Текст книги "Мастер Рун. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Poul ezh

Соавторы: Артем Сластин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 39 страниц)

Глава 6

Мокрые ботинки, это не просто неудобство, это отдельная пытка, одного из кругов ада, который почему‑то забыли упомянуть в священных текстах, хотя, видит Игнис, именно там им и место. Я даже споткнулся, когда понял, что смешиваю земной ад Андрея с религией Лео. Выглядело это своеобразно, как некая альтернативная история, где непонятно что происходит и как должно быть правильно. Что еще больше склонило меня к мысли, что стоит меньше говорить и больше слушать.

Каждый шаг сопровождался противным, чавкающим звуком, словно я давил перезревшую жабу, и этот звук в ночной тишине казался мне громче, чем тот взрыв, которым я глушил рыбу. Вода в реке была ледяной, да и воздух на берегу Торвальдов оказался ненамного теплее, пробирая сыростью до самых костей, заставляя зубы выбивать дробь, которой позавидовал бы барабанщик.

Ивгар шел впереди, сгорбившись под весом двух тюков, но двигался с той раздражающей легкостью, которая свойственна либо людям, живущим в лесу всю жизнь, либо тем, у кого вместо позвоночника вставлен стальной лом.

Я же, пыхтя как паровоз, плелся следом, проклиная тот день, когда решил, что контрабанда, это отличный способ социализации в новом мире. Тюк на моей спине, казалось, с каждой сотней метров набирал вес, словно внутри него размножались камни, питаясь моим потом и страданиями.

– Не отставай, – бросил через плечо Ивгар, даже не сбив дыхание. – Тут патрули ходят чаще, чем у меня похмелье по утрам. Если нас засекут на берегу, даже оправдываться не придется, просто пристрелят и скинут в воду, рыбам на корм. У Торвальдов с этим просто: нет человека, нет нарушения границы.

– Умеешь ты подбодрить. – просипел я, поправляя лямку рюкзака, которая врезалась в плечо. – Хотя в прошлый раз сказал, что нас повесят. Контрабандисты принципиально не ищут легких путей, чтобы жизнь медом не казалась?

– Легкие пути ведут на виселицу, парень, – философски заметил он, сворачивая в густой подлесок, где ветки тут же хлестнули меня по лицу, приветствуя на новой территории. – А мы идем путем, где шанс сдохнуть хотя бы не стопроцентный. Цени это. И я не контрабандист, я вольный торговец.

Мы углубились в лес, который здесь, на землях барона Торвальда, казался более ухоженным, что ли. Деревья стояли ровнее, подлесок был не таким диким, словно даже природа здесь не боялась жить и расти, в отличие от той стороны, зараженной Туманным лесом. Но это обманчивое впечатление быстро рассеялось, стоило нам пройти пару километров. Ночь скрадывала очертания, превращая кусты в притаившихся чудовищ, а крик ночной птицы заставлял вздрагивать и хвататься за бесполезный в быстром бою арбалет.

– Тихо, – Ивгар вдруг замер, подняв кулак. Я чуть не врезался в его тюки, едва успев затормозить и удержать равновесие на скользкой грязи.

Где‑то впереди, метрах в ста, мелькнул огонек. Потом еще один. Голоса, приглушенные расстоянием и лесом, донеслись до нас обрывками фраз.

– … говорил же, следы свежие… кабан, наверное…

– … да какой к черту кабан, тут браконьеры шастают…

– Патруль, – одними губами произнес Ивгар, и в его глазах я не увидел даже проблеск паники, только тот самый холодный расчет, который, вероятно, и позволял ему дожить до седины в бороду. – Ложись.

Мы рухнули в мокрый папоротник, вжимаясь в землю так, словно хотели с ней слиться. Я почувствовал, как холодная грязь просачивается сквозь одежду, добираясь до кожи, но даже не дернулся.

Мимо нас, метрах в двадцати, прошли трое, я их не видел, только по шагам и голосам оценил примерное количество. Как минимум у одного в руках был факел или фонарь. Они шли, чуть в глубине, не выходя к берегу и свет скользил по верхушкам деревьев, выхватывая из темноты куски пространства. Один из стражников остановился буквально напротив нас, принюхиваясь.

