Текст книги "Вкус вереска (СИ)"
Автор книги: Mariette Prince
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)
Клара уткнулась носом в его плечо, прижавшись к нему всем телом. Будто так и должно было быть.
– Говорите, – прошептала она. – Только не молчите теперь.
Положив руки ему на грудь, она слегка отстранилась, только чтобы иметь возможность смотреть ему в глаза. Джон ощутил лёгкое волнение при этом. Тёплые женские ручки, казалось, подобрались к самому его сердцу, не давая ему никакой возможности теперь отступить. Пытливый взгляд её глаз был самым строгим судьёй, который видит гораздо глубже, чем любой другой. И как теперь он мог ей солгать? Как теперь Джон мог молчать о том, что не давало покоя ему вот уже столько дней и ночей? Его руки сомкнулись плотным кольцом на её талии.
– В тот вечер всё случилось слишком поспешно и нелепо, – начал он, тщательно подбирая нужные слова. – Вы оказались смелее меня, Клара, и я искренне преклоняюсь перед вами за это. Вы поспешили лишь в своих выводах, ровно как и я замешкался совершенно не вовремя. Но право, я не виню вас ни в чём. Всё, о чём бы я хотел вам сказать сегодня, сложно описать и почти невозможно передать в полной мере. Что бы вы ни решили после этого разговора, я хотел, чтобы вы всегда знали и помнили о том, что вы не выходите из моей головы ни на минуту. Я просыпаюсь утром, вспоминая вашу улыбку, целый день в моей памяти звучит ваш голос, напевающий тот самый сонет Шекспира. Ложась спать, первое и последнее, о чём я думаю, – вкус вашего короткого поцелуя, коим вы одарили меня, и тем самым сделали самым счастливым человеком на свете. Вы стали для меня гораздо большим, чем я мог себе когда-либо вообразить. Я просто не могу представить и дня, проведённого без мыслей о вас. Это истощает меня, но каждая новая встреча придаёт мне сил, как глоток живой воды. Всё, о чём я осмелюсь вас просить, лишь ваше снисхождение.
Джон уже не отдавал себе отчёта в том, что говорит. Всё его признание лилось кристально-чистой водой без примеси лжи или прикрас из самой души.
Клара осторожно накрыла его губы кончиками своих пальцев.
– Довольно слов, – затаив дыхание, произнесла она. – Всего один вопрос, мистер Смит. Всего один. Вы любите меня?
Ему не требовалось времени на размышление, чтобы дать ей ответ. Он давно уже ответил на этот вопрос самому себе, по тысяче раз уточняя и переспрашивая собственное «я», будто всё ещё надеялся услышать что-то другое. В конце концов, чувства уже переполнили чашу его внутреннего контроля. Откуда в нём всё это? Джон не мог понять. Но Клара Освальд заставила его по-другому посмотреть на многие вещи. В том числе на самого себя.
– Да, – выдохнул он, когда ему показалось, что всё его нутро воспламеняется от одной лишь мысли об этом.
Девушка в ответ ему лишь искренне улыбнулась. В её глазах снова загорелся авантюрный огонёк, не сулящий на самом деле ничего хорошего. Но Смиту было уже всё равно.
– Так докажите мне, – усмехнулась она и привстала слегка на носочки. – Докажите, что я не обманываюсь. Что это не просто слова. Я не прошу о большем. Просто хочу быть уверена в этом.
Без лишних фраз и предисловий Джон склонился к её лицу, чувствуя, как вокруг начинает взрываться Вселенная. Его тёплая ладонь легла на её мягкую щёку, когда губы встретились в горьковато-сладком поцелуе. Вкус её нежных губ показался ему совершенным дурманом, от которого можно пасть замертво, как от самого сладкого яда. Джон готов был отдать многое за то, чтобы этот момент навсегда затерялся в вечности. Поцелуй становился всё крепче и увереннее. Это было гораздо больше, чем признание. Это было его обещанием.
