Текст книги "Крыло Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Postulans

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

– Это наше место, – пояснил Шон. – Сам подвал перешёл в наследство моему другу, Курту, и мы организовали здесь, ну...

– Ага, я вижу, – кивнул. – Полагаю, отлично подойдёт в качестве безопасного места для разговора.

Шон кивнул и серьёзно посмотрел на меня.

– Да, подойдёт. Так кого ты подозреваешь?

– Не так быстро, – притормозил я парня. – Если я прав, то мы говорим об очень могущественном человеке. Настолько могущественном, что даже получи мы железные доказательства вины, это не заставит его даже почесаться. Так что прямо сейчас имеющаяся у меня информация всё равно будет для тебя бесполезной. А вот мне нужна твоя помощь. Причём очень срочная, вопрос жизни моего знакомого.

Шон кивнул:

– Хорошо, но почему ты не обратился напрямую в юстициарий.

Ну да, почему мне эта мысль в голову не пришла? Так и представляю, как объяснял бы офицеру, кто такой Зак и как я с ним связан.

– Потому что это невозможно. Мне нужна именно твоя помощь. Итак, чтобы это дело не ушло дальше тебя. Потому что тебе нужна информация, которую могу дать тебе только я.

– Понял. И мне могут потребоваться мои друзья, – сразу внёс своё мнение Шон.

– Друзья, если ты в них уверен – можно. – разрешаю, переключаясь на цель визита. – Моего пропавшего знакомого зовут Зак. Он бывший заключённый, недавно, буквально после Кровавой Ночи, вышедший по амнистии за хорошее поведение. Он похищен, судя по всему, прямо из своей квартиры. Там погром и следы крови. Вот адрес.

Блэк принял у меня бумажку и, прочитав адрес, удивился:

– В Верхнем Городе.

– Ага, – киваю. – Нужно найти его и привести к нему меня и мою подругу, по совместительству его девушку. И, предупреждая твой вопрос, нет, мы сами понятия не имеем, кто это мог сделать. Иначе справились бы без привлечения тебя или кого-либо другого.

Лицо молодого юстициария выразило понимание.

– Сами, да?

Делаю усталый вздох.

– Мы не какая-то банда, если ты об этом. Но да, сами. И, если тебя это успокоит, ничем сильно криминальным мы не занимались, – я немного подумал, и всё же решил приоткрыть карты. – Зак доставал препарат для Грохиров.

Шон понятливо кивнул, но уточнил:

– Только для них?

– И немного из полузапрещенного, для своих. Ты в деле?

– Уверен, что он ещё жив? – задал Шон совершенно верный вопрос.

Я вздохнул.

– Очень своевременный вопрос. Нет, Шон, не уверен. Хотели бы что-нибудь от нас, уже бы связались. Практически уверен, что это конкуренты, посчитавшие, будто Зак начнёт отбирать клиентов. Но маленький шанс всё ещё есть. Найди его, и я окажу тебе любую помощь в поиске убийцы твоего отца.

А если быть точным – натравлю тебя на Бронса.

Глава 8

От Шона я уходил с чувством нетерпения и раздражения. И это не простые слова, вместе с раздражением пришёл шёпот. Отойдя подальше от подвала, я остановился, закрыл глаза и постарался успокоиться. Несколько глубоких вдохов и выдохов.

Не помогало. Шёпот изменился. Уже не обещал силы здесь и сейчас. Это не было словами, разговором, или чем-то подобным. Шёпот напоминал мои собственные мысли. Мысли были о том, что со жрецами я встречусь ещё очень нескоро, а способности мне нужны прямо сейчас. Что лишение магии сделает меня беспомощным. Что с переключением на демона я могу вообще подохнуть и не достичь ни одной из своих целей.

Правда в этих посылах была, но если я что-то понимаю в жизни, то сидеть на подкормке у кого-то могущественного – гиблое дело. Уж лучше связаться с демоном и попробовать загнуть его через колено, заставить служить. Тварь будет меня ненавидеть, да. Но ненависть понятна и предсказуема. Это лучше шёпота в голове.

