Текст книги "Сердце медведя (СИ)"

Автор книги: Мурзель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

Глава 13

Бьорн и Виола неторопливо зашагали по деревенской улице. Стояла ясная погода, в небе парили пушистые облака, легкий ветерок приносил с собой ароматы хвои и печного дыма.

Селяне, что встречались на их пути, усердно занимались насущными делами. Вот кузнец в кожаном фартуке звонко стучит молотом по заготовке. Вот старуха в черном платке колет дрова, тяжело вздымая над головой топор. Вот двое белобрысых ребятишек подгоняют хворостинами стадо вальяжных гусей. Обычная мирная жизнь – даже и не скажешь, что здесь обитают варвары, беспощадно разоряющие ангалонские земли.

Откуда-то донеслось лошадиное ржание.

– Конюшня, – пояснил Бьорн. – У нас она одна на всех.

Виола невольно вытянула шею, пытаясь угадать направление, ведь для побега ей обязательно понадобится лошадь.

– Даже и не думай, – насмешливо бросил Бьорн. – Там надежная охрана. Да и ворота Рюккена всегда на замке.

Виола с досадой фыркнула и отвернулась.

Дом Рагнара, сложенный из красноватых бревен, стоял за густым плетнем. Сам хозяин был усердно занят починкой крыши. Он стучал молотком, стоя на верхней перекладине приставной лестницы, и вздрогнул, когда Бьорн окликнул его.

– Хрен тебе в трещину! Чуть по пальцу не вмазал! – ругнулся он.

Бьорн придержал пошатнувшуюся лестницу.

– Что, Матильда, припахала заняться делом? – поинтересовался он.

– Угу, – промычал Рагнар.

– Подсобить?

– Возражать не буду.

Виола уселась за стоящий во дворе стол и, подперев рукой подбородок, принялась наблюдать за двумя белыми бабочками, порхающими над астрами, цветущими у дома.

– Небось, вчера на рогах приполз, после пира-то? – полюбопытствовал Бьорн, подавая Рагнару планку из сложенной под стеной груды теса.

– Не то слово! – раздался женский голос, и на крыльце показалась Матильда с большой корзиной в одной руке, и парой деревянных мисок в другой. – Приполз пьяный в хламину, даже в дом не хотела пускать.

Она подошла к столу и поставила на него корзину. Виола с любопытством заглянула внутрь – там было полно грибов. Рыжие, красные, коричневые, с лоснящимися шляпками и белесыми ножками. Виола невольно втянула носом воздух – ей нравился грибной запах. Дома грибы нечасто подавали к столу: зачем есть «мясо бедняков», если полно дичи, птицы и ветчины?

– Ну так Бьорн же вчера куда-то свалил, – с напускной обидой в голосе заявил Рагнар. – Некому было проследить, чтобы я не насвинячился.

– Ярл поручил мне крайне важное задание. – Бьорн протянул приятелю очередную дощечку. – Сторожить девицу в башне, аки дракон.

Виола фыркнула и закатила глаза:

– Тоже мне, дракон нашелся.

– Вот ярл – дурень старый! – хохотнул Рагнар. – Пустил козла в огород.

– Сам ты козел! – прикрикнула на него Матильда. – Бьорн, в отличие от тебя, умеет держать себя в руках.

– Ага, а в бане-то мне вчера, видать, померещилось.

– Видать.

Бьорн оглянулся на Виолу, прикрыв ладонью глаза от яркого солнца.

– Чую, Сигизмунд хочет проверить меня на верность, – усмехнулся он. – Или просто решил мне подгадить. Мне надо оброк собирать, делами заниматься, а я должен няньку из себя корчить.

Виола показала ему язык.

Матильда уселась напротив и принялась ловко перебирать грибы. Негодные она отбрасывала в миску поменьше, остальные же очищала от грязи и хвоинок, обрезала кончики ножек и складывала в большую посудину.

– Тебе помочь? – спросила Виола.

Та подняла на нее глаза.

– А ты в грибах разбираешься?

Виола пожала плечами.

– Честно говоря, не особо, – призналась она. – Может у тебя найдется другое занятие?

– Капусту пошинковать сумеешь?

– «Пошинковать»?

– Мелко нарубить.

– Думаю, да.

– Тогда жди.

Подхватившись на ноги, Матильда скрылась в доме, а Виола подставила лицо освежающему ветерку, наблюдая за Рагнаром и Бьорном из-под полуприкрытых век. Работа спорилась на удивление быстро: Бьорн, забравшись на крышу, прикладывал планки к нужному месту, а Рагнар ловко приколачивал их молотком.