Комментарий к III. Любовь – недуг. Душа моя больна…
Название – Сонет 147
========== IV. Кто должен памятку любви хранить ==========
Sleeping At Last – Jupiter
Новый год наступил довольно быстро. Казалось бы, что такого невозможного ещё могло произойти, чтобы заставить человека удивиться? Однако же, новый год – новые правила. Пусть и совершенно невидимо, непредсказуемо что-то начинает меняться, где-то прибавляя, а где-то забирая. Пусть в календаре это всего лишь яркая отметка, а потом всё по идее возвращается на круги своя: день за днём, месяц за месяцем, цикл повторяется, хоть и с некоторыми изменениями. Но порой одно маленькое происшествие может стать настоящим цунами. И если прежде всё шло по уже продуманному кем-то свыше сценарию, то может ли это измениться в одночасье?
Клара часто задумывалась над тем, что такое судьба. Есть ли что-то, что уже кто-то успел решить за неё? Быть может, существует какая-то книга, где подробно расписана её жизнь и всё, что ей предначертано. Большая ли она? Увесистый ли это том или лёгкая брошюрка? «Не говори ерунды, дитя», – сказала ей как-то тётушка Марджи, с которой девушка имела неосторожность поделиться своими размышлениями на такую важную для неё тему. Впрочем, такая реакция научила Клару думать прежде, чем говорить. Больше подобных разговоров она ни с кем не заводила. Ни с кем, пока не встретила Джона Смита.
– Вы верите в судьбу? – спросила она однажды, когда они прогуливались по городскому парку.
Мужчина коротко улыбнулся, так привычно и уже обыденно, что Клара, кажется, привыкла к его таким лёгким насмешкам.
– Смотря, что вы считаете судьбой, Клара, – ответил он. – Я не фаталист в глобальном смысле этого слова. Но, тем не менее, не могу отрицать, что в некоторых случаях начинаешь верить в существование чего-то мистического.
Клара нахмурилась, отчего выражение её лица на несколько мгновений могло показаться детским и наивным. Джону нравилось это. В такие моменты он очаровывался ей ещё больше. Она была будто воплощением сочетания несочетаемого: детская искренность и женская осторожность, юные черты лица и мудрые не по годам глаза, открытость, лёгкая наивность и в то же время рассудительность, логичность мыслей и острый ум. Смит просто не представлял, что такое возможно. Он и не знал, что женщина может быть таким прелестным ребёнком, но при этом вызывать совершенно не отеческие чувства.
– Но как же тогда его величество случай? – её пытливый взгляд метнулся в его сторону, однако также быстро, с резвостью молодой лани, она его отвела. – Вы верите в то, что есть случайности?
– Вполне вероятно, что такое бывает, – согласно кивнул Джон. – Но не всегда. Иногда случайности не случайны.
Он заметил, как на её лице промелькнуло выражение лёгкого недовольства и капля высокомерия, будто он чем-то задел её самолюбие.
– И часто ли с вами случаются случайности, которые не случайны? – спросила она, попытавшись добавить в голос как можно больше отстранённости и равнодушия. Но Смит прекрасно понимал, что за всем этим скрывались банальные волнения и робость.
Джон слегка пожал плечами и совершенно спокойно произнёс:
– Крайне редко, пожалуй.
Заметив, как девушка побледнела, он про себя усмехнулся и поспешил добавить.
– Но нашу встречу с вами, вероятно, можно отнести к числу приятных случайностей, – мужчина постарался вложить в свой тон как можно больше определённых ноток, вместо слов между строк, которые бы Клара смогла прочитать.
Щёки девушки вспыхнули от этих слов.
– То есть, по-вашему, это произошло случайно? – она чуть было не остановилась на месте, тем самым привлекая внимание окружающих, чего им было совершенно не выгодно обоим.
Смит дождался, пока она осмелилась посмотреть на него.
– Напротив, – сказал он, с нежной улыбкой разглядывая её лицо и удивляясь, сколько в нём было красоты и искренности. – Я просто до сих пор не могу поверить, что это могло произойти со мной. Понятия не имею, чем я заслужил вашего внимания, Клара, но теперь уже не представляю себе и дня, проведённого без мыслей о вас.
