Текст книги "Больше, чем союзники (СИ)"

Автор книги: Pumbriya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Зангарские болота Каэль уже видел, когда вскоре после освобождения лорда Иллидана из плена они тоже небольшой группой летали в Острогорье закрывать тамошние врата. Впрочем, тогда они старались не снижаться, и изучить местные пейзажи принцу не удалось. Здесь было темно, пожалуй, даже Долина Призрачной Луны за счет мерцания озер с кислотой и Скверной была освещена лучше. Свет Бледной Леди заслонялся невероятных размеров грибами, и в этом полумраке было очень сложно понять, куда наступаешь. Кочки и трясина были покрыты одинаковой мокрой синеватой травой, пару раз промочив и высушив магией сапоги, Каэль отказался сходить с выбранного для отдыха пригорка.

Гигантские грибы привели лорда Иллидана в восторг. Он травил байки из своего друидического прошлого, суть которых сводилось к тому, как какой-нибудь ночной эльф или даже бог поели грибочков и установили контакт с силами природы, зеленым драконом или духом предков.

Когда истории закончились, полудемону захотелось поцелуев. Собственно, этого следовало ожидать. После их разговора в шатре перед битвой поведение лорда Иллидана стало все больше беспокоить Каэля. Если в чужом присутствии тот, к счастью, вел себя примерно, то оказавшись с принцем наедине, не отказывал себе в удовольствии затискать, зацеловать и засмущать его. Неудивительно, что когда за сотни шагов вокруг них не оказалось ни единого разумного существа, полудемон принялся наглеть.

По большому счету, никаких препятствий связи Каэля с лордом Иллиданом не было. Они оба неженаты и не связаны помолвкой, и, как принц, так и Владыка Запределья, являлись хозяевами своих жизней. Но, испытывая симпатию, восхищение и уважение к сюзерену, Каэль не был уверен, что хочет оказаться в его постели. Как жаль, что будучи студентом и аспирантом, он предпочитал проводить время в библиотеке, лаборатории или, чтобы не пришлось перед отцом краснеть, с мечом на тренировочной площадке. А ведь рано взрослеющие человеческие маги обсуждали и любовь, и секс, и девушек, и парней. Он еще кривился, глядя на них: „фи, как некультурно, о задницах – в библиотеке!“ Лучше бы послушал, сейчас был бы хоть немного более подготовлен…

Сначала Каэль собирался полагаться на собственные ощущения. Позволять полудемону все, что приятно, а когда он начнет переходить границы – спокойно и вежливо отказать. Но прикосновения становились все более смелыми, поцелуи – настойчивыми, а где начинаются границы допустимого Каэль так и не понимал.

В его голову запоздало пришла мысль, что отправляться одному на дальнюю прогулку с не скрывающим своих желаний полудемоном было не очень умной идеей. Если лорд Иллидан решит зайти слишком далеко и не послушает возражений… Каэль, конечно, в одиночку далеко по этой трясине не уйдет, но зато сможет послать магических вестников капитану Этнаару, и тот найдет его сам, приведя второго дракондора. Впрочем, это и не важно, ведь отбиться от полудемона у него все равно не получится. Зато потом, если об инциденте кто-нибудь узнает, будет целая куча проблем.

Определенно, мир за пределами даларанской библиотеки полон самых неожиданных опасностей. Каэль сказал себе, что лорд Иллидан все время был к нему добр и, значит, сейчас тоже его не обидит, хотя сам прекрасно понимал, что просто прячет голову в песок.

Красный с золотой вышивкой плащ принца оказался на траве. Лорд Иллидан снял с Каэля мантию и нижнюю рубашку, погладил горячими ладонями обнаженную спину. Принц поежился: для неприкрытой ничем кожи легкий ветерок показался прохладным. Заклинание локального климата считалось сложным даже для магистра, не то что выпускника Академии, но Каэль не зря был обладателем диплома с золотым тиснением. Воздух в радиусе десятка шагов потеплел, ветер стих.

Лорд Иллидан уложил принца на спину, сам нависая над ним, опираясь на согнутые в локтях руки.

