Текст книги "Сентябрь (СИ)"

Автор книги: RavenTores

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

– Да… – Тэйлос посмотрел на него, на заряд, соединённый с другими тонким шнуром, который уходил прочь, в полумрак коридора. – А если на трибунах в этот момент будет сам Грэйс? Тот, кто выстроил чертёж и зарядил ловушку?..

– Тогда… – Дэвид взволнованно коснулся его плеча. – Ты прав! Тогда он сам станет жертвой себе, и это… это никак не повредит миру.

– Если исключить разрушения, – напомнил Тэйлос. – И нужно убедиться, что тут никого не осталось. Даже таких, как Глория.

Дэвид кивнул, огляделся, чуть прикусив губу. На лбу его образовалась тонкая морщинка, выдавая крайнюю озабоченность.

– Но где-то должен находиться взрыватель? Вряд ли тот, кто должен был инициировать взрыв, собирался сделать это ценой своей жизни. Значит, если мы пойдём… следуя за этим шнуром, то покинем арену и найдём то, что ищем?

Тэйлос медленно покачал головой – Глория не шептала ему больше, но показывала: картины возникали прямо под веками, замещали собой реальность. Вот Грэйс входит в узкий коридор в сопровождении Ринко и ведёт его далеко-далеко, сквозь сырость и мрак, подсвечивая тусклым фонарём дорогу, потом они останавливаются. Грэйс указывает на рукоять. Он ничего не говорит, ничего не поясняет. Ринко кивает – медленно и механически, его глаза совершенно пусты. Он движется как кукла-автоматон, а это значит, часть его сознания полностью подавлена, и Грэйсу вовсе незачем ему что-то объяснять.

– Собирался, – вырвалось у Тэйлоса, когда он в полной мере воспринял и осознал ужас открывшейся картины. – Ринко должен был сделать это. Рукоять, которая приведёт всё это в движение, находится здесь же, немногим дальше, – он указал в темный конец коридора.

– Признаться, прежде мне не приходилось иметь дело со взрывчаткой, – хмыкнул Дэвид и озадаченно потёр висок. – Значит, нам нужно каким-то образом изменить этот механизм? Мы сами не можем остаться здесь. Боюсь, моей магии… Да и силам Брун за взрывом не успеть.

– Изменить механизм, убедить Грэйса задержаться на трибунах… – Тэйлос задумчиво взглянул на шнур. – Что ж, нужно найти место раньше, чем Грэйсу придёт в голову, что можно взорвать под трибунами нас самих. Говоришь, у него не может быть других, подобных Ринко, кукол?..

– Он не рискнёт самостоятельно разрушить труд всей своей жизни, – засомневался Дэвид, но всё же последовал за Тэйлосом, не медля. – Раз Ринко больше нет в городе, он должен кому-то другому поручить эту работу. Он уже наверняка понял, что Ринко больше не явится на зов.

– Полагаешь, после того, что ты с ним сделал, он решит, что мы на этом остановимся, и отправится искать нового человека для самопожертвования? – коротко взглянул на него Тэйлос. – Прямо сейчас оставит арену нам? Мне кажется, что он всё ещё здесь. И, скорее всего, отдышавшись, он спустится сюда же. Хотя бы чтобы проверить, насколько мы успели испортить его планы.

– Просто изъять взрыватель мало, – вслух проговорил Дэвид. – На этот случай он наверняка припас другой…

– Ничего не смыслю во взрывчатке, – Тэйлос коснулся шнура. В стылом и сыром воздухе тот ощущался потрясающе сухим. – И не рискнул бы лично убирать заряды отсюда. Но если мы обратимся за помощью в полицию, не будет ли это, во-первых, странно, во-вторых, опрометчиво, пока мы не разобрались с самим Грэйсом? И в конечном итоге так мы не остановим его.

– Мне кажется, что ты нашёл единственный удачный вариант решения проблемы, – проворчал Дэвид, сбрасывая с плеча невесть как там оказавшуюся паутинку. – Но полиция не позволит привести его в действие, так что нам придётся обойтись без неё. Мы можем рассчитывать лишь на себя и Брун. Она обещала мне приехать первым же поездом. Быть может, она уже на вокзале…

Внезапно из стены перед ними выступила Глория и приложила палец к губам. Крайнее волнение снова позволило ей на мгновение обрести плотность, достаточную, чтобы оказаться белым силуэтом на фоне тёмных стен. Тэйлос и Дэвид послушно замерли и затихли. Над ними послышались шаги – кто-то шёл по трибунам. Несколько человек. Сквозь каменные блоки звуки проходили плохо, и всё же голос Грэйса они оба расслышали очень явно.

