Текст книги "Shattered (СИ)"
Автор книги: Molly Weasley
Соавторы: ,
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)
Остановился я лишь однажды. У кабинета зельеварения, но ненадолго. На пять секунд, не более, и снова побежал в нужном мне направлении. Успеть. Главное успеть.
За пять шагов до того самого тупика, я просто упал на колени, и оставшееся расстояние пролетел уже на коленях. Звуки, доносившиеся из темноты, были отвратительны. Гриффиндорку тошнило. Они были отвратительны, но принесли мне огромное облегчение. Успел. Не задумываясь, заклинание «люмос», и палочку в зубы. Грейнджер корчится в позе эмбриона, вся в завтраке, схватившаяся за горло, фиолетовая, но живая. Увидев меня, её глаза расширились, а когда она заметила, что я сжимаю руки, отрицательно замотала головой. Глупая. Так убиваться из-за Уозлика, я не позволю тебе. Я пытался насильно затолкать баозар ей в рот, но она отчаянно сопротивлялась. Время было на исходе. Глупая, глупая, глупая. Открой же рот, позволь мне! Упрямая, глупая гриффиндорка. Девушку мучали удушья, но она находила в себе силы сопротивляться. И тут я увидел, как я её глаза меркнут, руки слабеют, она не сопротивляется. Смерть. Ну нет! Я сжал ей скулы, и рот открылся. Камень во рту. Глаза девушки закрылись. Она не дышала.
====== 7 ======
Здесь, вечный отдых для меня начнется
И здесь стряхну обузу звезд с усталой шеи…
В. Шекспир.
Она не дышала.
Сердце не билось.
Ни её. Ни моё.
Два слова.
Не успел.
Волосы из-за бега выбились. Я теперь паклями свисали, неаккуратно ложась на плечи. И зачем я их рощу? Все равно ведь зализываю назад. Я отвернулся от не дышащей девушки, и наколдовал себе ножницы. Наспех обрезал себе локоны. Теперь они были как у обычного парня, вот только неровно подстриженные.
Я никогда не представлял себе, какими будут мои мысли, когда я потеряю кого-то из любимых мне людей. И я уж точно не мог вообразить себе, что буду думать о прическе. Убиваться – да. Плакать – я, конечно, не собирался, Малфои не плачут. Но думать о волосах. Это уже как-то совсем не правильно. Смешно даже. Я истерически засмеялся на все подземелье. Дорога в Мунго мне заказана.
Кашель из-за спины заставил меня подскочить на месте. Грейнджер кашляла кровью перемешанной с водой. Видимо половина воды, что я влил ей в горло, попала в легкие. Да какая к мантикоре разница, куда там попала вода? Грейнджер дышит, сердце её бьется, она двигается и вообще она живая!
Я, забыв обо всём, бросился её обнимать, покрывая поцелуями её мокрое от крови и полупереваренного завтрака лицо. Она не сопротивлялась. То ли не пришла в себя, то ли сил не было. Я снова думаю не о том! Порывшись в кармане, я нарыл эликсир, который ей сейчас было просто необходим. Животворящий эликсир. Выпив его, гриффиндорка сфокусировала взгляд на мне и нахмурилась.
– Ты в курсе, – начала она, я даже не узнал её голос, настолько он был охрипшим, – что теперь тебе придется целовать Гарри…. – я ей поражаюсь. Грейнджер закрыла глаза на несколько секунд, я тряханул её за плечи, и когда снова открыла глаза, меня уже не узнала. Смотрела невидящими взглядом.
Послышался шум со стороны коридора. Я быстренько убрал все обрезанные мной волосы, и положил голову девушки себе на колени. И люди, пришедшие мне помочь, поразили меня. Я думал, Поттер притащит как минимум Дамблдора на спасение Грейнджер, но это всего лишь мой старый друг Забини, и подруга Паркинсон. Веселая компания.
– Панси сказала мне, мы освободили Поттера, он сказал нам, что вы здесь, – с виноватым видом пояснил Блейз. Он смеет разговаривать со мной после той ночи? Ах, да, он же не помнит нашей размолвки.
После недолгой возни Поттер взял на руки свою подружку, она была в сознании, но никого не узнавала.
– Её надо к мадам Помфри, – начал Поттер шепотом.