Я возвращался в квартал Минакуро. Погруженный в невесёлые мысли на внешний мир реагировал как на данность. Если в гостях у Грохиров я радовался, что весёлый пубертатный период у моего тела ещё не начался, то сейчас об этом даже немного жалел. Снять стресс простым и быстрым способом, через предельно близкое знакомство с какой-нибудь молодой особой, перетекающее в углублённое изучение вопросов различия полов, я был бы счастлив. Может нарваться на Сержа? Расчесать кулаки о его наглую морду? Не так здорово, как проснуться в объятиях красотки, но хоть пар выпущу.

Вселенная меня услышала!

У квартала Минакуро тёрлись, или ошивались, или торчали, или околачивались, или слонялись, любой глагол подходит, два персонажа. На первый взгляд, это были самые обыкновенные подростки моего возраста, не выделяющиеся из общей массы. С одним важным нюансом – родовой символ. Боярские! Две тысячи чертей! Я не верю в совпадения. А значит, этих кадров прислал сюда тот кубический мажорчик. Зачем? Вариант первый: проникнуть в комнату предмета обожания в лице Сони и оставить там какой-нибудь роскошный подарок. Верю с трудом, но если он на такое пошёл – уважуха ему, потому что такая девушка заслуживает шикарных знаков внимания. Вариант второй: проследить за той же Соней. В целом тоже разумный шаг – узнать привычки, слабости и желания. Если правильно воспользоваться такой информацией – становится легче подобрать ключик к сердцу девушки и всё в том же духе. Хотя у этого кубического мажорчика могут быть и не вполне благочестивые намерения. К тому же такая слежка слишком палевная, к ней нужно людей незаметных привлекать. Ну и третий вариант: они здесь по мою скромную персону. Как-никак нанёс личное оскорбление, и должен понести заслуженное наказание.

Искренне надеюсь на третий вариант.

Тем не менее я не собираюсь прямо сразу идти на конфликт. Всё же сейчас я не сам по себе, я гордый член рода Минакуро. Не пилить сук, на котором сидишь, не кусать руку, которая тебя кормит, не плевать в колодец и ещё миллион пословиц, смысл которых сводится к одному: не порти жизнь людям, которые тебе помогают.

Боярские меня сразу узнали, едва заметив. Кажется, кто-то очень точно описал мою внешность. И два архаровца тут же идут наперехват, вызывая у меня нетерпеливую радость. Они за мной! Они точно за мной! Не разочаруйте меня, ребята!

– Я чувствую что-то странное, – признаётся один из них другому, оказавшись достаточно близко рядом со мной.

– Да? Что именно? – включается в игру второй.

– Запах. Такой странный!

Дорогу мне они не преграждают, просто пристраиваются и идут рядом, буквально в паре шагов. Не так всё плохо у Боярских. Здесь не какие-то гопники из подворотни, тоньше работают.

– И правда, я тоже почувствовал. Запах такой, будто рядом идёт собака, последний год питавшаяся на мусорке.

– Вот-вот!

И даже не косятся на меня в ожидании реакции. Подыграть им что ли немного? Я повернул голову в сторону этих двоих и сделал вид, что принюхиваюсь.

– И правда, смердит, как из выгребной ямы. Проверьте свои подошвы, может быть, вступили куда-то?

Боярские синхронно изобразили на физиономиях надменный взгляд. Получилось не очень убедительно, слишком натянуто. Нет у них привычки часами дефилировать по бесконечным приёмам с одухотворённой миной вместо лица. Но всё же играют неплохо.

– Стало ещё хуже, – пожаловался один другому. – Будто кто-то не чистил зубы с рождения.

А вот фантазии никакой, даже обидно. Но здесь ничего не попишешь. Если их выбирали специально для меня, то... Предположу, что обо мне как минимум навели некоторые справки и выяснили о моих ограничениях в применении магии. Дальше всё зависит от развития разговора. У местных аристократов всё ещё была распространена такая чудесная вещь, как дуэль. Убивать нельзя, но выяснить, у кого член больше, вполне возможно. И это регулярно происходило. Если два оболтуса смогут достаточно довести меня, чтобы я сам бросил вызов – защищающаяся сторона выбирает оружие и просто давит меня магией. Но кубический мажор из единственного разговора мог догадаться, что я не совсем кретин. Значит, будут цеплять меня, пока я не начну отвечать, а затем придерутся к какому-нибудь ответу, как к оскорблению, и бросят мне вызов. Я, естественно, выберу рукопашный бой без магии... И передо мной два моих сверстника, вероятно, тренирующиеся именно в направлении ближнего боя. И то, что я сейчас считаю преимуществом, оборачивается против меня.

