Текст книги "Трудности воспитания (СИ)"

Автор книги: Ms.Aria

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

– Только потому, что мы уничтожили его! – зло произносит Жемчужина, заставляя её в спешке перепроверять данные.

– Ч-что сделали? Но в архивах сказано, что самоцветы были выведены с Земли!.. Так, минуточку…

Она потеряла несколько десятков робоноидов, и хотя Жёлтый Алмаз распорядилась насчёт того, чтобы ей выдавали их пачками, среди Перидотов уже пошёл слушок, что она не компетентна и не способна справиться даже с послушными робоноидами. А тут всё так просто оказалось…

– Так это вы ломали моих штепсельных робоноидов? – взъедается Перидот, для которой постепенно раскрывалась причина всех её неудач, связанных с Землёй. – Телепорт в Родной мир – тоже ваших рук дело? И этот ваш странный символ?! А-р-р!.. – кулаки сжимаются сами собой. – Да почему вы ломаете оборудование?!

– Потому что мы – Кристальные самоцветы! Мы всё ещё живы и по-прежнему стоим на страже Земли и всех её живых существ!

Связь обрывается неожиданно – неполадки с электропитанием. Вне себя от ярости, Перидот строчит новый отчёт Жёлтому Алмазу. Робоноиды в её случае не помогут, необходима военная поддержка.

Когда Ляпис только улетала из Родного мира, подчиняясь приказу Голубого Алмаза, она не предполагала, что вернётся спустя… пять тысяч лет. Огромная прорва времени, и Ляпис солжёт, если скажет, что не скучала по родине.

Но сейчас здесь всё… другое. Гораздо больше солдат, гораздо больше дисциплины, гораздо меньше свободы. Она помнит, что к подобному всегда стремилась Жёлтая, а Голубая усмиряла её пыл, говорила, что в столь жёстком контроле нет никакой необходимости.

«Что здесь произошло?..» – в панике оглядывается вокруг себя Ляпис, когда её куда-то ведёт Топаз. Незнакомые технологии, новые самоцветы, перестроенные здания…

Их встречает Жёлтая Жемчужина, приподнимает одну бровь, оглядывая Ляпис.

– С Земли? – спрашивает она, раскрывая перед собой полупрозрачный экран, на котором что-то записывает.

– Д-да…

– Назовите свой идентификационный номер.

– Я… не помню его.

Жемчужина отвлекается от экрана, недоверчиво смотрит на гостью.

– Что значит «не помню»? – морщится она. – Мне придётся перечитать весь список погибших на Земле самоцветов, чтобы вас найти, а их несколько тысяч, между прочим!

Ляпис покаянно опускает голову, смотрит в пол, испытывая чувство вины. Едва Жемчужина собирается снова отчитать её, как с ней экстренно связывается Жёлтый Алмаз.

– Жемчуг.

– Д-да, мой Алмаз?

– Ты долго. Приведи ко мне прибывший самоцвет. Немедленно.

– Конечно, м-мой Алмаз!

Топаз уходит, а Жемчужина, тяжело вздохнув, подаёт знак следовать за ней, раздражённо бормоча себе под нос про глупый самоцвет, который – подумать только! – забыл свой номер.

– И вот как тебя Алмазу представлять? Что за дурёха!..

Ляпис говорит себе, что терпеть осталось совсем недолго. Жёлтый Алмаз осмотрит её, вероятно, что-то спросит, а затем передаст Голубому Алмазу, потому что все Лазуриты принадлежат ей. Голубая добрее. Голубая более понимающая. Она, порой, пугала, но к Голубой Ляпис привыкла, а Жёлтая до сих пор вгоняла в ужас.

– Лазурит, значит… – задумчиво произносит Жёлтый Алмаз, не отрываясь от работы и взглянув на Ляпис лишь мельком. – Полный отчёт. Сейчас же.

«Полный отчёт? Полный отчёт, полный отчёт…» – в суматохе мечутся мысли Ляпис, которая прекрасно наслышана о том, как легко Жёлтый Алмаз раскалывает свои самоцветы.

– Я… – начинает Ляпис, боясь взглянуть наверх. – Я не… не помню н-ничего, мой Алмаз…

– Что значит «Ничего не помню»? – хмурится Жёлтая. – Где ты была, что с тобой делали?