С улицы доносились звонкие детские голоса и недовольное гоготание – видимо мелюзге никак не удавалось справиться с упрямыми гусями.

Вернулась Матильда. Она поставила на стол небольшой ушат и достала из него несколько серебристо-зеленых кочанов капусты. Один из них она положила на массивную деревянную доску, разрезала на четвертинки и удалила кочерыжку.

– Смотри. – Она принялась ловко орудовать длинным ножом, оставляя на доске ворох сочных капустных обрезков. – Сумеешь?

– Давай попробую. – Виола поднялась со скамьи и, встав на нее коленом, склонилась над столом.

Матильда вручила ей нож.

– Только пальцы себе не отрежь. О, да я смотрю, у тебя уже одного не хватает.

Виола вспыхнула, проследив за ее взглядом. До чего же этот обрубок нелеп и уродлив!

– Это Ингвар, – пояснила она, ощущая, как ненавистное имя жжется на языке. – Знаешь его?

– Конечно, – с презрением бросила Матильда. – Тот еще выродок. Его тут все ненавидят. Не приведи Ньорун, станет следующим ярлом – нам тогда всем несдобровать.

– Да уж. – Виола поежилась.

Она принялась резать капусту, но получалось не очень хорошо. Кочан так и норовил выскользнуть из рук, нож уводило в сторону, и полоски выходили толстыми и неаккуратными. Виола взмокла от усердия, а Матильда неодобрительно косилась на кривые ломти, явно в глубине души подсмеиваясь над белоручкой.

– Ты и впрямь графская дочка, – скорее утвердительно, чем вопросительно, заметила она.

– Угу. – Виоле почему-то стало за это стыдно.

– Ну ничего. Может ты хоть родишь нам нормального ярла, а не такого злыдня, как этот Ингвар.

Кровь бросилась в голову. Виола в сердцах швырнула нож на доску.

– Никого я не буду рожать! – выпалила она. – Оставьте меня в покое!

Матильда недоуменно подняла белесые брови. Стук молотка прекратился: Бьорн и Рагнар тоже уставились на Виолу.

– Так ярл же вчера сказал… – начал было Рагнар.

– Пускай твой ярл катится ко всем чертям! – огрызнулась Виола.

Рагнар вопросительно посмотрел на Бьорна. Тот пожал плечами, и хейды снова принялись за работу.

– А на кой ляд тогда Бьорн тебя сюда приволок? – поинтересовалась Матильда.

– Так ему деваться было некуда, – пояснил Рагнар. – Он прилюдно объявил ее добычей ярла.

– Зачем?

– Ну… – Рагнар поскреб огненную шевелюру, – мужики хотели с ней поразвлечься.

– «Мужики»? И ты тоже? – Матильда свирепо прищурилась.

– Нет-нет, что ты, дорогая, – залебезил тот.

Матильда перевела на Виолу вопрошающий взгляд.

– Нет, Рагнар в этом не участвовал, – поспешно заверила Виола.

– Вот, значит, как. – Матильда снова принялась за чистку грибов. – Получается, Бьорн тебя спас?

– Угу, только сперва он меня и похитил, – проворчала Виола.

Она взяла нож и опять начала кромсать хрустящий кочан.

– Да не налегай ты так! – не вытерпела Матильда. – Смотри, указательный палец должен быть сверху на рукояти. Вот, правильно. Теперь двигай ножом вверх-вниз, не отрывая кончика от доски.

Виола послушалась, и дело пошло на лад.

Тем временем солнце поднялось высоко над горами и начало припекать. Рагнар и Бьорн скинули рубахи на землю, оставшись в одних штанах. Виола тайком поглядывала на лоснящиеся от пота тела, и ей почему-то вспомнилась баня… и губы Бьорна – горячие, мягкие, упругие. В горле пересохло, и Виола попыталась сглотнуть. Не получилось. Она поймала взгляд Матильды. Та понимающе улыбнулась. Виола смутилась и опустила глаза.

Покончив с последним кочаном, она сгребла капустную стружку в ушат.

– Я все, – сообщила она.

– Вот и славно. – Матильда с одобрением кивнула. – Останетесь с нами на обед? Бьорн?

Тот обернулся, утирая лоб.

– Останемся, почему нет. Что скажешь, Виола?

– Хорошо.

– Поможешь накрыть на стол? – Матильда встала со скамьи и, подхватив миску с грибами, направилась в дом.

