Текст книги "Ночь, когда пролились звезды (СИ)"
Автор книги: Nikyliya
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 54 страниц)
Оставив Люси в одиночестве, скрипя половицами, Лисанна спешно удалилась прочь. Видимо, ей нужны были медикаменты, которых здесь не было. Ну, или ей просто нужно было глотнуть свежего воздуха. Люси ее не винила. Пахло от нее, действительно, как от помойки.
Присев в угол комнаты – туда, где лежали мягкие подушки и в половицах скрывался тайник Нацу – Люси прикрыла глаза, пытаясь отстраниться от пульсирующей боли в боку. Она больше не была резкой, но все еще заставляла ее дышать рвано, украдкой и маленькими порциями. От этого ужасно кружилась голова.
Кажется, она даже задремала. Или просто провалилась в какое-то беспокойное забытье. А когда вернулась Лисанна, поняла, что от этого ей стало только хуже. В горле ужасно пересохло, лоб покрылся испариной, ее знобило. Вопреки этому, первое, что она спросила у подруги:
– Как там Нацу и Грей?
– Нацу последовал моему совету и закрылся в ванной на первом этаже, – доложила Лисанна, сваливая на кровать кучу бутыльков и коробочек, которые с трудом поместились у нее в подвернутом фартуке. – А вот Грей от моей помощи, конечно, отказался. Сунул руку в морозилку и курит. Мало того, что там и так дышать нечем…
– Я даже не удивлена, – слабо улыбнулась Люси. Отчего-то было приятно осознавать, что как бы не менялся этот безумный мир, некоторые вещи всегда остаются неизменными. Как постоянная переменная. – А что сейчас происходит в лагере? Что слышно об Эльзе?
– И не стыдно тебе? – подбочившись, нахмурилась Лисанна, тем не менее сверкнув смешинкой в голубых глазах. – Заставила нас хорошенько поволноваться, а теперь еще и вопросы первая задаешь? Ну уж нет, сначала я. И будь так добра ничего не упустить, – приблизившись к ней, Лисанна присела на корточки и коснулась прохладной рукой ее лба. – Ты уже горишь.
От ее шутливого настроя не осталось и следа. Подскочив к кровати, она начала сосредоточенно смешивать что-то в большом стакане. Запахло спиртом и чем-то еще не менее горьким. Люси заранее сморщилась. Еще до того, как Лисанна поднесла к ее губам глиняный стакан.
– Пей до дна.
Если это могло хоть немного помочь ей, то она готова была выпить еще три таких же.
Как только она вылила себе последнюю каплю на язык, Лисанна бесцеремонно расстегнула на ней куртку, откидывая ее в сторону.
– Я дала тебе очень сильное обезболивающее, Люси, – не поднимая на нее взгляд, полностью поглощенная узлом на футболке, повязанной на ее груди, пояснила Лисанна. Когда она занималась чужими ранами, ее лицо преображалось до неузнаваемости. Из маленькой веселой девочки она вдруг превращалась во взрослую и повидавшую жизнь – и не очень радужную – женщину. – Кто-то принимает его, как наркотик. Поэтому будь готова и постарайся не потеряться.
– Ох, – только и выговорила Люси, уже начиная чувствовать, как сильно закружилась голова. – А как скоро это поможет?
Если честно, ей было все равно что именно ей дали. Лишь бы эта ужасная боль поскорее отступила.
– Очень скоро, – заверила ее Лис, наконец, справившись с узлом и стянув с нее футболку Нацу. К слову, Люси ожидала, что из-за этого к ней вернется та, прежняя режущая боль. Но этого не случилось, спазмы так и остались тягучими, но не острыми. – Придется принять его еще один раз завтра. А после перейдем на что-то полегче.
Люси почувствовала холодное прикосновение к месту, чуть ниже и левее сердца, и вздрогнула. Опустив туда взгляд, она увидела то, что заинтересовало Лисанну – ужасную чернеющую гематому на собственном боку.
– Хорошо еще, что перелом закрытый, – кивнула сама себе Лисанна и быстрым шагом удалилась в ванную. Оттуда она вернулась уже с тазиком и грубой потемневшей тряпкой, плавающей в нем. – Лекарство подействовало?
