Текст книги "Минас (СИ)"

Автор книги: Рал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

– И кто же зачинщик драки?

Они повторяются. И я тоже…

– Я, – устало ответил Минас и услышал потрясённый вздох за спиной.

Они все здесь слабоумные, удивляются простому, не понимают очевидного. И из-за этого гробят себя и друг друга. Я не смогу один вытащить всех…

И Минас снова шагнул вперёд, перекрывая надзирателю обзор и молясь, чтобы Второй не запел.

– Лем! Я забираю твоего мальчишку! – в голосе капитана звучало необычайное оживление.

– Воля досточтимого Зо Сахаала неоспорима и священна.

– Настолько плохо? Кадетские казармы тебя вроде устраивали?

– Меня смущает твой подход к летальности тренировок… Мальчик очень нужен живым.

–Нууу, я прослежу, чтобы угроза была не слишком высокой. Хотя, с его замашками, я могу и не уследить! – капитан довольно рассмеялся.

– Драные демоны!!! Он серьёзно пострадал?

– В рамках нормы.

Лем длинно выдохнул.

– Прежде чем он безвозвратно канет в казармы, я могу предъявить его отцу? Пикта вряд ли будет достаточно. Заодно сам на него посмотрю.

– Да пожалуйста! Я иду его забирать, но так и быть, отдам тебе попользоваться. Пришли кого-нибудь в восьмую галерею.

– Благодарю, капитан. Я сам приду.

О, драные демоны, капитан сам забирает парня! И как показывать отцу мальчишку с нервным тиком и заиканием?

Минас получил только шесть или семь ударов, когда в дверях появился ещё один охранник.

– Стоп. Похоже, с этим говноедом какие-то особые проблемы. Погоди, сейчас сержант придёт.

Минас убрал руки от головы. Видимо, оба мучителя действительно не знали, чем вызвана задержка. И были ею недовольны. Значит, потом будет хуже. Секунды тянулись медленно и вязко, каждая длиннее предыдущей. Наконец в дверях появился третий охранник, с лычками на рукаве. Он отодвинул остальных и встал прямо перед Минасом.

– А скажи мне, мальчик, ты ведь уже был наказан за такое же нарушение?

– Да, – в желудке что-то скрутилось в неприятный узел.

– «Да, господин», – процедил один из охранников, но Минасу было не до него.

– Тогда ты действительно устроил драку?

– Да.

– И сегодня повторил то же самое?

– Да, – почему-то голос стал хриплым.

Сержант деланно вздохнул, и обернулся к подчинённым.

– Хорошая новость, парни: у нас становится одним говноедом меньше. Выводите его.

Пол качнулся под ногами. «Это последствия сотрясения. – твердил себе Минас, с трудом ухитряясь сделать шаг и не упасть. – Голова снова «плывёт». Это от удара, а не от трусости».

– Живее, падаль.

Его подхватили и поволокли к выходу из тюремного блока. Только за дверью, в тёмном корабельном коридоре позволили встать и идти самому. Приходилось очень старательно смотреть под ноги, пол так и норовил взбрыкнуть.

– О, это за тобой, – в голосе охранника прозвучал самый настоящий страх. Минас поднял голову. Из тьмы коридора к нему бесшумно приближалась ТВАРЬ.

– Я хочу сразу подчеркнуть один момент, господин Дамитенрий. Мальчик на этом пикте относится к особой группе, у меня нет прямых полномочий решать его судьбу. Так что сегодня он придёт только для того, чтобы вы могли опознать (я на это надеюсь) своего сына. Если это действительно Минас, я предоставлю вам всю возможную информацию о его нынешнем статусе и постараюсь в ближайшее время организовать для вас более длительную встречу. Но сегодня я заранее прошу прощения за то, что мне придётся довольно быстро вас прервать.

Минас коротко вскрикнул и отпрянул, натолкнувшись на охранника. Тварь была уже рядом. Огромная, в полтора раза выше любого человека, с рогами, растущими из шлема, с хвостом, похожим на жало скорпиона, в тёмных пластинах тяжёлой брони и на трёхпалых аугметических ногах.

Охранники дружно склонили головы и отступили на шаг назад. Тварь остановилась перед Минасом. Мальчик парализовано замер, не в силах отвести взгляд от лица…морды…забрала. Тварь протянула к нему лапу с огромными стальными когтями, растущими поверх стальных же человеческих пальцев. Наверное, это будет больно, но быстро.

