Текст книги "Больше, чем союзники (СИ)"

Автор книги: Pumbriya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Собственно, именно из-за того, что тот никуда не девался, Каэль и не обижался на бывшего любовника за странный, неоговоренный разрыв их связи. Ему было жаль, что все закончилось: Каэль во время похода в Нордскол как-то свыкся с фактом их отношений, и с их сексуальным аспектом, а во время разлуки, пока еще не был уверен, выжил ли лорд, осознал, что сильно скучает по нему. Да и самого лорда Иллидана было жаль. С одной стороны, получить удар Фростморном и выжить – это уже немалое везение. С другой, не иметь возможности радоваться жизни, когда у тебя есть практически все, что только можно пожелать – ужасно обидно. Целители разводили руками, не умея найти причину странного состояния лорда, но Каэль, как и многие посвященные в проблему эльфы, считал, что дело в контакте с проклятым мечом, вытягивающим душу.

Лорд Иллидан не запрещал Каэлю приходить, навещать его. Однако невозможно поддерживать отношения с тем, кто не всегда даже реагирует на твое появление, не то что слушает и отвечает. Каэль очень хотел бы хоть чем-нибудь помочь полудемону: тот-то уже не раз выручал его самого и синʼдорайский народ. Поддержать, вдохновить, научить снова интересоваться происходящим вокруг – но пока не получалось. Но значимая военная победа – это же не то, что может не заметить тот, кто не раз утверждал, что больше всего ценит силу.

Прийти к лорду с победой. Эта цель захватила Каэля, не позволяя отвлекаться ни на что другое. Теперь, обсуждая план атаки со своими советниками, принцу не приходилось изображать вежливый интерес. Каэль вникал, задавал вопросы, предлагал идеи. Даже лорд Сангвинар в кой-то веки посмотрел на него с одобрением.

Корабль охраняли дренеи – не Сломленные, а высокие и сильные. Они не ожидали нападения прямо из портала на площадке перед шлюзом, и синʼдореям удалось вырезать стражу у входа. Отряды эльфов ворвались на корабль. Число пленных было оговорено сразу: набрав нужное количество, эльфы принялись уничтожать всех встречных – так требовал лорд Сангвинар, и все каэлевы советники с ним соглашались.

Корабль был не военного назначения: пушек или не было совсем, или их не использовали. Быстро поняв, что сражаться с эльфами – это только впустую отдавать свои жизни, дренеи принялись запирать двери отсеков. Продвижение синʼдореев по кораблю замедлилось: в любой момент могла открыться какая угодно дверь, и начаться контратака в спину, а ломать каждую встречную переборку означало потерять слишком много времени.

Такой вариант эльфы обсуждали на совещании. Предполагалось, что в этом случае синʼдорай через пеплоустов-переводчиков войдут в контакт с наару, охраняющим корабль (по донесениям разведчиков, наару здесь был всего один) и пригрозят мучительными убийствами заложников. Как рассказывали пеплоусты, мирный народ наару не приемлет насилия и предпочтет отдать корабль. О, эти маленькие сгорбленные дренеи просто рвали на себе щупальца, когда поняли, для чего приветливые эльфы расспрашивают их о народе светлых наару!

Хрустальные переливы нездешней мелодии зазвучали будто не в ушах, а сразу в разуме Каэля. Наару сам вышел на контакт. Он посылал принцу картины: дренеев, садящихся в небольшой кристаллообразный корабль, самих эльфов в алых одеяниях, убирающих в ножны мечи и развязывающих заложников. Что он имел ввиду? Угрожает отправиться за подмогой, если они всех не отпустят? Эта мысль почему-то не вызывала возмущения, наоборот, Каэль давно уже не чувствовал себя таим радостным и… любимым? Принц подумал, что это магическое воздействие на сознание, сплел несколько раз свое отрезвляющее заклинание, ощущение счастья ослабло. Но, как видно, магия наару действовала и на тело, расслабляя, убирая из крови огонь битвы.