– Конечно, – Виола поднялась, прижала к себе ушат нарезанной капусты и поковыляла следом.

– Помочь? – поинтересовался Бьорн.

– Не надо, – буркнула она.

После яркого солнца в избе царил прохладный полумрак. Миновав сени, Матильда с Виолой вошли в комнату. Обстановка напоминала жилище Бьорна – накрытые шкурами сундуки, полки с посудой и утварью, стол, лавки и две кровати за занавесками. Над каменным очагом булькал котелок, пыхая ароматным паром из-под танцующей крышки.

– Ставь сюда, – Матильда кивнула на невысокую скамью.

Виола взгромоздила на нее ушат. Ну и тяжеленный, чуть руки не отвалились!

– Гисла! – гаркнула Матильда, и из-за полосатой занавески высунулась огненно-рыжая девчоночья голова. – Ты чего за ухой не следишь, зараза такая! Вон, у тебя выкипает все!

– Ой! – пискнула Гисла и выскочила из-за полога, таща за собой большую тряпичную куклу.

– Одни игрушки на уме! – Матильда отвесила ей легкий подзатыльник. – Кто тебя такую замуж возьмет?

Девчонка шмыгнула носом, схватила деревянную ложку и принялась энергично размешивать содержимое котелка.

– Да хватит уже, все сварилось давно, – проворчала Матильда, отпихивая дочь от очага. – Зови брата, мойте руки – будем обедать. Сегодня накроем во дворе – уж больно денек погожий выдался.

– Хорошо, мам.

Девчонка проскользнула мимо Виолы, бросив на нее любопытный взгляд. Виола невольно ей улыбнулась.

– Кстати, тебе ведь понадобиться еще одежда, – заметила Матильда, нарезая хлеб. – Потом что-нибудь подберем.

– Спасибо, ничего не нужно. Сегодня утром от ярла притащили целый сундук барахла.

– Ну так чудно же! – Матильда взяла с полки плетеную корзинку и сложила в нее хлебные ломти. – Видишь, если ты и впрямь родишь ему наследника, то он осыплет тебя подарками. Возьми там посуду на полке.

Виола достала шесть глиняных мисок и вынула из ящичка деревянные ложки.

– Мне не нужны никакие подарки, – возразила она. – Мне и так прекрасно жилось в замке отца.

– А теперь все переменилось, и чем быстрей ты с этим смиришься, тем лучше для тебя самой, – пожала плечами Матильда.

Она стащила с гвоздя две клетчатые прихватки и сняла с огня котелок.

– Возьми хлеб и лук. Идем.

Когда Виола и Матильда разложили на столе нехитрую снедь, с крыши спустились Бьорн и Рагнар. Они умылись в стоящей под домом бочке с водой и вновь надели рубахи.

Все уселись за стол.

– Эх, кишки сводит от голода. – Рагнар схватил очищенную луковицу и с хрустом откусил половину, не обращая внимания на брызнувший из нее сок. – Сожрал бы сейчас целого кабана.

– Я не сомневаюсь в твоих способностях, дорогой муженек, – пробормотала Матильда, озираясь по сторонам. – Где же эти треклятые дети? Гисла!!!

– Уже идем! – раздался тоненький голосок, и через несколько секунд из-за плетня показались отпрыски.

Гуннар тащил в руках лукошко свежей рыбы. Он увидел Бьорна, и его конопатое лицо расплылось в радостной улыбке.

– Дядя Бьорн! – Поставив корзину на траву, он подбежал к Бьорну и забрался к нему на колени.

– Гуннар, отстань от дяди Бьорна, – сурово нахмурилась Матильда. – Дай ему спокойно пообедать.

– А ты сразишься со мной на мечах? – с надеждой спросил мальчишка.

– Конечно, – усмехнулся Бьорн. – Но сперва ты должен съесть все, что у тебя в тарелке. А то гляди, какой ты дрыщ – соплей перешибешь

– Ладно, – согласился Гуннар, слезая с его колен.

Он уселся на лавку, и все принялись за еду. На свежем воздухе разыгрался зверский аппетит, и Виола за обе щеки уплетала ароматную уху, закусывая хрустящим хлебом.

Если бы не ярл с его дурацкой затеей, то жизнь казалась бы вполне приятной. Виола даже немного позавидовала Матильде. Видно, что хоть та и ворчит на мужа и детей, но любит их, и они отвечают взаимностью. Простой быт, посильная работа, близкие рядом – что еще нужно для счастья? Виола вздохнула и отправила в рот очередную ложку горячей похлебки.

