Текст книги "Проклятый любить (СИ)"
Автор книги: Оxygеn
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
– Скорее вернуть свое.
– Парни будут рады вашему возвращению.
– Надеюсь на это, ой, как надеюсь, – Николас помолчал, внимательно разглядывая лицо Френка: он казался действительно довольным грядущими переменами, которые дадутся совсем не легко, Ник прекрасно это понимал и иллюзий о месяце без последствий не строил. К тому же, нужно было отдавать обещанные деньги Амиру. Будущее обещало быть трудным и совершенно не радужным. – Я перекантуюсь у тебя до вечера? Не хочу на квартире светиться.
– Даже не спрашивайте. Весь дом в вашем распоряжении.
– Шмотки только мне какие-нибудь привези.
– Без проблем.
– Фрэнк, – Николас подошел к мужчине и похлопал его по плечу. – Спасибо. Я все зачту.
– Какие вопросы, мистер Вебер. Всегда рад Вам помочь.
Усмехнувшись, Ник отправился на второй этаж, где занял пустующую гостевую спальню, закрыв за собой дверь.
Несмотря на то, что у них десятилетняя разница в возрасте, Фрэнк всегда уважал Николаса. Они познакомились пять лет назад, когда по распоряжению своего покровителя, Ник отправился разбираться с группой парней с местной небольшой бандой, которая лезла на чужую территорию и которую нужно было демонстративно убрать, чтобы другим неповадно было.
Было принято решение нагрянуть в местный бар на окраине Лондона, где каждый раз зависал главарь банды с несколькими своими головорезами. Неприятный запах дешевого алкоголя вмиг разбавился металлическим запахом крови, а негромкая мелодия из старого музыкально аппарата в углу потерялась на фоне глухих ударов битами и кастетами, рассекающими кожу и ломавшими хрупкие кости. Ник поиграл в руках битой и замахнулся, чтобы разбить голову стоящего перед ним на коленях главаря, когда всех оглушил громкий звук выстрела и разбившаяся свисавшая с потолка лампочка, разлетевшаяся вдребезги. Ник тут же отпустил биту и оглянулся: с пистолетом в руках на полу распластался без сознания полуживой сподручный главаря, за которым по каким-то неведомым причинам не досмотрели парни Николаса, и над которым нависал вырубивший его одним точным ударом практически двухметровый мужчина, работавший там барменом, Фрэнк. Ник в благодарность предложил ему работу, грязную, неуважаемую, но хорошо оплачиваемую и перспективную, на которую Фрэнк тут же согласился. Семьи у него не было, терять было нечего. Да и по карьерной лестнице он поднялся вместе с Николасом крайне быстро, прикрывая его спину и словив за него пулю. Путь от простой шестерки до начальника охраны казался Фрэнку головокружительным, нереальным, но он ни на минуту не забывал, кто привел его к деньгам, силе и уважению из старого полузабытого бара на окраине Лондона. И в благодарность он всегда служил честно и верно, не дав ни разу даже повода усомниться в собственной преданности.
Входная дверь громко хлопнула, и Ник подошел к окну, выходившему на дорогу, и выглянул в него: Фрэнк садился в черный Гелендваген, припаркованный возле дома. Он усмехнулся, отойдя от окна, не уставая поражаться расставленным приоритетам. Фрэнк ходил в дорогих костюмах и ездил на дорогой машине, но продолжал жить в доме, доставшемся ему от матери. Даже ремонт там не сделал.
Раньше вечера вестей можно было не ждать, поэтому Ник принял освежающий душ, похозяйничал на кухне, приготовил пару бутербродов и, позавтракав, вернулся в спальню, где завалился на кровать, положив руки под голову и прикрыв глаза. Из головы не шли обрывки предстоящей встречи с Эриком, которую Ник представлял вот уже несколько дней подряд. Наизусть знал все вопросы, которые хотел задать, но старательно избегал мыслей о предстоящем убийстве, которое готов был доверить кому угодно, тому же Фрэнку, который едва ли ему смог ему отказать. Он не заметил, как тревожно задремал, даже во сне терзаемый мыслями о предстоящем, ведь рядом с ним не было его панацеи с милым светлым личиком и таким же милым именем Эмили.