– Закрой глаза, эльфенок. Не надо так напряженно на меня таращиться.

Каэль послушно опустил веки, отдаваясь ощущению горячего тяжелого тела, прижимающего его к земле, и ласкающих лицо, шею и плечи поцелуев. Пару раз его плечо задевали твердые рога, щекотно трущиеся о кожу. Через несколько минут Каэлю пришло в голову, что, наверно, надо что-то делать, а не просто лежать и наслаждаться в одиночку. Он приподнял руки, чтобы положить их на бока полудемона, но в этот момент ощутил, что скоро может лишиться и штанов. Вздрогнув и едва удержавшись от неподобающего особе королевской крови испуганного вопля, юный эльф уперся ладонями в грудь лорда, в бесплодной попытке оттолкнуть.

– Не беспокойтесь, ваше высочество, сегодня ваша девственность останется при вас, – насмешливо произнес полудемон.

Каэль сдержал желание облегченно выдохнуть, услышав эти слова. И уже привычным жестом сплел пальцы, накидывая иллюзию, скрывающую покрасневшие уши. А потом замер, боясь пошевелиться. Лорд Иллидан указаний не давал, сам принц понятия не имел, что должен делать, а спрашивать было неловко. Больше всего его в этот момент беспокоила мысль, что теперь его возбуждение для лорда Иллидана очевидно и, если тот начнет насмешничать по этому поводу, Каэль от стыда сгорит, как феникс, но в отличие от этой неунывающей птицы, вряд ли возродится.

Конечно, Каэль знал, что такое оральный секс. На его сто двадцатый день рождения король Анастериан сам зашел в его комнату, что было большой редкостью, торжественно объявил сына „уже взрослым“ и вручил книгу с картинками. Книгу принц изучил, но полученные бесполезные знания отправил куда-то на задворки памяти, где хранилась история трехсот войн с троллями, генеалогия самых именитых родов Квель’Таласа и подобная скукотень. Словом, Каэль знал, что вот такое эльфы тоже могут друг с другом делать, но до сего момента не актуализировал, что однажды познакомится с процессом на практике.

Когда все закончилось, тело стало расслабленным и неподъемным. Собравшись, принц разлепил веки и взглянул на лорда Иллидана. Поймав его взгляд, полудемон непристойно облизнулся и прошептал:

– Ка-а-а-э-э-эль. Мой сладкий принц.

Вот еще, смотреть на этого бесстыжего. Каэль закрыл глаза, чувствуя, как проваливается в сон.

– Не засыпайте, ваше высочество. Я смотрю, тебе понравилось, маленький принц.

Каэль издал подтверждающее мычание. Разговаривать было лень. Наверно, он отключился на несколько мгновений, потому что в следующий момент полудемон нависал над ним, стоя на коленях, расставленных вокруг его тела. Полудемон был сложен пропорционально, и, будучи на две головы выше большинства синʼдореев, он мог похвастаться, а скорее напугать размером своего органа.

– Почему бы тебе не сделать то же самое для меня, Каэль?

Принц застыл. Сон как рукой сняло. А вот об этом надо было думать раньше! Понятно же было, что, оставшись наконец вдали от всех, полудемон не ограничится поцелуями и… Даже скудных знаний принца было достаточно, чтобы понять, что еще может потребовать сейчас Повелитель Запределья. Конечно, настоящие любовники хотят не только получать наслаждение, но и дарить его другому. И если сейчас Каэль откажется, то лорд поймет, что он не воспринимает его как любовника. И не будет больше широких теплых ладоней, гладящих его по спине, объятий высокого, сильного мужчины. Лорд Иллидан не скупился на ласку и внимание, как и мама принца. Он был здесь практически всемогущим, каким когда-то казался маленькому Каэлю отец. Не надо было вообще привязываться к лорду Иллидану, не было бы так страшно сейчас остаться без его поддержки.

Надо что-то ответить ему. Или… принц опасливо покосился на тело лорда. Не умрет же он от этого, в самом деле.

