Текст книги "Ночь, когда пролились звезды (СИ)"
Автор книги: Nikyliya
сообщить о нарушении
Текущая страница: 43 (всего у книги 54 страниц)
Голос в голове Люси приглушенно зарычал, но никак это не прокомментировал.
Седой мужчина вдруг обернулся на звездное небо и спешно заговорил.
– Пора начинать, уже полночь. А ты, – Король хмуро зыркнул на Мард Гира. – Не делай глупостей. Я надеюсь на твою сознательность, Зереф.
– Конечно, Король, – Зереф почтительно склонил голову и расправил плечи, занимая свое место на одном из углов равностороннего треугольника.
Зереф уже тогда лгал им. Он и не планировал избавлять людей от драконов. Он был против этого с самого начала.
Почему? – прошелестел голос Люси в ее собственном сознании.
По той же причине, по которой он создал меня и всех остальных демонов. Смотри.
Что-то начало происходить. Все трое Богов запрокинули головы к небу и закрыли глаза. Каждый из них начал излучать магию, которая окутывала их коконом – у каждого своего цвета. У Зерефа черным, у Мавис – Белым, у Короля – золотым. А потом вся эта энергия, скопившись, устремилась вверх, к небу. К звездам.
Люси уже знала, что суть ритуала заключалась в том, чтобы отправить огромное количество магии в Звездный мир, а затем равномерно распределить ее по звездам, чтобы они, как ретрансляторы, обрушили ее одновременно по всему миру на драконов, как дождь. Чтобы в живых не осталось ни одного.
И пока Зереф послушно выполнял свою работу и не делал ничего подозрительного.
Верно, план был таким, – Мард Гир будто бы слышал ее мысли. – Но не у Зерефа.
Вдруг ее взгляд уловил постороннее движение. Это Мард Гир из прошлого, до этого тихо стоящий в стороне, вдруг подошел к Зерефу со спины и бесшумно опустил свою ладонь ему на спину. И в тот же момент тоже засветился темным светом.
Что ты делаешь?
Ровно то, что приказал мне Создатель. Ломаю равновесие.
В этот момент поток темной энергии стал заметно преобладать над белым и золотым. Но ни Мавис, ни Король будто и не замечали этого, находясь в каком-то онемении.
И без того темное ночное небо теперь стало действительно черным. Это был цвет страха, пустоты и смерти. Люси стало страшно, хоть она и понимала, что все это уже давно случилось. Ей показалось, что звезды на небе мелко задрожали. А белый и золотые потоки вдруг начали темнеть. Тело Мавис заколотило крупной дрожью. А Король скривился, как от невыносимой боли.
И произошло то, что изменило их мир навсегда. Основание башни разнесло мощным оглушительным взрывом. Осколки разлетелись на сотни и тысячи километров, а звезды… Нет, они не взорвались и не начали падать. Они скорее… стекали вниз по черноте неба, становясь все тусклее и тусклее. И вскоре они окончательно пролились на землю, потухнув. Мир погрузился во тьму, освещаемую лишь одинокой тусклой луной.
От взрыва не пострадала лишь платформа, так и оставшаяся висеть в воздухе. И Боги. Они больше не светились безграничной силой. Напротив. Люси больше не ощущала в них вообще ничего, они были абсолютно пусты и ослаблены. Все они, даже Зереф. Их обмякшие и совсем человеческие тела валялись безвольными куклами на углах равнобедренного треугольника.
Я не понимаю. Он ведь тоже пострадал.
Да. Зереф понимал, что чтобы вывести из игры Мавис и Короля, ему придется здорово рискнуть. Но иначе никак. Так устроен этот мир. Мавис всегда была против его идей и взглядов. Но и сама она слишком идеализировала этот мир. Между ними двумя всегда стоял Король и не давал одной из сторон одержать верх в этом противостоянии. Они оба веками мешали ему.
Но чему они мешали?
Сделать мир лучше, – хмыкнул голос Мард Гира. – Да, как бы странно это сейчас не звучало, но Зереф всегда верил, что стремится именно к этому. Другой вопрос в его… методах.
Я так часто слышала об этом его идеальном мире. Но он никогда не говорил, что именно все это значит.