– А ты новая жена дяди Бьорна? – поинтересовалась Гисла, и Виола вздрогнула от неожиданности.

Дети глазели на нее с невинным любопытством. Она посмотрела на Бьорна и смутилась, столкнувшись с теплым взглядом его ярко-синих глаз.

– Нет, – ответила она.

– А почему? – не унималась Гисла. – Ты такая красивая.

– Тетя Альвейг была красивее, – буркнул ее брат.

– Гуннар! – рявкнула Матильда. – Закрой рот и ешь молча!

– Ну, мам! Как я буду есть с закрытым ртом?

– Сейчас как огрею ложкой по лбу – мигом научишься!

Дальнейший обед прошел в непринужденной болтовне о сельских делах. Когда на столе не осталось ни крошки, Гуннар первым подхватился с места.

– А теперь – сражение на мечах!

– Ну что ж, сейчас узнаем, воин ты или никчемный мешок костей.

Они подошли к поленице и, выбрав себе пару крепких сучьев, принялись фехтовать ими, словно мечами.

– Давай, Гуннар, намни ему бока! – пробасил Рагнар, поднимаясь из-за стола.

Мальчишка отчаянно наседал, прыгая вокруг Бьорна, как бешеный кролик, но тот без малейших усилий отбивал его атаки.

– Ну-ка, щенок, покажи что умеешь! – подначивал его Бьорн. – Чему я тебя учил? Вот так, молодец! Очень хорошо!

– На! Получи! – азартно повизгивал Гуннар, пытаясь ткнуть противника палкой. – Вот тебе!

Между тем, Гисла ушла в дом, а Рагнар притащил ушат воды, и Матильда принялась мыть в нем посуду. Виола, чтобы не сидеть без дела, вызвалась вытирать миски и ложки льняным полотенцем.

Стук деревяшек все не смолкал, хоть Гуннар и заметно выдохся. Но вот он сделал отчаянный выпад, и «оружие» Бьорна вылетело у того из рук. Он явно поддался, но малец этого не заметил.

– Ну ты и шустряк! – выпалил Бьорн. – Я сдаюсь! Ты же не станешь убивать безоружного?

Гуннар застыл в нерешительности, но в этот момент Бьорн схватил с поленицы другую палку и шутливо ткнул ею мальчишку в грудь.

– Запомни, Гуннар, никогда не останавливайся посреди боя, пока не убедишься, что враг окончательно повержен, – сказал он.

– Хорошо, дядя Бьорн, – расстроено протянул парнишка.

– Ага, попался! – Бьорн схватил его на руки и принялся подбрасывать в воздух.

Гуннар, тут же забыв о своем поражении, залился радостным смехом.

– Скучает, – глядя на них, сказала Матильда.

– Кто? – не поняла Виола.

– Бьорн по сыну своему.

Полотенце замерло в руках.

– У него был сын? – Виола удивленно уставилась на Матильду.

Та повернулась к ней.

– Ну да, а ты разве не знала? Ему сейчас было бы столько же, сколько и Гуннару. Уббе его звали. Славный был мальчуган. Они дружили с моим сорванцом.

– И что с ним случилось?

– Так Бьорн тебе вообще ничего не рассказывал?

– Нет.

– Убили его.

Виола вздрогнула и ошарашено посмотрела на собеседницу.

– Как убили? Кто?

– У Бьорна была жена Альвейг – дочка нашего ярла, – начала Матильда.

– Это я знаю, – кивнула Виола.

– Хорошо они жили, душа в душу. – Матильда принялась тереть котелок тряпкой. – Любили друг друга. Сынок у них родился. А года три назад наш ярл отправился в поход и забрал с собой почти всех мужиков.

– И Бьорна тоже?

– Нет, Бьорн как раз таки остался. Альвейг вот-вот должна была второго родить, да и кому-то надо было защищать Рюккен.

Над ухом прожужжала муха, и Виола раздраженно махнула рукой, отгоняя назойливую тварь.

– Дело было ранней весной, – продолжала Матильда, усердно оттирая котелок изнутри. – Жрать было нечего, год выдался неурожайным. Помню, тогда даже щи из лебеды приходилось варить. Гуннар с Гислой чуть с голоду не окочурились. И вот Бьорну кто-то сказал, что в лесу, дескать, видели стадо диких свиней. Он собрал всех мужиков, кто мог держать оружие, и они пошли на охоту. И тут на нас напали Черные Щиты.