Клара слушала его, чуть приоткрыв рот от удивления. Её шоколадные глаза расширились ещё больше, совершенно не доверяя происходящему. Спустя пару секунд после его последней фразы, девушка немного потупилась и попыталась скрыть своё смущение.
– Вы преувеличиваете, – ответила она, поджимая неуверенно губы. – Я не могу занимать столько места в вашей жизни.
– Едва ли, – прошептал Джон. – Едва ли не больше.
С Рождества их встречи становились всё чаще. Пусть это было довольно сложно пытаться создать видимость случайностей, которую наверняка уже кто-то успел заметить, но ни Джон, ни Клара не собирались что-либо менять в отношении друг друга. Они иногда встречались в парке, договаривались о совместных посещениях различных приёмов или балов, а также Смит стал частым посетителем в доме Освальдов, вызвавшись помогать отцу девушки в финансовых вопросах приобретённой им компании. Джон был очень умён, и никто не решался пренебрегать его помощью в торговых делах. Он получил хорошее образование, в том числе и юридическое, что позволяло ему консультировать во многих сферах. Высокородное происхождение могло обеспечить ему безбедное существование на всю жизнь, да и наследство его жены только прибавляло и умножало их семейное состояние. Однако Джону это не мешало заниматься чем-либо полезным. Он был из тех людей, которые не привыкли долго сидеть на одном месте и наслаждаться бездельем. Смит тратил много времени на самообразование и чтение книг. Без этого я утрачу способность мыслить, говорил он жене, которая иногда корила его за то, что он уделяет этому больше времени, чем окружающим людям. Впрочем, времена, когда Мэлоди так говорила, уже давно минули. Теперь она уже не смела ни в чём его укорять.
Смит каждый раз придумывал всё более изощрённые способы увидеться с Кларой. Однако вдвоём они не смогли бы долго удержать свою тайну. Тот самый мальчик, Джереми Флинч, служивший в доме Смита и передавший первое его письмо мисс Освальд, стал их почтовым голубем.
– Держи язык за зубами, парень, – предупреждал его Джон, передавая очередную записку. – Никому ни слова об этом.
Джереми лишь понимающе кивал и безропотно относил письма девушке. За это ему платили нечто вроде скудного жалования, вполне сносного для двенадцатилетнего мальчика. В любом другом случае он не получал бы и этого. Однако Клара была столь тронута его искренним восхищением ею и этой тайной перепиской, о чём он однажды случайно обмолвился.
– Надеюсь, ты никому не рассказывал об этом, Джереми? – осторожно поинтересовалась девушка, принимая очередное письмо. – Ты же понимаешь, что никто не должен знать кроме тебя.
– Разумеется, мэм, – с улыбкой ответил тот. – Это слишком романтичная и опасная авантюра, которая когда-либо случалась со мной, и я унесу эту тайну с собой в могилу, клянусь.
Клара покраснела от таких слов и тут же испытала острую необходимость отблагодарить мальчика за такую преданность. В её голове возникла отличная идея.
– Послушай, Джереми, ты же наверняка умеешь незаметно пробираться через решётки, – заговорщицки начала она, слегка прищурившись. Она была уверена, что интрига подействует на него.
– Конечно, мэм, – усмехнулся он.
– Тогда возвращайся к семи часам вечера, – сказала девушка, положив свою ладонь ему на плечо. – Но уже не с главного входа, а в мой сад. Третий прут слева легко сдвигается в сторону.
Она подмигнула мальчику и, прижав письмо к груди, вернулась в дом.
Смит сообщал, что через послезавтра ему предстоит на неделю уехать из Лондона, и единственной возможностью для них увидеться была сегодняшняя ночь. Сама идея уже была безрассудна и нелепа, ибо Клара даже не могла представить, как сможет выбраться из дома в такое позднее время, не привлекая внимания. Неожиданно решение пришло к ней само собой. Девушка взяла перо и бумагу и начала писать ответ, излагая своим убористым почерком идеальный и сумасшедший план.
