Текст книги "Мастер Рун. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Poul ezh

Соавторы: Артем Сластин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 39 страниц)

Поток я поймал практически сразу, не смотря на хлещущий из ушей адреналин разум внутри был спокоен и работал без сбоя, протягивая нить от источника к рунному камню, я не до конца понимал, что делаю, но точно знал, что должно получиться. И энергия не заставила себя ждать, свободным потоком, причиняя мне боль устремилась по шрамам прямо в камень накачивая его до предела.

Отпустил накачку я только когда получил обжигающую холодом реакцию от камня бурь. Готово.

Глаза уже немного привыкли к полумраку и зайчики еще оставались, но ориентироваться я уже мог.

– Ты что делаешь? – зашипел тихо Игвар, когда я стремительно пошел к выходу, и выкинул камень наверх прямо в толпу заинтересованно наблюдающих за нами дикарей, попутно планирующих что делать, а затем бегом вернулся обратно.

– Прячься! – заорал я Ивгару, и мы оба вжались в стену, зажмурившись и зажав уши ладонями.

Взрыв был такой силы, что даже внизу, в гроте, нас обоих швырнуло в стену, как тряпичных кукол. Ударная волна вышибла весь воздух из легких, в ушах оглушительно зазвенело, а перед глазами, даже сквозь закрытые веки, полыхнула ослепительная белая вспышка. Потом посыпалась земля, камни, куски чего‑то мягкого и влажного, что, как я подозревал, раньше было частями дикарей.

Грохот эхом прокатился по лесу, стихая постепенно, и сменился звенящей тишиной. Я разжал веки, мир вокруг плыл, уши закладывало так, что я слышал только собственное сердцебиение. Ивгар лежал рядом, тоже прикрывая голову руками, его плечи вздрагивали.

– Мы… живы? – хрипло спросил Ивгар, поднимая голову и оглядываясь. Его лицо было бледным, в глазах застыл шок.

– Похоже на то, – так же хрипло ответил я, пытаясь встать и едва удерживаясь на подкашивающихся ногах. – Но надо уходить. Быстро. Этот грохот слышали все в радиусе километров. И дружинники, и дикари, и кто угодно еще.

Ивгар кивнул, с трудом поднялся, держась за стену, и мы начали карабкаться вверх. Подъем был труден, тело не слушалось, но адреналин и страх снова подгоняли. Выбравшись на поверхность, мы на секунду замерли, глядя на результат моего безумия. Картина была жуткой. Я отвернулся, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота, и, схватив Ивгара за здоровую руку, потащил его прочь от этого места.

Наверху, на краю расщелины, творилось что‑то невообразимое. Земля была опалена, деревья повалены и горели, а от дикарей остались только… части. Разбросанные по большой площади. Некоторые еще шевелились, издавая стоны, но большинство просто лежали неподвижно. Я не стал считать, сколько их осталось целыми. Не хотел знать.

– Практик, – прохрипел Ивгар, глядя на меня остекленевшим взглядом. – Четверо мне свидетели, ты практик. Ты это скрывал.

– Нет, – мотнул я головой, так как алиби у меня было стопроцентным. – Я не практик. Просто есть несколько хороших рунных камней, ну и не очень хороших. Такой вот фокус.

– Фокус, – он истерично хохотнул. – Ты кучу дикарей в фарш превратил своим «фокусом». Венату свидетель, я видел, как практики дома рушили, но, чтобы так… – Не договорив, он мотнул головой, а затем, приняв решение, махнул рукой. – Уходим!

Мы бежали, спотыкаясь, падая, поднимаясь и снова бежали, пока снова не вышли к реке, но уже в другом месте, где берег был более пологим и течение не таким быстрым. Переправились вброд, по пояс в ледяной воде, и, выбравшись на другой берег, рухнули в траву.

Он замолчал, отвернувшись. Мы лежали в тишине, слушая, как река шумит, как ветер шелестит в листве. Живые. Каким‑то чудом живые.

– Знаешь, – прохрипел Ивгар, не поднимая головы, – когда я согласился взять тебя в этот поход, я думал, что самым опасным будет переход через границу Старших.

– Ага, – выдохнул я. – А получилось… как получилось.