Конечно, он не говорил. Потому что не всем он придется по нраву… Понимаешь, Зереф всегда считал, что люди, постоянно обращаясь за помощью к Богам, лишь сбрасывали на них свою же ответственность. Мавис считала свои долгом помогать и оберегать их. Но Зереф был радикальнее. Он считал, что так она не помогает им, а делает только хуже. Он говорил о том, что маги с годами становятся все слабее. И тут с ним сложно не согласиться. А потом мир начали осаждать драконы, для которых любая людская магия – даже самая сильная – была словно щекотка. Тогда-то Зереф ухватился за свою идею еще яростнее, чем раньше. Он загорелся идеей создать новый вид магов. Лучше, сильнее, выносливее. Тогда и появились мы. Демоны.
Но и демоны не смогли справиться с драконами?
Нет, смогли. Но проблема была в другом, – ей показалось, что теперь Мард Гир смотрит на нее в упор. – Таких, как я, Кьека или Сейра – единицы. Чаще всего у Зерефа получались недоразвитые, безмозглые, кровожадные существа, не способные ни на что, кроме как стать новой угрозой для людей.
Демоны Грехов?
Да. Этот план Зерефа провалился. Но тогда у него созрел другой. Еще более безумный. И для этого, он попросил меня явиться на ритуал и вмешаться.
Что ты сделал с ними?
Ритуал был построен на идеальном равновесии сил. Задача Богов заключалась в том, чтобы равномерно отдать всю свою силу без остатка и обрушить ее на драконов. Но тут вмешался я, и нарушил баланс. Я влил в Звездный мир гораздо больше магии, чем требовалось. Это придумал Зереф.
Он знал, что звезды упадут и мир совсем лишиться магии?
Нет, даже он не мог предположить такого. Его целью было – ослабить всех, кто принимал участие в ритуале. Теперь Боги оказались абсолютно беззащитны на какое-то время. И моей главной задачей было поместить Мавис и Короля к специально подготовленные сосуды из Эфириона, которые бы не давали им восстановиться долгие годы. Так я и поступил.
Люси наблюдала за тем, как Мард Гир опустил Мавис в прозрачный голубой гроб и закрыл крышку. А после он вдруг ухмыльнулся и проделал то же самое и с Зерефом.
Ты предал его, – поняла Люси. – Но почему?
Чтобы выжить. Все поступки в этом мире совершаются с одной единственной целью – чтобы выжить. Я и мои братья – демоны – были нужны ему до поры до времени. Как думаешь, в его новом, идеальном мире, с людьми, способными справится с любым врагом, будет место кровожадным тварям? Его первому неудавшемуся эксперименту?
Значит, Зерефа ты запрятал в тех развалинах. А Мавис спустил в свой мир?
Мавис была моей подстраховкой. Чтобы в случае чего, Зереф не смог спуститься в преисподнюю. Но вы все испортили. И теперь он жаждет мести.
Люси молча наблюдала за тем, как Мард Гир запечатывает крышки гробов. А где-то там, внизу, уже наверняка начинали задыхаться люди.
Ты знаешь, чего он хочет теперь? Почему убивает людей? – решилась спросить Люси. И ей ответили.
Конечно, знаю. После неудачных попыток создать идеальную расу искусственно, он решил, что природа должна позаботиться обо всем сама. Он решил, что вся проблема в том, что маги начали рожать детей от простых людей. Запас магических сил мельчал, люди становились все слабее. И теперь его главная цель – геноцид. Он просто убивает всех слабых, оставляя только сильных магов, которые в будущем дадут достойное потомство. Так же он однажды поступит и с их детьми. Проредит стадо, оставляя только достойных. Все очень просто.
Люси стало не по себе от его слов. И самое страшное, что она уловила логику в действиях этого безумца. Ужасную, хладнокровную логику.
Ее замутило. Видение начало таять, но пока этого не произошло, она увидела еще кое-что. Король Звездного мира засиял золотом, как только к нему приблизился Мард Гир. Его тело подняло в воздух неведомой силой, и он начал таять. Он рассыпался маленькими звездами, которые тут же устремлялись ввысь, к чернеющему небу. Он возвращался в свой мир, где будет заперт еще целую сотню лет.
