Текст книги "Граница пустоты: посмертная маска (СИ)"

Автор книги: RinaCat

Соавторы: Варя Добросёлова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

– Я не знаю, как можно охарактеризовать это чувство. Страх. Обида. Злость… Тебе же тоже неприятно было от его прикосновений? – тихо спросил он, коснувшись подушечками пальцев полоски бледной кожи в вырезе кимоно. – Мне было неприятно…

Я едва расслышала его в шуме приближающегося поезда, и, когда смысл его слов дошел до меня, я отшатнулась. Непроизвольно, будто меня ударили. Что-то резко сдавило в груди, и я просто повернулась и пошла вдоль по перрону. Прочь от Микии и его вопроса. Но потом остановилась, поняв, что опять убегаю, что если я сейчас уйду, то, возможно, уже не смогу вернуться. Что надоедливый одноклассник может никогда больше и не заговорить со мной, а у меня не осталось даже ШИКИ, только пустота и ничего больше.

– Мне было неприятно, но… – я не повернулась к Микии, не посмотрела на него, боясь, что иначе не смогу сказать, то что собираюсь. Я смотрела вслед удаляющемуся поезду. – Но я не сопротивлялась ему. Я хотела увидеть его настоящее лицо, чтобы убить его. Я такая же как и он, Микия. Может быть, даже хуже, чем он, потому что делаю это сознательно. Сколько себя помню, я чувствую эту тьму внутри себя. Но я не хочу, чтобы ты тоже стал частью этого. Сегодня… ты говоришь, что сегодня был готов убить его из-за того, что он напал на меня. Если ты убьешь, Микия… Если ты убьешь, я не вынесу тяжести этого греха… Убийство совершается однажды, помнишь? И первым ты убиваешь себя… Ты говорил, что понесешь мои грехи вместо меня, но… Их не вынести в одиночку, невозможно взять на себя чужой грех, чтобы облегчить другому ношу, но, наверное, мы можем их нести вместе…

– Шики, как ты можешь быть хуже него, если ты сейчас говоришь мне это? Каждый раз ты сама останавливаешь свою руку. Сама, – он сам подошел ко мне. – Кулаками после драки не машут, слава богу, что все получилось так, как получилось. Что не убила… – нащупав мою правую руку, он сжал ее пальцами. – Ты все правильно сказала, Шики. Понесем эту ношу вместе. Эта та причина, по которой я никогда не смогу жить той, нормальной жизнью, о которой мне все твердит Азака. Раз увидев свет, человек не захочет возвращаться обратно в темноту, – он обнял меня, зарываясь носом мне в шею, притягивая к себе сильнее, вынуждая приподняться на носочки.

Невозможно взвалить свои грехи на другого, невозможно вынести их тяжесть в одиночку, но их можно нести вместе. Грех – это не мифическая угроза богов, не наказание за непослушание, даже не проступок. Это тяжесть вины, которая становится частью твоего существа, даже если ты бежишь от нее, не замечаешь, не видишь. Грех, словно плесень или раковая опухоль, пускает метастазы во все уголки души и постепенно добирается до сердца. Тьма человеческих сердец – пустота, в которой не осталось ничего человеческого. И только другой человек может вылечить больное грехом сердце. В доброте Микии, как в зеркале, я смогла увидеть себя, свою грязь, боль и пустоту, но и еще что-то кроме.

В каждом из убийц я вижу себя, ту, какой могла бы стать, не встреться мне Микия.

Я чувствую их, потому что я их понимаю.

– На все требуется время. Иногда важно сначала поверить, а доверие приходит уже потом. Я в тебя верю. Обещаю, я не взвалю на тебя еще больше, – я почувствовала, что он улыбается. – Я останусь ножнами для твоего клинка. Поехали домой?

Огни приближающегося поезда осветили перрон. Отстранившись, Микия нашел мои губы и поцеловал, пачкая мое лицо краской, затем взял за руку, и мы вошли в вагон. Я чувствовала себя усталой, но спокойной. Все позади. По крайней мере на сегодня.