– Слышь, Ганс, воняет чем‑то… Паленым, что ли? – произнес он, и я вжался плотнее в грязь.

– Да тебе вечно воняет, то паленым, то бабами, – хохотнул второй. – Пошли, нет тут никого. Ветер с болот тянет, там торфяники горят иногда.

Они прошли мимо. Я выдохнул только тогда, когда огонек скрылся за деревьями, а голоса стихли.

– Пронесло, – шепнул Ивгар, поднимаясь и отряхиваясь, хотя в темноте и грязи это было бессмысленным занятием. – Нервные они сегодня. Обычно так далеко от тракта не заходят. Видимо, ищут кого‑то конкретного.

– А почему на берег не выходят? – спросил я.

– Ну они же не дураки. Бароны далеко, как и законы, а нарваться на арбалетный болт, идя по краю, не… дураков там нет. Они поэтому и светят, и говорят громко, чтобы мы прятались, а они охраняли. Игра такая.

– Ты полдня меня пугал то виселицей, то утоплением. – недовольно ответил я на полученную информацию, – А в итоге получилось совсем не так.

– Я тебе могу рассказать с десяток историй, когда на границе был переполох, и вместо троек ходили десятки. Вот там да, там не боялись на берег выходить. Мужиков кучу поубивали. – зло ответил Ивгар. – Лучше перебдеть, чем недобдеть.

– Может, ту самую Лиану ищут? – спросил я, поднимаясь следом и чувствуя, как грязь на штанах остаётся коркой. – Дочку барона?

Ивгар хмыкнул, поправляя груз.

– Лиану? Ну да, конечно. Все последние недели только и разговоров, что о ней. Не будь сейчас еще и Звездного дождя, была бы тема года. Говорят, исчезла прямо из спальни своего жирного муженька, как дым. Барон рвет и мечет, награду объявил такую, что можно купить небольшой городок и пару деревень на сдачу. Но искать ее здесь? Глупо. Если она и сбежала, то явно не в леса к медведям и дикарям.

Мы двинулись дальше, стараясь ступать еще тише. Разговор помогал отвлечься от ноющей спины и холода, поэтому я продолжил тему, тем более что мне действительно было интересно, что говорят в народе. Моя информация была ограничена слухами и собственными догадками, а Ивгар варился в этом котле глубоко.

– Я слышал в порту, что ее забрал какой‑то парень на золотом мече, – сказал я, стараясь, чтобы голос звучал как праздное любопытство. – Прямо с балкона. Прилетел, подхватил и унес в небеса. Романтика, чтоб ее.

Ивгар фыркнул так громко, что я испугался, не услышал ли патруль.

– Золотой меч? Ага, а еще у него был плащ из звезд и задница, сияющая как маяк. Парень, ты вроде не дурак, а в сказки веришь. Практик такого уровня, чтобы летать на мече, да еще и золотом… Ты хоть представляешь, какая это сила? Таким людям не нужны баронские дочки, у них своих проблем хватает. Они мирами ворочают, а не девок воруют.

– Ну, мало ли, – пожал я плечами. – Любовь зла.

– Любовь… хорошо сказал. Но это не любовь, отдавать свою шестнадцатилетнюю дочку за сорокалетнего борова, который раз в пять толще нас с тобой вместе взятых. Это политика. Сильному практику стоило просто ввалиться к барону и предложить руку. Он с радостью бы отдал дочь ему. Так что тут точно не практик, летающий на всяких железяках – отрезал Ивгар. – А тут дело пахнет деньгами. Большими деньгами. Я тебе так скажу, Корвин. В нашем мире чудес не бывает, бывают только хорошо оплаченные услуги. Если девка исчезла из охраняемого особняка, где на каждом углу по стражнику и рунные ловушки на окнах, значит, кто‑то ей помог. И помог не за красивые глаза.

Он замолчал, перелезая через поваленное дерево, потом продолжил, понизив голос:

– Я не удивлюсь, если кто‑то из моих… скажем так, коллег по цеху, получил такой заказ, что теперь может до конца жизни пить вино из кубков с драгоценными камнями. Вывезти человека незаметно – это искусство. Тут нужен не золотой меч, а золотой кошель и стальные нервы. Может, ее в бочке с рыбой вывезли, а может, переодели в нищенку и вывели через черный ход. Вариантов тьма.