– Кто?

– Да была тут одна банда отморозков. – Матильда презрительно сплюнула на землю. – Как чуяли, что в деревне лишь старики да бабы с детьми малолетними остались. А может, и навел их кто… Ну, в общем, налетели эти гады окаянные, и давай все крушить. Мы с мелкими схоронились на чердаке, они нас и не заметили. Слава Ньоруну, Бьорн с мужиками недалеко были, увидали дым над деревней и назад прибежали. Жаль только, что не успел Бьорн сынишку своего спасти – закололи его ироды поганые.

– Ужас какой! – Виола судорожно сглотнула.

– А жену его снасильничали всей толпой, – продолжила Матильда. – Бьорн даже одного из них прямо на ней и зарубил. Дитя, что носила, она скинула, а вскоре и сама на себя руки наложила – в озере утопилась. Не вынесла горя и позора, как уж Бьорн не пытался ее выхаживать.

Виола застыла как изваяние: услышанное потрясло ее до глубины души. В горле застрял колючий ледяной ком, а удары сердца колокольным звоном отзывались в ушах.

– Видать, Бьорн тебя поэтому от насильников и спас. – Матильда плеснула в котелок кружку воды и поболтала, взяв его за края. – Славный он мужик, ты уж его не обижай.

– А я-то тут причем?

– Ну так Рагнар говорит, что тянется он к тебе. И в бане видел, как вы целовались… – Матильда выплеснула воду на землю. – Ты только не вздумай от него понести и выдать за Сигизмундова.

У Виолы загорелись щеки.

– Да я не…

– У ярла в роду у всех мужиков на ногах сросшиеся два пальца, – без обиняков продолжала Матильда. – Если ты родишь мальчика, да без такой приметы, он сразу поймет, что это не от него.

– Весьма познавательно, – фыркнула Виола, – но я не собираюсь ни с одним из них…

Матильда с сомнением покачала головой.

– Ну, с ярлом-то по-любому придется. Уж если он что втемяшил себе в башку – то не отвертишься.

Глава 14

Остаток дня прошел в хлопотах по хозяйству. Рагнар и Бьорн и дальше чинили крышу, а Виола с Матильдой, перемыв посуду, занимались капустой: солили, смешивали с тертой морковью и мяли руками, чтобы листья пустили сок.

Наконец, когда солнце спряталось за горами, а всю капусту утрамбовали в кадушку и придавили гнетом, Бьорн засобирался домой.

– Поужинаете с нами? – спросила Матильда.

– Спасибо, но пора и честь знать, – ответил он.

«С чего это он так торопится?» – удивилась Виола, но виду не подала.

Когда они добрались до его дома, у плетня их ждал слуга с большой корзиной в руках.

– Что это? – поинтересовался Бьорн, кивая на корзину.

– Ярл Сигизмунд прислал угощение и велел передать, что после заката явится с вами отужинать.

Виола поникла. Настроение моментально испортилось.

– Я не собираюсь… – начала было она, но Бьорн ее перебил:

– Хорошо, передай ярлу, что мы его ждем.

Слуга, вручив ему корзину, с поклоном удалился, а Виола ткнула Бьорна кулаком в бок и злобно зашипела:

– Пускай твой ярл катится ко всем чертям! Я не намерена…

– Да успокойся ты! Это всего лишь ужин. Никто не собирается тебя насиловать.

– Ну да, конечно, – хмыкнула она. – Так я тебе и поверила.

Они вошли в дом. Видимо, здесь уже побывала Биргит: очаг был вычищен от вчерашней золы, и в нем лежали новые дрова, так что Бьорну оставалось лишь высечь кремнем искру.

Он развел огонь и принялся накрывать на стол, а Виола подошла к сундуку. Хоть ей и претило принимать подарки от ярла, но, как ни крути, придется взять хотя бы сменную рубаху.

Одежды было много – красивой и добротной. Пожалуй, вот этот плащ на лисьем меху и теплые сапожки придутся весьма кстати, если получится сбежать. Виола отложила их в сторону. Платье-рубаха из голубой шерсти, пуховая шаль, вязаные носки… Вскоре почти все содержимое сундука перекочевало в стопку «полезное», за исключением побрякушек и шелкового платья – красивого, но непрактичного.

– Переоденешься? – спросил Бьорн, и указал на то самое, отбракованное платье. – Надень это, тебе очень пойдет.