Люси прикрыла глаза. Она знала, что сидит, но пол под ней будто пришел в движение и понес ее в далекие дали. А когда она вновь открыла их, дверь в комнату качнулась, но тут же встала на место.
Зато она вдруг осознала, что дышит почти полной грудью. И ей практически не больно. Лишь далекое саднящее чувство тяжести в груди.
– Думаю, что подействовало.
Пока Лисанна бережно водила по ее обнаженному животу тряпкой с мыльной водой, она, словно в полудреме, думала о том, что отныне будет радоваться каждому глотку воздуха. Каждому вздоху и выдоху. И как она раньше могла не любить это обыденное занятие, которое сопровождало ее с рождения?
А после ее внимание привлекла выбившаяся из гладких пепельных волос Лисанны прядка. Отчего-то факт ее наличия развеселил ее. И вообще, ей нравились ее прохладные руки и тонкие пальцы.
Она вдруг начала ощущать этот мир отчетливее. Будто до этого она наблюдала за ним с далекого берега, а теперь смотрела прямо в упор через увеличительную лупу. Вот прохладный ветерок ворвался в ее комнату, всколыхнул шторы. Словно подустав, он мягко опускался на скрипучий пол, и расстилался уже там, растекаясь по нему, медленно подкрадываясь к ее ладоням.
Она видела его.
Видела сверкающие частички пыли в воздухе, видела звуки, которые залетали в комнату и вдруг стали осязаемыми. Ей захотелось их потрогать, но тут Лисанна понимающе хмыкнула и плеснула Люси немного воды из таза прямо в лицо.
И видение рассеялось.
– Ох, – только и смогла выговорить Люси.
– Еще какое «ох», – передразнила ее Лисанна, помогая подняться на ноги. – Пока ты окончательно не вырубилась, предлагаю быстренько помыться. Но сначала я тебя перебинтую. Придется поносить тугую повязку до заживления. Это долго.
– Помыться, – медленно проговорила Люси, растягивая это простое слово и перекатывая буквы на собственном языке. А после быстро затрясла головой. – Мечтала об этом уже несколько дней.
– Не против, если я тебе помогу?
– Наоборот. Я очень даже «за», – заверила ее Люси, сразу скидывая с себя лифчик – белый, как подметил Грей – в кучу с грязной курткой. – Прямо, как тогда. В мой первый день здесь.
– Да, – задумчиво протянула Лисанна и улыбнулась. – Тогда ты была такой потерянной.
– А сейчас разве нет? – иронично изогнула бровь Люси.
– Ты себе даже и не представляешь, насколько нет.
Если бы не ужасная усталость, она провалялась бы в теплой водичке целый час. Но глаза уже слипались, да и Лисанна торопливо намыливала ей волосы, ясно давая понять, что они здесь исключительно для того, чтобы раз и навсегда убить тот ужасный запах стоков.
Люси была благодарна Лисанне за то, что она не терзала ее вопросами, пока она мылась. Она будто без слов все понимала… Просто ей нужно было привыкнуть к головокружительным ощущениям от обезболивающего. А еще ей нужно было собрать все прошедшие события в собственной голове, чтобы должным образом пересказать их кому-то еще.
А когда она, переодевшись в чистые пижамные шорты и футболку, вернулась в комнату, вслед за Лисанной, уже готовая исповедаться подруге, как на духу, ее ждал еще один незваный гость.
Скрестив руки на груди и плотно сжав губы, на кровати сидела Леви. Быстро пробежавшись взглядом по фигуре Люси, она спрыгнула на ноги, чтобы казаться выше, что, конечно, помогло мало, и с вызовом вздернула нос.
– Не думала, что ты, Люси, можешь оказаться такой эгоистичной задницей, – сходу выдала она, а после обернулась к Лисанне. – Здесь куча лекарств. Что с ней стряслось?
– Жить будет, но бить ее пока лучше не надо, Леви, – примирительно улыбнулась девушка. – Ограничение на подзатыльники и порку спадет недельки через две.
– Я буду ждать этого дня с нетерпением, – кровожадно заявила Леви, вновь оборачиваясь к Люси. – Где вы были? Почему нельзя было хотя бы предупредить?! Мы все боялись, что вас бросили в темницу вслед за Эльзой! Или еще чего похуже!