Тварь взяла его за плечо и прорычала низким, искажённым в динамиках голосом:

– Идём.

Чудовище было говорящее. И требовало, чтобы Минас пошёл с ним, хотя, судя по размеру, могло просто унести, насадив на когти. Но железная рука держала, не причиняя боли. Тварь не тащила, она ждала, что Минас пойдёт сам. И внутри Минаса, словно масло по бурной воде, разлилась тонкая плёнка противоестественного спокойствия.

Стоять в темноте на дрожащих ногах, и думать, что тебя выкинули на корм монстру, было невыносимо страшно и потому унизительно. Тварь хочет его куда-то отвести, вероятно на казнь, но если можно идти своими ногами, если получается высоко держать голову, и не умирать раньше смерти… Пусть это будет быстро и не страшно, пожалуйста. Я не хочу больше ТАК бояться, это гнусное чувство!

– Идём, – кивнул Минас.

====== Глава 2. Заложник ======

– Идём, – кивнул Минас.

Первый шаг дался с трудом, но рука на плече давала точку опоры, странным образом помогая справиться с постыдной дрожью, так и не покинувшей тело. И Минас решительно зашагал по коридору, опасаясь, что шаги твари окажутся намного шире его собственных, и тогда она все же будет тащить его вперёд. Почему-то этого очень хотелось избежать.

Несколько минут тишину нарушал лишь звук шагов. Затем тварь заговорила снова:

– Боишься?

Секунду Минас торговался с остатками мальчишеской гордости, но потом махнул рукой. О гордости надо было думать раньше, прежде, чем шарахаться с криком от этого монстра, теперь-то уж что.

– Да, боюсь.

– И чего же ты боишься?

– Что это будет долго...– и прикусил язык. Давай, дурак, расскажи чудовищу, как сделать тебе ещё хуже.

– Хмфм, – раздалось в ответ из динамиков. То ли довольное урчание, то ли смех. Минас почувствовал, как бурлящий ужас начинает размывать масляную плёнку спокойствия. Не думать об этом. Первая задача военнопленного – выжить, а я ещё жив, что бы там не… НЕ ДУМАТЬ ОБ ЭТОМ. Вторая задача: наблюдать и собирать информацию. Коридор слабо освещён, ширина около шести шагов. В стенах гермодвери, расстояние между ними разное. Приблизительно каждые сто шагов шлюзовые двери поперёк коридора, в данный момент открытые. Покрытие стен: пластик, покрытие пола – металлическая решётка, материал потолка…

– Это будет очень долго.

Монстр остановился возле одной из дверей и развернул мальчика к себе лицом. А затем поднял руки к своей морде и отстегнул лицевой щиток. И склонил к Минасу бледное человеческое лицо с угольно-черными глазами без белка.

– Это будет долго, несколько лет, а потом ещё примерно вечность. Но не думаю, что это будет так уж страшно для тебя. Так что бояться тебе надо не этого,– монстр с лицом человека улыбнулся уголками губ. – Отныне и до конца жизни ты должен бояться только одной единственной вещи, мальчик. Ты должен бояться вызвать мой гнев.

Голос чудовища без динамиков оказался вполне человеческим. И все же было в нем нечто, заставившее Минаса сжаться и отвести глаза. Но последняя фраза внезапно кольнула смутно знакомым, почти дежавю, и Минас отвлёкся на секунду, пытаясь поймать мимолётное сходство. «Малёооок, не надо меня сердить!» О вечные звезды, неужели так мало разницы между стремлениями глупого мальчишки-пленника и вот этого огромного, страшного?..

Мысль оказалась забавной. Впрочем, стоило поднять взгляд, как от неуместного веселья не осталось и следа. Даже без своего зверообразного забрала, монстр был ужасен. Теперь, когда глаза привыкли к густому сумраку коридора, Минас разглядел растянутые по броне человеческие лица, вернее, кожу с человеческих лиц. И гроздь черепов у пояса. Это было совсем, совсем не смешно.

И тут двери, возле которых они остановились, поползли в стороны. За ними обнаружился короткий переход до второго шлюза, и из перехода на встречу Минасу и чудовищу шагнул человек в ослепительно-белом кителе. Он коротко поклонился монстру и упёрся взглядом в Минаса.

