Текст книги "Крыло Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Postulans

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

Арка 2

«Он опять пришёл – глядит презрительно

(Кто – не знаю, просто Он, в плаще)

И смеётся: „Это утомительно,

Надо кончить – силою вещей.

Я устал следить за жалкой битвою,

А мои минуты на счету.

Целы, не разорваны круги твои,

Ни один не вытянут в черту.

Иль душа доселе не отгрезила?

Я мечтаний долгих не люблю.

Кольца очугуню, ожелезю я

И надежно скрепы заклеплю“.

Снял перчатки он с улыбкой гадкою

И схватился за концы кольца...

Но его же чёрною перчаткою

Я в лицо ударил пришлеца.

Нет! Лишь кровью может быть запаяно

И распаяно моё кольцо!..

Плащ упал, отвеянный нечаянно,

Обнажая мёртвое лицо.

Я взглянул в глаза его знакомые,

Я взглянул... И сник он в пустоту.

В этот час победное кольцо моё

В огненную выгнулось черту.»

Зинаида Гиппиус

Глава 11

Долгие часы тренировок, упорный труд и, чего уж там, редкие язвительные замечания от демона, наконец дали свой результат.

В моей ладони потрескивал огонёк магического пламени.

На обычное пламя от сгорания дров или газа не походил совершенно, больше на бенгальский огонь. Трещал, раскидывал искры, дрожал и светился. Вложенный заряд спешил себя исчерпать, прорываясь в нашу реальность через иголочную головку заклинания.

Моя стихия – огонь. У каждого одарённого есть своя стихия, которая осваивается проще и быстрее всего. Я начинал с воздуха, но, избавившись от шёпота, быстро переключился на более податливую. Самый сложный этап тренировок – непосредственно стихийное преобразование. Сам по себе импульс чуждой тварному миру энергии – уже очень плохо контролируемая штука. А нащупать суть стихии, как природного явления нашего мира, и всё это увязать вместе, это как играть на двух пианино сразу, причём разные мелодии. К счастью, сам дар упрощает задачу.

Получилось вызвать базовый магический заряд – отлично. С каждым разом вызывать его будет проще, вплоть до бессознательного желания. Научился преобразовывать стихию – молодец. Повтори тысячу раз и будешь делать это один лёгким усилием воли.

И, казалось бы, вот он, простор для развития. Тренируйся и расширяй свои возможности до бесконечности, но... Всегда есть подводные камни. Во-первых – заклинаний тысячи, и каждое нужно осваивать отдельно. Да, наработать базовый уровень выполнения мало-мальски сложного заклинания можно за пару сотен выполнений, но для интуитивного применения потребуются дни и недели отработки приёма. Каждого. Отдельного. Заклинания. Во-вторых – перекрытие заклинаний. Относительно просто научиться использовать два совершенно разных заклинания. Но вот ты пытаешься освоить некое, очень похожее на то, которое у тебя уже освоено – готовься приложить в три раза больше усилий. Потому что дар будет воспроизводить уже освоенный приём, мешая изучению нового. Чтобы не тратить время из-за этой проблемы, составляют карты заклинаний.

Ставят перед собой цель, научиться работать в каком-то определённом направлении. Например: в медицине. Перечисляют всё, что необходимо уметь врачу. А потом составляют список заклинаний, максимально непохожих друг на друга, чтобы избежать перекрытия, но охватывающие весь спектр задач. Казалось бы – отличное решение. Если бы не одно «но»: неожиданная сложная задача может поставить такого врача в тупик. У него просто не будет средств для решения проблемы.

«Малыш делает первые успехи! Это так волнительно!»

Демон мне не помогает. И я этому рад, по большей части.

Дальше меня ждал следующий этап тренировок – научиться отправлять этот сгусток пламени в цель. Однако это уже не сегодня и не сейчас.

Огонёк исчерпывает запас энергии и исчезает.

– Весьма неплохо, – одобрительно улыбается Фрея, наставница по практической магии.

Немолодая женщина, чьи каштановые волосы уже тронула седина, а вокруг глаз залегли морщинки, выгодно выделялась на фоне остальных наставников. Она охотно объясняла, рассказывала, указывала на ошибки. Текущий мой результат – это в первую очередь её работа. Забавный нюанс, из-за своей светлой хламиды она напоминала мне джедая из далёкой-далёкой галактики.