Люси неприятно кольнули слова Леви. В груди протестующе заскребло от несправедливости, которую она не смогла бы проигнорировать. Ведь сама Леви совсем недавно сбежала из лагеря с Искателями, никому ничего не сообщив! И чем это закончилось?
Люси едва открыла рот, чтобы озвучить свою мысль, но тут же прикрыла его. С последней мыслью к ней пришло и понимание.
Леви злилась не столько на нее, сколько на саму себя. Должно быть, она увидела себя на ее месте. Глупую девочку, несущуюся в объятия опасности и приключениям, которые не всегда заканчиваются хорошо, как в книжках. И она боялась, что на этот раз полностью разбитой и в слезах посреди площади может оказаться уже Люси. Она волновалась. Боже, как же сильно она должно быть волновалась. И Лисанна тоже.
Испытав глубочайшее раскаяние, Люси почувствовала, как защипало в глазах, и молча обняла рассерженную Леви. А после отстранилась, и проделала то же с Лисанной, которая была к этому готова, и аккуратно обняла ее в ответ.
– Ты готова рассказать нам, что случилось и где вы были? – тихо спросила она, когда Люси отстранилась. Ее голос был пронизан пониманием. Чего нельзя было сказать о Леви, которая заметно смягчилась, но дуться не перестала. Люси уверенно кивнула. – Тогда дадите мне минутку? Нужно заняться раной Нацу.
Возражать, конечно, никто не стал. Люси и Леви остались наедине, не сговариваясь, забираясь с ногами на методично покачивающуюся кровать. Тяжелый взгляд хмурой подруги, ее поджатые губы, складка меж бровями – лучше любых слов передавали ее состояние. И Люси читала ее, как открытую книгу. Забавно, ведь читать книги она так и не научилась. Интересно, станет ли Леви учить ее, как и обещала, после всего этого?
– Я должна была, – первой подала голос Люси, внимательно смотря на подругу. А та, услышав это, лишь покосилась на нее, так и не повернув головы. – Не злись на меня. Все ведь хорошо.
– А могло бы быть и не хорошо, – вновь завелась девушка. Будто все это время она затыкала пробкой собственную злость и негодование, а Люси снова выбила ее из ее дрожащих рук. – И что еще за «я должна»? Люси, очнись! Ничего ты никому не должна! Точно не ты! Не ты и не я! Может быть, тебе повезло один раз. Может быть даже два, но это не может длиться вечно! Посмотри правде в глаза. Мы с тобой, ты и я – слабые. Как бы сильно нам не хотелось стать сильными и крутыми, такими, как другие Искатели – нам никогда не стать такими! Ты могла погибнуть!
Люси молча впитывала в себя поток обиды от Леви, которым она щедро поливала ее, вскоре вовсе переходя на крик. Но вот что странно… Раньше она бы всеми руками и ногами согласилась с ней. Посетовала бы на то, что ей пришлось стать Искателем, как бы ей хотелось работать вместе с ней, с детьми и книгами. В тишине и покое.
Может быть что-то в ней в какой-то момент перемкнуло, или это всего лишь действие сильного обезболивающего, но ее собственное тело отозвалось на слова подруги протестом. Словно стальная преграда опустилась ей куда-то в район груди.
Она не могла согласиться с Леви.
Да, ей было далеко до Нацу, Грея или Эльзы. Да, она практически не умела обращаться с оружием и у нее не было магии.
Но ведь именно она предотвратила штурм темницы от Нацу, который наверняка закончился бы плачевно. Именно ей в голову приходили идеи тогда, когда казалось, что выхода просто нет. Она находила в себе силы идти дальше даже когда страшно хотелось развернуться назад. Она не сдавалась, когда казалось, что это конец. И все это происходило с ней интуитивно, на уровне подсознания. Черт знает, откуда в ней это взялось – заложилось с рождения, или приобрелось недавно – но это точно было. Прямо у нее внутри.