Положив голову на плечо Микии, я закрыла глаза, убаюканная стуком колес.

to be continued…

========== Эпизод III. Kozukuri: Детальная проработка 3.1 ==========

11 августа, 11.48. Офис «Храма Пустоты»

Вчера вечером позвонила Аозаки и попросила подготовить документы для ее участия в выставке. Она все еще скрывалась от Ассоциации Магов, поэтому заниматься этим предстояло мне. Ради этого я поднялся ни свет ни заря, в шесть утра, стараясь не разбудить поздно вернувшуюся Шики, и отправился в офис – готовить пакет документов, подбирать экспонаты, чтобы заниматься организационными моментами… Без Аозаки в офисе было как-то скучнее и мрачнее обычного. Чтобы разогнать это ощущение, я врубил все телевизоры и ушел в мастерскую магички, чтобы разыскать те образцы, о которых она говорила. Провозившись в кладовке с час, собрав всю паутину, я наконец вернулся в сам офис и сварил кофе. Вытащив пакет с сэндвичами, я плюхнулся на свой «главный обозревательный пункт» на диване и приступил к завтраку. Передавали всякую ерунду – про погоду, политику, концерты какой-то популярной рок-группы, но один из репортажей привлек мое внимание и заставил насторожиться и прибавить громкости.

– …психиатрической клиники сбежал находящийся под следствием преступник, совершивший в июле серию жестоких убийств женщин. Накамура Гэндо, в прошлом талантливый мастер, изготовитель масок театра Но. В результате наезда мотоциклиста он получил тяжелую травму, сказавшуюся на его душевном здоровье…

Я отставил чашку с недопитым кофе, отложил сэндвич и подался вперед всем корпусом, внимательно вслушиваясь в репортаж. Как они могли его упустить? Это же психбольница, там везде решетки, охрана, сигнализация… Как он сумел обмануть их? Я откинулся на диван, обхватив себя руками, и вспоминал все, что Дайске рассказал мне про дело Накамуры. Его признали невменяемым. Было очевидно, что травма головы вызвала необратимые нарушения и расстройства в психике. Только вот если он каким-то фантастическим образом сумел сбежать, он продолжит убивать… и Шики будет № 1 в его списке. Именно на попытке добавить Шики в свою коллекцию мы его и повязали. Ну ладно, не совсем мы, Дайске со своей гвардией. Я его тогда чуть деревяшкой не зашиб от злости из-за того, что этот ублюдок попытался изнасиловать Шики. Просто чудо, что его тогда опять перемкнуло, и они с Шики не устроили там разгром с последующим летальным исходом. А ведь жизнь только начала налаживаться…

Предсказуемо.

Я с той ночи как-то негласно и ненавязчиво перебрался к Шики. По-моему, я еще ни одной ночи с тех пор не ночевал у себя. Шики, вроде, была не против, хоть по утрам и бурчала по-прежнему, страдая жестоким недосыпом, правда, уже по разным причинам. Азаку выгулять несколько раз все равно пришлось, как и подготовить почву для объяснений, что мы с Шики уже… совсем вместе, если так можно выразиться. Сестрица изо всех сил пыталась сохранить лицо, но было видно, что ей было непросто принять этот факт, пару раз она излишне резко высказалась о Шики, но я попросил ее не вмешиваться и позволить нам самим разбираться. Ассоциация Магов визитов не наносила, Аозаки по-прежнему возвращаться не собиралась, поэтому побег Накамуры из лечебницы стал ударом грома в ясном небе. С этого дня, я был в этом уверен, начнут сгущаться тучи…

Я так глубоко погрузился в размышления насчет Накамуры, его побега и возможных последствий, что пропустил момент, когда в офис вошла Шики.

– Привет, – она плюхнулась на кресло справа и покосилась на мониторы. – Об этом трубят по всем новостям, включая огромный телик на перекрестке.

– Доброе утро, – немного удивленно отозвался я. – Думал, ты еще спишь, – сам еле задавил зевок. Спать хотелось просто невыносимо. А теперь снова бдить по ночам придется. Когда Шики уходила ночью гулять, я крепко заснуть все равно не мог. На своем месте у стены долго ворочался, спал чутко, ловя каждый звук из коридора и на лестнице. И только поворачивался в замке ключ, меня вырубало – пришла, все в порядке, можно спать.

