Текст книги "Ночь, когда пролились звезды (СИ)"

Автор книги: Nikyliya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 54 страниц)

========== Пролог ==========

Все, как и вчера. И позавчера. И двумя днями ранее.

Все тот же серый вид за окном. Серое небо и серая пустошь, простирающаяся до самого края горизонта.

Наверное, и внутри у нее… тоже все серое.

Каждый день один и тот же сценарий: пробуждение, еда без вкуса, пустые взгляды, безразличные лица. После дневная работа на грибной ферме в подвале. Снова безвкусная еда и сухие разговоры с соседом напротив о вечерней работе. И вновь работа. А после время, проведенное у окна перед сном, и созерцание выжженных заброшенных земель. А как только серое небо темнело, и на горизонте показывался яркий диск луны, она ложилась спать.

А после все начиналось по новой.

Пробуждение и долгий взгляд на пошарпанный серый потолок.

Завтрак. Мужчина, шедший к столу с подносом вдруг уронил еду на пол и схватился за сердце. Вскоре он и вовсе упал лицом в пол. Похрипел немного и затих. А она лишь скользнула по нему взглядом и продолжила методично есть.

Работа. Напарница сообщила ей, что часть урожая придется выкинуть из-за поразившей ее болезни. Плохо, значит порции пищи на некоторое время сократят.

Второй прием пищи. Тело мужчины убрали только сейчас. Он загораживал собой проход.

Вечерняя работа.

И снова окно и вид на острые серые камни на фоне серого песка. А после – сон.

Пробуждение.

Завтрак. Порция действительно стала меньше.

Работа. На этот раз нужды в разговорах не было.

Второй прием пищи.

Вечерняя работа. Порезала руку. Промыла рану только тогда, когда закончились часы работы.

Сон.

Пробуждение. Завтрак. Работа. Второй прием пищи. Работа. Сон.

Возможно, это трудно назвать полноценной жизнью. Быть может, она задумывалась бы об этом, уставившись пустым взглядом на безжизненный горизонт. Кто знает, может даже загрустила бы по этому поводу.

Если бы только вообще хоть что-то чувствовала.

Но человеку, ни дня за всю свою жизнь не испытавшему ни одной эмоции, это и в голову не могло прийти, верно?

Она чувствовала голод, усталость, жажду. Но не ведала, что значат такие обыденные когда-то слова, как жалость, грусть, радость, желание, сострадание… Никто из живущих в Убежище уже очень давно не ощущал ничего подобного.

Она с холодным безразличием рассматривала свое мутное отражение в окне, и было ощущение, что она видела эту светловолосую девушку в первый раз. Ей было наплевать, красива она или нет? Какого цвета ее глаза? А волосы? Молода она или стара?

Все, что она знала – это то, что должна работать каждый день, чтобы жить. Работа помогала выращивать грибы, чтобы питаться ими. А питаться нужно, чтобы продолжать жить. А жить нужно, чтобы…

Кажется, они последние люди, оставшиеся в живых на земле. Убежище – последнее пристанище живых на земле мертвых. Это здание уходило высоко вверх бесчисленным количеством этажей. И каждый из живущих здесь знал – выходить наружу нельзя. Там – смерть.

Сколько себя помнила, Люси всегда жила здесь. Сначала с людьми, которые произвели ее на свет. А после она вдруг стала засыпать в комнате одна. Кажется, она видела этих людей во время приема пищи. А может, это были и не они вовсе. Ей было все равно.

Этим вечером все было не так, как всегда. Она была ужасно голодна из-за уменьшения порции пищи. Порез на руке неприятно саднило. А солнце сегодня, казалось, опускалось за серый горизонт гораздо медленнее обычного.

Наверное, из-за этого она и чувствовала себя так плохо физически. Глаза слипались, а где-то в районе солнечного сплетения появилось странное жжение, неведомое ей ранее. Наверное, она умирала. Она часто слышала, что люди чувствовали себя странно прежде чем умереть.

Оторвав взгляд от бледного диска луны, показавшегося на небе, она повернулась к окну спиной. Четыре стены, окно, дверь и кровать в углу. Вот и вся ее комната. Жжение в животе становилось все ощутимее, поэтому она просто забралась под одеяло и закрыла глаза, ожидая наступления привычной пустоты во время сна.