Разбудил его стук в дверь и глухой голос Френка за ней.
– Мистер Вебер, я зайду?
Николас нахмурился и, поднявшись с подушек, сел, непонимающе оглядевшись по сторонам и наткнувшись взглядом на настенные часы, показывающие уже шесть вечера. Он здорово недооценил свою усталость после перелета.
– Да, заходи.
– Я все сделал, как вы просили, – Фрэнк зашел в спальню и поставил бумажный пакет на кресло возле кровати и взглянул на Николаса. – Вот вещи. Парней я собрал, про мистера Стоуна узнал.
– И где он сегодня зависает? – Ник поднялся и забрал пакет, достав его содержимое: рубашка и брюки, которых у него был полный гардероб. Все в его стиле, как и обычно.
– Дома, с женой.
– Отлично. Собирай парней через час у его дома, а сам подожди меня внизу.
– Не терпится уже все закончить? – усмехнулся Фрэнк.
– Это только начало, – криво улыбнулся Ник в ответ.
– Тогда вам понадобится это, – Фрэнк подошел к нему и протянул вытащенный из-за пояса тяжелый пистолет, оставленный ему на хранение перед отъездом в Чикаго.
– О да, – довольный Ник забрал его, отточенным движением перезарядил, осмотрел и положил на кровать. – Скучал по нему.
– Жду вас внизу, – Фрэнк вышел из спальни, хлопнув дверью.
Николасу не потребовалось много времени на сборы: вскоре он уже застегивал пуговицы на рукавах светлой рубашки и убирал пистолет за пояс, глядя на свое безупречное отражение в большом зеркале в ванной. Да и уже довольно длинная щетина, которую он раньше постоянно сбривал, ему на удивление шла. По крайней мере теперь, глядя на себя, он не видел лицо матери, на которую он был слишком похож, ее глаза и прямой нос. Правда, даже эта схожесть его больше не раздражала так, как раньше. Все же Андреа была хитрой женщиной, расположив к себе даже Ника, который ненавидел ее больше всех на свете. И хоть звание «Мамаша года» ей так и не светило, но после ее откровенности на могиле отца он посмотрел на нее совсем с другой стороны. Правда, к отцу он так и не стал относиться не как к пустому месту, хоть и его историю услышал, и на его могиле побывал. Но что-то подсказывало Нику, что мать его повезла туда не для возрождения несуществующих чувств к отцу, а для удачного антуража, идеально дополняющего ее рассказ. Определенно хитрая. Ник усмехнулся, еще раз посмотрел на свое отражение, откинул мысли о матери и вышел из ванной, а затем и из спальни, спустившись в гостиную, где его на диване уже дожидался Фрэнк.
– Выдвигаемся? – поинтересовался он и тут же поднялся.
– Выдвигаемся, – согласился Ник.
Привычные виды Лондона за окном машины Фрэнка приятно ласкали глаз. Николас откинулся на кожаное сиденье и не сводил взгляда с проплывающих мимо улиц, людей и ярких вывесок. Он даже не заметил, как они подъехали к высотному дому, на одном из последних этажей которого у Эрика была квартира. Возле двух машин неподалеку уже толпились парни, которых Фрэнк собрал для столь ответственного дела и которые, судя по всему, были на стороне Ника, хоть сам он помнил лишь их лица, но никак не имена.
Когда Николас вышел из машины Фрэнка, голоса тут же стихли. Пятеро парней неотрывно смотрели на него, не до конца веря собственным глазам. Ник уже хотел прервать это молчание, когда один из них, чуть ниже самого Ника, короткостриженный и с неприятным шрамом на левой щеке, не сделал это вместо него:
– Вы живы?
– Жив, – коротко ответил Ник и, заприметив биту, забрал ее, поиграв ею в руках. – Догадываемся, зачем здесь?
– Догадываемся.
– Тогда за мной.
Лифт до этажа Эрика шел невообразимо долго. Он будто и вовсе застыл на месте, Ник даже взглянул на небольшой синий экран, на котором сменялись номера проехавших этажей. Он приложил биту к стенке лифта, размял руки, похрустев костяшками пальцев, и снова взял оружие, когда лифт звякнул, а дверцы открылись.