Устав ждать или заметив страх и сомнения Каэля, лорд Иллидан отодвинулся назад и протянул руку, помогая принцу сесть. Каэль молча оделся, не поднимая глаз. Встретиться взглядом с лордом Иллиданом он не согласился бы сейчас ни за какие тайны Вселенной. Он сел на траву, подтянул колени к груди и принялся наблюдать за странным длинным и тонконогим слегка светящимся существом, бредущим внизу, по воде. Ничего ужасного, вроде бы, не случилось, но Каэль почему-то чувствовал себя чуть ли не изнасилованным.

Полудемон натянул штаны, сел рядом, не прикасаясь к нему. Помолчал несколько минут, слушая издаваемые существом всплески.

– Злишься на меня?

– Я… не знаю. Наверно, нет. Я сам должен был догадаться, что рано или поздно подобное произойдет.

– Ничего такого уж страшного не было, – буркнул полудемон и вздохнул. – Прости, что пытался заставить тебя. Ты же никогда даже не поцелуешь меня сам. А мне тоже ласки хочется, – наконец, грустно произнес он.

Каэль мысленно обругал себя за черствость: лорд Иллидан вообще десять тысяч лет простого эльфийского тепла не знал, а он тут трагедию развел из-за… даже не секса. Конечно, уверенный в себе Владыка Запределья не выглядел несчастным или покинутым, но Каэль же должен был догадаться! Принц встал на колени рядом с сидящим на траве полудемоном, из-за чего их лица оказались на одном уровне и положил ладони на покрытые светящимися узорами плечи.

– Лорд Иллидан, простите меня. Я не думал, что вам не хватает внимания.

– Твоего – не хватает.

Лорд Иллидан осторожно взял ладонь принца и потерся об нее щекой. Не так уж много полудемон требовал за внимание и ласку – всего лишь чуть-чуть, в разы меньше, того же. Свободной рукой Каэль провел по волосам любовника, лбу, очертил основание рога, коснулся щеки. Зеленые огни под закрывающей глаза повязкой вспыхнули ярче. Из-за невозможности видеть выражение глаз, было сложно определить настроение лорда, но принцу показалось, что тот доволен. Может, совсем обнаглеть? Каэль обвил руками шею лорда Иллидана, забрался к нему на колени и прижался боком к широкой обнаженной груди. Дитё малое, мысленно обозвал он себя. Надо быть взрослее, в сто шестьдесят-то лет. Но так уютно…

***

– Почему они не охраняются? – спросил Каэль, когда последние врата были закрыты.

– Они давно не использовались. Вероятно, вели в малонаселенные миры.

– Малонаселенные миры? Разве не все порталы ведут в миры Пылающего Легиона? – удивился принц, глядя себе под ноги и пытаясь разобрать, можно ли наступить вон на то темное пятно перед ним. Грязь под сапогами мерзко чавкала, и эльф невольно подумал, насколько проще было бы перемещаться по болоту, сделай он заранее амулет левитации.

– Нет, не все. Нерзул собирался сделать из Дренора что-то наподобие перевалочного пункта. Некоторые врата открывались, чтобы впускать армии Легиона, другие – чтобы отправляться в новые, еще не захваченные миры. Это не точная информация. Он не расписывал ГулʼДану, точнее, его черепу, все детали своего плана и свои истинные цели.

Каэль вдруг с ужасом осознал, что именно через такие врата могли спасаться жители разрушающегося Дренора. И значит, как раз за ними следовало вести поиски. Если больше никакой путь не ведет в Запределье… Надежда на встречу или безопасность от Легиона? Принц не вправе подвергать риску подданных и союзников. Что он должен был выбрать? Да и поздно уже выбирать…

Печаль принца не укрылась от лорда Иллидана.

– Все-таки сердишься на меня…

– Нет, я просто… задумался.

– Не лги мне, Каэль, – угрожающе прошипел лорд Иллидан, хватая эльфа за руку.

– Но это правда. Я не сержусь, – попытался улыбнуться ему принц, старательно убеждая себя, что полудемона бояться незачем, он только выглядит грозным.

– Докажи, – потребовал тот.

