Текст книги "Сердце медведя (СИ)"

Автор книги: Мурзель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 24 страниц)

– А если бы не твоего? – спросила Виола, невесомо касаясь губами пушистой детской макушки.

– Да какая к Брокку разница? Я и так каждый день проклинал себя за то, что позволил тебе уехать… А беременную тебя вообще нельзя было отпускать. Мало ли что взбрело бы в голову твоему папаше.

– Это уж точно, – горько усмехнулась она, вспомнив навязанный брак. – Но почему же Рагнар не рассказал тебе об этом сразу?

– Да я и сам чуть дух из него не вышиб, за то, что он так долго молчал. А этот дурень мне: мол, Матильда строго настрого велела ничего не говорить. Сказала, что это скорей всего выблядок ярла, и нечего меня тревожить по пустякам.

– Матильда, значит… Вот… зараза!

– Что поделать, – вздохнул Бьорн. – Альвейг ее лучшая подруга.

– Да уж… И что было дальше?

– Я и до этого локти кусал, что позволил тебе уйти, а тут и вовсе сгрыз их по самые плечи, – продолжил Бьорн. – Я понял, что обязан хотя бы разузнать, как у тебя дела. Если бы ты оказалась счастливо замужем, я не стал бы лезть в твою жизнь… Не считал себя вправе, после того как сам от тебя отказался… Но мне нужно было убедиться, что с тобой все в порядке.

– А как же Альвейг?

– К тому времени она уже знала о тебе. От местных болтунов ничего не утаишь. Она знала, что я любил тебя, но бросил ради нее… В общем, я поговорил с ней начистоту, и мы решили расстаться. Она тоже устала делать вид, что все хорошо. Ее приезд был ошибкой. Да, к ней вернулась память, но это не сделало ее счастливее. В Рюккене ей все напоминало о том нападении, о гибели нашего сына. И я… Она смотрела на меня и начинала плакать, потому что видела во мне его черты… В общем, мы развелись, и она уехала к дяде в Торвик.

– Кстати, а что случилось с Ингваром и Фастрид? – поинтересовалась Виола, внезапно вспомнив незадачливых заговорщиков.

– Мы клеймили их как изгоев и вышвырнули из Рюккена. Теперь на моей земле они вне закона, и каждый имеет право безнаказанно их убить. Понятия не имею, куда они подались. Да и мне на это плевать. Для нас их больше не существует.

– Легко отделались, – хмыкнула Виола.

– Что поделать. – Бьорн зачерпнул очередную ложку. – Пришлось сдержать слово – их жизни в обмен на Альвейг. Да и не мог я казнить ее мать и брата, даже таких никчемных…

Виола проглотила бульон. Младенец тихо сопел, пристроившись у нее на груди. Бьорн бросил на сына умиленный взгляд и вполголоса продолжил рассказ:

– Сперва я заслал шпионов к твоему папаше. Они разнюхали, что тебя выдали замуж, но твой достопочтенный супруг в первую брачную ночь грохнулся с лестницы и весьма удачно приложился башкой о ступеньку.

– С лестницы? – Виола удивленно уставилась на него. – Вообще-то… это я проломила ему череп подсвечником, когда он пытался меня изнасиловать.

– Ну ты даешь! – с восхищением выдохнул Бьорн. – Я всегда знал, что у моей принцессы медвежьи яйца!.. Но в вашем замке все уверены, что этот Манчини, или как там его, скопытился от несчастного случая.

– Получается, папа решил скрыть мое преступление? Выходит, меня не казнят?

– Конечно нет. Граф далеко не дурак, а ты – его единственная наследница. Да еще и какого внука ему родила! – Он бережно погладил сына по щеке тыльной стороной пальцев.

У Виолы словно камень с души свалился. Какое счастье, что больше не нужно скрываться от правосудия!

– И что было дальше? – спросила она.

– Когда я узнал, что ты свободна, то сразу же отправился к твоему папаше и попросил твоей руки, – ответил Бьорн.

– С ума сошел? – в ужасе воскликнула Виола. – Он же мог тебя казнить!

– А он и собирался. Вначале. Но я же сказал, что твой отец не дурак. Мы с ним поговорили, и, в конце концов, он согласился с моими доводами.

– С какими еще доводами?

– Он оценил перспективы союза с Рюккеном. Прекращение набегов, выгодную торговлю и те богатства, которые мы можем вам предложить.

– Богатства?

– Угу… – Бьорн расплылся в самодовольной улыбке. – Помнишь Оглафа и Пендальфа?

– Конечно, – хмыкнула Виола. – Демоны, проклятья… Разве такое забудешь? Но они-то здесь причем?

– Тогда в Грондале я велел обнести спорный участок забором. Селяне стали долбить скалу, чтобы раздобыть камни для ограды – и наткнулись на серебро.

– Да ты что!

