Текст книги "Принцесса (СИ)"
Автор книги: Pale Fire
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)
========== Глава 1 ==========
Алекс возился с велосипедом у гаража. Не то чтобы в этом была особая необходимость, но его успокаивала работа с металлом и простой механикой. После учебной недели, заполненной тестами, в успокоении он нуждался. Конечно, всегда можно было бы пойти к… родителям – мысленно он привык называть их так, хотя вслух не решался, – но Алекс все еще не мог привыкнуть к тому, что с какими-то своими проблемами он может обратиться к взрослым.
У ворот заскулил Кай. Алекс поднял голову, потер лоб, оставив на нем жирную полосу графитовой смазки. Отложил инструменты, выпрямился, подошел к калитке, спросил собаку:
– Что случилось? Тебя выпустить?
Кай царапнул лапой воротный столб, покосился на Алекса и заскулил еще громче. Алекс пожал плечами, открыл калитку, огляделся, обернулся на дом и закричал:
– Грен! Иди скорее сюда!
Она не могла говорить, только всхлипывала и икала, размазывая по опухшему разбитому лицу кровь и сопли. Не могла сама идти – не осталось сил, а ступни превратились в сплошную рану. Кай обнюхал ее с ног до головы, Киану устроился рядом, громко мурча.
– Закончи с велосипедом, – сказал Алексу Грен. – Не оставляй его разобранным на ночь.
– Откачу в гараж и завтра доделаю, – пообещал Алекс. – Тикки, кто она? Откуда?
Туу-Тикки пожала плечами. Кто их гостья, откуда, даже сколько ей лет, Тикки представляла не больше Алекса. Босая, избитая, в изодранных – и явно не ради моды – джинсах, в синтетической трикотажной рубашке винтажного кроя, она явно пришла Дорогой, но откуда и почему?
– Выпей воды, – сказала гостье Туу-Тикки и протянула стакан.
Та вцепилась в него и принялась пить. Алекс смотрел, как в воде расходятся красноватые струйки.
– Спасибо, – пробормотала гостья.
Алекс не понял ее, но поняли Грен и Туу-Тикки. Они переглянулись.
– Еще? – спросила Туу-Тикки.
Гостья кивнула. Духи принесли еще воды и аптечку. Туу-Тикки сказала:
– Меня зовут Туу-Тикки, это мой муж Грен и наш сын Алекс. Сейчас я обработаю твои раны. Но сначала выпей это, – она протянула гостье таблетку обезболивающего. – Кто тебя так избил? Это же не автокатастрофа, верно?
– Папа, – пробормотала гостья. – Я убежала.
Грен скрипнул зубами. Алекс не понял ни слова. Туу-Тикки принялась осторожными движениями стирать кровь с лица гостьи, потом смазала сильно пахнущей травой мазью ее синяки и ссадины. Грен тем временем гладил гостью по спутанным русым волосам. Она хотела что-то сказать, но Грен остановил ее:
– Помолчи пока. Тебе же больно.
Гостья всхлипнула, потерла глаза. Грен заметил, что ногти у нее обгрызены до мяса.
Закончив с лицом – ушибом переносицы и разбитыми губами – Туу-Тикки занялась ступнями. Обмыла их обеззараживающей жидкостью, пинцетом выбрала из ранок камешки и занозы, прошлась раствором Живой Жизни и наложила бинты.
– Как тебя зовут? – спросила Туу-Тикки, глядя на гостью снизу вверх.
– Тая. Таисия Калинько. Мне четырнадцать лет в сентябре, через два месяца.
– Тая, – повторил Грен. – Ты голодная?
Девочка отрицательно помотала головой.
– Ты представляешь, где ты оказалась и как? – спросила Туу-Тикки.
Тая снова качнула головой.
– Хорошо, – кивнул Грен. – Сейчас я отнесу тебя наверх, в свободную комнату.
– А я принесу книжку, – пообещала Туу-Тикки.
Алекс посмотрел на нее с недоумением. Пусть он и не понимал языка, на котором говорила гостья, но Туу-Тикки-то он понимал, и не думал, что книжка будет уместна. Вот врач и обезболивающее – да. Однако Грен с женой не спорил. Он поднял напрягшуюся в его руках девочку и отнес наверх. Туу-Тикки заглянула в свой кабинет и тоже ушла на второй этаж. Алекс пожал плечами и плюхнулся на диван, погладил Киану. Он уже привык к гостям – усталым, побитым, полуживым или полумертвым. Эта гостья была не первая и не последняя.