Шики потянулась к соблазнительно пахнущему пакету и достала оттуда сэндвич. Откусив сразу половину, она запила его моим холодным кофе.

– Ну и какие идеи?

– Придется снова Дайске на обед зазывать, – я страдальчески подумал о своих финансах и о том, что мой вечно голодный, питающийся перекусами кузен любит поесть. Но это был самый верный способ развязать ему язык. Сам напрямую я расспрашивать не рисковал, моя фамилия и так фигурирует в деле в качестве свидетеля. – А еще надо бы поговорить с этой Кикути-сан. После инцидента с Накамурой она уволилась из этой больницы, но, возможно, мне удастся достать адрес. В закрытую психиатрическую клинику не попасть… – я осекся под взглядом Шики. – Обещаю, я не буду больше гоняться за Накамурой, – честно признался я. – Мне еще нужно разобраться с этой выставкой, что мне поручила организовать Токо-сан. Тем более что она великодушно разрешила пятьдесят процентов от выручки с выставки оставить себе…

– Я должна его остановить, иначе будет еще больше жертв. Полиция с ним не справится, – Шики посмотрела прямо мне в глаза. Она для себя уже все решила.

Я только вздохнул и замолчал. Знал же, что Шики скажет эти слова. Я отложил надкушенный сэндвич. Кусок в горло не лез от таких новостей.

– Нужно выяснить, как он сумел сбежать из охраняемой больницы, и вернуть его под арест, – я выразительно промолчал про методы Шики. Она и сама понимает, что убить его я ей не позволю, а вот выследить и захватить – вполне. А там уже можно будет полицию навести.

Она снова потянулась к моему кофе. Не похоже, чтобы она позавтракала, хотя я старательно набивал холодильник продуктами и старался, чтобы Шики питалась чем-то, кроме дистиллированной воды.

– Кофе остыл, подожди, я тебе сейчас новый сварю, – я выкопался из груды распечаток и бумаг и пошел к кофеварке.

– Да… – протянула она задумчиво, словно не обращалась ко мне. – А что с этой Лелль? Ты нашел ее следы?

Уже возясь с банками, я ответил ей:

– Удалось выяснить, что это действительно был голем, – я вытащил из кармана смятый клочок пергамента с полустертой закорючкой какой-то кабалистики. – Дальнейших указаний от Токо-сан не поступало. Да и Азака мне постоянно твердит, чтобы я с магами не связывался, – я пожал плечами, нацеживая Шики в мою же чашку новую порцию горячего кофе. Подав ей чашку, я опустился рядом на диван и устало откинул голову на спинку, заложив руки за голову.

– Она права, – неожиданно согласилась Шики. Я удивленно посмотрел на нее. Может, они поладят с Азакой быстрее, чем я надеюсь, хоть в этом они единомышленники, – будь моя воля, я бы не связывалась даже с Токо… – проворчала она в кружку.

Я только хмыкнул на слова Шики про Аозаки.

– До тех пор, пока мы на ее стороне и полезны, ее можно не опасаться, – совершенно серьезно сказал я. Я уже наблюдал на примере Арайи и Альбы «сотрудничество» магов и что бывает, когда эти маги начинают против кого-то объединяться. А Аозаки – страшный противник. Не хотел бы я случайно оказаться в числе ее врагов.

Некоторое время мы молчали. Шики пила кофе, я прислушивался к тихому бормотанию телевизора и старался не думать о том, что может предпринять безумный, как мартовский заяц, жестокий убийца.

– Знаешь, Микия, меня кое-что беспокоит, – вернул меня в реальность голос Шики, – не знаю, заметил ты или нет, но у нашего мастера, не было лица. Это не метафора, у него действительно не было лица, как у призрака Ноппэра-бо. Наверное, поэтому он мог менять свои личины, как перчатки. И я понятия не имею, является это следствием шизофрении или ее причиной.

Я снова повернул к ней голову. Шики сидела, почти копируя мою позу, ну разве что еще жевала сэндвич и прихлебывала горячий кофе, и я себя буквально заставил сесть прямо и стряхнуть с себя паутину сонливости.

