Текст книги "Плесень (СИ)"

Автор книги: Майский День

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

Глава 6–3 Трое с орбиты

Загоревшиеся экраны показывали обстановку ясно и в деталях. Акиве разглядел даже тех двоих, что вампиры вырубили при входе. Один лежал бревном, второй силился подняться, надо было вмазать ему покрепче, но существовал риск вынести парню хребет. Раз решили пощадить экипаж корабля-матки, Акиве не хотел убивать зря.

Он отвлёкся от происходящего в ангаре. Стены уже стали на место, заработали насосы. Возможно, с главного пульта и запрашивали причину несвоевременного старта, но пилот не отвечал. Ртом, по крайней мере. Жить, наверное, хотел. Оружие вообще повышает сообразительность тех, на кого направлено.

Сзади резко стукнуло, и Акиве дёрнулся на звук, но это Ивец приложил ещё одного зелёного, рискнувшего сунуться в рубку. Подумав, он врезал и второму, захваченному у входа – руки освободил. Акиве кивнул, вполне одобряя его действия. Растёт вампир, что там говорить: вон какие самостоятельные решения уже принимает. Недолго осталось до настоящего человека развиваться.

Отработали насосы, и створка люка медленно поползла вниз. Открылся холодный, простреленный звёздами, как пулями, космос. Глядя в его величественные глубины, Акиве с ужасом понял, что упустил из виду ещё один важный момент, если можно было так назвать само дарующее планете жизнь светило. Солнце. Маленькая отсюда Земля не могла надёжно заслонить от его безжалостных лучей.

Приступ паники едва не выбил оружие из рук. Огромным усилием воли Акиве овладел собой и тут сообразил, что есть ещё одна вещь, про которую он забыл: как объяснить зелёному, куда именно должен полететь и сесть его аппарат? Разрушенный бомбами мегаполис – крохотная точка на огромном лице Земли, да и ту не видно, поскольку сравняли её бомбы с окружающей местностью. Можно, конечно, сесть куда угодно, но топать домой через полпланеты как-то не улыбалось, да и кто мог предсказать, насколько добродетельные и дружелюбные вампиры проживали в тех местностях.

Кораблик вышел из ангара, стены исчезли, космос вольно раскинулся на всех экранах. С большим облегчением Акиве убедился, что страшное светило скрыто сейчас за надёжной спиной Земли. Эва шагнула ближе, впилась взглядом в экран. Даже на теневой стороне зоркие глаза вампиров различали почти уцелевшие после войны контуры континентов.

– Мы над другим краем! – сказал Эва. – Там, куда нам надо, сейчас день.

Акиве и сам увидел чужие моря и берега. Они бесстыдно просвечивали сквозь дырявую рубашку облаков. Что же делать? Как попасть домой? Нельзя им садиться в день: это здесь всё с рук сходит неясно почему, а дома солнце возьмётся за них всерьёз. Решение возникло в сознании почти сразу. Акиве подумал, что почти приноровился к мути в голове, научился смотреть сквозь неё и различать контуры полезных мыслей. Он ткнул пальцем в планету на экране, потом изобразил взмахом руки окружность.

– Лети по орбите! – объяснил он зелёному. – Кругом, понимаешь?

Пилот, кажется, сообразил, что от него хотят, но посмотрел на Акиве как на сумасшедшего. Не понимал он вампирских проблем, и это, пожалуй, было к лучшему. Акиве представил, что подумают другие пришельцы на большом корабле, когда увидят, что беглецы, вместо того, чтобы садиться на планету, нарезают круги по орбите, и ему стало стыдно как за собратьев-вампиров, так и за весь человеческий род. За упырей потому, что их такими сделал природа, за людей потому, что довели свой мир до жалкой власти кровососов.

Акиве посмотрел на Эву, потом на Ивеца.

– Укройтесь в коридоре. Это всего лишь экраны, но кто знает, как подействует на вампира солнце, когда выйдет из-за диска Земли.

– А ты? – быстро спросила Эва.

– Я останусь здесь. Нужно держать пилота под прицелом, иначе кто знает, какие мысли забредут в его зелёную голову и как он ими распорядится?

