Текст книги "Минас (СИ)"

Автор книги: Рал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

А Минас смотрел в опустевший уже коридор, и отчётливо понимал, что с Маркусом ничего плохого не случится. Эта уверенность была успокаивающей, но, одновременно, и вызывала горькое разочарование.

– Не лги мне, дитя.

– Я не лгу, Наставник, – Маркус уже совершенно успокоился и ответ прозвучал даже весело.– Я не думал, что этот убогий так успешно справится. И про корабельный свод наказаний он знал, между прочим. Но решил, что здесь всё как дома: прохожим наплевать, если один парень пырнул другого заточкой, а уж специально искать и вовсе никто не будет. Говорю же, он был идиот. Если б я собирался врать, – Маркус запнулся и поправился.– Если бы я посмел лгать тебе, Наставник, я бы сказал, что это был такой способ сразу проверить сообразительность и избавится от дурака, если он проверку провалит. Но увы, это просто так удачно получилось, моей заслуги в том нет.

Сахаал уже снял лицевой щиток, и теперь Маркус видел лёгкое подрагивание уголков рта. Наставник одобрил его слова, но не спешил возвращать своё благоволение.

– Если подобное повторится, я буду сильно разочарован в тебе.

– Я осознал свою вину, Наставник, – Маркус склонил голову, старательно демонстрируя раскаяние и покорность.– И запомнил твой урок: наша грызня допустима только в пределах отведённого нам блока и тренировочных зон.

–Ма-аркус! – теперь Наставник уже открыто улыбался. – Скажи мне, а четверо «первых», раненые выстрелами твоих бойцов?..

– Увы, Наставник, это тоже только удачное совпадение! Мне стыдно признаваться в этом, но я не смею тебя обманывать!

– Ты станешь истинным Повелителем Ночи, если никто не убьёт тебя до посвящения, – Маркус расплылся в польщённой улыбке, и Сахаал добавил:– Но твои шансы не дожить растут с каждым подобным поступком.

– Благодарю тебя за предостережение, Наставник! Я буду более осмотрителен.

Сахаал отпустил воспитанника, и насмешливо скривился. Этот крысёнок действительно хорош, но совершенно не понимает, насколько вредна излишняя самоуверенность.

Маркус вернулся довольный. «Вторым» было наплевать на убитого парня, кое-кто особо смелый даже похихикивал насчёт «удачно отдохнувшего» Вартариана, а «первые» ходили на взводе и скрипели зубами. Который раз уже получается, что взвод «два» вроде как проиграл и наказан, а злится и зализывает раны при этом взвод «один». И ясно было, что надо плюнуть на всё и просто вцепится ближайшему обидчику в горло, но Минас категорически запретил себе думать об этом. Он не будет опускаться до уровня уличных отморозков. Дисциплина – основа жизни воина. Должен быть уставнОй способ сквитаться. Холодная расчётливая злость застряла, как нож между лопатками.

На следующий день Наставник Сахаал появился в блоке сразу после завтрака, и Минас немедленно обратился к нему с просьбой о разговоре. Легионер благосклонно кивнул, жестом отослав подошедшего было сержанта.

– Вчера ты казнил исполнителя, – без предисловий выпалил мальчик. – Но он же не сам придумал, верно?

Капитан продолжал смотреть выжидающе.

– Ты наказал только исполнителя. Разве это справедливо?

– Справедливо, дитя? – переспросил Сахаал. – Я поступил так, как счёл нужным. Ты не одобряешь моё решение?

Легионер рассматривал его с равнодушным интересом, а Минас никак не мог придумать подходящий ответ. И Наставник неожиданно сжалился.

– Скажи мне, чего ты хочешь, Минас.

– Я хочу уточнить про санкционированное насилие. Речь только о праве подкарауливать друг друга по углам, или есть способ добиться открытого поединка?

– Поединок чести? Что мешает тебе просто вызвать нужного соперника? Или ты просишь боевое оружие?

– Мне хватит учебного. Но Маркус – умный парень, он откажется драться со мной на мечах. А выносить даже тренировочное оружие из залов запрещено.