– Угу. Гигантское месторождение! Мы уже строим там рудник. Теперь все будет по-другому! Нам больше не нужно будет никого грабить, чтобы прокормиться. Мы сможем все покупать. И, разумеется, Кастилла могла бы получить огромную выгоду от этой торговли.

– Теперь я понимаю, – кивнула Виола. – Папа ни за что бы не упустил такую возможность.

– Вот поэтому он согласился и на союз наших земель, и на наш с тобой брак.

– Я так рада. – Виола прильнула к плечу возлюбленного.

Бьорн обнял ее и поцеловал в висок.

– Попробовал бы не согласиться, – усмехнулся он. – Я бы тогда снова умыкнул тебя через окно.

– Не сомневаюсь. Но что будет дальше?

– Мы поженимся и уедем в Хейдерон. Если у нас будут еще сыновья, то старший унаследует Кастиллу, а следующий по старшинству будет править Рюккеном. Если же Ньорун больше не даст нам детей – то все достанется этому крохе. – Бьорн осторожно погладил малыша по круглой макушке.

– Что ж, разумно, – согласилась Виола. – Но как ты нашел меня здесь? Ведь отсюда до Кастиллы много часов пути. Я полдня тарахтела сюда на телеге, думала, все кости растрясу.

Бьорн поднялся со стула и отнес опустевшую миску на подоконник.

– Так твой папаша сказал мне, где тебя искать. Как же он выразился… – Бьорн щелкнул пальцами, подняв глаза к потолку. – «Она удалилась в обитель божью, дабы в уединении оплакать безвременно почившего супруга».

– Отец знает, что я здесь?! – выпалила Виола, не веря своим ушам.

– Ну да, – пожал плечами Бьорн. – А разве не он сам отправил тебя сюда?

– Нет. Я сбежала после того, как… ну, прикончила этого козла. Я добралась до одной усадьбы, влезла в телегу и на ней приехала сюда. Но как отцу удалось меня найти?

– Я бы скорей удивился, если бы он тебя не нашел. Он ведь граф, и должен знать обо всем, что творится на его земле. Я бы на его месте тоже первым делом обыскал все монастыри. Где же еще укрыться юной девице в беде?

– Черт! – Виола с досадой поморщилась. Снова ее переиграли! – Но почему же тогда папа не забрал меня домой?

– Потому что ты склонна к побегу, моя маленькая принцесса, – усмехнулся Бьорн. – Видать, он подумал, что из монастыря ты никуда не денешься, а вот если силой увезти тебя в замок, то ты опять выкинешь что-нибудь эдакое. Думаю, он хорошо заплатил этой ведьме Корнелии, чтобы она присматривала за тобой. Может, хотел дождаться родов и забрать внука… не знаю, да и знать не хочу… Кстати, тут в лесу постоянно рыскают патрули – охраняют ваш монастырь. Вернее – тебя.

– И как же вам тогда удалось сюда проникнуть?

– Так твой папаша дал мне грамоту, которая позволяет забрать тебя отсюда. Я ее показал стражникам – они меня и пропустили. А ваши монашки увидели нас и переполошились, подумали, что мы на вас напали.

– Так чему ты удивляешься? У нас так заведено: видишь хейда – поднимай тревогу.

– Ну да. Мы сами виноваты. Но, клянусь бородой Ньоруна, теперь все будет по-другому. Больше никаких набегов… – Бьорн снова уселся рядом и заправил ей за ухо выбившуюся прядь волос. – Эх, как же я рад, что так удачно застал появление на свет моего сынка!

– Да уж, ты как раз вовремя. – Виола вздрогнула, вспомнив нож, занесенный над животом, и вдруг смутилась. – Боже! Тебе пришлось такое увидеть… Наверняка, то еще было зрелище?

Бьорн усмехнулся.

– Милая, да я хренову тучу раз видел развороченные потроха. Думаешь, меня напугать младенцем, вылезающим из э-э. кхм…

У Виолы отлегло от сердца. Она склонила голову на плечо возлюбленного и блаженно закрыла глаза. Теплый комочек на груди шевельнулся, и она погладила его по маленькой мягкой спинке.

– Ты уже придумала, как его назовешь? – поинтересовался Бьорн. – У нас обычно отец нарекает дитя, но если ты уже выбрала имя…

– Нет. – Виола взглянула на круглую макушку, невольно втягивая носом приятный запах. – Я… признаться, не хотела этого ребенка, думала, что он от Сигизмунда. Какой же я была дурой!

– Это я был дураком, что позволил тебе уехать, – ответил Бьорн и, немного помолчав, продолжил: – А вообще, знаешь что, принцесса? Это совсем неважно, какие у него пальцы. Будь они сросшиеся – это все равно был бы мой ребенок. Мой сын… Вы – моя семья, Виола. Моя любовь. Моя жизнь.

Он еще крепче прижал ее к себе. Покой и умиротворение окропили душу ласковыми ручьями. Рядом с любимым мужчиной, с ее защитником, с ее медведем – Виоле больше не страшны никакие невзгоды.

И теперь все будет хорошо!