Но на этот раз эту привычную пустоту наполнил сияющий золотой свет. Сначала она и не замечала его. Он робко появился в самом центре пустоты маленьким сгустком. А после начал стремительно расширяться, заполняя собой весь ее сон.

Открыв глаза, она долго не могла понять, что с ней происходит. Что-то прямо внутри нее – в центре груди – громко стучало. И этот гул все ускорялся, резонируя и в шее, и в голове. Было трудно даже просто сглотнуть вязкий ком, скопившийся во рту.

Было еще темно. Настолько темно, что она не видела даже своих рук, вытянутых перед лицом. Все, что она могла сейчас – тяжело дышать. И ждать того момента, когда ее жизнь оборвется.

Но время шло, а она все еще рвано дышала, сжимая ткань пижамы в районе груди, наивно полагая, что это сможет остановить тот сумасшедший гул во всем теле.

Жжение в районе солнечного сплетения снова напомнило о себе с утроенной силой. Это было похоже… на голод. На страшный голод. Когда готов съесть что угодно, хоть побелку со стен, лишь бы прекратить это.

Именно это чувство заставило ее подняться с кровати. А ноги сами понесли ее к окну. Будто невидимая нить лишила ее собственной воли и тянула, тянула, тянула. Но куда?

За окном все было, как и всегда. Темное – невероятно темное – небо. И единственный источник света – округлый диск луны. Но она все равно протянула к нему руку, будто пытаясь поймать немного этого слабого света для себя. Но ее пальцы больно ударились о прохладную гладь стекла, так и замерев на ней.

И в тоже мгновение, с другой стороны, откуда-то снизу, аккурат напротив ее пальцев легло нечто.

Девушка интуитивно отпрянула, сделав шаг назад. А «нечто» продолжало карабкаться выше. Оно не было похоже на человека. Лишь его очертания напоминали ей фигуру, похожую на ее собственную. Голова, туловище и два отростка – руки. И все это было охвачено сияющим золотым светом, ослепившим ее.

Зажмурившись, она открыла рот в приглушенном крике. Потому что гул в груди делал ей больно. А чуть ниже вдруг зашевелилось что-то вязкое и неприятное.

Но что-то заставило ее открыть глаза. Что-то заставило ее протянуть вперед руки и сделать шаг вперед, завороженно наблюдая за этим сиянием. Что-то манило ее. Звало за собой. И не было сил противиться этому.

Когда она прислонила ладони к холодному стеклу, «нечто» приложило свои отростки прямо напротив. И ладоням вдруг стало горячо. И этот жар перекинулся на все ее тело, разливаясь по венам, проникая в легкие, заставляя ее пораженно застыть на месте. Она не могла оторвать взгляд от этого сияния, и вскоре оно заполонило собой все. Больше не было маленькой серой комнаты. Теперь и она превратилась в одно большое сияние, которое окружило ее, подхватило и закружило.

А после все снова погрузилось в темноту.

***

Открыв глаза, она еще долго не могла пошевелиться, пораженно пялясь на свой потолок. Потому что он больше не был серым. Он был белоснежным. А на его поверхности вырисовывались странные фигуры, создаваемые тенью от оконной рамы.

С ней явно творилось что-то крайне странное. У нее в груди все еще что-то билось. Не так быстро и рвано, как ночью, но все еще ощутимо. А еще она чувствовала холодный пол под спиной, потому что очнулась не в своей кровати. И ей это… не нравилось.

Захотелось встать, и она сделала это. Теперь, уже сидя, она обернулась на окно, ожидая увидеть там то же сияние, что и вчера. И когда ее взгляд скользнул в ту сторону, стук в груди на секунду замер, распространяя по ее телу странные волны, заставляющие ее дыхание сбиваться. Это было так… странно. Пугающе и будоражуще.

Если это не болезнь и не смерть… То что?

За окном не оказалось сияния. Зато было кое-что, заставившее ее вновь пораженно замереть на месте.

