Текст книги "Ночь, когда пролились звезды (СИ)"

Автор книги: Nikyliya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 54 страниц)

Это было похоже на какой-то страшный сон, где отчаяние заменило собой все остальные эмоции и чувства. И это не прекращалось до тех пор, пока кто-то не схватил ее за плечи, мягко, но настойчиво заставляя остановиться.

– Эй, тише. Тише, милая, – знакомый бархатистый голос ворвался в мир без единого звука, а замерзшее онемевшее лицо обдало запахом неприторной корицы и мяты. И еще кофе, что вмешалось в этот привычный коктейль. – Куда ты так несешься?

– Я сделала ему очень больно, – все, что смогла выговорить она, когда руки Грея сомкнулись на ее плечах крепче.

– Знаю, Люси, знаю. Но сейчас не лучшее время для разговоров с ним. Не для тебя.

Она отстранилась от него и оглянулась. Они стояли посреди оживленной улицы, и на них вовсю пялились любопытные прохожие. Ей было все равно, как и Грею, который смотрел только на нее.

– Ты шел за нами?

– Я не подслушивал, если ты об этом, – слегка уязвленно произнес он. – Вот что я тебе скажу, куколка. Все это – просто отстойный отстой. Но ты виновата в том, что случилось меньше всех, поэтому я хочу, чтобы ты сейчас же перестала себя винить и выбросила это из головы.

– Я виновата. Это же из-за меня… – заупрямилась Люси, но Грей только закатил глаза, цыкнув.

– Виноваты два заигравшихся придурка, которые по началу восприняли это как очередное соревнование. И ни один даже не подумал отступить, пока не стало поздно. Будем честны, милая, когда Нацу притащил тебя к нам домой, женственности и кокетства в тебе было ровно столько же, сколько звезд на небе на тот момент. Прямолинейная и искренняя до мозга костей. Ты не сделала абсолютно ничего, что могло к этому привести. Поэтому даже не думай обвинять в чем-то себя.

Наклонившись, он коротко поцеловал ее в макушку и отступил.

– Я с ним поговорю.

Люси испуганно вцепилась в рукав его куртки, очень сомневаясь в правильности этого решения.

– Брось, куколка. Как бы там ни было, но он мой друг. И я точно знаю, как привести его в чувства.

– И как? Что ты собираешься делать? – усомнилась девушка, вовремя припоминая фингал, который еще долго красовался на лице Нацу после одного такого «разговора».

Грей расслабленно пожал плечами и ухмыльнулся, заражая своей уверенностью и ее.

– Вежливо попрошу его не раскисать. А если не послушает – оболью абсентом и подожгу.

Люси улыбнулась. Сквозь сарказм и глупые шуточки, она уловила в его голосе уверенность в том, что он собирается делать.

– И как это поможет? Ему ведь не впервой загораться.

– Так вот почему мои угрозы никогда не срабатывали, – досадливо цыкнул Грей, и улыбнулся одним уголком рта. – Все будет хорошо. Это пройдет. И не такое проходит.

Договорив, он пошел в сторону дома, оставив последнюю фразу висеть в воздухе. Знал ли он о том, что она понимала ее значение, относительно него самого, слишком хорошо? Догадывался ли, что она знает о нем куда больше, чем он рассказывал?

***

Все еще пребывая в расстроенных чувствах, Люси неспеша поплелась обратно к пабу. Она надеялась, что Леви не успела уйти далеко. Пойти домой она не могла, как и оставаться наедине с самой собой. А день так хорошо начинался.

Но не успела она дойти до заветного места, где сладкие пирожки с корицей могли творить чудеса, как ее окликнул знакомый голос.

Лисанна выглядела так, будто только что улизнула от маньяка-убийцы. Она буквально бежала в сторону Люси по широкой улице. Прическа безнадежно растрепалась, на лбу виднелась испарина, а голубые глаза беспокойно бегали из стороны в сторону.

– Что с тобой стряслось? – тут же накинулась на нее Люси, переключая все свое внимание на подругу. А та уже всучила ей один из двух тканевых мешков, которые с трудом тащила. Взяв ее за руку, она пошла дальше. – Куда?.. Объясни хоть что-то! Выглядишь так, что я начинаю волноваться! Лис!