– Охх. На сколько я могу его забрать, капитан?

– Не вижу, зачем бы он тебе надолго. Несколько часов?

– Да, капитан. Идём! – человек снова коротко поклонился твари и нетерпеливо махнул рукой Минасу.

Максимально быстро и чётко исполнять приказы конвоирующих лиц. Даже если сердце беспомощно трепыхается между ужасом и надеждой и вот-вот разлетится на тысячу маленьких острых осколков. Просто идти.

Первая дверь закрылась, отгородив их от монстра. А за второй дверью был другой мир: ярко освещённый коридор, белая облицовка стен, а люди в светлой одежде смотрели на Минаса с любопытством, но без враждебности или презрения.

– Как твоё имя?

Минас не сразу сообразил, что человек обращается к нему.

– У тебя есть имя, мальчик?

– Да. Минас.

– Хорошо, – и по тону человека было ясно, что “Минас” – это действительно хорошо.

Они свернули в более узкий и оживлённый коридор жилого блока.

– Минас, у меня к тебе просьба, – и человек открыл очередную дверь. – Умойся, пожалуйста.

Белый пластик, сверкающие рукомойники и длинное зеркало над ними. Оказывается, если хлебать жидкое варево из не слишком удобной посуды, перетрясать грязную рухлядь, а после драки вытирать кровь рукавом, то зеркало покажет нечто совершенно непотребное. Минас вроде бы и видел лица сокамерников, но как-то не обращал внимания на мелочи. Ойкнув, он поспешно склонился к умывальнику. Цвет стекающей в чашу воды подтвердил, что зеркало не лгало.

Человек протянул ему тканевую салфетку, а потом отступил на шаг и критически осмотрел с головы до ног. Со вздохом достал из ножен на рукаве маленький мононож. Минас непроизвольно дёрнулся в сторону.

– Не крутись, – человек деловито обрезал нижний край бесформенной рубахи, который, видимо, успел-таки окунуться в многострадальную баланду. Оценил результат и срезал разодранные рукава почти по локоть.

– Немного лучше, да?

Теперь в зеркале отражался побитый и плохо одетый подросток. Зато пропало ощущение, что этим парнем недавно вымыли погрузочную палубу.

С чего бы здесь кого-то интересовало, как он выглядит? Мысль обожгла, словно удар плети: товарный вид, вот как это называется! Чтобы избавиться от неудобного мальчишки, не обязательно убивать. Тварь – всего лишь погонщик рабов, призванный держать живой товар в страхе и повиновении, а этот смазливый приветливый тип – непосредственно торгаш.

Человек поймал взгляд Минаса, удивлённо вскинул брови и улыбнулся:

– Не знаю, какие выводы ты сейчас сделал, но клянусь, всё не настолько плохо! Я надеюсь, что скорее даже хорошо. Идём.

Ещё несколько десятков шагов по светлым коридорам, ещё одна дверь.

Со вкусом обставленная гостиная.

У мамы рука на перевязи, отец поднимается с кресла, слишком тяжело опираясь на трость.

Кажется, у меня путаются мысли, это тоже от сотрясения, наверное.

И пол опять шатается.

ОТЕЦ!!!

Минас даже не предполагал, насколько мощную плотину успел возвести в своём сознании, и когда она рухнула, вырвавшийся на волю поток оглушил его. Словно со стороны мальчик видел, как вжимается лицом в новенький отцовский китель и рыдает в голос.

А старый адмирал, двумя руками прижимая к себе сына, глядел поверх лохматой макушки на человека, ожидающего в дверях.

– Пятнадцать минут, – сказал Лем. – Я предупреждал.

Тратос коротко кивнул и Лем вышел, тихо прикрыв дверь.

– Я так понимаю, что посвящать мальчишку в твои на него планы мне не положено?

– Я намерен заняться этим сам.

– Да, капитан. Старик его опознал, часа через два-три отправлю парня к тебе.

...

...

– Слушай задачу: у меня тут человек – подросток, который неделю нормально не ел и вообще вымотанный. Но мне надо, чтобы пару ближайших часов он был сильным и адекватным. Намешай ему что-нибудь, только без стимуляторов.