Каэль возвел очи горе. Этот полудемон когда-нибудь насытится? Послушно обнял лорда за шею и, когда тот наклонился, поцеловал. На его спину легли сильные горячие руки, горячий язык по-хозяйски вломился в рот.

– Каэль. Эльфенок.

Вот если сейчас телохранители его искать надумают и увидят… Каэль на всякий случай отправил им вестника, сообщая, что все в порядке.

========== Глава 4. Нордскольская кампания ==========

Долина Призрачной Луны

– Вот тут, – сиреневого цвета пальцы мягко надавили на фиолетовую спину у основания крыла, – Мышца напряжена. Сейчас мы ее разомне-е-ем. Так больно?

Иллидан промычал что-то нечленораздельное. Говорить не хотелось. Горячее расслабленное тело казалось тяжелым и в то же время невесомым. Потрясающее ощущение. Приятная, почти томная усталость, как после бурного секса. Надо будет потом взять у целительницы Делриссы пару уроков массажа и доставить такое удовольствие эльфенку. Иллидан представил, как будет разминать податливое тело, оглаживать контуры мышц, любоваться обнаженной спиной покорно лежащего перед ним огненного мага, впиваться пальцами в блестящую и скользкую от масла абрикосовую кожу.

Лежать на твердом массажном столе стало неудобно.

***

– До чего же унылое место! – воскликнула Вайши, постукивая костяшками пальцев по иссохшему стволу, – разве это можно называть садом?

– На сад, действительно, не похоже, – согласился Каэль.

– Просто вам не хватает воображения, – парировал Иллидан. – раньше тут было красиво, чем-то напоминало Ашенваль. Вот у этих деревьев были фиолетовые листья.

– Но сейчас единственное, что тут имеет хоть какие-то листья – это кошмарник, – указала на невзрачный кустик нагайна.

Иллидан демонстративным жестом размял пальцы, оглядел обоих зрителей и объявил:

– Смотрите и учитесь!

Он положил ладони на сухую черную ветку, сосредоточился и ощутил силу этой земли, ушедшую всего на пару локтей вглубь от оскверненной поверхности. Отлично, не так далеко. После того как магия откликнулась, Иллидан понял, что это именно ее светло-коричневые отблески он всегда видел ниже уровня земли. Сначала бывший нерадивый ученик Кенария вытянул окружающую дерево Скверну. Потом надо придать силе земли направление. Природная магия сопротивлялась, не желая возвращаться в негостеприимное место, но Иллидан не собирался сдаваться. Нужно не действовать насильно, а направлять собственную магию тонким потоком, замыкая ее в круг с вытягиваемым потоком природных сил, как требовал Кенарий. Эта часть друидического учения, требующая терпения и сосредоточенности больше, чем знаний и способностей, никогда не давалась Иллидану. Но с одним деревом он справится. Заодно синʼдорайского принца впечатлит.

На черном стволе появились тонкие побеги, стали удлиняться, покрылись аметистовыми почками. Вайши восхищенно ахнула. Эльфенок молчал, а Иллидан не мог отвлечься от своего занятия, чтобы посмотреть на его реакцию. Гибкие ветки склонились до земли, и одна за другой раскрылись почки, выпуская сочные фиолетовые листья. Листья пахли теплым ветром и лунным светом. Память ГулʼДана, хотя тот, вроде бы, был родом откуда-то из этих мест, не сохранила ни этот аромат, ни названия таких деревьев. Иллидан впервые ощутил сожаление, что некогда красивый и светлый Карабор был осквернен и превращен в военную крепость, пусть и не им самим.

Иллидан отпустил исцеленное дерево и, победно ухмыляясь, обернулся к союзникам. Полные восхищенные глаза бирюзовые глаза Каэля – это то зрелище, ради которого он потел над корягой. Но, похоже, пока он возился, зрителей у него прибавилось.

– Это было потрясающе, Владыка Иллидан! Что это за магия? Шаманизм? Исцеление Светом? – забросал его вопросами незнакомый эльф.