И вдруг его глаза чуть приоткрылись. Это было безумием, но Люси показалось, что он смотрит прямо на нее, прямо ей в глаза. Внимательно и неотрывно. А потом что-то будто дотронулось до ее талии, и тут же исчезло вместе с телом седого мужчины.
Очнулась она уже в тронном зале. Грей и Жерар сидели на полу, как и она сама, пытаясь прийти в себя. Значит, они тоже это видели.
– Я готов встать на сторону людей в этом конфликте, – вновь заговорил Мард Гир, и его голос разнесся величественным эхом по зале. – Такой союзник был бы весьма кстати, верно?
– И взамен ты хочешь… – не без сарказма, хрипло и очень тихо выговорил Грей, все еще хватаясь за бок.
Демон расплылся в улыбке и чуть прищурился.
– И взамен от вас я не хочу ничего, – усмехнулся он, а Люси даже растерялась от его слов. Но не растерялся Жерар.
– Потому что он и без этого останется в выигрыше. Избавится от Бога, который жаждет мести. И сможет и дальше выбираться на поверхность через порталы, которые некому будет закрыть.
– Мы жили так многие годы, – беспечно пожал плечами Мард Гир. – И люди не умирали пачками, а всего лишь единицами. Вас же не удивит, если дикий зверь, защищаясь, растерзает охотника? – он расплылся в своей пугающей улыбке. – Так не умнее ли выбрать меньшее зло?
Жерар уже начал подниматься на ноги, а его лицо перекосили от гнева. Назревал конфликт, и Люси это понимала. А сейчас куда важнее было выбраться отсюда живыми. Поэтому она опередила его:
– Мы услышали тебя. И передадим предложение нашим лидерам. Но ничего обещать не можем.
Мард Гир перевел на нее уже совсем другой взгляд – спокойный, с любопытным прищуром.
– Конечно, – он провел по воздуху рукой, и лозы на стене пришли в движение, отодвигая один из гобеленов. За ним оказался очередной незаметный портал на поверхность, скрытый в месте, где не хватало одного камня. – Завтра на рассвете Кьека будет ждать вашего ответа у новой расщелины, недалеко от вашего лагеря.
Жерар резко встал и, не глядя ни на кого, быстрым шагом прошел к порталу и ударил по нему кулаком, исчезая. Люси же помогла Грею подняться и дойти до стены. Мард Гир провожал их долгим задумчивым взглядом.
Еще раз кинув недоверчивый взгляд на короля демонов, Грей взял Люси за руку и коснулся портала одновременно с ней, крепко прижимая ее к себе.
Кажется, она потеряла сознание на какое-то время. А очнувшись, почувствовала приступ паники, не ощутив руки Грея на своей талии.
Но вот кто-то протяжно застонал справа от нее. Она повернула голову, понимая, что лежит на спине на чем-то мягком и холодном. Он лежал рядом с ней.
Они оба лежали посреди леса. Прямо за ними начиналась грубая скала, над головами неспешно покачивались кроны деревьев, а под спинами лежал мягкий белоснежный сугроб – маленький и единственный кусочек зимы посреди жаркого лета.
Ricky Montgomery – Snow
Шел снег. Но не так, как должен был – мягко опускаться с небес на землю. А наоборот. Пушистые снежинки отрывались от сугроба на земле и неспеша тянулись вверх.
Люси подняла руку и попыталась поймать пальцами снежинку. Это было так прекрасно, так невероятно, что ее грудь начало распирать от восторга.
Ее первый снег.
Она рассмеялась, захотелось расплакаться от внезапного и совсем необъяснимого счастья.
Они живы.
– Чего ты? – удивился Грей, но она продолжала завороженно наблюдать за танцем снежинок, тянущихся к рассветному небу. – Это же просто снег.
– Это не просто снег! – в сердцах воскликнула Люси, и повернула голову. В его темных волосах запутались белые хлопья, но он будто и не видел их. Все это время он смотрел на нее. – Разве ты не видишь?
На его губах неспеша появилась удивленная, но ужасно искренняя улыбка. Грей долго смотрел ей в глаза, и чем дольше это происходило, тем мягче и теплее становился его взгляд, пока окончательно не растаял, поразив ее своей неожиданной нежностью.