Небо. Оно было голубым, а не серым. И таким прекрасным.

По нему медленно проплывали огромные белые облака, казавшиеся ей мягкими на вид.

Поднявшись на ноги, она пораженно застыла перед окном. И как она не видела всего этого раньше? И что это за странные порывы внутри, поднимающиеся в ней какими-то сладостными волнами, от одного лишь вида в окно?

Она вновь протянула вверх руку, в надежде дотронуться до этой мягкой массы хотя бы кончиками пальцев… Но вновь встретила преграду в виде ледяной поверхности окна. И это… Сделало ей неприятно в самом центре груди. Она испытала это снова. Что-то вязкое двигалось у нее внутри, но быстро исчезло.

Оно исчезло, как только ее взгляд упал на отражение собственного лица в стекле. Губы чуть приоткрыты, а брови странно приподняты вверх, создавая на лбу едва заметные складки. Большие темные глаза взирали на нее, и что-то происходило в их глубине. Она видела это, и чем больше думала об этом, тем отчетливее это проявлялось.

Это была она. С растрепанными после сна светлыми волосами, длинной чуть ниже плеч. С припухшими губами, которые – она видела это в отражении – отчего-то начала неосознанно покусывать. С впавшими от недоедания щеками и очерченными скулами. И огромными карими глазами, которые – теперь она знала точно – принадлежали ей.

Это была она. И сейчас она впервые это осознала. И от всего этого осознания у нее начала кружиться голова.

К ней в черепную коробку ворвалось бесчисленно количество мыслей. Столько вопросов, на которые она не знала ответа. И это сводило ее с ума. Поэтому она вновь осела на пол и обхватила голову руками, с силой оттянув пальцами волосы. Больно.

И ей не нравилось, когда становилось больно.

Ей не нравилось чувствовать холод от пола, на котором сидела. Ей не нравилось, что она была ужасно голодна. Ей не нравилось то липкое чувство, шевелящееся в груди. Не нравилась саднящая боль от раны на руке.

Но в тоже время, ей нравилось слышать этот бум-бум в груди, который то и дело менял свой темп. Ей нравилось чувство тепла на коже в тех местах, на которые попадали лучи дневного солнца. Ей нравилось странное тепло в груди и какой-то внутренний покой, когда она наблюдала за тем, как не спеша проплывают за окном облака.

Что-то произошло с ней этой ночью. И у нее было чувство, будто она спала все время до этого момента. А теперь вдруг открыла глаза. Но абсолютно не знала, что ей с этим делать. Хорошо ли это или плохо?

Она стала видеть то, чего не замечала раньше. Ткань на ее рабочем комбинезоне была ужасно колючая. Подошвы на ботинках имели какой-то странный и невероятно интересный рисунок. А запахи… Ее вдруг окружило бесчисленное количество запахов. Ей нравилось то, как пахнут ее волосы после душа. Но вот еда во время завтрака показалась ей просто отвратительной. И не только на запах, но и на вкус. В голову закралась безумная мысль, что побелка на стене и та вкуснее. А сразу после этого из ее рта вырвался странный дребезжащий звук. Издав его, ей захотелось провалиться сквозь землю, и она опустила глаза в тарелку, прикрывая лицо, которое вдруг стало гореть, волосами. Но уже очень скоро она поняла, что никто даже не обратил на это внимания. Только сейчас она поняла, что движения всех, кто находился в столовой, были… синхронны. Все они держали ложки одинаково. Одинаково наклонялись к тарелке, одинаково долго прожевывали. И лишь она одна сидела в полной растерянности и озиралась вокруг. Отложив ложку на стол рядом с порцией, которую впервые не доела.

С каждым новым часом, проведенным здесь, она чувствовала себя все страннее. Это не было похоже на все то, что с ней происходило ранее. Это чувство… Она не знала, как охарактеризовать его, но от него ей хотелось бежать. Без оглядки, как можно быстрее. Мимо однотипных коридоров, мимо людей в одинаковых серых одеждах. Но самое главное – мимо этих пустых взглядов и каменных лиц.