– Ты что сдурел что ли?! Ты хочешь, чтобы её упрятали в мунго на этаж (для душевнобольных не помню какой). Поттер, это же попытка самоубийства, не будь идиотом! – я, конечно, всегда знал, что мозги ему вынесли еще в детстве, но не подумать о такой элементарной вещи, как псих-отделение, вообще маразм. Поттер вскинул на меня свои глазенки.
– Малфой, ты понимаешь вообще, пусть ты её спас, но её жизни до сих пор угрожает опасность, как ты не понимаешь, тупая твоя голова?! – воскликнул он на весь коридор.
Грейнджер на его руках зашевелилась, и открыла глаза. Как только увидела Поттера, заколотила своими маленькими кулачками ему по груди.
– Отпусти меня! Сволочь! Предатель, поставь меня на землю сейчас же! – голос был повышен, но слаб. Ей с трудом давалось каждое слово. Но Поттер только сильнее сжал её в своих объятьях. – Блейз, – обратилась она к темнокожему моему другу, – пожалуйста….– она молила взглядом.
Его. Не меня. Не того кто только что спас её от смерти. Не того, кого она совсем недавно звала. Не того кого обнимала поздней ночью. Не того, кого целовала в выручай-комнате. Не того кто любил её всем сердцем. Другого. Который врал ей. Который врал всем. Захотелось взорвать к черту весь Хогвартс. Всего на секунду. Никто не заметил. Уже через секунду я напустил на себя маску безразличия.
Забини подался в её сторону, но глаза золотого мальчика опасно сверкнули, и он отступил назад, с извиняющимся взглядом. Мол, прости, но это Поттер.
– Малфой…– теперь она умоляюще смотрела на меня.
Я сощурил глаза, глядя на Поттера. Он нечего не сможет мне сделать. Но с ним ей будет гораздо лучше. Я покачал головой. Слёзы брызнули из её глаз. Объятья мальчика-который-выжил не доставляли ей ни удовольствия, ни дружеской поддержки. В её всхлипах можно было уловить отрывки фраз: «все знали», «даже Джинни», « ненавижу». Значит все знали о изменах Уизбидла, но никто не соизволил ей рассказать об этом. Хороши друзья, нечего не скажешь. Даже до меня слухи о Блейзе и Панси быстро дошли. Я уже было собирался шагнуть к ней, как она вновь обратилась ко мне:
– Драко… – моё имя на её губах. Это отмело мои последние сомнения.
– Отдай мне Грейнджер, Поттер! – сказал я и подошел к ним впритык. Шрамоголовый покачал головой. – Если ты сам мне её не отдашь, милый мой, я сам заберу, но тогда твои очки поломаются вместе с носом.
– Мне плевать на твои угрозы, Малфой! Я не доверяю тебе. И уж тем более не доверю её! – маленькая, отчаянная гриффиндорка заколотила по Поттеру своими миниатюрными ручками. Это смотрелось смешно, и в то же время отвратительно.
– Ненавижу, – выдохнула она. – Уходи. Не трогай меня…– она не кричала. Лишь спокойно била его руками. Поттер в недоумении поставил девушку на пол. Та пошатнулась, и упала прямо в руки Панси, которая до этого ни чем не выдавала свое присутствие в тупике. Грейнджер заплакала, и осела на пол. Моя подруга поглаживала её по спине успокаивающими движениями.
Мы с Поттером еще долго обменивались «любезностями», потом разошлись по гостиным, так как уроков сегодня больше не было. Грейнджер я забрал с собой.
Я проснулась в холодном поту. Мне приснился сон. В нем я падала в бездну. Горло жгло от недостатка кислорода. Мантикора впилась своими лапами мне в волосы, и, выдирая, крутила меня по кругу, вызывая тошноту. Я падала. Тело ломило от боли, а во рту стоял привкус смерти. Внезапно, чудовище, державшее меня за волосы, схватило за лицо, и надавило на скулы, заставляя открыть рот. Нет! Оно протолкнуло жало мне в рот, я потом залило ядом. Нет, это не яд, это вода. Вода! Я проглотила, и сразу полегчало. Боль ушла, а вместе с ней исчезла и мантикора. Но я все еще падала. Теперь это было приятно, создавалось ощущение полета. Вдруг что-то будто приостановило моё падение. Запах! Апельсины! Зимние апельсины. Кто-то так пахнет…. Но кто?! Я напрягла извилины, но имя человека не шло мне в голову. Память не поддавалась. Я резко открыла глаза.