Каэль церемонно и многословно представил того по всем правилам талассийского этикета. Собственно, слово «этикет» в Черном Храме ассоциировалось исключительно с синʼдорай. Резкие и зачастую нецензурные напутствия орков, невыполнимые для всех имеющих ребра поклоны наг и, представляющие из себя сложную и запутанную систему подчеркивающих иерархию жестов, ритуалы демонов применялись только между представителями одного народа. Для межрасовых контактов Иллидари пользовались упрощенными церемониями высших эльфов, которые в адаптированном для менее цивилизованных народов варианте представляли собой легкий наклон головы и пожелание всем участникам беседы пойти туда, где светло и солнечно.

– Это учение друидов, которое стало довольно распространенным среди калʼдорай за последние тысячелетия, – ответил Иллидан.

Горящие огнем скверны глаза Фрейвина, так звали этого любопытного эльфа, не отрываясь, смотрели на исцеленное дерево.

– Какой интересный вид. В этих краях, говорят, климат был довольно дождливый, и в отсутствие солнечного света листья стали фиолетовыми. А какой интересный рисунок прожилок! И ведь тут еще много таких растений, которые мы не видим из-за Скверны. Владыка Иллидан, умоляю, научите меня этой магии! Мы сможем возродить здесь сады, мы построим оранжерею, мы выведем новые виды. Ускорив рост при помощи магии, можно будет проводить эксперимент всего за несколько дней! Мы скрестим местные растения с азеротскими и получим уникальные, выносливые и… О, это будет прорыв в науке! Лорд Иллидан, возьмите меня в ученики!

– Я собирался набрать учеников, но уж точно не для друидической магии. Не спорю, сады и оранжерея не помешали бы, но кроме как для восстановления растений друидизм мало на что годится. Видите ли, Фрейвин, в природе, по мнению друидов, всегда должен быть баланс. Вы знаете, всякие пищевые цепи, экологические системы… Поэтому друиды, как правило, лежат на пузе, медитируют и ни саргераса не делают, чтобы баланс не нарушить. И как только кто-то собирается сделать хоть что-то полезное, друиды лезут ему под руку с воплями о балансе. Друиды могут превращаться в зверя, но умелый маг в человеческой форме гораздо опаснее медведя или ворона. У них есть неплохие техники, вроде того же оплетания корнями, но все равно простое и мгновенное заклинание ледяной звезды куда эффективнее… Словом, малополезное учение, хорошо только для восстановительных работ, когда враг побежден, источник Скверны устранен… Могу, конечно, вот этому, – Иллидан кивнул на ожившее дерево, – научить. Там много ума не надо, только муторное это дело. Пока весь сад вылечишь – с тоски помрешь.

Фрейвин был согласен на тоску. Иллидан вообще-то подумывал отобрать несколько синʼдорай для обучения борьбы с демонами, ведь не было никаких гарантий, что закрытые порталы остановят КилʼДжедена. Возможно однажды придется сразиться с бывшим нанимателем, и хорошо бы иметь поддержку специально натасканных на демонов солдат. Впрочем, есть вероятность, что эредар и не явится. Попасть в Запределье теперь ему будет сложно, а что до проваленного задания – так Иллидан же задаток никуда не дел, может вернуть. Нет выполнения – нет оплаты, и никто никому ничего не должен. Иллидан раздраженно дернул крылом. Проблема была в том, что пышущие самомнением демоны изначально были уверены, что все встречные им что-то должны.

– Лорд Иллидан, – раздался тихий голос эльфенка. – А вы умеете превращаться в птицу?

– Нет, – рассмеялся полудемон. – До таких тонкостей друидизма я не дошел. Кенарий сначала учил самой скучной части заклинаний, все более-менее интересное нужно было вытягивать из него клещами. В медведя тоже не могу, в лунопарда раньше мог, но, спустя столько веков, вряд ли сумею. Могу обернуться совухом, но совухи неповоротливые и не летают. В бою неудобно.

– Все равно здорово. Я ни в кого превращаться не умею. Могу только других – в барашка или жирафа.