Ивец послушался охотно, но Эва задержалась. Акиве опять залюбовался ею. Она смотрел на него странно, словно никогда не видела прежде, а потом шагнула ближе и поцеловала в губы, едва заметно, слегка касаясь. В голове Акиве ещё стоял счастливый звон, когда она скрылась за бесшумной дверью.

Заря уже улыбалась с центрального экрана. Акиве поглядел на неё в упор. Сейчас страшное солнце выскочит из-за края Земли, брызнет в лицо испепеляющий свет. Настанет миг полного откровения с самим собой.

Акиве не знал, нужны ли экраны для полёта по орбите, но как сказать инопланетянину, чтобы их отключил? Ладно, он рискнёт ради свободы, ради Эвы. До сих пор они живы, а сколько уже кругов описали вокруг планеты. Здесь космос, тут правила другие, вот и сбилась предписанная вампирам программа. Кто знал, что рождённые на земле, они однажды взлетят в пустое пространство. Дыхание замерло в груди. Словно заворожённый, Акиве смотрел на экран, где расцветала потрясающей красоты заря, и плавились в её лучах звёзды. Вот ещё мгновение. Белый свет ударил в глаза нестерпимой болью.

Не вынеся этого ужаса, Акиве бросился на пол, и тут сообразил, что незачем было рисковать: сидя под кромкой пульта, он вполне мог надёжно укрыться от экранного рассвета. Зелёный поглядывал испуганно, заодно с проблесками надежды, но чаяний его Акиве не оправдал. Он плотнее прижался спиной к пластиковому отливу пульта и всё так же сурово нацелил на пришельца пистолет. Какие шутки? Эта пушка и снизу-вверх нормально стреляет. Они все так делают.

Глаза поболели и перестали. Не выжгло их изображение светила. Пронесло над пучиной, и страх немного отступил. Жадное любопытство разгорелось, отгоняя тревоги. Акиве уже глянул на солнце из космоса, захотел посмотреть на Землю. Где бы он взял другой шанс?

Остатки благоразумия утонули в замутнённой голове. Акиве осторожно приподнялся, медленно по сантиметру выдвинул себя из спасительного укрытия и замер, стоя на коленях, потрясённый до глубины души. Вампирской или человеческой – кто знает?

Родная планета занимала весь экран. Она и, правда, оказалась голубой. Она была – чудо. Лохмотья белоснежных облаков небрежно пытались укрыть океаны и континенты, но просвечивали сквозь них глубокая синь моря и свежая зелень земли.

– Ребята! – позвал Акиве.

Эва ворвалась в рубку, словно спеша на помощь, и замерла испуганно в полушаге от пульта. Её дрожащая ладонь легла на плечо Акиве в поисках поддержки или показывая дружеское участие. Прошелестел глубокий вдох.

– Она прекрасна! Люди ведь летали в космос, видели весь свой мир! Как могли его уничтожить?

Акиве тоже казалось, что он видит лишь призрак былого, но Земля плыла перед ним по чёрной равнине бездны, по лужайке цветущих звёзд. Настоящая. Живая. Отважно пережившая людей. Он заплакал. Слёзы, оказывается, могли течь из его глаз, просто раньше повода не случалось.

Эва тоже растроганно трепетала, но врезала зелёному в челюсть, когда тот попытался осторожно дотянуться до оружия. Акиве забыл, что нужно угрожать пилоту, расслабился, но сразу пришёл в себя. Опасно слёзы лить и сопли на кулак наматывать, ничего ещё не кончилось, всё только начинается. Акиве уже без эмоций, хладнокровно отыскал на планете родной уголок, ткнул пальцем.

– Нам сюда, но не сразу, а когда наступит ночь.

Акиве показал ладонью, что как бы надвигает линию терминатора на нужное место. Пришелец посмотрел на непрошеных пассажиров совсем уже ошеломлённым взглядом, словно заразился от вампиров, и в мозгах у него наблюдался полный бардак. Вероятно, так оно и было, связных мыслей Акиве не улавливал. Свои передать толком не сумел, да и какие истины, в сущности, мог вручить зелёному? Дать пинка, чтобы зад помнил, что носу нечего соваться на эту планету? Акиве не стал ничего объяснять.