Спальня. Знакомая до боли. Но все-таки что-то не так. Я сфокусировала взгляд на цветах. Слизерин! Я в спальне Слизерина. Так вот почему мне так холодно. Рядом на кровати кто-то пошевелился. Я резко повернула голову. О, Мерлин! Только этого мне и не хватало! Что же вчера такого случилось, что я в здравом (или не совсем) уме согласилась делить кровать с этим человеком?! Рядом со мной лежала Паркинсон.
Память, как и в случае с обладателем запаха, решительно не собиралась подчиняться. Мне в голову пришла совершенно безумная мысль. Я принюхалась к девушке лежащей рядом. Резкий запах каких-то цветов. У меня сорвался вздох облегчения.
Я встала, и оказалось, я спала в одном белье. Моя одежда скомканной кучей валялась в ногах кровати. Я быстро оделась, и прежде чем кто-то проснется, выскользнула из спальни. Бежать из этой змеиной ямы, и срочно!
– Сбегаешь, принцесса? – услышала я знакомый голос уже на выходе из гостиной, и обернулась. На губах парня играла улыбка, и я улыбнулась в ответ. – Ну как ночь в подземельях? Понравилось? Придешь еще?
– Честно говоря я не помню, но вас змей тут слишком много, чтобы я пришла сюда еще раз, – я опустила взгляд на мятую юбку. – Но ведь ты мне расскажешь?
– Конечно, Гермиона! – он сладостно растянул моё имя, подошел ко мне в три широких шага и крепко прижал к себе. – Ты надеюсь не сильно удивилась когда проснулась с Панси?
– Скорее испугалась…
– Чего?
– Того что провела с ней ночь! – он засмеялся.
– Поверь мне, её не забудешь! – я фыркнула, и тоже засмеялась, ибо это получилось очень по-малфоевски.
Я сильнее прижалась к парню. Как хорошо, когда тебя хоть кто-то понимает. И даже если он носит зеленый галстук и нашивку со змеёй.
– Тебе надо идти. Через час все начнут вставать, а выглядишь ты не очень….– моя форма была грязной и ужасно пахла даже после очищающих заклинаний.
– Пока, принцесса! – он улыбнулся широкой улыбкой, посмотрел мне в глаза, и поцеловал в щеку.
– Пока, Блейз.
====== 8 ======
Чтобы с тобой ни происходило. В какие бы ситуации ты не попадал, просто помни, что жизнь продолжается.
Последнее, что я помню, это как увидела Рона с Лавандой. Удар ниже пояса нанесенный близкой подругой. Удар по сердцу от Джинни и Гарри. И конечно нож в спину от Рона. Спасибо Блейзу и Панси. Ночь у себя я бы не пережила. Хотя странно, что слизеринцы так тепло ко мне относятся. Я, конечно, знаю, что Блейзу я нравлюсь. И он мне нравится, он хороший парень. Но у него есть Панси. И что самое странно Панси тоже относится ко мне сносно. А Малфой, как всегда, ненавидит. Что бы там Панси с Блейзом ему не говорили. Ну и плевать. Не мои проблемы. Когда-нибудь он сдохнет от ненависти.
Приняв душ, и переодевшись в чистую одежду, я вышла из спальни девочек. В гостиной сидели Джинни, Гарри и Рон.
– А ты думал скрывать от неё вечно? Если это так, то ты идиот, братец! – сказала Джинни. Я бы пожала ей руку, за столь точные мысли, если бы она не была предателем.
– Рон, действительно, я и сам устал скрывать. Весь Гриффиндор устал, Рон! – я тихо ахнула. Весь Гриффиндор знал! Я вообще теперь не смогу сесть с ними за один стол. А я еще отказалась от комнаты старосты ради любимого факультета.
– Кстати, я заходила ночью к ней в комнату. Её не было в спальне. Где она? – Гарри молчал. Джинни смотрела на него так, будто он что-то знал. О господи! Неужели Гарри знает, где я была этой ночью?
– Гарри, где она? – тот отводя взгляд покачал головой. – Она у мадам Помфри?– рыжеволосая девочка подскочила, а Гарри опять покачал головой. Так знает, или нет? Я если знает, скажет ли?
– Она в гостях у Слизерина….– он знал! Он знал, и все сказал! Ну конечно! – Я же не Рон, что бы хранить какие-то секреты! – Мне захотелось ударить Гарри Поттера больно-больно!