– Совершенно уверен, господа, что эти двое замыслили что-то чудовищное. Они угрожали мне, – говорил он. – Вероятно, они хотят сорвать наш большой праздник, гонки за кубок. Вы же придёте на праздник? Для вас приготовят лучшие места, не на трибунах, а в ложах, если вы, конечно, сейчас же поймаете негодяев.

– Не волнуйтесь, мистер Грэйс, – откликнулся другой голос, и шаги сместились так сильно, что больше ничего не было слышно.

– Он собирается выставить всё так, будто это мы разместили тут взрывчатку, – выдохнул Тэйлос и схватил Дэвида за руку. – Нам пора убираться отсюда. Есть у тебя в запасе подходящее колдовство?.. Мы не успеем добраться до выхода, обнаружим себя. Полиция может задержать нас до выяснения обстоятельств, и тогда нам никак не сдержать Грэйса.

Дэвид притянул его ближе к себе, взглянул в глаза. В отдалении раздался собачий лай.

– Тебе не понравится, – предупредил Дэвид тут же.

В одно мгновение земля под ними раскрылась как чудовищная пасть и поглотила их обоих. Тэйлос потерялся в чёрном вихре, было нечем дышать, всё тело сжало будто тисками. На один-единственный миг Тэйлос предположил, что Дэвид ошибся и теперь им суждено погибнуть. Остаться погребёнными заживо в земле под трибунами. И в то же мгновение они взлетели в воздух, будто кому-то, живущему на глубине, попросту надоело их жевать, и он выплюнул их, досадуя, что попался такой невкусный и беспокойный кусок.

Мотнув головой, Тэйлос осознал, что лежит спиной на земле, глядя в сизо-серую пелену облаков, скрывшую небо. Он приподнялся на локтях и обнаружил, что оказался на кладбище в стороне от дальних аллей. На него укоризненно взирала статуя, на волосах которой плотным покрывалом лежал изумрудно-зелёный мох. Некогда белое лицо омрачилось пылью, а от пустых глазниц пролегли дорожки влаги, будто статуя много лет рыдала, оплакивая того, на чьей могиле стояла.

Оторвав взгляд от каменного лица, Тэйлос посмотрел на землю вокруг и обнаружил, что Дэвид лежит рядом с ним, вцепившись в полу его плаща. Он всё ещё не пришёл в себя. Тэйлос хотел позвать его и обнаружил, что рот залепило землёй. А едва он сплюнул, как услышал позади себя голос:

– Так-так, – Тэйлос с облегчением узнал его – старик Джонатан! Впрочем, кому же тут быть, как не ему! – Разве я не говорил тебе, мальчик мой, что нужно остерегаться дурной компании? Где это видано, чтобы хороших людей вот так исторгала из себя земля?..

– Может, это я – дурная компания, – выдохнул Тэйлос и потряс Дэвида за плечо. – И это меня земля не желает более принимать.

Дэвид дышал поверхностно, и прикосновения Тэйлоса не привели его в чувство, было заметно, что его скрытые веками глаза непрестанно двигаются, точно он видит сон. Удивительно, но его лицо сохранилось чистым, и только в волосах запуталась грязь.

– Сдаётся мне, – встрял Джонатан, рассматривая их обоих, склонив голову к плечу, – что этот юноша перетрудился и так просто не очнётся. Давай-ка поднимем его и перенесём в мою сторожку, пока не появились люди, которым станет слишком интересно, отчего это вы с ног до головы покрыты землёй.

Тэйлос только сейчас обратил внимание на то, в каком виде они предстали перед Джонатаном. Конечно, тот был прав, и Тэйлос поспешно поднялся, подхватил Дэвида и с помощью старика направился через кладбище к домику сторожа.

