Текст книги "Сердце медведя (СИ)"

Автор книги: Мурзель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)

Будучи единственной дочерью графа Альберди, Виола не сомневалась, что отец выложит за нее любые деньги – вот только похитителям знать об этом совершенно не обязательно.

– Даст он твой вес серебром? – поинтересовался рыжий Рагнар, все это время с любопытством поглядывающий на нее.

Ничего себе аппетиты у этих варваров! И что сказать? Подтвердить? Но ведь это огромная сумма. Отрицать? А вдруг они разозлятся!

– Может быть, – уклончиво ответила она.

– Тогда тебя нужно как следует откормить, – хохотнул Рагнар. – Ну-ка, Бьорн, отрежь девице еще кусок мяса, да пожирней.

– Ладно.

Бьорн улыбнулся, и от уголков глаз разбежались веселые морщинки. Хм… У него на редкость ровные белые зубы. Вполне человеческие, а вовсе не медвежьи клыки. И довольно красивые… Проклятье! Хватит уже на него таращиться как последняя дура!

– Спасибо, я больше не голодна, – пробормотала она, увидев, как Бьорн потянулся за кинжалом.

– Как знаешь, – сказал он, и хотел было что-то добавить, но тут по всему лагерю прокатился сиплый рев боевого рога.

Виола встрепенулась, прислушиваясь.

– Всадники! – крикнул дозорный со сторожевой вышки.

Глава 3

Услышав сигнал тревоги, хейды вскочили со своих мест и похватали оружие.

– Сколько их? Кто такие? – крикнул Бьорн.

– Около тридцати. Похоже, люди графа.

Виола подпрыгнула как ужаленная. Отец нашел ее! Она было кинулась навстречу солдатам, но тут Бьорн вцепился в ее плечо, зажал ей рот и куда-то поволок.

– Рагнар, потяни время! – на ходу бросил он. – Я сам с ними поговорю!

Виола услышала стук копыт, но тут Бьорн впихнул ее в палатку и швырнул на подстилку. Проклятый хейд! Яростно извиваясь в его руках, она изловчилась и укусила его за палец.

– Ай!

Он отдернул кисть и повалил Виолу на спину, снова зажимая ей рот.

– Тихо, дура! Не дергайся! – прошипел он.

Снаружи раздалась ангалонская речь, и Виола затихла, прислушиваясь.

– По приказу графа Альберди мы должны обыскать ваш лагерь…

Ура! Отец догадался, что ее похитили эти грязные дикари, и прислал на помощь отряд!

– С какой стати? – спросил кто-то из хейдов. Кажется, Ингвар?

– Пропала его дочь, и мы подозреваем, что она находится у вас.

Виола снова затрепыхалась, но Бьорн всей тяжестью своего тела вдавил ее в подстилку. Он стащил с себя ремень, и начал его наматывать на ее запястья.

– Послушайте… – раздался голос Рагнара, но тут его перебил Ингвар:

– Проваливайте! – рявкнул он. – Нет у нас вашей девки!

Бьорн замер.

– Какого хрена? – с удивлением сказал он.

Тут снаружи послышался удар, вскрик, и в следующий момент все взорвалось яростными воплями и лязгом оружия.

– Дерьмо! – взревел Бьорн и, отшвырнув от себя Виолу, выскочил из палатки.

Сердце отчаянно забилось в груди. О, боже! Что там происходит?

Виола отвернула полог и выглянула наружу. В лагере кипело сражение. Солдаты и хейды смешались в беспорядочную кучу и со свирепыми воплями лихо убивали друг друга. Мечи гулко бились о щиты, а топоры смачно вгрызались в плоть, разбрызгивая кровь в разные стороны.

– Шмяк! – чья-то голова в блестящем шлеме упала возле палатки и покатилась по земле, оставляя за собой кровавый след.