– Люси, мне очень-очень-очень нужна твоя помощь, – только и выговорила девушка, переходя на бег.

Они сбивали прохожих, пару раз Люси чуть не упала, спотыкаясь о брусчатку из-за огромного мешка в свободной руке. Но весь вид Лисанны доходчиво говорил ей одно: молчи, и делай, что она просит.

– Скажи хотя бы – никто не умирает? – не выдержала Люси. И лучше бы она не спрашивала, потому что Лисанна тут же обернулась на нее с таким выражением лица, будто это уже случилось. Но ответила она:

– Нет… Пока. Я не знаю!

Она привела ее в круглый зал для собраний, что было странно. Люси была уверена, что началась война. Но если так, то что война забыла в самом сердце лагеря?

– Лисанна, это ты? Ох, скорее, – послышался голос Эльзы, но саму ее Люси не видела.

Все скамьи были небрежно сдвинуты к стенам, а центр залы – там, где раньше стоял массивный стол – был заставлен ширмами с белыми тканями, натянутыми на рамы. Люси видела за ними расплывчатые силуэты, а после зал наполнил чей-то протяжный болезненный стон.

– Дыши, милая, – чужой голос пытался заглушить душераздирающий вопль, от которого Люси растерянно замерла у самых дверей. Но Лисанна упрямо дернула ее за руку, напоминая о себе.

– Давай, Люси. Нужно принести туда эти мешки.

Отмерев, Люси бегом помчалась к ширмам, на ходу развязывая мешок и доставая оттуда чистые белоснежные полотенца.

– Я наберу воды, – бросила Лисанна, улетучиваясь куда-то с большим тазом.

А в самом центре залы, на том самом столе, застеленном клетчатым пледом, лежала Юкино. Она была ужасно бледной, ее мокрые от пота волосы слиплись и потеряли свой необычный цвет, став темно-серыми. Она лежала на боку, поджав под себя ноги и прерывисто дышала, повторяя за Эльзой, которая напоминала ей, как это делается.

Люси сразу поняла, что здесь происходит, но легче от этого не стало.

– Что? Почему здесь? – удивилась девушка, окидывая беглым взглядом присутствующих.

Помимо Эльзы и Юкино, здесь были Стинг и Роуг, которые не сговариваясь приняли одну позу – напряженно скрестили руки на груди чуть поодаль. Типичное поведение мужчин, которые однажды попали на роды. Как это невыносимо больно они видят, но что с этим делать понятия не имеют.

– Это началось тут, а она не смогла идти, – беспокойно пояснил Стинг.

Была здесь и одна незнакомая ей особа. Совсем молодая девочка с длинными синими хвостиками на голове, в милой короткой юбочке. Она стояла у изголовья кровати и будто бы чего-то ждала. Поймав на себе ее взгляд, Люси кивнула девочке. Эльза заметила это и, как только у Юкино закончилась схватка, пояснила Люси:

– Это Венди, она недавно пришла к нам. На ее лагерь уже… нападали.

Люси вежливо представилась девочке в ответ.

– Я еще не очень хорошо обращаюсь со своей магией, но иногда у меня получается залечивать раны. Эльза попросила меня побыть здесь на всякий случай, – тоненьким смущенным голоском объяснила девочка.

– Спасибо, Венди, – улыбнулась ей Люси и приблизилась к Юкино, присаживаясь перед ней на корточки и смахивая с глаз промокшую насквозь челку. – Ты как?

– Не думала, что это так больно, – она устало улыбнулась, давая Люси понять, что еще держится.

– Ты справишься, – заверила ее Люси. – Мы будем рядом.

– Спасибо, – одними губами произнесла девушка.

Поднимаясь на ноги, Люси успела заметить, как после этих слов Стинг недовольно покосился на Роуга, который напряженно сверлил взглядом стену.

– Они-то понятно. Но что ты тут забыл, мне не понятно, – проворчал он на друга.

– Но ты же здесь, – скучающе пожал плечами Роуг.

– Я-то с ней встречаюсь! – Стинг заводился так же быстро, как и Нацу. – Слушай, вали отсюда по-хорошему. Скоро тут будет то, что тебе видеть не нужно.