К назначенному времени явился Джереми. Клара уже ждала его, придя за пять минут раньше, чтобы не разминуться с ним. Отдав ему ответное письмо, перевязанное по сложившейся традиции красной лентой, девушка со всей серьезностью начала давать ему нужные инструкции.
– Если мистер Смит решится на это, приведи его сюда таким же путём, – сказала она, а затем добавила. – Кстати, у меня для тебя подарок.
Клара дала ему небольшой мешок, куда заранее положила свежую выпечку и сладости.
– Надеюсь, тебе понравится, – улыбнулась она, наблюдая за тем, как парнишка с восхищением осматривает содержимое мешка.
– О да, мэм, спасибо! – восторженно поблагодарил Джереми.
– Только не забудь о письме на радостях, – усмехнулась девушка. – Помнишь, что нужно сделать?
– Не волнуйтесь, мэм, – ответил мальчик. – Всё будет сделано в лучшем виде.
Довольная этим, Клара отпустила его, надеясь на скорое возвращение уже с Джоном.
И она не была разочарована. В десять минут после полуночи девушка осторожно вышла в сад, с успехом минуя все преграды и опасности. Когда она появилась на том самом месте, Смит уже был там. Он опасливо оглядывался по сторонам, при этом сохраняя достоинство и неописуемую грацию. В его лице было нечто вроде опасения и осторожности, но не страха. Будто если бы его сейчас поймали здесь, он бы с невозмутимым видом смахнул невидимую пыль с лацкана своего пальто и горделиво удалился.
Увидев его ещё издали, Клара не смогла сдержать довольной улыбки.
– Вы всё-таки пришли, – произнесла она вслух, сама удивляясь своей несдержанности.
Джон одарил её довольным взглядом.
– Я не мог не воспользоваться таким заманчивым предложением, – усмехнулся он.
Девушка немного потупилась. Она прекрасно понимала, насколько абсурдной была её идея, да и согласие Смита оказалось просто чудом. Ей стоило стыдиться своих взбалмошных фантазий, которые отливали блеском истинного романтизма, в духе популярных романов. Она написала это в пылу возбуждённых чувств, ощутив острую необходимость, во что бы то ни стало увидеть его, ибо не было больше ни капли сил, особенно при мыслях о предстоящей разлуке. Но тогда почему же он здесь?
– Простите мне моё безумство, – сказала девушка, смущаясь больше прежнего. – Я заставила вас пойти на глупую авантюру лишь ради моей прихоти.
Лишь тёплое прикосновение к её коже, заставило девушку снова посмотреть в глаза своему ночному гостю. Смит осторожно взял её хрупкую ручку в свои, осторожно сжал, словно боясь случайного неосторожного движения, которое могло разрушить такой интимный момент.
– Вам не за что извиняться, Клара, – прошептал он и осторожно коснулся губами её прохладных пальцев, не прерывая зрительного контакта. – Это не ваша прихоть, отнюдь. Я сам уже не мог и придумать, где и как встретиться с вами, а тут ваша идея пришлась очень кстати.
Клара, затаив дыхание, наблюдала за его движениями, боясь лишний раз шелохнуться. Его сухие губы целовали пальчик за пальчиком, предельно осторожно, без какой-либо напряжённости или требовательности, граничащей с пошлостью. Каждый раз он на пару секунд останавливался, взглядом спрашивая разрешения на дальнейшие действия. И Клара в ответ лишь едва заметно кивала.
– Но вы проделали довольно авантюрный путь, – прошептала она, замирая с каждым новым прикосновением. – Это было глупо с моей стороны. Я, вероятно, доставила вам массу неудобств, заставив лазать через заборы, как мальчишку.
Джон коротко усмехнулся и сделал небольшой шаг навстречу девушке. Та не отступила. Что ж, именно на это он и рассчитывал.