К горлу подступила тошнота, и Виола, закрыв руками лицо, в страхе отпрянула назад. Она забилась под плед и сжалась в комок. Зубы отбивали частую дробь, сердце выпрыгивало из груди. Невинное, на первый взгляд, приключение превратилось в настоящий кошмар!

Лязг стали, яростные крики, испуганное ржание лошадей – Виоле казалось, что она сходит с ума. Она зажимала руками уши, но это не помогало, и ей чудилось, что от оглушительного шума у нее вот-вот взорвется голова.

Все это продолжалась мучительно долго, но, в конце концов, звуки снаружи постепенно утихли, и Виола осмелилась снова выглянуть из палатки. Первое, что бросилось ей в глаза – почерневший от крови песок. На нем повсюду валялись тела, между которыми бродили люди – настолько заляпанные красными брызгами, что Виола с трудом признала в них хейдеронцев.

Сбоку что-то мелькнуло. Виола повернула голову и увидела, как один из хейдов рубанул топором лежащего на земле солдата. Раздался стон, полный боли, раненый дернулся и затих.

– О господи! – Виола в ужасе отшатнулась.

В следующий момент она увидела Ингвара и Бьорна, и до ее слуха долетела витиеватая брань.

– Ты, вонючий опарыш! – разорялся Бьорн. – Выпердыш свиноматки! Какого хрена ты на них полез?

– Придержи свой поганый язык! – огрызнулся Ингвар. – Эти сраные анги собирались обыскать наш лагерь.

– Так надо было сказать, что графская дочка у нас, и послать ему наши требования, ублюдок пустоголовый! А что теперь? Сколько народу из-за тебя полегло, безмозглый кретин! Что я скажу ярлу, Брокк тебя раздери!

– Если бы ты не притащил сюда эту девку, то эти солдафоны не приперлись бы ее искать! Сам виноват, боров тупорылый, так что захлопни свою пасть!

– Да я тебе сейчас легкие наизнанку выверну! – вызверился Бьорн.

– Это я тебя сейчас выпотрошу! – Ингвар выхватил из-за пояса окровавленный топор.

Бьорн последовал его примеру, и они застыли друг напротив друга, готовые схватиться не на жизнь, а на смерть.

Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы между ними не вклинился Рагнар.

– Заткнитесь оба. – Он бесцеремонно распихал их в разные стороны. – Что за непотребство вы тут устроили? А еще родичи называются!

«Родичи?» – удивилась Виола. – «Да они же совершенно не похожи друг на друга».

– В сраку таких родичей, – пробурчал Бьорн, засовывая топор обратно за пояс.

– Пасть захлопни, кабан косорылый! – ощерился Ингвар.

– Мы должны решить, что делать дальше, – сказал Рагнар, не обращая внимание на их ворчание.

– Сваливать надо, – ответил Ингвар. – Нас осталось слишком мало, а когда граф узнает, что случилось с его людьми, то пришлет еще больше солдат.

Бьорн с досадой сплюнул, отошел к дальней палатке и принялся выдергивать колышки, крепящие ее к земле. Виола отпрянула в угол, ее била дрожь.

Кажется, про нее все забыли. Самое время бежать! Скрыться в лесу, дождаться темноты… Быть может, хейды, занятые отъездом не станут ее искать.

Подобравшись к выходу, она собиралась было выскользнуть наружу, но тут полог покачнулся, и она уткнулась в чью-то грудь. В ноздри ударил резкий запах запекшейся крови. Виола отшатнулась.

– А ты куда намылилась, гадючье отродье? – Ее схватили за руки, и больно заломили их за спину.

Виола вскрикнула. В следующий момент она узнала Ингвара. Его зеленовато-желтые глаза полыхали гневом, тонкие губы злобно кривились, обнажая мелкие острые зубы.

– Смотри, потаскуха, что из-за тебя случилось? – свирепо зашипел он, хватая ее за волосы. – Хочешь к папочке, тварь? Хочешь, сука?