Когда-то в этой комнате жила Плюшевая Кошка. Кошка давно переехала в свой домик, но обстановку в комнате не меняли. Почему Грен выбрал именно эту комнату, Туу-Тикки спрашивать не стала. Все остальные «женские» спальни были дальше от «женской» ванной, а ходить Тая пока не могла. Грен опустил ее на застеленную кровать, велел духам принести воду, стакан и фрукты и вышел, столкнувшись в дверях с женой.
Туу-Тикки постояла у кровати, на которой неловко устраивалась Тая, протянула ей книгу.
– Это на случай, если захочешь почитать. Бра над кроватью включается цепочкой. Ванная комната и туалет – первая дверь налево, как выйдешь из комнаты. В шкафу есть пижама, ночная рубашка, кое-какое белье и чистая одежда. Ноги твои заживут к утру, и ссадины заживут.
Тая, близоруко щуря незаплывший правый глаз, оглядела комнату – кровать, на которой лежала, бревенчатые стены, потолок и темные балки, огромное окно, цветы на нем, комод и пустые стеллажи, стол у окна, мягкий компьютерный стул, перевела взгляд на книгу, которую Туу-Тикки положила на кровать.
– Мне придется вернуться? – спросила Тая. Голос ее звучал спокойно, но из глаз покатились слезы.
Ее начало трясти крупной дрожью, так, что зубы застучали. И поза, странная изломанная и напряженная поза, была как у раненного зверька, которых хочет убежать и одновременно замирает в неподвижности, чтобы его не заметили.
Туу-Тикки села рядом с девочкой, взяла ее за руку, погладила.
– Тебе не надо будет возвращаться, – сказала она. – Если ты не хочешь – совершенно не надо. Побыть с тобой или ты хочешь остаться одна?
Тая не верила Туу-Тикки, это Туу-Тикки ощущала четко. Похоже, она вообще не верила взрослым. Но слишком боялась, чтобы что-то сказать. Туу-Тикки отпустила ее руку и встала.
– Отдыхай. Я буду внизу. Если что-то понадобится, просто скажи об этом вслух. Тебя услышат.
Тая напряженно кивнула, и Туу-Тикки вышла, плотно прикрыв за собой дверь. Тая облегченно вздохнула, облизнула разбитые губы и принялась рассматривать книгу. Ольга Громыко. «Профессия: ведьма». Тая дернула цепочку над кроватью, зажигая свет, и открыла книгу. «СТАРМИНСКАЯ ШКОЛА ЧАРОДЕЕВ, ПИФИЙ И ТРАВНИЦ. ФАКУЛЬТЕТ ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ И ПРАКТИЧЕСКОЙ МАГИИ. КАФЕДРА МАГОВ-ПРАКТИКОВ.
Часть первая
Социальный уклад, быт и нравы вампирьей общины».
Туу-Тикки заглянула в комнату к Тае еще раз ближе к полуночи. Вынула из рук спящей девочки раскрытую книгу, укрыла Таю одеялом и погасила свет.
========== Глава 2 ==========
Туу-Тикки постучалась в дверь. Не дождавшись ответа, постучалась снова. Духи донесли ей, что Тая уже проснулась.
– Кто там? – раздался неуверенный сонный голос.
– Это Туу-Тикки. Можно войти?
– Да.
Туу-Тикки вошла. Тая лежала на кровати, все еще в своей вчерашней одежде, и зевала. Туу-Тикки заметила, что у девочки не хватает пары верхних передних зубов.
– Добрый день, – Туу-Тикки села в компьютерное кресло. – Как спалось?
– Хорошо. А который час? Почему вы меня не разбудили?
– Тебе надо было как следует отдохнуть. Сейчас половина первого. Тебе что-нибудь снилось?
Тая задумалась.
– Не помню, – призналась она. – Я вчера съела все фрукты, это ничего? Я не знала, куда выкинуть мусор.
Туу-Тикки посмотрела на блюдо со шкурками от бананов и цитрусовых. Сейчас выбор фруктов был невелик – не сезон. Только бананы, апельсины и мандарины.
– Духи выкинут, – сказала она. – Не беспокойся. Давай я провожу тебя в ванную, объясню, что и где, а потом ты позавтракаешь и расскажешь, что с тобой случилось. А я расскажу, где ты оказалась.
Тая кивнула и принялась выбираться из-под одеяла.