– Я была в плену… меня приняли за Кристального самоцвета, н-но я никогда им не была!..

Жемчужина рядом фыркает и закатывает глаза. Снова. Ляпис прикусывает губу.

– Меня освободили… люди.

Жёлтый Алмаз недоверчиво смотрит на неё, подаёт знак своей Жемчужине, которая тут же вытягивается по струнке, готовая внять каждому слову хозяйки.

– Недавно одна из Перидотов прислала отчёт о проблемах с Землёй. Направь туда эту Лазурит и обеспечь им… – она запинается, задумчиво потирая подбородок. – Впрочем, я сама подберу им сопровождение.

Ляпис изумлённо смотрит на Жёлтый Алмаз, переводит взгляд на Жемчужину и не может поверить своим ушам. Она же… её должны были передать Голубому Алмазу, так почему?!

– Мой Алмаз! – пылко возражает Ляпис. – П-прошу вас… могу ли я узнать… вернусь ли я в свиту Голубого Алмаза?

Выражение лица Жёлтой Жемчужины ясно говорит, что эта Лазурит спятила: как вообще можно просить перевести тебя в чужую свиту в присутствии Алмаза?! Жёлтая, однако, реагирует на это совершенно спокойно и ровным тоном сообщает:

– Для начала помоги Перидот разобраться с проблемами на Земле, всё остальное позже. Я очень, – она делает очевидный акцент, – очень хочу, чтобы проект на Земле был завершён. И если это произойдёт, – Ляпис бросает в дрожь от взгляда золотистых глаз, – моя благосклонность будет велика. В твоих же интересах вспомнить хоть что-то, что будет полезно Родному миру.

Перидот второй эры и зашуганная Лазурит – Яшма осматривает своих подопечных с ног до головы и недовольно фыркает.

– Жёлтый Алмаз, – медленно начинает она, и от её голоса Лазурит лишь сильнее вжимается в угол, – приставила меня к тебе, Перидот, чтобы разобраться с какой-то проблемой, связанной с Землёй.

Земля – это последнее место, куда хотела бы направиться Яшма. Она и думать забыла об этой несчастной планетке, на самом деле, надеясь, что Алмазы разнесли её в щепки после… произошедшего. Как видно, планы Жёлтого Алмаза были слегка другие.

– На Земле замечены несколько Кристальных самоцветов, которые мешают моей работе, – отчиталась Перидот. – Они ломают робоноидов и лишают меня возможности пользоваться диспетчерской Детского сада.

– Похоже на трату моего времени, – вздыхает Яшма и обращает внимание на Лазурит: – Эй, ты, – Ляпис вздрагивает, смотрит на Яшму, как загнанный в ловушку зверь. От подобного поведения на лице сам собой расцвёл хищный оскал.

– Жёлтый Алмаз сказала, что ты можешь дать нам какую-нибудь информацию.

– Я уже говорила, что ничего не знаю…

– Это мы и выясним, дорогая. Кто ж знает… – шипит Яшма, подходя к Ляпис и хватая её за руку, – вдруг ты лжёшь.

Ляпис даже не пытается вырваться, опускает глаза в пол, поджимает губы. Её не было пять тысяч лет, и за эти пять тысяч лет из высокопоставленного самоцвета она превратилась в обычную пленницу.

====== Часть 19 ======

Ляпис была одной из самых сильных Лазуритов, но не только за это в своё время она вошла в приближённую свиту Голубого Алмаза. Она умна, сообразительна и не разменивается на мелочи; она полностью предана Родному миру и без колебаний, которые зачастую свойственны другим самоцветам её вида, выполняет свою задачу по терраформированию планет.

Лазуриты слишком ранимы, и некоторые из них даже отказываются разрушать планету в угоду создания колонии, потому что находят её красивой. Раскалывать столь мощные самоцветы, как Лазуриты, за свойственную им особенность характера было бы чересчур расточительно, поэтому их успокаивали, возвращали в Родной мир, проводили множество бесед, назначали терапию и делали всё, чтобы вернуть в строй.

Подобную практику ввела в обиход Голубая под крайнее недовольство Жёлтой. Будучи чутким Алмазом, чувствующим состояние своих подчинённых, Голубая стремилась найти персональный подход к каждому виду самоцветов, не гребя всех под одну гребёнку. Лазуриты, изначально принадлежавшие Жёлтой ввиду того, что их способности были необходимы ей для создания колоний, перешли под крыло Голубой, которая относилась к ним крайне бережно.