– Давайте я облегчу вам задачу. Вы – два клоуна, не обременённых интеллектом. Как вам такое?

Реакция не заставила себя долго ждать:

– Ты пожалеешь об этом. Дуэль! – тут же выпалил один.

– От нас обоих! – добавил второй.

– Отлично! – ухмыляюсь. – Пошли оформлять.

Не дожидаясь, пока канальи сориентируются, первым двинул к Колизею. Хотя я, наверное, преувеличиваю... Сильно преувеличиваю.

Василий, помимо многих других вопросов, просветил меня и по этому тонкому вопросу взаимоотношений аристократов. Ничего экстраординарного в этом не было, вполне логичные правила. Считаешь, что тебя оскорбили – вызови на дуэль и докажи на деле всю неправоту оппонента. Защищающийся выбирает «оружие», в местных условиях – ограничения на применение магии. Бить насмерть нельзя, наносить травмы, которые сложно вылечить тоже. Туда же всякие каверзные проклятия и прочее. Поединки проводятся только на предназначенных для этого площадках, под присмотром дежурного судьи. Вася больше говорил о том, как дуэли влияют на семью. Отказаться от вызова – трусость, конечно, но проиграть в бою – продемонстрировать слабую подготовку. Он настаивал: «если уверен, что проиграешь – отказывайся от вызова. Если уверен, что выиграешь – обязательно принимай».

На дуэльную площадку я пришёл впервые. Не скажу, что здесь было людно, но зрителей на трибунах хватало. Все же дуэли, как ни крути, – это развлечение. В данный момент площадка пустовала, так что я, не оглядываясь на Боярских, шёл прямо к рефери, взрослой скучающей одарённой из юстициариума.

– Молодые люди, – поприветствовала она всю нашу троицу разом, догадавшись, для чего мы сюда припёрлись.

Мне не терпелось перейти уже от словоблудия к действию, и потому я несколько беспардонно, пропуская различные ритуальные пляски с бубном, перешёл к делу.

– Сира, вот эти два неуважаемых организма бросили мне вызов, который я принял. Только рукопашный бой, можно применять дар для усиления. Поехали?

Немного опешившая от моего напора женщина перевела вопросительный взгляд на Боярских.

– Да, всё верно, мы готовы, сира.

Насколько я понял из объяснений Васи, нередко аристократы устраивали дуэли, являясь друзьями. Дурачились таким образом, иначе говоря. Возможно, юстициария приняла нас за таких же умников, поэтому настаивать на соблюдении всех формальностей не стала, но некоторые вещи обязана была сделать.

– Правила вам известны?

Наши кивки с заверением, что нам всё известно.

– В таком случае кто и вас, юноши, будет первым?

Боярские бросили на меня вопросительный взгляд, как защищающаяся сторона я имел право выбрать противника. Я лишь отмахнулся, показывая, что для меня это не имеет значения.

– Я! – вызвался один, опережая приятеля.

В очередь, сукины дети, в очередь!

Сбрасываю форменный пиджак, оставаясь в рубашке и брюках. Не идеальная одежда, но это мелочи, и последнее, что меня волнует прямо сейчас. Если потребуется, буду драться в поповской хламиде. Трибуны оживились. Естественно, свистеть, кричать и растягивать транспаранты никто не будет, здесь сидят воспитанные люди. И на них мне тоже плевать. Всё, что находится за пределами арены – круга, метров тридцать в диаметре, уходит на задний план. Сейчас всё неважно. Этот город, проблемы, тревоги, прямо сейчас всё неважно.

Мне нужен только шёпот.