И ко второму приему пищи, это чувство начало сводить ее с ума. Нервно сжимая вилку, она обернулась к рыжеволосой девушке, которая работала вместе с ней. И всегда садилась рядом во время еды.

– Могу я обратиться к тебе? – звучание собственного голоса показалось ей чужим и незнакомым. Потому что он звучал гораздо громче, чем обычно. Чувство, раздувшееся у нее внутри до невероятных размеров, заставляло ее говорить быстрее. Рванее. С нотками чего-то незнакомого.

– Ты можешь обратиться ко мне, – точно так же звучал и ее голос когда-то. Ровно и спокойно. Девушка медленно отложила ложку и повернулась к ней в пол оборота, сложив руки на коленях. И ни один мускул на ее лице не дрогнул. В отличии от лица Люси. Она не видела своего отражения, но чувствовала, как сами собой шевелятся ее брови и расширяются глаза. А дыхание стало еще чаще и прерывистее.

– Я чувствую себя очень странно. Думаю, что заболела, – она изо всех сил старалась придать голосу твердость, но, казалось, начни она кричать на нее, и девушка даже и глазом не моргнет. – Ты не знаешь кого-то, кто смог бы мне помочь?

– Люди иногда болеют, – моргнув, сухо ответила девушка. – Надеюсь, это не помешает твоей работе.

Договорив, она просто отвернулась, возвращаясь к еде. Тогда девушка просто обхватила себя руками, в слепой надежде сдержать всю эту бурю внутри. Запереть ее там и просто надеяться, что скоро это прекратится.

На вечерней работе она не выдержала. Все это – затхлая вонь подвала и плесени, липкая грязь по всему телу, недостаток кислорода, ужасный голод, и бесконечная череда пустых лиц и глаз… Это сводило ее с ума.

Что-то внутри нее не исчезало, а напротив, лишь увеличивалась. Одно ощущение накладывалось на другое, а за ним еще одно. И так снова и снова до бесконечности. Ее разрывали изнутри вопросы, какие-то мысли. Она слышала собственный голос у себя в голове! Он кричал на нее, сбивал с толку. Каждое новое ощущение сбивало ее с толку. А взгляд, как на зло, продолжал цепляться за новые детали окружения, которых раньше она не замечала в упор.

Родинки на лице проходящего мимо парня.

Звук падающих с потолка капель.

Невыносимая вонь.

Пот на собственном лице.

Гулкий стук чужих шагов.

Отдаленный шум.

И этот сумасшедший бум-бум в груди.

Понимая, что не выдержит этого больше ни минуты, она что есть сил сорвалась с места и побежала. Кажется, она толкнула кого-то по пути, но человек лишь молча поднялся на ноги и пошел дальше, даже не взглянув на нее. Зато ее плечо от этого начало неприятно саднить. Схватившись за него, она побежала дальше, а из ее рта вырывались странные всхлипы.

Вверх по бесконечной лестнице, затем по коридорам, снова вверх по лестнице. А после новое чувство в центре груди, когда она увидела перед собой дверь собственной комнаты.

Захлопнув за собой дверь, она начала мерить комнату шагами, не в силах прекратить то, что творилось с ней, запутываясь пальцами в волосы, смахивая капли пота и грязи со лба. А после и вовсе забилась в угол у кровати и что есть сил закричала. Стало немного легче, и она снова закричала, зажав уши руками. Рана на руке вновь начала кровоточить. Но, как ни странно, боль помогала отвлечься от того, что разрывало ее изнутри.

Но лишь ненадолго.

А завтра ее ждал новый день. А за ним еще одни, похожий на предыдущий как две капли воды. И так снова и снова.

Зачем все это?

Эта мысль заставила ее «бум-бум» внутри до боли сжаться. Она ощущала эту боль, разрывая ткань одежды на своей груди.

Она абсолютно точно умирала. Больше не было никаких сомнений.

Слишком яркими стали цвета. Слишком много запахов витало вокруг. Слишком оглушительны окружающие ее звуки. Слишком странные ощущения во всем теле. Когда что-то сжимает тебя изнутри, и ты понимаешь, что должна что-то сделать, чтобы прекратить это. Но не знаешь, что.