– Еще в первый раз в новостях упоминали, что убитых девушек опознали, и сообщили, что видели их в компании мужчины. Но ни один свидетель не смог описать убийцу, – я пытливо смотрел на Шики. – И записи камер наблюдения в баре и на стоянке – каждый раз лицо будто смазанное. Лица… Нет. Значит, то, что мы видели в мастерской, это была не шизофрения? – покачал я головой.

– Я не знаю, что это было. Возможно, и шизофрения тоже. Но, честно говоря, я впервые слышу, чтобы из-за шизофрении человек становился призраком или ёкаем. Если нечто подобное и происходит, то обычно уже после смерти, – отозвалась Шики невнятно, доедая сэндвич. – А я, насколько я могу судить, видела именно призрака.

– Наверное, ты видишь это благодаря твоим глазам. Азака ведь тоже не видела фей, – вспомнил я рассказ сестры о том, что творилось в Рейене. Я-то не видел всей это чертовщины, о которой говорила Шики. Когда я ударил его, я ощутил отдачу – мышцы, кость, кожа… Вспоминая, я поймал себя на том, что потираю костяшки пальцев. Мастер был вполне материален, в том и дело. Если бы я только мог видеть то же, что и Шики, мне было бы легче выстраивать цепочку рассуждений. Информации не хватало, и нет возможности спросить у Аозаки, насколько Ноппэра-бо может изменяться. У меня же все больше крепло убеждение, что мы не с призраком, принявшим облик человека, дело имеем, а с человеком, которому кто-то подкорректировал карму. Или пробудил исток.

– Шики. А ведь это похоже на пробужденный исток… Неужели кто-то, кроме Арайи, может открывать истоки?

Мне стало не по душе от собственного предположения. Я верил интуиции Шики, как и ее Глазам, способным видеть саму суть вещей.

Шики только неопределенно пожала плечами, скрестив на груди руки. Напряженная поза, наверное, ее что-то тревожит.

– Честно говоря, я понятия не имею, Микия. Об этом стоит спросить Токо. Но, то, что нашего мастера рвет изнутри видно невооруженным взглядом, – помолчав, она поправилась: – Ну, или вооруженным.

Я улыбнулся на эту оговорку, хотя на душе было тревожней, чем я хотел показать.

– Утром звонил Акитака.

Вид у Шики был, как минимум, недовольный, и я озадаченно приподнял брови. Что же такого случилось?

Не глядя на меня, она продолжила недовольным голосом:

– И мне пришлось навестить фамильный особняк. С сентября я начинаю обучение на факультете права университета N, – она горестно вздохнула, и, закинув голову назад, закрыла лицо руками. Учитывая, что для ее и школа-то не вдохновляла, то что можно ожидать после такой новости? – взамен на время обучения они оставляют меня в покое. Если можно так выразиться. Отец не оставил идею объявить меня наследницей, и мне придется время от времени общаться с семьей, – она замолчала ненадолго, словно давая мне возможность осмыслить сказанное ею. И, признаться, я немного даже растерялся. Да, конечно, я люблю Шики, на зарплату Токо мы худо-бедно проживем, но у нее есть близкие, и целый клан, который рано или поздно придется поставить в известность о наших отношениях. Не то что бы я боялся знакомства с родителями, но на душе было тревожно.

– Это же отлично, Шики! Я тоже недавно думал, что можно попробовать восстановиться на культурологическом. Думаю, это сейчас с работой у Токо-сан будет в самый раз, – я не сдержался и засмеялся, хотя в горле был ком. Если ее родители хотят сделать Шики наследницей дома Рёги, то… вписывался ли в этот расклад я? Я-то с ней не расстанусь ни при каких обстоятельствах.

– Ты им ничего про нас не говорила? – на всякий случай спросил я.

Шики непонимающе посмотрела на меня. Мои опасения по поводу ее большой любящей семьи ее явно забавляли, и она хмыкнула.

– Микия, они знают о тебе с самой школы, едва ли от кого-то укрылось, как ты дежурил у наших ворот, приходил в больницу и так далее и тому подобное. Мне вообще иногда кажется, что они знают «о нас» больше, чем я сама, – сжалившись, сказала она.

