбку, а быстрый взгляд в сторону пихающих друг друга и явно находящихся в своем собственном мире Прэма с Вадом – тепло на сердце. Конгу нравилось находиться с этими людьми. С ними было по-домашнему уютно. Хотя кое-чего все-таки по-прежнему хотелось, и он не видел причин себе в этом отказывать: вытянув телефон из кармана брюк, первокурсник отправил несколько сообщений через Лайн. Еще пару дней назад он сам восстановил аккаунт Артита и теперь бессовестно этим пользовался, иногда сокрушаясь о несостоявшейся прогулке до Китая, а иногда забивая чат бесчисленным количеством посланий ни о чем. В ответ приходили сердитые смайлики и намеки, что надо бы учиться… Но Конга это не останавливало. Он хотел, очень хотел, чтобы лидер инженеров привык общаться с ним не только дома, но и тогда, когда они будут друг от друга на расстоянии.

***

Тихий звук оповещения в Лайне отвлек Артита от очередного учебника, пальцы потянулись за телефоном и скользнули по экрану. Конечно, Конгфоб. Несмотря на все свои заверения, младший оказался большим поклонником мессенджеров. Не проходило и часа, чтобы он чего-нибудь не написал. Третьекурсник улыбнулся. Вчерашнее воодушевление стало тише, но не исчезло, просто проникло глубже: туда, где уютно свернулось теплым клубочком радости. Казалось, оно дремлет, но стоило Конгу проявить к нему хоть малейшее внимание, как оно тут же заполняло до краев. Артит мысленно смеялся над собственной реакцией, но точно знал, что с ним происходит. Это было счастье. Как ему можно сказать нет?

А еще… в нем вновь расцветала робкая надежда. Наверное, это нелепо, но ей очень помогла утренняя выходка Прэма, о которой главе наставников, конечно, тут же сообщили. Друг никогда не говорил, что его привлекают парни, но, когда рядом с ним оказался действительно его человек, он не колебался. Артит искренне восхищался: и им, и Вадом, который столь же бесстрашно шагнул в подобные отношения, хотя, насколько лидер инженеров понял, для младшего они тоже были первыми. Эта безбашенная, но дарящая веру в то, что все возможно, решимость становилась невольным примером того, что настоящая тяга друг к другу не зависит от пола. Даже если сейчас Конг все-таки больше склоняется к девушкам, то отступать сразу – слишком малодушно. Артит не мог себе этого позволить. Не хотел… Да и наставничеству оставалась всего неделя: захват флага планировался уже на следующую пятницу. Потом они все будут свободнее. Он попробует еще раз. Много раз, если потребуется.

Артит подтянул колени к груди и несколько минут с улыбкой вчитывался в сообщения, что прислал ему Конг: в них не было ничего сверхъестественного, но каждое из них было бесценным. Гораздо более значимым, чем то единственное, что он получил сегодня от пи’Тума, звавшего его на встречу на следующей неделе. Эта встреча со студентами, чьи номера содержали одинаковые цифры, была последней возможностью увидеть старшего перед свадьбой, но… лидер инженеров больше не переживал. Он был уверен, что впервые за долгое время сможет встретить взгляд своего бывшего наставника так же прямо и открыто, как раньше. Чья в том заслуга, сомнений у него даже не возникало. Пальцы потянулись и стали набирать ответ: томить Конга в ожидании и дальше он не собирался.

========== Часть 44 ==========

Выходные для Артита прошли незаметно: и без того непомерное количество домашних заданий, которое он не сделал раньше, за время его болезни лишь возросло, требуя полной концентрации. Даже несмотря на то, что в учебники он зарылся сразу, как только начал соображать на самом минимальном уровне, пользы от этого было мало. Хотя бы потому, что на неделе его внимание то и дело переключалось на первокурсника, когда тот был рядом. Неудивительно, что нормально погрузиться в учебу удалось лишь тогда, когда он остался один. Отвлекаться теперь он позволял себе только на сообщения в лайне (да-да, большинство из которых по-прежнему было от Конга) и на приемы пищи, о необходимости которых также напоминал младший.

Артит тихо бурчал, видя очередное наставление от первокурсника и не понимая, как тот умудряется забывать, что он все-таки старше и у него есть своя голова на плечах, но, несмотря на по-прежнему ноющие мышцы, послушно отправлялся на фудкорт и честно питался. Фотки собственных тарелок также приходилось отсылать через Лайн. Конг требовал подтверждения. Вот так вот. Третьекурсник готов был стучаться головой об стол от такой дотошности, но терпел, обещая себе, что рано или поздно добьется того, чтобы младший начал воспринимать его, как сознательную личность, а не как ребенка, за которым нужно присматривать. Хотя, если честно, если бы первокурсник не был столь настойчив в своей заботе, то фиг бы он пошел нормально есть.

Кстати, мысль о том, чтобы позвать Конга к себе – вместе поужинать – оформилась очень быстро: с одной стороны, это стало бы подтверждением того, что он способен следить за своим здоровьем самостоятельно, а с другой – возможностью побыть рядом с младшим. Как бы занят Артит ни был, одной лишь переписки ему катастрофически не хватало. Конгфоба хотелось видеть, как можно чаще и как можно ближе.