Поэтому она стянула с ноги тяжелый ботинок и с силой запустила его в окно. Но тот лишь отскочил от него и закатился в угол.

Тогда она схватилась руками за изножье кровати и с силой дернула. Оно не поддалось с первого раза, но она продолжала тянуть снова и снова.

Потому что точно знала одно. Если ей суждено умереть, то она не хочет, чтобы это случилось здесь. В тесной серой комнате со спертым воздухом. Она не хотела, чтобы после через ее тело равнодушно переступали до тех пор, пока оно не помешает кому-то и его просто не оттащат в сторону. Она хотела, чтобы это случилось там. Под синим небом и теплым солнцем, ласкающим кожу.

На шестой раз изножье поддалось и с громким хрустом оторвалось от основания.

Размахнувшись, она швырнула его в окно. И стекло треснуло. Взяв в руки ботинок, она раз за разом наносила удары по трещине. Пока стекло с громким звоном не разлетелось на осколки, осыпаясь вниз. Туда, где человеку больше не было места.

Встав на подоконник, она задохнулась, когда ей в лицо ударил прохладный ветер, взметнув вверх ее распущенные волосы. Ее губы сами собой растянулись в стороны, а внутренности сжались в один тугой комок. Но это не было неприятно. Скорее наоборот.

Она еще долго наблюдала за тем, как ярко-оранжевое солнце опускается вниз. За острые серые камни. А небо за ним ненадолго окрашивается в яркие цвета. От золотистого, до нежного розового.

А после просто шагнула вперед.

Раскинув руки в стороны, она хотела закричать. Но свежий воздух стремительно заполнил ее легкие, заставляя задыхаться от быстрого падения вниз.

Это не продлилось так долго, как ей хотелось бы.

Вскоре она увидела серый песок так близко, как никогда не видела. А потом ее тело швырнуло сильным порывом ветра, и теперь она падала спиной вниз, протянув руки к горящему яркими красками небу.

А потом что-то рвануло ее в сторону.

Талию сжало в тесный замок, а спиной она почувствовала что-то твердое и теплое. Голову швыряло из стороны в сторону. Прикрыв глаза, она почувствовала удар в бок и острую боль. А затем мир завертелся перед ней. Она несколько раз перекатилась, пока не врезалась во что-то твердое. И все это время ее талию продолжали сжимать чьи-то руки.

Она лежала на спине и тяжело дышала. Жар бурлил у нее в крови, будоражил сознание, а в горле застрял комок, отбивающий по всему телу барабанную дробь.

Эти ощущения все еще пугали ее. Но она бы нагло соврала, сказав, что они не нравятся ей.

– Да ты же просто ненормальная! – этот возглас не был похож на монотонную речь людей, которых она знала. Поэтому она резко раскрыла глаза и уставилась в лицо человека, которого никогда раньше не видела. Его брови взлетели вверх, а глаза были расширены. Совсем, как у ее отражения в зеркале. Но ее внимание привлекло вовсе не это. А его волосы. Они были одного из оттенков заката – нежно розовые. И теперь, когда солнце скрывалось прямо за его головой, будто загорались изнутри.

Он нависал над ней сверху, уперевшись руками по обе стороны от ее головы. Облизав губы, он быстро перемещал взгляд зеленых глаз по ее лицу, будто ища там что-то. А она смотрела на это, как завороженная, то открывая, то закрывая рот.

– Жить надоело? – чуть расслабившись, он опустил брови, а уголки его губ игриво приподнялись, оголяя ровный ряд зубов со слегка выступающими клыками. – И что ты вообще забыла в Ночлеге?

– Я… – прохрипела девушка, как вдруг поняла, что больше не может вдыхать воздух. Схватившись за горло, она отчаянно хрипела, понимая, что и живот начинает разрывать от боли. Сначала едва заметно, а затем по нарастающей. У нее было чувство, что ее подожгли изнутри. Она заживо горела изнутри.

– Ты чего? – его брови сомкнулись на переносице, но она уже не видела этого, потому что перед ее глазами все сливалось в одну мутную картинку. – Эй, а где твой кристалл?

