Текст книги "Сердце моё"
Автор книги: Мануэлла
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)
Уже в машине, кивнув водителю, чтобы трогался, снова задумался о Лере– нарочно не хотел звонить, выяснять, как она там. Приеду, сука, сюрприз устрою! И тут аж задохнулся, представив, как она вместе Джигы входит в комнату в одном белье...Маленькая, стесняется, прикрывая ладошками груди. А сиськи -то у неё неплохие, успел с утра наглядеться.
Черт!
Стояк как каменный всю дорогу не опадает, вынуждая злиться и на Талову, и на себя, озабоченного урода. Все кажется таким грязным, омерзительным, дешёвым, начиная с меня самого. Я знаю, что должен был всю жизнь прожить один, без баб, без шлюх, лелея мысли об Алене, о нашем так и не сбывшемся семейном счастье. Да, я– мудак! Мудак, сильный лишь с виду. А на самом деле до безумия боящийся одиночества и тех мыслей, фантазий, что оно несёт с собой. Они разъедают изнутри, заставляя лезть на стены от ядовитой обиды, злости на себя, мир вокруг, Бога, если он есть. Почему такой мудила как я жив, а маленький ребенок, невинный младенец, так и не увидел мир?!
Night
Святослав:
В доме уже не горит свет, кроме пары окон во флигеле для прислуги. Нащупываю выключатели на стенах, направляясь к лестнице, и , пошатывась, поднимаюсь наверх, держа в руках полупустую бутылку виски. Издавательски провожу пальцем по перилам– чистые, мать её, отполированные до блеска. Хотя, чего я ожидал? Будто без этой мелкой здесь было грязный клоповник? Убеждаю себя, что плетусь к ней из последних сил, словно измученный альпинист к вершине Эвереста, лишь для того, чтобы узнать– был ли доктор, ну и тряхануть немного, чтобы не расслаблялась. Правда, о докторе я мог узнать из сообщения от Эухенио, сына Марии, что исполнял роль моего секретаря здесь. Упорный парень– знал два языка, испанский и английский, и принципиально ради должности, начал изучать русский. Но читать его сообщение я не стал– почему-то захотелось услышать от от самой Валерии. Почему у неё нет ломки? Я в наркоте не разбирался, слава Богу, от слова " совсем". Краем уха слышал от одной из тупеньких " светских львиц", что вот она – на чистейшем продукте, а он не вызывает ни привыкания, ни зависимости. Ну-ну, поэтому, видно, эта курица не вылезала из рехабов? Впрочем, мне до одного места её здоровье и состояние– пускай ею родня занимается. А вот Лера – это случай другой!
Ни в спальне, ни в других комнатах на втором её не обнаружилось. Теперь моё сердце забилось как бешеное – неужели сбежала?! Невозможно! Будить слуг, вдруг кто помог? Тот же Эухенио, знает ведь, сука, немного по-русски! Или нестись к охране, пускай проверяют периметр? Узнаю, кто помог....
"Так! Успокойся, отдышись"– уговаривал сам себя. Пизданулся в конец– что люди подумают обо мне? С визгом, как баба, залетаю с нелепыми обвинениями и пеной у рта... Спокойно, нужно проверить первый этаж.
Леру я нашел в маленьком подсобном помещении, что не использовалось уже очень давно. Она спала, обняв свернутое одеяло руками и ногами. Эта дурында притащила сюда лампу со второго, прихватив пару одеял и подушку. В задравшейся кофточке и пижамных штанах с мишками она выглядела милой и невинной, словно ребенок. Темная прядка волос лежала на щеке, заставляя руки чесаться от желания прикоснуться к ней, откинуть. Лопатки слегка выпирали, придавая ее внешности мерзкую трогательность, что начала штурмовать моё сознание с первого взгляда. " Ну же, Свят, посмотри, с кем ты воюешь! С девчонкой, мать его! С маленький глупой девицей, что ошиблась, оступилась. Будто ты сам – святой? А?". Послав гаденький голосок совести нахер, приблизился к своей тихо посапывающей проблеме.
Рядом с ее импровизированной кроватью стояли средства для уборки, валялось пару тряпок. "Заработалась, утомилась, надо же, Золушка хуева! "– пытался разозлить, накрутить себя, спастись от той неожиданной щемящей нежности, что заполняла душу до краев.
Развернувшись, тихо чертыхнулся, направившись к двери. Сзади послышался тихий шорох, движение.
–Вы...ты...Я уснула, извините– ее немного охрипший со сна голос подействовал как мощнейший афродизиак. Блядь! Что со мной творится, а!? Может, эти две служительницы древнейшей мне что в шампанское подсыпали? Вряд ли– там такая уверенность в своей женской неотразимости. Что за хуйня тогда происходит?