Парни быстро рассредоточились по этажу: двое заняли позиции возле лестницы, а один остался возле лифта, чтобы не пускать посторонних и нежданных гостей. Николас с двумя оставшимися парнями пошел вслед за Фрэнком, позвонившим в дверной звонок. Через минуту дверь все же открылась.
– Фрэнк, какого черта ты пришел? Мог и позвонить, – услышал Николас недовольный голос Эрика и отлепился от стены, возле которой стоял. – Ник?..
– Привет, Эрик, не ждал? – улыбнулся Ник и поприветствовал Эрика точным ударом в челюсть, что тот пошатнулся, зашипев, и взялся за ушибленное место, тихо выругавшись. – Не против гостей?
Николас бесцеремонно зашел в квартиру, оглядывая дорогой интерьер, схожий с его собственной квартирой. Фрэнк едва ли не за шиворот потащил сопротивляющегося Эрика следом, а за ними прошел еще один парень, второй остался у двери.
– Дорогой, что там за шум? – из спальни вышла Аманда, жена Эрика, с которой он прошел огонь, воду и медные трубы, женившись на ней еще девять лет назад, будучи никем. – Николас?.. Что здесь происходит?
– Привет, Аманда, – улыбнулся Ник, подошел к опешившей женщине, которая, кажется, тоже считала его мертвым, и похлопал ее по щеке, а она недовольно одернула голову. – Побудешь гостеприимной хозяйкой? Принеси виски со льдом, пить хочется.
– Принеси, – подтвердил Эрик, поймав недоуменный и в то же время напуганный взгляд жены. Фрэнк усадил его в серое кресло в гостиной и придавил сверху рукой, до боли сжимая его плечо. – Ник, я все объясню…
– Тсс… – перебил его Ник и приложил палец к губам, мол, молчи. Положил биту возле дивана, вальяжным движением снял пальто, положив его на спинку дивана в тон кресла, закатал рукава белоснежной рубашки и сел на диван, по-хозяйски откинувшись на спинку. – Ты объяснишь. Но сначала хочу дождаться свой виски.
– Ник, слушай, – подала голос Аманда, дрожащими руками налила виски в бокал и протянула ему, стараясь сдерживать дрожь, но лед в бокале все равно негромко звякал. – Это какое-то недоразумение…
– Это мы сейчас и узнаем, Аманда, – улыбнулся Ник, забрал виски и сделал глоток, похлопав второй рукой по месту рядом. – Присаживайся, вместе послушаем.
– Ник, я…
– Присядь, я сказал, – настойчиво повторил он, и она решила не противиться, устроившись на краю дивана рядом. – Начинай, Эрик.
Фрэнк сильнее сжал его плечо и тот вновь поморщился, немного наклонившись вправо, будто стараясь увильнуть от больно сжимающих пальцев охранника, но безрезультатно.
– Ник, слушай, я не знал, что Амир будет стараться убить тебя. Сделка по его вине провалилась, ты же знаешь…
– Продолжай.
– Я поэтому и не сказал никому, что ты жив, чтобы тебя не добили… Но все дела в порядке, ты не переживай.
– Скажи мне, мой милый друг, – усмехнулся Николас и сделал глоток первоклассного шотландского виски, покрутив бокал в руке, – я похож на идиота?
– Не похож, конечно.
– Вот и я думаю, что не похож, – он отставил бокал на стеклянный кофейный столик, поднялся, размяв руки, улыбнулся Аманде, подмигнув ей, и подошел к Эрику, которого Фрэнк тут же поднял с кресла, без слов поняв Ника. – Тогда какого черта ты из меня идиота делаешь?!
На этот раз удар в челюсть был куда сильнее: Эрик, пошатнувшись, все же не удержал равновесие и упал к ногам Николаса, встряхнувшего после удара руку. Аманда громко вскрикнула и хотела кинуться к мужу, но ее остановил оставшийся в комнате парень со шрамом.
– Я правду говорю, я кляну… – Эрик шумно выдохнул и замолчал на полуслове, получив от Ника ногой в живот под грязную ругань. А потом снова. И снова.
