Текст книги "Ночь, когда пролились звезды (СИ)"
Автор книги: Nikyliya
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 54 страниц)
– Ты говоришь про дом нашего дедушки Макарова? – с воодушевлением начала Леви. Люси кинула удивленный взгляд на дедушку, похрапывающего на их столе.
– Его дом? – пояснила Люси, указав на старика.
– Ну, да, – пожала плечами Леви. – Он же все еще не развалился, хоть и старый. Так почему бы ему там и не жить?
К ним приблизилась запыхавшаяся Мира. Даже ее всегда безупречная прическа сегодня выглядела растрепанной. На фартуке виднелись следы жирных пальцев. Обычно она себе такого не позволяла, но сегодня у нее было слишком много работы. Понятно, почему Лисанна так испугалась ее гнева.
Тем не менее, поставив перед ними две кружки с зеленым чаем и омлетом с овощами, она мило улыбнулась. Не успела Люси сказать ей что-то ободряющее, как перед ними засверкали ее пятки.
– Бедная Мира, – протянула Люси, положив замерзшие руки на теплую кружку. А Леви уже накинулась на еду. – Так что там с домом-то?
– Да ничего такого, – с набитым ртом отозвалась Леви. – Этот дом – все, что осталось от старой деревни, в которой жили люди еще до того, как ее сожгли драконы. Молодой Макаров просто нашел его и начал в нем жить. А уже потом, когда к нему присоединились другие, лагерь начали строить вокруг него. Конец.
– Ну вот, а я ждала захватывающую историю, – вздохнула Люси, беря в руки вилку.
– Мало тебе захватывающих историй вокруг? – хихикнула девушка. – Тут тебе и злой волшебник, и принцесса, заточенная в темнице, и прекрасный рыцарь. Даже два. В белых доспехах и в черных.
– Это Нацу с Греем-то рыцари? – хихикнула Люси. – А мы с тобой тогда кто?
– Я – мудрец, отвечающий на любые вопросы героев касаемо легенд и всего такого, – взмахнув вилкой, как волшебной палочкой, ответила Леви. – А вот кто ты – я еще не решила.
Люси стало немного обидно от ее слов, но она не подала виду. В частности, из-за того, что на самом деле она и сама еще не решила, кто она в этой истории такая.
– Выглядишь, как принцесса, за которую без раздумья отдают жизни прекрасные рыцари, – задумчиво продолжила Леви, окинув ее хитрым взглядом. – А ведешь себя, как тот же рыцарь. Только неправильный какой-то рыцарь. Мозги есть, а с силами не очень повезло. Странный ты персонаж, Люси. Не бывает таких в сказках, которые я читала.
Люси прыснула в кулак, немного приободрившись. А что? Оригинально. Ей по душе.
– Ну что, – бодро продолжила Леви, покончив со своей порцией и теперь искоса поглядывая за порцией Люси. – Какие у тебя мысли на счет нашей проблемки?
Люси хотела было что-то сказать, но тут вспомнила, что они здесь не одни. И выразительно кивнула в сторону все еще спящего старика. На что Леви только махнула рукой.
– Ой, да брось! Даже, если дедушка услышит что-то сквозь сон, при всем желании, он никому ничего не расскажет, – поджав губы, Леви вдруг погрустнела. – Жаль, что ты не знала дедушку до… болезни. Он был чудесным. Лагерь при нем был чудесным. Мне грустно от того, что я больше не могу поговорить с ним, – вздохнув, она сбросила с себя нахлынувшие воспоминания. – Но, по крайней мере, он жив и относительно здоров. Наверное, он заслужил отдых.
– Наверное, он бы быстро справился с выходками Лексуса, – мягко улыбнулась Люси. Ей действительно было жаль, что она не застала его таким, каким помнила его Леви.
– Этим он и занимался, пока был у руля, – фыркнула в ответ подруга и наклонилась ближе, навалившись на стол. Так, чтобы никто другой их не услышал. – Макаров всегда стремился к миру и спокойствию. Старался угодить всем, у него очень доброе сердце. Это ведь он организовал Ночлег в том здании для Спящих. А ведь это довольно затратно. Многие лагеря уже давно начали просто избавляться от своих Спящих. В том числе и те ублюдки – Саблезубые.