– Ноги не болят? – спросила ее Туу-Тикки.
– Мышцы. Все тело болит. Я долго бежала, я не знаю, сколько.
– А ступни?
Тая посмотрела на сбившиеся повязки. Туу-Тикки пересела на край кровати и принялась разматывать бинты. Ступни девочки зажили совсем, остались только свежие яркие шрамы. Но и они пройдут к вечеру.
– Все в порядке, – Туу-Тикки выкинула бинты в мусорную корзинку у стола. – Идем.
Тая застегнула рубашку, поддернула джинсы и пошла за Туу-Тикки в ванную.
– Это ванная комната, которой ты можешь пользоваться, – объяснила ей Туу-Тикки. – Туалетную бумагу надо выкидывать в унитаз, она растворяется в воде. Если захочешь принять ванну, вон там на подоконнике пена для ванн, гель для тела и шампуни. Какой у тебя тип волос?
– Жирные, – смущенно сказала Тая.
– Значит, вот этот шампунь тебе подойдет, – Туу-Тикки показала ей голубой флакон с цветком лотоса на нем. – Мыло можешь брать любое, мочалку – вот эту, это натуральная губка. Вот бритва, она новая. Вот дезодорант. Вон там лежат полотенца и висит халат, его можно надеть после купания, чтобы потом переодеться в чистое. Вот зубная щетка для тебя, пасту можешь брать любую, тут три на выбор. Расческу тоже можешь брать любую.
– Зачем бритва? – не поняла девочка.
Туу-Тикки внимательно оглядела ее.
– Чтобы удалять волосы на теле. Оставлять их негигиенично и некрасиво. Ты справишься?
Тая кивнула и отвернулась.
– Почему ванна деревянная? – спросила она. – У вас всегда есть горячая вода?
– Да, горячая вода есть всегда, а ванна деревянная, потому что весь дом сделан в таком стиле. Если нужны прокладки, они лежат вот в этом шкафчике.
– Прокладки? – удивилась Тая.
– У тебя уже начались месячные?
– Да. Один раз уже были.
– Прокладки нужны для месячных.
– А моя мама использует тряпочки из старых маек.
– Потом стирает их, кипятит и использует повторно? – уточнила Туу-Тикки. – Здесь так не делают. Я потом покажу тебе, как пользоваться прокладками. Какой у тебя размер одежды?
– Я не знаю. Одежду всегда покупала мама, или отдавали ее подруги. Вот эта рубашка – она мамина. Джинсы… – Тая посмотрела на дыры на коленках, – зашить надо. Но это не настоящие джинсы. Настоящих у меня нет.
– Теперь будут, – пообещала Туу-Тикки. – Хочешь о чем-нибудь спросить?
– Н-нет, наверное, – Тая замялась.
– Хорошо. Тогда я пойду к себе. Когда приведешь себя в порядок, возьми одежду в шкафу в спальне, там есть что-то твоего размера. И спускайся вниз.
Когда Туу-Тикки ушла, Тая первым делом воспользовалась унитазом. Туалетная бумага – желтая, многослойная, в выдавленных утятах и котятах, ее поразила. Потом девочка постояла перед зеркалом. Вчерашние синяки под глазами пожелтели и поблекли, словно прошла уже неделя, но переносица и губы оставались припухшими. Тая заткнула ванну пробкой, пустила в нее воду, налила хвойной пены и сходила в комнату за книгой. Разделась, нашла корзину для белья, скинула туда свою одежду и полезла в воду.
Ванну Тая принимала первый раз в жизни.
Девочка странно чувствовала себя в этом доме. Все вокруг было странным. Сам дом, люди в нем, сад за окном, даже книга – Тая еще никогда не читала фэнтези. Она любила читать, очень любила, особенно фантастику и сказки. Но история про ведьму Вольху была совсем необычной и такой захватывающей, что Тая выбралась из ванны, только когда пена совсем растворилась, а история про ведьму-хранительницу оказалась дочитанной.
Тая вложила в книгу закладку – маленькую картонную карточку с надписью «Мосгортранс», положила толстый том на подоконник под незнакомым цветком в неглазурованном глиняном горшке и принялась наконец мыться. Шампунь был гуще, чем она привыкла, и пах необычно, но отлично промывал волосы. Губка оказалась мягкой, гель для тела пах медом. Потом Тая взяла бритву – странную, голубую, с несъемным лезвием. Намылила подмышки и принялась бриться. Даже ни разу не порезалась.