Маркус действительно умный парень. Сейчас любое внезапное нападение – это драка голыми руками, и для Маркуса это дополнительное преимущество перед маленьким мечником. Рано или поздно кадетам будет позволено личное оружие, и баланс сил резко изменится. Стоит ли дожидаться этого «рано или поздно»?

– Вообще-то, оружие выбирает тот, кого вызвали. Но знаешь, я не скажу об этом Маркусу. Пока. Хочу посмотреть, на пользу ли тебе отдельные уроки фехтования.

– Спасибо, Наставник! Только у меня не к одному Маркусу дело.

– Ты хочешь вызвать несколько противников разом?

– Вообще-то, лучше бы последовательно... – искренне смутился Минас. – Но если можно только разом…

И этому тоже нужна прививка от самоуверенности.

– Сегодня я приду на вашу мечную тренировку. И ты вызовешь кого захочешь. Но если они откажутся, это их право.

Сахаал усмехнулся. О да, это их право – отказаться от боя на глазах у двух взводов и своего будущего командира.

– Спасибо тебе, Наставник!

С тобой так легко быть щедрым, дитя: всего лишь разрешить то, что для другого было бы наказанием.

– Помнишь, Маркус, я ведь говорил тебе: меня учили, что если чьё-то поведение мне не нравится, я могу вызвать этого человека на поединок. Мне не нравится, что мой брат по взводу ранен, и я знаю, что ты причастен к этому. Ты будешь защищаться?

Маркус даже не пытался изобразить фехтование, а меч использовал на манер гири в руке. Драться на кулаках и подручных предметах он действительно умел гораздо лучше.

– Можешь выбросить эту палку, если она тебе мешает, – равнодушно предложил Минас, чем вызвал несколько смешков со стороны болельщиков. Хотя издеваться он не планировал. Ему было действительно всё равно, с каким оружием выйдет его противник – хоть с корабельной пушкой. Главное, чтобы самому Минасу можно было использовать меч.

После первых же ударов он понял, как давно не участвовал в полноценных спаррингах с другими кадетами. В учебных упражнениях, когда заранее указаны приёмы и контрприёмы, разница не настолько заметна. А в полную силу он уже пару месяцев спарринговал только с Суллой и иногда – с сержантами Илинго или Руриском. Стало даже немного совестно, что так красиво рассуждал о поединке, а по сути – устроил избиение. Но ненужные угрызения легко выветрились, стоило вспомнить злого и бледного Вартариана в регенерационной ванне. Кроме того, Маркус всё-таки не был так уж безобиден. Если бы Минас хоть немного уступил ему в скорости, не помог бы и меч. Но сейчас длинна оружия была решающим фактором, Минас использовал только слабую часть клинка и не давал противнику приблизится на удобное для безоружной атаки расстояние.

Отец и братья научили владеть мечом так, чтобы делать то, что захочешь – рубить врага или срезать с куста цветок. Сулла научил думать и выбирать единственно верный ход. Илинго научил бить тренировочным мечом так, чтобы причинить боль и лишить подвижности. Объединить эти три науки не составило труда. Самым сложным оказалось не атаковать сразу в полную силу, поскольку лупить беспомощного противника Минас всё-таки не хотел. А значит, надо было не спеша навешивать всё новые и новые синяки, не задевая нервных узлов и не выбивая суставы. И только заподозрив, что у Маркуса заканчивается гордость, и он может самым подлым образом признать своё поражение, Минас выдал последнюю связку. Отступил на шаг, выждал немного и обратился к Наставнику.

– Противник не может продолжать бой.

Сахаал кивнул и сделал знак Руриску помочь проигравшему убраться с площадки. Этой паузы Минасу хватило на короткий отдых.

– Лариус, вчера, когда мы вернулись, тебе было весело. Я не люблю, когда смеются над ранами моего брата по взводу. Ты будешь защищаться?