Чужие руки подхватили ее под затылок, пока она отчаянно сопротивлялась, размахивая руками. Первой мыслью было – это он убивает ее.

– Да тише ты, – пробубнил он, а после по ее волосам что-то скользнуло, остановившись на шее.

Боль прошла так же внезапно, как и появилась.

Девушка открыла глаза. Теперь лицо парня находилось в каких-то жалких миллиметрах от ее собственного, а их щеки то и дело касались друг друга. А все потому, что их шеи соединяла грубая черная бечевка, охватывающая и его шею и ее. Опустив взгляд вниз, она заметила на веревке маленький голубой кристалл в форме капли.

– Что это? – хрипло выдавила из себя девушка. Теперь они сидели бок о бок друг с другом, облокотившись спинами о серые скалы, окружающие высокое здание, которое еще недавно она называла своим домом. – И как ты оказался здесь? За пределами Убежища нет жизни! И почему я не разбилась? Я ведь умираю, лучше бы я разбилась… И что это было? Это ты обжег меня?

– Я запутался, ты задала слишком много вопросов, – проворчал парень и скосил на нее взгляд, не в силах повернуть к ней лицо так, чтобы не столкнуться носами. А она скосила взгляд на него, вновь ощущая множество «это» у себя внутри. – Для начала, расскажи, как тебя зовут. Я – Нацу из Хвостатых. А ты кто такая?

Она надолго замолчала. Потому что слышала свое имя так давно, что уже успела позабыть. Но это воспоминание услужливо всплыло в ее голове вместе с лицом женщины, которая произвела ее на свет. Только она называла ее так. Когда-то очень давно…

– Люси, – коротко кивнув, ответила она. – Меня зовут Люси.

Poets Of The Fall – Illusion and Dream

Комментарий к Пролог

Группа автора – https://vk.com/nikyliya_bac

========== Глава 1. Неон ==========

Ветер гулял в ее волосах, забирался под одежду, пробуждал в ней неконтролируемую дрожь. Но она еще никогда не вдыхала ничего подобного. Чего-то настолько… чистого. А еще ей было холодно. Рабочий комбинезон порвался в нескольких местах, и именно туда без приглашения проникал прохладный воздух.

Она отчаянно прислушивалась к тому, что будто пыталось донести до нее собственное тело. Оно молчало до сегодняшнего дня, и вдруг заговорило с ней. И было очень странно от всего этого.

Она понимала, что голодна. Понимала, что ей холодно и больно сразу в нескольких местах. А еще ей было приятно в тех местах, где ее касалось чужое, но теплое тело. Хотя она касалась кого-то и раньше, но никогда не придавала этому значения. И в тоже время ей хотелось прервать этот контакт. Этого она не понимала.

А еще не понимала, почему внутри снова все подпрыгивает и переворачивается. Затем скручивается в тугой узел, а после все приходит в движение. И все это сопровождается отчаянным стуком в груди.

– Люси, значит, – задумчиво протянул парень и снова растянул губы в стороны. На его щеках появились отчетливые ямочки. И буря у нее внутри вдруг поутихла и потеплела. Как по волшебству.

Кто бы мог подумать, что одно обычное лицо, подобных которому она видела десятки, может быть таким разным, меняясь так мимолетно и легко.

– Что это? Как ты это делаешь? – пробормотала девушка и интуитивно дернулась. Но веревка на шее не дала ей отстраниться от него.

– Делаю что? – его брови вновь взметнулись вверх, и он моргнул несколько раз.

– Это! – еще громче заговорила девушка, пытаясь перекричать шум ветра, который дул все сильнее и порывистее. – Твои губы! Когда ты делаешь так… Мне хочется сделать так же.

– Ну так сделай, – хмыкнул Нацу и растянул губы еще шире, оголяя зубы. И она повиновалась ему. Сразу стало легче, будто то, что сжимало ее изнутри, разжало пальцы. А после из ее рта снова вырвалось что-то странное. Но на этот раз звенящее, как переливистый звон колокольчиков. Но она все равно резко прикрыла рот рукой, испугавшись собственного голоса. – Это улыбка. Я просто улыбаюсь тебе.