Лицо обожгло пощечиной. Из глаз посыпались искры, Виола с визгом отлетела в сторону. Она попыталась отползти, но Ингвар снова вцепился в ее косу.

– Я отправлю тебя к твоему папаше, сучонка… – от его тона все внутри перевернулось. – По частям… И начну, пожалуй, с твоих пальчиков. – Ингвар до боли сдавил ее кисть. – С твоих тоненьких изнеженных пальчиков…

Он выхватил из-за пояса топор и плашмя положил его на тюфяк. Виола дернулась, но вырваться он ей не дал. Не успела она опомниться, как Ингвар придавил ее кисть тыльной стороной к обуху, так, что мизинец оказался сверху, как на плахе.

Блеск ножа, удар, и какая-то продолговатая штука, подпрыгнув, отлетела в сторону.

И лишь когда через секунду пришла боль – ошеломляющая, адская, невыносимая – Виола поняла, что это был ее палец. С ужасом глядя, как из обрубка струится алая кровь, она испустила душераздирающий вопль.

– Заткнись, сука! – Грубые руки схватили ее за горло и стиснули изо всех сил. Она захрипела, попыталась разжать их, но тщетно.

Перед глазами начала сгущаться мгла. Полузадушенная Виола почти потеряла сознание, как вдруг кто-то одернул полог.

– Какого хрена тут происходит!!! – раздался взбешенный рев.

В следующий момент Ингвара выволокли наружу. Виола свалилась на тюфяк, отчаянно пытаясь отдышаться, а извне доносились крики, ругань и чавкающие удары по человеческой плоти. Однако вскоре они утихли, сменившись рассерженными голосами: видимо, остальные хейды растащили дерущихся.

Отрубленный палец напомнил о себе острой пульсирующей болью. Стиснув зубы, Виола зажала липкую от крови ладонь между колен. Еще секунда, и она начала бы выть и кататься по матрасу, но тут в палатке снова появился Бьорн.

– Виола! – Он кинулся к ней. – Что этот урод с тобой сделал?

Она не смогла произнести ни слова, губы дрожали, слезы застилали глаза. От боли и ужаса туманилось в голове. Виола открыла рот, но из горла вырвался лишь сдавленный хрип.

Бьорн усадил ее на тюфяк и внимательно осмотрел. Заметив, что она закрывает одну руку другой, он попросил:

– Дай, гляну!

Боль как раз слегка поутихла, и Виола ни за какие сокровища мира не согласилась бы потревожить искалеченную кисть. Она отрицательно мотнула головой.

– Не бойся. Я хочу тебе помочь, – ровный успокаивающий голос в конце концов пробился сквозь наползающую дурноту.

Виола показала Бьорну окровавленную ладонь, и его глаза расширились от изумления.

– Идем наружу, здесь ни хрена не видно, – ошалело пробормотал он.

Он помог ей выбраться из палатки и повел за собой. Ее шатало от боли и слабости, она споткнулась о чье-то тело и чуть было не упала. Бьорн обнял ее за плечи и помог дойти до костра. Усадив ее на бревно, он опустился перед ней прямо на землю и протянул руку.

– Покажи.

Виола послушно вложила искалеченную кисть в его раскрытую ладонь. Он внимательно осмотрел обрубок, из которого все еще обильно струилась кровь.

– Виола!

Она подняла на него измученный взгляд.

– Нужно прижечь рану, иначе кровь не остановить. Тебе придется еще немного потерпеть.

Слова доходили до нее как сквозь толщу воды. В ушах звенело, в голове кружилась серая муть.

– Ты слышишь меня?

Она взглянула ему в лицо. Обветренное, покрытое грязью и брызгами засохшей крови, на лбу – рассеченная рана, на скуле – здоровенный синяк. Потемневшие глаза смотрели на нее с участием и тревогой.