– Я не собираюсь наряжаться для твоего ярла. – Виола надменно вздернула подбородок.

– А для меня?

Она поймала на себе его взгляд – теплый и ласкающий, и не смогла ему воспротивиться.

Виола надела платье и покрутилась перед зеркалом. Переливающийся лиловый шелк мягко ниспадал с высокой груди, нежные плечи проглядывали в разрезах летящих рукавов, а легкая юбка волнующе колыхалась вокруг бедер, издавая при каждом движении тихий шелест.

– Брокк меня дери! – восхищенно выдохнул Бьорн, когда она показалась из-за ширмы. – Самая настоящая принцесса!

– Что, даже красивее, чем твоя Альвейг? – невольно сорвалось с губ, и она тут же прикусила язык.

Вот дура!

Бьорн помрачнел, присел над очагом и принялся ворошить в нем угли. Виоле стало стыдно. «И что на меня нашло?»

Но не успела она сполна вкусить мук совести, как отворилась дверь, и на пороге собственной персоной появился ярл Сигизмунд.

– Доброго вам вечера, – поздоровался он, и Бьорн, поднявшись на ноги, пожал протянутую ему руку.

– Приветствую, мой ярл, благодарим за дары. Добро пожаловать в мой дом.

Сигизмунд скинул меховой плащ, и остался в богато вышитой пурпурной тунике. На его груди поблескивали золотые цепочки и амулеты, на поясе висел кинжал с серебряной рукоятью, а густые темные волосы перехватывал тисненый кожаный ремешок.

– Прошу к столу, – поклонился Бьорн.

– Сперва леди. – Ярл окинул Виолу восхищенным взглядом. – Эх, хороша, глаз не отвести!

– Спасибо, но я не голодна, – скривилась Виола, и тут же получила тычок под ребра.

– Она будет счастлива, разделить с тобой трапезу, мой ярл. – Бьорн чуть ли не силой усадил ее на скамью.

– Не нужно меня бояться. – Сигизмунд сел за стол напротив Виолы. – Я хочу познакомиться с тобой поближе. Мы только выпьем вина и немного поговорим.

– Не буду вам мешать. – Бьорн направился было к выходу, но ярл его остановил.

– Оставайся. Выпей, поужинай с нами.

«Слава богу, не придется торчать с ярлом наедине». – Виола выдохнула с облегчением.

Бьорн уселся на лавку рядом с ней и потянулся к бутылке из темно-зеленого стекла.

– Тогда позвольте наполнить ваши бокалы.

Он разлил густую бордовую жидкость по серебряным кубкам.

– Обычно мы предпочитаем пиво, леди, – пояснил ярл. – Для винограда в горах слишком холодно, поэтому приходится добывать вино… другими путями.

– Захватывать в грабежах? – съязвила Виола.

– Или покупать у заезжих торговцев, – спокойно ответил Сигизмунд, поднося бокал ко рту. – Твое здоровье!

Она пригубила вино – терпкое, ароматное и довольно крепкое. При дворе отца такое обычно подавали разбавленным. Надо пить помедленнее: еще не хватало захмелеть и утратить над собой контроль.

– Прошу, угощайся. – Ярл указал на тарелку с тонкими ломтями копченого сыра.

Виола взяла кусочек. Твердый, соленый, с привкусом горьковатого дыма – пальчики оближешь! Она потянулась за следующим, а затем Сигизмунд придвинул к ней блюдце, на котором лежала гроздь с крупными полупрозрачными виноградинами. Виола отщипнула одну ягоду, и она лопнула во рту сладким освежающим соком.

– Расскажи мне о себе, – попросил ярл, когда содержимое ее бокала подошло к концу.

Виола допила вино и с вызовом посмотрела на Сигизмунда. Холодный взгляд его серых глаз заставил поежиться.

– А вам разве не все равно? – заносчиво осведомилась она. – Вас ведь интересует только моя утроба.

Ярл насмешливо поднял изломанные брови.

– Ты посмотри! А девка-то остра на язычок! – Он отпил из бокала. – Леди, когда наш сын унаследует Рюккен, ты станешь его королевой. Я ведь должен знать, кому передам свою власть.

– Да что вы заладили «сын» да «сын». А если родится дочь?

– Дочь – это тоже хорошо. – Ярл лениво склонил голову набок. – А потом сын.

– А если дочь? Потом дочь и снова дочь? – съехидничала Виола.