– Думаешь, это был заказ? – спросил я. – А зачем? Она же практик, и сама достаточно сильная, разве нет?

– Девки в ее возрасте дурные, начитаются романов про благородных разбойников и бегут искать приключения на свою… голову. Практик не практик, мозги на место сами не встают. Так что тут два варианта, или оплатила и сбежала сама, или её сбежали. А потом папашам приходится полстраны на уши ставить. Торвальд старший явно взбешен происходящим, но для него это хороший предлог, чтобы начать свару, или наоборот, боится, что девку найдут на его земле в канаве, и тогда войны не избежать, но виноват будет он. Видишь какая палка, в два конца. Соседи они такие, только дай повод глотку перегрызть.

– Будет война?

– Потешат Игнису глаза, ага. – ответил он. – Война давно назревала, лет уж двадцать как, а сейчас поводов стало еще больше. Так что не удивлюсь.

Мы шли еще около часа, пока лес не начал редеть, уступая место каменистым пустошам, поросшим жестким кустарником. Небо на востоке начало сереть, предвещая скорый рассвет. Усталость навалилась свинцовой плитой, ноги гудели так, что каждый шаг казался подвигом.

– Привал, – наконец сжалился Ивгар, сворачивая к группе валунов, образующих естественное укрытие от ветра. – Полчаса, не больше. Иначе закоченеем.

– Мы должны были еще ночью остановиться, а не утром. – пробормотал я, сбрасывая рюкзак и тюк на камни.

– Да хорошо шли, как по накатанной, грех было не воспользоваться. – не согласился со мной Ивгар, доставая свою заветную фляжку, делая пару глотков и протягивая мне. Я отказался.

– Зря, – сказал он, убирая флягу. – Спирт кровь гоняет.

– А ведь мы много уже прошли, – заметил я. – А ты даже в карту не смотрел.

– Ну вот теперь и буду. – ответил тот, – дальше я всё равно толком не знаю куда идти, только общее направление. А нам еще сегодня Край Скорби нужно пройти, до того, как найдем место для ночевки.

– Край Скорби? – переспросил я. Название мне не понравилось. Слишком пафосно и зловеще.

– Так местные называют полосу земли между владениями Торвальда и землями Старших, – пояснил Ивгар, вставая и снова взваливая ношу. – Там ничего не растет, кроме колючек и какой‑то серой дряни. И тихо там. Слишком тихо. Зверья нет, птиц нет. Только ветер воет. Говорят, там когда‑то была битва магов, или прорыв какой‑то дряни из другого мира. Земля отравлена этером настолько, что обычная жизнь там не держится. Быстро проскочим.

– А здесь отдохнуть?

– Это еще земли Торвальдов. Не стоит тут отдыхать.

Мы вышли на эту пустошь, когда небо уже стало светло‑серым. Ивгар не врал. Зрелище было удручающим. Земля здесь была серой, словно присыпанной пеплом, растрескавшейся. Кое‑где торчали скрюченные, черные стволы мертвых деревьев, похожие на руки мертвецов, тянущиеся к небу. Травы не было, только жесткие, сухие кусты с длинными шипами, которые цеплялись за одежду, словно пытаясь удержать нас.

И тишина. Абсолютная, ватная тишина. Даже ветер здесь не шумел, а как‑то тоскливо посвистывал в ветвях мертвых деревьев. Мои шаги по сухой земле казались оглушительно громкими.

[Внимание! Обнаружен фон нестабильного этера. Скорость прогресса открытия этера + 25%]

Системное сообщение всплыло перед глазами текстом, заставив меня споткнуться. Это еще что за аномалия!

– Что такое? – Ивгар обернулся, заметив мою заминку.

– Ничего, – мотнул я головой. – Просто… место неприятное. Голова кружится.

– Это нормально, – кивнул он. – Тут у всех голова кружится. Этер давит. Старайся дышать спокойнее и не смотри долго на камни, они тут иногда шевелятся.