Джинни сделала вид, что ей плохо. Рон сжал кулаки так, что костяшки побелели.
– Я уже вернулась, – я хотела сказать это как можно спокойнее, но голос был хриплым и непослушным. Вся троица подняла взгляд на меня. Я медленно и грациозно, с высоко поднятой головой, как сама королева, сошла по лестнице, и подошла к ним.
– Гермиона, я….– начал Рон, но я движением руки заставила его заткнуться.
– Не надо, Рональд. Не трать своих сил на наивную Гермиону Грейнджер. Тебя ждет Лаванда. Можешь не утруждать себя ни в чем. Я все прекрасно понимаю, – я взглянула на Гарри. Он подался вперед, но я отступила. Он открыл рот. А вот его голос я не хочу слышать вообще! – Ты! Ты был моим лучшим другом! Лучше бы я тогда умерла в туалете, чем потерпела такое предательство с твоей стороны, – я взглянула на Джинни. – Джиневра Молли Уизли, от тебя я такого вообще не ожидала! – тут Рон взорвался.
– Не ожидала? Не ожидала?! Да ты провела ночь в Слизерине! Под боком у этого…. Забини! – последнее слово он произнес с сильным отвращением. – Ты думаешь, я не заметил, как он за тебя заступается? Как смотрит на тебя? Даже Малфой притих! Небось, Забини попросил! Да даже Паркинсон наслала на меня заклятие склеивание губ, когда увидела, как я с Лавандой целуюсь! А все потому. Что ты спишь с Забини, Гермиона! Ты обыкновенная подстилка! – Рону прилетело по щеке, так, что она налилась кровью.
– Рональд Биллиус Уизли, заткни свой грязный, обслюнявленный Браун рот! И я не сплю с Блейзом! Я в отличие от тебя никому не изменяю!
– А с кем же тогда?! – он схватил меня за руку.
– Рон, не надо, – прошептал Гарри.
– Рон, ты не знаешь, она ни с кем не спит. Она бы нам сказала.
– Джинни права. Я не сплю с Блейзом. Мы просто друзья. Я встречаюсь с Малфоем! – и как только я поняла, что сказала, сразу же пожалела. Что и кому я пыталась этим доказать? Глупая идиотка Грейнджер!
Троица смотрели на меня с открытыми ртами. В глазах Гарри читалось, что он никогда в жизни меня не простит за это. А Рон и Джинни смотрели на меня взглядом, которым можно было убить. И если я не умру сейчас, то потом меня убьет Малфой. Зря, очень зря я это сказала. В гостиной уже было человек пятнадцать. И все слышали моё «признание». И густо покраснев, я убежала на завтрак.
Я слишком долго тянула с отступлением.
Слух о наших с Малфоем отношениях, меньше чем за полчаса облетел добрую часть школы, и потихоньку подходил к слизеринцам. Осталось только подождать, когда слух дойдет до Малфоя. А это дело десяти минут. И как только он узнает о том, что я ляпнула этим утром, я получу аваду в лоб.
И вот уже за столом Гриффиндора мне было неудобно. Во-первых, я знала, что вокруг меня сидят предатели. И эти предатели пожирали меня взглядом, словно голодные шакалы. А должны были пожирать глазами Рона: он мне изменял, а не я ему! Я ведь просто защищала себя!
Тут двери раскрылись, и в зал ввалились Забини нежно обнимавший Панси, и Малфой, на котором висело розоволосое нечто. Они гордо прошагали к своему столу. Я хотела было удрать, но тут Астория Гринграсс грациозно направилась к ним, и не менее грациозно отодвинула в сторону розоволосую девчушку, усаживаясь рядом с Малфоем. Помоги мне, о великая Моргана! Я хочу жить, хочу жить, хочу жить!
Астория что-то участливо начала рассказывать. Она приукрашивала свой рассказ корча разные мордочки, на своем аристократическом личике, и активно жестикулировала руками. После этого все пятеро: Астория, Блейз, Панси, Малфой и розоволосая, посмотрели в мою сторону. Я поспешно повернулась к ним спиной.
Но не выдержала, достала из сумки зеркальце, и нашла в нем отражение слизеринцев. Астория еще что-то говорила, потом Малфой кивнул, встал, и направился в сторону стола Гриффиндора. Я убрала зеркальце, и сделала вид, что увлечена своим завтраком. Хотя меня волновало лишь, какое унижение я сейчас переживу.