– Что? – не понял Роуг, искренне недоумевая почему друг не рад его поддержке. – Я же помог тебе положить ее на стол! Вдруг еще что-то понадобится!

– А можно потише? – грозно рыкнула на них Эльза, да так, что парни аж подпрыгнули от неожиданности. И тут же притихли. Но Стинг все-таки добавил, переходя на свистящий шепот:

– Отвернись хотя бы!

Роуг, который и без просьбы смотрел исключительно в стену, лишь пожал плечами. Но на его щеках все-таки проступил предательский румянец.

Роды были тяжелыми. По крайней мере, Люси так казалось, потому что на других родах до этого она ни разу не была. Впрочем, как и Лисанна, которую все почему-то негласно сделали главной в этом нелегком деле. Она напомнила всем о том, что понятия не имеет, как это делается, лишь один раз. Но после испуганного взгляда Юкино, сразу взялась за дело. Малышка Венди все эти мучительные часы пыталась заглушить боль роженицы, водя над ней раскрытые ладони, светящиеся голубым.

Кульминацией сего процесса стал скрипящий детский плачь. Самый искренний и невинный звук, который когда-либо слышала Люси, заботливо прикладывающая влажное полотенце ко лбу Юкино в этот момент. Девушка вся горела, и едва оставалась в сознании, но мужественно держалась все это время. А как только вымотанная Лисанна, с облегченной улыбкой, положила младенца ей на грудь, по щекам Юкино потекли горячие слезы.

– Это… – сухими, как камень, губами, начала она, но Лисанна быстро поняла, о чем речь.

– Девочка, – теперь уже и она дала волю слезам. – Она чудесная.

Неловко и неуверенно, к ним приблизился бледный, как простыня, Стинг. За его спиной маячил Роуг. Даже он больше не мог скрывать внутри свои эмоции от появления на свет новой жизни.

Увидев лицо Стинга, Юкино аккуратно приподняла девочку, которая уже перестала плакать. А Эльза, с улыбкой, подметила.

– Один в один, как Стинг.

Стинг тут же поджал губы, Юкино смущенно отвела взгляд. А Люси стало жаль Эльзу, которая хотела как лучше, но по своему незнанию, подняла очень щекотливую тему. До этого момента Люси могла лишь догадываться, кто был отцом ребенка – Стинг или один из тех насильников, из-за которых бедняжка однажды покинула свой лагерь. Но теперь все стало понятно.

Как ни странно, неловкую ситуацию исправил Роуг.

– Это странно, но она и правда похожа на тебя, Стинг. Ты только посмотри на ее нос!

Стинг хмыкнул, присаживаясь на корточки перед малышкой и приветливо ей улыбаясь.

– И правда. Совсем, как у меня, – он легонько ткнул пальцем в кончик носа малышки, отчего она издала смешной квакающий звук. – Извиняй уж за это, мелкая. Конечно, мамин нос гораздо лучше, но выбирать-то тебе не приходится, да?

Люси сгорала от умиления, наблюдая за этой сценой. А после заметила на себе задумчивый взгляд Юкино.

– Как ты? – спросила у нее Люси. А девушка легонько покачала головой, давая понять, что дело вовсе не в этом.

– Люси, ты не хочешь дать ей имя? – вдруг ошарашила ее своей просьбой Юкино, слабо улыбнувшись.

– Но… – растерялась девушка. – Почему я?

– Потому что, – Юкино перевела дыхание. – Если бы не ты – ее бы здесь не было. Ты спасла меня, когда вернула тот флакон, который я уронила. Спасла абсолютно незнакомого человека из чужого лагеря.

– Да, давай, вандалка, – поддержал идею Стинг. – Только что-то красивое, но не слишком длинное, лады?

– Ну… ладно, – Люси вся разволновалась от такой ответственности. Ведь маленькому человеку с этим именем потом еще жить! – Дайте хоть посмотреть, на кого она похожа.

Стинг послушно отошел в сторону, и Люси заняла его место, присев перед малышкой, самозабвенно надувающей слюнявые пузыри, на корточки. Она внимательно присмотрелась к ее лицу, чувствуя, как внутри все холодеет. Нет, с лицом малышки все было в порядке, оно было сморщенным, конечно, и немного синим, но…

Едва взглянув на нее, Люси почувствовала тонкий ручеек магической энергии, растекающийся по телу малышки. И она уже чувствовала подобное раньше.