Он смотрел на Землю. Знал, что больше никогда не увидит её вот так, со стороны, не ощутит этот восторг. Он здоровался с планетой и одновременно прощался с ней, но всё происходило правильно, а жизнь – всегда текла чередой жертв. Не обязательно кровавых.

Ивец тоже рискнул присоединиться к компании. Он молчал. Акиве его не трогал. Им всем судьба подарила момент чуда, и сами будут виноваты, если душа не проснётся в теле, пережившем волшебный полёт. Акиве понял, что человек в нём важнее вампирского совершенства. Эва, кажется, тоже. Ивец должен дойти до всего сам, что бы там не варилось в его понурой башке. Надо каждому дать шанс на осмысление.

Корабль-матка мог как-то обстрелять детёныша, но не рискнул. То ли там ценили жизни соплеменников, то ли берегли имущество. Акиве совершенно об этом не задумывался. Убьют, так убьют, ничего ведь не изменишь, значит, нечего и отвлекаться по пустякам. Надо сполна насладиться зрелищем прекрасной голубой Земли.

Линия терминатора уверенно ползла по планете, деля мир на свет и тьму, давая надежду всем: и людям, и вампирам. Человечество свой шанс раздолбило бомбами. Обитаемой осталась ночь, отданная бессмертным. И она, наконец, наступила.

– Вот теперь садимся! – удовлетворённо сказал Акиве. – Наше время пришло.

Он вновь потыкал в экран и похлопал пилота по плечу: давай, мол, не робей, мы с тобой. Тот уже и не глянул на пленителя, смирился с тупым сумасшествием причудливых зверушек с чужой планеты. Он попытался объяснить что-то, потом безнадёжно, совсем по-человечески махнул рукой. Акиве на всякий случай погрозил ему пистолетом.

В крошечной рубке не нашлось других кресел, и вампиры сели на пол, ожидая тряски и прочих неприятных вещей, но корабль опускался плавно, словно делал обычное дело. Для него оно, конечно, и было заурядным, это земляне совершали небесное путешествие впервые. Планета на экране выросла, так быстро побежала навстречу, что Акиве ощутил холодок страха. Ему показалось, что твёрдая поверхность опасно близка, и корабль разобьётся вдребезги. Выжить при таком раскладе не мог даже бессмертный вампир, но зелёный хоть и мрачно, но уверенно сидел за пультом, рулил. Ну да, успокоил себя тем, что высадит дикарей и смоется обратно на орбиту.

В этот момент Акиве сообразил, что наглеть надлежит по полной, иначе не стоило и затевать эти пляски с пришельцами. Земля летела навстречу, и с приближением родного дома всё яснее начинала работать голова. План сложился в ней за считанные минуты.

Убедившись, что посадка космического корабля не так страшна, как это представлялось с орбиты, Акиве поднялся и стал рядом с пилотом. Тот покосился, но продолжал делать своё дело. Привык уже. Готовился выбросить наглецов обратно на их нищую планету и гордо воспарить в небеса. Акиве мысленно усмехнулся.

На экране приближалась шершавая однообразная поверхность. Человек растерялся бы, наблюдай знакомую местность вот так, сверху, но вампиры ориентировались на местности гораздо лучше. В каждом из них вместе с изменённой кровью поселялся неплохой геометр.

– Да, правильно! – приободрил Акиве зелёного и дружески похлопал по плечу. – Вот сюда, немного левее. Там ровная удобная местность.

Он ткнул пальцем в экран, уточняя место посадки. Сзади тотчас зашевелилась Эва.

– Далеко от нашего города, это же сколько пешком топать!

Акиве чуть повернул голову, и девушка сразу замолчала. Они познакомились совсем недавно, но она уже научилась чувствовать его как угадывают мотивы родственника или друга. Единственное вампирское несовершенство, увы, мешало им стать ближе, но некая связь между ними установилась. Чудесно. Быть может, она не вникла в детали его плана, зато сразу сообразила, что он есть. Хорошо, что зелёные не понимают по-человечески. Для полноценного управления ими достаточно оказалось пальца и пистолета, точнее – в обратной последовательности.

Земля неизбежно приближалась, начали дрожать натянутые нервы. Всё-таки пугала обыденность этого полёта, похожего на падение. Опасаясь, что навалится перегрузка, или что там бывает при посадке, Акиве шире расставил крепкие вампирские ноги. Они могли выдержать немалый удар. Навстречу неслась родная твердь. Акиве снова ткнул в экран.