Это был неожиданный поворот, оба взвода полагали, что Минас ограничится только очевидным подстрекателем. Лариуса перспектива занять место избиваемого явно не вдохновила, но покосившись на Зо Сахаала, он не рискнул отказываться. Он был неплохим фехтовальщиком, поэтому Минас с первых ударов выбил ему правый локоть, и только потом устроил долгую экзекуцию. В конце немного не рассчитал, оглушив противника на пару ударов раньше, чем планировал. Зато сломанный нос будет тебе хорошим украшением!

– Фаэкос, ты смеялся вчера…

Минас заранее выстроил в голове очерёдность: от потенциально опасных бойцов, к самым слабым, и от наиболее ярых врагов «первого» взвода – к самым незаметным. Произносить вызовы надоело, теперь он просто указывал клинком на следующего. Постепенно руки наливались свинцовой тяжестью, и чем дальше, тем легче отделывались его противники. В какой-то момент возникла малодушная мысль, что на всех его не хватит, и надо было заранее договорится об участии Джелла или Ортена, они, небось, не отказали бы, но Минас решительно прогнал её. Это его личная придурь, и гарантий благосклонного ответа Наставника не было. Сам придумал – сам разгребай. Пришлось ещё раз хорошенько вспомнить Вартариана, потом огнестрельные раны после учебного боя, потом, до кучи, собственную первую драку против тогда ещё четвёрки илиманцев. В общем, поводов для злости нашлось предостаточно, и никто из «вторых» не ушёл совсем уж обделённым. Тем более, что в конце списка стояла пара новобранцев, которые меч декаду как впервые увидели. А вот нефига вчера было зубы скалить, раз кусаться ещё не научились! Следующий.

Минас до того втянулся в рутинный процесс, что даже не понял, когда противники закончились. А когда понял, то с наслаждением позволил своему клинку упереться в пол. Впрочем, тут же поднял меч снова, чтобы церемонно отсалютовать Зо Сахаалу.

– Хорошее выступление, кадет. Мастер клинка недаром тратит на тебя время. Сержант Корракс, я считаю, что этот мальчик достаточно хорошо владеет мечом. Я позволяю ему ношение тренировочного оружия за пределами зала.

Горло перехватило от совершенно неприличного желания заорать и бросится Наставнику на шею. Могучим усилием воли Минас заставил себя вспомнить о достойном поведении. Кого этикету учили, ну? Хочешь выразить признательность, сделай это, как дОлжно будущему бессмертному воину!

– Твоё одобрение – драгоценнейшая из наград, чтимый легионер Зо Сахаал. Все силы и всё усердие я приложу к тому, чтобы быть достойным его и впредь.

Легионер с трудом сдержал улыбку. Маленький мечник такой забавный! Кажется, всерьёз целился благодарно обслюнявить перчатку наставника, и только в последний момент решил обойтись изысканной фразой на высоком готике.

Корракс, напротив, совершенно не в восторге. «Капитанскому любимцу позволено всё» – вот что было крупными буквами написано во взгляде сержанта. Такая трактовка Сахаала не устроила, и он пояснил:

– В данном случае, это не личная привилегия. Любой из кадетов может получить аналогичное разрешение, если пройдёт испытание.

– Испытание, чтимый легионер? – Корракс уже представил себе стадо обалдуев, размахивающих палками в коридорах вверенного ему блока.

– Да, такое же, как выбрал для себя этот кадет. Последовательные бои со всем личным составом чужого взвода. Я даже не настаиваю, что все они должны завершаться победой.

А на следующей встрече Наставник Сахаал сказал, что через декаду ему должны представиться два кадет – сержанта.

– За десять суток можно устроить массу несчастных случаев, ну или воспитательных мероприятий. В общем, выберите достойнейших! – легионер весело кивнул Маркусу, тот ответил ему ещё более жизнерадостной улыбкой, и демонстративно обвёл взвод «два» многообещающим взглядом.

Минас не разделял этого веселья.