– Да, – разлепив пересохшие губы, выдавила она.

– Хорошо, – кивнул Бьорн и позвал: Рагнар!

– Чего? – откликнулся тот откуда-то издалека.

– Водка еще осталась?

– На донышке.

– Тащи сюда.

С другой стороны лагеря донесся мерзкий клекот Ингвара:

– Чего ты возишься с этой падалью?

Виола вздрогнула от его голоса.

– Завали хлебало, Брокково отродье! – рявкнул Бьорн. – Еще раз подойдешь к ней – подвешу тебя за яйца.

– Как страшно, я аж штанишки намочил, – огрызнулся тот.

– Всегда знал, что ты вонючее ссыкло, – пробурчал Бьорн.

Он поднялся с земли. К нему подошел Рагнар и протянул небольшой сосуд в холщовом мешочке. Бьорн вытащил пробку, склонился над Виолой и поднес фляжку к ее губам.

– Хлебни! Три глотка.

В нос ударил резкий запах спирта, но она не стала сопротивляться. Глоток – и крепкий алкоголь опалил горло. Виола зажмурилась, из-под век заструились слезы.

– Фу! – скривилась она, отпихивая от себя фляжку. – Гадость!

– Пей еще! – велел Бьорн.

Она глубоко вдохнула и кое-как сделала еще два глотка. Ее передернуло. Какая мерзость! Но вот по жилам побежало хмельное тепло, и напряжение начало понемногу отпускать.

Она бездумно уставилась на языки пламени. Кровь сочилась из обрубка и капала на песок. Все это какой-то дурной сон!

Тем временем Бьорн стоял лицом к огню. Через минуту он повернулся, и Виола увидела в его руках стрелу, наконечник которой светился вишнево-красным.

– Сейчас будет немного больно. – К ним подошел Рагнар. – Вот, зажми между зубов.

С этими словами он протянул ей скрученный в жгут кусок ткани.

Сердце дико заколотилось в груди.

– Не надо! – пролепетала Виола.

– Прости, но ничего не поделаешь: рану нужно прижечь, – сказал Бьорн.

– Давай я, а ты подержи девчонку, – предложил Рагнар, и Бьорн с явным облегчением отдал стрелу ему.

Все остальное произошло в считанные мгновения. Рагнар сунул Виоле в зубы жгут, а Бьорн крепко обнял ее сзади за плечи. Свободной рукой он схватил ее запястье и протянул его Рагнару. Когда раскаленный металл прикоснулся к обрубку, дикая боль пронзила ее насквозь. Челюсти изо всех сил стиснули жгут, а из глотки вырвалось нечленораздельное клокотание.

Что-то противно зашкворчало. Завоняло паленой плотью… Ее собственной паленой плотью… К горлу подступила тошнота.

Через секунду Рагнар убрал наконечник, но рука продолжала невыносимо гореть, продирая до костей мучительной болью. Бьорн прижал Виолу к себе, и она еще несколько минут беззвучно рыдала у него на груди.

Когда его рубаха насквозь промокла от ее слез, боль начала понемногу отпускать.

– Молодец, девица, – в голосе Рагнара послышалось одобрение, – я думал в обморок хлопнешься. Ан нет, стойкая попалась.

– Да уж, – пробормотал Бьорн, неловко поглаживая ее по волосам, и Виола вдруг ощутила, как часто бьется его сердце.

Глава 4

– Ну все, голубки, отлипайте друг от друга.

Виола подняла голову и увидела Рагнара. Тот всучил Бьорну полоску светлой ткани.

– Перевяжи ей руку.

Бьорн последовал его совету и, забинтовав искалеченную кисть, снова протянул Виоле фляжку.

– Будешь?

Она кивнула. Еще пара глотков, и по телу разлилась отупляющая слабость. Виола уставилась в догорающий костер. В голове беспорядочно метались хмельные мысли.