Ляпис выбивалась из общего числа своим отличительным равнодушием. Она вошла в свиту довольно быстро, став примером для подражания для сотен других Лазуритов, но восприняла это как должное и не придавала много значения. Голубая выделяла её из общей массы, называла именно Ляпис, а не Лазуритом, никогда не вспоминала про её идентификационный номер.

Её должны вернуть Голубой. Просто обязаны. Голубой Алмаз сразу узнает Ляпис, и всё вернётся на круги своя. Она быстро освоится в новых технологиях, ей просто нужно дать шанс!

Яшма, сидящая напротив, так явно не считала, самодовольно скалясь во все тридцать два зуба.

– Ну так что, говорить будем?

Очень редкие Кварцы дослуживаются до права получения личной Жемчужины. Очень редкие Кварцы вообще до такого доживают, поэтому сначала Ляпис не поверила своим ушам, когда подслушала разговор Перидот и Яшмы. Впрочем, последняя вполне создавала впечатление Кварца, знающего толк в битве, и оттого становилось немного страшно.

Даже не за себя. За Стивена, который по доброте душевной залечил камень Ляпис.

– Я ничего не знаю, – в сотый раз повторяет она, глядя на Яшму из-под ресниц. Даже юному самоцвету ясно, кто выйдет из битвы победителем, если таковая вдруг начнётся, но она подчиняется, следуя приказу Жёлтого Алмаза и иерархии Родного мира: сейчас она пленница, куда ниже по статусу, чем та же Перидот, не говоря уже о высокопоставленном Кварце.

– Голубоглазка, у меня нет времени с тобой возиться, – устало вздыхает Яшма. – Давай поможем друг другу, а потом уже ты вернёшься к своему драгоценному Голубому Алмазу. Она тебя успокоит, приласкает, и будешь снова терраформировать планетки. Я даже замолвлю словечко.

Ляпис заметно оживляется: в её глазах мелькает искорка надежды.

«Типичный Лазурит», – самодовольно фыркает про себя Яшма. С Лазуритами следует быть аккуратнее: бывали у неё с ними неприятные инциденты. Парочку ей приходилось успокаивать лично, и в целом, она примерно понимает, как с этими самоцветами вести.

А Ляпис всё равно… отличалась. Смотрела волком и вздрагивала от каждого шороха, лишь один раз упомянув, что была на Земле в плену в течение пяти тысяч лет. По ней видно: что-то скрывает, но просто так не скажет.

– В общем, подумай хорошенько, – говорит Яшма напоследок и идёт проведать Перидот.

«Надо закончить наконец эту чёртову работу!» – едва ли не рычит от злости Перидот, уже видя вдалеке нужную планету голубого цвета. Почему в этой Вселенной всё всегда делается против неё?! Сначала родиться в эру дефицита ресурсов, затем получать мелкую работёнку, а теперь это! Даже какие-то левые самоцветы против неё – сплошное невезение.

Она предоставляет подробный отчёт Яшме, по лицу которой явно видно, что новое задание ей только в тягость, но Перидот не волнует это: Яшму назначила сама Жёлтый Алмаз, а уж что она думает по этому поводу – дело десятое.

– Эта Лазурит упрямая, – между делом говорит Яшма. – Отказывается говорить хоть что-нибудь стоящее.

Перидот глумливо фыркает:

– Пробовала напомнить о долге перед Голубым Алмазом?

– Да, и это единственное, на что она хоть как-то среагировала, – усмехается Яшма и тут же хмурится, замечая, что они подлетают к ненавистной Земле. – Впрочем, уже не так важно.

Вспыхивает ярким светом один из экранов, заставляя Перидот удивлённо вскинуть бровь,

– Это Лазурит. Просит тебя прийти к ней.

Яшма едва не прыскает со смеху. Стоит Лазуритам напомнить о душевной доброте Голубого Алмаза, как они сразу становятся паиньками.

– Выйди на орбиту, но не приземляйся, пока я не вернусь.

Едва дверь открывается, как Ляпис тут же бегло говорит:

– Если я буду сотрудничать, обещай, что вернёшь меня Голубому Алмазу, – её голос отдаёт лёгким отчаянием. – И… и не только меня. Обещай, что нас не казнят на месте!