Иллидану хотелось погладить любовника по волосам, но в саду было слишком многоэльфно. Ощущение какой-то неясной тревоги, предчувствия близкой опасности внезапно пронзило его. Что грозило ему? Какую проблему он упустил? Мирную суету Храма нарушили громкие крики часовых. Небо с противоположной от полудемона стороны крепости окрасилось багровыми и алыми оттенками. В магическом спектре было заметно однозначно демоническое происхождение аномалии. Новые врата? Вторжение Легиона?

– Леди Вайши, вы знаете, что это? Надвигается буря? – спросил принц.

– Нет. Это что-то ужас-с-сное.

Бросив союзникам короткое «оставайтесь здесь», Иллидан взмахнул крыльями, взмывая к храмовой вершине. Потоки магии и ветра соткались в высокую красную фигуру.

– Жалкий глупец! – пророкотал КилʼДжеден, – Ты не выполнил мой приказ и попытался скрыться в этой дыре! Я думал, ты умнее, Иллидан.

Только не показывать страх и не огрызаться. Он не дезертир и не проштрафившийся слуга Легиона. Иллидан просто наемник, который решил, что выполнить задание лучше качественно, чем наспех.

– Но, КилʼДжеден, это был всего лишь тактический ход. Мне нужны были новые силы. Повелитель Тьмы будет уничтожен, верь мне! – мягко, будто разговаривая со старым другом, возразил Иллидан.

Эредара нельзя злить, но и пресмыкаться перед ним он был не намерен. Особенно, сейчас, когда его армия могла слышать обрывки разговора и потерять уважение к смиренно умоляющему о втором шансе лидеру. Из того, что полудемон узнал об Искусителе, он понимал, что показное смирение и покорность того мало интересуют. КилʼДжедену нужны лояльность и, самое главное, эффективность.

Однако, Иллидан здорово недооценил силу и заинтересованность эредара, раз тот потрудился явиться лично. Значит, предлагать аннулировать сделку бессмысленно.

– В самом деле?

Искуситель говорил без угрозы, даже по-отечески доброжелательно, но в богатом интонациями голосе слышалась насмешка. Не верит в его силы? Или в верность?

– Да, тебе удалось собрать неплохую армию. Пожалуй, я дам тебе последний шанс. Или ты уничтожишь Ледяной Трон или познаешь всю силу моего гнева.

Эредар исчез во вспышке пламени.

Всякий раз пообщавшись с правящей верхушкой Легиона, Иллидан давал себе зарок не иметь больше никаких дел с демонами. Но судьба, а вовсе не жажда власти, как считал его брат, упорно сталкивала бывшего калʼдорея с ними. От предложений Легиона не отказываются, их задания не проваливают. КилʼДжеден не угрожал, в этом не было необходимости. Просто напоминал о последствиях.

Короткий разговор вымотал как тяжелая битва. Исходящая от эредара мощь заставляла Иллидана проклинать каждую минуту, потраченную им на отдых, повседневные маловажные дела и оказавшееся бессмысленным запечатывание порталов. Ему надо как можно скорее усилить армию и собственную магию. Иллидан заставил себя разжать кулаки. От КилʼДжедена наверняка не укрылись страх, зависть и жажда силы, охватившие полудемона. Догадывался ли эредар, что Иллидан отнюдь не жаждал служить ему? Скорее да, и такое отношение Искусителю было привычно и полностью его устраивало.

Повелитель Запределья медленно стал спускаться с храмовой вершины. Надо обсудить с союзниками дальнейшие действия. Прятаться здесь пока бесполезно – надо выполнить задание, получить награду, выиграть время для укрепления. Союзникам придется поддержать его: если Иллидан погибнет, то их шансы выжить и закрепиться во Внешней Земле будут минимальны.

Они придут в Нордскол всей армией и уничтожат Ледяной Трон. Иллидан уже знал, что потребует в награду.

Захватив Черный Храм, Иллидан в первую очередь конфисковал артефакты, хранившиеся у Магтериона. Поглотив силу сильнейшего из них, изогнутого меча с символами на языке шиварра, полудемон обнаружил, что, несмотря на попытки очистить Скверну, его преобразование во что-то среднее между сатиром и натрезимом продолжается. На суставах крыльев появились изогнутые когти-шипы, только начавший пробиваться хвост стал в ладонь длиной, рост тоже немного увеличился.