Ему очень нравилось, как быстро и эффективно сработались Джелл и Клаас. Первый хорошо разбирался в местных порядках, предугадывал многие проблемы и не стеснялся пользоваться связями на корабле. Второй был опытным и сильным бойцом, авторитетом для илиманцев, одинаково ловко управлялся и с закидонами своих, и с происками взвода «два». Друг друга они тоже уважали, оба были по-своему хорошими лидерами и в паре составляли отличную команду. Но вот что будет теперь, когда один должен будет признать главенство другого? Возможную грызню следовало пресечь в зародыше.

В перерыве Минас сбегал на вахту и получил разрешение вечером навестить Вартариана – для себя и всех остальных «первых». И «вторые» маячить не будут, и принимать решение надо всем, не исключая Варта. И, авось, лидеры постесняются устраивать драку в медблоке.

С этого он и начал разговор, как только ввалившаяся делегация закончила пересказывать болезному последние новости.

– Драться не будете? – строго спросил он, переводя взгляд с Клааса на Джелла.

Повисла пауза.

– С кем? – вежливо уточнил Джелл.

– Друг с другом, вероятно? – Минас ещё раз многозначительно осмотрел обоих.

– Минас, – так же мягко продолжил Джелл. – Я вот подозревал, что ты не в курсе. У нас уже есть такой парень, как тебе сказать… Ну, который говорит от имени взвода, решает за всех, разруливает проблемы, норовит всем указывать, что делать…

– И, между прочим, на особом счету у Наставника, что резко осложнит задачу тому, кто вдруг решит занять место сержанта, – прагматично добавил Клаас. – И, как недавно выяснилось, способен в одиночку опиздюлить взвод недоделков.

– А за брань будешь отжиматься! – мстительно буркнул Минас. – Сквернословие есть отсутствие дисциплины разума.

– Не сомневаюсь. Если уж ты сержей в этом деле построил, мне ваще не светит. Разрешите приступать?

– Отвянь.

– Разрешите бегом?

Минас промолчал и уставился в пол.

Ну, не то чтобы идея была совсем уж неожиданной. И не то чтобы не льстила самолюбию. Но именно потому, что подобные фантазии в голову периодически забредали, Минас уже всё обдумал и точно знал, что это – только фантазии. Откровенная злость, прущая сейчас из-под Клаасова ёрничания, только подтверждала правильность этих выводов. Что они, сами не понимают? Или правда боятся, что он полезет в вожаки, пользуясь авторитетом Наставника? Ох, как же приятно было бы просто взять и радостно согласиться… Ничего, не один Клаас умеет хохмить, когда не весело!

– Есть две проблемы. Во-первых, с вашей стороны очень любезно не употреблять обращение «мелкий», я ценю, правда. А теперь соврите мне, что не называете меня так за глаза. Не слышу? Орать на взвод я буду в прыжке, для пущего авторитета. И разговаривать басом, для солидности.

А во-вторых, я может и делаю много всякого, но обычно у вас это называется «ты рехнулся» и «не дело ты затеял». Только за себя я сам разберусь, что дело, а что нет, никого не прошу мне помогать и всё такое. А вот если у меня будет мой взвод, то извините, он всем составом будет делать так, как я считаю правильным. Иначе я не умею.

Вот.

–Ц-цынтурё-оныш! – насмешливо протянул Клаас.

–Ага, – кивнул Джелл. – Мы поняли, мелкий. Уболтал. А теперь расскажи так же складно, как ты будешь слушаться, например, меня.

– Что я, по-твоему?.. – вскинулся Минас, но его голос утонул в дружном ржании. Когда хохот стих, Минас уже надулся и демонстративно не продолжил ответ.

– Понимаешь, мелкий, мы с парнями с самого начала смотрели, как об тебя четыре ветеран-сержанта размазываются, как плевок по стене. Ты сам – тот ещё орех, а тебе и капитан Сахаал потворствует. Ты тут видишь такого дурака, который реально считает себя круче Корракса? Втемяшится тебе очередное, и что я делать буду, плетей выпишу? Вот Кастора и попрошу те всыпать, ага? Или прожую и сглотну? Так я, знаешь, тоже гордый, я тоже хочу говорить «мой взвод всем составом будет делать так, как я считаю правильным». Только пока тут есть ты…

Джелл сорвался на крик, и Ортен хлопнул его по плечу:

– Выдыхай!