– Спасибо. Без ваших подсказок я бы так быстро не справился, – честно отдаю должное заслугам одарённой.

«Подхалим и льстец» – тут же всплывает в голове.

– Спасибо, Като. И всё же за две недели с базового заклинания освоить основы стихийного преобразования – это впечатляющий результат.

Да, прошло две недели, точнее, почти три, если использовать неделю моего прошлого мира, но это нюансы. Две недели, как я могу нормально использовать свой дар, без всякого шёпота и извращений. Обычно дети аристократов долго практикуются в детстве, чтобы дар стал привычной «третьей рукой» и на занятия приходят с определённой базой. К счастью, я успел пройти этот путь, поэтому уже отставал не так критически сильно, как мог бы. А дальше опыт и подсказки Фреи, помноженные на моё упорство, и вуаля.

– Я хочу стать рыцарем, – озвучиваю я конечную цель своей столь упорной подготовки. – А потому работы мне предстоит ещё очень много.

– Вот как, – в её взгляде отразилась задумчивость, будто она что-то взвешивала в мыслях. – Что же, достойная цель. Если продолжишь работать также упорно, я окажу тебе всю возможную помощь на этом непростом пути. И ты должен понимать, что попасть на углублённые курсы будет совсем непросто.

О да, это я понимаю отлично.

У меня было два пути. Первый, классический. Обычно детей с задатками отбирали и обучали по усиленной программе, чтобы примерно в моём возрасте окончательно решить, потянет претендент обучение в рыцари или нет. Если ребёнок показывал хорошие результаты – до шестнадцати лет его тренировали по программе подготовки будущих рыцарей. После выпуска он становился рыцарем первой ступени. Мне сейчас необходимо нагнать минимальный уровень, чтобы меня начали рассматривать, как кандидата. Но был второй путь, длинный. Отучиться по стандартной программе. Дальше самостоятельно, неважно какими путями, развить в себе минимальные навыки, которые есть у рыцарей всё той же первой ступени, и податься к ним. Пройти ускоренную подготовку, потому что, кроме чисто личных навыков, там ещё были различные тонкости, нюансы социального взаимодействия и прочее. И после этого стать рыцарем официально.

Если бы меня интересовал сам статус, то путь достижения не имел значения. Но мне нужна подготовка. Лучшая боевая подготовка из всех, что мне доступны.

– Благодарю вас, наставница. Я приложу все усилия.

В голове прозвучал гаденький смех.

На сегодня для меня занятия закончились. В другие дни я задерживался, либо практикуясь на полигонах, либо учился, спешно закрывая пробелы в знаниях. Сегодня же меня ждала важная встреча.

Корень прислал нового человека. Гоше потребовалось две недели, чтобы протащить в Верхний Город кого-то вместо Зака. Кого-то, кого сейчас мне предстоит поставить в недвусмысленное положение.

«Что ты можешь знать о недвусмысленном положении», – тут же появился ехидный голосок.

Момо сидел в комнате, пыхтел над какой-то письменной работой.

– Эм, Като, – оживился он, когда я вошёл.

– Да?

Пока я переодевался, толстяк достал из своей тумбочки коробочку.

– Вот, посмотри.

В коробке, на мягкой ткани лежал цветок, кажется – роза, выполненная из зеленоватого стекла. А, нет, это не стекло. Осторожно взяв драгоценность в руки, я понял, что это камфир, местный полумагический хрусталь, часто применялся для украшений с магическими свойствами. Не запредельно дорогой, но всё же ценный материал. И из зелёного в моих руках он тут же стал алым.

– Красивая штука, – признал я. – Очень красивая. Дай угадаю, напитать?

Момо, довольный как кот, нашедший банку сметаны, кивнул. Я дал немного силы, и цветок ожил. Лепестки бутона начали слегка шевелиться.

– Парень, это очень крутая вещь! – дал я свою оценку. – Для Сони?

Он счастливо закивал. Я, помня его прошлое фиаско, задумался.