Принц обернулся к своим эльфам. Дисциплина воинов и следопытов не позволила им поддаться на уловку наару, лица решительные, позы настороженные. А вот некоторые из магов уселись на пол с мечтательными улыбками, леди Каперниан положила голову мужу на плечо и прикрыла глаза, Паталеон со своим призванным демоном уже какой-то кристалл от стены отрывали. Архимаг Зеревор встретился взглядом с Каэлем:

– Ставьте ваш щит от разума, мой принц. Я подпитаю.

Каэль кивнул. Зря он, что ли для своей диссертации зарывался в книги и свитки, мотался между Далараном и Элунʼараном, изучая приемы жрецов, и даже в тролльи руины наведывался.

На весь отряд растянуть щит даже с помощью архимага Зеревора не удалось. Брать еще одного помощника было бессмысленно: без точно рассчитанного и правильно выстроенного круга силы они только впустую потратят свою магию.

– Начинаем убивать по одному, – объявил лорд Сангвинар и ткнул пальцем в одного из солдат.

Тот аккуратно перерезал горло пленному дренею. Взятые в отряд пеплоусты скорбно взвыли. Странно, раньше они не отличались таким состраданием к себе подобным.

– Наару просит никого больше не убивать, – прохрипел один из оракулов.

– Пусть сдает корабль, – объявил Каэль.

Оракул несколько мгновений вслушивался в таинственную мелодию и сообщил:

– Наару согласен. Он просит позволить им покинуть корабль на спасательном челноке.

– Нет, – отрезал лорд Сангвинар.

Оракул вздрогнул от его резкого голоса и с надеждой обернулся к Каэлю.

– Где гарантия, что они не оставят тут какую-нибудь убийственную пакость, когда будут уходить, – объяснил принц.

Хрустальные переливы стали более тревожными. Это не заклинание, это речь наару?

– Наару предлагает остаться вашим заложником.

– А потом убьет нас каким-нибудь своим излучением. Мы мало знаем о силах наару, не будем рисковать. Пусть он покинет корабль, а дренеи сдаются. Две минуты на решение, и мы убиваем следующего, – объявил Молот Крови, поудобнее перехватывая свое оружие.

– Наару не могут убивать, принц синʼдореев. Они не причиняют вреда никому. Пожалуйста, верьте наару. Наару – это Свет! Наару не враги нам, они так же борятся с Легионом! – жалобно взвыл оракул.

В голове принца снова замелькали картины: прекрасные цветы под фиолетовым куполом, искрящиеся магией кристаллы, непонятные устройства многократно превышающие по сложности известные эльфам. Предлагает поделиться технологиями? Снова изображение садящихся в челнок дренеев, сияющий узорчатый наару, и сам Каэль среди загадочных устройств.

Технологии наару, расы, способной перемещаться между мирами, летать в Круговерти Пустоты и наверняка много еще чего ужасно интересного. Расы, неспособной причинять вред.

– Мы согласны, – ответил Каэль.

– Мой принц, это неразумно, – встрял лорд Сангвинар.

Да иди ты к троллям, саргерасов зануда! Принц спрятал руку в широком рукаве магической мантии и пошевелил пальцами, сплетая заклинание. Вот тебе! Глаза сурового генерала стали бессмысленными.

– Пусть выходят!

– Медленно и без оружия, – добавил Гатиос, с ехидной ухмылкой покосившийся на притихшего лорда Сангвинара. Заметил маленькую хитрость Каэля?

***

Только оставшись вдали от лорда Иллидана и леди Вайши, Каэль понял, как присутствие участников Древних войн, многотысячелетних эльфов, давило на него, сковывало инициативу, не давало расти. Он отмалчивался, боясь ляпнуть глупость и показать себя незрелым мальчишкой, без рассуждений считал их мнение более правильным.

Завоевание крепости стало для него глотком свободы. Не связанный сейчас делами Иллидари, Каэль нашел время раздать должности и чины, навести порядок. Потом, не без помощи дренеев, он сумел наладить нормальный контакт с наару, имя которого звучало как-то наподобие «Муʼуру», и начал разбираться с технологией наару. Впервые за много месяцев Каэль оказался в своей стихии. В лаборатории ему не нужно было изображать Анастериана, чтобы отдать уверенный и четкий приказ: руководство исследованием было для него привычным и естественным.