Да, ей было страшно. Да, ей миллион раз приходила в голову мысль, которую с пеной у рта доказывала ей Леви, которая совсем недавно восхищалась ее «храбростью», а теперь осуждала ее. Но что-то внутри заставляло ее делать то, что она делала. Не ради себя, а ради другого человека.
Пожалуй, для самой себя, она не стала бы делать такого. Эта внезапная мысль сбила ее с толку, но Люси не успела обдумать ее должным образом. Потому что Леви была зла, и она ждала ответов.
– Все, что ты говоришь – я знаю, – согласно кивнула Люси. Меньше всего сейчас ей хотелось спорить и оправдываться. Ведь она так устала. – Но, если бы со мной случилось то же, что и с Эльзой… Знаешь, мне было бы приятно знать, что и ради меня кто-то пошел бы на безумие. Просто так. Чтобы помочь мне, – лишь озвучив свою мысль, Люси поняла, что она уже давно сидела в ее голове. Но она не могла осознать ее, до тех пор, пока сама не произнесла вслух. – Да, мне бы очень хотелось стать важной для кого-то. И поэтому я не могла поступить иначе. Закрыться в комнате, сделать вид, что меня это не касается, что это может сделать кто-то другой… Я могла бы сделать так. Мне очень хотелось сделать так, но меня останавливало то, что я понимала… Настоящая «я» не сделала бы так. Я – это та, которая сидит внутри меня, – Люси тяжело выдохнула и приложила ладонь к груди, будто желая дотронуться до той, о ком говорила. – Мне было трудно услышать ее. Но, кажется, мне понемногу удается.
Может ли быть что-то более чистое и благородное, чем желание помочь близкому человеку? Это желание помогает нащупать в себе качества, которые раньше прятались в тени. Качества, о которых и не подозреваешь даже. И это чувство порой способно свернуть горы.
– Поздравляю, внутри тебя сидит сумасшедшая, которая пытается тебя прикончить, – хмуро, но уже менее враждебно, сделала заключение Леви.
Повисла тишина, и Люси подумалось, что разговор окончен. Но Леви вдруг мотнула головой и уже гораздо мягче добавила:
– Я понимаю тебя. Понимаю от начала и до конца, Люси. Наверное, я и тогда увидела, как сильно мы с тобой похожи. Поэтому мне очень захотелось подойти и познакомиться с тобой, – опустив глаза, она едва заметно улыбнулась. – Но, знаешь… Мало слышать свои собственные желания и идти у них на поводу. Потому что однажды это может привести тебя туда, куда не следует. Эмоции и чувства – это, конечно хорошо и искренне, но… Думать надо тоже. Я пошла на поводу у своих эмоций. И ты помнишь, чем это закончилось. Я должна была послушать не только собственное сердце, но и разум. Не стоит о нем забывать, вот и все, что я хочу тебе сказать.
Неизвестно, сколько еще продлился бы этот тяжелый – как физически, так и эмоционально -разговор, если бы не вернулась Лисанна. На ее фартуке были видны четыре полоски крови, как если бы она вытерла о него пальцы, после процедур с Нацу.
Заметив взгляд Люси, девушка опустила голову и спешно стянула с себя фартук, кинув его в грязную кучу. А после, подумав, затолкала всю грязную одежду в ванную, плотно закрыв за собой дверь. Вскоре запах стоков выветрился.
– Как его плечо? – спросила Люси, накидывая на ноги мягкий плед. Как же хорошо вернуться в теплый и уютный домик!
– Заживет, – последовав примеру подруг, Лисанна с ногами забралась на кровать, снова раскачав ее, как качели. – Я правильно поняла, что это была рана от клинка? – Люси медленно кивнула, закусив губу. Сложно было поверить, что все это случилось с ней всего несколько часов назад. – Тогда рассказывай, Люси. Все с самого начала и по порядку.
Было так странно рассказывать все эти ужасы, когда за окном звонко смеялись дети, беспечно пиная мяч о стены домов. Когда с неба, наконец, сдуло все тучи и выглянуло долгожданное солнце. Когда ей было тепло и хорошо под мягким пледом, которым она вскоре укуталась полностью.
Лисанна не перебивала, то округляя яркие голубые глаза, то вытягивая губы в беззвучную «О». А неугомонная Леви без конца задавала ей вопросы, добавляя к ее истории еще больше подробностей, на которые сама она раньше не обращала особого внимания.