Адреналин зашкаливал. В зале воцарилась тишина. Его шаги гулко отдавались у меня в висках. Моя смерть вальяжно направлялась в мою сторону. Ретироваться было уже поздно, и я тупо ждала. А что мне еще делать? Вскочить и заорать это все обман? Уничтожить свою репутацию? Пусть лучше это сделает Малфой. Лучше погибнуть от руки врага, чем от собственной руки.
Но то, что сделал слизеринец, повергло меня в шок. Его руки обвились вокруг моей талии, а горячее дыхание обжигало уши. Мурашки покрыли все тело, а в животе от неожиданности залетали бабочки. И еще я даже не удивлюсь, если волосы на голове, на какое-то мгновенье приподнялись.
– Я делаю это из собственной выгоды. Потом объяснишь мне, почему я должен притворяться парнем грязнокровки, – его голос дрожал, не скрывая отвращения.
И тут мне в голову пришла совершенно безумная мысль. Так как Малфой стоял за моей спиной, я подняла руки, завела их за голову и обвила его шею. Затем провела правой рукой вверх к его волосам. Короткие. Никакого лака. Волосы шелковые. Я прижала его сильнее. Малфой глубоко вздохнул, и я от страха зажмурила глаза. Но не удара, ни гнева не последовало. Лишь горячий поцелуй в щеку. Захотелось, внезапно, оттолкнуть от себя слизеринца, но я сдержалась.
И надо было назвать его имя в одном предложении со словосочетанием «я встречаюсь». Ох, Грейнджер, ни ума, ни фантазии, честное слово!
– После уроков встретимся в библиотеке, дорогая, – сказал он, чтобы слышало большинство, и вышел из зала. Все взгляды были устремлены на меня.
Надо было сразу уходить.
Первым уроком была история магии с Рейнквеловцами. Я вошла в кабинет последней. Свободное место было только с Гарри, и с Полунной, ибо Рон сел с Лавандой. Я выбрала Луну.
– Ты не против? – спросила я светловолосую девушку, ставя сумку ей на парту. Луна посмотрела на меня широко раскрытыми глазами, от чего стало не по себе. Но почти сразу во взгляде появилась нежность, присущая только семейству Лавгудов.
– Конечно, Гермиона. Ты можешь сесть со мной, – и я вздохнула с облегчением. Пусть она была немного странной, зато знала цену дружбе.
Прошло какое-то время от урока, когда я услышала, безумный шепот Лаванды: «О, мой Бон-бон! Я хочу прямо здесь! Он не заметит, поверь мне. Действуй же Бон– бон!».
На что Рон ответил: «Что ты такое говоришь, Лав-лав? Мы же на уроке!» – «О, никто и не заметит, милый!».
После этого зашуршала одежда, и послышались охи и ахи. О господи! Он же…. Они же…. Фу!
– От тебя исходит жгучая боль. Что случилось? – я удивленно взглянула на соседку.
– Боль? Полунна, я не чувствую боли!
– Прости, Гермиона, но ты врешь. Ты вся прямо таки светишься синим цветом. Это значит тебе больно.
– Что? Луна, что ты сказала про синий цвет?
– Что он исходит от тебя. Когда ты спокойна, твоя аура имеет золотистый переливающийся цвет, с легким оттенком зеленого. Это твоё свечение. У Рона, – она указала на рыжего предателя, доставлявшего удовольствие Лав-Лав, – коричневое. У Гарри оно огненное, – Луна задумалась, – как волосы Джиневры. Ты не поверишь, знаешь, какая аура у Снейпа? – девушка хихикнула. – Лиловая! Как цветы.
– Но что же это значит?
– Гермиона, я вижу твои эмоции, что тут непонятного. Ты поссорилась с Гарри и Роном? Так я могу тебе сказать, что Рон не любит Лаванду. Его аура светится зеленым (цвет любви), только когда он видит тебя. А Гарри чувствует вину. Они хотят тебя вернуть.
– Но почему они так со мной поступают?
– Я не знаю. Но я знаю, что ты не должна их обманывать. Понимаешь? И ты не должна винить Драко Малфоя, в чем бы то ни было. Отпусти Рона. Ты его не любишь. А еще ты больна.