Что касается общения, понять язык наару синʼдореям пока не удалось, зато Муʼуру смог научиться у пеплоустов азам талассийского, и Каэль выделил ему постоянного учителя. С наару уже через три дня можно было сносно пообщаться на странной смеси дренейских и талассийских слов и мысленных картинок. Эльфийские жрецы и паладины облюбовали гостиную наару и вели там долгие диспуты о природе и цели Света.

Перестав прятаться за спины союзников, Каэль почувствовал, что готов расправить собственные крылья. Он удивлялся, как много успевал теперь сделать за один день. Леди Каперниан с уморительно-трагическим видом пророчила ему обмороки от переутомления, но, будучи в лихорадочном возбуждении от своих успехов, Каэль не чувствовал усталости.

Он составил длинный список распоряжений, чтобы передать в КвельʼТалас со скучающим по родине молодым аристократом Тарриеном, которому жизнь за пределами столицы казалась пыткой. Одного из своих советников, магистра Роммата, Каэль отправил в Азерот еще перед походом в Нордскол: нужно было как можно скорее научить оставшихся в КвельʼТаласе синʼдорай впитывать магическую энергию из окружающей среды и живых существ. Магистр Роммат, мамин давний друг и каэлев наставник в некоторых направлениях чародейской науки, оставлять принца без своего присмотра не желал. Каэлю пришлось использовать все приемы: и лесть, и умоляющий взгляд, и свой авторитет наследника трона, чтобы убедить его. Но доверить кому-то другому управление делами оставшихся в КвельʼТаласе чародеев Каэль не решался. После отбывки советника, они связывались всего пару раз при помощи магических вестников, пока Каэль был в Нордсколе, но вестниками много дел не обсудишь, неудобно. В письме можно куда больше информации изложить.

Теперь же пришло время дать распоряжения лорду ЛорʼТемару Терону, оставшемуся наместником принца: предостеречь от доверчивости в контактах с Альянсом; запросить отчеты по выжившим, ходу восстановления столицы и прочему; дать деду официальную должность и полномочия… И магистру Роммату, кстати, тоже. Необходимо было продумать места и время открытия порталов в Элунʼаран, чтобы была нормальная коммуникация между частями королевства – но это если лорд Иллидан согласится, а то у него бывает до того мрачное настроение, что и подойти-то страшно. Или подойдешь, попросишь – а он и не слышит.

Муʼуру согласился посетить КвельʼТалас, так что нужно было распорядиться о достойном приеме. Каждый день список дел и распоряжений пополнялся новыми пунктами.

Одну из разработок наару удалось адаптировать к потребностям синʼдорай. Перевод и расшифровка чертежей, бессонные ночи с Паталеоном и старшим инженером Телоникусом над заваленным широкими листами бумаги столом – и, наконец, полное триумфа «Да, мы можем это сделать!».

Манагорн, устройство, выкачивающее энергию из Круговерти Пустоты и запирающее ее в кристаллах. Никогда эльфы крови не почувствуют снова, что такое магический голод.

Ни-ког-да.

***

Зангарские болота

Стараниями наг, озера становились все шире и глубже. На дне самого большого из них был построен небольшой город-дворец, в котором был воздух и могли работать инженеры и дренеи-строители. Город должен будет стать больше, оцепить все озера. Потом Вайши планировала связать каналами дворец и озера в Награнде и Террокаре. По воде наги передвигались быстрее, чем демоны на своих крыльях.

Однажды на ее болота пришли искатели приключений, нанятые Шаттратом. Это все потому, что Иллидари так и не закрыли Темный Портал, через который теперь в Запределье лезли все, кому не лень. Вайши и прежде доносили, что приходят какие-то типы повоевать, но до нее они не доходили, всех убивала охрана. Эти были упорные. На груди они носили одинаковые накидки вышитыми золотом кружками пива. Фи. Несколько ударов магической волной по полу – и все легли, еле живые. Одна рогатая эльфокорова сумела себя вылечить шаманскими заклинаниями и отползти в сторону.