– И я был немало удивлён этому, – произнёс мужчина, задумчиво рассматривая лицо своей юной возлюбленной. Он сам удивился, когда первый раз осмелился назвать её так даже только в своей голове. – Но это было просто восхитительным, клянусь. Я уже давно не испытывал такого духа авантюризма. В конце концов, что может быть прекраснее, чем вот так тайком пробираться ради короткого свидания с …
Он вдруг сбился, неожиданно вспомнив о том, что произносит всё это вслух. Однако вопреки его надеждам, Клара уловила все слова, до единого. И последовавшая пауза лишь отразилась всплеском изумления в её глазах. Настолько испытывающим и вынуждающим, что Джон не смог ему противиться такой немой мольбы.
– Свидания с возлюбленной, – завершил он, нервно сглотнув в ожидании её реакции.
Для него самого, кажется, всё это было в новинку. Бог знает, как давно он уже не испытывал ничего подобного. Джон не знал, хорошо ли это или всё же плохо. С одной стороны, чувства к юной Кларе зарождали в его угасающем теле нового человека. Эмоции снова обострились, мысли закружились в лихорадочном вихре, словно больше не знали прежнего покоя и устойчивости. Смит почувствовал себя впервые за много лет свободным, не обременённым какими-либо рамками, хотя бы в пределах собственной фантазии. Клара заставляла его забывать обо всём вокруг, Клара отгораживала его от вездесущих проблем и забот, Клара стала его миром. Целым миром, в котором не было ничего более бесконечной любви к ней. Но откуда взялось всё это? И почему его чувства так сильны?
С другой стороны, жизнь приземляла его снова и снова. Когда Клары не было рядом, суровая действительность наваливалась на него всем нутром. И там, где прежде была одна проблема, уже возникало две, что решалось, непременно заменялось новыми хлопотами, отнимавшими немало сил и времени. И это было тягостно.
Джон продолжал смотреть на девушку с надеждой, не переставая мечтать о понимании.
– Возлюбленной? – её глаза заблестели новыми красками, будто только что он зажёг в них настоящую искру жизни.
Мужчина слегка замешкался, не зная, что ответить.
– Я едва ли осмелюсь вас так называть, – торопливо добавил он. – У меня нет никаких прав на это, и я…
– Нет-нет, не смейте забирать эти слова у меня, – перебила его девушка. – Вы сказали, что любите меня, и теперь у вас гораздо больше прав, чем вы можете представить. Называйте меня так, прошу вас.
Улыбка снова озарила её лицо, и Джон не сдержался в ответ. Подавшись вперёд, он едва ощутимо коснулся её губ своими, всё ещё робея, как юнец. Но едва ли он мог устоять, когда Клара ответила на его поцелуй. Было нечто таинственное и неповторимое в этом поцелуе, нечто сакраментальное и волшебное. Момент растворился во времени, заставив замереть всё вокруг.
Они немного прогулялись до беседки, в которую Клара впервые привела Смита в её день рождения. Уже почти не опасаясь быть замеченными, они присели на скамейку, стоявшую внутри. Девушка расправила домашнее платье, всё ещё смущаясь тому, что появилась перед мужчиной в таком виде. Однако для Джона это было совершенно другим. Наоборот, он был этому удивлён и восхищён. Клара в очередной раз оказалась смелее, чем он. Пусть её такой домашний вид можно было объяснить маскировкой своего рода, но одно то, что она не побоялась появиться перед ним такой немного растрёпанной, без капли искусственного и неестественного. Джон иногда задумывался над тем, какова Клара в ежедневной жизни – без пышных платьев и замысловатых причёсок. Как она неспешно ходит по комнатам, забыв надеть домашние туфли, или же как распускает свои длинные волосы, позволяя им покрывать хрупкие обнажённые плечи. Джон хотел знать о ней всё. Всё, до самой последней капли.
Клара в очередной раз пригладила складку на ткани и всё же осмелилась задать вопрос, волновавший её последние несколько часов.
– Так отчего такая срочность? – деликатно начала она. – Зачем вам уезжать? Что-то случилось?
Смит поджал губы. Он ещё не был до конца уверен, стоило ли посвящать Клару в детали его предстоящего отъезда.
– Нет-нет, ничего особенного, – Джон сомневался лишь долю секунды, затем, всё же решившись сказать правду. – Моя жена. Ей захотелось посетить Йоркшир.