– Резня в деревне, погоня дикарей, болт от своих же, и в финале ты устроил что‑то похожее на гнев богов, – он повернул голову, глядя на меня одним глазом. – Обычный четверг, в общем.

Я фыркнул, несмотря на всю жуть ситуации.

– Хочешь сказать, что по пятницам у тебя веселее?

– По пятницам я обычно пью в таверне и проигрываю в кости, – ответил Ивгар. – Гораздо безопаснее. Никто не взрывается.

Мы помолчали еще минуту, потом контрабандист тяжело вздохнул и начал подниматься.

– Лежать тут до утра – плохая идея. Мокрые насмерть замерзнем. Да и кто знает, может, остались еще дикари поблизости. Те, что поумнее и не полезли в расщелину.

– Куда идти? – спросил я, с трудом садясь. Голова кружилась, а перед глазами плыли цветные пятна.

– По реке вниз. Там, если память не врет, должно быть поселение. Нормальное, с частоколом и стражей. Километров Венату знает сколько отсюда. Дотянем как‑нибудь.

– Как‑нибудь, – пробормотал я, поднимаясь и чувствуя, как затекшие ноги протестуют против этого решения. – Отличный план.

Мы побрели вдоль берега, держась в тени деревьев. Ивгар шел впереди, прихрамывая и держась за плечо. Я плелся следом, арбалет на изготовке, хотя сомневался, что смогу попасть даже в дом с десяти шагов в моем состоянии.

– Слушай, а что ты там делал с камнем? – спросил Ивгар через какое‑то время. – Перед тем как его швырнуть. Молился?

– Ага, – коротко сказал я. – Он активируется нажатием.

– Это я заметил, – хмыкнул он. – Половину леса снесло. А что, часто такое практикуешь?

– Второй раз в жизни, – признался я.

Ивгар остановился и обернулся, глядя на меня с каким‑то восхищенным ужасом.

– То есть ты даже не был уверен, что получится? Мог себя, меня и всю округу вместе с дикарями?

– Ну… теоретически да, – пожал я плечами. – Но выбора особо не было. Или они нас, или мы их.

– Теера милостивая, – пробормотал контрабандист, качая головой и снова разворачиваясь. – Я с безумцем пошел в поход. С безумцем‑практиком, который экспериментирует на ходу.

– Зато живы. И я не практик, в будущем, да, по пока еще нет.

– Пока, – буркнул он. – Ключевое слово – пока. Ты когда им станешь, ко мне в гости даже не заходи.

Мы шли еще час, может, больше. Время тянулось мучительно, каждый шаг давался с трудом.

– Смотри, – Ивгар поднял руку, указывая вперед. – Огни.

Я всмотрелся в темноту и действительно увидел вдали слабое мерцание. Много огней, выстроенных в линию. Частокол.

– Четверо мне свидетели, – выдохнул контрабандист. – Дошли. Только давай аккуратно. Не хочу получить болт в спину от очередных нервных стражников.

Мы вышли из леса, держа руки на виду, и медленно двинулись к воротам. Поселение было больше того, что мы видели горящим. Дома стояли в два ряда, частокол был высоким и крепким, на башнях горели факелы.

– Стоять! – раздался резкий окрик сверху, и в свете факелов я увидел двух стражников с арбалетами, направленными на нас. – Кто идет?

– Путники! – прокричал Ивгар, останавливаясь. – Ранены! Просим укрытия!

– Какие еще путники среди ночи? – недоверчиво отозвался второй стражник. – Делать что ли нехрен?

– Да мы точно не по доброй воле. – прокричал контрабандист. – мы вышли у деревни на той стороне реки, а там дикари, и бойня, пришлось улепётывать со всех ног.

Стражники переглянулись. Один из них что‑то крикнул вниз, и через минуту ворота приоткрылись. Вышел высокий мужик с копьем, в кожаном доспехе, явно старший.

– Какую деревню? – спросил он, внимательно разглядывая нас. – Говорите быстро и по делу.

– Ту, что в излучине реки, – ответил Ивгар. – Не знаю, как называется. Дикари напали, человек пятьдесят, может, больше. Мы мимо проходили, увидели пожар. Хотели помочь, но нас самих чуть не убили. Туда пошел отряд дружинников, мы их тоже видели, и с вашей стороны дикарей видели, переправлялись туда.