– Тогда к чему стремится Лексус?
– Хоть они с дедушкой и родня, но вообще друг на друга не похожи, – покачала головой Леви. – Лексус всегда был против Ночлега. Ему не нравилась политика дедушки. Они часто ссорились и спорили, это все знают. Лексус считает, что мы должны стать сильнее. Зарабатывать не искательством и продажами, а войной. Как Саблезубые. Отбирать ресурсы у слабых, понимаешь? Мол только так возможно выжить, – Леви скривилась так, будто съела лимон. – Он всегда ужасно кричал на дедушку, когда тот приводил к нам в лагерь новых детей или раненных, которых находил в лесу. Мол, мы должны избавляться от слабаков, а не принимать их к себе.
– Но тогда зачем Макаров сделал его главным? – нахмурилась Люси, немного покраснев. Было неловко говорить об этом в присутствии самого старика. Но ведь он все равно ничего не понимает.
– Не его, а их, – поправила Леви. – Как бы там ни было, но я думаю, что он любил Лексуса. Наверное, ему хотелось верить в него. Любому бы хотелось. Его план выглядел идеальным. Суровые взгляды Лексуса против справедливости и сострадания Эльзы. Они должны были дополнять друг друга. Но на деле это превратилось в постоянную войну.
– И вот к чему мы пришли. Лексус решил действовать, – подвела итог Люси и откинулась на спинку стула. – Неужели это так важно для него? Настолько, что он готов идти по чужим головам.
Внезапно старик Макаров открыл сначала один глаз, а затем и второй. Прищурившись, он хитро заулыбался, смотря прямо в глаза Люси. В уголках его глаз проявились тоненькие длинные морщинки. А после он заговорил твердым голосом. Так, будто и не спал вовсе.
– Мудрость состоит в том, чтобы изучив все, что только можно, иметь достаточную скромность, чтобы понимать, что мы не можем знать все.
– Ох, золотые слова, дедушка, – вздохнула Леви, хихикнув. А Люси не разделяла ее веселья. Ей стало жутко. Ужасно жутко.
Обычно он ограничивался одной фразой. Но на этот раз решил продолжить. Повернувшись к Люси, он с пониманием в голосе произнес:
– Кто ищет, тому назначено блуждать.
Она сглотнула комок и нахмурилась.
– Что вы хотите этим сказать? – прошептала она, вцепившись пальцами в стол. Так, что костяшки побелели.
– Да ты чего, Люси, – удивилась Леви. – Ты же знаешь, что он ничего…
Макаров перебил Леви. Вцепившись в Люси замутненным взглядом, он продолжил говорить. Его голубые радужки будто впали во внутрь и побледнели, практически слившись с белым цветом. Так выглядели глаза стариков, но Люси этого не знала, и от того ей становилось еще страшнее. По спине пробежались мурашки.
– Кто ищет, тот не находит, но кто не ищет, тот будет найден.
Люси покачала головой. Ей хотелось найти в его словах смысл, который он пытался в них вложить. Ей казалось, что он пытается что-то сказать, но не может. Леви же оставалась при своем мнении. Наверное, она все же права. Ведь она знает его и историю его болезни гораздо лучше, чем Люси.
Она уже собиралась встать и пойти домой, как Макаров схватил ее за руку.
– Изучают глубину, кидая в неё камни, – упрямо заявил он, сведя брови. – В любую эпоху самых злостных представителей рода человеческого следует искать среди народных вождей.
– Да-да, дедушка, – отмахнулась Леви и мягко освободила руку Люси от его хватки. – Что-то он сегодня разволновался… Чувствует, наверное, что происходит.
– Наверное… – пролепетала Люси. Уходя из паба, она несколько раз обернулась, но Макаров снова уснул.
Леви должна была забежать к себе домой, дать задание ученикам, чтобы у нее была возможность появиться на их маленьком собрании. Поэтому они договорились встретиться прямо там.
На самом деле, решение уже было принято. Люси знала, за что отдаст свой голос. Искать Эфирион сейчас – ничуть не легче, чем иголку в стоге сена. Сколько это займет времени? День? Два? Неделю? Или их поймают за этим заданием гораздо раньше?