– Просто питательный раствор на глюкозе? Без стимуляторов задача не имеет решения.

– Фиррентис, ну откуда я знаю, какой раствор? Парень – будущий сахаалов кадет, если мы ему сейчас вколем чего не того, капитан нам с тобой головы оторвёт и местами поменяет, для смеху.

– Ты умеешь напугать. Задачу понял, жди курьера.

– Это называется «заложник». Очень много слов, чтобы объяснить простую вещь, – Минас, заново умытый и заметно менее бледный после инъекции, мрачно смотрел в стол.

– Ты упускаешь самое главное. Капитан нашёл тебя раньше, чем я, и его планы на тебя мало зависят от настроения твоего отца.

– Капитан – это то чудовище в коридоре?

– Кхм. Минас, давай мы будем говорить не «то чудовище», а «чтимый легионер Зо Сахаал», или хотя бы «капитан».

– Название не меняет сути. Капитан – это то чудовище?

– Я обращаюсь к тебе по имени. Хочешь, чтобы я называл тебя так же, как охрана в тюремном блоке?

– Не хочу. И чего от меня надо капитану?

– Это он сам тебе расскажет. Не твоей смерти, точно. А сейчас я хотел бы понять, какие ещё у тебя есть возможности, если для целей капитана ты не подойдёшь.

– А есть шанс?

– Небольшой. Допустим, я хочу, чтобы ты приносил пользу на корабле. Посоветуй, куда бы я мог тебя определить?

Говорить с человеком, которого отец называл «господин Лемюэль» оказалось на удивление легко. Минас успел и рассказать ему о практических уроках отца и братьев, и выразить своё мнение относительно организации работ на этом корабле, и предложить методы оптимизации. Лем кивал, задавал наводящие вопросы, а иногда насмешливо улыбался. Наконец, он протестующе поднял руки.

– Если можно, давай вернёмся к твоей персоне. Я так понял, что в целом ты готов принять командование на нижних палубах и навести там порядок?

Минас потупился и умолк. Не такой уж приятный собеседник этот Лемюэль. Слушает только для того, чтобы насмехаться.

– Тогда возвращаемся к практическим навыкам. Основной твой профиль – бой на мечах, правильно? Ну, пойдём, посмотрим.

О вечные звезды, неужели можно будет взять в руки нечто острее швабры? Болезненной судорогой в пальцах обожгло воспоминание о той ночи и выпавшем из руки мече. Шагая вслед за Лемом, Минас испытывал почти физическую потребность ощутить в ладони рукоять хотя бы тренировочного оружия.

Отличный парень, только Зо его убьёт. А мальчишка умрёт удивлённым, потому что совершенно искренне не видит краёв. Прямо любопытно, как старику удалось вырастить умного, сообразительного парня настолько слепым в вопросах человеческого взаимодействия? А если и соображает вдруг промолчать, так на лице все равно написано.

Но хорош! Надеюсь, за пару дней капитан тоже это заметит и станет немного терпимее. Значит, попробуем обеспечить мальчишке вменяемость на эти пару дней.

Лем активировал встроенный вокслинк.

– Тасвий, вы в зале?

– Да, мастер.

– Мне нужна твоя помощь. Я сейчас приведу мелкого парня, и ты, или кто из твоих его пощупает. Мне нужно, чтобы вы показали ему, насколько он далёк от совершенства. Не ваше мастерство, а его неумелость. Но показали максимально нежно, без издевательств и лишних синяков. Сможешь?

– Если только это не замаскированный эльдар.

– Надеюсь, что нет.

– Сделаю.

Четверо мужчин в белой с серебром броне дружно отсалютовали вошедшему Лему.

– Иди, выбирай.

Повторять приглашение не требовалось, Минас почти бегом рванулся к стойке с тренировочным оружием, постыдно забыв о сдержанности и вообще о том, что находится на вражеском корабле. По очереди взвешивал в руке клинки, вполуха слушая короткое указание Лема одному из бойцов:

– Посмотри мальчика и скажи, что думаешь о его подготовке.

– Да, господин.

Минас встал в стойку. Старший боец серьёзно отсалютовал ему мечом.