Он тактично промолчал что этот отряд мы весь грохнули.

– А потом там грохнуло что‑то, и мы бегом сюда, я Ивгар, от Белобородого, иду с Северного Порта.

Главный чертыхнулся и обернулся к воротам.

– Юрка! Отбой тревоги, Белобородого я знаю! – Потом снова посмотрел на нас. – Заходите.

– Сюда, – кивнул старший, ведя нас к небольшой избе у самого частокола. – Лекарь тут живет. Пусть посмотрит, что с вами.

– Каменный брод точно вырезали? – спросил один из стражников, подходя ближе. – Там же семей двадцать было.

– Когда мы видели, горело больше половины домов, – мрачно ответил Ивгар. – И бой шел неравный. Не знаю, кто‑то выжил или нет.

– Проклятые ублюдки, – прошипел стражник. – Они совсем озверели. Раньше так далеко не заходили.

– Что‑то их спугнуло, – заметил старший. – Или кто‑то. В последние недели набеги участились. Будто их кто гонит из леса.

Дверь избы распахнулась, и на пороге появился невысокий седой мужчина в простой рубахе и штанах.

– Что за шум? – пробурчал он недовольно, но, увидев нас, сразу сменил тон. – Ох, Теера милостивая. Заходите, заходите. Я уж погляжу.

Мы зашли внутрь. Изба была теплой, пахло травами и чем‑то горьким. Лекарь усадил нас на лавку, начал осматривать.

– Плечо насквозь? – спросил он Ивгара, разматывая окровавленную тряпку.

– Нет, по касательной, – поморщился тот. – Болт свой же пустил, идиот.

– Свой? – лекарь хмыкнул. – Ну, тогда повезло. Чужие отравленные иногда бывают. Сейчас промою и перевяжу как надо.

Он полез за склянками, а старший стражник уселся напротив нас, скрестив руки на груди.

– Рассказывайте все с начала, – сказал он. – Как шли, что видели, сколько дикарей было. Все детали.

Ивгар вздохнул и начал рассказ. Опустил, правда, момент с тюками и контрабандой, представив нас просто путниками, искавшими дорогу к нейтральным землям. Я слушал вполуха, ощущая, как накатывает запоздалая усталость.

– … а потом мы увидели из кустов как с вашей стороны переплавляется рыл двадцать не меньше, пропустили их и ходу, ходу, – продолжал Ивгар, тоже выкидывая события в расщелине. – Там потом как бахнет что‑то, перепугались до усрачки и сюда. Я бывал здесь, год назад где‑то. Нам бы отдохнуть немного.

– А напарник твой откуда?

– С Седых Островов я. – ответил я сам за себя.

– Далеко забрел, – кивнул тот, но подозрение в глазах не пропало. – Ладно. Отдыхайте пока. Утром поговорим, к Каменному ушло сотни три бойцов, и наших три десятка. Они этих тварей вырежут на неделю пути.

Он поднялся и вышел, оставив нас с лекарем. Тот молча доделал перевязку Ивгару, потом осмотрел мои царапины, промыл, помазал чем‑то жгучим.

– Поспите здесь, – сказал он, кивая на свободные нары в углу. – Я к жене пойду, у нас дом рядом. Утром вернусь.

Он ушел, прикрыв за собой дверь. Мы с Ивгаром переглянулись.

– Думаешь, поверил? – тихо спросил я.

– А какая разница? Да и где я соврал? Про твой рунный камень, и груз, так это не их дело, он знает Белобородого, значит знает и что с нами груз должен быть. Мы плохого местным не делали ничего. – устало ответил контрабандист, ложась на нары и закрывая глаза. – Я слишком устал, чтобы думать о плохом. Спи. Зато дошли, видит Венату, хрен моя задница еще раз сюда пойдет без десяти бойцов сопровождения, вот хрен, зуб даю!

Глава 8

– Хорош храпеть! – голос вырвал меня из сна, и я резко вскочил с кровати озираясь, глаза при этом совершенно отказывались открываться и болели так словно песка туда насыпали, видимо последствия вчерашнего бабаха.

Кое‑как открыл, и увидел перед собой лицо лекаря, который смотрел на меня с выражением человека, привыкшего поднимать спящих не самыми приятными способами. За окном уже светало, серое утро пробивалось сквозь щели в ставнях.