–Я все сделала. Ну...убралась, то есть – неуверенно меж тем продолжала Лера, а я стоял как ..блан, не в силах даже обернуться.
–Молодец– прошипел, нащупывая ручку – поднимайся наверх, в спальню, нехер бомжевать в кладовках. Кого этим разжалобить собиралась?!– зло бросил, выметаясь из помещения. За спиной послышался тихий плач. " Послышался!" – уговаривал себя я, поднимаясь наверх-" Послышался, мать его!". Очередная бессонная ночь мне была обеспечена
My heart
Валерия:
" Эти дни" пришли неожиданно, будто кто-то сверху решил, что мучений мне мало, и подкинул еще одну неприятность. Правда, разум тут же возразил– легче было бы, если бы это чудовище полезло ко мне с ....ну, ясно, с чем? Сейчас бы ходила беременной– и никаких тебе месячных.
Передернув плечами от отвращения, вышла в холл– сегодня утром мне принесли еду, оставив дверь открытой. Правда, по дому я гуляла недолго – мрачный охранник у дверей нижнего этажа недвусмысленно кивнул мне в сторону лестницы. А затем затараторил что-то на английском, да ещё так быстро, что голова пошла кругом– я не успевала не то, что переводить– слушать. Видно, заметив мою растерянность, он остановился, с усмешкой глядя на меня.
–Your room, understand?– отчеканил он ясно чей приказ.
Грустно кивнув в ответ, поплелась обратно. До обеда сидела в той самой " my room" безвылазно, перебирая в уме варианты спасения. Ситуация казалась, нет, была, ужасающей. В неизвестной мне стране ( если это– не очередная извращённая штука Святослава, что просто нанял разноязычный персонал, а меня увез куда-то вглубь страны), неизвестно, что будет. Самое страшное – неизвестно, зачем, за что меня сюда привезли?! Судя по той ненависти, что вижу в его глазах, я совершила нечто из ряда вон. Обокрала его? Вряд ли– тогда бы он хоть раз заговорил о деньгах, спросил, где они. Изменила? Может, мы ч ним были вместе....Нет, этот вариант я сразу отмела– я бы почувствовала, хоть это и звучит нелепо. Подставила в чем-то? А вдруг он просто– богатый извращенец-маньяк, озлобленный на всю женскую половину человечества. Это, хоть и пугало до жути, но больше всего походило на правду.
При попытках вспомнить о той, прежней, жизни, головная боль нещадной волной накрывала раз за разом, но я все равно, отдышавшись, помассировав виски, продолжала снова и снова, пыталась вспомнить. Вдруг меня ищут? Родные, друзья? Любимый человек?
А еще я, как и раньше, разрывалась в неопределенности – бежать сейчас, нахрапом, как угодно, пытаться, пускай и не получится. Или же хитрить, притворившись покорной. Что -то внутри подсказывало, что ни один из вариантов не обречён на успех– я в логове самого дьявола. Властный, циничный, разуверившийся во всех человеческих чувствах, живущий лишь ему понятными страстями, эмоциями. О, его не перехитрить, не переиграть. А уж деньги и власть вкупе – это заведомо мой проигрыш.
Может, попытаться втереться в доверие. Лучше, чем ничего?
На первом было тихо. Тихо и чисто. Будто невидимые феи прилетали, убирались в доме и исчезали с первыми лучами солнца. Правда, одной из них я была лишь этой ночью, но и до этого, прежде, персонал старался не попадаться на глаза. Свежий цитрусовый аромат витал в воздухе, а солнце било в открытые на проветривание окна, приглашая выйти на улицу, насладиться теплым летним (и вот тут я поняла, что точно не дома, на улице не могло быть так тепло!) деньком.
Стучась во все двери, сперва нерешительно, потом – уже сильнее, приоткрывала те из них, что не были закрыты. Дорогой интерьер, предметы искусства – все смотрелось стильно, современно и ... пугающе. Всё будто кричало о моей ничтожности на контрасте, о том, что я здесь– лишняя. Инородное тело в едином элитном организме дома и его обитателей. Даже прислуга, охрана – и те, казалось, изредка при встрече буравили мою спину недоуменными взглядами, думая, что же я здесь делаю.