– Да. Теперь вижу, – хриплый шепот неожиданно вызвал в ней неведомое ранее чувство. Как будто задыхаешься, но не легкими. А всем телом сразу.
Она застыла, когда он перекатился на бок и навис над ней всем телом. Она видела его лицо – непривычно спокойное и оглушающе искреннее. В этом взгляде больше не осталось злости, обиды и насмешки. Непроницаемый лед вдруг обратился безграничным теплом. Нет, не теплом. Пожаром. Он ничего не говорил и не двигался, но Люси ощущала все то, что происходит между ними сейчас. И в ее словарном запасе просто не было одного слова, способного описать все это разом.
Ее удивляло только то, что снег не начал таять. Почему тогда ей так невыносимо жарко от одного лишь внимательного взгляда?
Она и сама не поняла, как ее рука оказалась на его груди, касаясь кончиками пальцев горячей кожи. Сама не поняла, когда его губы мягко опустились на ее.
Этот поцелуй был таким трепетным, бережным и осторожным, что ей захотелось плакать от сковавшей грудь нежности. И в то же время он был похож на глоток свежего воздуха после вечности, проведенной под водой.
В голове не осталось ни одной мысли. Остались только бушующие эмоции. Остались только они и их дыхания, смешивающиеся друг с другом.
Она всхлипнула и, закрыв глаза, оплела его шею руками, позволяя его запаху впитываться в свою кожу, позволяя ему проникать глубже, и путать мысли окончательно.
Он зарылся пальцами свободной руки ей в волосы, и поцелуй стал увереннее, требовательнее, жарче. Она провела ладонью по его колючей щеке, но губы по сравнению с ней были такими неожиданно мягкими и нежными, как и каждое его движение.
Мята и корица. У поцелуя был вкус самой сладкой на свете мяты.
– Люси! Грей! – откуда-то сверху эхом раздался голос Жерара. Он искал их.
Грей нехотя оторвался, но все еще продолжал рвано дышать прямо ей в губы. Казалось, еще одно неосторожное движение пальцами с ее стороны, и он забудет о существовании Жерара, снова прильнув к ее губам, от которых он не мог оторвать взгляд.
И сейчас, смотря на его раскрасневшиеся небритые щеки, на опухшие покусанные губы, на снег, запутавшийся в его волосах, на затуманенный влюбленный взгляд, она почувствовала что вот-вот лопнет от эмоций, скопившихся теплом прямо в центре груди.
И она рассмеялась, выпуская их наружу. Легко, звонко и счастливо. Ей просто было очень хорошо сейчас.
А Грей, расценив ее смех по-своему, вдруг будто бы очнулся и теперь смотреть на нее со смесью удивления и нежности, приподняв брови.
– Смешно тебе? – с наигранной обидой, он сощурил глаза. А Люси продолжала смотреть на него, и не могла перестать приглушенно хихикать. – Ах вот значит, как… Милая, я оскорблен!
С этими словами он набрал в кулак пригоршню снега и, с коварной улыбкой, высыпал его ей прямо на лицо. Люси задохнулась от внезапного холода, и стала смеяться еще заливистее. Изобразив на лице возмущение, она швырнула рыхлым снежком в него, но большинство ледяной пыли все равно попало на нее. Теперь уже и Грей рассмеялся хриплым бархатистым смехом и откатился в сторону, приготовившись в ответной атаке.
Это было похоже на какое-то безумие. Грея пытали, они чудом выбрались из преисподней, на мир надвигалась смертельная угроза, все готовились к войне. А Люси, несмотря на это, чувствовала непривычную легкость в груди и самозабвенно поднимала вокруг себя снежную бурю из кусочка сугроба, неизвестно откуда взявшегося посреди лета.
И не могла перестать улыбаться.
Комментарий к Глава 35. Снег
Группа автора – https://vk.com/nikyliya_bac
========== Глава 36. Он ==========
Этим днем стояла солнечная погода. Но не было ни жарко, ни холодно. Ветер разносил по округе запах цветущих ирисов и детский смех. А небо такое голубое-голубое…
Короче говоря, плевать погода хотела на то, что мир разваливался на части. У нее было свое мнение на этот счет. Как у кокетливой девицы, нарядившейся в свое самое красивое платье и накрутившей волосы, чтобы просто сходить за хлебом.