Повернув голову, она взволнованно посмотрела на Эльзу, которая уже ловила ее взгляд, чуть нахмурившись. Она тоже почувствовала это.

– Люси? Все хорошо? – взволновалась Юкино. Люси улыбнулась, чтобы сгладить ситуацию. Ведь по сути ничего страшного не случилось, ведь так?

– Мавис, – поднявшись на ноги, уверенно проговорила Люси. – Ее зовут Мавис.

– Мавис, – Юкино будто пробовала имя на вкус, а после удовлетворенно заулыбалась. – Мне нравится.

– Парня я бы назвал Вайс. А для девчонки сойдет, – одобрил Стинг, возвращаясь к своей девушке.

– Люси, можно тебя на минутку? – попросила Эльза. Никто не возражал. Центром всеобщего внимания стала малышка Мавис, которая вновь начала плакать.

Девушки отошли в дальний конец круглой залы, и Эльза придвинулась к Люси максимально близко – так, чтобы услышала только она.

– Ты думаешь, что это она?

– Реинкарнация Светлой Богини. Да. Я уверена. Эту энергию ни с чем другим не перепутаешь, – уверенно кивнула Люси. – Она такая… Чистая.

– Значит, не солгал тогда Зереф, – напряженно протянула Эльза, вглядываясь через плечо Люси в малышку. – Жаль, что у нас нет пары десятков лет до его прихода.

– Да, на помощь младенца, я думаю, рассчитывать не стоит, – весело улыбнулась Люси, но улыбка тут же сошла с ее лица, как только она вспомнила о другом их возможном союзнике. – Эльза, ты говорила с демонами?

– Да. Еще утром.

– И что вы решили?

Она не была уверена, какой ответ хотела услышать. С одной стороны, демоны значительно облегчили бы им задачу, которая и без того была невыполнимой. С другой же – такая помощь могла вылиться потом в еще большие проблемы. Как, должно быть, тяжело было Эльзе и другим главам лагерей принимать решение.

– Я хотела собрать всех здесь, чтобы рассказать об этом, но поняла, что нас слишком много, – было видно, что Эльзу что-то ужасно беспокоит, и это волнение передалось и Люси. – Пришла сюда, чтобы что-то придумать, а тут Юкино и все это… Поможешь мне, собрать всех на улице? Надо придумать что-то, чтобы всем было меня слышно и еще…

Эльза прервалась на полуслове, и для Люси это выглядело странно. Ведь она не слышала голоса Уоррена в голове их лидера, повторяющего одну и ту же фразу:

«Он идет с северо-запада. Повторяю, Бог приближается к нам с северо-запада! Эльза… Он уже здесь…»

Комментарий к Глава 37. С северо-запада

Группа автора – https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 38. Три секунды ==========

Война – это довольно романтично, не так ли? Она рождает героев. Никогда не узнаешь, на что действительно способен, не окунувшись с головой в это незабываемое приключение, пронизанное адреналином насквозь.

Здесь дружба проходит свое финальное испытание.

Здесь чувства заставляют совершать невозможное во имя того, кто дорог.

Здесь чувствуешь себя частью чего-то большего, сплоченного, значимого.

Здесь общая цель и уютные посиделки у костра перед боем.

Здесь острее обычного ощущаешь, как жизнь бежит по венам.

Здесь вкус победы особенно сладок…

***

Все, кто рассказывают о войне в подобном ключе – никогда на ней не бывали.

А те, кто был там, никогда не расскажет о том, что война – это чистая победа животных инстинктов над разумом. О том, что там нет кнопки повтора и сохранения. Только слепая паника, где проще всего потерять самого себя, чем вспомнить, ради чего столько бессмысленной крови.

Война – это три простых слова. Слезы, страх и смерть.

***

Грей понятия не имел, что должен говорить, когда переступал порог собственного дома. Но острая потребность сделать хотя бы что-то была гораздо сильнее сомнений. Уже давно он не чувствовал себя виноватым в подобном ключе. Обычно, если уж он косячил, то косячил наверняка. А в этот раз он не считал, что в чем-то виноват, но вину все равно ощущал. Вот такой вот парадокс.