Потом Тая спустила из ванны грязную воду, набрала чистую и еще поплескалась – она очень любила воду. А вот чистить зубы она терпеть не могла. Но почистила – пасты были не белые и мятные, как она привыкла; одна была прозрачная коричневая, другая – прозрачная зеленая, как «поморин», третья – белая с прозрачными голубыми и зелеными полосками. Тая выбрала коричневую. Она пахла, как полка с пряностями в кухонном шкафу у нее дома.
Расчески тоже были странные – деревянная щетка с деревянными зубчиками, просто деревянная расческа, еще одна щетка, с жесткой пластиковой щетиной. Тая выбрала первую. Волосы у нее были не слишком длинные, ну а прическа… В последний раз Тая стриглась год или полтора назад, в мужской парикмахерской, за пятьдесят копеек.
Красный махровый халат оказался теплый, мягкий и был немного велик. Тая закатала рукава, потуже затянула пояс. Вспомнила про дезодорант, воспользовалась им. Запаха у дезодоранта не было.
Больше всего девочку удивило то, что и на зубной пасте, и на флаконе с дезодорантом, и на зубной щетке все надписи были на английском.
Когда Тая вернулась в спальню, постель была уже застелена, окно приоткрыто и зеленые занавески колыхал легкий ветерок. Тая выглянула в окно. За ним был цветущий сад. Тая не узнала ни одного дерева. Запах незнакомых цветов завораживал. Тая присмотрелась. Среди веток виднелись желтые и оранжевые плоды. Тае показалось, что она узнала что-то вроде мандаринов, но без очков она была не слишком в этом уверена.
Шкаф оказался больше, чем предполагала Тая. Зеркальная дверь не открывалась, а откатывалась в сторону. За ней на плечиках висели рубашки и футболки, пара платьев; на полках лежало белье и спортивные костюмы, джинсы и носки. Тая подумала, достала трусики, осмотрела их со всех сторон. Тонкий трикотаж без рисунков и кружев, размер вроде подходит. Вот что-то вроде лифчика без застежек, но не кружевного, а из плотного белого трикотажа. Подумав, Тая не стала надевать джинсы и выбрала синее джинсовое платье с короткими рукавами и пуговицами от ворота до подола. Платье было широковато, и Тая завязала пояс так туго, как только могла. Посмотрелась в зеркало, поправила волосы, потрогала переносицу – оказалось больно. И, вздохнув для смелости, отправилась вниз.
========== Глава 3 ==========
– Чай, кофе или какао? – спросила Туу-Тикки у Таи, когда та вошла в кухню.
Тая внимательно огляделась.
– Какая большая, – сказала она. – Можно чаю? Я обычно пила какао по утрам, но сейчас ведь уже не утро?
– Не утро, – согласилась Туу-Тикки. – Время обедать. Грен и Алекс уехали в Эксплораториум, это такой музей науки. Будут там до вечера, так что мы с тобой вдвоем.
– Вам помочь? – спросила Тая, наблюдая, как Туу-Тикки заваривает чай.
– Нет, я справлюсь. На обед сегодня запеченные куриные ножки с апельсиновым соусом, цветная капуста в панировке и салат. Ты ешь такую еду?
– Я все ем, – ответила Тая. – Только баклажаны не люблю.
– Я тоже, – кивнула Туу-Тикки. – А, и мороженое на десерт, пирог я приготовлю к ужину, если ты не против.
Тая скованно улыбнулась.
– Садись, – пригласила ее Туу-Тикки.
Духи быстро накрыли на стол. Тая смотрела на летающие в воздухе тарелки и приборы с изумлением.
– Ты какой сок будешь, апельсиновый или виноградный?
– Я лучше чай, – ответила Тая. – А можно развести его холодной водой? Я не могу пить горячее.
– Конечно, можно.
Ела Тая очень быстро. Куриные ножки ей понравились. Она обгрызла хрящики и даже разгрызла косточки. Салат с оливковым маслом ее озадачил, а цветная капуста привела в восторг. Но больше всего Таю удивило большое блюдо с фруктами, стоявшее посреди стола. Она еще никогда не видела, чтобы экзотические фрукты вот так свободно стояли.
– Они настоящие? – спросила она.
– Да, конечно, – кивнула Туу-Тикки. – Можешь брать что хочешь и когда захочешь, и из холодильника тоже.
Она налила себе и девочке чаю в тонкие фарфоровые чашечки, достала и положила в креманку мороженое.