– Сюда!

– Тебя и правда, в сторону заносит, – проворчал сзади Ивец.

Слышно было, как Эва врезала ему локтем в бок.

– Дойдёшь пешком, ноги до задницы не сотрутся!

Он недовольно отодвинулся, но спорить не рискнул. Акиве наблюдал за зелёным и за стремительно бегущей навстречу землёй. Остался последний этап. Он не обещал особой сложности, но вот опасным мог стать. Акиве ничего не понимал в космических кораблях и просто не знал, чем обернётся задуманная им каверза. Оставались последние километры.

– Смотри, вот подходящая лужайка, – сказал Акиве зелёному.

Показал рукой, а потом поводил ладонью, словно погладил, убеждая, как мягко и удобно там будет кораблю пришельцев. Зелёный покосился сердито, но пистолет всё ещё поддерживал аргументы пальца, и возражений не последовало. Спускаемый аппарат пошёл точно на указанный Акиве пятачок. Сверху он действительно казался ровным: весёлая гладкая проплешина среди мелкого леса.

Акиве снова чуть повернул голову, сообщая Эве, что нужно быть готовой. Ближе, ещё ближе. Спуск элегантно замедлился и кораблик картинно и без малейшего толчка уселся на выбранный вампиром участок поверхности.

Получилось! Акиве подобрался, готовый со всей возможной скоростью реагировать на любые последствия, и они не заставили себя ждать.

Полянка просела как болотная ряска, затрещало и взревело внизу, вокруг, а потом твердь разом рухнула, и корабль вместе с ней упал в недра земли.

Когда он опрокинулся, мимо просвистел растопыренный Ивец, врезался в переборку. Он шипел и ругался, но Акиве его жалобы проигнорировал: вампир, что ему сделается, даже синяки не грозят. Эва успела уцепиться за пустотные скобы и удержалась на месте. Акиве присел возле пульта, прилип к нему как плевок.

Пристёгнутый к креслу пилот усидел на месте, но его круглые бессмысленные глаза источали ужас.

Вокруг продолжал рушиться мир. Кораблик тряхнуло и опрокинуло на другой бок. Акиве машинально пригнулся, но Ивец мимо не пролетел, значит, нашёл точку опоры. Зато откуда-то вывалился зелёный и шмякнулся о стену. Внутри у него хрустнуло, и Акиве озабоченно подумал, что надо было как-то заклинить инопланетян. Сберечь живыми. Инстинкт вампира подсказывал, что заложники ещё пригодятся, но теперь жалеть о сделанном упущении было поздно. Пилот, скорее всего, уцелеет, и то ладно. Лучше, чем ничего.

Казалось, что корабль будет падать вечно и остановится в лучшем случае около центра Земли, но на деле всё случилось за секунды. Крушение завершилось. Аппарат застыл, лёжа на боку, как раненая птица. Где-то ещё скрипело недовольно потревоженное пространство, сверху сыпался мусор, но в целом мероприятие обошлось без серьёзных последствий.

Акиве отклеился от пульта и склонился над пилотом. Тот был в сознании, вращал обалдело глазами.

– Жив, зелёненький! – обрадовался Акиве. – Ты нам ещё пригодишься!

– Тут ещё один! – подала голос Эва. – Я его за шиворот придержала.

– Чудесно, чем больше, тем лучше.

Ивец спрыгнул с бывшей стены, что стала теперь потолком, и встряхнулся как зверь. Выглядел он сердитым и, не в пример обычаю, капитально проснувшимся.

– Куда ты нас завёз?

– Ну, раньше здесь было бомбоубежище, перестроенное из подземного завода перед самой войной. Никто из тех, что прятался, не выжил, но кровля главного цеха уцелела, хотя чувствовалось, что долго она не простоит. Потрескивала убедительно.

– Кирдык пришёл и крышу снёс, – задумчиво проговорил Ивец.

Внезапно пришелец разинул рот и выдал вереницу щёлкающих слов.

Ивец отодвинулся от него, а Акиве добродушно как родного погладил по лысой голове.