– Что с глазами? Вчера почему не сказал, – начал он строго меня отчитывать. – Сейчас капли принесу, помогут.

– Да всё пройдет, у меня такое бывает, – отмахнулся я, – Хотя вы правы, если помогут, не откажусь.

На соседних нарах Ивгар уже сидел, щурясь и морщился, когда пытался пошевелить раненым плечом.

– Ты учти, они такие добрые, потому что‑либо денег с нас сдерут, либо отправят работать на поля. – усмехнулся он, глядя как я разминаюсь.

– Как рана? – спросил лекарь, подходя к нему и дополнил. – Конечно деньги стрясем, иначе смысл вас лечить.

– Ноет, – буркнул контрабандист. – Но терпимо. Хуже бывало.

– Повязку менять буду вечером, – кивнул тот. – А пока вот, мазь. Если начнет гноиться или жар пойдет, сразу ко мне. Понял?

– Понял, – Ивгар взял протянутый глиняный горшочек и сунул в карман.

Лекарь кивнул, развернулся и вышел, оставив дверь приоткрытой. Через минуту вернулся, неся деревянный поднос с двумя мисками каши, куском хлеба и кружками с чем‑то горячим. Поставил на стол.

– Ешьте. Много не дам, не рассчитывал на постояльцев.

Я встал, подошел к столу, взял ложку. Каша была овсяная, густая, с куском сала сверху. Пахло божественно. Ивгар придвинулся следом, и мы молча принялись за еду. Я проглотил кашу, практически не жуя. В животе наконец‑то перестало сосать от голода.

– Спасибо, – сказал я лекарю, когда доел. – И сколько стоит всё это удовольствие?

– Нам лучше руками, чем медью, – ответил седой и протянул мне флакон. – Аккуратно по капле в глаз.

Что я тут же и сделал, закапал глаза, чувствуя, как становится легче смотреть и проходит отёк.

– Платит, если что он – я указал пальцем на своего товарища и нанимателя и тот аж чаем поперхнулся. – И пусть одарит вас Теера, за вашу доброту.

– Да, нам не сложно, – отмахнулся тот. – Белобородый хороший человек, помогал нам не раз. Его люди здесь всегда в почете. Вот только вы, похоже, попали не в лучшее время.

– Это точно, – пробормотал Ивгар, допивая горячий отвар, который оказался чем‑то вроде травяного чая. – Что там с деревней? Дружинники вернулись?

Лекарь помрачнел.

– Вернулись. Ночью. Часть, по крайней мере. Говорят, в Каменном Броде никого живых не осталось. Дома сожгли, людей вырезали. Нашли только трупы. Дикари ушли обратно в лес, когда дружина подошла. Убили человек десять из них, остальные смылись.

– Венату свидетель, – выдохнул Ивгар. – Значит, всех…

– Всех, – кивнул лекарь. – Стариков, женщин, детей, никого не пожалели и даже не забрали, твари дикие.

Повисла тяжелая тишина. Я уставился в пустую миску, чувствуя, как каша комом встала в горле. Люди. Обычные люди, которые просто жили своей жизнью. И их просто убили, причём непонятно за что.

– А что с… – начал было Ивгар, но осекся, когда дверь распахнулась, и на пороге появился тот самый старший стражник, что допрашивал нас вчера.

– Собирайтесь, – коротко бросил он. – Старшина хочет с вами поговорить. Сейчас.

Мы переглянулись с Ивгаром, поднялись. Хотя вроде всё рассказали, что еще, может быть, от нас надо.

– Оружие оставьте пока здесь. Заберете потом.

– Как скажешь, – пожал плечами Ивгар, хотя по его лицу было видно, что ему это не нравится.

Мы вышли на улицу. Поселение при свете дня выглядело больше, чем мне показалось ночью. Домов было минимум пара сотен, может, больше. Приличное такое место. Люди уже сновали по своим делам: кто‑то тащил воду, кто‑то рубил дрова, женщины развешивали белье. Обычное утро. Но все поглядывали на нас с любопытством и опаской.

Старшина жил в самом большом доме, почти в центре поселения. Двухэтажный сруб, с резными ставнями и крепким крыльцом. Стражник постучал, дождался разрешения и открыл дверь, пропуская нас внутри.