– Миленькие рож-ш-ш-жки, – прошипела Вайши. – Пожалуй, я оставлю их с-с-себе в качестве сувенира.

Эльфокорова сделала жалобное лицо.

– Простите нас, мы сейчас все уйдем.

– А почему бы мне вас вс-с-сех не добить? – Вайши угрожающе качнулась в ее строну, тихо смеясь беспомощному виду противницы.

Эльфокорова принялась торговаться. Предложенное ей пивко «дворфийское, трофейное» Вайши не понравилось. Артефакты у шаманки были неинтересные, денег мало. Разложила по плащу травы и эликсиры, хвасталась какой-то шаттратской визой на дипломе алхимика.

– А ес-с-сть у тебя что-нибудь от тос-с-ски и уныния? – поинтересовалась Вайши.

Уже два года Иллидари выживали в Запределье практически без какой-либо помощи и участия своего лидера, так и не сумевшего прийти в себя после поражения ранения проклятым мечом. Не то чтобы без него они совсем не справлялись – все-таки армия была собрана сильная, земли завоевано не мало, – но шепотки о том, что лорд Иллидан не показывается народу, забыл о них, и тому подобное, стали слышны все чаще. Победа синʼдореев в Пустоверти вдохновила Иллидари, но, с другой стороны – разделила части их армии на многие недели пешего пути. Полудемон сплачивал их, но надеяться на него теперь бессмысленно.

Шаманка протянула ей флакон.

– Эликсир душевного тепла на азеротских травах. Концентрированный. Две капли на кружку воды 2 раза в день. И холодный душ каждое утро. Тоску как рукой снимет.

– Ну с-с-смотри. Обманешь – найду даже у С-с-саргераса в кармане, – прошипела Вайши. В успех затеи она верила мало – раз уж образованные и многоопытные синʼдорайские целители не справились…

Пока эльфокорова лечила и бинтовала своих подельников, нагайна расспросила ее о нанимателях. Оказалось, что Шаттрат за убийство платит мало, чисто символически, но зато разрешает легально грабить убитых, присваивать себе трофеи. Хм, какая экономная стратегия – оплачивать убийство из средств убиваемого. Вайши намекнула шаманке, что из мертвого Аʼдала можно вытрясти очень ценные трофеи, предложила мешочек золота «на бинты и ремонт доспехов» в случае успешного выполнения задания. Шаманка и пришедшие в себя члены ее отряда обещали обдумать задачу.

На прощание Вайши объявила, что если на нее снова нападут, то всех раненных она отдаст сексуально озабоченным мирмидонам. Впечатлились. Мирмидоны на строительстве города и обороне насосов от каких-то понабежавших друидов вкалывали так, что им было не до секса, но искателям приключений это знать не обязательно.

***

Долина Призрачной Луны

В Черном Храме эльфенок появился вскоре после взятия корабля. Благодарил за портал, хвастался отсутствием потерь, ожидал похвалы. Что ж, Иллидану не трудно. Погладил по голове, заверил, что и не сомневался в нем…

А потом Каэль совсем пропал, хотя порталы в эту его Крепость Бурь Иллидан по просьбе разных синʼдореев открывал не раз. Хотел бы – нашел возможность прийти. Иллидан несколько раз порывался сам заявиться в Пустоверть, но… Если эльфенок готовит отделение от Иллидари, лучше его не смущать внезапным визитом Повелителя. Пусть.

Полудемон не знал, как лучше поступить: использовать по максимуму силы синʼдорай, чтобы укрепить империю и защититься от возмездия КилʼДжедена, или наоборот, отпустить эльфов. Эредару они не нужны, нет смысла погибать всем вместе.

Вайши пропадала на болоте. Сколько месяцев она уже не появляется перед своим Повелителем? Пусть. Наги тоже уцелеют. Морские эльфы верно ему служили, хорошо, что им не придется умирать.

Или притащить обоих союзничков за шкирку в Черный Храм и потребовать объяснений? Если хотят разорвать союз – пусть наберутся смелости и скажут ему это в лицо!