– Так, запоминай. Чтобы не получилось, как с конфетами. Выбираешь время, когда у тебя занятий нет, чтобы не носить эту прелесть вместе с книгами. Несёшь прямо в этой тряпочке, чтобы не заляпать. Вылавливаешь Соню и даришь. Главное, слова: это просто подарок. Запомнил?

Слова, мягко говоря, не идеальны, но это же Момо. Он пока не готов к развёрнутым сложным речам, просто не готов.

– Хорошо, я запомню. Я буду репетировать и всё сделаю. Спасибо! – он расцвёл ожиданием счастливого момента, когда, возможно, сможет увидеть хотя бы тень улыбки на лице предмета обожания.

Как мало человеку надо для счастья. Аж завидно немного.

– А ты куда-то собираешься? – вырвался толстячок из своих грёз и увидел мои сборы.

– Да. Поиграть в Каренбек.

У парня даже глаза загорелись. Да, эта зубодробительная игра действительно вызывала у мальчишек нездоровый энтузиазм.

– Вау! У тебя и карта игрока есть?

Вытащил из кармана и продемонстрировал ему карточку, чем вызвал состояние, близкое к священному трепету.

– А ты... Ну... Может... – он замялся.

Отлично понимаю, что он хочет спросить. Он тоже хочет поиграть. Но я не хочу отвечать ему нет, потому что точно не потащу его на нашу сходку. И потому делаю вид, что не понимаю его метаний.

– Ладно, мне пора.

И выхожу из комнаты.

«Какой милый пирожок» – не могла промолчать демон. – «Давай я с ним поиграю. Он запомнит нашу игру на всю жизнь»

«Можешь поиграть с помойными крысами, тварь» – огрызаюсь.

И так не испытываю радости от её присутствия, а когда она активируется, становится вообще тоскливо.

В голове раздался смех.

«Глупый мальчик. Думаешь, меня можно отпугнуть мерзостью?»

Я ухмыльнулся.

«Мерзостью вряд ли. А вот искренней молитвой к истинным богам очень даже можно».

И снова смех в ответ. Но в этот раз я отчётливо ощутил нотки дискомфорта.

Получив моральное удовлетворение от небольшой победы, я покинул квартал Минакуро.

В Верхнем Городе я чувствовал себя всё свободнее и комфортнее, уже вполне умело маскируясь под аристократа. Я всё реже забывал правильно раскланиваться со всевозможными знакомыми, малознакомыми и незнакомыми людьми, которым обязан был выказывать должное почтение. Ещё пара месяцев, и мимикрирую под своего, и никто, ни одна живая душа не прочтёт моих истинных мыслей и эмоций.

Снова гадливый смех.

Ну да, кроме потусторонней твари, но с этим я уж как-нибудь смирюсь.

Сегодня игральный зал был полон. В желающих поиграть недостатка не было. И несмотря на то что, вообще-то, клуб был закрытый, владельцев карт игрока хватало, чтобы стабильно заполнять зал по вечерам. На меня не обращали особого внимания, почтенная публика была занята игрой, а я не стал подходить к столам, сразу отправившись в задние комнаты.

Помимо подвала, где мы собрали пока только первые пять пистолетов, вполне пригодных для продажи, здесь существовали разные комнаты, где гости могли поиграть в одиночестве, например, или просто выпить. Девушек пониженной социальной ответственности в нашем заведении не водилось, для обеспечения подобных услуг требовались особые разрешения и куча всевозможной мороки. Хотя сам факт, что любой род мог вполне законно заниматься сутенёрством, а некоторые занимались, о многом говорил.

Но это лирика, меня же интересовал вопрос насущный.

И в комнате, предназначенной только для нас, в лице Грохиров и моей скромной персоны, сегодня обнаружилось новое лицо. Вполне знакомое мне лицо.

– Ох, вы только посмотрите! – громко объявил я о своём появлении. – Как тесен наш огромный город. Пьер! Хитрая твоя рожа! Ветром с какой помойки тебя к нам принесло!