Я не ожидал такого развернутого ответа от Шики, с которой мы как-то на такие темы обычно не говорили, и невольно смутился, как вышеупомянутый школьник… Да, такое трудно не заметить.

Шики смотрела в потолок, откинувшись на спинку дивана, а я вспомнил рассказ Аозаки об этом семействе и их клановых способностях. Если верить Аозаки, Шики обладала властью и свободой воли куда большей, чем могло быть позволено молодой девушке из уважаемого рода. Словно в подтверждение моим мыслям, она вдруг сказала:

– Они обеспокоены тем, что один из берлинских партнеров отца стал вдруг интересоваться нашими семейными легендами. Я едва уговорила не приставлять ко мне Акитаку в качестве личного телохранителя, – при этих словах она нервно хихикнула и посмотрела на меня. – Сдается мне, что не о ШИКИ они желали услышать.

Прозвучало зловеще.

– Легендами? Он не мог узнать про твои Глаза Смерти? – я невольно напрягся. Токо что-то говорила, что это очень редкая мутация и что если про эту способность прознают в Ассоциации, то ничего хорошего из этого не будет. Аозаки после расследования в Рейене сказала, что этого мага, побывавшего у фей, разыскивали как редкий опасный «образец», необходимый для изучения. Вдруг и Мистическими Глазами Восприятия Смерти они тоже заинтересуются?

– Уж точно не от кого-то из клана, – отозвалась Шики, допивая свой кофе. – О том, как выбирается наследник в доме Рёги, и вообще о нашей крови, знает только узкий круг лиц. Эту тайну хранят как величайшее сокровище, – она усмехнулась, и я, кажется, догадывался почему. Уже только по факту моей информированности об их семейных традициях, меня уже можно было заочно считать членом семьи. – Об остальном не знают даже они. Только отец более или менее в курсе моих новых способностей. Так что для него этот внезапный интерес тоже оказался сюрпризом. Но, думаю, у Ассоциации нашлись свои независимые источники. Этот вопрос к отцу был только формальностью, наверное, они хотели дать нам понять, что они знают обо мне.

Сердце снова сдавило в противных ледяных тисках страха, который я усилием воли задавил. То, что они заинтересовались Шики, еще не конец света.

– Если все так, как ты говоришь, ты должна быть предельно осторожна во время… охоты, – назовем вещи своими именами. – Не используй Глаза, если не будешь уверена, что кто-то может увидеть тебя, – я понимал, что легче сказать, чем сделать, но я просто обязан был предупредить ее. Жаль только, что в этой ситуации я был абсолютно бессилен и бесполезен. Если понадобится, я готов был убедить Шики временно перебраться в офис – диваны тут есть, холодильник и кофеварка тоже. Но здесь, по крайней мере, какие-то барьеры есть, которые Аозаки выставляла как раз для подобных случаев.

– Я постараюсь быть осторожной. Насколько это возможно, – она лишь улыбнулась на мои нравоучения, хотя мы оба понимали, что это невозможно. Шики не останется в стороне, когда психопат режет беззащитных женщин, но этим может воспользоваться и Ассоциация магов. Им даже не придется придумывать провокации, и я надеялся, что и маги не рискнут докучать Шики. Если они осведомлены о Глазах Восприятия линий смерти, то они и прекрасно понимают, что с ними может сделать Шики, если вдруг подумает, что они угрожают ей.

Я же со своей стороны тоже могу помочь в расследовании, хотя я тоже понимал, что мы теряем время. За безумного мастера я чувствовал какую-то непонятную… ответственность что ли? Нельзя было пустить все на самотек. Шики это сразу обозначила. Именно поэтому я помогу Шики разыскать и обезвредить Накамуру в меру своих возможностей, я ведь обещал не ввязываться ни во что рисковое.

– Возможно, что эта способность появилась у мастера после аварии, когда он был на грани жизни и смерти, – кое-что мне это напоминало, и я чувствовал, что мы блуждаем во мраке. Природа способностей у мастера могла быть искусственной, а могла быть по-настоящему приобретенной, как Шики приобрела свою способность за два года в коме. – Думаю, нам стоит вернуться к началу. Я разыщу его лечащих врачей и поговорю с ними.