– Сука ты, Эрик. Клянется он, – пнув его со злости еще раз, Ник отошел к кофейному столику. Допил виски из бокала и взял биту, покрутив ее в руке. – Думаешь, я не знаю, что ты сделку провалил? Подставил меня? На тот свет решил отправить, а потом прибрать к рукам мои дела. Думаешь, не знаю? Я знаю. Я только одно понять не могу, почему ты сам меня не грохнул? Кишка тонка?
– Ты же друг мой, брат почти… – прохрипел Эрик, а Ник рассмеялся. Долго смеялся, раскатисто, а потом подошел и снова пнул Эрика, которому Фрэнк не давал подняться.
– Кишка все же тонка. Ты ведь знал, что меня не грохнули. Чего дело до конца не довел? Знал же, что рано или поздно я вернусь.
– Амир уже разорвал со мной связь…
– А сам? Ты знал, где я…
– Ник, ты что, я бы не смог тебя сам.
– Трус ты, Эрик, – усмехнулся Николас. – И глупый, неумный. Совершенно неумный. Ради чего грохнуть-то хотел? Бабок? Так у тебя же их хоть жопой жри. Я не обделял тебя. Власти? У тебя была власть. Силы? И она была. Чего тебе не хватало?
– Не хотел быть номером два. Я вечно за тобой был, в тени. Будто пустое место. Ни ты меня не замечал, ни враги, ни партнеры. Я всегда был просто приложением к тебе. Все лавры уходили тебе, а без меня ты гроша ломаного не стоишь, ты бы уже похерил все без меня! Только сам бы я тебя никогда не смог убрать, ты ж мне братом стал. Я все для тебя делал, а ты не ставил меня ни во что, хотя если бы не я, тебя бы грохнули уже давно, кто дела будет с истеричкой вести, когда думать за тебя некому? Ты зарвался, Ник, перетянул все одеяло на себя. Я просто хотел спустить тебя с небес…
С каждым произнесенным словом Николас закипал. Сильнее сжимал рукой биту, до скрежета зубов сжимал челюсти и закипал. Он сам не понял, когда что-то в его голове щелкнуло, он замахнулся битой и ударил Эрика впервые. А потом бил, и бил, и бил… Он плохо соображал, все было словно в тумане. Где-то вдали пронзительно, истерически кричала Аманда, но ее крики уходили на задний план. Фрэнк сильной рукой пытался оттащить Ника от уже бездыханного изуродованного тела Эрика, но он оттолкнул его, продолжая наносить удары один за другим. Избивал и жмурился, когда кровь попадала на лицо, в глаза, но не останавливался. Он плохо помнил, сколько это продолжалась, когда силы закончились, он сделал шаг назад, моргнул пару раз, сгоняя поглотившую его пелену, откинул окровавленную биту и провел рукой по лицу, размазывая кровь Эрика. Тот действительно был мертв, и все произошло совсем не так, как это представлял себе долгие дни Ник.
Аманда уже не кричала, просто билась в руках парня и рыдала, стараясь вырваться. Даже укусила его за руку, отчего тот ослабил хватку и отпустил ее. Она тут же подлетела к Нику, орала на него, била кулачками, материла и продолжала бить его, а он просто стоял и смотрел на нее отчужденным взглядом. Все действительно должно было быть совершенно не так.
Николас обнял ее, прижимая к себе, гладя по волосам и успокаивая, а она продолжала вырываться до последних сил, пока не затихла и с новой силой не разрыдалась, пачкая его кровавую рубашку потекшим макияжем.
– Прости, Аманда, так не должно было случиться, – прошептал Ник.
После негромкого хруста шейного позвонка рыдания и вовсе прекратились, а обмякшее тело бездыханной Аманды Николас аккуратно уложил рядом с изуродованным телом ее мужа под удивленный взгляд Фрэнка.
– Мистер Вебер, – подал голос тот.
– Что?
– А ее-то за что?
– Убитые горем вдовы частенько становятся одними из опаснейших врагов. А Аманда была куда умнее своего муженька. Уберите все здесь, чтобы копы ничего не нашли. Я пока умоюсь.