– Короче, Минас, есть мнение, что рядовой из тебя, как из дерьма пуля, – взял слово Клаас. – Ты слишком много думаешь – и за себя, и за других. И как раз это у тебя получается хорошо. У тебя ж эполеты на любой куртке прорастают, не замечал? Так что парься, подпрыгивай, и командуй басом. А если что, мы тебя низложим аккуратненько, дня на три лазарета, не больше.

Минас молчал.

«Ты учился всю жизнь. Хотя бы предположи, как выглядишь ты сам на фоне остальных».

«Шибко умный солдат – кошмар сержанта».

Парни говорят то же самое, что и два таких разных взрослых. Интересно, в чём больше глупости: согласиться с их общим лестным мнением, или спорить, считая себя умнее их всех?

– Ладно, – буркнул он. – Я чего и хотел поговорить сразу: Наставник через декаду ответа ждёт, есть время без лишней паники попробовать разные кандидатуры. Если фигня получится, успеем переиграть решение и представить кого другого.

– Тьху-ты, еле уломали. Кому расскажешь – засмеют! – проворчал из-под капельницы Вартариан.

– Зато уже не отвертится, – удовлетворённо сказал Клаас. Потом он в упор посмотрел на Минаса и с безудержной предрасстрельной весёлостью закончил, тщательно выговаривая каждый звук: – Ура, блядь!

– Ура, – согласно кивнул ему Минас. – Упор лёжа принять, десять отжиманий.

Не меняя выражения лица, Клаас упал и начал отжиматься.

– Это такой илиманский ритуал присяги новому боссу? – саркастически поинтересовался Кастор, когда Клаас поднялся на ноги.

– Нет, – отрезал Ром.

– Это такой способ померяться силой дури, – очень серьёзно пояснил Минас. – Пока счёт равный.

====== Глава 9. Сержант и его взвод. От звёзд на твердь. ======

Примерно через декаду после показательного избиения взвода «два», Корракс неожиданно забрал Минаса с тренировки и, ничего не объясняя, увёл из блока. При этом вид у сержанта был необычайно напряжённый, а на кадета он поглядывал с тревожным сомнением, словно ожидая очередного подвоха и при этом отчаянно надеясь, что ошибается. Только на пороге одного из тренировочных залов абордажной роты он снизошёл до краткого пояснения:

– Хочу посмотреть на тебя с незнакомым противником. Против своих-то много ума не надо.

– Дополнительные указания, сэр? – попытался Минас прояснить для себя ситуацию.

– Никаких, – излишне резко отрубил сержант. И мальчик окончательно уверился, что от этого боя что-то зависит, и ни на что хорошее Корракс не рассчитывает.

В пустом зале их встретили двое. Немолодой уже сержант приветственно махнул рукой, а коренастый парень лет двадцати окинул вошедших мрачным взглядом.

– Просто тренировочный бой, полный контакт, – то ли спросил, то ли сообщил Корракс и кивнул своему кадету. Младший из незнакомцев скорчил недоверчивую гримасу, но его сержант категорично указал на Минаса. Молодой человек пожал плечами и с подчёркнутой неохотой встал в боевую стойку. Минас не отреагировал, продолжая рассматривать чужой зал, пока Корракс не скомандовал:

– К бою.

Только тогда меч мальчика покинул перевязь за спиной. Действуем строго по команде, мало-ли, что…

Несколько минут незнакомец изображал небрежность, однако после третьего полного касания бросил валять дурака. А ещё через два касания – взбесился и начал размахивать мечом очень сильно, зато совсем глупо. Минас, однако, допускал что даже самое нелепое нападение всё-таки может рано или поздно увенчаться успехом. А одного такого попадания ему хватит, это точно. И чего сержант добивается, спрашивается? Посмотреть, как кадету половину зубов вышибут?

– Сержант Корракс, сэр! – из очередного уклонения он вышел пируэтом, чтобы коротко взглянуть на начальство. – Сколько должен продолжаться поединок?