– Ваша жена из Йоркшира? – предположила девушка.
– Да, из Фирбека, северный Йоркшир. Там её родовое поместье, – кивнул Смит, на мгновения предаваясь воспоминаниям. – Там мы и познакомились.
От его взгляда не укрылось напряжение, возникшее на её лице. Однако это не было каким-то сконфуженным выражением. Не было даже толики неприязни. Джон втайне надеялся, что Клара испытает хотя бы короткий укол ревности, но был разочарован в этом. Вместо ревности она продемонстрировала ему недоумение.
– Это довольно странно, – наконец ответила она. – Вы шотландец, ваша жена из Йоркшира. Вы могли бы жить в любом родовом поместье, я полагаю. Но вы здесь. Почему Лондон?
– Не так уж давно мы здесь, – пожал плечами мужчина. – В Шотландии дурной климат, Мэлоди из-за болезни не может там долго находиться. А жить в Йоркшире она сама не захотела. Наличие сочувствующей родни в округе точно не пошло бы ей на пользу. А Лондон… Здесь всё под рукой. И друзья, и врачи, и высший свет.
Он в последний момент подумал, что сказанное им может каким-то образом задеть Клару. Разговор о жене – не лучшая тема, которую следует обсуждать с прекрасной девушкой на тайном свидании.
Клара, тем не менее, ничуть не оскорбилась или по крайней мере сделала вид.
– Никогда не была нигде дальше Лондона, – с грустью отметила она. – Этот город уже успел мне надоесть.
– Вы хотели бы уехать отсюда? – поинтересовался Джон. Про себя он отметил, что, возможно, девушке не хватает свободы и авантюр. Ей ведь только восемнадцать! Сколько амбиций, планов, идей. И всему этому суждено зачахнуть среди помпезной роскоши столицы?
Девушка сделала глубокий вдох и обратила на него тоскливый взгляд.
– Я бы хотела путешествовать, – призналась она. – Пусть не так далеко – отец никогда не разрешит покинуть мне границы Британии – но хотя бы посетить другой город, другое графство. Я бы с удовольствием побывала в Йоркшире, Кенте или Ланкашире, – её глаза неожиданно загорелись. – Знаете, я безумно счастлива, что Роза пригласила меня погостить у них. В Шотландии мне хотелось бы побывать, пожалуй, больше всего.
Она слегка улыбнулась при этом, будто бы в её словах и не было ни капли намёка. Джон, однако, его уловил.
– Тогда, быть может, если вам понравится Шотландия, вы захотите туда вернуться, – усмехнулся он, плавно подводя к сути. – И тогда…
Но договорить он так и не успел. На первом этаже зажегся свет, и Клара испуганно ахнула. Смиту пришлось взять контроль ситуации на себя. Он моментально поднялся со скамейки и, оглядевшись по сторонам, наметил план действий в своей голове. Обернувшись к Кларе, Джон осторожно схватил её за плечи и слегка встряхнул, чтобы она отошла от шока.
– Клара, послушайте, что мы сделаем, – уверенно начал говорить он, смотря ей в глаза. – Сейчас вы вернётесь домой. Немедленно. Таким же путём, как и пришли сюда. Есть ли возможность вам вернуться к себе, минуя комнату, где горит свет?
Вместо ответа девушка кивнула. Этого Джону было достаточно.
– Тогда идите, – произнёс он. – Не волнуйтесь и не подавайте вида, что волнуетесь. Представьте, что вам нечего скрывать.
– А как же вы? – немного растеряно спросила она. – Вам тоже нужно срочно бежать.
– Непременно, – согласился Смит. – Я уйду, как только вы зайдёте в дом.
Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, тяжело дыша от волнения. Наконец Клара нашла в себе силы подняться и направилась к выходу из беседки. Уже ступив на тропинку, она обернулась.
– Вы не забудете обо мне там? – наивно поинтересовалась девушка, ибо для неё это значило многое.