Фрэнк коротко кивнул, начав раздавать распоряжения, а Ник ушел в ванную, где столкнулся с собственным отражением в большом зеркале. В окровавленной когда-то белой рубашке, с кровью, размазанной по всему лицу, он скорее был похож на животное, монстра, совсем не человека. Он только что убил своего друга, своего брата, который хоть и предал его, но сам его так и не смог убить. А Ник смог. Ник убил. Его и его безвинную жену, которая всегда так рада была визитам Ника.
Он открыл кран с холодной водой и умылся. Ледяная вода бодрила, придавала силы и отгоняла все мысли, что ему и было нужно. Он тщательно тер лицо и когда в следующий раз посмотрел на свое отражение, на нем уже не было крови. Правда, Ник так и продолжал ее ощущать на своей коже.
– Дай ключи, – после ванны он забрал пальто, надел его, скрывая окровавленную рубашку, и подошел к Фрэнку, протянув руку и выжидающего на него посмотрев. – Завтра с утра заберешь.
– Куда Вы? – помедлив, Фрэнк ключи от своей машины все же отдал.
– Домой. Куда же еще.
Еще раз кинув взгляд на два тела, Николас покинул сначала квартиру, а потом и дом, вскоре оказавшись в машине. Откинулся на спинку и прикрыл глаза, тяжело вздохнув. Нужно было напиться. Напиться и забыться. По крайней мере сегодня. А завтра он готов был с новыми силами взяться за старые дела. Благо, на пути до его дома был неприметный алкогольный магазинчик, где Ник, не искушаясь, приобрел бутылку водки.
В ту ночь в своей квартире он действительно смог забыться в полном одиночестве. А потом все как-то закрутилось, завертелось. Приходилось снова решать дела, показывать свой авторитет и проворачивать сделки, чтобы хоть как-то восстановить свое финансовое состояние после выплат Амиру. Без Эрика было действительно куда сложнее, Ник даже скучал по нему, по их разговорам и душевным посиделкам за бокалом виски. Убеждал себя, что Эрик сам выбрал себе такую судьбу, и снова погружался в дела с головой. Приходил поздно, уходил рано, порой просыпаясь в одной постели с очередной однотипной мордашкой, имени которой он не запоминал. Все равно это была не Эмили, о которой он думал, которой хотел позвонить, но в последний миг забывал, снова переключаясь на дела. Да и делать ей в Лондоне было нечего: созданное Ником за пару месяцев равновесие было слишком шаткое, а лишние слабости, на которые могли давить враги, он заводить не хотел.
И все шло своим чередом, пока спустя два с половиной месяца после убийства Эрика на экране смартфона Ника не высветился незнакомый американский номер.
– Ник, привет, – этот акцент он не мог перепутать ни с чьим.
– Влада, – хмыкнул он в ответ. – Что надо?
– Ты нужен в Чикаго. Эмили в больнице. Все плохо, Ник, приезжай, как сможешь, ты нужен ей.
========== Глава 16. Ее история ==========
Эмили даже представить не могла, как тяжело ей дадутся несколько метров от машины до здания медицинского корпуса, за дверьми которого она спасительно смогла скрыться. А еще она представить не могла, что так привяжется к Нику, которого она видела за месяц всего несколько раз. Но он крепко засел не только в ее памяти, но и в сердце, которое болезненно тянуло в груди, стоило ей покинуть теплый салон его мерседеса. На губах она все еще чувствовала вкус его поцелуя, а в воздухе, казалось, витал запах его дорогого парфюма, который сводил ее с ума. А может, она сама пахла им. Она не знала.
– А чья это машина была? У тебя появился какой-то ухажер?
Эмили едва не вздрогнула, когда к ней подлетела ее лучшая подружка, Оливия, цепко взяла под руку и повела в сторону нужной аудитории, не сводя с нее пытливого взгляда. Глупо было даже предположить, что все пройдет мимо зорких глаз Лив.
– Не ухажер, – нахмурившись, Эми попыталась отцепить руку подруги от рукава, но тут же сдалась, отведя взгляд. – Просто знакомый.
– Да брось, Уилсон, когда ты в последний раз надевала платье с каблуками для просто знакомого? Да еще и на такой машине. Делись, Эми, у тебя с ним что-то было? – не унималась Оливия, продолжая держаться за несчастный рукав куртки.