Нацу он застал сидящим на диване. Его единственный друг уперся локтями в колени и, не моргая, смотрел себе под ноги. Он о чем-то сосредоточенно думал, что за ним наблюдалось крайне редко. Да и вообще, подобные разговоры были не в их стиле. Поэтому, вместо всего того, что вертелось у него в голове, что он обязан был сказать, Грей резко выпалил:

– Выглядишь, как дерьмо.

Лениво, будто потратил на это последние силы, Нацу усмехнулся, так и не подняв головы.

– Чувствуется так же, – заверил он.

Грея злило то, как неловко он начинал чувствовать себя, переступая с ноги на ногу у двери и понятия не имея, куда себя деть.

– Поговорим?

– Мы уже говорим, – наконец, Нацу поднял голову и взглянул на друга с легким прищуром. Успокаивало то, что никакой агрессии и ненависти Грей в его взгляде не встретил. – Ты нахрена приперся? Меньше всего сейчас мечтал увидеть твою тупую рожу.

– О, признаки жизни обнаружены, – усмехнулся Грей, расслабляясь. – Уже хорошо. А то я начал бояться, что ты прямо тут помрешь.

Сделав три шага вперед, он повалился на диван – на противоположную от Нацу сторону – и стек по подушкам вниз, расслабляясь – но только внешне – и закидывая руки назад. А после вдруг произнес:

– Отстойно получилось. Извини.

Нацу удивился ничуть не меньше самого Грея, поворачиваясь в его сторону и удивленно вскидывая брови.

– Изви… чего? – наконец, на губах Нацу застыла улыбка. Да, немного издевательская, но и на том спасибо.

– Чего слышал, – буркнул Грей, прикрывая глаза и откидываясь на подушки, чтобы Нацу не смог заметить его дебильного смущения.

Нацу многозначительно хмыкнул, отчего захотелось откатить время немного назад и просто молча двинуть ему в живот. Хорошая драка на их языке обычно означала то же самое, что он только что сказал. Только краснеть после этого не приходилось.

– Зря извиняешься, – после долгого молчания, без капли шутки или сарказма, заговорил Нацу. – Если бы я обижался, то сломал бы тебе нос сразу, с порога.

– Кстати да, что-то давно мне никто не ломал нос, – Грей будто сбросил в пропасть огромный камень, открывая глаза и выпрямляясь. – Значит, все путем?

– Послушай, – Нацу снова положил локти на коленях и то сжимал, то разжимал кулаки, тщательно подбирая слова. – Люси не моя собственность. Конечно, мне погано, но виноват в этом только я сам. И скоро это пройдет, так что забей. Я взрослый мальчик.

– Она очень переживает.

– У нее всегда были проблемы с эмпатией, – покачал головой Нацу, вдруг тепло улыбнувшись. – Наверное, это из-за того, что она долго спала… Я поговорю с ней, когда все немного… уляжется.

– Ага, – стараясь вложить в свой тон как можно больше безразличия, Грей начал задумываться о том, как бы ему отсюда повежливее свалить. Все, что хотел, он уже сказал. Но тут Нацу вдруг хлопнул себя по коленям, выпрямляясь, будто что-то решив. И этот решительный хлопок не предвещал ничего хорошего.

– Меня больше волнует другое, – в глазах Нацу горела слегка враждебная серьезность.

– Ну что еще? – простонав, Грей закатил глаза. Дурацкая привычка.

– Скажу прямо, – Нацу чуть наклонился вперед. В его волосах – Грей готов был в этом поклясться – всполыхнул огонь. – Если у тебя с ней так же, как с Джувией… лучше сразу отвали от нее.

Грей дернулся, как от пощечины. Это тема считалась у них запретной. И в любой другой момент он без раздумий дал бы ему по лицу. Но в этот раз только сдавленно спросил:

– О чем ты?

– Ты знаешь, о чем, – Нацу упрямо скрестил руки на груди. Он прекрасно видел, как тяжело Грею говорить об этом, но прошло уже достаточно времени. И сейчас это было важно. – Ты никогда ее не любил. Но позволял ей любить себя из жалости, – каждое слово, как удар головой об асфальт. – Она чувствовала это, поэтому и колебалась. Поэтому и… – Нацу запнулся, почувствовав, что наступил носком ботинка на допустимую границу. – Не поступай так же с Люси. Я вижу, что она и правда тебя любит. Но как только она почувствует, что ты ее обманываешь… Это точно ее убьет. Потому что она чувствует все намного острее, чем мы.