Для боя это удобно, но в жизни… Иллидану и так уже стали недоступны некоторые виды удовольствий – он мог просто покалечить партнера, если бы попытался заняться проникающим сексом с эльфом или эльфийкой. Идея переключиться на крупных демонесс или нагайн не привлекала, поэтому он дал задание группе ученых-синʼдорай найти возможность откатить часть демонической трансформации назад. Разумеется, сохранив по возможности максимум полученной силы. Пока результатов не было, и Иллидан приостановил поглощение новых артефактов.

Но вопросы бытового удобства – ничто, по сравнению с силой и возможностью выжить. За выполнение задания Иллидан возьмет у эредара силу, много силы. Эльфенку придется смириться с демоническим обликом любовника.

В конце концов, разве не его на порядок превосходящая окружающих сила является причиной согласия принца принести ему присягу и лечь с ним в постель? Разумеется, не грубая физическая или только магическая мощь. Дело в его уникальных знаниях, способности решить проблемы синʼдорай, защитить Каэля и его народ в этом полном опасностей мире, дать им возможность не просто выжить, но и занять подобающее потомкам Высокорожденных положение не изгнанников, а хозяев земли.

***

Нордскол

Снега в Квель’Таласе никогда не было: заклинания контроля климата работали исправно. Маги могли вызвать метель, но в теплом воздухе Лесов Вечной Песни снежинки и осколки льда быстро превращались в лужи. А в Лордероне зима была. КаэльʼТас, не любивший холод, в это время года обычно не высовывал носа из города, но иногда поддавался на уговоры мамы или однокурсников и отправлялся за границу вечного лета Даларана. Человеческая молодежь играла в битву, закидывая друг друга слепленным в шары снегом, не без помощи магов строила снежные крепости и высокие скользкие горки. Радостные вопли, промоченные и высушенные заклинанием сапоги, беззаботная возня, раскрасневшиеся на свежем воздухе эльфийки и человечки – вот чем запомнились принцу зима и искрящиеся белые просторы.

Снега Нордскола были другими. От холода не спасала ни шерстяная одежда, ни возобновляемые каждые пару часов заклинания. Меховые накидки стали не блажью отъявленных жертв моды, а насущной необходимостью.

Вдоль рек армию вели наги. Как оказалось, леди Вайши обплавала пол-Азерота, хотя и не вступая в контакт с местными жителями. Покрытые хвойными деревьями холмы были по-своему приятны взгляду сдержанной северной красотой. Но посреди почти заброшенного древнего государства троллей холмы сменились горными тропками, а невзрачная трава – снежным покровом.

Пробирающий до костей холод, мрачные, полные неведомых опасностей горы, и усиливающееся предчувствие поражения, обреченности, безнадежности, скорой потери чего-то важного. Лорд Иллидан говорил, что это Повелитель Тьмы своей магией пытается ослабить врага. Потому что чувствует угрозу, боится армии Иллидари, что пришла уничтожить его. Уничтожить – это хорошо. Плеть разрушила дом высших эльфов, так почему бы сейчас им не выжечь всю эту пакость. Каэль не был мстительным – по крайней мере, не настолько, как лорд Сангвинар, предложивший собрать армию Мстителей и отправиться сражаться с Плетью. Но в этом застывшем снежном краю, казалось, замерзали все мысли и чувства, а мысль о возмездии Каэля грела.

Дозорные Плети попадались нечасто – видимо, способный каким-то другим способом следить за своей территорией, их хозяин не нуждался в большом количестве разведчиков. Иногда армия встречала ходячих мертвецов, просто блуждавших среди снегов и нападающих без какой-либо цели. Иллидари обстреливали их заклинаниями огня, иногда в одного упыря летело несколько десятков огненных стрел, не оставляющих от него даже пепла.

Холод Нордскола имел лишь одно достоинство: омерзительный запах гниющей плоти, терзавший Каэля во время его метаний по разрушенным Лордерону и КвельʼТаласу, не растекался в ледяном воздухе за сотни шагов от источника.