Мы ускорили шаг, почти переходя на бег. Тюки били по спине, дыхание сбивалось, но останавливаться здесь не хотелось совершенно. Я чувствовал кожей, как воздух вокруг вибрирует, словно натянутая струна. Камень Бурь в кармане нагрелся сам по себе, без моего участия, словно впитывая или реагируя на окружающую энергию. Сюда нужно будет вернуться, уверен, что для практиков это место тоже может быть подходящим для ускоренного развития. Но сейчас голова с каждым шагом начинала болеть всё сильнее.

Мы шли по этой мертвой зоне около часа, и каждый этот час казался вечностью. Наконец, впереди показалась полоса нормального, живого леса. Зеленые кроны, трава, кусты. Я едва не закричал от радости, увидев обычную березу.

– Почти пришли, – выдохнул Ивгар, когда мы вступили под сень деревьев. – Теперь еще пару километров, и выйдем к границе. А там будем думать.

Когда дошли до точки, практически полноценного лагеря, с землянкой и сложенного из камня небольшого очага, я думал, что мои ноги уже откажут идти. Но мы это сделали. Даже мой товарищ по походу под последние километры откровенно выдохся и шел просто на волевой. Я даже предложил сделать волокушу и тащить тюки на ней, но он отказался и вскоре я понял почему. Весь лес был просто засыпан камнями, с кучей оврагов, кустов и мы бы потеряли больше времени и сил, на вытаскивание волокуши из лесных ловушек. Чем когда несли их на себе.

– Всё. – Ивгар достал карту и принялся ее изучать. – Дальше я, видит Венату нихрена не знаю. Будем изучать. До завтрашнего утра отдыхаем. Тут безопасно.

Мы развели костер, просушили вещи, даже приготовили кашу, на найденном тут в землянке котелке, и завалились спать, даже не выставляя дежурство.

– А зачем? – ответил товарищ, устраиваясь с одной стороны костра и закутываясь в плащ. – Если это будет практик или духовный зверь, сторожи не сторожи, всё равно умрешь. А мелочь сюда не сунется. Так что умрем выспавшимися, если всё плохо будет.

Спалось откровенно плохо, и я воспользовался камнем бурь, как поддержкой, и небольшим ростом. Но на этот раз видел настоящий сон, в котором я буквально занимался тем, что сидел на вершине снежной горы и медитировал, смотря на огонь в руке, под завывание холодного, горного ветра.

Проснулся я от того, что кто‑то настойчиво тряс меня за плечо. Первая мысль была панической, паук вернулся, или мы всё‑таки попались патрулю. Рука сама метнулась к поясу, где в мешочке лежали заготовленные камни с Малой Искрой.

– Вставай, – голос Ивгара звучал хрипло, но спокойно. – Утро. Если хотим добраться до жилья до темноты, надо выдвигаться.

Я сел, протирая глаза. Мышцы ныли так, будто меня всю ночь колотили палками, а в голове стоял легкий звон.

– Как спалось? – буркнул я, пытаясь размять затекшую шею.

– Как в могиле. Тихо и сыро, – усмехнулся контрабандист, затягивая ремни на своем рюкзаке. – Зато никто не сожрал. Давай, жуй сухарь, и смотрим карту. Я, кажется, разобрался, но вдруг ты чего подскажешь.

Мы разложили карту на плоском камне. Мне тоже многое стало понятно после того, как часть маршрута, причем весьма приличную мы преодолели именно по заметкам Луки.

Ивгар хмурился, разглядывая пометки.

– Если верить этой мазне, то впереди, километрах в десяти, должно быть заброшенное поселение. На карте оно помечено как ОТВ. Никогда о таком не слышал, хотя хожу здесь лет пять. В него нам попадать нельзя, нужно пройти южнее.

Контрабандист ткнул в следующий кружок и кучу неразборчивых надписей.

– Чего он тут нагородил, вообще не понятно. Но смотри, я думаю, мы сейчас свернём чуть раньше и уйдем вот тут, вообще не подходя к этим СМР, слишком уж жутко звучит, даже сокращенно. Там ни болот нет, ни чего другого страшного, но почему‑то проводники и к южной части леса не советовали прижиматься, четко идти между. Тропы тут нет, всегда разными путями ходили.

– А от чего зависело? – поинтересовался я, надеясь, что может тут будет какая зацепка.

– От того с какой ноги встал, я тебе всезнайка что ли? Мысли есть?