К концу рассказа, она понимала, что больше не в силах бороться со сном. Несмотря на то, что ей ужасно хотелось узнать про обстановку в лагере, да и просто мнение подруг, вскоре она поняла, что язык начал заплетаться, а голова сама собой прислонилась к веревкам, держащим кровать.
Она и не заметила, как прохладные руки подхватили ее за плечи, поддержали голову и уложили на мягкие подушки, пахнущие мылом и чем-то сладковатым. Наверное, так пахли ее собственные волосы. Приятно.
****
Сначала ее встретила привычная темнота. Ничего необычного. Таким был ее сон и вчера в лесу. И неделю назад в этой же постели. И годы, проведенные в Ночлеге.
Но сегодня что-то вдруг неожиданно изменилось.
Темное полотно ее забытья вдруг сверкнуло красным. Лишь на мгновение, но Люси почувствовала неконтролируемый испуг сквозь сон.
А после она вдруг поняла, что идеально ровная темнота превратилась в ночное небо. И отличием от того, что было «до» – был лишь яркий диск полной луны.
А после все снова пришло в движение. Снова моргнуло, но на этот раз – синим. И началось.
На месте плотной темноты начали вспыхивать, а после снова затухать огненные взрывы. Сначала один – совсем рядом с луной. А после появились еще взрывы. И еще. И вскоре все ночное небо было заполнено хаотичными огненными вспышками, к которым вдруг добавились сияющие искры. Люси не сразу поняла, что это ледяной дождь, который падал на землю. Падал прямо на нее.
И как только первая ледяная капля коснулась ее лица, больно ужалив, она проснулась.
Вцепившись дрожащими руками за сбитую в центр простыню, она зажмурилась, что есть силы, борясь с паникой.
Что это было и почему она это увидела? Увидела так, словно это все было наяву.
Соскочив с постели, стряхивая с себя липкий кошмар, она приблизилась к окну, прислонившись к холодному стеклу лбом.
На лагерь опустилась ночь, зажглись огни неона. Ей было страшно поднимать взгляд на небо, но долго это паническое ожидание продолжаться не могло, и она переборола себя.
Ничего.
Небо по-прежнему было черно. И все, что светилось на нем – луна. Все, как и всегда. Никакого огня. Никакого сияющего ледяного дождя. Только привычная пустота.
Ей было страшно, она не понимала, что с ней происходит. Лишь отдаленная боль в боку напоминала ей о том, что теперь все, что окружало ее – реально.
С минуту она попыталась убедить себя, что ничего страшного не произошло, но картинки из ее собственной головы все еще стояли перед глазами. Поэтому она сделала единственное, что казалось ей правильным сейчас.
Не обуваясь, в одной пижаме, с растрепанными волосами и пересохшими губами, она спустилась по скрипучей лестнице вниз. Туда, где в просторном гамаке виднелся силуэт, освещенным лишь голубоватым светом из окна.
Ей не хотелось тревожить его сон, но желание поговорить хотя бы с кем-то оказалось сильнее.
– Нацу, – шепотом позвала она, шаркая босыми ногами ближе и нервно теребя низ футболки. – Ты спишь?
– Не спится? – вместо ответа, прохрипел парень, шумно втягивая воздух и проводя руками по лицу.
Люси подошла ближе и неуверенно остановилась у чужой кровати, особо не понимая, что будет говорить, и не разозлится ли друг за нарушенный сон.
Но, вопреки ее опасениям, он спокойно принял сидячее положение, свесив босые ноги вниз и, подперев подбородок рукой, уставился на нее снизу-вверх пытливым взглядом.
– Случилось кое-что странное, – продолжая говорить шепотом, призналась она, в упор смотря на яркие – даже в темноте – зеленые глаза. – Даже не знаю, как объяснить…
– Ты дрожишь, – Нацу не спрашивал, он утверждал. А Люси с удивлением опустила взгляд на собственные руки. Ее пальцы действительно ходили ходуном.
Отбросив в сторону одеяло, Нацу поднялся на ноги. Он был в просторных шароварах, цвет которых в темноте было сложно угадать. Футболки на нем не было, зато часть его груди и плечо прикрывал белоснежный бинт.