– Зачем? – все еще не убирая ладонь ото рта, она говорила прямо в пальцы. Но он все равно услышал ее, пристально изучая ее лицо и хмурясь.

– Кажется, я начинаю понимать, почему ты сиганула из окна Ночлега, Люси. Конечно, скорее всего ты просто держишь меня за идиота, но я подыграю ради веселья, – хмыкнул он и мягко заставил ее оторвать руку ото рта. – Тебе нечего бояться. Это просто смех. Смех и улыбка.

– Со мной никогда не было такого, – призналась она, с силой вцепившись в его руку, которую он было собрался убрать. Ей было проще, когда она перестала блуждать взглядом по пустыне, медленно погружающейся в темноту. Она сосредоточила свое внимание на паре зеленых глаз напротив. И только это помогло ей не сорваться с места и не побежать. – Я умираю, да?

Наверное, он увидел тогда что-то в ее взгляде, потому что пораженно выдохнул, а с его лица слетела вся та непринужденность, что заставляла ее перестать хотя бы думать.

– Иксид меня подери, да ты не шутишь, – выдохнул он и замер. – Так, ладно…

Нацу задумчиво осмотрел ее лицо, а затем опустил взгляд ниже. На ее пальцы, которые с силой впились в рукав его кожаной куртки. Взяв ее ладонь другой рукой, он осторожно, будто боясь спугнуть ее, перевернул ее кровоточащей раной вверх.

– Не скажу, что ты полностью в порядке, – все еще не поднимая глаз, тихо ответил он, растягивая слова. – Но не думаю, что ты умираешь, – подняв взгляд, полный чего-то, чего она не понимала, он вновь хмыкнул и слегка приподнял уголок рта. – Опиши, что ты чувствуешь сейчас. Что заставило тебя выскочить из окна?

– Чувствую… – его взгляд гипнотизировал ее. Заставлял спокойно сидеть на месте, хотя хотелось снова встать и побежать. – Внутри все… Как будто сжимается. Само по себе. А еще у меня в голове появляются мысли, очень много мыслей. И в них я вижу то, что может случиться со мной прямо сейчас, но это… страшно. Я не хочу, чтобы это со мной случалось. Но продолжаю думать, хотя прошу себя перестать думать об этом. Я хочу, чтобы это прекратилось, но оно не прекращается! Оно делает мне больно. Внутри. И мне хочется бежать.

– Послушай, – перебил ее Нацу и положил шершавую, всю в мозолях, ладонь ей на плечо. Туда, где ткань порвалась, оголяя его. – Ты не умираешь. То, что ты чувствуешь можно назвать по-разному. Страх, паника, растерянность. Но суть одна. Ты напугана, потому что не понимаешь, что с тобой происходит, – замолчав, он начал жевать нижнюю губу, но так и не отвел взгляд с ее лица. – Почему ты начала чувствовать? Как… Как ты вернула свою душу, демон тебя подери?

– Душу? – внутри снова что-то всколыхнулось. – Странное со мной началось после того, как я увидела свет в своем окне. И он как будто… звал меня.

– Светоч что ли к тебе залез? – вновь его брови взметнулись вверх. – Да не, быть того не может. Ладно, слушай, – подняв руку выше, он поймал ладонью кристалл в форме капли на бечевке и поднял его выше, на высоту глаз. – Без этой штуки на шее твой внутренний источник магии быстро иссушится на улице. А без магии внутри ты просто умрешь. Так что нам придется идти до лагеря прямо так. И – чтоб ты знала – я сошел с ума, решившись помочь тебе.

– Почему?

– Во-первых, по дороге на нас могут напасть. И я не смогу биться в таком положении, – замолчав ненадолго, он все же добавил. – А во-вторых… Я очень надеюсь, что ты не окажешься шпионкой. И не заставишь меня пожалеть об этом.

– Я не шпионка, – ее голос стал неконтролируемо громче, и она неосознанно дернулась. – Я говорю правду. Я жила там всю свою жизнь. А потом со мной случилось что-то странное! И если ты знаешь, что это, пожалуйста, расскажи мне. Помоги избавиться от этого.