– Только что идти аккуратно. – ответил я, открывая интерфейс и удивляясь увиденному.

[Прогресс открытия этера: 50,14%]

Сумасшествие какое‑то, такой резкий скачок? Это из‑за странного клочка с переполненным этером? Определенно такие места стоит посещать.

– Ну значит так и пойдем. Арбалет приготовь и из рук не выпускай.

Но напрягаться и идти совсем осторожно нам в итоге не пришлось, стоило только пройти подлесок и выбраться к нужной точке откуда предстоял путь по самой границе Старших, как перед нами открылась огромная просека в лесу, тянущаяся на добрый десяток километров и теряющаяся где‑то впереди в холмах.

Человеческий череп, одиноко висящий на ближайшем дереве, прямо намекал что лес слева не наш друг.

– Нда. – задумчиво почесал голову Ивгар. – Видимо Венату за нами действительно присматривает, иначе вся эта хрень мне совершенно не понятна. Предлагаю идти четко посередине просеки.

– Да я только за. – согласился я, расматривая этот неожиданный коридор посреди леса. Словно великан прошелся и выдернул все деревья подчистую, путь не был ровным, даже наоборот, попотеть тут придётся, но его ширина в добрую полсотни шагов, хотя бы давал нам возможность увидеть возможного противника заранее, если он не затаился среди этих куч перевернутой и перевороченной земли. Да там даже трава не росла. Всё выглядело так, словно лес исчез тут пару часов назад.

– Практики резвились, не иначе. – подвел свой собственный итог контрабандист и махнул рукой показывая путь. Он, как и я держал арбалет в двух руках, готовый пустить болт в первую попавшуюся цель.

Мы прошли в таком напряжении часов восемь, и уже ближе к вечеру, следуя карте свернули южнее и ушли с просеки в лес. Ивгар соизволил сделать первую короткую остановку, когда ветер донес запах гари.

– Чуешь? – Ивгар резко поднимаясь и втягивая ноздрями воздух.

– Дым, – подтвердил я. – Может, печи топят? Или уголь жгут? Они так близко живут к нелюдям?

– Да не знаю я, – раздражённо ответил тот. – Но дыма слишком много.

Он сбросил тюки в кусты, знаком показав мне сделать то же самое.

– Налегке пойдем. Если там беда, груз нас только замедлит. Заберем потом. Тут недалеко, несколько километров.

И чем дальше мы шли, тем отчётливее становился запах гари. Люди жгли что‑то не жалея. Правда открылась, когда мы вышли из леса, в холмистой местности и поднялись на отделяющий нас от деревни небольшой холм.

Внизу, в долине, у излучины реки, горело поселение. Десятка полтора домов были охвачены огнем, частокол в нескольких местах был проломлен и тоже подожжен. Но самое страшное творилось на улицах. Всюду валялись десятки убитых людей.

Там шел бой. Настоящая бойня. Защитники деревни, отчаянно отбивались от накатывающей на них орды.

– Теера милостивая… – выдохнул Ивгар. – Отвернулся Венату.

Нападавших было много. Десятков пять, не меньше. Они выглядели жутко, полуголые, вымазанные черной грязью, в шкурах. Настоящие дикари. Они не атаковали строем, нападали кучей, наскакивая, били копьями стену щитов и убегали, оставляя место другим. Кому‑то везло, и наконечник находил живую цель, кому‑то наоборот в живот прилетал болт или более ловкий противник успевал ранить врага. Но шансов у людей почти не было. Женщин и детей не было видно, защитники или оставили их в домах, или они уже все погибли. Да и в горящих избах выжить было невозможно.

– Их слишком много, – прошептал я, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота. – Деревенским не устоять.

– Это набег, – процедил Ивгар, его лицо посерело. – Крупный набег. Обычно они так далеко не заходят. Что‑то их согнало с мест. Может, тот же Туманный лес…

– Что будем делать? – спросил я, понимая, что, если мой товарищ скажет, что нужно помочь, прямо тут наши пути расходятся. Но Ивгар думал так же, как и я.

– Мы вдвоём и без нормального оружия только умрем если полезем помогать. Уходим. Нам надо уходить. Тихо, пока нас не заметили. Обойдем по широкой дуге, вернемся к реке ниже по течению…

Он не успел договорить. Сзади хрустнула ветка. Звук был тихим, но в напряженной тишине нашего укрытия он прозвучал как выстрел. Мы одновременно обернулись.