Парень мало изменился с нашей последней встречи. Да, Гоша переодел его так, как подобает ходить в Верхнем Городе, но это не помогло. Можно вывести человека из подворотни, но нельзя вывести подворотню из человека. Костюм расправлен на нём, сидит «чётко», а на голове вместо лица наглая морда. Того и гляди, что сейчас начнёт циркать через зубы и зажуёт губами скрученную из газетки сигарку, и всё это не переставая лузгать семки.

Для улицы Пьер был достаточно умён, там он мог ходить в авторитетах. Но не здесь.

– Вижу, вы уже знакомы, – констатировал Блют.

Пьер сверлил меня взглядом, соображая, как ему реагировать на такое приветствие. И то, что Алексас не выказывает восторга от такого гостя – это хороший знак.

– Да, приходилось общаться, – голосом и мимикой выражая, насколько я был «счастлив» от этого общения ответил я, одновременно обходя комнату и ручкаясь с Алексасом, Блютом и Ярославом.

– Дамы, – отдельный поклон для Тифи и Олимпии. И сажусь на диванчик напротив Пьера. – Так с чем пожаловал?

– Я здесь, чтобы заменить Зака, – заявляет этот балбес.

Это он не угадал. Судя по холодной ярости, вспыхнувшей в глазах Олимпии, он только что заимел себе врага в её лице. А я наклоняюсь вперёд и улыбаюсь. Улыбаюсь, пристально глядя в его лицо. А затем пробегаю взглядом по нашим оборотням.

– Пьер, малыш, Гоша сказал тебе, какими способностями обладают те, кто способен обращаться зверем?

И без того напряжённая моська и вовсе искажается, приобретая выражение человека, готовящегося осуществить гоп-стоп.

– Вижу, рассказал. И ты боишься. И ты знаешь, что они твой страх чувствуют.

Пьер сделал глубокий вдох, возвращая себе самообладание. Получилось не идеально, но расслабить лицо он сумел. Он не безнадёжен, и в другой ситуации мы бы с ним сработались. Но мне не нужен новый Зак.

– А, кажется, ещё вчера я угощал голодного мальчика булочками. А он воровато прятал их в карманы, – отыгрался парень. – Как меняется мир, да?

Хорошая попытка.

– Да, Пьер, меняется. Но вот ты каким был, таким и остался. И потому ты не заменишь нам Зака. Ни сейчас, ни когда-либо.

Теперь улыбнулся он, но вышло натянуто, напряжённо.

– Я смотрю, ты набрался аристократической спеси, Като.

И снова промах.

– Ты не знаешь, что такое спесь, парень, – ответил ему Алексас. Ключевое – обратился не по имени. – Ты не можешь заменить нам Зака, не знаешь, кем он для нас был.

Пьер поднял руки:

– Прошу прощения, я неверно выразился. Я здесь для того, чтобы говорить от лица Гоши. И почти все знакомства Зака я успел восстановить. И по твоему вопросу, Като, в том числе. Нужная информация собрана.

Киваю:

– Отлично. Познакомишь меня с этим человеком.

Пьер ухмыльнулся, отрицательно покачав головой:

– Нет. Он не хочет раскрывать свою личность.

– Это не вопрос, Пьер, – совершенно спокойным голосом настоял я. – И это не обсуждается. Тебе я в этом вопросе не доверяю, и не буду работать через тебя.

Ты всё равно под меня прогнёшься, никуда не денешься. Гоше кровь из носу нужны Грохиры, как нужен и я.

– Я могу передать ему твоё желание, – пожал плечами Пьер. – А уж согласится он или нет...

– Если ты не сможешь его уговорить, – прервал его Блют, – то зачем ты вообще нам нужен?

Парень понял, что поддержки здесь у него нет. Бросил на меня короткий взгляд, в котором на миг отразилась злоба, но лишь на миг. И снова вернул себе спокойное выражение лица. Всё же он не идиот. Затаится, выждет. С ним ещё будут проблемы, да. Но в какой-то момент он станет мне уже не нужен. И тогда – до свидания.

– Сделаю всё от меня зависящее, – пообещал малолетний бандит.

«Да, милый, продолжай в том же духе» – голос, источающий патоку, раздался в моей голове.

Поднимаюсь, я повернулся к Алексасу:

– Я спущусь вниз, проверю кое-что. А потом сможем сыграть партию-другую.