Люси беззвучно хмыкнула этим мыслям, продолжая задумчиво смотреть в окно своей комнаты и впитывать кожей нежность лета. Тонкую тюль раздувало сквозняком, и она ласкала ее обнаженные плечи, закрывая от нее обзор на белоснежный ирис, одиноко лежащий на подушке.
Как радостно осознавать, что нежные спутники ее утра вернулись вновь. Она скучала.
На подоконнике стояла кружка с еще дымящимся травяным чаем. Сегодня ей не хотелось завтракать в пабе. Она хотела побыть одна, искренне надеясь, что хотя бы на этот раз ничто не прервет ее одиночества. Вторым пунктом в ее списке дел был крепкий сон. И с этим ей повезло. Острую необходимость в нем она осознала, когда днем ранее, возвращаясь вместе с Греем и Жераром в лагерь, она присела передохнуть спиной к дереву. И уснула. Ей не помешало даже яркое солнце, слепящее глаза. Зато помешал тихий раздраженный шепот Грея, который очень долго доказывал что-то Жерару. Но Люси не сумела узнать, что именно, потому что разговор утих сразу же, как только она проснулась.
Никто в лагере по-прежнему не знал о том, что приключилось с Греем, кроме Эльзы. И Нацу, которому Люси все честно рассказала. Узнав о ее приключении, он лишь молча нахмурился. Но не ругал ее и не порицал, как она ожидала. Лишь выразил свое негодование по поводу того, что все самое интересное он проспал.
Еще она рассказала Грею, что стряслось после того, как он попал в лапы к демонам. Он не сразу поверил, что это именно она вернула на небо звезды, но к тому времени к нему уже начала возвращаться вся магия, что до этого выпивали веревки. А потом он пару раз чуть не поскользнулся на земле, которую сам же и заморозил с непривычки.
– У тебя даже магия ненормальная, куколка, – сказал тогда он в своей привычной манере. Но даже этот нагловатый тон теперь звучал непривычно мягко и трепетно, заставляя ее смущаться. – Всем помогла. А самой так и придется махать перед демонами своей бесполезной веревкой до конца жизни.
– Вообщето, я и без магии вытащила тебя из той ужасной тюрьмы! – насупилась девушка, даже не пытаясь скрыть своей обиды.
– Признаю. Ты очень смелая девочка, Люси. Но безрассудная. И я пока не решил, восхищаюсь ли этим… Или скоро отберу у тебя кнут, и сам тебя им выпорю, – закончив говорить, он как-то многозначительно заулыбался, сверкнув насмешливым взглядом. А Люси мягко ударила его по плечу.
– Сам-то не лучше.
– Тут мне нечем крыть, милая. Но нам с тобой определенно пора заканчивать эту игру в спасение друг друга. Не находишь?
– Ладно. Но тогда ты первый перестань проваливаться под землю, спасая меня.
– Только после того, как ты перестанешь, наконец, быть такой невероятной. Сама-то понимаешь, что творишь? – Грей сощурил на нее обвиняющий взгляд, а потом отвернулся и ускорил шаг, отбиваясь от листвы и пряча улыбку. Оставляя Люси в полном недоумении.
Она раз за разом мысленно возвращалась к этому разговору. И каждый раз это приводило к тому, что она невольно вздрагивала, покрываясь мурашками, вспоминая недавний поцелуй.
А потом обхватывала себя руками за плечи, вспоминая уже совсем другой поцелуй. Жадный и жаркий. От Нацу.
Сразу становилось паршиво. Но она не могла не отметить, что оба поцелуя, хоть и были схожи по… своему функционалу. Но назвать их одинаковыми у нее не повернулся бы язык. Чувства, вызванные каждым из них, были абсолютно разными в обоих случаях. И меньше всего ей хотелось их сравнивать, но она понимала, что должна это сделать.
Чтобы разобраться, наконец, в себе. И сделать выбор. Или не делать его уже никогда.