– Пока один из вас не признает своё поражение.

– Двенадцать – ноль, сэр!

Эта фраза вызвала у противника новый взрыв ярости, его меч из очередного могучего замаха прилетел в пол, чирканув по покрытию с мерзейшим скрежетом, а Минас совершенно автоматически среагировал на ошибку и тут же поправился:

– Тринадцать – ноль.

– Пока один из вас не признает своё поражение, – холодно повторил Корракс.

Ещё некоторое время прошло в уворотах и редких контратаках. Минас понял, что начинает элементарно уставать, а значит шансы прошляпить-таки удар возрастают.

– Сэр! – мальчик сам поморщился от просительной интонации в своём голосе. – Девятнадцать – ноль!

Незнакомый сержант насмешливо что-то проговорил, но Минасу уже надоело соответствовать непонятно каким ожиданиям.

– Сэр! Разрешите, я его просто из боя выведу?

– Разрешаю.

Минас выдал привычную связку локоть-колено, дополненную – чтобы не повторить ошибку Илинго – пинком в кисть ведущей руки, далеко отбросившим меч противника. И замер в боевой стойке, не опуская клинок. Корракс выдержал паузу, и только когда чужой сержант попытался заговорить, скомандовал:

– Схватка – стоп.

Минас убрал меч и подошёл к зрителям.

– «Разрешите, я его из боя выведу!»,– передразнил чужой сержант. – Это что вообще?

– Это младший из моих. Совсем ребёнок, как видишь. Зато очень старательный и дисциплинированный. В тренировочных боях без особого разрешения противников не калечит.

Минас успел опешить от карамельной сладости в голосе Корракса и обидеться на «совсем ребёнка», прежде чем понял всю невероятность происходящего. Сержант дразнил не его, а своего собеседника! Сержант хвастался! Вот прямо по-настоящему! Корракс был доволен своим кадетом! В реакторном отсеке сейчас снегопад, не иначе…

Окончательно уложить в голове произошедшее удалось только на полпути обратно в блок.

– Сержант Корракс? – реакции не последовало, но Минаса такие мелочи давно уже не смущали. – Это был бой нА спор? Как в бойцовской яме?

Он сам не мог понять, веселит или возмущает его такое предположение. В результате не определился с тоном вопроса, голос вильнул и в конце вообще «дал петуха». Со стороны сержанта раздался звук, который можно было принять за подавляемый смех, если бы это был не вечно мрачный, замкнутый Корракс. Хотя, в свете сегодняшних потрясений…

– Кадет, разнообразие противников пойдёт тебе на пользу?

– Да, сэр! – тут не могло быть никаких сомнений.

– Думаешь, легко найти добровольцев? – и снова изменив своему всегдашнему недовольному тону, сержант закончил предвкушающее. – А теперь очередь будет!

Минас обдумал эти слова, и смирился.

Теперь каждые несколько дней, а иногда и по нескольку дней подряд кто-то из сержантов сопровождал Минаса в чужие залы. Иногда там был только противник, иногда – несколько человек зрителей, совсем редко – целые взводы. И противники доставались тоже разные, далеко не со всеми он мог справиться. Но всё это был роскошный практический опыт боёв: о разнообразии стилей, техник и характеров противника Минас за месяц узнал больше, чем за всю предыдущую жизнь.

А вечерами всезнающий Джелл развлекал взвод байками о подоплёке минасовых «гастролей». Рассказывал, что эти бои обожают корабельные букмекеры, а сержанты-наставники обрели стабильный источник дохода – с молчаливого одобрения капитана, между прочим. Что Минас считается дисциплинарным средством не хуже бичевальной машины, поскольку для ветеран-новобранца, пережившего ДВА, а то и ТРИ настоящих сражения и возомнившего себя старшим побратимом Кхорна, нет ничего более целебного, чем слить бой сопляку в полтора раза младше и меньше себя. Что раньше сержантов кадетского блока в глаза называли няньками, но демонстрация общественности одного единственного «младенчика» резко подправила их репутацию, и Корракс теперь доволен, как нурглит в чумном бараке.