– Это пломбир с кусочками шоколада, – сказала она.
Тая принялась за мороженое. Кажется, она была готова вылизать и креманку. Туу-Тикки тем временем разглядывала девочку. Слишком худая для своего роста, сутулая, скованная. С зубами проблемы, ногти изрызены, волосы прической не назвать. Близорукая – заметно по тому, как она щурится. Эмоциональный фон – страх, удивление, озадаченность.
Духи убрали пустую посуду. Туу-Тикки налила себе вторую чашку чая и сказала:
– Пойдем поговорим в мой кабинет.
– У вас есть кабинет? – удивилась и напряглась Тая.
– Да. Это большой дом.
В кабинете Туу-Тикки указала девочке на кресло-качалку, сама села за компьютер и набила трубку. Тая рассматривала книги на полках, наклоняла голову, читая названия и авторов.
– Ты знаешь английский язык? – спросила Туу-Тикки.
– Я учила его в школе, – сказала Тая, – с четвертого класса. Я хотела учить немецкий, его мои родители учили и бабушка, но мама захотела, чтобы я шла на английский. У меня по нему тройка. А что?
– Видишь ли… – начала Туу-Тикки. – Дело в том, что этот мир – не тот, откуда ты родом. Этот город – Сан-Франциско, в Калифорнии, США.
– Но вы же говорите на русском, – растерянно произнесла Тая. – И ваш муж тоже.
– Да. Мы знаем этот язык. Я – потому что я русская по происхождению. Грен – потому что много общался с русскими и со мной. Можно сказать, тебе повезло. Расскажи мне, откуда ты и что с тобой случилось?
– Я не понимаю… – Тая скомкала подол платья на коленях. – Я из Кишинева. Это Молдавская ССР. Как можно?.. Так не бывает.
– Бывает. Есть Дорога – она соединяет разные миры. Скорее всего, когда ты убежала из дома, ты вышла на нее и пришла в безопасное место – в наш дом. Он создан для гостей с Дороги. В каком году ты родилась?
– В тысяча девятьсот семьдесят втором, двадцать девятое сентября.
– А сейчас две тысячи тридцать пятый год, десятое марта, суббота.
Девочка побледнела, ссутулилась еще больше.
– Я не понимаю, – снова сказала она. – Вчера было воскресенье, двадцать первое июля. Тысяча девятьсот восемьдесят пятый год. Я закончила седьмой класс и в сентябре пойду в восьмой. Школа номер четыре. Это что, что-то со временем?
– Не со временем, – покачала головой Туу-Тикки. – С местом. Ты покинула свой мир, выйдя на Дорогу, и пришла в наш. Он похож на твой, я думаю, и все же другой, и время тут другое. Расскажи, что с тобой случилось?
Тая глубоко вздохнула, укусила себя за щеку изнутри, посмотрела на Туу-Тикки.
– Папа на меня очень рассердился. Я испугалась и убежала.
Туу-Тикки сочувственно кивнула. Спросила:
– А что мама?
– Она… Вы вернете меня домой?
Туу-Тикки покачала головой.
– Это невозможно, Тая. Разные миры, понимаешь? Даже если мы поедем в Молдову, в Кишинев, там, скорее всего, не будет никого, кого ты знала. Пятьдесят лет разницы. И это только время. Но миры различаются не только временем.
Тая заплакала. Она сама не знала, от чего плачет – от облегчения или от страха.
– Мой адрес, – зачем-то сказала она, – Кишинев, улица Сеченова, дом тридцать три, квартира семь, индекс сто семнадцать двести тридцать четыре. Мою маму зовут Татьяна Егоровна, а папу – Георгий Петрович, а брата – Гоша.
Туу-Тикки подошла к девочке, обняла ее за плечи. Тая напряглась. Туу-Тикки погладила ее по волосам.
– Тебя били дома? – спросила она.
– Наказывали, – кивнула Тая. – За тройки, за двойки, за… ну, много за что.
– Здесь тебя никто не будет наказывать.
– Но мне придется идти в детский дом, так? Раз у меня здесь нет родителей? Там плохо, хуже чем даже в приемной семье.
– Не придется, если ты не захочешь, – покачала головой Туу-Тикки. – Можешь остаться в нашей семье как приемная дочь. Алекс у нас тоже приемный, а до него были Оуэн и Лерой – они уже выросли и живут отдельно.
Тая неверяще посмотрела на Туу-Тикки.