– Идем, – подхватив с гамака одеяло, Нацу мягко толкнул ее в сторону дивана, усиживая ее на него и накидывая сверху на плечи материю, еще хранившую его запах. А сам уселся рядом, подмяв под себя одну ногу, и проводя по лицу рукой, чтобы стряхнуть с него остатки сна. Его голос был тихим и надтреснутым. Почему-то сейчас, в полумраке комнаты, каждая вибрация от его звучания, чувствовалась ею особенно остро и пробирала до костей. – Рассказывай, раз уж пришла. И, конечно же, забыла про рацию, которую я тебе дал.
– Ой, – выдохнула Люси, понимая, что даже и не вспомнила о ней, подавшись панике. – Прости, что разбудила, просто…
– Люси, – выдохнул Нацу, наклоняя голову на бок. На его правой щеке появилась ямочка. А за все время их разговора, он ни разу не отвел от нее взгляд, и было ощущение, будто ей и не нужно что-то говорить ему. Он и так уже обо всем знал. – Просто расскажи мне, что случилось.
– Хорошо, – прикрыв глаза, она попыталась набрать в легкие побольше воздуха, но у нее не получилось из-за отдаленной боли в боку. – Я что-то видела. Что-то… странное.
– Где? – его брови удивленно взметнулись вверх, но она не нашла в чертах его лица ни одной нотки раздражения или злости на нее. И с чего она решила, что он разозлится на нее? Ведь он всегда был рядом. Всегда дарил ей свою поддержку. И вместе с этим осознание ей в грудь ворвалось неконтролируемое тепло, немного унимая ее дрожь.
– Прямо в моей комнате, – его брови взметнулись еще выше, и она решила выдать ему все, как на духу. Если она действительно сошла с ума, то лучше пусть ей сообщит об этом именно он. – Я спала. И абсолютно точно не выходила на улицу, потому что, когда все закончилось, я была в своей постели.
– Что ты видела? – он не засмеялся над ней – уже хорошо.
– Небо, – сбивчиво начала она, обняв колени руками и плотнее укутываясь в одеяло. – Ночное небо. Луна. Все, как обычно. А потом… – на этом моменте она запнулась, тщательно подбирая слова. – А потом на небе начались взрывы. Огненные. Все небо было в огне. А потом… Потом на меня посыпался ледяной дождь.
– Погоди-погоди, – замахал перед ней руками Нацу, заинтересованно подсаживаясь ближе. – Ты мне сейчас что, сон свой пересказываешь?
– Сон? – переспросила Люси. – Что ты имеешь в виду?
– Ну как… – растерялся Нацу. – Так, хорошо. Давай-ка еще раз. Ты легла спать, так?
– Так, – подтвердила Люси.
– Потом увидела небо в огне и проснулась?
– Да… – чуть менее уверенно кивнула Люси, искренне негодуя, почему он вдруг заулыбался от уха до уха, засияв ямочками.
А после, так же быстро, как заулыбался – нахмурился.
– Погоди-погоди, – теперь его хриплый голос выражал явное удивление. – Ты что, никогда раньше не видела сны, когда засыпала?
– Да что еще за сны? – раздосадовалась Люси, чувствуя, что запутывается еще больше. Она еще раз прокрутила в голове картинки своего видения и спрятала лицо в коленях. А Нацу тем временем придвинулся к ней еще ближе, будто желая рассмотреть ее получше: шутит она или нет.
– Я бы удивился, – вдруг серьезно начал он, – если бы со мной однажды не случилось того же, что сейчас с тобой.
– Правда? – приглушенно спросила она себе в колени. – Хочешь сказать, что это норма… – Люси подняла голову и неожиданно запнулась на полуслове. – …льно?
Plumb – Cut
Нацу ничего не ответил, так и застыв со слегка приоткрытыми губами и чуть расширенными глазами, смотрящими прямо на нее. Не смогла говорить и Люси, словно забыла, как это делается.