Нацу начал говорить что-то еще, но Грей перебил его тихим:

– Я люблю ее, – а после еще раз. Уверенным и твердым голосом. – Я люблю ее.

Нацу замолчал, пораженный искренностью своего неразговорчивого друга. Он не понимал, что испытывает сейчас, услышав от него эти три слова. Облегчение или осознание окончательного поражения?

На этом серьезный разговор двух друзей был закончен. Грей уселся у окна, закурив сигарету, о которой мечтал все утро. А Нацу завалился в гамак, планируя наконец выспаться. Но богиня сна сегодня была не на его стороне. Потому что входная дверь вдруг с грохотом распахнулась, и на пороге застыла виновница недавнего непростого разговора.

***

Люси даже не поморщилась, когда в нос ударил горький запах плохих сигарет. Даже не опустила взгляд, увидев взъерошенного Нацу. Это все не важно. Все это было уже совсем не важно на фоне того, что должно было случиться.

Не говоря ни слова, она несдержанно всхлипнула и рванула в их сторону. А парни будто бы что-то поняли, поднимаясь ей навстречу.

Оставив все лишнее и ненужное позади, он порывисто обняла их обоих, пряча лицо на плечах двух людей, которые были ей дороже всего на свете.

– Сколько у нас времени? – понял все без слов Нацу.

– У нас больше нет времени, – ее голос хрипел из-за слез, которым она запретила вырываться наружу. Она не имела права плакать сейчас. Но липкий страх сдержать никак не получалось.

И сейчас, так по-детски, изо всех сил прижимая Грея и Нацу к себе, она отчетливо понимала, что не столько боится погибнуть сама, как потерять кого-то из них. Этот бесконтрольный страх вырос до таких размеров, что ее маленькое тело перестало вмещать его. Она отдала бы все на свете, лишь бы найти еще два кольца, способных подарить им второй шанс.

– Да не трясись ты так, куколка, – так, будто ничего и не произошло, хмыкнул ей в волосы Грей. – Он один. Нас больше.

Он понимал, что ему не обмануть ее – теперь уже нет – но больше не придумал, что еще сказать.

Нацу отстранился от нее первым и ободряюще – совсем как раньше – улыбнулся ей, по-мальчишески вздергивая нос.

– Давно хотел надрать ему задницу, – воодушевленно хмыкнул он и направился в сторону лестницы. – Наконец-то, дождался.

– Ты куда? Принарядиться решил? – издевательски вскинул бровь Грей, скрестив руки на груди.

– Пошел ты, – Нацу поставил одну ногу на ступеньку и обернулся. – Я за револьверами!

– На кой черт тебе револьверы? Ты же теперь сам, как ходячий огнемет!

– Ну, – Нацу смущенно заулыбался и почесал затылок. – С ними спокойнее как-то. Привычнее.

– Ну и странный же ты.

– Не странный, а предусмотрительный! И вообще, пошел ты!

– Ты это уже говорил.

– Плевать.

Sam Tinnesz – Play with Fire

Грей молча наблюдал за тем, как уходит Нацу. Не отводил взгляд с легким задумчивым прищуром с лестницы, слушая скрип ступеней, а после и звук захлопывающейся двери в комнату Люси, где хранилось все оружие. А после вдруг резко развернулся к девушке и порывисто шагнул вперед, прижимая ее спиной к стене на кухне.

Легкий испуг сменился волной кипятка по всему ее телу, когда Грей, тяжело дыша, наклонился вплотную к ее лицу. Властный затуманенный взгляд сводил ее с ума, а жар, исходивший от его напряженных рук, поймавших в ловушку, моментально заставил гореть и ее. Ей не было страшно. Ей это безумно нравилось. То, с каким голодом он на нее смотрел.

Все совсем как в прошлый раз. Снова та же комната, снова Грей, прижимающий ее к стене, его губы в опасной близости, тяжелое дыхание. Только в этот раз она точно знала, что стоит ей оттолкнуть его – и он отступит. Теперь она понимала, что он поступил бы так и тогда.