– Вы правда хотите, чтобы я осталась?
– Тебе ведь некуда больше идти. И здесь ты оказалась не просто так. Есть много домов-у-дороги, а ты пришла в наш – значит, ты пришла правильно.
Тая разрыдалась. Туу-Тикки молча гладила ее по голове. Духи принесли коробку носовых платков.
Тая плакала долго, комкала в руках мокрые бумажные комочки. Туу-Тикки ждала. Наконец девочка спросила:
– А ваш муж не будет против?
– Не будет, – улыбнулась Туу-Тикки. – Всем детям нужен дом.
Тая набрала воздуха в грудь, медленно выдохнула.
– Я много чего умею, – сказала она. – Готовить, стирать, убирать. Могу пропалывать огород. Умею гладить. Разделывать курицу. Могу ходить за покупками и мыть окна. Я много помогала дома.
– Сколько лет твоему брату? – вдруг спросила Туу-Тикки.
– Семь. Он сейчас у бабушки в Елабуге. На все лето.
– А почему ты не поехала?
– У меня была летняя практика в школе, – объяснила Тая. – А потом со мной просто никто не мог поехать, наверное.
– Или твоей маме нужна была бесплатная прислуга, – пробормотала Туу-Тикки. – Ты ведь любишь читать?
– Да, очень. Я записана в две библиотеки, в школьную и в детскую городскую. Я даже получила приз как активный читатель.
– Какой?
– «Мертвые души» Гоголя. Я хотела получить книжку про Алису Селезневу, но мне ее не дали.
– Ты ее еще прочитаешь, – пообещала Туу-Тикки. – И много других. А какую музыку ты любишь?
– Вивальди, и еще Дольского. Никитиных. Очень люблю «Юнону и Авось». И всякие детские музыкальные пластинки – «Пеппи Длинныйчулок» и все такое. И песни Пахмутовой.
Туу-Тикки кивнула. И сказала:
– Давай сейчас сделаем так. Ты умоешься, успокоишься и я покажу тебе дом. Потом мы выберем, какими книгами я с тобой поделюсь – видишь, у меня много книг на русском. Еще я покажу тебе сад. Кстати, спелые фрукты в саду можно рвать и есть, сколько захочется. Потом мы снимем с тебя мерки, чтобы понять, какой размер одежды и обуви ты носишь. Это платье тебе велико. После этого ты можешь отдыхать до ужина. Поужинаем мы все вместе, после ужина посмотрим какой-нибудь мультфильм. Ты любишь мультфильмы?
– Да. А можно посмотреть телевизор?
– У нас нет телевизора, Тая. Еще я дам тебе электронную книгу, только сначала закачаю в нее нужные файлы. И плеер с наушниками. Дольский и Никитины у меня есть, Вивальди тоже, ну и еще кое-что новое залью. Думаю, тебе понравится. И давай договоримся: когда ты прочитаешь книгу, ты обсудишь ее со мной. И я посоветую тебе следующую. Хорошо?
– Хорошо, – Тая посмотрела на нее. – А школа? У меня каникулы.
– Тебе нужно время, чтобы адаптироваться к этой стране и этому времени, – сказала Туу-Тикки. – Поэтому в школу ты пойдешь в сентябре. До этого ты будешь привыкать к местным правилами и обычаям и учить английский язык. Думаю, через неделю я найду для тебя преподавателя, и ты будешь к нему ездить. В понедельник мы с тобой поедем в магазин и купим тебе одежду и обувь… и всякое разное.
– В США дорогие школы? – спросила Тая.
– Не дороже денег. Наш друг оформит все документы, которые тебе тут нужны. Что ты чаще всего покупала для себя на карманные деньги?
– Карманные деньги? – удивилась Тая.
– Ну да, деньги, которые тебе давали на твои личные нужды.
– Ну… иногда родители забывали спросить сдачу. Я обычно булочки себе покупала. И яблоки. Я очень люблю яблоки. А, еще книги, но это редко.
– У тебя будет пятьдесят долларов в неделю на твои личные расходы, – пообещала Туу-Тикки. – У Алекса столько же.
– А сколько ему лет?
– Четырнадцать.
– И он тоже из другого мира?
– Да, его в прошлом году привез Грен. Алекса дед выгнал из дома. Ему там тоже плохо жилось.
Тая наконец-то расслабилась, и Туу-Тикки вернулась в свое кресло. Посмотрела на зареванную девочку.