========== Часть 23 ==========

Дэвид не приходил в себя, и дыхание его было поверхностным, будто бы он сражался с чем-то внутри собственных снов. Тэйлос даже попытался обратиться к собственному дару, нащупать в нём подсказку и вывести Дэвида из пленивших кошмаров, но ощутил только абсолютное бессилие, которое плавно переродилось в чувство, что он – лишь самозванец и никогда не обладал ничем особенным. Они с Джонатаном определили Дэвида на небольшой диванчик, который спрятался от взглядов входящих в сторожку за ширмой, на которой взлетали в рассветное небо журавли. Ширма служила ещё одной вешалкой, неудивительно, что весь угол напоминал воронье гнездо и никому не пришло бы в голову, что там есть что-то кроме. Тэйлос не знал, к чему такая предосторожность, но в сторожке Джонатан был хозяином, так что перечить ему не хотелось. Внезапно навалившаяся усталось мешала и тревожиться, и размышлять, даже рассматривать нагромождение безделушек.

Тэйлос никак не мог понять, не случилось ли с Дэвидом чего-то непоправимого, но он не разбирался ни в магическом истощении, если то было оно, ни даже в обычных обмороках.

– Что-то ты загрустил, мальчик мой, – Джонатан возник из-за ширмы и протянул Тэйлосу чашку чая. – Тебе бы стоило позаботиться и о себе, – кивнул он на глубокую миску с который раз заменённой водой, где отмокал платок. Тэйлос заботливо убрал с лица Дэвида грязные разводы, отмыл кисти рук и шею, выбрал комья земли из волос. Только одежду удалось лишь стряхнуть, но не отчистить; пятна глины сильно испортили костюм. Им обоим следовало бы сменить платье после путешествия путями земли.

– Позже, – выдохнул Тэйлос, не желая представлять, как выглядит сам. Умыться, конечно, не помешало бы, но ему чудилось – стоит отойти от Дэвида, и того заберёт земля. Отнимет, запрячет в глубину и больше уже ни за что не выпустит.

Джонатан хмыкнул, словно бы увидел что-то смешное. Он сделал глоток из собственной чашки, вдвое превышавшей ту, что он протянул Тэйлосу. На этот раз он не предложил дорогой фарфор, ограничившись коричневатой керамикой: на стенках чашей будто выплывали из темноты странные символы. Тэйлосу и в этом поначалу померещился подвох, но теперь он уже не мог распознать, что же его так разволновало.

– Этот умник как будто бы стал значить для тебя больше, чем прежде, – снова прервал молчание Джонатан. – В городе о нём ходили не самые хорошие слухи… Не думал, что они правдивы и что речь в них о тебе.

– Что?.. – Тэйлос вздрогнул и поднял голову. – Какие ещё… – но он, конечно, сразу вспомнил, как Ринко говорит с усмешкой: «…толкуют, что вокруг него немало странностей творится. Что он занимается неестественной наукой, что у него любовник – мужчина…»

– Разве, мальчик мой, я когда-нибудь обманывал тебя хоть в чём-то, чтобы теперь ты пытался обмануть меня? – укорил Джонатан, прищурившись. – О ком бы ты ни помышлял, не мне тебя осуждать. Но сейчас в городе болтают, и на твоём месте я бы поспешил убраться прочь.

– Боюсь, с этим мы уже опоздали, – покачал головой Тэйлос и внезапно открылся: – Мы были на арене, Грэйс собирается взорвать её… Или собирался, теперь уже не сказать точно. Полиция считает, что взрывчатку там разместили мы, нас… вероятно, нас ищут сейчас. И кладбище показалось Дэвиду единственно верным убежищем, где нас не обнаружат хотя бы первое время. По крайней мере я думаю, он выбрал это место из таких соображений.

Джонатан внезапно рассмеялся и смеялся так долго, что Тэйлосу на миг стало нестерпимо обидно. Однако всё-таки старик чуть успокоился и, всё ещё хихикая, высказался:

– Да уж, вот это поворот событий! То есть вы почти прижали эту старую змею, но она попыталась укусить вас в ответ и теперь только на кладбище вы можете хотя бы отдышаться? – он покачал седой головой. – Сдаётся мне, кто-то обязательно растреплет, что ты водишь со мной дружбу. Было бы неплохо, если бы твой друг пришёл в себя.