Она отдаст голос за то, чтобы выкладывать все карты на стол уже сейчас. Тем более, что они у них были очень даже неплохи.
Но, как известно, у судьбы обычно другие планы. Поэтому, едва девушки вышли на свежий воздух, позади раздался шепоток. Сначала тихий, он начал разрастаться, и вскоре Люси сама поняла, что вызвало его.
Трое крупных мужчин в форме охраны приближались к пабу со стороны ворот. И все бы ничего, если бы в руках они не держали длинные клинки. У крайнего из них был револьвер. Очень похожий на любимый револьвер Нацу.
– Почему они с оружием? – пораженно вскрикнула Леви, схватившись за руку Люси. То ли ища защиты, то ли наоборот – пытаясь защитить Люси.
– Они арестовали Ридуса, – из-за соседнего стола поднялся парень с отросшими светлыми волосами и грубой щетиной и наклонился к ним. – Минут десять назад, вытащили прямо из дома. Вакаба рассказал, он живет по соседству.
– Я же просил тебя пока не трепаться, – проворчал человек с трубкой в зубах, который сидел за одним столом с Максом. Так звали мужчину с щетиной. Люси вспомнила. – Не хочу неприятностей.
– Ох… – только и выговорила Леви, сильнее сжав пальцы.
– Но почему они с оружием сейчас? – с нажимом спросила Люси.
Этого никто не знал. Макс молча стянул со спинки стула свою куртку и углубился в паб, поближе к стене. Нахмурившись, и Вакаба проследовал за ним. А вооруженные мужчины все приближались.
Дальше все развивалось стремительно. Как и обычно в эти моменты Люси абсолютно терялась, лишь после прокручивая все в голове и понимая, что она должна была сделать и как. Если бы Леви не дернула ее в сторону, мужчины, наверное, прошлись бы прямо по ней – загораживающей проход растерянной девчонке. Все стихло вокруг, когда они переступили порог паба. Леви крепко обняла Люси за талию. Так, будто она могла накинуться на них, но что за глупости? Неужели, Леви думает, что она совсем ненормальная?
Хотя, скорее всего, так ей просто было спокойнее. Поэтому Люси обняла ее в ответ и положила подбородок на ее макушку. Она дрожала.
– Нам нужен Эльфман, – в повисшей тишине раздался голос человека, который держал в руках револьвер.
– Зачем он вам? – на лице Миры не осталось и тени улыбки, когда она отставила поднос на стол и вышла вперед, на ходу поправляя складки платья.
– Он обвиняется в соучастии в преступлении против лагеря и краже Эфириона, – в голосе мужчины не было ни гнева, ни злости. Он выглядел так, будто это нормально. Будто он только что заказал у Миры стакан с виски и вазочку с оливками.
– Да ты сам-то понимаешь, что говоришь? – с другого конца паба послышался дрожащий голос Лисанны. В какой-то момент их взгляды встретились, и Люси едва заметно покачала головой. Что бы они обе не говорили сейчас – это не поможет.
Но они не собирались просто взять и отдать родного брата этим громилам – прихвостням Лексуса. И Люси прочитала это в глазах у подруги.
– Лучше отойди в сторону, Мира… – с участием в голосе предупредил второй, с клинком. – Ты ничего не сможешь сделать без Эфириона. Только пострадаешь.
Мира понимала это, но тем не менее поджала губы и раскинула руки в стороны, делая шаг влево. Она прикрыла собой стол, за которым сидел ничего не понимающий Эльфман. Он продолжал безразлично ковырять вилкой свой остывший завтрак. Попугай у него на плече и то заподозрил неладное раньше. Взлетев к самому потолку, он начал кружить над хозяином и истошно кричать.
Лисанна рванула к ним, но было уже слишком поздно. В стороны полетели перевернутые столы и люди с криками выбегали из паба. Насколько же все они были запуганы, что даже никто не попытался преградить им дорогу, остановить… Ведь их всех было больше, чем охраны, и это могло перекрыть даже отсутствие оружия…
Но здесь не было бойцов, только рабочие и фермеры.
Когда один из мужчин с силой отпихнул Миру, не выдержала и Люси. Она понимала, что это сопротивление приведет лишь к тому, чтобы все они окажутся в камере вместе с Эльфманом, но тело двигалось само.