Из всего безумия, что творилось вокруг, в ее силах было разрешить только эту ситуацию. В остальном она была бессильна. Поэтому, проснувшись сегодня утром, она четко решила, что поставит точку сегодня же. Потому что все зашло слишком далеко. И чем дальше, тем больнее… Больше всего ей не хотелось делать кому-то больно. Но она не знала, как.
Как не дать искренности затеряться во лжи? Вряд ли такому где-то учат.
Накинув на себя белую легкую блузку, она завязала ее выше талии. Надела светлые джинсы. И собрала волосы в высокий хвост. Она еще не знала точно, куда хочет пойти, но ноги сами уводили ее подальше от стен, где слишком многое путало ей мысли.
Коллекция оружия Нацу на стене. Белый ирис на подушке. Рация под подушкой, перемотанная скотчем. Ее собственное лицо на рисунке Грея, спрятанное там же.
Она поняла, куда пришла, только когда в нос ударил знакомый запах резины, раскаленной на жаре, и пота. Тренировочный зал. Как много времени она проводила здесь раньше, и не зря.
Ей повезло. Здесь никого не было. Люси подошла к мешку, набитому песком и подвешенному к потолку. Ласково провела по нему рукой, а затем резко ударила.
Нацу учил ее защищаться. Играючи, осторожно, постоянно поддаваясь. Тогда она не замечала этого. Он хотел, чтобы она могла постоять за себя.
А Грей не поддавался. Он избил ее в первый же день. Каким же ужасным засранцем он был тогда! Но ему не было все равно. Он хотел, чтобы она понимала, что ее ждет. А иначе он бы просто не пошел за ними в тот день.
Такие разные. Но они, возможно, преследовали одну и ту же цель. Теперь она понимала.
Размахнувшись что есть сил, она ударила по груше, чуть согнув колени, как учила Эльза. Сместившись вправо, она повторила удар уже другой рукой. А потом снова и снова. И в какой-то момент поняла, что больше не соблюдает технику, а просто остервенело лупит по груше, заливаясь потом и слезами.
Сделав последний удар, она вскрикнула от боли и повалилась спиной на мат. Кожа на костяшках была разодрана в кровь.
Нацу всегда был рядом с ней. Она даже не могла вспомнить момента, когда его не было рядом. Он понимал все без слов, хоть и не знал ее совсем. С самого первого дня, когда их взгляды пересеклись, они будто навечно привязались друг к другу. Так странно.
Грей был другим. Казалось, что его никогда не было рядом, что ему наплевать. Но каждый раз, когда она сбивалась с пути, когда ей нужна была помощь, он оказывался рядом. И давал ей словесный подзатыльник. Заставлял собраться и думать. Всегда думать.
Она прикрыла лицо руками, даже не обращая внимания на пульсирующую боль в руках. Потому что внутри было в миллиард раз паршивее.
Очень долго она лежала неподвижно. Чувства одолевали ее, жалили изнутри, путали рассудок, мешали дышать.
Кто-то откашлялся. Похолодев всем телом, она села, смахивая с лица уже засохшие слезы и мокрые волосы. И обернулась. Все это время она была уверена, что одна здесь.
Прямо у двери, облокотившись спиной о стену, сидел старик Макаров. Кажется, она не видела его уже целую вечность. За это время он успел постареть еще сильнее. Его кожа была настолько бледной, что Люси невольно стало так жаль его…
– Я немного перестаралась, – за мягкой улыбкой скрывалась вся боль, что она так старательно скрывала.
Она должна принять решение, иначе это разорвет ее изнутри.
Старик перевел на нее мутный взгляд и забавно зашевелил усами, хитро улыбаясь в ответ. Его голос звучал так, будто он смеялся над ней:
– Только одной вещи под силу расставить все на свои места – времени, – произнес он почти осознанно.
Люси склонила голову, задумчиво рассматривая седину его редких волос. Она никогда не считала его сумасшедшим. Старым и уставшим от долгой сложной жизни – да. Но не сумасшедшим. В его взгляде не было такой пустоты, какую она видела каждый день у обитателей Ночлега. И в этот раз она тоже честно задумалась над его словами.