Разворачиваюсь и смотрю на противника. Имена, фамилии, личные связи, мотивы, плевать на всё. Он снимает не только свой пиджак, он отдаёт другу и рубашку, демонстрируя тренированное тело. Пустая глупая бравада. Мы все – одарённые. Мы оба аристократы, формально. Он, как и я, получил лучшее лечение, какое возможно. Наши тела, и моё, и его, работают как часы, идеально отлаженные механизмы. У него лучше физическая форма, больше физическая выносливость и сила. Но много ли это? В поединках с Сержем я полагаюсь только на силу и навыки, и то регулярно доставая этого пижона. Здесь и сейчас меня мало что сдерживает. Способности посвящённого мне не запрещали демонстрировать.

Мой противник с ходу применяет доспехи духа. На его лице играет улыбка.

Шёпот становится громче. Ощущение чужого присутствия, зуд в затылке. Зайду слишком далеко – и вообще потеряю контроль над собой, хоть сейчас это маловероятно. Сам я просто не обладаю необходимыми навыками, а жреца рядом нет... Разве что положиться на шёпот, разрешить потусторонней силе самой вести меня, но...

Нет. Я здесь именно для того, чтобы получить максимальное удовольствие от процесса. Поэтому бить я буду сам.

– Готовы? – спрашивает судья.

Киваем почти синхронно. Боярский довольный, как кот, обожравшийся сметаной. Ещё не осознаёт, во что вляпался.

– Начали!

Он рывком бросается на меня. И я делаю то же самое.

Первый его удар я отвожу походя, тут же начиная атаку. Удар за ударом, только кулаки, только скорость и напор. Он не ожидал такой скорости, первые удары блокирует, закрываясь руками. Только на седьмом начинает уклоняться, ловя момент для контратаки.

Шёпот становится громче, голоса поют.

Мой резкий рывок вперёд, удар коленом. Боярский жёстко блокирует, но удар даже не на четверть такой сильный, какой кажется. И, ожидая давления там, где его нет, мой противник делает полшага вперёд, не успевая компенсировать инерцию своего тела.

Налетая челюстью на мой кулак. Мой кулак, выполняющий самый чистый боксёрский удар, с толчком ногами и переносом усилия всего тела на этот самый кулак. Пальцы ощущают деформацию – перелом челюсти. Голова дёргается назад, сейчас его многострадальный мозг ударяется об заднюю стенку черепа, чтобы через секунду ударится об переднюю. Чистая физика, приумноженная магией этого мира. Сотрясение мозга. Нокаут.

Боярский теряет сознание и падает на спину.

Отхожу, пытаясь унять шёпот. Голоса шепчут. Голоса призывают броситься на юстициария, на дежурного медика, уже осматривающего поверженного противника.

– Перелом челюсти средней тяжести. Сотрясение мозга, – констатирует врач то, что я знаю и так.

– Перенесите его в комнату отдыха, – приказывает одарённая гарнизонным. – Эй! Второй бой проводить будешь?

– Конечно! – откликаюсь.

Второй Боярский тут же выходит на арену, также сбрасывая пиджак и рубашку. Вид решительный, сосредоточенный. Он что-то говорит, но я не слушаю. Мне достаточно шёпота в голове, чтобы прислушиваться ещё и к этому клоуну.

– Готовы? – спрашивает юстициарий.

– Поехали уже! – срываюсь в нетерпении.

Не дожидаясь, пока доктор и гарнизонные с носилками покинут арену, бросаюсь на Боярского. Этот оказывается ловчее предыдущего – ловит меня ударом ноги в живот, отбрасывая назад. Падаю на спину и переворачиваюсь через голову, чтобы тут же блокировать удар ноги. Встаю, уже отводя и блокируя град новых ударов.

Он слишком разогнался. На очередном ударе ловлю руку в захват и перебрасываю его тело через себя. Но этот действительно ловчее. Едва падает на спину, как тут же разворачивается и ударом ноги валит меня рядом с собой.

Не люблю валяться в грязи, откатываюсь, вскакиваю. Шёпот подсказывает, шёпот ведёт. Навыки здесь ни при чём, опыта у меня больше, а его ведёт лучшее владение магией.