А потом начался позор. Нет, Минас никогда и не считал себя выдающимся фехтовальщиком. И отлично представлял, как могут под настроение издеваться над ним старшие братья. (Могли. Больше никогда. СОСРЕДОТОЧЬСЯ, ПРИДУРОК!) Но сейчас его противник не издевался, а откровенно скучал, снова и снова в четверть касания обозначая удары и лениво отступая от контратак. А Минас едва ли отвечал ему хотя бы один к десяти, зато регулярно путался в собственных ногах или упускал из виду наличие стены со стороны ведущей руки. Понимание, что противник просто очень хорош и искусно загоняет его из одной невыгодной позиции в другую, утешало слабо. Через десять минут спарринга Минас был готов хохотать до слез над собственной беспомощностью. Будущий офицер царского флота, полюбуйтесь! Краса и гордость!

– Вообще, для своего возраста парень очень хорош. Если я его возьму, то через год уже точно не смогу с ним так поиграть.

– Это приобретение капитана.

– Понял.

– А теперь скажи мне голосом примерно это же.

– Но обидно?

– Обидно, но тактично. Не издевайся.

Старший боец остановил поединок.

– Ну, для своего возраста и роста в принципе не так плохо… Наставники у него были хорошие, скажем так. Если надо, могу взять в обучение, и лет через несколько будет пристойный боец.

– Благодарю, Тасвий. Нет уж, пристойного бойца из него пусть другие делают. Мне нужна была только оценка.

В коридоре Лем остановился.

– Меня ждут другие дела. Тебя проводят. Доброй ночи, Минас.

Он всё ещё говорил приветливо, но его интерес к мальчику явно угас. Минас отчётливо представлял, как выглядел его спарринг для стороннего наблюдателя. «Основной твой профиль – бой на мечах, остальное, значит, ещё хуже…». Пришлось крепко сжать зубы, подавляя детское желание объяснять и оправдываться. Всё уже, облажался – не позорься дальше. Просто шагай за сервитором.

– Все, парня ведут к тебе. И поскольку я по-прежнему заинтересован в его благополучии, я нижайше прошу моего капитана просто отправить мальчишку спать. У него психическое истощение за гранью допустимого, а в крысятнике уже три часа как отбой.

– Ты что там делал с моим кадетом, что он так перенервничал?

– Я? Не кормил, убедительно отправил на казнь, встретил в тёмном коридоре облачённым во тьму, разлучил с только что найденной семьёй. За любое из этих деяний я готов понести заслуженное наказание.

– Не испытывай моё терпение, смертный! Я услышал твою просьбу.

– Благодарю, досточтимый легионер.

…

…

– Так что к вам ещё один будет сегодня или завтра. Не знаю, в чем там дело, но Мастер прямо просил передать, чтобы вы о нём не судили по предыдущим, а присмотрелись внимательно. Мастер говорит – этот парень другого сорта.

Минас проснулся на кушетке в медицинском блоке. Вчера сервитор привёл его сюда, а другие – люди и сервиторы – начали копошиться вокруг, называя это «комплексным обследованием для выявления возможных физиологических дефектов». И поскольку во время этого обследования Минасу полагалось сидеть смирно в паутине датчиков, он начал стремительно засыпать. Видимо, его бодрствование медикам не требовалось, и он заснул окончательно.

Теперь многочисленные стойки с оборудованием стояли вдоль стен, а равнодушный сервитор ковырялся в них, полностью игнорируя мальчика. Минас попробовал окликнуть его, но ответа не добился. Оставалось только задумчиво растирать вчерашние синяки и морально готовится к новому дню.

Примерно через полчаса дверь открылась и в комнату вошёл крепкий мускулистый парень лет пятнадцати, одетый в практичную темно-синюю униформу.

– Минас? – дождался ответного кивка и потянул руку. – Леон. Пошли.

Снова его вели неизвестно куда, но протянутая рука вместо настороженного взгляда – это, несомненно, добрый знак. А буквально через несколько секунд сопровождающий и вовсе покорил сердце Минаса.

– Значит дела такие: ты зачислен в учебную группу, которую курирует сам досточтимый легионер Зо Сахаал, – имя он произнёс с равной долей чистосердечного трепета и ритуального почтения. – То есть имеешь шанс в будущем стать боевой элитой его флота. Подробности тебе капитан сам расскажет, поскольку ты много чего ещё не знаешь. А сейчас мы идём в наши казармы, я добываю тебе завтрак и представляю сержанту. Вопросы?