Она рванула вперед, взметнув руку к поясу, на котором, конечно, не было ее кнута. Поняв это, она потянулась за стулом, готовая метнуть его в здоровяка.
Но тут ее перехватили сзади. Маленькие руки Леви что есть сил обхватили ее за талию, мешая двигаться дальше. Но Люси была сильнее ее, поэтому сделала рывок вперед, высвобождаясь. Тогда Леви сделала то, чего Люси ожидала от нее меньше всего – ударила ее по ребрам.
Люси вскрикнула и упала на пол, скорчившись от боли. Леви нависла над ней и обхватила ее лицо руками.
– Мы вытащим его, слышишь? – шипела она ей прямо в лицо. – Только не так. Так мы им не поможем.
– Да, – прохрипела Люси. Пелена спала с глаз. Леви была права. – Слезь с меня, пожалуйста.
Когда Люси поднялась на ноги, хватаясь за ноющий бок, Эльфмана уже выводили наружу, скрутив ему руки. Он даже не сопротивлялся, только непонимающе оглядывался на сестер, которых скрутили и вели следом за ним. Попугай вернулся к хозяину на плечо, приняв свою судьбу.
– Не надо было, Мира… – лепетал все тот же охранник. А девушка воспользовалась его слабостью, обернулась и прицельно плюнула ему в лицо.
В пабе будто прошелся ураган. На полу валялась посуда и осколки. В центре были перевернуты столы и стулья. Люди испуганно жались к стенам. В их глазах Люси видела растерянность и страх. Он читался так отчетливо, что она переняла это чувство и почувствовала собственной кожей.
– Зачем ему Эльфман? – прошептала Люси, смотря прям перед собой. Леви стояла рядом, сжав маленькие ручки в кулаки. – Он ведь точно ничего не сделал.
– Эльфман беспомощен и слаб, – в голосе Леви слышалась горечь. – Лексус начинает избавляться от таких… А Ридус слишком много знал. Не надо было тянуть с этим…
Это точно. Они совершили роковую ошибку. Слишком расслабились. А теперь и Лисанна с Мирой и Эльфманом оказались за решеткой. Люси чувствовала на плечах безумный груз ответственности. События накатывались друг на друга, как снежный ком, и чтобы она не делала, остановить это не получалось.
– Нужно рассказать обо всем Нацу, – сбросив с себя оцепенение, Люси направилась к выходу, переступив через поваленную скамейку.
– Да, – Леви догнала ее и теперь шла рядом. – Встретимся у вас, хорошо? Мне нужно занять чем-то детей.
Леви умчалась по главной улице, а Люси несколько раз вдохнула и выдохнула, чтобы успокоиться. Небо заволокло хмурыми тучами еще сильнее, совсем спрятав солнце. Поднялся сильный ветер, взметнув в ее сторону ворох смятых листков из переулка.
Она устала надеяться на то, что однажды проснется утром, и ее голова будет забита лишь тем, какой чай ей выпить на завтрак – черный или зеленый. Сейчас же все снова катилось в какую-то пропасть.
Она пару раз выдохнула на окоченевшие руки, чтобы согреться и поплелась в сторону дома, чтобы «обрадовать» Нацу. Интересно, как он отреагирует? Ведь Лисанна – его лучший друг.
Не пройдя и десяти метров, она снова увидела Наба и невольно замедлила шаг. Но он зыркнул на нее так, что она ускорилась. А после, убедившись, что он отвернулся, прошмыгнула в один из переулков чуть дальше того, в тени которого сидел парень.
Ее удивило то, что совсем недалеко от него разыгрывался настоящий боевик с драками и арестами. А он так и остался сидеть на месте. Даже не подошел чуть ближе, чтобы посмотреть, что там произошло.
Зачем он следил за пабом в тени переулка?
Это показалось Люси странным, поэтому она сделал еще шаг назад и уткнулась в деревянный ящик с мусором, присев в его тени на корточки. Отсюда ей было хорошо видно и широкую центральную улицу, облепленную деревянными домами и темный провал переулка напротив, где сидел мужчина, скрестив руки на груди и выглядел весьма серьезным.