– Давай я расскажу тебе правила этого дома, – сказала Туу-Тикки. – Их немного и они простые. Прежде всего, этот дом создан для гостей с Дороги. Гости приходят разные, не все из них люди. Они бывают больны и ранены. Мы им помогаем. Лечим, оставляем пожить. Потом они уходят. С гостями надо быть вежливой, помогать им. И никому никогда за пределами дома не рассказывать про них. Никогда-никогда. Поняла?
Тая кивнула.
– Дальше. Мы все любим музыку. Я играю на гитаре, Грен – на арфе. Ты можешь слушать музыку в гостиной, если она никому не мешает, и у себя в комнате – в наушниках. Ночью – только в наушниках. Можешь брать книги из моей библиотеки, но сначала спроси меня, какие книги можно брать. Не все из них тебе по возрасту. Часть книг я велю перенести в твою комнату. Мы никогда не бьем детей, Тая. Никогда и ни за что ни я, ни Грен не будем наказывать тебя побоями. Но если ты серьезно провинишься, мы можем лишить тебя карманных денег – на неделю или на месяц. Твои обязанности – учиться английскому, овладевать компьютером, читать. По выходным мы ездим в музеи и парки, в зоопарк, на экскурсии, в кино, ходим в море на яхте. Ты будешь ездить с нами. Мы с Греном не ходим на работу, но время от времени выступаем с концертами. Я уже говорила и повторю – если ты проголодаешься, можешь брать любую еду и в любое время. Если захочется чего-то особенного, можешь просто попросить, мы купим. Наш дом на самой окраине города, до ближайшей автобусной остановки три квартала, и если тебе понадобится ездить к преподавателю английского куда-то далеко, я буду тебя возить. Твоя задача – за полгода освоить язык достаточно хорошо, чтобы ты смогла понимать учителей и одноклассников в школе. У нас есть бассейн с морской водой, через неделю в нем можно будет купаться. Еще, когда будут готовы твои документы, я отвезу тебя на осмотр к врачам, особенно к стоматологу и к офтальмологу. Какие очки ты носила?
– Минус полтора на правый глаз и минус четыре на левый. Но левый у меня минус шесть.
– Врач подберет тебе контактные линзы. Слышала про них?
Тая покачала головой.
– Это легкие пластиковые линзы, которые носят вместо очков. Они вставляются прямо в глаз. С линзами ты будешь видеть совсем хорошо. Ты давно была у стоматолога?
– Прошлой зимой. У меня воспалился зуб, мне резали десну. Было очень больно.
– Мама ходила с тобой?
– Она на работе была. Я одна ходила.
– А как ты потеряла передние зубы?
Тая смущенно прикрыла рот ладонью.
– Это давно, – сказала она. – Один я выбила, когда упала на велосипеде, в шесть лет. А второй сломался, когда папа разозлился.
– О боги, – выдохнула Туу-Тикки. – Ну, посмотрим, что наш врач скажет про твои зубы.
– Это больно?
– Нет. Тебе сделают укол – и больно не будет. Совсем.
– В поликлинике укол не делали.
– Советская стоматология вообще садистична, – буркнула Туу-Тикки. – Ты пионерка?
– Да, конечно. И библиотекарь в классе. Мне называть вас мамой?
– Просто Туу-Тикки. И на «ты».
– Хорошо. У меня очень плохое произношение по-английскому, – ни с того ни с сего призналась Тая.
– Это не имеет значения, – улыбнулась Туу-Тикки. – Произношение появится само, когда ты будешь общаться на английском. С Алексом, например.
========== Глава 4 ==========
Тая еще никогда не видела такого огромного жилого дома. Дом бабушки в Елабуге был намного меньше – три комнаты, кухня и сени. Еще чердак, но на чердаке бабушкиного дома Тая никогда не была и даже не знала, что там. Правда, у бабушки был еще сарай и погреб, и хлев для свиньи и кроликов, и поленница. А тут были здоровенный гараж и мусоросжигательная печь у самого забора. У бабушки тоже был сад, но намного меньше. Сад и огород, и заросли вишен, которые все называли вишневым лесом.
В саду Туу-Тикки вишен не было. Здесь росли мандарины и лимоны, апельсины, черешня, яблони, абрикосы и персики. Цитрусовые деревья цвели, и в то же время на них были спелые плоды. Туу-Тикки сорвала для Таи крупный ярко-оранжевый мандарин. Он пах не так, как те, которые пробовала Тая, и был намного слаще.