Глава 7

Из‑за поваленного дерева, метрах в десяти от нас, выползли двое дикарей. Они были настолько тихими, что я даже не понял, как они смогли подобраться так близко. Возможно, мы сами наделали столько шума, бегая и обсуждая происходящее внизу, что не услышали их подхода.

Оба держали короткие копья с каменными наконечниками, их лица были вымазаны чем‑то темным, отчего казалось, что на нас смотрят не люди, а какие‑то звери, притворяющиеся людьми.

Мгновение мы просто таращились друг на друга, словно каждая сторона пыталась осознать, что же, собственно, произошло. Потом жилистый широко раскрыл глаза, открыл рот, чтобы закричать, и я, действуя на чистом инстинкте, не думая, вскинул арбалет и нажал на спуск.

Болт ушел с тихим свистом, пролетев расстояние, между нами, за долю секунды, и попал жилистому прямо в открытый рот, прошив глотку и выйдя где‑то сзади, у основания черепа. Дикарь захрипел, захлебываясь кровью, уронил копье и, схватившись за торчащий из горла болт, рухнул на колени, дергаясь в конвульсиях.

Ивгар среагировал чуть медленнее меня, но его выстрел был не менее точным. Его болт вошел второму дикарю прямо в грудь, левее центра, там, где должно было быть сердце. Коренастый выдохнул, словно его ударили в живот, пошатнулся, сделал шаг назад, потом еще один, и только после этого упал, как подкошенный. Он даже не закричал, только издал тихий стон, похожий на недоумение.

– Бегом! – прошипел Ивгар, не глядя на меня, уже срываясь с места и ломясь обратно в лес, к тому месту, где мы оставили тюки.

Я бросился за ним, на бегу пытаясь перезарядить арбалет, что было совершенно невозможно, поэтому через пару секунд бросил это занятие, сосредоточившись на том, чтобы не споткнуться о корни и не врезаться в дерево.

Раздумывать о том, что я вот так просто убил человека я не стал. Уже не первый раз, пусть до этого момента это и становились зомби. В теории, я должен был испытывать что‑то. Угрызения совести, страх, но не испытывал ничего, кроме панического желания выжить и убежать.

Мы добежали до тюков буквально напрочь позабыв о том, что устали и нужно отдохнуть, откуда только силы взялись, схватили их, даже не останавливаясь, и, нагруженные как вьючные животные, продолжили бежать дальше, прочь от деревни, прочь от орды и от той смерти, которая скорее всего скоро пойдет за нами.

– Они нас видели? – задыхаясь, спросил я, когда мы наконец замедлились до быстрой ходьбы, отбежав километра на два. – Найдут?

– Не знаю, – хрипло ответил Ивгар, оглядываясь через плечо. – Но лучше считать, что да. Эти ублюдки хорошо следы читают. Когда сородичей найдут, а потом наши следы… Нам надо на реку. Быстро. По воде пойдем, следы смоем.

– А тюки? Может стоит их закопать?

– Их бросать нельзя! – огрызнулся он, видимо, жадность пока была сильнее страха. – Пока несем. Может, повезет. Арбалеты!

После быстрой перезарядки, мы продолжили, оглядываясь, двигаться в обход. И минут через десять, когда мы уже почти вышли к реке, ориентируясь по шуму воды, впереди, между деревьями, мелькнули фигуры. Много фигур. Я рефлекторно дернул Ивгара за рукав, и мы оба рухнули в кусты, затаившись.

Это были не дикари. По крайней мере, не те, что резали деревню. Это были люди в кожаных доспехах, с круглыми щитами и копьями, человек двадцать, не меньше. Они шли в небольшой колонне, быстро и организованно, явно направляясь к горящему поселению. Разведка, или авангард основных сил, посланных на помощь.

– Слава Венату, местная дружина! – выдохнул Ивгар. – Свои. Надо…

Он не успел договорить. Один из дружинников, молодой парень, видимо, услышал шорох, обернулся, увидел нас в кустах и, не раздумывая, вскинул арбалет. За ним то же самое сделали еще двое.