Может, он просто вышел подышать свежим воздухом?
На это Люси тут же фыркнула. Не лучшая погодка для прогулок. Да и место он выбрал весьма странное.
Зачем он следит за пабом? Что в нем такого?
Если он замешан в аресте Эльфмана, тогда почему не ушел с остальными?
Усевшись поудобнее – прямо на ледяной асфальт – девушка зябко обняла колени, но уходить не спешила.
Может быть она и сошла с ума, но все это казалось ей ужасно странным. И она не уйдет отсюда, пока не выяснит, что здесь делает Наб. Кого он ждет? Или за чем-то следит? Почему именно здесь?
Прошло по меньшей мере часа три, и Люси едва могла пошевелить затекшими ногами и замерзшими руками. Жаль, что она не надела еще и штаны от униформы искателей, а ограничилась лишь теплой курткой и простенькими потертыми джинсами. Стоило бы плюнуть на это дело и идти домой, если бы не одно «но».
Наб все еще сидел там.
Он даже не встал ни разу, чтобы отлучиться по нужде или сходить пообедать!
Теперь у Люси не осталось сомнений, что он там не просто так. Она даже была почти на все сто процентов уверена, что…
От мыслей ее отвлек знакомый цвет. Розовый.
Когда начало смеркаться, она заметила его идущим по улице. Нацу как раз обогнал парочку, идущую впереди него, не прекращая озираться по сторонам. Он выглядел крайне взволнованным. Волосы у лба торчали вверх пиками, будто он постоянно запускал туда пальцы. А куртка была расстегнута, словно он очень спешил. Оранжевая футболка колыхалась от ветра.
Выйди она из своего укрытия, и Нацу мог бы раскрыть ее. Или Наб просто повернул бы голову в сторону движения. Поэтому она нашарила рукой лежащий на земле камушек и швырнула его в сторону Нацу.
Камушек не долетел до него, ударившись в шаге от ноги, и отскочил в сторону. Но Нацу услышал звук и резко развернулся.
Он смотрел на нее в упор, но не видел из-за тени, которая скрывала ее. Зато она видела его очень хорошо. Зеленые глаза потемнели, зрачки расширились. Он хмурился, чуть согнув ноги. Руки были напряжены, хоть это и не было видно невооруженным взглядом. Люси сразу узнала ее. Боевую стойку.
Она видела, как он злится и нападает на врага лишь со стороны. Но так, чтобы этот горящий взгляд был направлен прямо на нее – никогда. Куда делся тот вечно улыбающийся и уверенный во всем мальчик, который буквально излучал сплошное тепло? Сейчас она видела перед собой опасность. Самую настоящую опасность.
Но в глубине души понимала, что ей нечего бояться.
Поэтому, когда он медленно приблизился к переулку, в котором она затаилась, Люси резко подскочила с пола и схватила его за грудки, затаскивая в темноту.
Нацу среагировал моментально. Перехватив ее руки, он больно вывернул их за спину и с силой впечатал ее спиной в мусорный контейнер. Люси сдавленно охнула, больше от страха, чем от боли, и замерла, не в силах пошевелиться, плотно зажатая между его разгоряченным, в прямом смысле, телом и холодным ящиком.
– Нацу, это я, – прошипела она ему прямо в лицо, наблюдая за тем, как округляются его глаза.
Выпустив ее руки, он сделал шаг назад, все еще не веря в происходящее. Потом поднял руки к лицу и посмотрел на них так, будто увидел впервые в жизни.
– Боже, Люси, прости, – пролепетал он, поднимая взгляд.
А затем в выражении его лица снова начались метаморфозы. Из виноватого и растерянного оно превратилось в маску бесконечного облегчения. Ничего не говоря, он снова приблизился к ней и прижал к контейнеру. Только на этот раз он не вжимал ее в него, что есть сил, а бережно обнял, прижавшись своей щекой к ее.
– Я думал, что они и тебя забрали, – коротко шепнул он.
На нее обрушилась вся тяжесть понимания. О боже, она снова сделала это. Снова навредила кому-то, не подумав до конца о последствиях.
Расслабив напрягшееся от чужого прикосновение тело, она подалась ему навстречу и оплела руками широкую спину в ответ.