– Нас? – приподнимает бровь Яшма. – Кого «нас»?

Лазурит прикусывает губу, отводит взгляд в сторону, и эта неуверенность, это упрямство – поведение девчонки начинает выводить из себя. Определённо что-то знает и специально не говорит; ну что за дура!

– Повиновение всегда воспринималось в Родном мире хорошо, – холодно произносит Яшма, пока держа себя в руках. Ещё немного, совсем чуть-чуть, и она может получить ценную информацию.

– Если «вы» будете подчиняться, я упомяну это в рапорте, и Голубой Алмаз будет более милостива на суде.

Противостоять Родному миру глупо, а выступать против Алмазов – чистой воды самоубийство, и посему Ляпис принимает лучшее, на её взгляд, решение:

– Я скажу, каких самоцветов видела Перидот. И покажу, где их база.

Яшма была готова отбить себе лоб от такой глупости: как – три несчастных недосамоцвета и одно неизвестное создание; как вообще можно было отправлять её на такое глупое задание?! Хватило бы и отряда Рубинов: Перидот развела слишком много шума на ровном месте.

Она тяжело вздыхает, грубо хватает Лазурит за руку и спрашивает:

– Это их база? – безнадёжно надеясь, что откуда-нибудь (да хоть из-под земли) выпрыгнет ещё пара десятков самоцветов, и это будет хотя бы немного стоить её внимания.

– Да… – тихо отвечает Ляпис. Неизвестные самоцветы что-то кричат, однако Яшма не особо вслушивается в их возмущения, обращаясь к Перидот:

– И никто не видел Розу Кварц? О, какая жалость. Я надеялась застать её. Так хотела вколотить её в землю!..

Впрочем, Яшма ясно понимает, что Жёлтый Алмаз не отправила её просто так: у Алмазов есть свои счета с этой дрянной планетой, и лучше перестраховаться несколько раз. Раз они хотят, чтобы всё прошло без сучка и задоринки, она готова услужить.

– И это всё, что осталось от её армии? – небрежно интересуется она, окидывая незнакомцев презрительным взглядом. – Заблудшая ущербная Жемчужина, жалкий дефективный паразит и это бесстыдное явление? А это… что ты вообще такое?

– Оно называет себя «Стивен», – подсказывает Перидот.

– Это просто человек; он не представляет угрозы! Он не с ними! – вдруг пылко вступается Лазурит. От их голосов, больше похожих на жужжание насекомых, у Яшмы начинает болеть голова.

– Я знаю, что такое человек; мне тут нечего делать, – она разворачивается, направляясь обратно. – Расстреляйте их с корабля!

– Ну ладно, – закатывает глаза Перидот, приводя орудия корабля в боевую готовность. С такого расстояния они сбежать точно не смогут, а если решат броситься в атаку, Яшма в два счёта уничтожит их физические оболочки – уж в этом Перидот не сомневалась.

– Открыть огонь, – слегка приподнимаются уголки её губ. Всегда мечтала пострелять из такого калибра. Заодно посмотрит, какой глубины воронка образуется.

Её мечтам почему-то (в который раз!) не суждено сбыться, и вместо воронки Перидот видит нечто более интересное.

– Этот щит… этот символ!.. – от рыка Яшмы техник даже подпрыгивает на месте, то и дело переводя взгляд от разъярённого Кварца к странному розовому щиту. – Цель на поражение, шквальный огонь!

Перидот судорожно вводит команду, но явно промахивается, и самоцветы успевают разбежаться.

– Роза, что за форма у тебя?! Почему ты так слаба? – слышится грубый голос Яшмы, перебиваемой Лазуритом:

– Не тронь его!

– И ты знала об этом и всё равно не сказала! Сколько раз мне повторять, голубоглазка: неповиновение тебе боком выйдет!!!

– Это не относилось к миссии!

– Забудь об этой миссии!

– Чего?! – вспыхивает Перидот. Такое ощущение, что сами звёзды прокляли её ещё задолго до появления на свет: ведь изначально задание было элементарным, должно было пройти гладко, позволить ей засверкать новыми красками перед Жёлтым Алмазом, а по итогу!..

– Пусть Жёлтый Алмаз решит судьбу… этого.

Неожиданно атаковавшее слияние прерывает Яшму, у которой рефлексы работают быстрее головы. Она усмехается и разминает плечи.