***

– А еще я договорился с одним Стражем Рока, что он будет откликаться на мой вызов, – восторженно рассказывал о своих успехах Паталеон. Гениальный ученый, прежде он считался посредственной силы магом. Мама Каэля рассказывала, что в талассийской академии имени Фалтриена он сдавал практический экзамен по стихийной магии 8 раз. Но, начав изучать в Запределье искусство чернокнижиников у орков и демонов, он открыл в себе талант к проклятьям и ментальному контролю. Лучше бы не открывал, а сидел бы спокойно в Черном Храме, исследовал все, что попадет под руку. И Каэлю не пришлось бы бояться, что возвращаться из Нордскола после сражения он, возможно, будет без Паталеона.

– Каэль, – тихо позвал ученый. – Я никуда не денусь. Я обещал присматривать за тобой… не то чтобы у меня это хорошо получалось. Но ты же уже самостоятельный эльф, верно? Я всегда рядом, и ты можешь прийти ко мне с любой проблемой. Я клянусь не напороться на меч врага и не подорваться на образце мана-бомбы, пока не сдам тебя лично с рук на руки. И уж точно я не дам сожрать себя какому-нибудь поганищу.

Паталеон заправил прядь волос, упавшую Каэлю на лицо, под меховую шапку, а потом быстрым движением натянул переднюю сторону шапки принцу до подбородка.

– Выше нос, де-то-чка.

Каэль при помощи магии поднял немного снега и закинул Вычислителю за шиворот. С истинно королевским достоинством он воздержался от показывания языка и, гордо выпрямив спину, продолжил путь.

Он скоро начнет сходить с ума от этого бесконечного движения вперед среди заснеженных гор.

***

Додумались же, раздеваться в такой холод. Наги знали, что в этих краях царит вечная зима, однако видевшие неприветливый, но вполне пригодный для жизни южный берег Нордскола, не подозревали с каким губительным для хладнокровных существ морозом столкнутся в горах. Согревающие заклинания больше предотвращали теплопотерю, чем собственно грели, и для хвостатых Высокорожденных были малоэффективны. В шатре Предводителя Иллидари было тепло из-за очага, но все равно не настолько, чтобы черная змея могла чувствовать себя комфортно.

Босой, в расстегнутой рубашке, юный принц сидел верхом на коленях полудемона, повернувшись к нему лицом. Зеленые глаза были полуприкрыты, эльфенок тихо млел от ласк любовника. Сейчас будет их первый секс или Вайши отстала от жизни? В холодном Нордсколе любопытство нагайны засыпало, как и сама змееледи.

Змея неслышно скользнула, прячась среди сброшенных на шкуры алых одежд принца. Как быстро меняется мода у эльфов: объявили кровную месть Плети и стали одеваться в алое. Одежды синʼдореев выглядели как пятна крови среди снежных скал Нордскола. Вырядиться во все красное и не выглядеть нелепыми и вульгарными – на такое способен только этот народ. Они здорово отличались от тех Высокорожденных, которыми были их предки. Те предпочитали холодные лунные и морские оттенки. Азшара, Сияние Луны, была бесподобна в белом.

Эльфы крови едва научились поглощать демоническую энергию, как в их одежде стали появляться хризолитовые тона. У принца были бирюзовые глаза, они нравились Вайши: цвета ее чешуи, цвета южного моря, цвета лунного камня и серебряного шалфея. Красиво. Жаль, что скоро они насовсем приобретут оттенок пламени Скверны.

Дорогие союзники целовались и тискались, но, кажется, ничего интересного на сегодняшний вечер не планировали. То ли Иллидан решил не торопить события, раз его любовник столь безобразно юн и неопытен, то ли мрачная атмосфера этих земель гасила страсть и желание. Среди холодных снегов Нордскола укрыться толстым одеялом и просто прижаться к теплому телу было высшей формой удовольствия. Хладнокровным нагам, неспособным согреть друг друга своими телами, увы, недоступное. Хотя…