– Боюсь, что именно его у меня и нет, – призналась она, больше не скрывая от него грусть в своих глазах. – К тому же, я не думаю, что… – Люси запнулась, обдумывая слова. – Нет, я не стану полагаться на случайность или что-то еще. Я должна решить все сама. Я знаю, что это важно.
Макаров медленно кивнул, не сводя с нее взгляд. Вряд ли он понимал, о чем вообще идет речь, но было приятно просто выговориться кому-то, кому было по большому счету наплевать. Просто произнести вслух свои бесполезные, никому не нужные, мысли.
– Просвещение сердца – критически важное дополнение к просвещению ума, – назидательно заметил Макаров.
Неожиданно для себя, Люси вдруг заулыбалась и поднялась на ноги.
– Спасибо, что беспокоитесь о нас. Даже обо мне, хоть я совсем недолго с вами, – она чуть склонила голову, прикрыв глаза. Вся эта ситуация была настолько странной, что помогла ей, наконец, отвлечься. – Дедушка… – она вдруг ощутила острую необходимость рассказать ему. – Знаете, недавно нам встретился Лексус.
Старик промолчал и никак не выдал свои эмоции. Он просто долго и молча смотрел на нее своим мутным бесцветным взглядом. А Люси уверенно продолжила:
– Он очень изменился. Он больше не казался мне озлобленным на весь мир. Он был таким… спокойным, – уголки губ Макарова дернулись. Он улыбался. – Я уже давно поняла, что людям свойственно совершать ошибки. Но важнее не то, что у них вышло, а то, чего они хотели добиться изначально. Лексус хороший человек. Теперь я это знаю.
Макаров опустил взгляд и медленно, опираясь рукой о стену, поднялся. Он больше не говорил с ней, но она чувствовала, что они оба уже сказали все, что хотели.
Люси помогла ему открыть дверь, и они вместе вышли на свежий воздух. Подул ласкающий теплый ветер.
Он был похож на ее чувства к Нацу.
По ее оголенному животу, а после и по всему телу пробежали обжигающие мурашки.
Так она ощущала Грея.
Незнакомых людей на улицах стало еще больше. Кажется, к ним присоединилось еще три соседних лагеря. А из одного из них к ним примкнуло всего лишь двенадцать человек. Всех остальных хладнокровно убил Бог.
Внутри лагеря уже давно не хватало места. Маги ставили свои палатки за забором. Ведь теперь не было Светочей, которых стоило опасаться по ночам. Зато остались демоны. Но и они не приближались к лагерю, и теперь Люси знала почему. Они ждали ответа. Завтра на рассвете.
Старик Макаров затерялся где-то в толпе, а Люси шагала по главной широкой улице, особо никуда не собираясь. В четырех домах от паба людей стало больше. Они собрались с двух сторон от мощеной улочки и с интересом за чем-то наблюдали. Любопытство завладело и девушкой, которая тут же прошмыгнула вперед, чтобы лучше видеть представление.
В первых рядах стоял Фрид. Завидев ее, он протянул руку, и помог ей протиснуться меж двух незнакомых плечистых мужчин.
– Тоже не смогла протиснуться в паб? – как всегда сдержанно, но вполне приветливо поинтересовался он. Вообщето они никогда особо не общались, но сейчас, когда вокруг было так много незнакомцев, Хвостатые острее обычного нуждались в компании «своих».
Она ожидала, что на широкой улице развернется целое представление, но все было гораздо проще. Визжащая от восторга Аска, в сопровождении небольшой толпы соседских детей, неслась по дороге, уворачиваясь от опасности. А опасность, в лице Альзака, гонялась за детьми с водяным пистолетом, совсем как мальчишка.
Она видела подобные игры десятки раз. Но именно сегодня, именно сейчас, это казалось ужасно неуместным в сложившейся обстановке. И в то же время, это было глотком свежего воздуха для всех – не только для детей.
Люси заулыбалась, оглушенная детским визгом. И все остальные улыбались вместе с ней. Даже большие взрослые дядьки не могли бороться с подступившим весельем и теплыми воспоминаниями. Ведь все когда-то были детьми.