– Ну что ж. – Сигизмунд пожал плечами и снова выпил вина. – У меня была дочь Альвейг. Жена Бьорна, если ты не знала…

Виола посмотрела на Бьорна. Он до сих пор ничего не съел, и его кубок был почти нетронут. Их глаза встретились, и он поспешно опустил взгляд.

– Они были прекрасной парой. – Легкая улыбка заиграла в темной с проседью бороде Сигизмунда. – Альвейг подарила мне внука… Но боги забрали их к себе… Знаешь что? Если у нас родится дочь, мы выдадим ее за Бьорна, как подрастет. Надеюсь, в этот раз он сумеет ее защитить…

После этих слов воцарилось гнетущая тишина. Бьорн сидел неподвижно, тупо уставившись в свой бокал. При свете очага было видно, как вздулась вена у него на виске.

Неужели ярл так и не простил ему смерть дочери? Но ведь Бьорн-то в этом не виноват. Однако, похоже, он и сам до сих пор винит себя в гибели своей семьи.

– А как же ваша жена? – Виола решила сменить тему. – Ей не очень-то пришлась по душе ваша затея.

– Жена… – Ярл задумчиво посмотрел в потолок. – Фастрид – прекрасная женщина, но она так и не смогла подарить мне наследника. Но вот с тобой, леди, – он приподнял бокал, – у нас получатся отличные дети, я в этом не сомневаюсь.

Виола кисло вздохнула: «Похоже, этого упрямого старого хрыча не переубедить. И почему молчит Бьорн? Сидит, как воды в рот набрал. Ладно, будем надеяться, что сегодня ярл на меня не полезет. А не соврать ли, что у меня месячные? Пожалуй, так и сделаю, когда представится случай».

Бьорн снова наполнил ей опустевший бокал, при этом старательно избегая ее взгляда. «Ну и черт с тобой! Выпутаюсь сама, а пока попробую этой аппетитной буженины. М-м-м, с медом и толчеными орехами… Какая прелесть!»

Запивая вином вкусную еду, Виола и сама не заметила, как захмелела. Тем временем между Бьорном и Сигизмундом завязался разговор, но она к нему не особо прислушивалась. Что-то скучное о рыбалке, охоте и хозяйственных делах.

Веки потяжелели, и Виола привалилась к плечу сидящего рядом Бьорна, с сонной улыбкой поглядывая на разглагольствующего Сигизмунда.

Она почти задремала, как вдруг осознала, что уже несколько секунд в комнате царит тишина. Открыв глаза, Виола натолкнулась на взгляд ярла – холодный, пристальный, изучающий. Ей стало не по себе, и она невольно отшатнулась от Бьорна.

Сигизмунд усмехнулся.

– Что за красу ненаглядную ты мне привез! Прямо душа радуется. Вот спасибо, удружил.

– Угу, – невнятно промычал Бьорн.

– Я смотрю, она тебе и самому по нраву пришлась. – Голос ярла звучал спокойно, но Виола напряглась. К чему он клонит?

Бьорн неопределенно мотнул головой. Виола с недоумением переводила взгляд с него на Сигизмунда. В ушах шумело от выпитого вина, а лица слегка расплывались перед глазами.

– Нравится она тебе? – не унимался ярл. – Я же не слепой. Хочешь ее поцеловать?

«Что он несет?» – опешила Виола.

– Да ну, брось, – ответил Бьорн.

Сигизмунд лениво поднял бокал.

– Давай, я не буду возражать. Ты, кажется, ей тоже приглянулся.

Виола невольно посмотрела на Бьорна. Отблески очага золотистыми бликами играли в короткой светлой бороде. Его губы чуть заметно дрогнули. Чувственные, красиво очерченные и такие манящие! Виола глубоко вздохнула и в ту же секунду ощутила их дурманящий вкус.

Из груди вырвался стон, и Виола всем телом прижалась к Бьорну. Она жадно ловила ртом его горячие губы и никак не могла ими насытиться. Его пальцы зарылись в ее волосы, а вторая рука крепко обхватила за талию. Опьяненная страстью и вином, Виола забыла обо всем на свете – не было больше никакого ярла, лишь только Бьорн, его руки и губы и этот восхитительно долгий умопомрачительный поцелуй.

В следующий момент ее подхватили на руки и отнесли на кровать. Сквозь тонкий шелк платья Виола ощутила, как спина погружается в упругий медвежий мех. Бьорн опустился на пол у изголовья и снова прильнул к ее губам жгучим настойчивым поцелуем.