Внутри за большим столом сидел мужик лет пятидесяти, широкоплечий, с седой бородой и тяжелым взглядом. Перед ним лежала карта, какие‑то бумаги. Рядом стоял еще один человек, помладше, в кожаном доспехе, с мечом на поясе. Капитан дружины, наверное.

– Вот они, – сказал стражник, кивая на нас.

Старшина поднял глаза, окинул нас оценивающим взглядом. Помолчал, потом жестом указал на лавку у стены.

– Садитесь.

Мы сели. Ивгар положил руки на колени, я постарался выглядеть максимально безобидно. Старшина еще с минуту молчал, разглядывая нас, потом откинулся на спинку стула и вздохнул.

– Значит, так, – начал он неторопливо. – Вчера вы пришли сюда, утверждая, что видели резню в Каменном Броде и бежали от дикарей. Мои люди проверили. Деревня действительно вырезана. Дикари действительно были. Но есть нюансы.

Он помолчал, давая словам повиснуть в воздухе.

– Во‑первых, на месте, откуда вы якобы бежали, нашли следы. Много следов. Крови. Частей тел. И воронку. Большую воронку, словно туда молния ударила. Или что похуже. Деревья вокруг повалены, земля опалена. Знаете что‑нибудь об этом?

Ивгар невозмутимо пожал плечами.

– Мы слышали взрыв. Громкий. Подумали, что это дружинники дикарей как‑то… ну, знаешь, огнем что ли. Не знаю, как они это сделали, но мы не стали проверять. Просто бежали.

– Огнем, – повторил старшина, не сводя с нас глаз. – Интересно. Дружинники говорят, что взрыв был до их прихода. И что на месте нашли обрывки одежды дикарей, но ни одного целого тела. Словно их разорвало на куски.

Он помолчал, потом наклонился вперед, положив локти на стол.

– Так что я спрошу еще раз. Вы точно ничего не знаете?

Я почувствовал, как холодок пробежал по спине. Этот мужик не дурак. Он что‑то подозревает. Ивгар, впрочем, держался молодцом, хотя мне было до сих пор непонятно почему он врал насчет камней применения рунных камней мной. Мы даже не обговорили этот вопрос нормально.

– Слушай, старшина, – сказал он спокойно и достаточно нагло. – Мы идем от Белобородого и по его поручению. У нас был груз, который мы должны были доставить. Мы наткнулись на резню, нас чуть не убили, и мы бежали. По дороге на нас напали дикари, мы отбивались как могли. Что там взорвалось, я понятия не имею. Может, у них самих что‑то рвануло. Или дружинники подоспели и применили что‑то. Я не практик, чтобы такое устроить.

– А он? – старшина кивнул на меня.

– Он тем более, – Ивгар усмехнулся. – Парень с Седых Островов, работяга. Я его взял в помощь, потому что своих людей потерял еще раньше. Туманный лес прёт полным ходом, от Костяных пауков уже не протолкнуться, еще год, полтора и мы к вам просто не пробьемся. И останутся только Торвальды, с которыми вы на ножах.

Старшина еще с минуту смотрел на нас, потом вздохнул и махнул рукой.

– Ладно. Пусть так. Но знайте: если выяснится, что вы врете, я вас самолично в яму закопаю. Живьем.

– Мы не врем, – твердо сказал Ивгар.

– Посмотрим, – старшина откинулся на спинку стула. – Теперь второе. Вы говорите, что шли от Белобородого. Груз у вас был. Где он?

– Спрятали, – ответил Ивгар. – В лесу, когда бежали от дикарей. Не могли же мы тащить тюки и отбиваться одновременно. Планируем вернуться и забрать, когда ситуация успокоится.

– И что в тюках?

– Товар, – коротко ответил Ивгар. – Белобородый не любит, когда в его дела лезут. Скажу только, что ничего запрещенного.

Старшина хмыкнул.

– Контрабанда, значит. Ну, это твое дело. Белобородый хорошо платит мне за то, чтобы я закрывал глаза на некоторые вещи. Но учтите: если в этих тюках что‑то опасное, я не буду смотреть сквозь пальцы.

– Там ткани и травы, – соврал Ивгар. – Ничего опасного.