Вопросов было слишком много, Минас запутался в мыслях и решил начать хоть с чего-то.

– То есть ты сам тоже из такой группы?

– Ну да. Полгода.

– И как? – вопрос не облекался во внятную форму, но Леон, похоже, понял правильно. Он усмехнулся, не сбавляя шага.

– Нормально, не боИсь. Слушай, ты действительно пока не понимаешь, о чем речь. Просто на слово поверь: на этом корабле почти каждый мечтал бы оказаться на нашем месте. Из людей, я имею в виду. Капитан тебе объяснит, короче.

Ответ не удовлетворил Минаса, но все же это был ответ, и сама готовность спутника разговаривать внушала определённый оптимизм. По крайней мере, он был не похож ни на охранника, ни на раба. С другой стороны, после вчерашнего позорища на мечах, Минас совершенно не ощущал себя кандидатом в «боевую элиту», и слова Леона внушали не надежду, а смутную тревогу.

Они прошагали несколько сотен метров по тёмным коридорам, Леон ключ-картой открыл электронный замок и пропустил Минаса вперёд.

– Наш блок, – и повёл дальше, тыкая пальцем в коридоры и двери. – Кастелянская. Второй тренировочный зал. Первый зал, за ним выход на полигон, ну типа полоса препятствий, увидишь. Там каюты. Направо – арсенал, налево – вахта. Кандидат Минас принят из медблока и доставлен в расположение учебной группы, сэр!

«Вахта» оказалась относительно небольшой комнатой со столом, парой стульев и гроздью мониторов на стене. Минаса недружелюбно оглядел мужчина в военизированной форме с сержантскими лычками, обритый налысо и с рваным шрамом на щеке.

– Капитан будет через пару часов. Пока этот на тебе. В столовую его, а потом топайте в зал.

– Есть.

И Леон двинулся дальше по коридору.

Сержант здорово испортил Минасу настроение, оказавшись практически близнецом всех охранников тюремного блока вместе взятых. Только любимое словечко «говноед» заменил на безликое «этот». Да и Леон при виде сержанта стал куда меньше похож на человека.

В молчании двое подростков дошли до просторной залы с несколькими длинными столами и Леон добыл у сервитора миску синтезированной еды, довольно убедительно изображающей мясное рагу. Но даже еда в отдельное тарелке и наличие столовых приборов к ней не развеяли мрачных сомнений Минаса.

– Это ты от сержанта так скис? Ну, привыкай, порядки тут армейские. Сержант Корракс – ещё не самый мрачный вариант.

Горло сдавило непрошенным спазмом, пришлось опустить глаза и разговаривать с тарелкой.

– Я знаю, что такое армейские порядки. Ни в одном известном мне уставе не предписано…

– Что?

И правда, что? Называть вновь прибывших «этот»? Быть похожим на тюремщика? Вчерашние встречи с отцом, и с вежливым Лемюэлем, и даже с Тасвием, который ведь не поленился отсалютовать оборванцу перед началом спарринга, слишком остро напомнили о том, как выглядит нормальная жизнь.

Минас решительно тряхнул головой и выпрямился. Ну, по крайней мере, Леон не похож на Рослого. Может все не так плохо.

А еда в тарелке как-то внезапно закончилась.

– Всё? Тогда пошли. Сидеть без видимого дела не советую, сержи от этого сильно нервничают! – Леон саркастически ухмыльнулся. – Во второй пошли, наши все на полигоне.

Просторный и пустой зал мгновенно примирил Минас с реальностью. Хотя предлагаемое тренировочное оружие не блистало разнообразием, но подобрать подходящий длинный меч вполне удалось.

– Разбираешься? Учился уже? Твоё счастье, – Леон с искренним интересом смотрел, как Минас перебирает литые пласталевые рукояти и делает несколько пробных взмахов. – Ну, давай помашемся, что ли?

Всё ещё под впечатлением от боя с Тасвием, Минас начал схватку осторожно. Но быстро убедился, что Леон сильно уступает ему в технике. Старший парень иногда перехватывал инициативу, удачно пользуясь превосходством в силе, но в общем спарринг больше походил на избиение младенца. В третий раз загнав Леона в одну и ту же тупиковую связку, Минас не выдержал.