Они сидели так близко друг к другу, смотря глаза в глаза. И не могли пошевелиться. Будто время застыло, и они застыли вместе с ним. Все, абсолютно все, мысли покинули голову Люси, оставив ей только одно странное чувство в самом центре груди, которое мешало ей сделать вдох. А его взгляд, внезапно такой серьезный и даже слегка удивленный, приковал ее к себе.
Нацу сделал странное порывистое движение вперед, скользнув рукой по дивану в направлении к ней. И наклонился бы еще ближе, если бы не наткнулся на ее руку своими пальцами.
– Холодная, – моргнув, он вдруг резко опустил взгляд, уставившись на ее руку так, будто там могло быть что-то еще помимо руки.
Место, до которого он дотронулся, обожгло огнем, и по телу пробежались мурашки. Она вздрогнула, понимая, что ей действительно ужасно холодно. Даже одеяло не справлялось со своей задачей. Должно быть она не на шутку разболелась.
Странное мгновение, сковавшее ее секунду назад, развеялось так, будто этого никогда и не было. Опустив взгляд на свою заледеневшую руку, она коротко кивнула, не зная, что еще на это ответить.
Тогда Нацу взял ее руку в свои и поднес к губам, обдав ее теплым дыханием, согревая ее.
Вместе с ладонью стало горячо и ее щекам.
Подавшись какому-то порыву, она смахнула с плеча одеяло и накинула его и на Нацу тоже. Теперь они оба сидели бок о бок, под одним одеялом – совсем как недавно в холодном лесу – и ее согревало его горячее предплечье.
Стало до безумия уютно и даже горячо. Захотелось забраться еще глубже под одеяло и прижаться к его широкой спине, как к большому костру. Но только вот мышцы на руке Нацу вдруг заметно напряглись, сигнализируя ей, что что-то не так.
– Прости, – шепнула она, слегка отстраняясь от него. – Я снова делаю что-то не то? Просто ты очень теплый…
– Нет, – слишком быстро выпалил Нацу и тут же прочистил горло. А после, так же резко и порывисто, запустил руку между одеялом и ее спиной. Опустив ладонь ей на талию, помня о сломанном ребре, он бережно притянул ее в плотную к себе. – Грейся.
Она повернула голову в его сторону, желая убедиться, что все действительно в порядке. Но он больше не смотрел на нее, задумчиво разглядывая нити неона за окном. Все, что она видела – это его точеный профиль с задорно вздернутым кверху носом и пересохшие губы, которые он тут же, будто почувствовав, облизал.
И тут она поняла. Просто увидела эту эмоцию, которую уже видела раньше, на его лице.
Нацу был смущен. И от понимания этого, она тоже слегка смутилась, осознав всю близость их положения. Но и оторваться от его теплого бока была просто не в силах. Просто потому, что впервые за долгое время она чувствовала себя защищенной.
– Не знаю почему, но мне больше не страшно, – окончательно расслабившись и растворившись в этом тепле и уюте, она приложилась щекой к его здоровому плечу, а после прислонилась лбом к его шее. Там отчетливо пульсировало. И ей нравилось ощущать лбом это размеренное постукивание. Ей нравилась эта темнота. Нравился запах мыла и можжевельника.
– Рад стараться, – иронично усмехнулся Нацу, сильнее сжав ее талию пальцами.
– Кажется, ты хотел рассказать мне что-то о том горящем небе. Ты тоже его видел? – напомнила ему девушка, прикрыв глаза и окунаясь в эту непривычную, но невероятно приятную атмосферу.
– Не совсем, – усмехнулся Нацу. А Люси ощущала каждое его слово вибрацией в шее. – Тебе просто приснился сон, Люси. Вот и все. Наверное, раньше они не снились тебе из-за того, что ты была Спящей.
– Расскажи мне, что такое сон и зачем он мне приснился, – попросила она.
Нацу неуверенно прислонился щекой к ее макушке, но тут же вернул голову в прежнее положение, продолжая свой тихий рассказ.
– Зачем он тебе приснился? – хмыкнул парень. – Да просто так. Сон – это просто игра твоего воображения. Когда ты засыпаешь, оно может показывать тебе самые разные картинки: бредовые, страшные, веселые, интересные истории. Но все они абсолютно ничего не значат. Это нормально. Наверное, теперь они будут сниться тебе часто. Просто воспринимай это, как… развлечение. Как что-то забавное, что потом можно рассказать мне или еще кому-то и вместе посмеяться.