– Это… никому неизвестно, – нахмурился Тэйлос, запоздало понимая, что кладбище действительно не самое недоступное для других место. – Кто-то разве обращал внимание, как часто я захожу сюда и с кем говорю здесь?

– Удивишься, сколько в этом городе праздных ушей и глаз, – Джонатан неприязненно вздохнул, и Тэйлос впервые осознал, что сторожем кладбища он, должно быть, стал вовсе не потому, что любил общество покойников. Скорее дело было в том, что он недолюбливал общество живых. – Что ж, вам всё же пора убираться из Фэйтон-сити. Если вы не сумели помешать планам Грэйса, какими бы те ни были, у вас не осталось ни одной лишней секунды. Он отыщет и отомстит даже за попытку. Как вы намереваетесь защититься от него?

– Всё не так просто, – Тэйлос взглянул на бледное лицо Дэвида. – Но… – у него не получалось рассказать что-то ещё. Язык словно примёрз, отказываясь шевелиться. Тэйлос сделал глоток из чашки, но это нисколько не помогло. Он недовольно замычал, пытаясь разобраться, в чём на самом деле проблема, когда дверь сторожки открылась – скрипнули петли.

– Эй, кто там? – Джонатан тут же отступил назад. – Дамочка, что это вы тут забыли? Всё-таки мертвецы не ждут посетителей прямо в моей сторожке. Если пришли кого-то проведать, следует отправиться к могилам, а не вламываться прямиком сюда.

– Где они? – послышался голос Брун. Джонатан не отвечал слишком долго, и Тэйлос испугался, что сейчас произойдёт что-нибудь неприятное, но когда уже поднялся, Брун, на этот раз одетая по-мужски, вошла в ограниченное ширмой пространство. – Он снова ни о чём не подумал! Что за мальчишка!

– А что со стариком? – разволновался Тэйлос.

– Ничего, он под действием амулета, – отмахнулась от него Брун и стянула перчатку с руки, чтобы тут же прощупать пульс Дэвида. – Приехала так быстро, как только могла, и всё равно не успела. Вы что-то нашли? Едва почувствовала, что Дэвид решил опробовать путь воды, и сорвалась с места!

– Арена представляет собой… рисунок для жертвоприношения, – сбился Тэйлос, растерянно глядя на то, как Брун прикасается к вискам Дэвида, что-то шепча. – Мы… мы подумали, что если Грэйс окажется на трибунах, где должны быть жертвы, и всё взлетит на воздух, то мир освободится и от этой… печати, и от него самого, а его планы не сбудутся…

– М… – Брун на миг задержала взгляд на Тэйлосе, и по дрогнувшим бровям стало ясно, что он зря не стал умываться. – Хорошо, даже очень хорошо, такой план мне нравится. Но потом вам пришлось убегать?

– Грэйс позвал полицию, – признался Тэйлос, краем глаза замечая старое серебряное зеркало, поверхность которого необычайно потемнела, но всё ещё была способна отразить его лицо. Не успел он договорить – или действительно посмотреть на себя в зеркало, как Брун рассмеялась – почти так же, как и старик Джонатан прежде.

– Полицию? – переспросила она. – Тот, кто был без двух минут богом, позвал полицию, чтобы она защитила от Дэвида и тебя?.. Что произошло перед этим?..

– Э… – Тэйлос никак не мог уловить, что такого весёлого было в его рассказе. – Перед этим Дэвид позволил призракам воспользоваться его телом. Ведь Сигил – это дверь…

– Дверь, – кивнула Брун, улыбаясь. – Сигил – Дверь. А вы – те, кто открывает двери. Это так логично и так забавно с точки зрения магии, что Дэвид и сам бы посмеялся, если бы помнил о том, как экономить силы. А теперь немедленно приведи себя в порядок, усади старика к столу и возвращайся.

Тэйлосу пришлось отступить за ширму, и он тут же обнаружил замершего с чашкой Джонатана, пристально вглядывавшегося в пустоту перед собой. Он отвёл старика к столу – удивительно, но тот не противился и даже сел, как только Тэйлос опустил ладонь ему на плечо. Затем пришла очередь лица, волос, костюма. У Тэйлоса это заняло не меньше четверти часа, и с каждой минутой он всё больше волновался, не понимая, можно ли вернуться за ширму сразу же, как он закончит, или Брун всё же позовёт его.