Эмили почувствовала себя словно на допросе: скрывать от подруги правду она никогда не умела, та видела ее просто насквозь.
– Какая разница, Лив, – уклончиво ответила Эмили и взглянула на нее, постаравшись как можно естественнее улыбнуться. – Все равно мы с ним больше никогда не увидимся. Лучше пойдем скорее в аудиторию, а то миссис Грин нас точно убьет.
– Я все равно добьюсь от тебя правды.
И она добьется, Эмили знала наверняка. Благо начало занятия выиграло ей время на раздумья. Все заняли свои места, и худая невысокая женщина начала лекцию в привычной ей строгой манере, что в аудитории стояла гробовая тишина.
Оливия все время пытливо поглядывала на Эмили, словно стараясь загипнотизировать ее и таким образом выпытать правду, но Эмили старательно избегала взгляда и вырисовывала только ей известные узоры на полях толстой тетради. А из головы никак не шел он. Николас.
Она никогда не тешила себя несбыточными идеями, что он будет с ней, что останется ради нее в Чикаго или заберет ее с собой в Лондон. Впрочем, она бы и сама с ним вряд ли полетела. Но думать о том, что она ему не нужна и Николас забудет о ней, стоит ему улететь, было куда проще, чем понимать, что она, кажется, тоже ему небезразлична. Иначе объяснить его последний вопрос она просто не могла. И от этого становилось куда тяжелее, болезненнее. Его необдуманные слова обрекли Эмили на ожидание неизвестности, которое могло затянуться не на год и два, а навечно. Но она четко понимала, что ждать его вряд ли перестанет.
От мыслей девушку отвлек конец занятия и подошедший одногруппник, неловко ей улыбнувшийся.
– Привет, Эмили.
– Привет, Джер, – улыбнулась ему в ответ Эми, – ты что-то хотел?
– Да, – замялся он. – Что ты делаешь сегодня вечером?
Джереми был так не похож на Ника: высокий, даже выше самого Ника, худой, с острыми скулами, тонкими губами, серыми глазами и беспорядком черных волос на голове. Даже клетчатая рубашка у него была мешковатая, будто на размер или два больше. Эмили невольно представила рядом с ним Николаса, поджарого, с рельефной мускулатурой, гордой осанкой и таким умением достойно держать себя, что можно было позавидовать. Но теперь Ник для нее был лишь фантомом, а Джереми – здесь, рядом. Хоть несуразный, немного неловкий и местами смешной, но с добрым сердцем и честными глазами, располагающими к доверию. Джер действительно был хорошим парнем, которому бы было преступлением не дать шанс, теша себя надеждами несбыточного будущего с призрачным Ником, которого она, впрочем, и вовсе толком не знала.
– Вроде ничего, а что?
– Ты не хотела бы… Сходить со мной вечером в кино?
– Почему нет, – с улыбкой согласилась Эмили, и парень после ее слов будто расцвел на глазах, прибавив уверенности.
– Тогда я зайду за тобой в семь? – улыбнулся он.
– Конечно, Джереми. Еще увидимся.
Собрав тетради, она покинула аудиторию вместе с Оливией, направившись в сторону следующей.
Оливия весь день пыталась добиться, кто же тот новый загадочный ухажер, но Эмили стоически выдерживала ее допросы, так ни разу себя не сдав. Благо учебный день подошел к концу, и Эми, сославшись на сборы на встречу с Джером, смогла отделаться от назойливой компании Лив. Правда, спокойствие ее было недолгим: дома ее ждал разговор с Томом.
Диалог прошел на повышенный тонах, Том кричал на нее, пытаясь донести, какой Ник козел и что связываться с ним равносильно самоубийству. Эмили и без его крика и нравоучений прекрасно это понимала. Понимала, что он бандит, что наверняка на его руках кровь и что подстрелили его далеко не за честные глаза, но представить Ника убийцей она не могла, хоть Том и пытался ей это вбить. И он бы кричал еще долго, не от злости, а от желания уберечь любимую младшую сестру, такую маленькую и глупую, хоть и считающую себя самостоятельную в двадцать один год, если бы Эмили не сказала ему, что Ник уехал обратно в Англию и больше никогда не вернется сюда. Немного слукавила, умолчав про их последний разговор, но Том, кажется, ей поверил. Крепко обнял ее, по-братски поцеловал в макушку и пообещал, что больше никогда в обиду не даст и что будет беречь ее, Эмили, своего единственного близкого и родного человека, как зеницу ока. У нее не было причин не верить в искренние слова брата.