Больше не в силах сдерживаться, она сама потянулась к его губам, и он поддался ей на встречу, шумно выдыхая. Он прижался к ней вплотную, обхватывая ее лицо руками, а она бесконтрольно и жадно гладила его напряженную спину. Он рвано провел ладонью от бедра и выше, по подрагивающему животу, задирая ей футболку, царапая кожу. Они целовались, как сумасшедшие, совсем потеряв контроль над собой и все яростнее ударяясь в стену. Она неосознанно вцепилась в его пылающую кожу, и он стал целовать ее еще отчаяннее, окончательно потеряв рассудок. Рваные дыхания перемешались друг с другом, а когда в комнату ворвался тихий незванный стон, Грей с явной досадой оторвался от нее и замер, прикрыв глаза в паре сантиметрах от ее раскрасневшегося лица. Еще долго он пытался просто совладать с самим собой, чтобы произнести:

– Что я должен сделать, чтобы ты осталась дома?

Было странно видеть на его лице сразу и страсть, и отчаяние. Он все еще тяжело дышал через приоткрытые губы, но брови беспокойно сомкнулись на переносице. Было видно, как тяжело ему было это говорить. Как будто так он признавался ей в своей слабости. Хотя для нее это выглядело с точностью да наоборот. Он переборол себя, чтобы сказать это. А значит, в чем-то он уже победил.

– Я думала над этим, пока шла сюда, – все еще ощущая его дыхание на своих раскрасневшихся губах, тихо произнесла она. А он не сводил с нее взгляд, явно борясь с желанием просто продолжить целоваться. – Раньше я бы сама ни за что на свете не вышла туда. Для меня каждая вылазка за Эфирионом была большим испытанием. И каждый раз я винила себя в трусости, я видела твой взгляд, ты будто ждал, что я признаюсь в том, что мне страшно… Я не знаю, в какой именно момент все изменилось. Я изменилась. Теперь я просто не могу остаться здесь. Потому что, если там с вами что-то… случится… Я буду всю оставшуюся жизнь винить в этом себя.

– Глупая, – с оглушающей нежностью Грей коснулся пальцами ее щеки, убирая выбившуюся прядь волос ей за ухо. Уголки его губ изогнулись в едва заметной улыбке. – Я не ждал, что ты признаешься. Я надеялся, что ты этого никогда не сделаешь. – Его рука прошлась по шее и опустилась на плечо, поглаживая его большим шершавым пальцем. – Но сейчас все по-другому. Я знаю, какая ты храбрая, Люси. Но вышло так, что тебе почти нечем защищать себя, в отличии от нас. У тебя нет атакующей магии. Поэтому не упрямься, и позволь нам… мне защитить тебя.

– Ах вот как? – вдруг разозлилась Люси, но отталкивать его от себя не стала. – Ты и раньше говорил, что я слабачка! Но вспомни, благодаря кому у тебя теперь есть бесконечная магия? Это я вернула звезды! Поэтому перестань уже меня недооценивать!

На ее тираду Грей сделал долгий глубокий вдох. И такой же неторопливый выдох. И только после этого заговорил с легкой ухмылкой:

– Ты теперь до конца жизни будешь мне этим тыкать, милая? «Эй, Грей, я разбила твой коллекционный виски, но ты же помнишь, как я вернула звезды на небо и не будешь злиться, ага?»

Люси хотела возмутиться еще раз, но он не дал ей этого сделать, обхватывая ее руками и крепко прижимая к себе.

– Только моргни, милая, – заговорил он ей в волосы с веселым сарказмом, за которым не сумел скрыть горечь. – Я просто свяжу тебя и запру у себя в комнате.

Она понимала его страхи. Знала, что сейчас он думал о всех тех, кого уже потерял. Но и она сама ощущала то же самое.

– Я обещаю, что буду очень-очень осторожной, – приподняв голову, она коснулась губами его подбородка, тут же смущаясь своему порыву. А зря, потому что Грей тут же заметно расслабился, будто опьяненный. – Не стану лезть туда, где очень опасно, а просто буду где-то неподалеку. Мне так будет спокойнее, понимаешь?

– Какая же ты упрямая, – досадливо цыкнул Грей. – Просто невыносимая.