– Хочешь сказать, что корабль не сможет теперь взлететь? Так этого мы и добивались! Зеленей теперь на нашей планете, дорогой новый друг. Шелести ушками, глядишь, зацветут!

Глава 7–1 Вышедшие из себя

– Есть у кого-нибудь спички? – спросил Зимей.

– Ты что, идиот?

– Мы все идиоты, если останемся здесь, хоть на мгновение.

– Так нет же огня.

– Зато полно химических препаратов и некоторые из них могут вступать в реакции и выделять тепло. Я химию учил, помню.

– Бежим!

– А призрак?

– Он-то не дурак, сам убежит.

Наверх вампиры поднимались гораздо быстрее, чем спускались вниз. Вот когда пригодилось проворство. Запах газа теперь, когда оказался благополучно идентифицирован, казался гораздо более сильным и едким чем прежде. У начала загадочной горки, по которой они скатились сюда, все четверо замерли. Здесь опасный аромат истончился, почти исчез. Положа руку на сердце, он и внизу был едва заметен, углеводороды ведь вроде бы не пахнут, это страх сработал и поднял проблему на дыбы. Ну, нефть, бензин, газ – запасы горючего вещества. Лежат, никому не мешают. Дэм подумал, что испугались напрасно. Люди вон вечно возились с огнём и не особо опасались. Правда, они плохо и кончили.

– Ну что, наверх? – предложил Люц. – Ничего мы здесь не нашли и вряд ли отыщем.

Дэм невольно оглянулся. Всё, что не обшарено досконально обязательно хранит тайну. Не в жизни, так в душе. Жаль уходить, но и возвращаться, вроде бы, смысла нет.

Подъём не представлял для вампиров сложности, они умели цепляться практически за любую поверхность. Возглавил восхождение Люц, следом держался Велаз. Дэм замешкался и оказался последним, но опасности спиной не чувствовал. Карабкаться пришлось на четвереньках, когда наклон вырос, то и с трудом. Сосредоточившись на задаче, Дэм и не заметил, как оказались наверху.

Люц застыл чуть в стороне, дожидаясь, пока вылезут остальные. Похоже, вампиры начали кое-чему учиться. Жизнь пошла по ухабам, заставляя приспосабливаться. Прикрытие, впрочем, не понадобилось, коридор пустовал.

– А что мы делаем дальше? – поинтересовался Зимей. – Мы не договорились.

Разумнее всего было вернуться к Савве, скоординировать действия и потом совместными усилиями наступать на полчища врага. Дэма тянуло к Лилите, после дурацких приключений в подземельях хотелось прижаться к ней и закрыть глаза, хоть ненадолго.

– Ночь пока не на исходе, – сказал Люц. – Предпримем короткую разведку ближайших окрестностей, чтобы знать, куда идти на приступ в следующий раз.

Дэм счёл это решение вполне разумным. Амбиции не мучили, он охотно принял верховодство Люца: парень энергичен и решителен, вот и пускай командует. Зимей тоже помалкивал. Ему, похоже, всё равно было, кто главный, лишь бы не одному, а в компании. Вампиры довольно быстро побежали вперёд. Дорогу помнили все и, честно говоря, не ожидали особых неприятностей на пути, но ошиблись.

Вход уже маячил впереди, обещая ночную свежесть, приятную после подвальной сырости. Велаз обогнал приятеля и первым проскочил порог. Люц последовал за ним, Зимей побежал скорее, наверное, подземелья всё же действовали ему на нервы. Дэм тоже прибавил прыти. Вот она, привычная свобода. Рядом.

В этот момент крысы и напали.

Действовали они слаженно и жестоко. Метко пущенный камень сбил с ног Велаза. Вампир ударился об остаток стены и тотчас ещё один камень прилетел ему в лицо. Люц подпрыгнул как резиновый мячик, и попадания избежал, но летели новые камни, и трудно было понять, как и откуда. Дэм испытал на мгновение малодушное желание отступить, нырнуть обратно в тёмный коридор, но оттуда уже доносился частый топот – противник готовился ударить с тыла.

Вот и приспособились вампиры к новым трудностям! Опять кто-то другой оказался умнее. От сильного желания набить морду самому себе Дэм заскрежетал зубами. Рвать на куски крыс хотелось всё же больше. Не столько за камни, сколько за испытанное унижение.