Боярский снова налетает на меня, в этот раз атакуя ногами. Удары в корпус и голову сыплются с впечатляющей скоростью, заставляя уклоняться и отходить. Пытаюсь перехватить его ногу для захвата – он тут же подпрыгивает, нанося мне удар второй ногой и снова отправляя на землю.

Тело простреливает болью, и я не успеваю откатиться. Боярский налетает на меня, нанося не очень сильные, но очень быстрые удары руками. Корпус, под рёбра, плечи, голова, я едва успеваю закрываться.

Шёпот в голове переходит в крик.

Открываю защиту, толкая своё тело вверх. Обычный человек просто неспособен выполнить такое движение. Неспособен из такого положения толчком одной руки поставить себя на ноги. Дар где-то в глубине пульсирует, разгоняя по всему телу силу. Силу, с которой я отталкиваю Боярского, отправляя его в непродолжительный полёт метров на пять.

Вскакивает он быстро, но в бой уже не рвётся. Посматривает на мою ладонь. Поднимаю руку и вижу вывернутые пальцы, не знаю, в какой момент это произошло. Закрываю глаза и вправляю. Всю руку простреливает болью, но не той, которая парализует, наоборот. Словно начал ощущать всё отчётливее, отклик пальцев на мысль лишь улучшился. Иллюзия? Или действие сил, которыми пронизан весь этот мир?

Я улыбаюсь. Улыбаюсь, потому что, кажется, понял, как всё это работает. И потому делаю глубокий вдох, отгоняя голоса. Да, я понял. То ощущение, которого мне не хватало. «Третья рука», с которой рождаются все одарённые. Или скорее третий глаз. Интуитивное понимание дара, врождённая способность применять энергию, чуждую сотворённому миру. Способность, которую нужно развить и превратить в навык. Я понял, что надо делать.

Расслабляюсь, продолжая улыбаться. И иду на Боярского, не переходя в боевую стойку. Расслабленно и спокойно. Небольшое напряжение, импульс потусторонней энергии, и мир будто слегка замедляется. На самом деле нет, но подстёгнутая реакция ощущается именно так. Нельзя заставить себя думать быстрее скорости движения нервных импульсов, но можно отсечь всё лишнее. Можно заставить собственное тело действовать, не отвлекаясь на обдумывание, на мысли, на сомнения и принятие решений.

Противник бросается в атаку. Моё тело реагирует, и я запоздало осознаю, что когда-то давно меня учили захвату, в который я ловлю Боярского. Тогда мне этот приём показался слишком сложным, я не стал его отрабатывать. Иронично. Ещё более иронично, что, пока я думал о приёмах и движениях, моё тело не только выполнило захват.

Перехватив его руку, заметил, что он открылся для удара коленом. И, пока осознавал это, уже успел выстрелить ногой ему в живот. Сильный удар, но Боярский лишь морщится, выворачиваясь из захвата, и одновременно атакуя. Я понимаю это за движения и даже наслаждаюсь хорошо поставленным приёмом, не дающим мне возможности перехватить инициативу и контратаковать. Вместо этого делаю шаг назад, разрывая рисунок боя, и снова сближаюсь, выдавая серию быстрых прямых ударов.

Блок, блок, уклонение, блок, отведение в сторону и наконец попытка захвата. Странно, что он сам не пытается атаковать, не наносит удары в... А-а-а... Я понял, он не может увидеть возможность, окно для удара. Магия подсказывает, но он слишком сильно на неё опирается. Дар ведёт его, как программа, как алгоритм. И делает его беспомощным, когда алгоритм даёт сбой. Нет привычки полагаться на свои силы в отрыве от дара.

Как глупо.

Пара ударов ногой, и тут же кручусь волчком, выполняя подножку. Боярский подпрыгивает, уходя от моей ноги... И сразу получает в грудь другой, потому что подножку я выполнил не до конца, оставив возможность изменить движение. Подскакиваю к нему, прижимая к земле, и просто бью. Бью, потому что он не успевает отвести и блокировать все удары. Бью, лишая возможности разорвать дистанцию, он прижат мной к земле.

На очередном ударе он ошибается. Мой кулак бьёт ему по лицу. Не в первый раз. Боярский отключается. Победа.

Глава 9

Я не смотрел, как помогали Боярскому. Не обращал внимания на слова дежурного рефери. На зрителей мне тем паче было плевать.