Виола, не помня себя от возбуждения, лихорадочно цеплялась за мускулистые плечи. Ей не хватало воздуха, она задыхалась от желания, а между ног все полыхало, заставляя тело извиваться в сладкой истоме.

Через пару мгновений она ощутила, как на ней задирают подол, и приподнялась, позволяя себя раздеть. Бьорн подхватил скомканное платье и стащил с нее через голову, оставляя ее полностью обнаженной.

Пушистый прохладный мех приятно окутал спину. Большие горячие ладони заскользили по груди, дразняще пощипывая соски. Губы и язык Бьорна жарко ласкали ее рот… Сильные руки уверенно приподняли и развели в стороны ее бедра…

Тут Виолу тряхнуло как от удара молнии. Откуда взялась еще одна пара рук?! Она распахнула глаза… И в следующий момент ярл Сигизмунд жестко и напористо вошел в нее, причиняя острую боль.

– М-м-м! – Виола протестующе дернула головой, уклоняясь от губ Бьорна. Она попыталась вырваться, но тот схватил ее запястья и прижал их к подушке, в то время как Сигизмунд продолжал резкими толчками двигаться в ней.

– Тихо, девочка, будь послушной, – шепнул Бьорн и снова ее поцеловал.

Кружащий голову хмель и распаленная похоть отняли у нее всякую волю к сопротивлению. Виола покорно ответила на сладостный поцелуй, а бедра невольно задвигались, подстраиваясь под ритм Сигизмунда.

– Умница! – выдохнул Бьорн прямо ей в рот и отстранился.

Виола вцепилась в его ладонь. Он, не отрывая взгляда от ее глаз, поднялся с колен и шагнул назад. Ее кисть плавно выскользнула из его руки, на миг задержавшись в ней самыми кончиками пальцев. Прежде чем Бьорн ушел, Виола успела заметить, как его лицо исказилось болезненной гримасой, а с губ сорвалось беззвучное:

– Прости!

Дверь за ним захлопнулась, и теперь они с ярлом остались наедине. Он двигался в ней, опираясь на вытянутые руки, его глаза были закрыты, белые зубы поблескивали в спутанной бороде.

Страсть и вожделение испарились, а им на смену пришли отвращение и стыд. Виола уперлась руками в грудь Сигизмунда и попыталась его оттолкнуть, но тут он глухо застонал и, совершив еще несколько грубых сильных толчков, обмяк и навалился сверху, тяжело дыша ей на ухо.

Слезы ручьями покатились из глаз. Проклятый Бьорн! Обманул ее, совратил и подложил под своего драгоценного господина! Омерзение и ненависть жгучим пламенем вспыхнули в груди.

«Какая же я дура! Напилась, размякла, и меня отодрали как последнюю потаскуху!»

Собрав все силы, Виола спихнула с себя Сигизмунда, откатилась на край постели и, уткнувшись носом в подушку, беззвучно зарыдала.

Скрипнула кровать – ярл поднялся и ушел.

«Сделал свое дело, похотливый кобель! Неужели я понесу? А если нет, тогда он будет приходить и насиловать меня снова и снова, пока этого не произойдет. А Бьорн… Ублюдок! Тварь! Ненавижу! Как он мог так поступить со мной! Я думала, что нравлюсь ему… наивная идиотка. Он просто притворялся, чтобы его ярл мог без труда меня отыметь. А я поддалась, как распутная шалава. Какой позор! Как я теперь покажусь на глаза отцу?»

В следующий момент хлопнула дверь, раздались шаги, под тяжестью тела прогнулась кровать. Теплая ладонь легла на озябшее голое плечо.

– Как ты? – голос Бьорна прозвучал глухо, с надломом.

Виола дернулась, рывком сбрасывая его руку. Бьорн встал и отошел, а, вернувшись, накрыл ее одеялом.

– Прости меня, – сказал он.

Она судорожно вздохнула. Саднящая боль между ног не шла ни в какое сравнение с тем, что творилось в ее душе.

– Вино будешь?

Она нехотя повернулась на бок. Бьорн, понурившись, сидел на кровати и протягивал ей бутылку.

– Я тебя ненавижу, – сквозь зубы процедила Виола.

– Я сам себя ненавижу, – хрипло ответил он и отхлебнул.

Виола села, завернувшись в плед, отняла у него бутылку и сделала добрый глоток. В нос шибануло спиртным. Ее передернуло.

– Зачем ты это сделал? – хмуро спросила она.

– Не знаю… Не хотел, чтобы он избил тебя, если бы ты стала ему противиться.