– Хорошо, – старшина кивнул. – Тогда вот что. Оставайтесь здесь пару дней. Дождетесь, пока дружина зачистит окрестности от дикарей, потом заберете свой груз и уходите. Но пока вы тут, будете помогать по хозяйству. Понятно?

– Понятно, – кивнул Ивгар. – Но мы не останемся, нам нужно в Теплый Стан и чем быстрее, тем лучше.

– Вот оно что. ‑мужчина за столом поджал губы, а сидящий рядом, начал нервно елозить. – Значит Старшим товар.

– Не моё дело, – ответил контрабандист. – Я только принесу и отдам в целости и сохранности. Нас тут уже куча народа видела, если мы пропадём, след найдут быстро.

– А ты мне не угрожай. Значит так. Ридер, – старшина обратился к соседу. – Дай им пятёрку в сопровождение, пусть вытащат груз и найди телегу до Стана. Отправим их быстрее, со Старшими нужен будет контакт, поедешь сам.

– Понял Айран. – кивнул тот и сразу встал. – Я возьму двоих на конях, поговорить с Даниром?

– Да, я письмо сейчас напишу. – кивнул тот и махнул нам рукой. – идите, вам дадут охрану.

Пока мы выходили и ждали Ридера, а потом ждали, когда соберутся с нами в охрану пять дружинников, мне было о чем подумать. У местных проблемы, и видимо серьезные, и какие‑то неурядицы с нелюдью, которая, что очевидно, многое тут решает. В общем вместо тихого и спокойного места я, кажется, снова попал в полноценный замес.

Я хотел спросить, что по этому поводу думает Ивгар, но тут к нам подошли стражи и стало не до разговоров.

– Нам велели вас сопроводить, – сказал один из них, крепкий широкоплечий парень лет двадцати пяти. – За вашим грузом. Старший сказал, что вы его на том берегу оставили.

Ивгар кивнул.

– Оставили. Спрятали под корнями, в полукилометре от реки. Пойдемте, покажу.

Мы вернулись к реке, на этот раз не вброд, а по деревянному мосту, который, как оказалось, был всего в километре вниз по течению от того места, где мы переправлялись ночью. Мост был узким, но крепким, явно построенным для торговых караванов.

Груз нашли быстро, Ивгар хорошо запомнил место. Дружинники помогли вытащить тюки и мой рюкзак из‑под корней, отряхнули от листвы и земли.

– Неплохо спрятали, – заметил один из них, осматривая тюки. – Если бы не знали, где искать, ни за что не нашли бы.

Когда мы перетаскивали груз обратно через мост, один из дружинников, тот самый широкоплечий, внимательно осмотрел мой рюкзак и вдруг хмыкнул.

– Эй, путник, – сказал он, обращаясь ко мне. – А рюкзак у тебя интересный. Имперский, армейский. Такие только солдатам выдают. Где взял?

Я почувствовал, как сердце екнуло, но постарался не показать волнения.

– От дяди достался, – ответил я как можно спокойнее. – Он служил в армии. Десть лет тянул лямку, потом ушел в отставку. Рюкзак подарил мне на память.

Дружинник прищурился, разглядывая меня, потом кивнул.

– Понятно. Хорошая вещь, крепкая. Я сам двадцать лет в имперской армии провел, так что знаю толк. Береги, долго прослужит.

Он отвернулся, и я выдохнул с облегчением. Ивгар бросил на меня быстрый взгляд, но ничего не сказал. Через пару часов мы уже были в деревне и нас уже ждали, телега с небольшой рыжей коняшкой и стариком возничим и трое всадников, сам Ридер, и два арбалетчика. Нам просто молча кивнули на места и мы, усевшись на мягкую солому, сразу тронулись в путь.

– Вот это дело. – развалившись в телеге протянул контрабандист. – Всегда бы так. А я говорил, что стоит дойти до добрый людей, дело пойдет как надо.

– Теплый Стан – это еще одна деревня? – спросил я, тоже от нечего делать сидя у борта и болтая ногами.

– Ага, только тысяч на двадцать народа. Большой торговый центр, по местным меркам. – неожиданно встрял возничий. – Меня кстати Боро зовут.

Мы тоже представились.

– Я почему‑то думал он на границе с землями Старших. – уточнил я свой вопрос. – А зачем там большой город?