– Мы придержим для тебя место, – кивнул мне оборотень.

Подвал встретил меня стойким запахом металла. По моему заданию Харт доводил до ума стволы. Те пять пистолетов, что у нас уже были, годились для скрытого ношения и стабильно стреляли, да. Но мелкий калибр и малая навеска пороха делали их слишком слабенькими. Если человека такой пулей уложить ещё можно было, то одарённого – гарантировано нет. Ну и дистанция стрельбы в пять, максимум – десять шагов, не отвечала нашим требованиям.

В моей голове крутились схемы револьверов, и уже имеющиеся технологии в теории позволяли нечто такое воплотить. Но была ключевая проблема – унитарный патрон я создавать не хотел. А кремнёвый револьвер – штука сложная и дорогая. Схема же обычного пистолета имела одну важную проблему – очень короткий ствол. Ударно-спусковой механизм, как бы я его ни уменьшал, он занимал место между рукоятью и стволом. И для того, чтобы пистолет оставался компактным, длина ствола была ограничена семью сантиметрами. Для пистолета на дымном порохе с круглой пулей – смех. Такая же пуля, выпущенная из рогатки, полетела бы дальше и с большей кинетической энергией.

Харт сейчас работал над стволом, совмещённым с ударно-спусковым механизмом, где последний располагался сверху. Даже если получится, полностью это проблему не решит. Да, длина ствола увеличится на несколько сантиметров, но механизм будет выступать и сильно мешать скрытному ношению. Надо опробовать на практике. Получится – остановимся на этом варианте. Не получится – придётся полностью менять конструкцию, изменяя положение рукоятки и размещая ударно-спусковой механизм над ней. По моим прикидкам выйдет монстр, что будет чуть поменьше «Пустынного Орла». И это будет приемлемо просто потому, что местные пистолеты и того больше по габаритам.

– Привет, парни. Ну как?

Вечно мрачный Харт, сидевший в кресле и потягивающий что-то явно алкогольное, кивнул на стол, где лежало готовое изделие.

– У меня есть название, – криво улыбнулся Брюс. – Ублюдок.

И он был прав. Пистолет вышел уродливый и неудобный. Механизм торчал сверху, убивая балансировку, да и без того скверное прицеливание умножалось на ноль.

– Согласен, – подтвердил я вердикт парня. – А стреляет как?

Форма не та, но меня всё ещё интересовало отношение калибра к длине ствола.

– Хорошо, – кивнул Харт. – Единственное, что в этом уродце хорошо.

Значит, второй вариант.

– Тогда у меня для вас новое задание. Где чертёжная доска?

Глава 12

Я протянул лежавшему на песке Сержу руку.

– Ещё раунд? – спросил спокойным и сдержанным голосом.

Вот только лицо моё в этот момент точно просило кирпича. Всё, после открытия дара и освоения мной «доспехов духа» для Сержа всё кончилось. Я вытащил его самолюбие, разложил под ногами, а затем станцевал чечётку, с особым извращением втоптав в этот самый песок.

Парень тренировался несколько лет? Ну и что? В прошлой жизни я тренировался несколько десятков лет, с разными противниками, практически всегда превосходящими меня в технике и физических данных. Здоровье и развитие организма? Местная целебная магия уравняла нас, а преимущество родовитости и долгого развития не давало такой форы, чтобы это стало преимуществом. Дар? Его дар был мощнее, да, за счёт большей длительности развития, но заклинание мы использовали одно и то же. Самые обычные «доспехи духа». То сложное чувство предвидения? Он не мог использовать его осознанно. Да и мало что оно могло ему дать, я был опытнее, а предвидение не предсказывает будущее. Оно позволяет прислушиваться к подсознанию. Если бы наш опыт в рукопашных схватках был примерно равен, дар мог помочь ему находить бреши в моей защите, или защищаться от моих ударов. Но опыта у него было меньше, и слабых мест он не видел, неважно, сознательно или бессознательно.

Протягивая руку, я ожидал, что буду послан, или в лучшем случае он откажется принимать мою помощь. Особенно учитывая выражение превосходства, которое я и не пытался скрывать. Но он взял меня за руку и принял помощь.