– Нет, я в порядке, – виновато зашептала она. – Просто совсем забыла о времени. Прости, я заставила тебя поволноваться.
– Ох, ты делаешь это ежедневно, – расслабившись окончательно, Нацу приглушенно рассмеялся и отстранился от нее, растянув губы в улыбке. А потом вдруг снова стал серьезным. – Что ты здесь делаешь? Леви сказала, что ты знаешь про Лисанну и остальных! Почему не пошла домой, как собиралась?
– Я… – начала было Люси, но в этот момент по всему лагерю загорелся неон. И чуть ниже что-то сверкнуло, ослепив ее. Это было лезвие клинка, что висело на поясе у Нацу. – Почему ты с клинком?
– А сама как думаешь? – хмуро отозвался Нацу и облокотился о стену, скрестив руки на груди. – Я иду к Лексусу.
– Что? – вскрикнула Люси и зажала рот рукой, бегло выглянув из переулка. Кажется, Наб ничего не услышал. – Ты в своем уме?! Тогда они арестуют и тебя!
– О, спасибо, что веришь в меня, милая, – хмыкнул парень и в его глазах засверкали смешинки. – Хватит этих игр в шпионов, Люси. Я просто пойду и выбью из этого ублюдка всю дурь. И заставлю его прекратить это.
– Он тебя не послушает, – начала было Люси, подскочив к нему. Но тут невольно снова взглянула в сторону Наба.
И застыла на месте. Над головой словно зажглась лампочка.
– Эй, ты чего это? Знаю я этот твой взгляд… – проворчал Нацу, пытаясь развернуть ее к себе за плечо. Но Люси не шелохнулась, уставившись в глаза старику Макарову.
А он смотрел прямо на нее, усевшись на асфальт подле ворчащего что-то себе под нос Наба.
– Как же я сразу не поняла… – как в бреду, залепетала девушка, зарываясь пальцами в волосы.
– О чем ты, Люси? – напомнил о себе Нацу, а девушка подняла на него горящий взгляд.
– Сделай это, – вдруг выпалила она.
– Сделай – что? – занервничал Нацу. – Эй, ты меня пугаешь!
Он протянул к ней руку, словно хотел дотронуться пальцами до ее щеки. Но Люси перехватила ее и сжала обеими руками, пораженная собственной мысли. Она все поняла.
– Сделай это! Вломись к Лексусу! – уже уверенно заявила она. – Только сделай это как можно громче. Ломай все на своем пути, кричи и ругайся. Так, чтобы весь лагерь сбежался.
– Я не ослышался? – вздернул брови Нацу. – Я думал, что ты опять станешь меня отговаривать… Постой-ка. Что ты задумала? Зачем тебе шумиха?
– Да! Именно шумиха! Ты можешь делать это как можно громче?
– Ты, конечно, обратилась по адресу, но… Ты же не решила просто избавиться от меня, чтобы забрать себе мой гамак? Я планировал набить морду только Лексусу, а так…
– Просто поверь мне, ладно? – взмолилась Люси, сильнее сжимая его пальцы и придвигаясь ближе. – Я уверена, что не ошиблась…
Теперь их лица были прямо друг напротив друга. Нацу рвано выдохнул.
– Я верю, – спустя мгновение молчания, выговорил он, смотря ей прямо в глаза. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Люси. Будь осторожна.
– Это ты будь осторожен, – улыбнулась девушка.
– Ты просто еще не видела меня в деле. Да я же мастер по разрушениям! Просто лучший!
Люси только улыбнулась еще шире. Перед глазами всплыл занимательный пейзаж: темное небо, лес на заднем фоне. И ряды каменных домов чужого лагеря, объятые пламенем.
О да, кажется, она обратилась по адресу.
Wake Up Hate – The Panic
Комментарий к Глава 18. Рыцарь в теле принцессы
Группа автора – https://vk.com/nikyliya_bac
Арт к главе от Виктории Андреевой – https://vk.com/nikyliya_bac?z=photo-184528828_457239108%2Falbum-184528828_272559574
========== Глава 19. Конец старого, начало нового ==========
Пролетали минуты, и Люси казалось, что она летит вместе с ними. С каждым новым ударом сердца в ее кровь, словно яд – капля за каплей – вливалось сомнение. Нацу выскочил из переулка минут десять назад, и теперь она прокручивала этот момент в голове, каждый раз мысленно протягивая вперед руку и останавливая его.