====== 9 ======
Как тяжело порой скрывать правду. Проще жить во лжи, и не показывать то, что сидит у тебя внутри, а слушая голос толпы показывать себя таким, каким тебя хотят видеть. Все знают понятие ложь во благо, и то что ложь обычно сладкая, а правда горькая. А если человек скрывает, что ни на есть сладкую правду, и выдает свету горькую ложь? Что если она не во благо? Мы об этом не задумываемся. И из-за этого все наши беды.
Замечательно! Ну лучше просто быть не может. Этим утром приехала Кети Селмон. Она мне какая-то родственница. Какая не знаю, в общем, пятая вода на киселе. Кети еще с детства висла на мне, как на будущем муже, но даже мой отец отказывался вступать в родство с Селмонами. Никто не знает, откуда они вообще взялись, просто однажды появились в родовой книге, и все. Но в их чистокровности не сомневался никто.
И вот теперь, мы направляемся на завтрак, и Кети снова на мне виснет. Блейз, как всегда, привлекая общее внимание, с грохотом открывает дверь, и вваливается в зал. И конечно-же все взгляды обращены на нас. Точнее не так. На меня. Даже взгляд профессоров. МакГоногал с удивлением, а Снейп с взглядом способным убить.
Мы садимся за свой стол. Кети какое-то время тесно прижимается ко мне, но тут её нагло отпихивает Астория, и начинает что-то трещать. Очередные сплетни. Утренняя порция вместо кофе. Я хочу повернуться к столу гриффиндора, но знаю, что нельзя при Астории, поэтому пытаюсь слушать, о чем она верещит.
– … Еще я слышала, что она метаморф! Эй, Кети, ты метаморф? Нет? Очень жаль! – опять разговоры о Кети. – … Переспала практически со всеми. Особенно с учителями. За это её и вышвырнули! – ха! Да Кети Селмон ангел во плоти. Она вечно к кому-то жмется, но все равно девственница. Мы это выяснили прошлым летом. Она мне так и не дала! – … Грейнджер! – личико Астории перекосилось в недоумении и надежде.
– Что? – спросил я, не поняв чем связаны Селмон и Грейнджер, и обернулся назад. Грейнджер смотрела на меня и Асторию, но поймав мой взгляд поспешно отвернулась.
– Вот и я о том же! Этого просто не… – снова запричитала маленькая сплетница.
– Заткнись, Гринграсс! И еще раз повтори, что ты там про Грейнджер сказала!
– Ты как всегда меня не слушаешь, Драко! Это не хорошо! В общем, мне сказали в Хаффлпафе, что им сказали гриффиндорцы, что те узнали от Лаванды, ну это такая гриффиндорская версия меня, что Грейнджер орала на всю гостиную, что вы встречаетесь! Драко, дорогой, скажи, что это не правда! – вот, дьявол!
Грейнджер сказала, что мы встречаемся. Она кричала об этом в своей гостиной. На глазах у всего факультета. Факультета, который меня ненавидит. Она им сказала, что я её парень, а она моя подружка. Или мир сошел с ума или сошел с ума Я!
Я повернул голову в сторону гриффиндорки. Она подняла зеркальце чуть ли не над головой, и с помощью него смотрела на нас. Я, совершенно не думая о последствиях, встал, и направился в сторону Грейнджер. Идти пришлось медленно, и настолько вальяжно, насколько я мог. Мне же хотелось рвануть к ней, больно схватить за плечи, и спросить, почему она это сказала. Зачем ей подобный слух? Чью репутацию она хочет разбить? Мою или свою?
Я подошел к девушке вплотную со спины. Либо уничтожить, либо проиграть. Если я начну кричать «Что она себе позволяет»? Плюсы: я подниму свою репутацию; Снейп меня не убьет; никаких слухов. Минусы: гриффиндорка будет меня ненавидеть. А если я ей подыграю? Плюсы: она будет мне должна; она будет мне благодарна; гриффиндорцы взбесятся. Минусы: меня убьет Снейп; меня убьет отец; меня убьет мой факультет; меня убьет Гриффиндор; меня убьет Виктор Крам; меня убьет Волан-де-Морт.
Угадайте, что я выбрал? О, я решил пойти на самоубийство. Я обнял её за талию, и выдавил счастливую улыбку. Запусти в меня сейчас штук сорок круцио, я бы не почувствовал. Лишь её тепло. Сейчас запах яблока чувствовался особенно хорошо. И больше не надо было из себя что-то выдавливать. Самым большим счастьем на свете, было то, что она была в моих объятиях. Но что-то неправильное есть в этих объятиях. Она меня не обнимает. Ах, да, точно! Грейнджер не знает сентиментального Драко, она знает ублюдка Малфоя.