– Хороший бой, – признал он. – Похоже, мне пора серьёзно подтягивать навыки.

Я помог ему подняться, потому что уважал, как противника. Как соперника. Именно спарринги с ним и его друзьями позволили мне научиться противостоять одарённым.

– Или искать другие способы получить преимущество, – пожал плечами. – Надеюсь, мы дерёмся не в последний раз.

– Не в последний, не беспокойся. Я ещё изваляю тебя в песке, – пообещал мне Серж.

Боевой настрой – это хорошо.

– Ловлю на слове, Серж.

В душевую я шёл с мыслью о том, что мне нужны новые противники. Ставить себе ограничения не имело смысла, мне не технику боя нужно развивать, а применение магии. Снова идти дразнить Боярских?

Вся система обучения, что применяли Минакуро, она была... кривой. Я понимаю, с сильной натяжкой, что после Тёмных веков прошло не так чтобы много времени. Что вся современная цивилизация построена чуть ли не с ноля за каких-то сотню лет с небольшим, пусть даже на обломках и руинах прошлого. И одарённые даже сумели начать промышленную революцию. Я признаю все эти достижения, но составить централизованную программу обучения они по-прежнему не сподобились. Я ни разу не специалист по обучению детей, даже близко, но и мне понятно, что сейчас с этим есть некоторые проблемы.

Первое – каждый род учил своих детей сам. То есть никакого взаимного обмена опытом, никакой общей программы, вообще ничего. Каждый род делает так, как считает нужным.

Второе – отсутствие единой общей программы. Что-то подобное есть, похоже, только для рыцарей. Остальных детей обучали по какому-то странному принципу. Ребёнок приходил на занятие к наставнику и тот сам решал, нужно приходить в следующий раз или нет. То есть наставник сам решал, закончил конкретный ребёнок у него учиться, или надо походить на занятия ещё. Для меня это смотрелось бредово, мягко говоря. Единственный плюс – наставник работал с каждым индивидуально, потому что в классе редко набиралось хотя бы десять человек. Но подобная система в моём мире существовала, наверное, ещё в античном мире.

В итоге получалась каша. Нет расписания, нет чёткой программы обучения, разброд и шатание. Спасала систему только не совсем понятная мне мотивированность детишек. Возможно, в семьях им вдалбливают мысль о жёсткой необходимости совершенствовать свои навыки и расширять познания, но среди аристократов лентяев и отстающих я не видел. Может быть, это осознание факта: если они не будут учиться, то система просто выплюнет их на обочину.

Вернулся в комнату, обдумывая дальнейшие планы. Теоретическое обучение пока буксовало, мне нужно подтянуть практические навыки использования дара. Общие предметы я прошёл. Видел карту открытого мира, но отложил подробное изучение обозначенных на ней стран. Очень хочется, но там такой пласт информации, что потребуется просто прорва времени, поэтому позже. Что ещё оставалось...

– Като, тебе принесли записку, – протянул мне сосед листок.

Я вынырнул из своих мыслей, глянув на бумажку, протянутую Момо.

– Кто?

– Не знаю, – он пожал плечами. – В дверь постучали. Когда я открыл, никого уже не было.

Я взял записку. Аккуратно сложенный листок дорогой бумаги. Хорошей, качественной бумаги. Разложил записку. Всего четыре слова, написанные очень аккуратным почерком: «Като. Приходи в парк». Что-то новенькое. Не специалист по почеркам, но готов поспорить, что это написала девичья рука. У меня появилась тайная воздыхательница? Как-то слабо верится, здесь что-то другое. Это не любовная записка, это просьба встретиться. Но парк? Людное место? Для тайной встречи не очень подходит. Тогда зачем вообще записка?

– Ничего не понимаю, – честно признался я толстячку.

– Аналогично, – подтвердил тот.

Ну что же. Я как минимум заинтригован.

– Если не вернусь, считай, что меня похитили коварные враги.

Момо задумался:

– А зачем?

– Бесчеловечными пытками выведывать секреты рода Минакуро, конечно же!

Он перевёл взгляд на записку в моих руках.

– Да, если это ловушка, то записка должна тебя выманить. Уверен, что пойдёшь один?

Момо говорил всё это с такой серьёзной моськой, что я едва сдерживал улыбку.