Что, если она снова ошибается?
Но дело сделано. Ледяной воздух показался ей еще более обжигающим, когда на улице окончательно стемнело, а ветер завыл с удвоенной силой. По стенам медленно и будто нехотя заструились нити неона – кровеносная система этого места – и Люси пришлось вжаться в стену еще яростнее и сжаться в комок на холодной земле, чтобы ее не заметили раньше времени.
Она точно ошибалась снова.
Ну почему Нацу не сказал ей об этом? Неужели он настолько сумасшедший, что доверился несвязному бреду девчонки, которая сама о себе была не в состоянии позаботиться?
Запустив пальцы в волосы, она готова была прямо сейчас сорваться с места и догнать его. Просто обхватить руками что есть сил и заставить пойти вместе с ней домой. Это не их заботы. Все, что здесь происходит – не их вина. Они не должны были. Не нужно было. Она должна остановить его.
Но как только она действительно поднялась на ноги и обхватила себя руками, где-то недалеко загрохотало. Люси вмиг похолодела еще больше, застыв на месте. А после послышались возмущенные крики и детский плач. Послышался выстрел. А за ним еще один.
Наб тут же встрепенулся и подскочил на ноги, осматриваясь. Он колебался. Потерев костяшки кулаков на обеих руках, мужчина сел обратно, вызвав у Люси разочарованный выдох. Но не успела его пятая точка коснуться насиженного места, как звук разрушения повторился в двукратном размере, а за ним, словно Нацу нашел рупор, прогремел его хриплый голос:
– Лексус, твою мать!
Он эхом отскакивал от узких улочек, сопровождаемый грохотом и гулом толпы, которая повалила на улицы, чтобы оказаться в первых рядах представления.
И когда мимо Наба пробежал охранник, отчаянно пытавшийся достать из пустой кобуры оружие, которое в спешке оставил дома, не выдержал и мужчина. Стул с глухим звуком повалился на асфальт, когда он подскочил с места и кинулся за коллегой, извлекая из ножен клинок. Люси казалось, что его острое лезвие резануло и ее саму, заставив покрыться мурашками.
Нацу там один. Совсем. И к нему сбегалась вооруженная охрана.
И что бы там сейчас не произошло – все будет абсолютно зря, если она сама не совладает с собственным страхом и не поторопится.
Проследив взглядом за тем, как Наб скрывается за углом освещенного голубым неоном дома, Люси выскользнула из своего укрытия. Ей под одежду тут же ворвался ледяной ветер. Все конечности задеревенели, но кровь внутри кипела.
Она не помнила, как оказалась у старого дома дедушки Макарова, но вот ее пальцы уже бессознательно водят по мутному стеклу, по потрескавшейся деревянной оконной раме, по хлипкой двери, в надежде найти лазейку. Ей отчаянно хотелось стать ветром, чтобы просочиться сквозь замочную скважину, но глупое неуклюжее тело то и дело вздрагивало, мешая сосредоточиться.
Она дернула за ручку несколько раз, но та лишь жалобно трещала. Дверь не поддавалась. Потом она вернулась к мутному стеклу, пытаясь разглядеть внутри хоть что-то, но окна изнутри были затянуты плотной тканью с желтыми старыми подтеками. Разбить стекло или выбить дверь? Пожалуй, первое было ей под силу. Конечно, чувство вины тут же зазвенело в ней тревожной свирелью, но, если положить на весы сохранность чужого имущества и свободу невинных людей, ее выбор становился очевиден.
Но едва она бросилась вглубь переулка за стулом, брошенным Набом, как сзади послышались неторопливые шаги.
Сердце застучало, как сумасшедшее, взгляд заметался по узкому проходу меж домами. Но спрятаться здесь было негде. Выход один – вперед, к главной улице, или назад, к идущему. Что бы она не выбрала – ее в любом случае уже заметили.
Медленно повернувшись, она мысленно умоляла непонятно кого, чтобы это оказался друг, но чертик, сидящий на правом плече, писклявым голосом сообщал ей, что глупо надеяться на такую удачу.