– А куда шкурки? – спросила Тая.
– Отдай духу.
– Как?
– Протяни их на ладони и скажи: «Выкинь, пожалуйста».
Тая так и сделала. Шкурки с ладони исчезли. Тае показалось, что она заметила какую-то стеклянистую тень, но она не была в этом уверена.
– Духи – это слуги? У вас волшебный дом? Вы волшебники?
– Нет, – Туу-Тикки вела девочку по саду. – Мы сидхе. Ты позже почитаешь, кто это. У нас есть духи, их семеро. Делают всю работу по дому и почти всю работу по саду. Как тебе эти туфли, не жмут?
– Нет. Красивые, – Тая посмотрела на замшевые балетки. – У меня тридцать седьмой размер.
– В американской размерной системе это шестой. Будем знать. Тебе надо будет купить обувь и одежду. Если к понедельнику твои синяки заживут, поедем по магазинам.
Тая кивнула. Спросила:
– Это розы?
– Да, но они еще не цветут. Видишь, пока цветут только пролески и нарциссы. И мышиный гиацинт.
– Красиво, – вздохнула девочка. – А это виноград?
– Да. Столовые сорта, они созревают в сентябре, а пока даже листья еще не развернули. Вот это фуксии, из их ягод я готовлю варенье. Вот тут у меня растут пионы, древовидные и обычные.
– Я люблю пионы.
– Я тоже. Вот бассейн, – Туу-Тикки показала на темно-зеленый тент с золотистыми узорами. – Через неделю духи откроют его, почистят, наполнят морской водой и можно будет плавать. Ты умеешь плавать?
– У меня второй юношеский разряд по плаванию, – с гордостью сказала Тая. – Я умею плавать. Только я бросила секцию.
– Почему?
– Ну… просто не захотела. Очень уставала, и еще у меня все время насморк был от хлорки.
– Ну, морскую воду не хлорируют.
– А где вы ее берете?
– Океан рядом, – улыбнулась Туу-Тикки. – Мы попозже туда съездим.
– Здорово! Я только два раза была на море. Один раз когда была совсем маленькая, два года или три. Но я заболела и мы быстро уехали, только один раз купались. А второй раз в позапрошлом году, мы ездили в Затоку под Одессой. Но тоже мало купались – погода была плохая. И мама хотела, чтобы я загорала, а я не люблю загорать.
Туу-Тикки слушала ее и кивала.
– Вот тут у нас гараж, – показала она на пару двойных ворот. – Справа стоит моя машина и машина Грена, а левая половина – для транспорта гостей.
– Вы тоже умеете водить машину?
– Конечно. И ты научишься, когда станешь постарше. А еще Алекс держит в гараже велосипед. Он на нем в школу ездит. Не хочет, чтобы мы его возили, и не любит автобусы.
– Я тоже не люблю автобусы. Они воняют. У меня тоже есть велосипед… ну был.
Туу-Тикки сделала мысленную заметку в списке покупок. Впрочем, велосипед вошел в него не первым пунктом и даже не десятым.
– Теперь пойдем в дом, – предложила она. – В доме мы ходим босиком, так что ставь туфли на обувницу.
– Это настоящие растения? – спросила Тая, оглядывая колонны.
– Да, – кивнула Туу-Тикки. – Плющ и сциндапсус. Видишь, они даже потолок почти затянули.
– Красиво, – улыбнулась Тая.
– Да. Вот камин, он всегда горит. Чтобы познакомиться с огнем, надо дать ему дров и кинуть в пламя волосок. Вперед.
Тая подошла к камину, взяла яблоневое полено, осторожно положила его на угли. Потом провела рукой по волосам, выдернула волосок и кинула его в огонь. Языки пламени приветственно поднялись.
– А почему от камина не жарко? – спросила она.
– Это чары, – ответила Туу-Тикки. – Огонь в камине горит не для тепла, это такой метод связи с другими домами-у-дороги. Вот та дверь – кабинет Грена, это – мой, ты тут уже была. Вот этот экран – плазменная панель, мы смотрим на нем фильмы, я потом покажу тебе, как. Кухню ты уже видела. Ты любишь сладкое?
– Да, – кивнула Тая. – Но мама не разрешала брать больше одной конфеты в день. И больше одного яблока.
– У нас таких ограничений нет, – Туу-Тикки отвела девочку на кухню. – Любую еду можно брать когда захочешь и сколько захочешь. У тебя есть пищевые аллергии?