– Да. Как настоящий герой я встречу опасность с гордо поднятой головой!

Но, шутки шутками, а я переоделся и направился в наш небольшой парк.

Вопреки последним тёплым и светлым денькам сегодня небо хмурилось, а по земле гулял злой холодный ветер. Поэтому на плечи я накинул, помимо обычного костюма, лёгкую кожаную куртку. Насколько лёгкой может быть кожаная куртка, конечно. Фасон немного странный, пуговицы смещены вправо, но носить можно. Я не сам её выбирал, всё предоставлено семьёй. Помню то содрогание, с которым я перебирал выданные мне вещи. Ведь могли такого надавать, что стыдно было бы из комнаты выйти. К счастью, одежда оказалась приличной.

Сквозь парк я шёл неторопливо и спокойно, поглядывая по сторонам. Погода разогнала случайных прохожих, поэтому девушку примерно моего возраста, а скорее чуть младше, я заметил сразу. Она тоже куталась в куртку, нагло устроившись на спинке скамейки. Ветер играл с короткими светлыми локонами её волос, и пытался раздуть подол небесного цвета длинного свободного платья. Она успела замёрзнуть, слегка дрожа, но вид держала независимый. Заметив меня резко спрыгнула со спинки и села нормально. Ну, как нормально, небрежно облокотившись на эту же спинку и закинув ногу на ногу. И попыталась принять независимый вид. Хотя улыбка её красивому лицу пошла бы больше.

Когда я подошёл ближе, она резко вскочила и обернулась ко мне.

– Вот мы, наконец, и встретились!

В чистых голубых глазах плясало предвкушение, на губах играла улыбка. Да, я был прав, когда улыбается, она потрясающе мила.

– И тебе привет, – с дружелюбной улыбкой ответил я.

– Ха-ха! – она вскинула носик. – Мой план удался!

Я наклонил голову, пытаясь уловить её мысль.

– План?

– Именно! Ты сам пришёл ко мне! Вот так!

Всё ещё не понимаю.

– Да. Я здесь. А ты?

– Что? – не поняла девчонка.

– Кто ты? – спросил я уже в лоб.

Она немного растерялась, неловко почесав затылок.

– Ты не знаешь?

– На моей памяти мы встречаемся впервые, – пояснил я.

– Так-то да, но... Я думала, ты знаешь. – она встряхнула головой, возвращая себе наигранную бодрость, – Но ничего страшного! Я знаю тебя, и ты это точно ты. А я Ария! Твоя сестра!

Девочка, о которой говорила Серсея. Дочь Геральта и Айны.

– Привет, Ария. Я рад с тобой познакомиться, – осторожно поздоровался я.

Она сложила руки в замок на груди:

– А что так не радостно? Разве так встречают сестёр?

– Ну, – я неопределённо помахал рукой. – У меня раньше не было сестёр, поэтому я не знаю, как это делается правильно.

Ария молча смотрела на меня, нахохлившись, как воробышек. И поёжилась.

– На улице холодно. Давай зайдём куда-нибудь, – предложил я. – Не хочу, чтобы ты простудилась.

– Ничего со мной не случится! – девочка нахохлилась ещё сильнее. – И никуда я не пойду с тобой. Ты – бука!

Я задумчиво посмотрел на девочку. Она недавно потеряла родителей и только что обрела брата. А если её бодрость напускная? Наигранная? Если во мне она искала частичку того тепла, что потеряла? Сообразив, что, возможно, она подразумевает под правильным знакомством, я сделал шаг вперёд.

– Эй! Ты чего! – Ария тут же приобрела вид растерянный и напуганный, сделав полшага назад.

Но я не дал ей сбежать, быстро приблизившись и обняв. Секунд десять она стояла в напряжении, даже не дыша. Затем расслабилась и начала тихо сопеть мне в плечо. Нда, я знал, что это будет сложно, но не осознавал глубины и масштаба.

– Давай всё же спрячемся в какое-нибудь тёплое место.

– Я накрыла стол, – пробубнила девочка мне в грудь. – У нас праздник. Ты вернулся домой.

Я погладил её по голове.

– Тогда пойдём. Пойдём домой.