– Слушай, это же детский финт, азбука! Ты чего? – и натолкнулся на откровенно раздражённый взгляд.

– Молодец, кандидат, чо. Тебе в ноги упасть не надо от восторга?

– Погоди… – Минас наконец суммировал увиденное. – Ты только в этой группе начал учиться фехтованию, да?

Леон отвернулся, злобно сопя.

– Да ну погоди же! – Минас потянул его за рукав. – Меня-то с детства учили, конечно я в классике лучше буду.

– Поздравляю. – Леон с очень занятым видом отправился перекладывать оружие на стойке.

Минас пожал плечами, отошёл к центру зала и начал неспешно прогонять разминочные связки. Всё-таки и Леон тоже странный. Если я учусь, сколько себя помню, чего в этом плохого-то? Тут мысль соскользнула на фазу Тасвия «наставники у него были хорошие», Минас стиснул зубы и полностью сосредоточился на движениях. Учишься, вот и учись, до пристойного бойца тебе ещё расти и расти.

– Я не понял, кадет, ты за тренера тут?

Минас и Леон одинаково вздрогнули. У входа в зал обнаружился человек в сержантской форме, не тот, что на «вахте».

– Сопровождаю кандидата, ожидающего беседы с капитаном, сэр!

– А хрен ли расслабляешься? Чо тут у нас? Мелкий он какой-то… – сержант не спеша направился к Минасу, на ходу прихватив со стойки меч. – Ну-ка, к бою.

Этот человек тоже не понравился Минасу. Однако выбора у него не было, пришлось вставать в позицию и осторожно изучать противника. Несколько минут прошли в молчании и редком стуке пластали о пласталь.

– Умеешь держать меч в руках, да? Что, Леон, уже получил взбучку от малыша? Усердие и прилежание, кадет, иначе так и останешься обсосом. А этот малыш вытрет об тебя ноги, и не заметит. Слабаки вылетят на хрен, ты понял, кадет? Отвечать!

– Да, сержант Илинго, сэр!

Минас дёрнулся, но промолчал, продолжая аккуратно держать оборону. Но я же теперь не военнопленный, так?

Сержант говорил, постепенно наращивая темп боя. Минас ушёл в глухую оборону, и, похоже, для мужчины стало делом принципа достать его хотя бы раз.

Это ведь не охранник, да? Я уже не должен быть покорным?

Минас отступил несколько раз подряд и позволил клинку сильно вильнуть в руке, убеждая противника, что оборона взломана. И закрутил следующий выпад развязывающим захватом, перенаправив инерцию чужой атаки. Меч вырвался из руки сержанта и громыхнул о ближайшую стойку.

– Стоп! Однако! Подловил, признаю... – искреннее удивление переплеталось в голосе мужчины с насквозь фальшивым одобрением.

Он развернулся, намереваясь подобрать меч.

– Никто не может научиться хорошо фехтовать за полгода, – громко сообщил Минас ему в спину.– Но вы, наверное, обучались значительно дольше?

Сержант медленно обернулся и посмотрел на мальчика.

Ну… я надеюсь, что я уже не военнопленный и не должен БЫЛ быть покорным…

– К бою!

Минас ожидал жёсткой атаки, и успешно ушёл от нескольких ударов. И даже успел подумать, что даже в ярости и явно атакуя в полную силу, противник не сможет достать его слишком быстро. Но тут мир опрокинулся, и Минас жёстко приземлился на спину, правда, так и не выпустив меч. Запоздало заныла скула, обозначая место удара.

– Слишком самоуверенный сопляк, да? – сержант прислонил меч к бедру, демонстративно потирая левый кулак. – Если капитан позволит тебе остаться, я буду учить тебя сражаться, малыш. Не красиво махать палкой, а побеждать. К бою.

Эта схватка продлилась почти на полминуты дольше. Зная, к чему стоит быть готовым, Минас вовремя ушёл от повторного удара свободной рукой. А в результате получил пинок в голень, упал на одно колено, успел-таки извернуться и парировать падающий сверху клинок. И удар коленом в плечо опрокинул его на пол, а меч сержанта плашмя опустился на многострадальные ребра.

– Опять неудача? Бедный малыш! К бою.

– Отставить «к бою», – низко пророкотало из коридора.