Впрочем, вопрос разрешился внезапно – Брун окликнула его:

– Иди сюда. – Тэйлос в то же мгновение оказался рядом. Брун придержала его за локоть и кивнула на Дэвида, после чего пояснила: – Если ты позовёшь его теперь, он сможет проснуться. Но услышит он только тебя, вот и подумай, что такого ты можешь сказать, чтобы ему захотелось вернуться.

– Вернуться откуда? – уточнил Тэйлос, точно это было необычайно важно.

– Ты сам понимаешь откуда, ведь тебе уже снились подобные сны, – усмехнулась Брун. – Думаешь, как я узнала? Он мой ученик. Я читаю его сердце… – она покачала головой, – а теперь и твоё, потому что вы на самом деле едины. Что за мальчишка… – и она вздохнула, – с самого начала он узнал тебя и жаждал тебя, потому что вы предначертаны друг другу. И боялся в это поверить.

Тэйлос немного смущённо кивнул, соглашаясь сразу со всем перечисленным. И в тот же момент ему пришло в голову, что именно он мог сказать Дэвиду. Он отступил от Брун, оказавшись слишком близко к диванчику, наклонился к заблудившемуся среди снов о бескрайней пустыне Дэвиду и с затаённой нежностью убрал локон с его лица, рассматривая узорчатую тень от ресниц и чуть закушенные губы. Прежде разве он отдавал себе отчёт, как его тревожили эти мелочи и что за чувства будили в глубине его души?

– Люблю тебя и жду, – прошептал он, почти коснувшись губами уха, хотя такая предосторожность была излишней – Брун и не услышав поняла, что он сказал.

Дыхание Дэвида на миг замедлилось, а затем он немедленно открыл глаза, выбросил ладонь, притянув Тэйлоса к себе, и поцеловал с такой страстью, будто на самом деле проснулся давным-давно и только и ждал, когда же тот подойдёт. Однако едва их поцелуй прервался, он заметил Брун и его бледные скулы тронул легчайший румянец. Похоже, он не ожидал, что кто-то станет свидетелем их взаимной нежности.

– Рада, что вы наконец объяснились, – чуть ворчливо отозвалась та, закатив глаза. – Но теперь вам пора уходить, а мне нужно спешить на арену, чтобы воплотить в жизнь ваш план. Если за вами действительно отправили полицию, лучше покинуть город хотя бы на время.

– Что? Нет, Брун, – Дэвид тут же сел на диванчике. – Постой-постой, во-первых, да, там была полиция, так что вряд ли заряды сохранились на месте… Разве их не должны были изъять? Во-вторых, даже если они там, как ты собираешься воспользоваться ими и остаться в живых? Даже магические пути не сумеют вывести тебя оттуда в момент взрыва!

Тэйлос поразился тому, как быстро Дэвид включился в происходящее, – сам он всё ещё переживал поцелуй! – и сразу же заподозрил, что им с Брун не впервые приходится разрешать такие ситуации, не имея ни единой секунды на вдумчивое размышление.

– Принести в жертву того, кто сам является Сигилом, уничтожив ловушку сразу после этого, чтобы ею никто не мог воспользоваться, – это слишком хороший план, – вздохнула Брун. – И я от него не откажусь. Не волнуйся, я что-нибудь придумаю на ходу, разве мне привыкать…

– Если ты сама погибнешь, то план не сработает, – угрожающим тоном начал Дэвид. – Ты и сама понимаешь, что тогда ловушка останется впечатанной в ткань мироздания…

– Я не собираюсь заниматься самопожертвованием или пререкаться с тобой! – Брун ткнула ему пальцем в грудь. – Посмотри на себя, ты обессилел! Снова ни о чём не подумал, а теперь смеешь упрекать меня!

– Кажется, эту черту он перенял у своего учителя, – вполголоса произнёс Тэйлос. И в этот момент ощутил, как лица касается дуновение ветра. Он нахмурился – дверь в сторожку была не просто закрыта, а заперта. Он сам повернул ключ, когда привёл себя в порядок по просьбе Брун. Окна же тут и вовсе никогда не открывались, потому что были слишком заставлены безделушками Джонатана. Но откуда тогда взяться сквозняку?..