Потеря мизинца – небольшая трагедия… для мужчины, но не для юной девушки. Виолу скоро должны были представить к княжескому двору, где даже крохотный изъян служил предметом осуждения и насмешек. Придворные сплетники неделями шушукались о том, как у госпожи А между зубов застряла веточка укропа, а госпожа Б появилась на балу в том же платье, что и в прошлый сезон.

Теперь можно забыть о блестящей партии. Придется довольствоваться претендентами, которых прельстит высокое положение отца.

Сизые клубы дыма взметнули к небу горящую искорку. Виола тяжело вздохнула. Что толку сокрушаться, если палец все равно не пришить?

Пока она предавалась горестным размышлениям, Бьорн и Рагнар отошли к своим спутникам – всего в живых осталось шестеро хейдов.

До нее долетали обрывки их разговора.

– Надо сваливать, – сказал один из мужчин. – Думаю, граф пришлет сюда новых солдат, чтобы узнать, куда подевались старые.

– А с этой что делать? – спросил второй.

Виола поняла, что речь идет о ней, и целиком обратилась в слух.

– Давайте все-таки попробуем получить за нее выкуп, – предложил Бьорн.

– Забудь об этом, – буркнул Ингвар.

– Почему я должен об этом забыть?

– Потому, мой недалекий друг, что даже если граф и отсыплет за нее монет, ничто не помешает ему потом перебить нас как собак.

– Мы заберем серебро и сбежим.

– Ага, так он тебя и отпустит. Думаешь, он не захочет отомстить за гибель своих людей?

– Ингвар прав, – подал голос еще один хейд. – Надо убираться отсюда, пока граф еще ничего не знает.

– А чтобы он не напал на нас по дороге, – добавил Ингвар, – возьмем с собой девку, как гарантию безопасности.

«Что? – Виолу прошибло холодным потом. – Нет, что за бред! Никуда я с ними не поеду! Пускай забирают свой выкуп и катятся к чертовой бабушке!»

– Это ты во всем виноват, дерьмо собачье! – снова начал заводиться Бьорн. – За каким хреном ты напал на его солдат?

– Нет, дубина, – парировал Ингвар, – это все твоя вина. Нас пригласили на мирные переговоры, которые ты, кстати, с треском провалил. И что ты сделал, тупица? Похитил графскую дочь. Считай, что ты объявил ему войну.

– Я не хотел возвращаться к ярлу с пустыми руками.

– Да-да, все знают, как ты лижешь ему задницу. Все еще надеешься, что он назначит тебя своим преемником?

– Нет, баранья ты мошонка! – вызверился Бьорн. – Если бы мы получили серебро, то могли бы купить зерна, и нашим людям не пришлось бы голодать. А теперь многие не переживут это зиму, и все благодаря тебе.

– Забудь о серебре. – Ингвар махнул рукой. – Надо уходить.

– Только сперва мы отдадим почести павшим товарищам, – раздался голос Рагнара.

– У нас нет на это времени, – заметил хейд со светлыми патлами и клочковатой бородой.

– Время есть, Олаф, – возразил Бьорн. – Уходить будем ночью. Вряд ли граф успеет что-то предпринять раньше завтрашнего утра.

– У нас даже найдется время для чего-то приятного, – вкрадчиво произнес Ингвар.

– Что ты имеешь в виду? – насторожился Бьорн.

– Давненько я не был с женщиной…

– А нам какое дело? Если приспичило, то пойди в кусты и поиграйся со своей колбаской.

– Зачем, если у нас есть баба? Пустим ее по кругу.

Виола вздрогнула. Она ошарашено повернулась к хейдам и застыла, пригвожденная к месту их похотливыми взглядами.

– Э-э, какого хрена! – взвился Бьорн. – Ты же сам сказал, она – наш пропуск.

– И что? Если мы разок-другой насадим этот пропуск на кукан, он от этого хуже не станет. – Слова Ингвара потонули в дружном гоготе.