На встречу с Джереми она собралась быстро: особо не прихорашивалась и не красилась, быстро собрала волосы в конский хвост, подкрасила ресницы тушью и накрасила губы прозрачным блеском.
Джер на удивление пришел не с пустыми руками: принес симпатичный букет белых ромашек, которые она, понюхав, тут же поставила в синюю вазу на кофейный столик в гостиной.
Парень старательно пытался быть настоящим джентльменом и был таким умилительным в своих попытках. А еще он оказался безумно интересным собеседником. Казалось, знал все и обо всем. Он так интересно рассказывал, что Эмили порой казалось, что она забывала дышать, завороженная очередной его невероятной историей. Заливисто смеялась над его шутками и, на удивление, чувствовала себя счастливой.
– Эмили, – обратился он к ней, стоя возле ее дома, до которого ее услужливо проводил.
– Что, Джереми? – улыбнулась она.
– Не хотела бы… – Джер запнулся, стесняясь, но все же закончил фразу: – Не хотела бы завтра снова встретиться со мной вечером?
– Почему нет, давай встретимся.
Когда Эмили заходила в дом, провожаемая его взглядом, она все еще видела его счастливую улыбку.
Они действительно встретились на следующий день. А потом снова и снова, и снова… В компании веселого Джереми, с которым они по вечерам смотрели фильмы, поедая попкорн, она начала забывать Николаса. Хоть и ловила порой его фантомный запах, хмурилась, оглядываясь по сторонам в надежде его увидеть, но Джер мог сгладить даже эти моменты своими жизнерадостностью и любовью к жизни. И две недели для Эмили казались лёгкими, беззаботными и желанными, пока ровно через две недели возле корпуса она не увидела припаркованный бордовый Астон Мартин, из которого под удивленный взгляд Эми вышла Влада в темно-зеленом пальто и длинных кожаных черных перчатках, сняла солнечные очки и улыбнулась.
– Привет, Эмили. Не хочешь выпить чашечку кофе?
– Влада? – удивленно нахмурилась Эмили и оглянулась, пытаясь найти какой-то подвох, но девушка была невозмутима. – Что ты делаешь здесь?
– Просто решила с тобой поболтать, – не переставала улыбаться Владислава, поежившись от холода. – Поехали, Эми, я ведь не укушу тебя.
– Я, конечно, не совсем тебя понимаю, но…. Хорошо, давай что-нибудь выпьем.
Они расположились в небольшой кофейне, где так вкусно пахло выпечкой, от запаха которой предательски заурчало в животе. Девушки сели за небольшой столик возле окна, застеленный забавной клетчатой скатертью, заказали булочки, которые им принесли в плетеных маленьких корзинках, и безумно вкусный кофе, какой Эми еще никогда не пила.
– Так зачем ты встретиться хотела? – поинтересовалась Эмили, сделав обжигающий глоток ароматного кофе.
– Не знаю, – улыбнулась Влада, размешивая сахар в чашке. – Наверное, соскучилась по нашим разговорам в домике. Мне их не хватало.
– Неужели тебе совсем было не с кем поговорить?
– Разве что с Андреей. Но она не та женщина, с кем можно говорить обо всем. Она, кстати, спрашивала о твоих делах и самочувствии. И приносила извинения за то заточение в домике.
– Передай ей, что я не сержусь, если ей действительно это интересно.
Они мило поболтали о пустяках, как и тогда, в домике у озера, когда разговоры с Владой, которая, казалось, тонко чувствовала ее настроение, помогая ей справиться с неожиданно нахлынувшими трудностями, отвлечься и просто забыться, погрузившись в рассказы тихим обволакивающим голосом. После них не сдаваться получалось куда проще.