Не давая себе передумать, Иллидан открыл портал в Пустоверть. Корабль при штурме не пострадал – действительно, синʼдореи справились хорошо. Странно, что полудемону раньше не пришло в голову осмотреть их добычу. Несколько взмахов широких крыльев, и он ступил на площадку у шлюза.

– Проводи меня к принцу, – велел он одному из стражей.

Встречные синʼдорай приветливо кланялись ему. В магическом спектре Иллидан не видел страха или ненависти – значит, рядовые эльфы еще не знают об отделении. А, может, Каэль сам еще не решил.

Леди Каперниан, каэлева советница, несущая в изящных ручках колбу с запертой в ней миниатюрной аберрацией, перехватила полудемона в одном из залов и пообещала отвести к принцу.

– Владыка Иллидан, – таинственным шепотом произнесла она, повиснув у него на руке. – У меня к Вам крайне важное дело. Как хорошо, что вы нашли время заглянуть к нам.

И что нужно этой дамочке? Иллидан не касался храмовых сплетен, но недавний уход супруги от магистра Зеревора обсуждался прислугой и даже охранниками на каждом углу. Бедолага держался, не ушел ни в запой, ни в загул, а честно топил горе в работе, и это не могло не вызвать уважения. Синʼдореи, что странно, сочувствия не выказывали, наоборот, шутили про предстоящий развод Зеревора даже в его присутствии. Иллидан хотел аккуратно отцепить леди от себя, но первые же ее слова заставили послушать дальше.

– Принц Каэль совсем со своими технологиями разум потерял. Спит по четыре часа в сутки, ест прямо в лаборатории, второпях. На свежий воздух уже неделю не выходил. Магию поглощает постоянно. Так нельзя! От меня он отмахивается, но вы же можете просто приказать ему, мой лорд! Эксперименты увлекают, я понимаю, это он в маму такой энтузиаст, но он исхудал, побледнел…

– Леди, его высочество не нуждается в… опекунах.

– О Великое Солнце, Фел превратит меня в жабу, мерзкую пупырчатую жабу, когда увидит, что я не досмотрела за ее сыном! – причитая, леди быстро семенила за идущим расмашистым шагом Иллиданом. – Почему меня одну это беспокоит? У Каэля Паталеон есть, пусть он и выгоняет его подышать наружу!

– В каком смысле «Паталеон есть»? – постарался не зарычать Иллидан.

– Ах, мой Повелитель, разве до вас не доходили слухи? Конечно, сплетничать о представителях королевской семьи нехорошо… Почему вы хмуритесь, мой лорд? Я… не буду больше сплетничать, простите. А мне пора, да, срочный эксперимент, вот, – леди сунула полудемону под нос пробирку, подтверждая свои слова. – Лаборатория принца в конце этого коридора, вас пропустят. Простите, что задержала вас, Владыка Иллидан.

Леди раскланялась и поспешила прочь, старательно изображая легкий испуг и смущение, но ее магическая энергия была безмятежно-голубых оттенков. Дворцовые интриганки – явление вневременное, хмыкнул Иллидан.

Еще не поздно вернуться назад, подумал он. Сказать, что не стал отвлекать принца от исследований, раз уж они так важны, что тот пожертвовал отдыхом ради них. И можно будет еще несколько месяцев делать вид, что империя по-прежнему крепка, а союзники просто разъехались по поручениям своего Повелителя.

Иллидан подошел к указанной леди двери. Створки разъехались в стороны при его приближении, пропуская полудемона в огромный довольно темный зал, заставленный ящиками, колбами, огромными прозрачными емкостями. С потолка свисали мерцающие провода, над круглыми постаментами левитировали пурпурные кристаллы разной формы и размера. Зал освещался лишь запертыми в толстых стеклянных трубах, пронизывающих помещение в разных направлениях, искрящимися сгустками энергии пустоты. Очень сильно концентрированной энергии. Это и есть то, что так увлекло Каэля? Изобилие магической силы. Эльфенок так серьезно отнесся к его словам о необходимости быть сильнее, или это синʼдорайская жажда магии вышла из-под контроля? Полудемон еще до нордскольской кампании видел нескольких эльфов, впитавших много магии: их не могли исцелить от зависимости и называли «презренными» за полную деградацию личности. Слова леди Каперниан о том, что принц поглощает много магии, на которые Иллидан сразу не обратил внимания, теперь показались ему тревожными. Той энергией, что была в этом зале, можно было напитать всех Иллидари до звезд перед глазами. Или поставить мощную магическую защиту. Как-то же синʼдорай защищали раньше свой Солнечный Колодец от вездесущего Легиона. Принц готовится к войне против КилʼДжедена? Или против Иллидана? Нет, не может быть, тогда бы лабораторию скрыли от него.