Виола похолодела. Она хотела подняться, но ее парализовало от страха. Губы задрожали, во рту пересохло.

Между тем, Ингвар, Олаф и двое бородачей встали с бревен и начали вразвалочку приближаться к ней. Рагнар тоже сделал пару шагов, но остановился поодаль.

Бьорн выступил вперед, преграждая им путь. Его рука легла на топорище.

– Я сказал нет, – ледяным тоном бросил он. – Никто и пальцем ее не тронет.

– А мы не пальцами ее трогать будем, да, мужики? – гнусно ухмыльнулся Ингвар. – Или кто-то собирался пальцем?

Остальные заржали.

Бьорн вытащил из-за пояса топор.

– Стойте! Это приказ!

– Приказ? – осклабился Ингвар. – Мы сейчас не в бою, а значит, в дружине все равны.

– Не будь таким жадным, Бьорн. – Ухмылка белобрысого Олафа стала еще шире. – Сам-то, небось, ее уже трахнул, так дай и другим получить удовольствие. Добыча делится поровну – забыл?

Виола съежилась на бревне, втиснув голову в плечи. Она боялась шевельнуться: казалось – малейшее движение, и они набросятся на нее как дикие звери.

Бьорн медленно поднял топор

– Я ее не трахал. И никто из вас не трахнет, – сквозь зубы процедил он.

– Чего ты так взбеленился? – спросил один из бородачей. – Ты же не собираешься с нами драться из-за ангалонской шлюхи? Хочешь – возьми ее первым.

– Ни шагу дальше! – низко прорычал Бьорн, и Виола увидела, как напряглись его плечи.

– Эй, Бьорн, остынь. – Рагнар протянул к нему ладонь. – Опусти топор, мужики правы.

– Катись к Брокку! – рявкнул тот. – Я не дам ее насиловать!

Рагнар развел руками.

– Ты ведь знаешь закон: добыча делится поровну.

– Знаю, – ответил Бьорн, не опуская оружия.

Виолу трясло так сильно, что зубы стучали друг о дружку. Она по уши закуталась в плед, не в силах сдвинуться с места, а хейды, ободренные словами Рагнара, начали сжимать кольцо, словно стая волков вокруг загнанной добычи.

Только Бьорн закрывал ее собой.

Один против четверых.

Ингвар и Олаф потянулись к топорам, на их измазанных кровью лицах заиграли зловещие улыбки.

Виола зажмурилась.

– Доля ярла! – вдруг услышала она и с удивлением открыла глаза.

– Что? – недоуменно буркнул Ингвар.

– Именем Ньоруна объявляю эту женщину добычей ярла Сигизмунда! – провозгласил Бьорн.

– Умно! – с облегчением выдохнул Рагнар.

– Лапы прочь! – добавил Бьорн. – Теперь никто из нас не имеет на нее права.

Ингвар раздосадовано сплюнул, Олаф выругался себе под нос, а бородачи заметно поскучнели и отвернулись.

Виола так и сидела на бревне, стараясь унять учащенное сердцебиение. «Добыча ярла?» Что это значит, и почему эти слова произвели на хейдов такое впечатление? Но, как бы то ни было, они, кажется, передумали ее насиловать. Вздох облегчения невольно вырвался из груди.

Между тем, хейды разбрелись по лагерю. Бородачи принялись сворачивать палатки, а Рагнар – стаскивать в кучу мертвые тела: своих в одну сторону, ангалонцев – в другую.

Ингвар с Олафом направились в лес. Их путь пролегал мимо кострища, у которого сидела Виола, и поравнявшись с ней, Ингвар злобно оскалился.

– А с тобой, сучка, мы еще не закончили, – прошипел он.

По коже пробежал мороз. «Господи! Да что ты ко мне прицепился, проклятый ублюдок!» Виола судорожно сглотнула.