Джон улыбнулся и несколькими шагами сократил расстояние между ними. Его губы снова коснулись её в коротком, но сладостном поцелуе.
– Ни на минуту, – ответил ей Смит, говоря чистую правду.
Клара неловко улыбнулась и, взглянув на него последний раз, поспешила в дом.
⚜⚜⚜
Джон укладывал вещи в свой чемодан, внимательно сверяясь со списком, набросанным на скорую руку, чтобы не забыть ничего нужного. Путешествие обещало быть не самым занимательным. Смит не мог однозначно сказать, что ему не нравились родственники его жены. Они были довольно милыми и гостеприимными людьми. Мистер и миссис Уильямс всегда относились к нему снисходительно, однако, если бы можно было сравнить их с холодным пламенем, пожалуй, это было бы правильно. Они не выказывали ему никаких претензий, не выражали пренебрежения или недовольства, и, в общем-то, нельзя сказать, что между ними сложились сложные отношения. Скорее Уильямсы относились к Джону терпеливо, мол, выбор нашей дочери для нас главное. И ему хватало даже такой снисходительности. Формально у них не было ничего, чем бы укорить его: у Смита было хорошее состояние, острый ум и деловая хватка, что мистер Уильямс отметил ещё при первой встрече, к тому же Мэлоди была безнадёжно влюблена в него. Так могли ли быть причины отказать молодому, привлекательному и богатому жениху? Но всё же Джон чувствовал, что что-то в нём их не устраивало. Особенно это ощущалось при общении с миссис Уильямс. Она всегда в разговоре будто бы прощупывала его, сама для себя отмечая нужные пункты в своей голове, придавая значение буквально каждому слову. Смит полагал, что в ней, таким образом, говорят родительские чувства: достаточно ли этот человек любит её дочь, единственную дочь, которая всю жизнь была окружена только любовью и заботой, сможет ли он сделать её счастливой. Всё это было понятно, и с этим сложно было поспорить. Быть может, думал Джон, будучи сам родителем его волновали бы точно такие же вопросы. Но своих детей Мэлоди не смогла ему подарить, о чём они оба сожалели в тайне друг от друга. Теперь же Смит совершенно не знал, как ему быть. Болезнь жены, к сожалению, сильно повлияет на отношения с её родителями. Джон не сомневался, что Уильямсы если не открыто, то втайне про себя будут винить в этом именно его. Конечно, дитя, выпорхнувшее из родительского дома, осталось само по себе с каким-то непутёвым мужем, который не смог её уберечь от всех бед. Не нужно было долго знать родителей Мэлоди, чтобы представить ход их мыслей.
Однако теперь Джона гораздо больше волновало другое. Что если миссис Уильмс со своей дотошной внимательностью углядит, что он охладел к жене? Что если она заметит волнение и тоску в его глазах? А вдруг Мэлоди случайно сболтнёт о Кларе, ничего не подозревая? Смит по тысяче раз прогонял в своей голове воображаемые диалоги с родителями жены, стараясь даже мысленно сдерживать своё волнение. Ему предстояло любым невозможным образом держать лицо под таким невероятным давлением, ибо другого выхода у него не оставалось.
– Всё в порядке? – послышался обеспокоенный голос за его спиной.
Джон вздрогнул и обернулся. В дверях стояла Мэлоди, снисходительно наблюдая за его действиями. Мужчина одарил её тёплой улыбкой и выпрямился.
– Ты так тихо появляешься, – произнёс он. – Я почти что испугался.
– Тебе стоит начинать привыкать к этому, – усмехнулась она. – Когда я умру и, став приведением, приду убедиться, что мой любимый муж жив и здоров, ты должен быть готов к моему появлению.
Смит нахмурился. Ему никогда не нравилось, что жена заводила разговоры на подобные темы. Этим она сама будто бы приближала разговор между ними, который, увы, всё же должен будет состояться: что будет после её смерти. Джону не нравилась даже сама постановка вопроса, ибо всякий раз задумываясь об этом, он попросту отказывался себе даже представлять себе такое будущее. Но теперь всё было по-другому. Теперь у него была Клара, и он совершенно не знал, что с этим делать.