Предательски кольнуло сердце. Надо было появиться здесь гораздо раньше и взять ситуацию под свой контроль. Где же эльфенок? Саргерасово зрение воспринимало лишь яркие, почти слепящие сгустки энергии. В зале не было никого, кроме Иллидана.

– КаэльʼТас! – рявкнул Владыка Запределья на весь корабль.

Неприметная дверь на дальней стене зала открылась, позволив полудемону увидеть ярко освещенное помещение, в центре которого стоял огромный стол. Вокруг стола, заваленного бумагами, железками и непонятными штуками, столпились синʼдореи в белых лабораторных халатах. К Иллидану быстрыми шагами направился принц, светящийся в магическом спектре, как огненный элементаль.

– Лорд Иллидан! – радостно воскликнул он. – Вы пришли взглянуть на нашу Крепость Бурь?

Нет, я пришел узнать, не предал ли ты меня еще, а заодно проверить тебя на магическую зависимость.

– Я решил взглянуть, что же так увлекло моего верного вассала, что он уже полгода не появляется передо мной.

– О… уже полгода, да? – эльфенок состроил полную раскаяния мордашку и тут же затараторил: – Давайте, я покажу вам, чем мы тут занимаемся. Наару предложил нам…

Иллидан представил долгую экскурсию среди всех этих глазеющих на них эльфов и отрезал:

– В Храме. Сейчас.

Полудемон открыл компактный портал прямо в помещении и кивком указал на него Каэлю. Принц обернулся к своим помощникам и крикнул:

– Телоникус, продолжайте без меня.

Портал выпустил их на храмовой вершине, откуда полудемон повел принца в свои покои. Каэль, кажется, действительно немного похудел – впрочем, Иллидан не помнил, когда последний раз разглядывал его, – но в магическом поле следов нездоровья не было. Энергетической зависимости тоже. И то слава Элуне. Несколько шагов принц проделал рядом с Иллиданом молча, но желание поделиться информацией просто распирало его.

Каэль принялся увлеченно рассказывать о наару и их развитой науке, о технологии энергетических двигателей, работающих на магии, текущей в Круговерти Пустоты.

– Выкачать энергию, по большому счету, нетрудно, но она будет разнонаправленная, неуправляемая. Когда волшебным потоком – то мы берем небольшой кусок в одном направлении, а тут сразу несколько. Круговерть Пустоты она ведь действительно круговерть.

Эльфенок объяснял, размахивал руками, рисуя в воздухе завихрения энергии. Рукава и полы его белого халата, небрежно накинутого поверх алой рубашки, развевались как крылья диковинной северной птицы.

Он весь прямо светится, заметил Иллидан. В обычном диапазоне зрения Каэль сейчас был прекрасен: зеленые глаза ярко горели, обычно скованные жесты и мимика были как никогда естественны и очаровательны. Для магического зрения он сиял как факел белого и золотистого цвета – куда там всяким наару до него! Возможно, именно поэтому бывший хозяин корабля, который, по словам пеплоустов, и есть Свет, согласился сотрудничать с принцем. Казалось, что магия Каэля освещала весь Черный Храм, и полудемон не мог отвести взгляда от этого пламени.