Эмили и не заметила, как за практически два месяца смогла сблизиться с Владой, совсем отдалившись от Оливии, которая завистливо смотрела ей вслед и вовсе стала игнорировать ее, найдя себе новую подружку. Эми это расстроило не сильно, все ее свободное от учебы время занимал Джереми, встречи с которым она с нетерпением ждала. Он дарил ей цветы, нежно обнимал, заботливо теплее заматывал шарф, целовал в висок и говорил, как любит ее и дорожит ею. Ему Эмили признаться в любви не могла, лишь улыбалась, застенчиво отведя взгляд, а он совершенно не давил на нее, просто обнимал и повторял, что она лучшее, что с ним только случалось в жизни.
Они весело проводили время вместе: дурачились, смотрели фильмы и искренне смеялись, забывая о всех трудностях и проблемах. Ровно в десять он всегда уходил, слишком далеко ему нужно было добираться домой, аккуратно брал ее личико в свои ладони, влюбленно смотрел на нее, нежно целовал ее и обещал, что обязательно позвонит, как доедет домой. Она посылала ему воздушный поцелуй, закрывала дверь и, словно счастливая влюбленная малолетняя девчонка, бежала в гостиную, с ногами забиралась на диван, любовалась свежим букетом в вазе и держала в руках телефон, ожидая звонка Джера. Она действительно чувствовала себя счастливой. Лишь иногда не могла уснуть, лежала в спальне с открытыми глазами и вспоминала Ника, от которого в ту ночь не могла отвести взгляда, таким милым он был во сне. Крепко жмурилась, отгоняя его приятный, но в то же время болезненный образ, думала о Джере и снова открывала глаза, будучи в спальне одной, без лишних образов и мыслей.
Иногда вечером приезжала Владислава с неизменной бутылкой красного вина. Они располагались в спальне: Эми – в кресле, поджимая под себя ноги, с чашкой ароматного чая с мятой, а Влада – на кровати с бокалом вина и тонкой сигаретой, неизменно тлевшей в ее тонких длинных пальцах. Они никогда не говорили о ней, только об Эмили, ее отношениях с Джером, которым Влада была искренне рада. Даже давала дельные советы, которым Эми следовала, избегая нежелательных ситуаций с Джереми. Влада улыбалась, говорила, как рада, делала глоток вина и тушила очередную сигарету в пепельнице на прикроватной тумбе. Порой Эмили видела не только тщательно замаскированную косметикой усталость, бывшей постоянным спутником Владиславы, но и яркие синяки на ее светлой коже. Девушка тщательно старалась скрывать их под одеждой, но скрыть все от взгляда Эмили ей не удавалось. Эми пыталась пару раз начать разговор о жизни Влады и Маркусе, но Влада неизменно улыбалась и мастерски переводила тему разговора.
– Как ты оказалась в Америке? – в один из вечером снова поинтересовалась Эмили, уже готовая получить отрицательный ответ.
– Хотела лучшей жизни, – на удивление Влада не стала отнекиваться, лишь легла на спину, разглядывая потолок.
– Расскажи, – не унималась Эмили.
– Эми, – улыбнулась Влада, перевернулась на живот и подперла подбородок руками. – Это совсем не интересно.
– Я люблю неинтересные истории.
– Ну хорошо… – она удобнее устроилась на кровати, прикурила сигарету и начала свой рассказ.
Она всегда мечтала жить лучше, уехать за границу, открыть свое небольшое дело и быть независимой. Даже поступила в престижный университет на кафедру психологии в северной столице России, отдала огромные деньги за учебу, влезала в долги, с которыми едва ли знала, как расплатиться. Время шло, долги росли, а денег совершенно не было.
Влада практически совсем отчаялась, когда сразу после первого курса ее соседка по комнате предложила ей смутную перспективу быстрого заработка, которым она могла бы расплатиться по всем долгам. Нужно было лишь получить визу и слетать на все лето в штаты. Она прекрасно понимала, что работать там нужно будет совсем не официанткой или посудомойкой, но все же согласилась, понимая, что другого варианта у нее вовсе не было. Не выплати она долги, ее перспективы были бы куда печальнее.