Снова послышался скрип половиц, и Грей нехотя разомкнул объятия, кинув на Люси последний взгляд полный осуждения и порицания. Но она не хотела, чтобы их разговор закончился на такой ноте, поэтому коротко коснулась пальцами его руки и улыбнулась. Он не удержался, и уголок его рта приподнялся, а взгляд невольно потеплел.

Нацу вернулся с кобурой на поясе, а в руках сжимал один из кнутов Люси – ее самый любимый, с кожаным сердцем на конце. Он не спрашивал, пойдет ли она с ними, он просто знал это, передавая ей оружие. Но, как только она потянула кнут на себя, он не разомкнул пальцы. Его взгляд стал непривычно серьезным.

– Знаю, что отговаривать нет смысла, но я очень тебя прошу, – Нацу разжал пальцы, отдавая ей кнут. – Всегда держись позади. А если что-то пойдет не так – вернись в лагерь и сделай все, чтобы увести отсюда людей. Хорошо?

– Хорошо, – кивнула Люси. – Я сделаю все, что смогу.

***

Дальше события развивались сумбурно и стремительно. Не было какой-то четкой организации процесса, не было синхронно шагающего военного строя. Как бы долго все они ни готовились к этому дню – никто не оказался по-настоящему готовым.

Люди высыпали на улицы только благодаря стремительно расползающимся по лагерю слухам. Люси, Грей и Нацу оказались у ворот лагеря раньше остальных, и им было отлично видно Эльзу, которой Стинг уже помогал взобраться на смотровой мостик. Их было всего двое. Два лидера, которые стихийно, без голосования и выборов, были назначены ведущими.

Эльза выглядела собранной, одним своим видом вселяющей в остальных такую необходимую сейчас уверенность. Но Люси знала, что это лишь иллюзия, ведь она видела лицо Эльзы в тот момент, когда она узнала от Уоррена «долгожданную» новость.

Люси не слушала воодушевляющую речь Эльзы и Стинга, который умело подхватывал ее слова. Ведь она одна из немногих уже сталкивалась с Богом и видела, на что он способен. Они говорили что-то о сплоченности, общей цели, о том, что им есть кого защищать, есть за что бороться. И все в этом роде.

Она старалась верить в лучшее. Есть ли у них шанс на победу? Конечно, да! Ведь теперь у них у всех есть бесконечная магия. Их много, а Зереф один.

Но тревожный червячок внутри все не давал ей покоя. Ведь если его боялся даже повелитель преисподней, за спиной которого стояла армия из демонов… то что могут они? Те, что еще не до конца овладели новоприобретенными силами.

Сейчас, когда смерть подкралась вплотную, Люси начала думать, что принять помощь демонов – не такая уж и плохая идея, даже учитывая возможные последствия. Жаль, что она так и не успела спросить у Эльзы о решении, которое они приняли. Да и сейчас, в своей речи, она ничего об этом не говорила. Боялась испугать людей? Боялась, что кто-то может выступить против такого союза и уйти перед боем? А на поле боя жаловаться будет уже некому и некогда.

Люси подняла взгляд на Эльзу, чьи серебристые доспехи сияли на летнем палящем солнце. Она ждала, что та скажет о демонах хотя бы что-то. Но этого не произошло.

Она поняла, что неосознанно вытащила из-за ворота кулон Эфириона и теперь нервно теребит его в руке уже тогда, когда почувствовала, что Грей смотрит на нее.

– Зачем ты носишь его? В нем же больше нет смысла, – Грей чуть наклонился к ней и говорил едва слышно. Но стоящие рядом все равно внимали словам Эльзы с благоговением на лицах, им не было дела до бывших Искателей, теперь оказавшихся не у дел.

– Просто… – смутилась Люси сперва опустив взгляд, а после решительно подняв его на парня. Шрам у его губ виднелся отчетливее обычного из-за яркого солнца. – Просто мне дал его ты, и я… – снова пауза. Люси все не могла решиться, кусая губы.

– Ну? Говори уже, – он нетерпеливо нахмурился.

– Он ведь предназначался Джувии, да?

Она успела проклясть себя за этот вопрос тысячу раз. Но, на удивление, Грей отреагировал на ее вопрос абсолютно спокойно. Только лишь слегка прищурился.