– Стой! – заорал Ивгар, вскакивая и поднимая руки. – Мы свои! Мы…

Три болта свистнули одновременно. Один прошел мимо, второй зацепил Ивгара по плечу, оставив кровавую полосу, третий воткнулся в дерево рядом с моей головой, заставив меня пригнуться и рвануть обратно в лес, не разбирая дороги.

– Беги, беги! – услышал я вопль Ивгара где‑то сбоку, он тоже бежал, но груз не бросал.

За спиной раздались крики:

– Держите их! Это лазутчики!

– Стреляйте, пока не скрылись!

Еще пара болтов просвистела мимо, один из них пролелел так близко к моему уху, что я почувствовал движение воздуха. Ивгар резко свернул влево, я метнулся за ним, и мы, ломая ветки и давясь от недостатка воздуха, неслись куда глаза глядят, лишь бы подальше от этих параноиков, которые стреляют первыми, а потом уже задают вопросы.

Бежали мы долго, пока не начало темнеть. В какой‑то момент поняли, что дружинники не преследуют, видимо, решили, что мы просто мародеры или дикари‑разведчики, и вернулись к своей основной задаче, спасать деревню, которую, судя по всему, уже и спасать было не от чего.

– Твою ж… мать… – выдохнул Ивгар, когда мы наконец остановились у какого‑то оврага, рухнув на землю и жадно хватая ртом воздух. – Я ж им показал… руки поднял… Идиоты…

– Плечо как? – спросил я, с трудом переводя дух.

– Царапина, – он поморщился, осматривая рану. – Болт прошел по касательной. Повезло. Но кровит, зараза.

Я полез в рюкзак, нашел тряпку, относительно чистую, и протянул ему. Ивгар молча принял, кое‑как замотал плечо, стараясь не шуметь. Мы сидели в тишине минут пять, а потом контрабандист начал тихонько ржать, смотря на меня и показывая пальцем на груз.

– Ты чего?

– Жадность, она людей только так губит, ага! Врут же врут! Четверо мне свидетели, я если выживу, до конца дней буду всем рассказывать! – истерично смеялся Ивгар. – Но ты смотри, смотри!

Я развернул тюк. С той стороны в нем торчал арбалетный болт, четко в месте, где должна быть моя голова. Только боги спасли меня в этот момент.

– Ты сказал не бросать. – улыбнулся я и проверил арбалет. А затем тоже начал тио смеяться вместе с контрабандистом. – Дальше куда?

– Подальше отсюда. Река где‑то рядом, по звуку. Найдем брод, переправимся на другой берег, там тоже земли нейтральные. Там нас никто не тронет, если повезет. Груз прячем, сначала ищем брод, дорогу, что повезет и проверяем ее на безопасный проход, потом забираем.

Так мы и сделали, спрятали под корнями, щедро засыпали листвой и ветками. Если дикарей убьют дружинники, то хрен они найдут нычку. Я порылся, взял немного еды из рюкзака. Правда всё же надеясь, что не пригодится. Камни с щитом и очищением и так были в поясной сумке вместе с болтами.

Затем мы поднялись, отряхнулись и двинулись на шум воды. Идти было тяжело, сумерки сгущались, лес становился темным и пугающим, каждый куст казался притаившимся врагом. Но выбора не было.

Реку мы нашли минут через двадцать. Она была не широкая, метров двадцать не больше, смущало только быстрое течение. Берег зарос ивняком и камышом, под ногами хлюпала грязь.

– Вброд не пройти, – оценил Ивгар. – Глубоко. Надо искать переправу. Или бревно какое. Иначе с грузом будет тяжело.

Мы пошли вдоль берега, вглядываясь в темноту. Где‑то впереди раздался плеск, потом еще один. Я замер, сжимая арбалет.

– Что это? – прошептал я.

– Не знаю, – так же тихо ответил Ивгар. – Но мне не нравится. Идем тише.

Мы прокрались еще метров двадцать, и тут из камышей впереди, на том берегу, вышли фигуры. Много фигур. Дикари. Человек двадцать, а то и больше. Они явно переправлялись тоже, видимо, отрезанные от основных сил и теперь искали путь назад. Или, наоборот, шли на подмогу своим. Неважно. Важно было то, что они были между нами и единственным известным нам бродом.