– Поэтому вот эти огромные трубы, – эльфенок создал в воздухе при помощи магии иллюзий модель манагорна, – они не столько для транспортировки, сколько для единонаправленности. Внутри них фильтры, которые состоят из множества узких кристаллов очень-очень вытянутой формы, таких маленьких трубок…

Идиот. Безнадежный идиот. Когда же он научится понимать самое важное сразу? С горькой обреченностью Иллидан осознал, что его план «пустить кого-то в свою постель», для которого он и выбрал серьезного и милого мальчика Каэля, безнадежно провалился. Теперь он увяз еще крепче, чем с Тирандой. Вот что имел в виду эльфийский паладин Гатиос, когда говорил, что отсутствие солнца в Запределье для светолюбивых эльфов не проблема – у них есть принц КаэльʼТас. Почему до Иллидана это дошло только сейчас, когда он все проиграл и впустую потратил не один год на самобичевания, вместо того чтобы попытаться исправить ситуацию? Этого солнечного эльфенка он не может отпустить, но и удержать его теперь ему едва ли под силу.

– …Разнонаправленные хаотические потоки магии Пустоты будут входить в эти одностороннепроницаемые искривленные трубки под самыми разными углами, но, многократно отражаясь от внутренних стенок в сильном магическом поле, приобретут единое направление – вдоль трубок, – представляете?

Иллидану вдруг показалось, что если он прикоснется к этому созданию Света, то его тело очистится от скверны, а душа от всех преднамеренно или нет совершенных им преступлений. Он протянул руку, провел кончиками пальцев вдоль его щеки. Каэль!

Принц поднял на него сияющие от восторга глаза.

– Это совершенно невероятный способ, верно?

– Да. Совершенно невероятный.

Зачем ему старый проклятый калʼдорей? Проигравший войну, потерявший чуть ли не половину своей армии, среди которой было множество подданных принца? Вынужденный бежать обратно в Запределье и со страхом ожидать кары КилʼДжедена? Какие шансы у него удержать Каэля? Юного принца, которому совсем не нужен был любовник с самого начала. Иллидан прекрасно видел, что в его ауре нет страсти, да и рано ему еще. Мальчик тянулся за лаской, хотел защиты – и Иллидан ему это предоставил, но это может предоставить, и кто-то другой, мало ли желающих. Теперь принц для синʼдореев – спаситель, почти божество.

Да и о каком «удержать» можно вести речь, когда в последнее время они видятся раз в несколько месяцев? Иллидан целовал его, наверно, больше года назад. Когда… Крепость Бурь синʼдореи захватили в прошлом году – как раз недавно говорили о том, что хорошо бы отпраздновать годовщину победы. После поражения у Ледяного Трона Каэль еще несколько раз бывал в его постели, но из Нордскола Иллидари вернулись уже три года назад – если Иллидан правильно помнил, какой сейчас год. Да, все верно. А еще как раз полгода назад, в их предыдущую встречу, Каэль просил портал в Азерот, хотел встретиться с оставшимися там подданными лично. Иллидан пообещал открыть на днях и отправиться вместе с ним, да так и забыл, снова погрузившись в свои мрачные раздумья. Ну не идиот ли?

Отношения фактически закончились, пусть об этом и не было сказано вслух. Зачем Каэлю соглашаться связаться с ним снова?

На самом деле, одна возможность все исправить еще есть… Эльфы хотят построить новое королевство в этих наполненных магией землях, и Иллидан может им в этом помочь. Захватить все Запределье, полностью. Установить над ним абсолютный контроль. А, значит, КилʼДжеден – их общий враг. Полудемон все еще будет нужен синʼдореям, если он покажет себя хорошим правителем.

Завоевательные планы всегда увлекали и наполняли энергией Иллидана. И как он раньше не подумал, что после поражения в Нордсколе ему нужно было продемонстрировать своему народу серию небольших, но вдохновляющих побед?

Иллидан подхватил Каэля на руки, чтобы их лица оказались на одном уровне. Так гораздо удобнее целоваться, чем наклоняться к эльфенку, задевая его изогнутыми основаниями рогов. Тот явно удивился, но не стал вырываться, и ответил на поцелуй.