– Вот как, – на самом деле, волнительные видения уже и сами отпустили ее, отошли на второй план. К тому же, если подумать, не так уж и страшно это все было. Даже наоборот. Сейчас ей начало казаться, что темнота неба, усыпанная вспышками и сияющим льдом – выглядит гораздо логичнее, чем привычная чернота. – А что ты имел в виду, когда сказал, что с тобой тоже такое случалось?
– А, это, – беспечно отозвался Нацу, ненадолго замолчав. Будто раздумывая, говорить или нет. – Да ничего особенного. Просто я какое-то время не видел снов после того, как меня вывели из Ночлега. Ну, или просто не помнил такого.
Его равнодушные слова, вдруг ударили Люси, словно обухом по голове. Застыв на полу вздохе, она оторвала голову от его плеча и уставилась на него долгим взглядом. Почувствовав это, он повернулся к ней, приподняв брови.
– Да, я не особо люблю об этом рассказывать, – виновато признался он и усмехнулся, неосознанно плотнее прижимая ее к себе. – Хотя вообщето тебе должен был рассказать сразу.
– Рассказать что, Нацу?
– Рассказать то, что я тоже… – запнувшись на полуслове, он отвел взгляд. А после снова вернул его, решительно посмотрев ей прямо в глаза, будто решил, что должен закончить фразу именно так. Глаза в глаза. – Я тоже родился в Ночлеге. Мои родители были Спящими.
Комментарий к Глава 17. Сон
Группа автора – https://vk.com/nikyliya_bac
========== Глава 18. Рыцарь в теле принцессы ==========
Размеренные, глухие удары неприятно царапали слух, отдаваясь в висках пульсирующей болью. Всего лишь дети, пинающие потрепанный мяч о стену дома со стороны улицы. Но именно сегодня этот прежде безобидный звук вызывал в Люси непреодолимое желание убивать.
Хотелось кричать, умолять, стонать, что угодно. Лишь бы заставить этот звук, болезненно пульсирующий по мозгам, исчезнуть. Тщетно. Губы пересохли настолько, что разомкнуть их было невозможно, по глотке будто всю ночь терли наждачкой.
Действие обезболивающего закончилось.
Болезненно замычав, Люси с трудом приподнялась на локтях, понимая, что она находится в своей комнате, укутанная в теплое и чистое одеяло. Сквозь приоткрытое окно пробивался рассвет и прохладный воздух, вместе с детским заливистым смехом. В глубине души она им даже завидовала. Никаких печалей, никаких забот. Только потрепанный мяч, верный друг рядом и новые маленькие открытия. У них впереди еще так много времени, чтобы пощупать, узнать этот мир получше, рассмотреть его со всех сторон… Как жаль, что у нее столько времени нет. Как же хочется пить.
Она начала потеть, вновь почувствовав невыносимую боль в боку. Расфокусированный взгляд упал на комод у двери. Там мелькнуло что-то новое, чего там до этого не было. Хотя бы глоточек прохладной воды.
Кряхтя и задыхаясь собственным бессилием, Люси, согнувшись в три погибели, добрела до туда. Как оказалось – не зря.
«Люси, это то же обезболивающее, что я давала тебе вчера. Обязательно выпей его и старайся сильно не перенапрягаться. Тебе нужен покой»
На листке были аккуратно выведены витиеватые округлые буквы. Люси сразу поняла, что писала их Лисанна, даже буквы были похожи на свою создательницу. Такие же тонкие и аккуратные, с игриво завитыми концами.
Как жаль, что она не умела читать, и могла лишь догадываться о смысле записки. Хорошо, что догадаться было совсем не сложно. Особенно после того, как она поднесла содержимое стакана к носу и принюхалась. Пахло совсем как лекарство, что она выпила вчера. Поэтому она даже не колебалась, выливая его в себя до последней капли. Даже невероятная горечь не пугала, лишь бы поскорее помогло.
Ей не хватало кислорода. Поэтому она уселась на подоконнике – поближе к окну – в ожидании начала действия препарата.