Один из них, самый крупный, с татуировками на лице, поднял голову, принюхался и резко повернулся в нашу сторону. Потом медленно поднял руку, указывая пальцем прямо на нас.

– Да чтоб вы тут все сдохли, оглоеды тупорылые, – проорал Ивгар, разрядил арбалет в сторону толпы, ни в кого не попал и мы рванули обратно в лес.

Противнику чтобы до нас добраться, нужно было преодолеть реку, и, судя по всему, плавать они умели весьма лихо, да и не были они ничем отягощены, кроме оружия, так как почти сразу весь отряд оказался в воде, в погоне за нами.

Сзади раздался радостный вопль, потом еще один, и лес взорвался топотом ног. Они бежали за нами. Очень быстро. Я слышал, как они переговариваются на каком‑то гортанном языке, слышал, как ломают ветки, как хрипло дышат.

Мы мчались что было сил, но они не отставали. Наоборот, догоняли. Я уже чувствовал, что силы на исходе, легкие горели, ноги подкашивались. Ивгар тоже выдыхался, его дыхание стало тяжелым и хриплым, он хватался за раненое плечо, из‑под повязки сочилась кровь.

И тут впереди, словно насмешка судьбы, земля резко обрывалась. Мы выскочили на край небольшой расщелины, метра три в ширину и бог знает какой глубины, на дне которой что‑то журчало. Ручей, наверное.

Прыгать было бессмысленно, можно было просто разбиться. Бежать дальше вдоль края тоже, нас бы догнали за пару секунд. Оставалось одно – спуститься вниз, в саму расщелину, там были уступы, камни, за которые можно было зацепиться.

– Вниз! – крикнул Ивгар, уже цепляясь за край и начиная спускаться.

Я последовал за ним, ругаясь сквозь зубы. Камни были скользкими, мокрыми, руки срывались, я едва удерживался, царапая ладони до крови. Но спустился. Метров на пять вниз, на узкий уступ, где мы оба стояли, прижавшись к стене, и смотрели вверх.

Наверху, на краю расщелины, появились дикари. Человек двадцать, не меньше. Они остановились, глядя вниз, переговариваясь. Один из них, видимо, главарь что‑то гортанно рявкнул. Остальные захохотали.

– Что он сказал? – прошептал я.

– Понятия не имею, – ответил Ивгар торопливо перезаряжая арбалет. – Но держу пари, что‑то типа «давайте кидать в них камни» или «спускаемся и режем». В любом случае, нам хана.

– Уходим дальше. – рассматривая место, где мы находимся, я понял, что тут настоящий грот, размытый ручьем, и тянется он достаточно далеко. – Уходим!

Далеко отойти мы не успели, пятерка дикарей последовала за нами, из вооружений у них были только короткие топорики, поэтому мы не сплоховали, два болта тут же вывели из строя первую двойку, а затем я оттянул Игвара за плечо позади себя и вышел вперед, доставая из сумки рунный камень, затем с оттягом от себя, сунул его прямо в морду первому бегущему к нам уроду.

Сноп искр был такой яркий, что я практически ослеп от первой вспышки, прикрыл свободной рукой глаза, но продолжал идти, заодно отпинывая первое горящее и валящееся под ногами тело. Крики оставшихся тоже были весьма ужасны. Затем кто‑то их быстро добил и наступила тишина и я выбросил разломанный камень.

– Ты чего не сказал, что жечь будешь! Я чуть не ослеп! – орал мне в ухо контрабандист. Таща куда‑то за локоть. Цел?

– Да цел я, цел! – я отряхнулся и закрыл слезящиеся глаза руками. – Ослепило немного. Арбалеты!

– Делаю. Давай твой. – мой товарищ сноровисто забрал моё оружие и перезарядил его, а затем вернул мне в руки.

– Они будут атаковать. – уверенно сказал я, слыша, как орут сверху, видимо собираясь с духом. – Полезут все сразу. Слушай меня. Сейчас мне нужно время, несколько минут. Не отвлекай меня чтобы ты не увидел, понял?

Я достал рунный камень очищения, аккуратно ножом проткнул палец и смочил руну на камне, затем схватил одной рукой Камень Бурь, второй очищение и закрыл глаза.