Зимей храбро прыгнул наружу. Пригнувшись, он пропустил над собой один снаряд, второй стукнул в бок, но вампир уже догнал Люца, восторженно крикнул:

– Давай!

Дерзкий план подвального затворника стал ясен через мгновение. Люц подставил ладони поймал босую ступню Зимея, подбросил всего вампира вверх, а затем и сам кинулся на ветхую стену. Дома здесь разрушились не полностью, торчали уступами, оттуда крысы и бросали камни.

Зимей на кромке обрыва уже ожесточённо дрался. На него сыпался град обломков, его били палками, кусали за ноги, он рычал так, что напугал бы и мёртвого и отбивался как мог. Множество ударов приходилось пропускать, терпеть вампирской шкурой, но парень удерживал рубеж, а тут подоспел и проворный Люц. Вдвоём они начали теснить крыс.

Понимая, что держаться надо вместе, иначе придётся совсем плохо, Дэм тоже полез на стену. Велаз опомнился, только потряхивал иногда головой. Он догнал и обогнал Дэма, спеша на помощь приятелю. Свалка наверху приобрела совсем другой характер, когда в неё вломился этот здоровяк.

Дэму мало что досталось. Рыжие трупы громоздились горой, сильно пахло кровью. От голода свело челюсти, но Дэм привычно отрешился от второстепенной потребности.

Из покинутого ими лаза уже спешили крысы, мчались они по руинам дома напротив. Оттуда вновь летели камни. Разве могут бросать их с такой силой эти маленькие лапки? Дэма накрыл ужас, казалось бы, прочно забытый за послевоенные столетья. Вновь на него поднималась сила, с которой он ничего поделать не мог. Опять кровь испуганно металась по телу, ища место, где можно спрятаться. Человек внутри визжал от страха, да и вампир снаружи едва не вторил ему истошным воем.

– Бежим! – крикнул Люц.

Если его отвага сочла, что ей лучше отдохнуть в сторонке, остальным и раздумывать было нечего. Все четверо понеслись по развалинам дома, прыгая через остатки стен и скопившийся за века хлам.

Развить здесь настоящую вампирскую скорость они не могли: слишком ненадёжен оказался путь. Иногда что-то рушилось под ногами, и приходилось прикладывать максимум усилий, чтобы не провалиться в едва затянутые редкой порослью дыры. Крысы мчались и по заваленной обломками улице и по гребню бывших зданий. Они знали эти тропы гораздо лучше пришлых вампиров.

От страха мутился рассудок. Дэму казалось, что полчища врагов несметны, новые и новые их волны будут возникать одна за другой, пока не погребут под собой маленький отряд вампиров. Сила и совершенство не помогут. Бессмертного тоже можно убить, только стараться придётся дольше. Крысы быстро учатся. Вот они уже взяли в лапки камни и палки, ещё немного, и освоят тактику боя, научатся загонять вампиров в безвыходные ситуации, а уж прикончить их может и солнце.

Дэм вспомнил несчастного Гела и ужаснулся беспечности остальных. Крысы знают главную слабину кровососов. Чудо, что до сих пор не уничтожили всех.

Стена кончилась. Дальше город был перемолот основательно, ничего заметного не осталось. С последней высокой точки Дэм увидел, как спешат на помощь своим новые рыжие бестии. В груди похолодало, словно напомнил о себе так некстати покинутый север. Дэм глубоко вздохнул. Люц резко сказал:

– Нам нельзя в метро. Мы приведём их за собой. Они наверняка расставили наблюдателей, чтобы выяснить, куда мы прячемся днём.

– Но здесь нет надёжных укрытий, – произнёс Велаз.

Он смотрел на друга с тревогой и надеждой.

– Обратно? – спросил Зимей.

– Там тоже опасно.

Люц оглядел местность, посмотрел на собратьев.

– Нас выручит река. Прорываемся туда. Попробуем уйти на другой берег. Здесь мы обречены.

– Пошли, – вздохнул Дэм.

Он не представлял, чем способна помочь переправа, крысы ведь тоже умеют плавать, но Люц здесь жил и знал местность лучше. Приходилось доверять ему. Они опять побежали.