– Опять эти глупые шутки, Мэлоди, – мужчина подошёл к жене и взял её руки в свои. – Сколько раз я просил тебя так не шутить?
Та лишь приглушённо засмеялась.
– Ровно столько же, сколько ты смущаешься при этом, – ответила она, потирая большими пальцами его костяшки. – Тебе пора бы уже привыкнуть.
– Я не собираюсь привыкать к этому, – со всей серьёзностью заявил он.
Мэлоди протянула руку к его лицу и почти невесомо коснулась его щеки, точно уже сейчас она была приведением. Её прикосновение было холодным, отчего по телу мужчины пробежала лёгкая дрожь.
– Джон, тебе ли не знать очевидного, – сказала она, и на мгновение ему показалось, что её голос дрогнул. – Чуда не случится. И ты должен смириться с тем, что твоя жизнь после этого не закончится.
– Мэлоди, – хотел было возразить Смит, но жена не дала ему такой возможности.
– Не смей, – её тон стал немного грубоватым, но лишь для того, чтобы предотвратить бессмысленный спор. – Я не маленькая девочка, Джон, мне не нужно внушать, что всё наладится. Я не говорю, что это случиться уже завтра. Надеюсь, ещё протянуть пару месяцев. Но потом… Подумай об этом.
– Я не хочу даже думать об этом, – сказал Смит, чувствуя, как к горлу подкатывает комок слёз. – Не хочу и не стану.
С этими словами он подался вперёд и поцеловал жену. Джон хотел, чтобы она чувствовала его рядом. Чтобы она знала, что она не одна. Но вместе с тем, сегодня в этом поцелуе ему открылась совершенно ужасающая истина: между ними не осталось ничего кроме чувства долга и воспоминаний. Закрыв глаза, он увидел Клару, и из подсознания пробилась мысль о ней. Боже, он желал теперь совершенно другую женщину! Это было настоящим сумасшествием – целуя собственную жену, думать о другой. Джон попытался было разогнать её образ из своих мыслей, но все его попытки оказались тщетными. Клара Освальд полностью затмила собой всех. И даже угрызения совести не могли её вытеснить из его головы.
⚜⚜⚜
Приехав в поместье Уильямсов, Джон и вовсе осознал, что его моральное уничтожение началось. Только встретившись с родителями жены, он уже ощутил тонкое невидимое лезвие у горла, когда миссис Уильямс удостоила его первым укоризненным взглядом.
– Всё же добрались до Кэмпсвел-холла впервые за последние семь лет, – сказала она вместо приветствия.
– Мама, у нас были на то причины, – поспешила разрядить обстановку Мэлоди, крепко обняв мать, а затем отца. – Зато встреча стала ещё более приятной.
– Несомненно, – ответила та, слегка улыбнувшись, а затем снова метнув молнию во взгляде на Смита.
Миссис Уильямс никогда не отличалась сварливостью или иными дурными качествами, свойственными женщинам её возраста. Однако добродушной старушкой её едва ли можно было назвать. В свои годы она выглядела довольно неплохо, едва ли можно было сказать, что она старше своего зятя. Джон знал, что Амелия Уильямс, урождённая Понд, была всего на шестнадцать лет старше его самого. Сейчас ей было около шестидесяти, но едва ли годы отразились на её лице. Медовые глаза по-прежнему были очень живыми, курносый нос был всё также высокомерно вздёрнут, а тонкие чёрные брови выражали былую надменность. Её волосы почти не тронула седина – ярко-рыжие локоны были убраны в органичную строгую причёску. Того же нельзя было сказать и по её супруга – мистеру Уильямсу. Пять лет разницы с женой были совершенно незаметны двадцать лет назад, когда Джон только просил у них благословения жениться на Мэлоди. Однако сейчас, несмотря на всю свою живость и жизнерадостность, мистер Уильямс всё же заметно постарел. Однако из них двоих он был более лоялен в отношении Смита.
– Рад вас видеть, Джон, – сказал мистер Уильямс, когда зять пожал ему руку.