Выпрямив спину и обернувшись, она заставила себя успокоиться и приготовиться ко всему. Слишком много поставлено на карту, она должна, она обязана совладать с собственными эмоциями. Пусть не понять их до конца, но хотя бы заглушить, увести на второй план.
– Совесть связывает нас как с вековой мудростью, так и с мудростью собственного сердца.
Она сразу узнала этот беззаботный голос, и лишь после опустила взгляд и увидела хитрую улыбку сквозь седые усы. И все бы ничего, если бы именно его дом она не пыталась только что взломать.
– Я могу все объяснить, – пролепетала Люси, не совсем уверенная, что вообще есть какой-то смысл ему что-то говорить. А он будто и не услышал ее, неспеша подходя ко входной двери и доставая из кармана связку ключей.
Люси затаила дыхание, не зная, чего ей ожидать дальше. Не было похоже, чтобы старик прятал что-то у себя в доме, а иначе он бы не стал так спокойно себя вести, ведь так?
Или же он только и ждал момента, чтобы показать ей. Не ей – не важно кому – но хоть кому-то. Потому что сказать прямо он не мог.
Очень долго. Мучительно долго Макаров пытался попасть ключом в замочную скважину, пока связка и вовсе не вылетела из его рук. С громким звоном она ударилась о землю, а Макаров перевел взгляд на застывшую девушку. Он так и смотрел на нее и молчал, а ей понадобилась какое-то время, чтобы осмелиться подойти ближе и поднять с земли ключи.
– Вы хотите, чтобы я помогла вам открыть дверь, да? – спросила Люси, затравленно оглядываясь. Она должна была поторопиться, просто вырвать ключи из его рук и вломиться в дом. Но что-то у нее внутри не позволяло ей так поступить.
Не дождавшись ответа, она начала прикладывать один ключ за другим к скважине, мысленно ругая себя за нерасторопность и неуверенность. А когда ни один из ключей не подошел, она заставила себя не паниковать и попробовать еще раз. Один за другим. Не обращая внимания на дрожь в пальцах.
И как только замок щелкнул, и дверь с протяжным скрипом отворилась в ее сторону, она отодвинула пожелтевшую скатерть, прикрывавшую дверь, в сторону, и ахнула.
Конечно, ведь это было так очевидно. Если вынести такое количество Эфириона из лагеря не представлялось возможным, да и крайне опасным – его могли найти чужаки – то оставалось только спрятать его прямо в лагере. До того момента, пока Лексус не придумал бы, как разыграть его героическую победу над Саблезубыми, у которых оно якобы находилось. Но прятать его у своих соратников было глупо – подозрения рано или поздно упали бы на него, и тогда обязательно начнется обыск и его дома, и дома его приближенных. И даже если бы кому-то взбрело в голову проверять даже тех, кто никогда не водил дел с Лексусом, никто – абсолютно никто – не мог бы даже помыслить, что пособником может оказаться тот, чей авторитет в лагере был незыблем. Макаров здесь был всем, как родной отец. Разве мог бы он скрывать у себя злодеяния собственного внука?
Будь он в здравом уме – конечно не стал бы этого делать. Но старик был болен.
– Вы пытались сказать об этом, да?
Люси словно обухом по голове ударило, мозаика сложилась в ее голове и теперь пульсировала в сознании.
Она прикрыла за собой дверь и уставилась на старика, который устало уселся прямо на пол у двери и продолжал пристально за ней наблюдать. А что ему оставалось? Вся, абсолютно вся комната, была завалена горами голубых пульсирующих камней, от которых так и веяло энергией. Кровать, стол со стульями – все было заживо погребено в завалах.
– Где вы спали все это время? Как же вы… – начала было Люси, но Макаров лишь устало прикрыл глаза прямо на полу и кажется даже успел задремать.
Люси снова перевела взгляд на груды Эфириона. Как же ему удалось перетащить их все сюда незаметно? И самое главное, что не укладывалось у нее в голове – как можно было так грязно пользоваться слабостью собственного дедушки? Как можно было фактически оставить его без дома? Заставлять спать его прямо на полу? Неужели ему вообще на всех наплевать?