Бой пришлось принять сразу. Крысы опять кинулись скопом, норовя сбить с ног. Стоило отбросить одну, как несколько других наседали со спины. Их острые зубы рвали бессмертные тела. Вампиров почти сразу разбросало, разнесло по этой безумной визжащей массе. Дэм ломал хребты, отпихивал прочь живых и мёртвых, сам визжал не хуже крысы. На мгновение удалось вывернуться, и он бросился вперёд, туда, где яростно бились собратья. Он подоспел вовремя, чтобы помочь уже почти поваленному и погребённому в груду хлама Зимею, теперь начали отбиваться вдвоём.

Люц и Велаз сражались плечом к плечу, спиной к спине. Оба рычали, страшные, в крови с головы до ног. Чуть только волна поредела, Люц крикнул:

– Бежим!

Он вскочил на какую-то глыбу, прыгнул, перелетая рыжие тела. Крысы бросились за ним, но вампир снова взлетел над поруганной равниной. Он нёсся длинными прыжками, иногда угадывая надёжную опору, иногда оступаясь, но выправлялся и снова бежал, словно магнит увлекая за собой остальных.

Дэм поднажал, рядом Зимей перетекал препятствия словно спортсмен. Вот крыса сдуру метнулась ему в лицо, оба упали, но вампир сразу вскочил. На Дэма тоже кидались, он бил смятыми в бою кулаками, рвался дальше. Впереди металась белая грива Люца, и Дэм тянулся за ней, как за флагом.

Когда удалось набрать скорость, стало легче. Крысы не поспевали, и стремительным вампирам казалось, что те глуповато замедлились. Открылся кусок планеты совсем свободный от врагов, да и мусора здесь скопилось поменьше. Люц обернулся в прыжке, махнул рукой. Трое остальных держались за ним.

В считанные минуты вампиры пересекли город и оказались на берегу. Здесь крыс не было, вероятно, все спрятались. Измученные дракой вампиры различали запахи хуже. Кровь пропитала тела, и затаись тут сотни крыс, их бы не заметили. Люц первым бросился в воду, за ним остальные.

Прохладное течение подхватило и несколько мгновений все четверо просто отдавались ему, позволяя нести себя в ночь, навстречу океану. Вода нежно ласкала кожу, её добрые ладони стирали кровь, боль и страх. Дэм немного успокоился, задышал ровнее. Бегство так измучило, что, казалось, не удастся шевельнуть даже пальцем. Все четверо несколько минут безропотно плыли по течению, потом Велаз, уверенными взмахами рук потащил тело к другому берегу. Дэму казалось, что он ползёт, а не плывёт. Честно говоря, слабость как навалилась, так и не отступала. Хорошо одежда не стесняла движений, не тянула вниз. Хоть какое-то преимущество получили вампиры от своей нищей наготы.

Тёмный берег приближался и вроде бы никто не ждал там, сверкая бусинками глаз и готовя к бою острые жёлтые резцы. Вода выбросила всех четверых на отмель. Вышли, осторожно озираясь, даже отряхивались по очереди, чтоб не терять бдительность.

Дэм подумал мельком, что раньше его раздражали другие кровососы, он любил одиночество среди людей, а сейчас чувствует себя спокойным и защищённым потому, что рядом славные ребята-вампиры. Люц, который поначалу казался пижоном, Велаз, производивший впечатление тугодума, чудак Зимей, переживший сто лет одиночества и не сошедший с ума и характера.

Команда – это здорово. Это надёжный шит за спиной и лишний кулак в драке. Это слишком по-человечески, но что бы он смог один против крыс и страха? Сдался бы, наверное, бежал обратно на север в смутной надежде, что неприятность как-нибудь сама уладится. А она – нет. Она везде догонит. Вот нельзя быть бессмертному идиотом. Всё можно, а это нельзя.

Что росло или стояло на этом берегу раньше, Дэм не знал. Людской мир с его заботами казался прежде низменным и неинтересным. Приятно было поглядывать на него свысока. Война разрушила хрустальные башни вампирских грёз, остались одни слёзы.

Люц довольно уверенно повёл их сквозь густые заросли. Раскидистые стебли ростом чуть ниже Дэма неприятно пахли. Были они жирные, угловатые, а вдоль раздутых рёбер тянулись бахромки растительной плоти. Листья тяжело свисали, топорщась редким ворсом, а на верхушках лиловели крупные цветы.