Ария резко отстранилась, оттолкнув мою руку.

– Я не маленькая девочка! – надулась она. – Не смей меня утешать!

Вырвавшись из моих рук, она отошла, отвернулась и быстро стёрла слёзы с глаз. Встряхнувшись, она снова повернулась ко мне, уже с улыбкой на устах.

– Идём! Я, как хорошая хозяйка, обязана правильно встретить тебя дома! За мной! – у неё прорезались командные нотки.

– Я сразу за тобой.

Что мне делать с этой девочкой? Мне, убийце её родителей? Играть роль старшего брата? Не настолько я циничная мразь, чтобы улыбаться ребёнку, которого я сделал сиротой. День, два, три, а потом что? Я же с ума сойду. Буду видеть её боль, её страдания от потери родителей, и меня это рано или поздно добьёт. Идиотская ситуация. Не испытываю угрызений совести по поводу смерти Геральта и Айны, они хотели убить меня, но я оказался ловчее, точка. И не я создал ситуацию, сделавшую нас врагами, это сделал Бронс, за что он ещё поплатится. Но какое же гадство!

Стараясь сбросить внутреннее напряжение, я прикрыл глаза. Использую же я того же Блэка, верно? Почему бы не использовать и эту девчонку? Да потому что Блэк сам хочет отомстить, это его выбор, и мальчик достаточно взрослый, чтобы за выбор отвечать. А Ария? Она не мести хочет, а семью. Я не смогу заменить ей семью.

Или это изощрённое наказание? Мироздание так намекает, что я должен нести ответственность за свои поступки. Возможно, не сам, своей жизнью или свободой, а вот так, через эту девочку? Да, просто отлично! И как только я хоть немного к ней привяжусь, Бронс тут же воспользуется ею, чтобы затянуть ошейник на моей шее потуже!

– Я всё приготовила сама! – тем временем похвасталась Ария. – Никто не помогал! Я уже взрослая, понятно!

– Я вижу, – соглашаюсь.

Девчонка оборачивается, подозрительно глядя на меня:

– Что это за нотки сарказма в голосе? – вновь нахохлилась она. – У тебя есть какие-то сомнения?

Поднимаю руки.

– Ни в коем случае не думал сомневаться в тебе! Я же твой старший брат! Да я первый плюну в лицо тому, кто в тебе усомнится!

Ария если и удивилась, то лишь на какой-то миг, тут же с довольством улыбнувшись и вздёрнув носик.

– Это правильно! Такой брат и должен быть!

Дом Арии, который я видел только издалека, прятался под яркими зарослями, составившими свободным разве что вход.

– Сад вырастила мама, – с гордостью объяснила Ария. – Она всегда следила, чтобы ничего не мешало, не маячило в окнах и так далее. Я пока не научилась за ним ухаживать... Но обязательно научусь!

– Может, и я с чем-нибудь помогу? – увидев ветки, закрывающие окна первого этажа, предложил я.

– Мне не нужна помощь! – категорично заявила девочка. – Но, если будешь плохо себя вести – накажу. Будешь отрабатывать в саду!

Это она на меня так проецирует собственный опыт?

Из окна второго этажа вышел толстый кот и, развалившись на крыше, следил за нами большими глазищами на наглой морде. Дверь оказалась не закрытой, Ария потянула её и легко запрыгнула в прихожую, чтобы отойти на несколько шагов и, развернувшись, церемонно склониться.

– Добро пожаловать домой, братик.

Я мысленно ухмыльнулся. Жизнь аристократов была пронизана множеством мелких законов и условностей, но к моему огромному счастью не была переполнена формальными ритуалами, как у японцев моего родного мира. И мне не нужно было сейчас с минуту стоять в дверях, проникаясь духом нового дома и осознавая важность первого шага в дом моих «родителей», или ещё какой-нибудь подобной чепухой. Я просто вошёл, улыбнувшись Арии:

– Я дома, сестрёнка.

Это будет очень тяжело. Морально тяжело. Что же, удары судьбы надо встречать стойко и твёрдо. И преодолевать трудности. И ещё сотню подобных мотивирующих фраз для самообмана. Делай, Като. Потому что надо.