– Что ты сказал? – строго посмотрела на него Брун, пока Дэвид негромко рассмеялся. Но Тэйлос не обращал внимания на них обоих, всё ещё пытаясь отследить, откуда же возникло мимолётное ощущение.

Неужели здесь… призрак?.. И в тот же миг он почувствовал знакомое уже прикосновение Глории.

– А может ли опустить рычаг призрак? – спросил он. – Если взрывчатка на месте.

– Призрак? – удивился Дэвид. – О чём ты?..

– Призрак? – повторила Брун, и глаза её загорелись пониманием. – Действительно! Такое возможно, хотя для духа это будет означать полное энергетическое истощение. Но… – она не успела продолжить – Тэйлос подхватил за ней следом:

– Но если это будет Глория, такой поступок поможет ей отправиться прочь, она наконец-то сумеет покинуть мир, к которому оказалась привязана не по своей воле, – то ли вернулся его дар, то ли сама Глория подсказала этот выход, а может, нашептали прочие духи, но он был уверен в вырвавшихся словах.

– Глория подойдёт, – кивнула Брун, тут же улыбнувшись. – Дело за малым – убедить Грэйса остаться на трибунах в одиночестве и удостовериться, что там больше никого нет…

– Он сейчас там, – прервал её Дэвид. Тэйлос мельком взглянул на него, не понимая, отчего он так уверен. Дэвид поднялся, чуть шатнувшись, тут же схватил его за плечо, чтобы удержаться на ногах, и после этого пояснил: – Да, я признаю, что потратил слишком много сил, но только потому, что оставил в Грэйсе духа-соглядатая! Не из-за того, что выбрал путь земли. Мне пришлось выбрать того, кому хотелось сказать слишком много, и подпитать его, чтобы он мог уцепиться за вождеденное тело.

– Ты… – Брун словно на миг потеряла все слова. – Это безрассудство! Если он осознает, что в нём твой якорь, то мгновенно найдёт тебя! Вас обоих!

– Разве это не значит, что нам нужно поторопиться? – Дэвид прошёл мимо неё, держась вполне уверенно. – И забери уже у старика этот камень, он бы пустил тебя и без ухищрений.

– Как ты разговариваешь со мной! – возмутилась Брун. Тэйлос только покачал головой.

***

У кладбищенских ворот их ждал экипаж, запряжённый парой вороных. Брун прыжком уселась на козлы и кивнула им забираться внутрь, тут же подхватывая вожжи.

– Позаимствовала на вокзале, – пояснила она на вопросительный взгляд Дэвида. – Возница проспится после выпитого только дня через два и ничего не заметит. Поторопитесь!

Тэйлос на миг коснулся ладонью лба, но Дэвид заметил его жест и самодовольно усмехнулся, будто гордился безрассудностью Брун. Впрочем, Тэйлос не мог не признать – сейчас это было оправданно, и каждая секунда была на счету. Едва они устроились на жёстких подушках экипажа, как тот дёрнул с места. Казалось, лошади понесли – так быстро они помчались по улицам.

Дэвид поморщился и крикнул, стукнув в стенку:

– Хватит подгонять их магией, это не останется незамеченным!

– Нам не от кого больше скрываться, – донёсся голос Брун. – Мы собираемся взорвать этот город!..

========== Часть 24 ==========

Сентябрьские вечера наваливались на Фэйтон-сити стремительно, как будто захлёстывали город волной темноты. Казалось, только недавно небо полыхало огнями заката, и вот уже настоящий мрак кутает улицы. На дороге разлились стылые лужи, в которых огни газовых фонарей дрожали и переливались, точно боялись пробудившегося с ночью ветра.

Тэйлос следил за изменениями света, прежде приносившими покой, а теперь только подстёгивавшими тревогу, пока дробный стук копыт прокатывался по городским улицам, отражаясь от стен домов кратким эхо. Дэвид то ли всё ещё не до конца пришёл в себя, то ли был слишком сосредоточен – но они больше не разговаривали. Когда же экипаж резко остановился, он встрепенулся, будто бы спал всю дорогу.