– Что за гадость? – спросил Дэм.

Люц обернулся, глянул мельком.

– Как бы ни называли люди это растение прежде, теперь оно – еда для крыс. Её становится всё больше. Скоро они сюда придут и построят новые жилища. Шалаши, потом города.

– Да, до войны вроде такого не было, – пробормотал Зимей. – Впрочем, не знаю. Как-то не интересовался.

– Все мы не интересовались. Теперь с минимум познаний и совсем без одежды шлёпаем неизвестно куда.

– То есть, Люц? Ты не знаешь, куда нас ведёшь?

– Очень примерно. Я был здесь. Давно. Всё так быстро меняется.

Или вампиры медленно живут. Дэм не стал уточнять. Утро приближалось. Люца, видимо, заботили те же печали. Он внимательно оглядывался. Бегать сквозь эту зелёную мерзость нечего было и пытаться, пробирались небыстро. Плоская унылая равнина не обещала укрытий.

– Придётся зарываться в землю, – сказал Велаз. – Река отмыла запахи, вряд ли нас найдут.

– Верно, – неохотно согласился Люц.

Дэм подумал, что приятель помог ему принять непростое решение, поставил перед фактом. Должно быть, белокурый вампир не любил пачкаться. В реке он нырял несколько раз, чтобы как следует отмылись не только тело, но и волосы. Дэм в целом ему сочувствовал. Унизительно как-то бессмертному закапываться в грунт и вылезать только ночью. Вести себя как червяк ползучий. Тут, правда, выбора нет: или выживать грязному, или подыхать чистому. Солнцу всё равно. Оно пощады не знает.

– Расходимся! – сказал Люц. – Прячем следы. Если будет погоня, и нас начнут искать днём, больше шансов, что хоть кто-то выживет.

Всё правильно, так действительно лучше, но на душе потемнело. Вампиры не привыкли прощаться. Время всегда держало их сторону, никто не ожидал, что оно вот так внезапно станет против. Все четверо неловко потоптались на месте, а потом бесшумно разошлись, не сказав друг другу ни слова.

Дэм пробирался сквозь заросли довольно долго. Он отклонился к реке, надеясь, что обратный след не примут всерьёз. Идти приходилось осторожно, чтобы не сломать хрупкие едко пахнущие стебли. Когда растения расступились, открывая неровные пятна разрытой земли, Дэм в первый момент подумал, что тут спрятался кто-то из вампиров, но следов оказалось много, да и не рискнул бы вампир ложиться вот так открыто.

Потом запах подсказал: орудовали крысы. Дэм вспомнил, что они эти вонючие растения едят. Стебли выглядели ядовитыми. Кое-где валялись небольшие, с кулак, светлые плоды неправильной формы. Вот они могли служить пищей. Должно быть, крысы съедали крупные подземные утолщения, а мелкие выбрасывали, предполагая, что из них вырастут новые кусты, а взрыхлённая почва этому поспособствует. Кажется, у людей целенаправленное обихаживание растений называлось земледелием.

Дэм присмотрелся к разбросанным комьям с любопытством: что если закопаться прямо тут, на открытом месте? Крысы не станут заново ворошить уже подчищенное, да и новая нарушенность почвенного слоя будет менее заметна. Заря на подходе, вряд ли он обнаружит лучший вариант. Уничтожив следы, Дэм поспешно и аккуратно, как это умеют только вампиры, внедрился в грунт. Ещё глубже. Достаточно. Здесь не найдёт злой свет, но всё ещё хватает воздуха.

Умостившись, он затих. Всё громче стучало сердце идущего дня. Отчаянно захотелось пережить его, пробудиться прохладной ночью. Мысленно Дэм пообещал себе, что всё пойдёт по-другому, если он воскреснет после вечерней зари. Он попробует жить, как люди. Вампиры существуют во мраке, и единственное место, где ещё есть свет – это их душа. Надо раздуть пламя, вспомнить забытое человеческое прошлое, сменить позорное равнодушие на подлинный интерес. Мир переменится к тому, кто готов развиваться. Жизнь станет лучше.