Может быть, они смогут описать происходившие с ним перемены и мы сможем узнать, на каком этапе человек перестал быть человеком и превратился в безликого призрака. Да и с Аозаки не мешало бы поговорить, знать бы еще, как связаться с магичкой, явно не собиравшейся возвращаться в ближайшее время.

– И вот… Знаю, ты это не любишь, но так удобней будет держать связь, – я вытащил из ящика стола небольшую коробку и подал Шики. – Это мобильник. Сим-карта уже установлена, все настроено, свой номер я забил в память. Сможешь его держать при себе? – я подхватил с дивана свою сумку на длинном ремешке и перебросил его через плечо. – Съезжу в больницу, попытаюсь выяснить что-нибудь про нашего мастера.

– Наверное, – открыв и закрыв крышку маленькой серой раскладушки пару раз, Шики убрала его под оби. – если он не будет трезвонить слишком часто… – мое воображение тут же нарисовало трезвонящий телефон, летящий в стену, и я улыбнулся.

– Будем действовать, как и всегда, – я причесал пятерней отросшие волосы, чтобы придать себе не такой заспанный вид. – Токо-сан составляет план, я ищу, а ты – хватаешь. Это почти как для охоты использовали разные породы собак. Ищейки вынюхивают, гончие и борзые – загоняют, а натасканные волкодавы и хаунды хватают добычу.

Вместе – идеальная команда. По правде говоря, я скучал по Аозаки. При всей своей вредности, вздорности, нелогичных поступках она была моим другом, а не просто начальником. Азака как-то привела довод, что мне доставалось из-за Токо-сан не меньше, чем из-за Рёги, но ведь меня никто насильно не заставлял у волшебницы работать. Я сам принял решение. Аозаки умела парой фраз расставить все на свои места. И я, признаться, ощущал себя потерянным, когда на меня оставили офис агентства. Я-то не руководитель. Но, видимо, это дело нужно довести до конца нам с Шики одним. Я не удивлюсь, что позже выяснится, что это какая-то проверка.

Шики только поджала губы и фыркнула. Видимо, ее не прельщала перспектива быть волкодавом, и я, не выдержав, тихо засмеялся и поцеловал ее в щеку возле уха.

– А трезвонить он не будет, обещаю. Встретимся вечером, – я вложил ей в ладонь ключи от офиса и двинулся к выходу на лестницу.

_RinaCat

========== 3.2 ==========

Сжав в ладони ключи, я проводила Микию взглядом, а затем поднялась с дивана. Значит, все мы – цепные псы на службе у хитрой и предприимчивой Аозаки? Не лишено истины, но все-таки интересно, кому он отводил роль гончей? Я без энтузиазма перекладывала листочки на столе Токо, надеясь увидеть там что-нибудь, что могло бы как-то помочь с ней связаться. Но даже осмотрев стол Токо и весь офис Глазами Смерти я ничего не обнаружила.

Не судьба.

Выйдя из здания я вспомнила о подарке Кокуто и достала телефон из-за оби. Открыв крышку, я потыкала наугад по разным клавишам, выясняя их функции, но скоро мне и это наскучило, и я убрала телефон обратно.

В этот момент я почувствовала на себе чей-то взгляд.

Я оглядела толпу на другой стороне перекрестка. Обычные люди. Загорелся зеленый, и толпа суетливо рассыпалась по «зебре», спеша перебраться сквозь встречный поток на противоположную сторону. Я тоже пошла вперед, отпихивая неуклюжих пешеходов и стараясь найти глаза, по-прежнему не сводящие с меня взгляда. И, наконец, я их нашла.