Правда, он не предполагал, что его желание исполнится так: уже на обеде в понедельник первокурсники экономического факультета направились не к столу, за которым сидели их друзья с инженерного, а к ним, наставникам. По спине пробежала волна паники. Только теперь Артит вспомнил, о чем ему талдычили в пятницу: младшие начали обедать с ними. Захотелось встать и сбежать куда-нибудь подальше. Прэму-то хорошо: он что на собраниях, что в жизни вел себя практически одинаково, а вот про него так не сказал бы никто. И пусть теперь они с Конгом могли общаться свободнее, но не здесь же! На секунду лидер инженеров испугался, что на высокомерной маске, в которую, как обычно на глазах его подопечных, превращалось его лицо, отразится нешуточный ужас… Но по удивлению, с которым на него посмотрел младший, можно было предложить, что этого он боялся зря. Переживать стоило о другом.

– Здравствуй, пи. С тобой все в порядке? – мягкий тон первокурсника, усевшегося напротив, отозвался внутри старшего нервной дрожью: он не представлял, что можно ответить. И почему они не поговорили об этом раньше? Ведь было столько времени… Повисшее между ними молчание за считанные секунды стало гнетущим, но ни одно молчание не могло продержаться долго, если поблизости был Брайт.

– И не спрашивай, Конг. Он точно не в себе. Ты хоть представляешь, сколько домашки этот парень сделал за выходные? Я столько с начала учебного года не осилил!

– Нашел с кем сравнивать. Лучше бы подумал о том, как будешь сдавать экзамены. Там групповые проекты не планируются.

– Нет, вы слышите?! Опять! Конг, как там насчет девушки для Нотта? Надежда только на тебя! Ты посмотри на это лицо. Лучше в анфас. Кирпич кирпичом. Нужно спасать человека.

За столом поднялся легкий шум, и пока друзья переругивались, Артит вытащил свой телефон, чтобы тут же набрать: «Давай поговорим после занятий, Конгфоб. Пожалуйста. Сейчас… не надо, ладно?» Отослав сообщение, он напряженно проследил за тем, как первокурсник, достав мобильник, сначала недоуменно приподнял брови, а потом, закончив читать, бросил на него внимательный взгляд и медленно кивнул. Дурацкое чувство дежавю. Все это уже было. Только закончилось нехорошо.

К счастью, остаток обеда прошел спокойно, также, как и пары во второй половине дня. А вот собрание не заладилось: выстоять такое количество времени под палящим солнцем тогда, когда он еще полностью не восстановился после болезни, оказалось непростой задачей, но справляться все равно было нужно. Артит по-прежнему надеялся показать первокурсникам, что, что бы ни происходило, у каждого из них есть свое место среди товарищей – там, где их всегда примут. Другое дело, что он все больше сомневался, что личного примера будет достаточно. Особенно теперь: даже несмотря на понесённое после конкурса Лун наказание, его авторитет всерьез пошатнулся. Да, младшие вновь готовы были подчиняться ему, но на этом все. Совсем не похоже, что они смирились с тем, что он остается их лидером. Они видели только то, что им было проще. Но хотя бы вместе. Даже если их по-прежнему объединяет лишь гнев на кого-то, то это лучше, чем ничего…

– Эй, может, зарулим к Сэму? Оттянемся, наконец, по-нормальному. Ты уже, вроде, как огурчик, а тухнуть за учебниками последнее дело.

– Не сегодня, Брайт, – после окончания собрания, первокурсники сразу разбежались, но вот его пытка продолжалась: еще с полчаса назад он заметил на стадионе человека, с которым ему предстоял тяжелый разговор. Объясняться теперь предстояло не только за поведение на обеде, но и за то, чему младший стал свидетелем здесь. Зря Артит надеялся, что Конг никогда не увидит его в роли наставника: размытое «после занятий» стало его очередной ошибкой, но это уже не удивляло.

– Ааа… Понял, не дурак, – друг обернулся и, конечно, тоже увидел приближающегося к ним студента экономического факультета. – Вас с Прэмом теперь тяжело уломать. Лады. Парни, ноги в руки и к Сэму! У него офигенские коктейли появились! Спорим, что я за раз научусь их делать?

Брайт обхватил за плечи Туту с Нотом и потащил их с собой, остальные наставники потянулись следом. Артит вздохнул и пошел к трибунам: он не сомневался, что первокурсник в любом случае подойдет к нему, а там по крайней мере будет удобно.

– Устал? – Конгфоб, конечно, добрался до него очень быстро и легко устроился рядом. Лидер инженеров осторожно посмотрел на младшего: по тому нельзя было сказать, что он чем-то недоволен.

– Все в порядке, – Артит чуть мотнул головой и вот теперь получил укоризненный взгляд. Совсем не в тот момент, когда ожидал.

– Пи… это же видно.

– Тебя только это беспокоит? – получилось горько.

– Больше всего остального, – вновь не те слова, к которым он готовился. Третьекурсник поспешно отвернулся, закусывая губу: иногда он совсем не понимал этого парня. – Но, если ты объяснишь, почему все еще считаешь, что должен выглядеть высокомерным засранцем, то я буду только рад.