– Славно. Познакомься с дестабилизатором!..

– Мы не можем просто взять и улететь!

Яшма ещё никогда не была так зла. Перидот несёт какую-то чушь под ухом, Роза Кварц (или что это такое вообще?) жива, но ладно бы просто жива – оказалась какой-то слабачкой без толики прежней силы, заставляя Яшму злиться, злиться и ещё раз злиться. Это вот ей проиграли Алмазы? Это ей проиграла она сама?! Из-за этого… ничтожного создания погибла Розовая?!

Чистой воды абсурд, такого быть не может. Но щит у этого создания точно такой же, как у Розы Кварц, и поэтому они обязаны показать его Жёлтому Алмазу. Это причина, по которой отправили именно Яшму: никто другой не сумел бы верно расставить приоритеты в этой миссии.

– Главная цель полёта – проверка состояния Кластера! – продолжает щебетать под ухом Перидот. Яшма срывает свою злость на ближайшей стене и кричит чересчур певучей Сапфир:

– Да заткнись ты уже! – и обращается уже более терпеливо к Перидот: – Роза Кварц имеет наивысший приоритет. Выше может быть только угроза Родному миру, да и то не факт! Аргх, да что вообще самоцветы Второй эры могут об этом знать… Возвращайся на мостик и проследи, чтобы мы добрались в Родной мир в кратчайшие сроки!

– Пара пустяков, говорили они… – недовольно бормочет Перидот, следуя приказу. – Слетай, сказали они…

Если бы Роза не попыталась сбежать, Яшма разочаровалась бы в ней окончательно. Как она это сделала – другой вопрос, но попытка засчитана. Искать это мелкое отродье по всему кораблю – та ещё работёнка, но так хоть скуки меньше будет.

Однако первой она видит не Розу, а то самое зазнавшееся слияние. Звёзды бы его побрали, как будто у Яшмы есть на него время.

– Обе сбежали? Это вам Роза помогла? – устало вздыхает она. – И опять слились? Слияние – это дешёвый трюк для самых слабых самоцветов! Прекращайте позориться! я вас уже видела.

Слияние лишь улыбается и обнажает своё оружие.

– Нет. Нас ты ещё не видела.

====== Часть 20 ======

– По-моему, рукопашный бой – это слишком, – Голубая улыбается уголками губ и собирает свои длинные волосы в высокий хвост. – Сколько лет прошло с тех пор, как ты просила меня помочь тебе в подобной тренировке?

– Несколько тысяч, – пожимает плечами Жёлтая. – И нет, рукопашный бой не бывает лишним. Даже с учётом нашего роста.

Она врёт совсем капельку: не будет же она говорить, что, ко всему прочему, ей нравится, когда Голубая меняет своё извечное длинное платье на что-нибудь покороче. И когда собирает волосы в причёску, обнажая шею.

В общем, давно следовало позвать сестру на тренировку.

– Не припомню ни одного противника нашего роста, – качает головой Голубая, затягивая хвост потуже.

– Это не значит, что их не существует. Нужно быть готовыми к любому сюрпризу. Не переживай, – Жёлтая самодовольно усмехается, – я не буду бить в полную силу.

У Голубой от такой наглости загораются глаза.

– Пусть я и предпочитаю решать конфликты миром, это не значит, что я не могу надавать тебе тумаков.

– Очень страшно. Я, между прочим, главный военачальник нашей армии.

– Который обычно искрится от злости в тылу. Не волнуйся, – Голубая прыскает со смеху, встаёт в боевую стойку, – я тоже постараюсь быть с тобой помягче.

Продуть какому-то жалкому слиянию… Если так подумать, не могли же после восстания выжить слабаки, но всё равно это было… чертовски обидно. Она знала всего два поражения в своей жизни, и оба этих поражения связаны с Землёй!

«Это потому что их двое… – Яшма отчаянно цепляется за эту мысль, оглядывается по сторонам, – будь я в слиянии хоть с кем-нибудь, и им не поздоровится…»

Сошла бы даже Перидот, будь она поблизости, но Яшме сегодня везёт: она успевает схватить Лазурит, едва та вылезает из-под груды обломков.

– Ляпис!

– Голубоглазка, давай начистоту, – скалится Яшма. – Слейся со мной.