Минас хмурился и жал плечами. Его как-то не очень веселила роль «маленького бойца», на которого ходят смотреть, как в цирке. Но, по размышлении, решил, что его дело – фехтование, и плевать он хотел на то, какими плясками всё это обставлено. Главное извлекать пользу из того, что есть. А ещё раз подумав, попросил у Корракса записи боёв, а лучше – ещё и квалифицированный разбор оных. Возражений не последовало, а назначенный главным по комментированию Илинго оказался, вопреки опасениям, вполне вменяемым собеседником. Получается, что абсолютно все сержанты – нормальные люди при общении с глазу на глаз, а как только видят перед сбой группу кадетов – тут же звереют и дуреют. Удивительное свойство!

– Твоя тактичность становится утомительной. Чего ты добиваешься?

– Я хочу, чтобы протокол твоей встречи с их Владыкой удовлетворял обе стороны.

Эту фразу Лем повторял, не меняя интонации, уже в третий раз, и легионер недовольно рыкнул. Хотя по сути, человек не лукавил не единой буквой.

Лем выжал из Царства максимум – территории для размещения людей и производств, технически развитые миры, ресурсные базы. И не последнюю роль в сговорчивости Царства сыграла готовность хаоситов пойти на дипломатический компромисс: не изображать могучих победителей, требующих контрибуцию, а принять несколько систем в ленное владение под верховной властью Владыки Трогг.

Это было выгодное соглашение – стать частью большой империи, а не маленьким внезапно отколовшимся феодом, лакомой добычей для любого из союзников того же самого Царства. Какой бы блистательной ни была разовая демонстрация силы, явленная флотом Зо Сахаала, серьёзной длительной войны ему не выдержать. И оборонять жизненно необходимые планетарные базы – просто некому. А с другой стороны, внешнеполитическая ситуация вокруг Царства Трогг не оставляла Владыке ресурсов для внутренних конфликтов. Пусть лучше хаоситы сидят на окраинных системах, платят хоть какой-то, урезанный втрое, но всё же налог, и служат буфером между внутренними территориями Царства и приграничной пиратской вольницей. Не слишком надёжные союзники, но вытравливать их из Царства ценой ещё нескольких таких же боёв Владыка просто не мог себе позволить.

Все экономические нюансы и политические договорённости были согласованы. Осталась формальность: вассальная присяга нового приграничного лорда во дворце Владыки на Сплендоре Трогг. Спектакль для всех официальных послов и тайных соглядатаев при дворе Владыки, показывающий, что Царство вполне сильно, а пришлые хаоситы верны его интересам и находятся под протекторатом Трогг. Только спектакль, но очень важный и разыгрываемый персонами самого высокого уровня. Лем в качестве полномочного представителя Зо Сахаала дипломатическую службу Царства не устраивал. Присягать должен был сам чтимый легионер.

Ознакомившись со штатным протоколом церемонии, Лем вежливо улыбнулся, и популярно объяснил, что преклонять колено никто не будет. И отдавать первому Цесаревичу оружие, чтобы ритуально получить его обратно из рук Владыки – тоже никто не будет. И из текста присяги надо убрать абзацы с третьего по пятнадцатый. И обращение к будущему вассалу категорически заменить. Или оставить всё как есть, но удовлетвориться-таки полномочным представителем Лемом, который в лучшем виде и с должным почтением исполнит всё необходимое, а от прославленного Зо Сахаала на церемонии будет присутствовать только подпись в документе.

В ответ глава службы протокола Трогг не менее вежливо и доходчиво объяснил, что традиции Царства освящены веками и изменять церемониал тоже никто не будет.