К ней подошел Бьорн и, присев на бревно, уронил голову на руки. Пару минут длилось молчание, затем он взглянул ей в лицо и сказал:

– Ты поедешь с нами.

– Что?! Нет!

– Да. Это не обсуждается.

Виола быстро оглянулась по сторонам.

– Отпусти меня, – прошептала она, убедившись, что их не подслушивают.

– Не могу, – он тоже понизил голос. – Теперь ты – собственность ярла, и я обязан доставить тебя к нему.

– Но ведь его даже здесь нет! – яростно прошипела она.

Бьорн нахмурился.

– Это ничего не меняет. Я прилюдно назвал тебя его добычей. Это слышали все. Теперь только ярл может решить твою судьбу.

– Пожалуйста! – Виола умоляюще сложила ладони. – Отец заплатит столько, сколько ты скажешь. Я уговорю его не преследовать вас, клянусь тебе!

– Прости, Виола. – Он тяжело вздохнул. – Я должен привезти тебя к ярлу. Может, он и захочет поторговаться с твоим отцом, но это уже не мне решать.

Что за твердолобый упрямец! Виола до боли стиснула кулаки.

– Давай я сбегу, – зашептала она. – Ночью в лес. Скажешь своим, что мне удалось перерезать веревки.

Бьорн с сожалением посмотрел на нее.

– Виола, пойми, я связан клятвой верности. Я не могу позволить тебе бежать. Это будет предательством по отношению к моему ярлу.

– Да что за бред! – в отчаянии выпалила она. – Он ведь даже об этом не узнает! Никто не узнает!

– Достаточно того, что я буду знать, – отрезал Бьорн.

– Упертый баран! Ненавижу! – Виола в бешенстве вскочила на ноги. Бьорн тут же поднялся и схватил ее за плечи.

Она отчаянно замолотила кулаками по его груди, не обращая внимания на вспышку боли в покалеченной руке.

– Отпусти меня, проклятый хейд! – верещала Виола. – Проваливай в свой вонючий Хейдерон! Никуда я не поеду! Катись со своим ярлом к чертям собачьим!

Однако Бьорн даже не шелохнулся от ее ударов. Он еще крепче стиснул ее за плечи и резко встряхнул, на миг оторвав от земли.

– Тихо! – гаркнул он. – Не дергайся! Смирись, ты уже ничего не изменишь! А будешь сопротивляться – я тебя свяжу и запихну в мешок.

– Только попробуй, я выцарапаю тебе глаза! – разъяренной кошкой прошипела она.

К ним подошел Рагнар.

– Лучше свяжи, а то и вправду сбежит. – Он протянул Бьорну обрывок веревки.

– Давай руки! – велел тот.

– Пошел к черту!

– Бегом, я сказал! – С этими словами он схватил ее за предплечья, а Рагнар набросил на запястья петлю и крепко затянул.

Виола дернулась, но с таким же успехом можно было бы попытаться вырваться из медвежьих лап. Тогда она со всего размаху пнула Бьорна коленом в пах. Тот с резким выдохом отшатнулся.

– Эй, девица, веди себя как подобает! – рявкнул Рагнар. – А то за такие выкрутасы можно и по морде схлопотать!

– Уф! – морщась, пропыхтел Бьорн, прикрывая ладонью ушибленное место. – Пожалуй, я таки засуну тебя в мешок.

– Ты не посмеешь! – Виола дерзко вздернула подбородок.

– Ну все, хватит! – Рагнару явно надоел весь этот спектакль. Он грубо схватил ее за плечо и швырнул на бревно. – Сиди и не дергайся, некогда нам тут с тобой возиться!

С этими словами он присел на корточки и схватил ее за лодыжки. Виола не успела и глазом моргнуть, как ее ноги тоже оказались крепко связаны.

– Все. Идем! – Рагнар хлопнул Бьорна по плечу. – Нужно сложить погребальный костер.