– Ч-чего?.. – мигом теряется Лазурит и падает на колени, стоит Яшме её отпустить.

– Я верну тебя в Родной мир, – тем временем продолжает Кварц. – Расхвалю перед Алмазами так, что тебе и не снилось! Лично отведу к Голубой и передам в её заботливые руки. Только представь, милая, – говорит Яшма уже шёпотом, наклонившись к Лазурит, – всё будет как прежде. После стольких лет заточения ты вернёшься домой. Не в этом ли счастье? Ты ведь не собираешься предать собственную родину, как эти изменники?!

Ляпис мешкается, растерянно переводит взгляд от Яшмы к Кристальным самоцветам, пока ядовитое шипение плавно льётся в её уши:

– Давай же… просто скажи «да».

Вернуться к Голубому Алмазу, как она и мечтала все эти тысячи лет.

– И мы вместе отомстим за твоё заточение.

Ляпис покорно протягивает руку Яшме под крики Стивена этого не делать.

– Не летай больше на Землю.

Голубая сначала не понимает, о чём говорит Жёлтая, затем недовольно хмурится.

– Опять следишь?

– Не слежу. Просто… зная тебя, я…

– Следишь.

– Слежу, – на удивление быстро сдаётся Жёлтая. – Кластер скоро пробудится, на днях я получу последний отчёт о его состоянии и…

– Я знаю, – Голубая грубо обрывает сестру, задетая самим фактом слежки. – В конце концов, я тоже читаю эти отчёты.

И вот попробуй докажи, что не хотела её обидеть. Жёлтая вздыхает поглубже.

– Там опасно.

– Я знаю.

– Голубая…

– А я не маленькая, Жёлтая, – раздражённо отмахивается Голубая, – и всё прекрасно понимаю.

– Прости за слежку, – тихо извиняется Жёлтая, подойдя к сестре и протягивая руки, чтобы её обнять. – Ты ведь знаешь, я не могу иначе.

Взгляд у Голубой смягчается, но объятий она всё равно избегает.

– Ты слишком переживаешь, вероятность пробуждения Кластера ещё не так велика.

– Но уже достаточна, чтобы представлять опасность.

– Жёлтая, – мягко улыбается Голубая, – даже если Кластер начнёт разрывать Землю, я успею улететь.

– Но вдруг!..

– Тшш… – она прикладывает палец к сестринским губам. – Всё будет хорошо. Я защищу свой самоцвет всеми силами, и даже если Кластер уничтожит мою физическую оболочку…

– Не говори таких страшных вещей, – практически умоляет Жёлтая.

– …я уверена, что ты перешерстишь весь космос, но найдёшь меня, – ещё шире улыбается Голубая и гладит Жёлтую по щеке.

– Всё равно не говори о таком. Даже не думай.

– Я всегда начеку. Тебе действительно не о чем волноваться.

Лазуриты, пусть и слабовольные глупышки, но силёнок имели достаточно. Яшма впервые чувствует такую невероятную мощь, и через Малахит раскатисто смеётся, свысока глядя на самоцветов, словно на букашек, пробует поднять в воздух столб воды.

– Ну уж нет… – тихо говорит Ляпис. Малахит не успевает замахнуться, как её сковывают водяные цепи, что вводит Яшму в замешательство.

– Отомстим за моё заточение? Да что ты знаешь?!

– Что ты творишь, победа так близка!..

Стивен испуганно сжался от вида огромного слияния, которого всеми силами тянуло на дно океана.

– Я устала быть пленницей всех и всея! Пора бы и тебе узнать, каково это – быть заточённой в клетку!

– Ляпис, нет! – слышится напоследок крик Стивена.

– Ты упускаешь свой последний шанс! – рычит Яшма, безуспешно пытаясь разорвать слияние или хотя бы перехватить контроль над Малахит.

– Ты же ни во что меня не ставишь, – плюётся ядом Ляпис, когда слияние оказывается полностью под водой. – Давай же, покажи, почему ты лучше!

– Тебя расколят, голубоглазка, помяни моё слово!..

Не зря Яшма заподозрила в этом Лазурите неладное с самого начала. Всё почти как в их первую встречу: Ляпис смотрит волком, но в этот раз взгляд решительный, и сдаваться она точно не собирается.

Яшма знает, на что давить в случае с Лазуритами. Эта мелочь пожалеет, что утянула их обеих на дно океана.