– Я делаю это из собственной выгоды. Потом объяснишь мне, почему я должен притворяться парнем грязнокровки, – а что я еще мог сказать, если не очередную гадость?!
Мой голос дрожал, не скрывая волнения. Но видимо она расценила его по своему, и непроизвольно сжалась. Но потом вдруг она подняла руки, и положила мне их на шею. Я еле сдержался, чтобы не взять её на столе. Затем она провела рукой вверх к волосам. Я и забыл, что обстриг их. Странно, что Астория ничего не сказала. Она притянула меня ближе к себе. Ох, Грейнджер, на сегодня достаточно! Я аккуратно выпутался из её рук. Тихо прочистил ком в горле.
– После уроков встретимся в библиотеке, дорогая, – получилось слишком сухо, но мне все равно! Я поспешно сбежал из зала, пока в меня не посыпались заклинания, от пришедших в себя учеников.
Я шел по коридорам к кабинету трансфигурации. Штаны стали тесны в паху, а сердцу стало тесно в грудной клетке. Тьфу, поэт недоделанный! Чем больше времени я провожу с Грейнджер, тем хуже!
После урока трансфигурации, МакГоногал попросила меня задержаться. Недоумевая, я подошел к столу, женщина смотрела на меня с озабоченной улыбкой. Только этого не хватало.
– Мистер Малфой… Драко, могу я попросить… в общем-то это не совсем моё дело… но…– МакГоногал не могла подобрать слов, и это пугало. – Драко, до меня дошли слухи, что вы с Гермионой вместе. Да и в столовой я сегодня видела. Я хочу попросить вас… у мисс Грейнджер сейчас сложный период в жизни. Помогите ей. Это важно.
– Я понимаю профессор…
– Послушайте меня, Драко. Будьте с ней искренним. Сейчас жуткие времена не только в мире, но и в жизни мисс Грейнджер, – профессор теребила свою мантию.
– Профессор, будьте уверенны, что я предельно искренен с Гермионой. Я никогда намеренно не причиню ей боли. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы так же никто не сделал ей больно ни морально, ни физически. Поверьте мне.
– Я верю вам, Драко. Идите.
День был тяжелым. Ни одного урока с Гриффиндором. Весь день я не видел мою маленькую грязнокровку. И вот, наконец, двери библиотеки. Она стоит рядом, и нервно оглядывается по сторонам, время от времени поправляя форменную юбку. Грейнджер. Я бы мог наблюдать за тобой всю свою жизнь, даже, несмотря на то, что ты грязнокровка. В голове мгновенно всплыли воспоминания.
«…»
– Хороши, правда? – я старался быть холодным и сволочным. И видимо у меня все получалось, ведь она смотрела на меня с такой ненавистью, что захотелось закричать, что это все показуха. Но не мог. Вокруг меня были ребята с моего факультета. Одно неверное слово, и мой отец будет в курсе. – Но, может быть, Гриффиндору тоже повезет, и вы поднакопите золотца. Можете выставить ваши «Чистые победы» на аукцион – какой-нибудь музей наверняка купит, – Слизеринцы покатились со смеху. Значит, я все сделал правильно. Вот только Грейнджер прищурилась.
– По крайней мере, никому из гриффиндорцев не пришлось покупать право играть в команде, – заявила девочка. – Их взяли только благодаря их способностям, – меня как будто резко ударили по животу.
Я тоже не был в восторге от того, что отец купил метла всей команде, но не сомневался, что меня взяли исключительно за мои способности. Я с детства к этому готовился. Я мечтал стать ловцом в команде. А теперь какая-то гриффиндорка сомневается в моих талантах.
– А твоего мнения никто не спрашивал, мерзкая грязнокровка! – выплюнул я в порыве эмоций, и сразу же пожалел о сказанном. Не потому, что все вдруг начали волноваться. Не потому, что гриффиндорцы, все до единого, порывались меня убить. Не потому, что Флинт загородил меня собой. Не потому, что близнецы Уизли кинулись в мою сторону с кулаками. Не потому, что какая-то девочка из их команды что-то гневно мне прокричала. И не потому, что палочка Уизли была направлена в мою сторону. Потому, что моя Грейнджер, моя маленькая гриффиндорка, стояла побледневшая. Казалось еще чуть-чуть и её волосы тоже станут белыми. Губы её дрожали.