Остановившись прямо посреди дороги, я уставилась в янтарно-желтые глаза с узким вертикальным зрачком, которые с ленивым любопытством наблюдали за тем, как толпа столкнувшись со мной, недовольно притопывает и огибает меня, спеша дальше по своим делам. Я пошла вперед, кот – а это был именно он – описав в воздухе дугу гибким черным хвостом, спрыгнул с оградительного столбика и неторопливо отправился по тротуару налево. Я последовала за ним, но, как я ни старалась сократить между нами расстояние, он все равно оставался на той же дистанции впереди, хотя шел все той же неспешной мягкой поступью. Свернув с многолюдной улицы, я перешла на бег, а он – на легкую трусцу. Черный гибкий хвост мелькал впереди как призывный маячок. Время от времени он оглядывался, чтобы проверить, следую ли я за ним, и выражение его глаз уже не оставляло никаких сомнений, к кому именно он меня ведет. Конечно, это могла быть и ловушка, но с такими глазищами и характером этот кот мог принадлежать только Аозаки.

– Не удивлюсь, если у нее и метла в чулане найдется, – сообщила я фамильяру, когда мы добежали почти до пригорода.

Он как-то насмешливо мяукнул, видимо, соглашаясь со мной, и прыгнул на забор одного из частных домов. Воодушевленная ответом кота, я снова перешла на шаг.

– Давай помедленнее, хорошо? Кстати, можно тебя погладить?

Кот бросил на меня испытующий взгляд и зевнул, с трусцы перейдя на мягкие шаги. Решив, что это приглашение, я провела ладонью по его спинке. Он довольно зажмурился, но вдруг соскочил куда-то по ту сторону забора – только мелькнула в лучах солнца черная лоснящаяся шкурка.

Провозившись недолго с засовом, я открыла ножом калитку во двор и зашла. Кот, как ни в чем ни бывало, дожидался меня на посыпанной галькой дорожке между горошками с петуниями, лениво вылизывая обманчиво мягкую лапу с растопыренными пальчиками. Бросив на меня флегматичный взгляд, он негромко мяукнул и прошествовал к двери, пробравшись внутрь сквозь маленькую дверцу для домашних животных. Дверь в дом была заперта, поэтому мне пришлось «убить» и этот замок. Что-то мне подсказывало, что то, что я делаю – незаконное проникновение со взломом, но, если честно, меня мало это заботило. Внутри замка что-то лязгнуло, щелкнуло, и я, дернув дверь на себя, вошла.

Небольшой коридор был завален коробками, опечатанными скотчем, словно жильцы переехали сюда и забыли разобрать запакованные вещи. Огибая весь этот хлам, я поспешила за фамильяром, который ловко лавируя среди коробок, вдруг словно нарочно задел какой-то предмет, со стуком упавший мне прямо под ноги. Это оказалась пластиковая швабра.

– Не метла, конечно, но думаю, сгодится, – донесся знакомый голос из комнаты дальше по коридору. Хмыкнув, я перешагнула потенциальный летательный аппарат и отправилась туда, где, судя по всему, расположилась магичка.

Аозаки Токо, облаченная в домашний халатик с какими-то желтыми цветочками по оранжевому фону, сидела на заваленном такими же не распакованными коробками и какими-то пакетами диване и доедала стаканчик растворимой лапши. Кот запрыгнул на спинку дивана рядом с Аозаки и замер, словно изваяние, прищурив янтарные, как у самой магички, глаза. Ни дать ни взять – экспонат музея.

– Хозяин дома вернется из внезапной командировки завтра, поэтому я решила тебя пригласить на чашку чая, – пояснила Токо, отставив свой «обед» и закуривая сигарету. Далеко не первую, если судить по клубам голубоватого дыма, висевшего в воздухе гостиной.

Окинув магичку и окружающую обстановку скептичным взглядом, я не увидела никакого чая.

– И где же он?

– Кто? Хозяин? – удивилась было Токо.

– Чай.

– Ах, чай. А ты что-нибудь к чаю принесла? – ехидно парировала она, покачивая в воздухе босой ногой, закинутую на другую. Потянувшись по-кошачьи, заведя руки за спину, она все-таки поднялась с дивана и отправилась к небольшому заваленному упаковками из-под полуфабрикатов кухонному столу.

– Не тот чай, которым тебя обычно Кокуто поит, но хозяин явно не не гурман, – с разочарованием протянула Аозаки, включая чайник и выпуская изо рта дым. – А еще жуткий неряха…

Пристукнув коленом неплотно закрывающуюся дверцу шкафчика, Токо вернулась к дивану с двумя дымящимися чашками.