Вместо этого, я прислушивался к новому ощущению, подаренному пробудившимся даром. К тем подсказкам, что открылись для меня. Прислушивался и мысленно смеялся над всеми одарёнными скопом.

Бой позволил успокоиться. Внутреннее напряжение, созданное узлом проблем, не исчезло, но сброс накопившихся эмоций, стресса, принесло плоды. Меня больше не трясло от раздражения на весь окружающий мир, и это было хорошо.

И я принял решение. С шёпотом в голове мне не по пути. Да, сейчас именно связь с мёртвым богом дала мне преимущество, позволившее победить. Но пример двух малолетних кретинов показывал, что на подсказки опираться нельзя ни в коем случае.

Все одарённые обладали этой силой. Полагаю, для них это было таким же естественным, как слух или обоняние. Так же естественно, как дышать. И не факт, что это шестое чувство напрямую зависело от личной силы, ведь Геральту оно не помогло избежать болта в шее. Как не помогло двум кретинам защититься от моих ударов. Так зачем мне шёпот, который помогает только с самыми простыми приёмами? Ведь простые приёмы они потому и простые, что им легко обучиться самостоятельно. Относительно легко.

С другой стороны, являлось ли решение отправить двух дуболомов за мной взвешенным? Всё же кубический мажорчик не показался мне гением аналитики. Может ли быть так, что из всех своих подручных он послал именно тех, кто был для меня наиболее опасен? Направил, ведомый своей силой, своим даром? Если я прав в своём предположении, то местные одарённые куда ближе ситам и джедаям, чем магам в классическом понимании. Но, опять же, если существует такое предвидение, почему оно не помогло Геральту? Дэвиду? Всем тем одарённым, которых я прикончил в большинстве случаев благодаря чуду и удаче? Вопросы, на которые у меня не было ответов. И я не знал, где искать ответы. Не знал, кому задавать вопросы.

В любом случае решение было принято. Демон. Он даст мне именно то, что мне нужно. Если я правильно понял Эрика, конечно. Поединок воли с демоном, значит? Да я любого демона заставлю балетную пачку надеть и лебединое озеро танцевать, размахивая розовым платочком. Странник упоминал, что перерождение делает нас устойчивыми к ментальному воздействию, но устойчивость, это не неуязвимость. Однако также перерождение меняет ещё кое-что важное. Оно тренирует волю.

Сначала думал идти сразу к Эрику, но, по здравому размышлению отправился искать Серсею. А там пока передадут моё согласие на бесчеловечные эксперименты, пока всё подготовят... У меня будет время подготовиться морально. Сарказм. Готовиться мне надо не к ритуалу, а к тому, что я увижу, когда мы найдём Зака.

Остановился у главного входа в центральное здание квартала. Дом Старейшин, так оно называется по старинке, но по сути является зданием администрации. Есть большая разница. Старейшины собираются и решают различные проблемы и вопросы, применяя свою мудрость, или где необходимо, свой авторитет. А в администрации просто заседают клерки, выполняют нужную, но рутинную работу.

Внутрь кого попало, даже членов рода, не пускали, пришлось идти в приёмную. Но даже с этим не задалось, меня остановил дежурных охранник на входе.

– Куда прёшь? Иди в школу, мелкий.

Кто ставит таких идиотов в такие места? Серьёзно, у них нет инструкций? Или начальник этого кретина не проводил банальный инструктаж? Я вздохнул, пытаясь сохранять спокойствие.

– Я пришёл к мессире Серсее...

– Хватит заливать. Ещё скажи, что тебе личный приём назначен. Я сказал тебе проваливать, и тебе лучше меня не раздражать.

Я испытал тихую, но глубокую злость. И она тут же отозвалась шёпотом.

«Убей его!»

Этого мне ещё не хватало. Неужели результат использования заёмной силы? Все посвящённые постоянно слышат эти голоса в голове? Если да, то я им даже немного сочувствую. Самую малость.

– А, может быть, ты не будешь решать за мессиру? – раздражённо спросил я.

Естественно, такая наглость не могла не разозлить мужчину. Грозно раздувая ноздри, подпёртые торчащими, как лобковые волосы, усами, он наклонился вперёд.