– Да разве большой? Чуток больше нашей деревни. Вдобавок, там не только Старшие и наши земли. – начал рассказывать Боро в ответ, а Ивгар просто отрубился. – Там по одной из приток Большой Реки, удобно торговать с Великой Степью, а оттуда возить товары в Северный Порт. Только Торвальды на реке поставили заставы в нескольких местах, еще при моём прадеде, если не раньше, и прямая торговля не получается. С севера много чего интересного идёт, камни, золото, пушнина рекой, а с юга прочее. Вот и Теплый Стан – это та точка, куда стекаются товары с двух мест. А где есть работа, там есть и люди.

Мы ехали всё дальше и дальше, и вскоре дорога вывела нас на широкие поля, засеянные какой‑то зеленью. Я удивился, время года было не понятное, но явно не начало сезона, а здесь росли свежие всходы, словно их только недавно посадили.

– Это что, пшеница? – спросил я, указывая на поле.

– Овес, – поправил меня Ивгар, приподнимаясь и рассматривая поля. – Или ячмень. Не разбираюсь. Но да, странно видеть такое в это время года.

Рядом с полем стоял небольшой домик, и у него копошились несколько человек – крестьяне, судя по одежде. Один из них, пожилой мужик с седой бородой, заметил нас и помахал рукой.

– Ячмень это. – ответил Боро.

Я посмотрел на поле, потом на старика.

– А почему у вас посевы такие свежие? – спросил я. – Разве сейчас не поздно уже сеять?

Старик усмехнулся.

– Поздно? Да мы тут по урожаю в неделю снимаем, милок. Благодать, а не поле.

Я уставился на него, не веря своим ушам.

– В неделю? Как это возможно?

– А вот так, – он кивнул на поле. – Руны, удобрения и шаманы наши. Практиков тут нет, но шаманы справляются. Каждый раз перед посевом мы руны чертим, они их этером наполняют, и земля как с ума сходит. Растет все в десять раз быстрее. Неделя и готово, срезай, продавай, новую партию сей.

– А разве без практиков можно заполнять камни этером? – удивился я, заодно проверяя Камень Бурь на груди.

– Тут я не подскажу, шаманы не совсем обычные люди, двинутые на всю голову, сектанты, и практиков среди них мало, может только практики запитывают, я не в курсе особо.

– Интересно, сколько они за это дерут.

– Медяков десять за поле, – пожал плечами старик. – Для него это вообще ничего, минута работы. Для крестьян выгодно. Один урожай окупает все расходы, остальное то уже чистая прибыль. Можно снять до раз к семи, прежде чем снова звать чудиков.

– А ты не крестьянин, Боро? – спросил Ивгар.

– Не, я кожу выделываю. В земле лень возиться, но я с деревни что под Северным Портом, так что немного знаю, чего тут и как.

Я задумался. Это была гениальная система. Крестьяне не тратили годы на обучение практике этера, не покупали дорогие артефакты. Они просто использовали готовые, проверенные веками схемы рун, а практики или шаманы, как их тут называли, получали легкий заработок, заполняя их энергией.

Десять медяков для практика, который мог восстановить этер за пару часов медитации, – это конечно мелочь, но десяток таких полей это уже серебро, а напрягаться особо не нужно. Но для крестьянина возможность снимать урожай каждую неделю, это огромная выгода. И вот тебе каждые два месяца, грубо говоря пара серебра в кармане. А если учесть, что на три медных монеты можно спокойно поесть, то прибыль всё равно получается приличной.

Народу вокруг тьма, я даже не совсем понимаю, как они тут существуют в таких количествах. Но теперь хоть понятна часть, связанная с едой, и стоит такая пшеница или ячмень не так уж и дорого, скорее всего. Жаль, что пока я был только Лео, я совершенно не изучал сельское хозяйство со стороны отца, всё же у меня там достаточно богатое семейство и полей очень много. Как и работников.

– А в больших городах так же? – спросил я.

– В городах еще лучше, – хмыкнул старик. – Там у богатых фермеров целые рунные цепи, выведенные прямо в поле. Постоянные, вечные, один раз начертили и работают годами. Практики их заполняют раз в месяц, и все. Урожаи там вообще космические.

– А почему вы так не делаете?