По стадиону эхом прокатился громовой раскат, яркий зеленый залп вылетел из волшебной палочки, только не с того конца, которого нужно; младшего Уизли ударило в живот, отбросило назад, и он спиной
повалился на траву.
– Рон! Рон! Ты ушибся? – бросилась к нему МОЯ Грейнджер.
«…»
Больше всего на свете я тогда жалел, что назвал её так. Если бы я мог, наложил бы на всех «обливейт», чтобы забыли об этом. И тут легкое касание руки вытянуло меня из воспоминаний. Я сфокусировал взгляд перед собой, и увидел Грейнджер.
– Малфой, давай поговорим где-нибудь в другом месте, потому что я боюсь, что ты будешь кричать, и нас выгонят из библиотеки.
– Хм… ладно Грейнджер, так и быть.
По началу, я хотел сказать, что мне не нужны её объяснения, я готов так и так ей помочь, но любопытство и мольба в её глазах взяли верх, и пытка Малфоя над Грейнджер началась.
– Бу-га-га! А не боишься, что я уничтожу тебя, а? – как по щелчку пальцев её лицо стало суровым.
– Хотел бы, прикончил уже, – сказала она сухо, и пошла в сторону астрономической башни, или Мерлин знает чего еще. Когда мы дошли для лестницы, она остановилась и повернулась ко мне. Только она раскрыла рот, чтобы начать, как я её опередил:
– Я вас внимательно слушаю, мисс Грейнджер, – наигранно официальным голосом заговорил я.
– Не язви, а то вообще ничего не скажу.
– А вот это уже в твоих интересах, маленькая заучка! Это я могу решать, помогать тебе или нет, а ты должна рассказывать обязательно. Согласись, мы не настолько близки, чтобы помогать друг другу безвозмездно, – я ей слащаво улыбнулся, и в её глазах промелькнуло желание свернуть мне шею.
– Я провела эту ночь в Слизерине, – я пробурчал себе под нос «а то я не знал», и гриффиндорка грозно на меня посмотрела. – Я не помню события прошлой ночи, – естественно, сам «обливейт» накладывал! – но проснулась рядом с Панси. О, Мерлин, я, кажется, оправдываюсь, – я довольно хмыкнул, но девушка не обратила никакого внимания, и внезапно разрыдалась. – А они меня предали… Рон начал разговор про мою сексуальную жизнь…
– А она у тебя есть? – я не сдержался. Привычка, за которую я буду расплачиваться. Палочка принцессы приставлена к моему подбородку. Тоже мне, напугала ежа шариком. Отец на мне все лето «круцио» испытывал. Разве может быть хуже?
– Еще слово Малфой, и я наложу на тебя «силенцио», – сказала она уже без слез. – Так вот, Рон сказал, что я сплю с Блейзом. Но ведь это не так! – я хотел съязвить, но вовремя прикусил язык. – Если бы я промолчала, слух дошел бы до Панси, а я не хочу их расставания. Да и ссор тоже. Надо было что-то придумать, и это первое, что пришло мне в голову.
– А ты не подумала, что у меня тоже есть девушка? – в общем-то, я не имел претензий к гриффиндорке, но скажи я ей об этом, она бы сразу ушла, поэтому я искал к чему придраться.
– Нет, Блейз еще неделю назад сказал, что у тебя никого нет.
– А что, если появилась? Вот так вот за ночь. Или новенькая Кети моя девушка?! Подумала?
– Нет…
– А что, если бы слух дошел до моего отца раньше меня? Подумала?
– Нет…
– А ты подумала, что на факультете меня убьют за тебя? Да и на твоем тоже…
– Но ведь Блейз общается со мной!
– Я не Забини! Грейнджер, ты же умная! Сравнила тоже курицу с яйцом! Малфой и Забини. Да Блейзу с детства наплевать на статус крови, а у меня как-никак репутация. Я, знаешь ли, разборчив в своих привязанностях!
– О великие Мерлин и Моргана! Малфой, мы бы мог сегодня наорать на меня, сказать всем, что я соврала! Но, я отдам свою голову Пушку, если это были галлюцинации, но ты подыграл!