– Хорошо, Перидот, да, ты застряла на этой жалкой планете, но это не повод расстраиваться! – техник смеётся сама над собой, но смех выходит скорее нервным, чем весёлым. – Да что за несправедливость?!

Она пинает первый попавшийся ей под ноги камень, анализирует ситуацию и первым делом решает завершить свою работу. Следует ещё проверить местные эксперименты со слияниями, а там уж, авось, и Яшма подоспеет. Не может же Яшма проиграть кучке каких-то оборванцев с Земли, это по меньшей мере глупо!

Хотя разок-то она уже проиграла, иначе бы их корабль сейчас не валялся грудой бесполезного хлама где-нибудь на поверхности, а самой Перидот не пришлось бы пользоваться капсулой эвакуации.

– Ты самый везучий самоцвет из всех ныне существующих, Перидот! – вскидывает она руки и, вздохнув, открывает свой журнал. – Слетай же, Перидот, на какую-то маленькую Землю! Проверь, Перидот, чёртов Кластер!!!

В любом случае, рассчитывать только на Яшму нельзя. Надо проверить состояние экспериментов и Кластера, найти способ связаться с Родным миром, доложить о случившемся. Столько дел, а она одна заперта на планете, чей срок годности скоро подойдёт к концу, вместе с кучкой назойливых самоцветов, которые только и делают, что мешаются под ногами.

Спустя время и множество неудачных попыток её поймать, Перидот понимает, что Яшма… продула. И это было просто поразительно, учитывая то, что даже сама Перидот способна улизнуть от этих олухов.

Однако все её попытки хоть как-то связаться с Родным миром терпят крах. Она находит Узел связи – Кристальные самоцветы разбивают его на мелкие кусочки. Она пытается запереть их на одном из древних кораблей – самоцветы и его разносят в пух и прах. Столь необходимое время, которое никогда не имело для Перидот много значения, сейчас утекает сквозь пальцы.

Точно неизвестно, когда Кластер начнёт разрывать Землю, но её уже трясёт от мысли, что это вот-вот случится, а она до сих пор здесь. В своём отчаянном желании поскорее убраться с Земли, Перидот вспоминает о рассказе Лазурит.

– Это… не всегда работает, – виновато говорит Стивен, когда у него не получается починить телепорт. Перидот окончательно впадает в апатию.

Ей ни за что не выбраться с этого куска камня.

– И что ты скажешь, когда вернёшься в Родной мир? – ухмыляется Яшма, дёргая за водяные цепи. – Что по загадочным обстоятельствам потеряла всю свою команду сопровождения?

Лазурит морщится, упрямо держится на поверхности и не позволяет одержать верх над собой.

– Не смеши меня, – продолжает глумиться Яшма. – Гиблое дело. Алмазы ни за что тебе не поверят. В особенности Голубая.

Ляпис продолжает молчать, мотает головой, словно отгоняя сомнения, и, прежде чем Яшма снова начнёт на ней давить, сама переходит в атаку:

– А ты? Что ты скажешь своему Алмазу, когда вернёшься? Что провалилась? Проиграла какому-то слиянию? Высокопоставленный Кварц с правом на Жемчужину, – она повышает голос, – проиграл трём жалким самоцветам, один из которых – слияние?!

– Этого больше не повторится! – зло рычит Яшма, вновь дёргая за цепи. – Если бы не ты… если бы не!..

– Ах да, и вместо того, чтобы отступить, – нервно смеётся Ляпис, – этот Кварц схватил Лазурит и принудил к слиянию? Самой-то стыдно не будет?

– Не будь ты предателем, мы бы сейчас были в Родном мире!

– Где тебя засмеяли бы!

Яшма со всей силы тянет цепь на себя, из-за чего Ляпис едва не теряет равновесие.

«Рано или поздно, – утешает себя Яшма, пытаясь вырваться, – твой хрупкий самоцвет окажется в моих руках!»

====== Часть 21 ======

Земля открывается Перидот с самых разных сторон, начиная с неприятных ей Кристальных самоцветов, продолжая таким страшным событием, как гроза, и заканчивая неловким осознанием того, что с этими булыжниками придётся сотрудничать.