Свет фонарей почти не разгонял темноты, окутавшей арену. Тэйлос выбрался первым и запрокинул голову, рассматривая подавляющее своим размером сооружение. Ещё утром они были внутри, даже стояли на крыше, и он не чувствовал ничего такого, но оказалось, лишь потому, что совсем забыл, какое впечатление арена производит со стороны. На самом деле это было одно из самых больших зданий, что ему довелось увидеть за всю жизнь. Разве что, главный корпус столичного университета мог в чём-то посоперничать с ним.

Невольно Тэйлос испытал странную дрожь, будто бы они собираются посягнуть на нечто такое, на что не имеют никакого права. Впрочем, его тут же тронул за плечо Дэвид, вырывая из задумчивости. Оказалось, Брун уже далеко впереди, приближается к запертому на ночь входу, и в её решительном шаге нет никакого благоговения перед каменным строением.

Тэйлос рассчитывал, что полицейские будут дежурить у кованых ворот, где причудливо вырисовывался вензель Грэйса, однако никого там не оказалось. Улица тоже была совершенно пустынна, ближайшие жилые здания находились только в соседнем квартале, а к арене примыкал сквер, где даже аллеи не освещались. Однако Брун всё равно вытащила из потайного кармана амулет с оплетённым серебряными листьями прозрачным белым камнем и подняла его на уровень глаз тонкой цепочке, позволив свободно покачиваться и вращаться. Удовлетворившись увиденным, хоть Тэйлос не заметил никаких изменений в поведении камня, она снова сунула амулет в карман и оглянулась на Дэвида.

– Ты ведь дотрагивался до него? – бросила она так небрежно, точно они вели светскую беседу.

– Да, – откликнулся Дэвид отрывисто, и Тэйлос чуть нахмурился, пытаясь понять, о чём идёт речь. О Грэйсе? Он вспомнил, как Дэвид выступил вперёд, чтобы открыть того для призраков, как его пальцы коснулись словно бы воскового лба.

– Он здесь? – продолжала допрашивать Брун. Теперь уже Дэвид взглянул на амулеты – на этот раз на перстень, после чего с уверенностью ответил:

– Да, он здесь. Но… он где-то в центре арены.

Тэйлосу, конечно, было любопытно, как Дэвид сумел определить это с подобной точностью, но он не вмешивался в разговор.

– Значит, нам нужно заставить его прийти на трибуны, а после это место должно взлететь на воздух. Следует ли нам самим подниматься туда? – Брун размышляла вслух, глядя на запертые врата, и её ладонь нервно теребила небольшую поясную сумку. Тэйлосу отчего-то казалось, что там найдутся и отмычки, и что-нибудь ещё, например изящный дамский пистолет.

– А где Глория? – обернулся в этот момент на него Дэвид. Внезапно будто бы отвечая ему, ветер толкнулся изнутри, распахивая настежь высокие створки, ведущие на арену. Порыв был настолько сильным, что кованый металл впечатался в камень, выбив искры и оставив следы. Сквозь эти ворота обычно проезжали паромобили, готовясь выстроиться на стартовой линии, они были тяжёлыми и открывались с торжественной медлительностью. Тэйлос широко раскрыл глаза в удивлении, когда увидел, как быстро они могут распахнуться, и тут же почувствовал, что это Глория стоит там, словно приглашая их. Это она сумела привести врата в движение, и всё же она была невидима и неосязаема.

Брун удовлетворённо кивнула, будто убедилась, что все находятся на нужных местах, но пока не спешила пройти сквозь врата. Задумчиво окинув взглядом арену, она на миг коснулась пальцами виска.

– Теперь Грэйс должен проверить, кто же осмелился снова явиться на арену в неурочный час и побеспокоить его, – сказала она. – Если он в центре чертежа, значит, пытается разобраться, нет ли разрушений. Амулет показал, что там нет никого другого, ни одной живой души, потому что никто не должен видеть его подготовки. Глория же слышит нас и знает, что ей нужно сделать, она невидима для него, потому что погибла ровным счётом в этом месте. Она старается изо всех сил. Дэвид… отправь ей кого-то на помощь. Кого-то, кто останется таким же невидимым.

Дэвид лишь кивнул и тут же опустился на одно колено, прикасаясь кончиками пальцев к земле. Тэйлос с удивлением увидел, как оживает под этим прикосновением камнем, точно становится жидким и даже вскипает. Но тут же всё это закончилось, а рядом выросли духи – Тэйлосу показалось, их не меньше десятка. Тэйлос не видел их, но ощущал очень ясно. Одним из этих духов был Марко.