– Ещё одно слово, и я надаю тебе по шее.

Вздохнул, передавая всё своё отношение к лицам, обделённым интеллектом, отошёл на два десятка шагов, чтобы успеть среагировать на его возможные действия.

– Ну давай, умник. Что ты сделаешь? Уйдёшь с поста?

Он уже готов был что-то сказать, а, может быть, даже и сделать, но тут открылась дверь, которую этот клоун подпирал. Вышедший мужчина достал сигарету, но закуривать не стал. Он внимательно посмотрел на меня, затем на охранника, вытянувшегося по струнке.

– И что это такое? – ни к кому конкретно не обращаясь спросил вышедший.

– Да вот, бродит тут, нарывается, дерзит, – ответил кретин.

Судя по скепсису на лице начальства, доверия ответ не вызвал. И вопрос был переадресован мне:

– А ты что скажешь?

– У меня есть личная проблема, с решением которой мне помогает мессира Серсея.

– А твои родители? – не дав мне закончить, спросил начальник.

Я потупился:

– Они умерли, сир. Я сирота.

Взгляд начальника стал мрачным, а лицо кретина выразило осознание надвигающихся неприятностей.

– Продолжай.

– Мне всего лишь нужно было передать сообщение для мессиры. Я готов идти по рискованному пути. Это всё.

– Так. А как тебя зовут? – ещё более мрачно спросил мужчина.

– Минакуро Като, сир.

Начальник вздохнул и убрал сигарету обратно в пачку.

– Так, подожди немного. А ты, – острый взгляд начальства заставил кретина вспотеть вплоть до его нелепых усов. – Если парня не будет здесь, когда я вернусь, ты до конца жизни будешь сторожить отхожее место.

И ушёл, оставив нас вдвоём. Клоун, отлично осознавая, что неприятностей ему уже не избежать, сверлил меня полным ненависти взглядом. Если бы у него были мозги, я мог сказать, что этот долбодятел с острым синдромом вахтера фантазирует для меня страшные казни. Но мозгов у него не наблюдалось. А ещё я осознал, что главное сообщение уже передал, так что встречаться сейчас с мессирой мне нет смысла. Всё остальное я узнаю позже. А значит, и ждать возвращения начальства, в общем-то, необязательно. А вот проучить одного козла, явно и так стоящего у начальства поперёк горла, очень даже стоит. Поэтому я гаденько улыбнулся.

– Увидимся в нужнике, усатый!

И убежал. Эх, сделал гадость – на душе радость.

Вернулся в свою комнату. Здесь всё было по-старому, даже толстяка не оказалось на месте. Порывшись в вещах, извлёк на свет ленту, хотя и не был склонен к пустой рефлексии. Вообще, не уверен, что есть смысл хранить эту ленточку, ставшую алой от крови. Возможно, я зря надеюсь вернуть её хозяину. Не верю, что Бронс собирается выполнять все пункты нашего устного договора, скорее уж по-тихому придушит Химуро, а на меня будет просто давить. Поэтому я готовлюсь к худшему. Оружие – это только начало.

В дверь грубо постучали. Объективно – постучали кулаком и не сдерживаясь в силе.

– Эй! Като!

Голос отдалённо знакомый, кто-то из тех детишек, с которыми я учусь. Открыв дверь вопросительно посмотрел на парня.

– Тебя ждёт мессира Серсея, – неприязненно сообщил родственник и поспешил дальше по своим делам.

Серсея? И что бы ей потребовалось? Сомневаюсь, что дело в маленькой подставе с этим усатым. И поединок с Боярскими состоялся буквально только что, неужели уже доложили? Да и если доложили, сам поединок – событие рядовое, да и я победил. А касательно моей проблемы... Что ещё она хочет услышать?

Так, перебрав основные варианты, я спустился к входу. Женщина действительно меня ждала. Она мягко улыбнулась, когда я вышел на улицу. Ни намёка на какой-то негатив, а ведь я наверняка её отвлекаю от каких-то важных дел.

– Мессира, – я должны образом поклонился.