– Дорого, – вздохнул он. – Постоянная рунная цепь стоит монет двадцать серебром, а то и больше. Нам таких денег зараз не видать. Да и размеры полей там другие, гораздо больше, смысла нет.

Я кивнул соглашаясь, обдумывая услышанное. Руны, этер, урожаи раз в неделю… Это меняло многое. Если так работает сельское хозяйство, то экономика этого мира должна быть совершенно иной, чем я думал. Еда не была дефицитом. А значит, войны велись не за землю и урожаи, а за что‑то другое. За артефакты? За доступ к источникам этера? За практиков?

– О чем задумался? – спросил Ивгар, глядя на меня.

– О рунах, – ответил я. – И о том, как это все работает. Получается, что практики нужны не только для войны или магии. Они нужны и для обычной жизни. Для урожая, например.

– Ну да, – кивнул он. – Практик – это деньги. Если ты можешь наполнять руны этером, ты всегда найдешь работу. Крестьяне платят, торговцы платят, ремесленники платят. Все хотят, чтобы их дела шли быстрее и лучше. А для этого нужен этер. Вот только практикам эти деньги смешны, особенно сильным, у них счет уже по‑другому идёт, на золото, не меньше.

– А бесхозный практик это всё равно смерть. – подытожил я, срисовывая руны, с которыми до этого не встречался, вдруг пригодятся.

– Ага, дерутся они всегда. Поэтому свободных практиков мало, и они и идут в основном в ремесло, так как созданные им вещи, гораздо лучше и качественнее чем созданные смертными.

Дорога до Теплого Стана растянулась на два с половиной дня, и каждый из них был похож на предыдущий до тошноты, словно мы попали в какую‑то петлю времени, где единственным развлечением было слушать скрип телеги, храп Ивгара и бесконечные байки Боро о том, как он когда‑то выделывал кожу для самого Крайнбрука, который, по его словам, был настолько жирным, что для его седла потребовалось три бычьих шкуры, а когда барон сел в него, седло треснуло пополам прямо во время парада.

Я не был уверен, что это правда, но история звучала достаточно правдоподобно, чтобы вызвать усмешку даже у мрачного Ридера, который до этого момента изображал из себя каменного истукана на коне, видимо считая, что любое проявление эмоций подорвет его авторитет капитана дружины.

На третий день дорога начала меняться, становясь шире и более ухоженной, а поля вокруг стали выглядеть куда более упорядоченными, с ровными рядами посевов и аккуратными изгородями, и я понял, что мы приближаемся к чему‑то более значительному, чем захолустные деревушки, через которые мы проезжали раньше.

Боро подтвердил мои догадки, сказав, что до Теплого Стана осталось не больше пяти километров, и что скоро мы увидим сам город, который, по его словам, был настоящим чудом цивилизации по сравнению с тем, откуда мы ехали.

И действительно, когда телега взобралась на очередной пригорок, передо мной открылся вид на Теплый Стан, раскинувшийся в долине у широкой реки, и я невольно присвистнул, потому что город был действительно большим, с тысячами каменных и деревянных домов, с несколькими башнями, явно принадлежавшими какому‑то местному правителю или богачу, и оживленной набережной, где толпились люди, лошади, телеги и баркасы. Жизнь кипела здесь во всю.

Мы въехали в город через массивные деревянные ворота, охраняемые дюжиной стражников в кожаных доспехах, которые окинули нас ленивым взглядом, но не стали досматривать телегу, видимо, узнав Ридера, который кивнул им и проехал дальше, словно был здесь своим человеком.

Улицы были узкими и грязными, застроенными домами, которые стояли так плотно друг к другу, что казалось, будто они держатся только за счет взаимной поддержки, и на каждом шагу встречались лавки, мастерские, таверны и прочие заведения, вывески которых висели так низко, что я пару раз едва не получил по голове, когда телега проезжала под ними.

Ридер привел и оставил нас у большого двухэтажного здания с вывеской «Постоялый двор Зеленого Быка», где, судя по количеству телег во дворе, останавливались все приезжие торговцы. Хозяин двора, тощий мужик с длинным носом и вечно бегающими глазами, вышел встречать нас и, увидев Ридера, расплылся в улыбке, которая больше походила на оскал голодной крысы.