Я тем временем бочком подобралась к коту, следившему за моими передвижениями одним прищуренным глазом, и запустила свои шаловливые пальчики в его весьма приятную на ощупь шерстку под мордочкой.

– Я всегда знала, что ты питаешь слабость к кошкам. Видимо, вы и вправду одной породы, – хмыкнула Аозаки, устраиваясь на прежнем месте и закуривая новую сигарету. Она отпила немного чая и зашелестела хламом, валявшимся в обилии на диване.

– Сегодня богатое на новости утро, – на стол шлепнулась развернутая газета, раскрытая на небольшой статье из криминальных сводок. – Ночью был убит бродяга. Рука оторвана, на плечевом суставе следы чьих-то зубов. Похоже, что бедняга попал в зубы какому-то хищнику. Тебе ничего это не напоминает?

Моя ладонь замерла, кот требовательно мяукнул, царапнув меня за рукав юкаты, привлекая к себе внимание. Но мне вдруг стало не до него. Я взяла газету и быстро пробежалась по колонке глазами.

– Подражатель? – я посмотрела на Токо, чувствуя, как неминуемо и безвозвратно портится мое настроение. – Я не ошибаюсь и не промахиваюсь, Токо. Ширазуми Лио мертв. Если только кто-то не обладает способностью собирать и воскрешать мертвые куски мяса!

Я бросила газету обратно на стол.

– Я знаю, что ты не промахиваешься. Смерть вообще трудно обмануть, знаешь ли, – невозмутимо ответила магичка, пододвигая к себе чашку за маленькую фарфоровую ручку. – Если это подражатель, то этот человек – а говорят об отпечатках человеческих зубов – должен был зубами рвать тело, чтобы отгрызть руку. Он явно очень старался. Для чего – другой вопрос.

– Может, чтобы насытиться? – зло бросила я. – Ты мне не ответила. Кто-нибудь из магов может составить нечто, бывшее некогда человеком, из кусков и заставить его жить? Это возможно?

Облокотившись на спинку дивана локтем, я снова принялась играть с котом, несмотря на раздражение, которое вызвала во мне эта новость. Сначала этот психованный каннибал подстраивается под меня, потом еще кто-то под него, складывалось ощущение, что эта грязная история никогда не оставит нас в покое. Моя ладонь остановилась почти у кончика хвоста и потом снова накрыла черные уши.

– Может, и чтобы насытиться, – согласилась со мной магичка. – Пожирательство, как я уже говорила, редкий исток. Появление в городе второго пожирателя, в принципе, можно было бы посчитать за одну из многих вероятностей и случайностей, не имеющих закономерности. Только вот ему бы понадобился тот, кто сможет открыть его начало. Опять же, Ширазуми недолго протянул после того, как его исток стал поглощать его. Из чего можно предположить, что либо новый пожиратель пробудился буквально на днях. Либо… – Аозаки ненадолго замолчала, что-то обдумывая, – либо хищник умело заметает следы и этот труп – не что иное, как способ привлечь к себе внимание. Что касается оживления порубленного на куски мяса Ширазуми… – она отрицательно покачала головой. – Ты уничтожаешь суть естества. Тело не живет без души. Я уже говорила, что некоторые алхимики могут лечить себя, химически, искусственно ускоряя себе обмены веществ, используя сплавы металлов для заживления костей, скрепляя плоть, мышцы. Но чтобы собрать кого-то по частям…

Токо снова потянулась к чашке, отпила чаю, затянулась от сигареты и только потом продолжила:

– Собрать можно неодушевленный предмет. По тому же принципу создают големов. Ты что, подозреваешь, что Ширазуми Лио мог остаться в живых после удара ножом в грудь?

– Подозреваю? – переспросила я. Перед глазами мелькнули кровавые образы отсеченных кусков тела Ширазуми, с мокрыми шлепками падающих на пол. «Удар ножом в грудь» – какая деликатная форма выражения. – Нет, но мне не нравятся такие совпадения. Еще что-нибудь известно? – я глянула на Токо. – И какие версии?