========== Глава 7. Ревность. ==========

Долина Призрачной Луны

Иллидан проснулся рано. Карабор еще был погружен в рассветную дремоту, и тишину нарушали лишь далекий стук каблуков и копыт охранников. Полумрак спальни не мешал полудемону любоваться янтарными завихрениями огненной ауры его спящего любовника. Эльфенок. Любознательный исследователь и искренний мальчик. Как Иллидан умудрялся не замечать солнечного света среди этого огня? Или и не было его раньше?

Не то, чтобы саргерасово зрение делало Иллидана таким уж большим знатоком чужих душ. Эмоциональная чуткость вообще никогда не была свойственна ему, да и длительная изоляция тоже не способствовала развитию способности понимать других. Теперь же военная жизнь среди отщепенцев, наемников, невообразимых форм жизни и одержимых местью личностей запутывала Иллидана совсем. А для магического зрения эмоции у любых народов и у всех их отдельных представителей проявлялись по-разному. Восторг, гнев, страх, обожание полудемон различал практически у всех, чуть более тонко он определял чувства тех, с кем достаточно долго общался. Мэв, некоторые тюремщицы, приближенные демоны, Вайши и Каэль, Акама. Не так уж это помогало Иллидану понимать других. Например, когда Каэль стеснялся, для полудемона это выглядело как насыщенные синие и сиреневые искорки по магическому полю, но совершенно не ясна была причина подобной реакции: фиолетовая ладонь на бедре эльфенка или принцевы очередные сомнения в собственной самостоятельности, достойности на роль правителя эльфов, на роль возлюбленного Иллидана и далее по списку.

Полудемон улыбнулся спящему возлюбленному.

Синʼдорайский народ вообще импонировал Иллидану. В мрачных землях Запределья сила и отвага решали все, а этих качеств у эльфов крови было вдоволь. Пережившие великую трагедию, потерявшие дом и родных, эльфы не позволили себе утонуть в сожалениях и печали, что не могло не вызывать уважения. У него самого – особенно. Опытные воины и целители, талантливые маги и организаторы, синʼдореи были необходимы армии Иллидари. Но больше всего симпатии вызывал их огонь. Надменные и высокомерные, безупречно-вежливые и сдержанные, в магическом диапазоне иллиданового зрения эльфы крови невольно открывали повелителю Запределья не утихающий танец пламени в своих сердцах. Не случайно же большинство их магов специализировались на магии огня. Когда синʼдореи приходили в ярость, их магическая аура становилась алой вся, а не просто сменяла оттенки или покрывалась красными пятнами, как это происходило у наг и Сломленных. Так же проявлялись и другие сильные эмоции. Вряд ли Иллидан когда-нибудь скажет об этом хоть одному эльфу, но подвижная аура синʼдореев роднила их… с орками. С этими простыми ребятами, которых полудемон в глубине души продолжал считать всего лишь полезными зверюшками, он тоже всегда чувствовал себя комфортно.

Определенно, Совет Иллидари будет состоять преимущественно из синʼдореев: работать с ними полудемону удобно, да и с любыми обязанностями они справляются превосходно.

Магистр Зеревор. Нужно подчеркнуть особый статус магов в государстве Иллидари. Обязательно. Тем более, бедолагу жена бросила – пусть отвлечется на полезные государству дела.

Опытный дипломат и провидец ВоренʼТаль. Возможно. Иллидан недолюбливал всю предсказывающую будущее братию еще с дораскольных времен. Их любимое развлечение: узреть в грядущем какую-нибудь пакость, однобоко ее истолковать, устроить панику, вовлечь в полный хаос кучу народа, а когда выяснится, что он ошибался – с загадочным видом вещать о непознанной природе пророчеств в окружении вдовцов и сирот. Толку-то от таких провидцев! Иллидану вот за золотые глазки великое будущее пророчили, и что? По-настоящему великие дела он начал творить, когда остался без своих золотых глаз. Иногда Иллидан задумывался, а стал бы он так стремиться к величию, если бы не слышал с детства постоянные дифирамбы своим глазам и их значению? В темнице, когда возможность предаваться размышлениям была едва ли не единственным его правом, Иллидан честно ответил себе: нет. Он остался бы тенью своего брата, недостойным учеником полубога, симпатичным парнем-балагуром. Ужасающе скучно.