Решать судьбы нескольких десятков планет было не в пример проще…

Разумеется, к своему капитану советник пришёл только тогда, когда из предлагаемого протокола были удалены все явно недопустимые моменты. Но с самой природой вассальной клятвы ничего не мог поделать даже Лем. И теперь человек шаг за шагом проводил легионера через подробное описание всех поклонов, речей, многозначительных пауз и всего прочего. И внимательно смотрел на то, как темнеет лицо Сахаала. Пусть лучше гордыня капитана вскипит сейчас, чем на Сплендоре. Лем мелочно акцентировал внимание на каждой подробности, чтобы ни одна крохотная унизительная деталь не оказалась для могучего воина сюрпризом, переполняющим чашу терпения. Манифестация демона в тронном зале может серьёзно помешать исполнению достигнутых договорённостей.

Правда, манифестация демона в малой переговорной, в метре от самого Лема, тоже не пойдёт на пользу дипломатии сахаалова флота, а уж здоровью самого человека и подавно. Поэтому сейчас Сахаал раздражён излишней неспешностью разговора и слишком частыми умиротворяющими оговорками. Пусть лучше он злится именно на это.

Избавившись, наконец, от надоевшего уже присутствия человека, Сахаал холодно усмехнулся. Лем либо слишком высокого, либо слишком низкого мнения о своём капитане. Несколько пустых слов, десяток глупых движений – вполне приемлемая плата за возможность полностью восстановить свои корабли и добиться эффективности от кораблей трофейных, за право несколько лет без боя взимать десятину людьми и ресурсами, за время, потребное чтобы обучить команды и починить технику, как следует подготовиться к следующему шагу в большой войне. Ничтожнейшая плата, ведь цель похода огромна и священна, а гнёт унизительной присяги, как и в дальнейшем – клеймо клятвопреступника, ляжет всего лишь на и так запятнанного и заклеймённого воина. Стоит ли внимания столь незначительное неудобство?

Усмешка на бескровных губах переплавилась в звериный оскал.

– Не так я представлял себе день, когда ты впервые увидишь Сплендор Трогг.

Отец привёл Минаса в стратегиум, к самому большому из имеющихся на «Чёрном Ветре» обзорных экранов. Космос был – как бархатное нутро ларца, нежащее в мягких объятиях огромный сверкающий изумруд в гематитовой оправе орбитальных станций. Единственная планета Царства, где купола городов непроницаемы изнутри, а не снаружи, дабы не выпускать в хрустальный воздух зловонные дымы производств, чтобы ни одна техногенная пылинка не запачкала нежную зелень лугов и аметистовую прозрачность озёр. Вся планета – резиденция Владыки и его приближенных, а обслуга живёт в вонючих муравейниках, укрытых снаружи маскирующими голопроекциями, дабы не удручать взора хозяев. Но с орбиты купола в блёстках солнечных батарей кажутся искрами света на гранях драгоценного камня. Прекраснейший из миров, живое сердце Трогг, священная обитель правящей династии Владык.

Столица вражеской империи, где сейчас вожди хаоситского флота заключают «мир на крови», союз, не подразумевающий доверия.

– Ты хотел бы спуститься туда? – Минас не знал, что сказать и напрасный вопрос сам сорвался с языка.

– Советник Лемюэль предлагал мне место в составе делегации. Но нет. Я не раскаиваюсь, но пройти по Сплендору, как захватчик…

Минас снова посмотрел на фальшивую блестяшку в глубине пустоты.

– Это только планета, – сказал он, потому что это было честно. – Я ничего не чувствую. Это плохо?

– Нет. Ты ничего не задолжал им. Это только красивая планета.

Минас кивнул, и через минуту покинул стратегиум. Оставаться сейчас рядом с отцом, совершенно не разделяя его тоски, показалось бестактным.

Цена была оправданной, а приобретение – необъятным. Шесть систем, более двадцати колонизированных миров, восемь из них – развитые, два имеют космические ремонтные доки. С них Зо Сахаал и начал знакомство с новыми владениями, но это было лишь начало.

Ещё на этапе переговоров с Царством Лем начал готовить команды агентов, которые будут вливаться во властные структуры планет и направлять их деятельность в конструктивное русло. Флоту нужны были миры с эффективной экономикой, и Лем искал подход к каждому местному лорду, заставляя их приносить максимальную пользу. Всё это требовало времени.