Не самые лучшие новости. Хуже могло быть только то, что ей на полном серьёзе пытались доказать, что Жемчужина способна на что-то, кроме красивых танцев, ношения вещей и открывания дверей.

Чушь. Перидот видела кучу Жемчужин, даже немного участвовала в их создании: они просто не способны что-то делать без чужих указаний.

– У вас очень даже хорошенькая Жемчуг, – задумчиво произносит Перидот. Столь красивых Жемчужин она видела только у Алмазов. Эта, скорее всего, с каким-нибудь незначительным дефектом (Перидот даже подозревает, с каким), раз оказалась не при правительнице. – Скажи, а кому ты здесь принадлежишь?

– Никому! – чересчур агрессивно огрызается Жемчуг.

– Тогда… для чего ты вообще? – приподнимает бровь Перидот. Жемчужины – это ведь как её удлинители конечностей. Как её отчёты или робоноиды. Полезные вещи, если умеешь ими пользоваться, но любой вещи нужен хозяин.

– Ну… можешь принадлежать мне пока! – техник прыскает со смеху, вспоминая, что в Родном мире Перидотов с Жемчужинами не больше десятка, и все они – высокопоставленные уроженки Первой эры, состоящие в свите Жёлтого Алмаза. Невероятно умные самоцветы, которые вместе с их сияющей правительницей разрабатывают самые передовые технологии, – идеал, к которому стремится Перидот; мечта, которую она лелеет претворить в жизнь и доказать, что самоцветы Второй эры ничуть не хуже.

Жемчуг прерывает поток её мыслей яростной тирадой, что только злит Перидот.

– А теперь послушай меня, грубиянка! Если ты забыла, то сейчас ты на нашей территории! Я не для того тысячи лет сражалась за эту планету, чтобы мне приказывали такие, как ты!

– Прошу прощения, но я – квалифицированный техник и прирождённый камневод; меня для этого сделали! А ты создана только для того, чтобы принимать приказы, но никак не отдавать их!!!

Им ведь вбивают это с самого первого дня появления, как вообще можно забыть цель своего существования?! У этой Жемчужины проблемы с памятью? Поэтому её красота так обесценилась? Удивительно, что такую не раскололи, когда обнаружили столь неприятный дефект.

– Давайте организуем гигантскую робогонку! – встревает в их спор Стивен, у которого едва искры из глаз не сыпятся от предвкушения. – С призами. И выясним, кто из вас лучше строит!

«Это будет просто», – фыркает про себя Перидот, украдкой поглядывая на Жемчуг.

Продолжительная борьба выматывает: борьба не физическая, больше эмоциональная, полная колких фраз и обидных слов. Слияние, в котором они находятся уже довольно долго, невольно заставляет чувствовать то же, что чувствует партнёр. Тоска по Голубому Алмазу разбавляется… обидой, которая Ляпис точно не принадлежала.

Странные противоречивые эмоции выводят из колеи, причём не только её: у Яшмы пыла заметно поубавилось.

– Ненавижу тебя… – рычит она, хватаясь за голову. – За это чёртово слияние, за твоё предательство!..

Предательство, о котором постоянно говорит Яшма, в какой-то момент приобрело новый смысл. Словно она обвиняла Ляпис не только в том, что та затащила их на дно океана, но и в измене Родному миру. Их общей родине. Их дому.

Столь громкое обвинение отдаётся болью в груди, и Ляпис чувствует: эта боль не только её, часть принадлежит Яшме.

– Ты же с Земли… верно? – решается Лазурит на маленькое уточнение, даже не надеясь, что ей ответят.

Яшма отвечает тихо, но чётко:

– Да.

Лазурит плохо помнит конец первой эры, но начало второй у неё прочно ассоциируется с бесконечной горечью её Алмаза, которая всё реже попадалась своим подчинённым на глаза. Похожая горечь сейчас исходит от Яшмы, и Ляпис не сказала бы, что ощущается она слабее.

– Ты ведь принадлежала Розовому Алмазу? – спрашивает она, даже не желая как-то задеть Яшму, но та всё равно воспринимает вопрос в штыки, дёргает за цепь:

– Да, и что с того?!

– Зачем возвращаться туда, где разбили твой Алмаз?

– Чтобы убедиться, что скоро всё будет кончено, – шипит Яшма, – что эта жалкая планета будет разрушена, что от неё останется одна пыль.

– Но ведь это ничего не изменит!