– Пусть оберегают её и развеются в нужный момент, – пояснила Брун, и Дэвид медленно кивнул на это. – А теперь настало время мне выйти на сцену. Я должна сыграть роль приманки.

– Что? – удивился Тэйлос, и едва утихомирившееся волнение вновь поднялось в нём. – Приманки?.. Как это понимать?

– Думаешь, тот, кто жаждет стать богом, не знает в точности, как неблагоразумно оставаться на месте жертвы, когда ловушка готова захлопнуться? – оглянулась Брун через плечо. – О, чтобы он встал на нужное место, чтобы план наш пришёл в движение, приманка должна быть убедительной. У него должна быть серьёзная причина выйти ко мне. И есть только одна такая.

И она двинулась вперёд, вошла во врата, чеканя шаг и не оглядываясь. Каблуки впечатывались в камень площадки, порождая звучное эхо, и Тэйлос едва ли не вздрагивал от каждого удара, настолько тревога захватила его.

– Я, Брунхельд де Стьяно, ищу мести как ученица Ариана. Как мне называть тебя – Элиот Вайс, Абрахам Грэйс? Или, может, Сигил?.. – она засмеялась, и её голос словно стал в десятки раз сильнее. – Выходи, какое бы имя ни пыталось спрятать тебя. Приди ко мне и ответь за то, что сделал.

Тэйлос хотел рвануться за ней следом, остановить, уберечь от преждевременной гибели, но Дэвид удержал его слишком решительно, почти до боли вжав пальцы в предплечье.

– Не мешай, – посоветовал он строгим голосом. – Нам лучше отойти как можно дальше, если всё это в одночасье рухнет, будет глупо погибнуть под осколками.

– Дэвид! – одёрнул его Тэйлос. – Но как же Брун?! Как она… как она сможет вырваться оттуда? Разве мы не обратились к помощи призрака лишь потому, что никто иной не должен пострадать от взрыва? Я и не думал, что она решит отправиться на трибуны сама.

– Брун… не пострадает, – качнул головой Дэвид, но Тэйлос не услышал в его голосе уверенности. Удерживая за локоть, Дэвид с силой потянул его по улице обратно к экипажу, заставил встать прямо за ним, отчего чёрная крыша загородила собой арену. Оказалось, так много легче дышать.

– Скажи мне, что ты не предлагаешь просто бездействовать, – не выдержал Тэйлос, отталкивая Дэвида от себя. – Неужели нам остаётся только стоять и смотреть? Она совершает самоубийство, а ты хочешь, чтобы я хладнокровно наблюдал за этим?

Дэвид качнул головой и глубоко вздохнул.

– Тэйлос, мы должны оставаться здесь, в безопасности, – сказал он тихо. – У неё – один шанс из тысячи вырваться из эпицентра взрыва, – на миг голос его дрогнул. – Но мы должны довериться. Магией она дотянется до нас и выберется. Да, Тэйлос, да, так и есть, мы должны стоять и смотреть.

– У неё не получится, – уверенно сказал Тэйлос, и от того, насколько он был убеждён в этом, его замутило. – Что-то пойдёт не так, нам нужен иной план!

– Иной? Это какой же? Ты знаешь магическую технику, которая сумеет сработать лучше? – горько усмехнулся Дэвид. – Да, она идёт на риск, но только так можно добиться справедливости и…

– Да к Хаосу твою справедливость! – Тэйлос взбешённо отвернулся. Ему хотелось бездумно ринуться следом за Брун, схватить её, увести… Что-то сделать! На арену наползала тьма, и несколько газовых фонарей друг за другом погасли, точно испугались её. – Неправильно, всё не так… а если, если Грэйс выберет жертвой её, Брун, это поможет ему добиться цели?..

– Что ты сказал? – побледнел Дэвид и устремил взгляд к арене. – О, неужели мы просчитались?..

***

Тэйлос надеялся, что когда-нибудь сможет вспомнить ту ночь более чётко, что сумеет выстроить события в хронологическом порядке или хотя бы найти между ними логику, но ровно с того момента, как он предположил, что Брун может стать жертвой, всё смешалось, и он совершенно терялся в калейдоскопе картинок.