– Привет, Като. Вижу, ты не скучаешь, – в глазах заиграли смешинки. – Познакомился поближе с Боярскими?

Всё же доложили? Оперативно.

– Да, мы неплохо размялись, – скромно признался я, едва не шаркая ножкой и потупив взгляд.

– Ты размялся точно, – согласилась Серсея.

– Ну... У них вроде не было серьёзных травм, – делаю вид, что волнуюсь, хотя уверен: парней уже поставили на ноги.

– Да, всё с ними в порядке, – она стала серьёзней. – И как я понимаю, этого результата ты достиг не только благодаря своим навыкам.

Очень оперативно доложили, однако. Вот где-то компетентность у местных на самом высоком уровне. А где-то вахтёры шевелят усами, как тот таракан, пугая всех вокруг. Отрицать я не стал:

– Да, я попробовал применить эти силы. Осторожно, насколько это возможно. И результат меня не удовлетворил.

Серсея снова улыбнулась:

– Это, конечно, меня радует, но что именно тебе так не понравилось?

Я огляделся. Был разгар дня и большинство учеников сидели на занятиях, но вокруг всё равно хватало прохожих. А говорить о многих вещах вот так, в открытую. Женщина мою заминку поняла и кивнула, приглашая идти за собой:

– Пойдём. Обрадуем Эрика.

Я удивился:

– А разве ему не нужно время для подготовки ритуала?

– Нет. Я и так знала, что ты решишь, – и, не успел я задуматься о собственной предсказуемости, продолжила: – Ты точно не потерпишь посягательства на свою свободу, поэтому не оставишь всё так, как есть. И трудностей ты не боишься, поэтому не станешь отказываться от силы только из-за страха не справиться с демоном. Поэтому я попросила Эрика готовить ритуал сразу, как ты ушёл.

Да, меня иногда легко просчитать.

– Понятно. Да, всё верно.

– Так что же тебе не понравилось? – вернулась к предыдущему вопросу Минакуро.

– Шёпот, – прямо ответил я. – Он только отвлекает. И всегда пытается направить по самому прямому и грубому пути. Я лучше сам научусь и применять силу, и направлять её так, как мне надо.

– Ты быстро разобрался, – одобрительно кивнула Серсея.

О, мессира, вы меня не узнаете, когда собственный дар перестанет вставлять мне палки в колёса, и позволит в полном объёме изучать всё, что доступно одарённым.

Казалось бы, вечность назад мы с парнями столкнулись с парнем из рода Кират. Целая вечность. Сейчас я бы размазал его по стене за минуту, наверное.

– Мессира, – обратил я на себя внимание женщины. – Сир Эрик сказал, что благодаря связи с демоном я получу очень мощный дар...

– Правильно говорить: твой дар получит очень мощный толчок к развитию. Да. Это так. Что тебя интересует?

– Я смогу обучаться на рыцаря?

Примерно минуту стояло молчание, прежде чем она заговорила:

– Не буду отрицать, я бы этого хотела. Кровавая Ночь унесла множество жизней наших бойцов. Ответ на твой вопрос: да, если пройдёшь вступительные испытания – дорога в рыцари для тебя будет открыта.

О! Я обязательно пройду. Так пройду, как никто ещё не проходил.

Удовлетворённый ответом, я замолчал. Серсея тоже не спешила продолжать разговор, сохраняя на лице благожелательное выражение. Профессиональная маска, наверное.

В доме Эрика нас снова встретил негостеприимный карлик.

– Снова вы, мессира, – проворчал он, открывая дверь. – Хотите прошлогоднего чаю? Или булочку, засохшую в прошлом месяце? Я могу размочить её в воде для вас.

Я скептически посмотрел на этого нахала. Это в прошлый раз он ещё был достаточно вежлив. Каким же ценным нужно быть, чтобы тебе спускали с рук такие выходки.

– Ты, как всегда, приветливо, Лейс, – Серсея сделала вид, что ничего не заметила женщина.

– Проходите, – пробурчал тот в ответ, скрываясь в темноте.

Эрика мы застали за поеданием бутербродов с закрытого простыней тела. Вскрытого, судя по проступившим пятнам крови, на которые врач и учёный не обращал никакого внимания.