И сейчас, смотря на тоненькую косичку темных волос Аски – совсем как у отца – Люси, как никогда понимала, почему все они здесь собрались. Большая часть этих людей совсем не умела сражаться, их было мало, они покинули свои дома и спали прямо на улице, питались чем придется. И ради чего? А вот ради чего.
Ради беззубых улыбок и раскрасневшихся от смеха щек тех, кто еще не вырос достаточно, чтобы за себя постоять. И ради дедушки Макарова. Она впервые почувствовала, что действительно готова выйти за ворота и снова рискнуть своей жизнью. Не ради себя, а ради них. И ради тех, кому хватит смелости выйти туда вместе с ней.
Нацу понял это раньше остальных, в одиночку отправившись на верную смерть, чтобы защитить тех, кто сам не мог – Спящих.
Грей пожертвовал всеми своими принципами подчистую, спасая жизнь ей.
Нечаянно – или специально – Альзак мазнул струей воды по лицу громко смеющейся Биски, в сторону которой бежала дочь. Девушка возмутилась до глубины души и вскинула руку. Воздух заискрился от магии, и в следующую секунду у нее в руках появился еще один водный пистолет – еще больше того, чем вооружился ее супруг.
Ее обуял азарт. Биска, размахивая длинной косой, бросилась в бой – теперь уже против Альзака. Дети, быстро оценив ситуацию, облепили ноги своему «врагу», помогая доброй тете совершить месть. Альзак не растерялся, и начал расстреливать маленьких воинов прямо по макушкам так, что они тут же бросились врассыпную. А парень, недолго думая, бросился к Биске и наклонился, подхватывая ее на плечо и придерживая за ноги. Громко смеясь, он закружил ее вокруг своей оси, а она все жала на курок, обрызгивая водой всех, кто собрался на это посмотреть.
У Люси была отменная реакция, поэтому она успела юркнуть за спину Фрида, которого тут же окатило водой. Тогда Люси впервые услышала, как звучит его смех.
Улыбка Нацу такая широкая и открытая. Ямочки на его щеках до боли искренние. Она больше не знала людей, способных дарить столько тепла простой улыбкой.
Грей же предпочитал не разбрасываться улыбками. Наверное, именно поэтому каждая новая ощущалась ею так остро и врезалась в память. Она помнила каждую из них.
Нет, она не собиралась в паб, как предположил Фрид. Хоть она и не ела со вчерашнего дня, но аппетита совсем не было.
Ей бы хотелось, как и раньше, выйти за ворота и побежать. Сбегать к высокому скучному зданию Ночлега. Поплутать меж острых серых камней. Добежать до моря и долго стоять на берегу, ловя разгоряченным от бега лицом ледяные капли.
Но сейчас она не могла уйти от лагеря далеко – слишком опасно. Поэтому просто дошла до ворот. Ей хотелось еще раз посмотреть на людей, разбивших лагерь за воротами.
Красные и зеленые палатки смотрелись как раскрывшиеся посреди серой пустыни бутоны цветов. Вернувшись в лагерь ближе к полудню, она даже не обратила внимания на то, как причудливо это смотрелось – слишком хотела спать. А сейчас ничто не мешало ей миновать ворота и прислониться спиной к глухому забору, замерев в его тени.
Справа от импровизированного лагеря тоже было на что посмотреть. Она уже слышала о том, что новоиспеченные маги начали рьяно тренироваться применять свои способности, но не знала, что именно здесь. Видимо, Эльза посчитала, что их маленький тренировочный зал не вынесет бушующего ураганного ветра, огня, льда и вообще чего угодно – как только магия не проявлялась в людях.
Она не ожидала, что встретит здесь Нацу.
Здесь было много магов, разбившихся на парочки для непринужденных дружеских боев. Да чего там, это и на бои было не особо похоже. Вот девушка трясет в воздухе руками, выпуская вокруг град из фиолетовых искр, а ее подруга лишь прикрывает лицо рукой и ехидно смеется. А ближе всего от нее совсем молодой мальчишка только что прожег одним взглядом дыру в юбке своей более старшей подруги. И теперь слезно просил у нее прощения. А она в ответ лишь недовольно размахивала тремя пушистыми лисьими хвостами.