– Избавиться, говоришь, – вновь хмыкнул он, обхватывая ее руками за плечи и резко дергая вверх, заставляя подняться на ноги. – Не думаю, что ты снова захочешь стать Спящей, когда разберешься со всем. Знаешь, вообщето я еще ни разу не видел, чтобы из этого здания кто-то выходил. Не видел, чтобы к кому-то возвращалась душа. Обычно все происходит с точностью да наоборот, – взяв ее под руку, он легонько толкнул ее в спину, прося продвигаться дальше. – Ты либо самое поразительное исключение из правил, что я видел, Люси. Либо просто водишь меня за нос, – девушка вновь открыла было рот, чтобы возразить, но он перебил ее. – И тебе очень повезло наткнуться именно на меня, а не на Грея или Лексуса.

– Кто такие Грей и Лексус? – и вновь это странное чувство в груди. Как он там сказал? Страх? Растерянность?

Резко затормозив, он дернул ее за локоть и развернул к себе лицом, натянув веревку до предела. Она вновь едва не дернулась, но он крепко схватил ее за плечи, не давая сделать этого.

– Так мы точно далеко не уйдем, – покачал головой он. – Ты должна успокоиться и довериться мне, ясно? Сама подумай. Если бы я желал тебе зла – то уже давно сделал бы его. Согласна? – Люси задумалась лишь на мгновение. Что бы за чувства не разрывали ее изнутри, но сейчас он был единственным, что помогало ей не сойти с ума окончательно. Осознание того, что у него есть ответы, и он может ей помочь, приводило душу, которая вдруг вернулась к ней, в равновесие. Да, пожалуй, эта мысль была единственным за что она теперь отчаянно цеплялась. И только это могла до конца понять.

– Ты точно знаешь, как помочь мне? – что ж, по крайней мере теперь она могла контролировать свой собственный голос и не переходить на ультразвук периодически. Знак хороший.

– А вот сейчас и проверим, – серьезно проговорил он и сильнее сжал пальцы на ее коже. – Слушай меня. Я помогу тебе успокоиться. Сейчас очень важно, чтобы ты держала себя в руках, – не встретив в ее взгляде сопротивления, он продолжил. – Сделай медленный глубокий вдох, – Люси повиновалась, и он сделал это вместе с ней. И на выдохе продолжил. – И точно такой же медленный выдох. И еще раз, давай, – дождавшись, пока она сделает это несколько раз, а ее руки перестанут рвано дрожать, он вновь развернул ее боком и крепко взял под руку. – Поздравляю. Ты справилась со своей паникой. Но она может вернуться по дороге в лагерь, когда наши лица начнут есть демоны. Но мы будем идти очень быстро и надеяться, что нам по пути никто не попадется.

NEVERSMILE – Из ладони в ладонь

Последнюю фразу он пробормотал себе под нос, а ветер спешно унес слова, так и не дав ей возможности услышать их. Оно и к лучшему.

Солнце почти скрылось за горизонтом, погружая серую пустыню с острыми валунами в темноту. Нацу практически волочил ее вперед, потому что она несколько раз споткнулась, не разглядев препятствий под ногами в темени. Но ему, казалось, это нисколько не мешало. Он уверенно, но бесшумно, переступал мелкие камни и сухие коряги, обходя высокое каменное здание, уходящее высоко в небо.

Как оказалось, окна у него имелись только с одной стороны. Как раз на тот самый пустынный горизонт, который каждый вечер рассматривала Люси. Остальные же три стены были наглухо замурованы.

Если бы она только знала… Если бы нашла хотя бы маленькую щелочку в противоположной стене…

То весь ее мир перевернулся бы в одночасье.

Наверное.

Всю свою жизнь она думала, что жизни за пределами Убежища не осталось. Лишь серый песок и ядовитый воздух.

Как же сильно она заблуждалась.

Как же сильно все они, живущие там, заблуждались.

Едва они зашли за угол высокого здания, серая картинка ее мира разбилась о яркие всполохи розового, голубого, оранжевого, фиолетового… Она так и не смогла сосчитать всех цветов, ослепивших ее взгляд. Лишь рвано выдохнула, захлебнувшись собственными эмоциями.