Массивная тёмная фигура словно отделилась от стены и шагнула в зал. Сержант Илинго и Леон дружно отсалютовали и склонили головы. Минас проигнорировал их пример и вскинул подбородок, снова глядя прямо в забрало звероподобного шлема.

– Я скоро верну его, сержант. И вы продолжите его обучение. Я одобряю ваш подход.

– Благодарю, капитан!

Значит, вот так… Ну, значит, вот так! Минас понадеялся, что у него действительно получилась насмешливая улыбка, а не болезненная гримаса.

– Иди за мной, кандидат Минас.

Монстр, то есть «чтимый легионер Зо Сахаал», провёл его в одну из незнакомых ещё комнат в кадетском блоке: гололитический стол, установка тактического моделирования, несколько когитаторов с мониторами, ряды сидений амфитеатром. Отдельно перед первым рядом располагалось массивное кресло – трон, явно рассчитанный на существо крупнее человека.

Капитан опустился в кресло и снисходительным жестом предложил Минасу устраиваться на одном из сидений. Снял лицевой щиток и глянул на мальчика. Хотя выражение обсидиановых глаз можно было угадать лишь примерно, Минас заподозрил в этом взгляде усмешку.

– Неблагоразумно в первый же день ссориться с одним из своих наставников. Ну и зачем ты это сделал, кандидат?

Кажется, монстр спрашивал серьёзно. Минас несколько секунд помолчал, формулируя ответ так, чтобы он получился достаточно весомым. Потому что самый простой вариант: «он же первый начал» – не казался уместным в данных обстоятельствах и с данным собеседником.

– Достарос Натиминий в речи «Огранённый алмаз разума» указывал, что клевета – единственный вид лжи, который нельзя опровергнуть словом, только действием. Я не придумал ничего лучшего... – Минас умолк и пожал плечами. Однако капитан смотрел на него, явно ожидая продолжения.

– Этот человек, сержант Илинго, сказал, что я буду вытирать ноги об Леона, из-за того, что я дольше учился фехтованию. Как я должен был показать, что эти слова – ложь?

Уголки губ капитана поползли вверх.

– Это не ложь, кандидат Минас. Конкуренция между вами будет жестокой, я прослежу за этим. Далеко не все достойны быть принятыми в число новобранцев Восьмого Легиона.

Минас моргнул и поспешно опустил глаза. Жестокая конкуренция – это когда одна миска на четверых, да?

– Впрочем, ты ещё не способен понять, за что вам предстоит бороться. Ваш сегмент космоса слишком давно оказался в изоляции. Я здесь, чтобы объяснить тебе.

Все экраны и проекторы в комнате разом ожили, заполнились десятками человеческих фигур. Фигуры шагали небольшими отрядами, облачённые в тяжёлую броню, настороженно вскинув оружие. Вращались трёхмерной проекцией, демонстрируя мельчайшие детали доспеха или полностью обнажённые, бугрящиеся могучими мышцами телА. Величественно проходили между хрупкими коленопреклонёнными фигурками. Благосклонно позволяли маленьким человечкам копошиться вокруг, полируя броню. Единым движением салютовали командиру в ещё более тяжёлом и богато украшенном доспехе.

– Бессмертные астартес. Полубоги. Воины древних Легионов. Сильнее, стремительнее, искуснее в бою, чем любой смертный человек. Усовершенствованные генетически, прошедшие сквозь годы физических и психических тренировок. Непобедимые. Служить им – великая честь для любого смертного. Но я предлагаю тебе не службу. Моему Легиону нужно пополнение.

Было время, когда тысячи отроков боролись за право называться кандидатами в Легион. Сотни из них получали это право, и лишь десятки лучших из лучших становились новыми легионерами. Но сейчас пути войны увели нас… далеко от верных нам когда-то миров. На борту этого корабля всего лишь чуть более десятка моих братьев, воинов из моего Легиона. Остальные бессмертные воины на «Чёрном ветре» – только наёмники. Восьмому Легиону нужна свежая кровь. Только поэтому ты и подобные тебе освобождены от долгих месяцев испытаний, поэтому с каждым из вас я говорю лично. Я возьму лучшее из имеющегося и буду ковать из вас достойных. Тебе придётся очень сильно постараться, чтобы не разочаровать меня. Но если ты справишься – станешь одним из них. Одним из нас.