Сама того не заметив, вошла в небольшое помещение кабинета. Массивный стол с кожаным креслом, два тёмно-коричневых деревянных стула у низкого журнального столика в углу, секретер с напитками и несколько полок с книгами позади. Но моё внимание привлекло яркое пятно в центре стены, картина. На ней изображены двое– Святослав, одетый в светлую рубашку с закатанными до локтя рукавами и девушка в красном платье, так резко контрастирующем с её огненно– рыжими волосами. Святослав стоит позади, обнимая ее талию большой рукой. Девушка расслабленно откинулась на него, с легкой полуулыбкой на губах, словно знает– она в безопасности. За нее он порвет, убьет любого.
Тут же обрываю себя– бред! Это бред. Может, она – одна из предыдущих жертв? Влюбил в себя, наигрался– и в расход? Но что-то мне подсказывало, что это не так. Нет, здесь была любовь. Она виднелась в глазах каждого, в позах, словно бы двое стали единым целым, дополняя друг друга.
Руководствуясь каким-то странным внутренним порывом, подошла ближе, чтобы рассмотреть её. Девушка интересовала меня с непонятной, почти маниакальной, силой. Что в ней особенного? Яркая красота? Внешность? Пальцы руки сами по себе потянулись к ней, я даже привстала на цыпочки...
–Какого хера?!– раздался рык позади, отчего я съежилась в комочек, втянув голову в плечи– Какого хера, я спрашиваю, ты здесь шаришься?!
Он развернул меня к себе, пылая гневом.
–Я ...я искала кого-нибудь...мне нужно....я хотела– было мучительно стыдно говорить о естественных физиологических процессах мужчине, пускай даже своему мучителю.
–Что тебе нужно?!– встряхнул он меня, глядя куда-то в сторону. "На портрет"– догадалась я.
–Какого хера ты здесь рыскала? А?– снова встряхнул меня так, что зубы клацнули,– Что искала?! Думаешь, я – совсем идиот?! Поверил себе в сказочку с потерей памяти, повелся на твое актерство? Лера, если ты выкинешь ещё хоть что-то подобное – ты уедешь не в рехаб, в дурку. Я тебе это гарантирую. Будешь там под лекарствами 24/7, поняла?
–Поняла– всхлипнув от несправедливых обвинений, попыталась вырваться из жёсткой хватки, но проще было бы сдвинуть с места гору!
–Видишь её?– ухватив моё лицо, задрал подбородок кверху– Ты не достойна даже её мизинца– грубо оттолкнул он меня, подойдя ближе к потрету– Она созидала...– протянул он тихо, не закончив.
Я искоса наблюдала за тем, с какой тоской, печалью в глазах он смотрел на портрет.
–А ты херишь всё! – неожиданно разозлился– пошла отсюда!– почти выпихнул меня из кабинета, захлопнув дверь перед лицом. Послышался звон разбитого стекла, и я поспешила ретироваться, не желая попасть под горячую руку.
Уже у самых дверей спальни поняла– он идёт за мной. Я боялась обернуться, остановиться, поэтому почти влетела в спальню. Но закрыть двери мне не дали сильные мужские руки как клещи вцепившиеся в полотно. Он был пьян, только сейчас я поняла это– по покрасневшим глазам, скомканной одежде, словно в ней спали всю ночь, не снимая, по стойкому алкогольному амбре, которое, как я ошибочно решила в кабинете, исходило от секретера с бутылками.
–Подойди– глухо приказал, шагнув ко мне сам. Я нерешительно поплелась вперед, и тут же натолкнулась на его руку. Выставив вперед ладонь, он опустил её куда-то в область груди. Задрожав всем телом, испуганно попятилась назад– началось! Началось! Раньше он не трогал меня– боялся, что игрушка сломается раньше, чем он наиграется, а теперь, решив, что я более-менее оклемалась, перешел к своим ужасным планам.
–Стой, не дергайся!– зло рыкнул он, притягивая меня к себе. И вдруг он замер, а рука слегка дрогнула– все походило на дурной сон. Будто он и вправду слушал сердце, так отчаянно бившееся во мне. Мир замер вокруг нас, в оглушительной тишине раздавались лишь глухие удары моего сердца. Моего ли? Я почти поверила в то, что говорили доктора, что подтверждал сам Святослав...
Шрам, к тому же, был, лекарства– не могло ведь это быть бутафорией, опять же, визит доктора. Или... В голову лезли совсем бредовые идеи– вдруг я здесь для трансплантации органов? И какой-то из меня уже вырезали? Разве обязательно при пересадке сердца бывает такой шрам? Вдруг я попала к богатому психопату, что вознамерился заменить моими органами уже отжившие своё органы той же своей жены или дочери, например?
Сюжеты, один страшнее другого, получше чем в любых фильмах ужасов, приходили мне в голову, пока он, молча, слушал биение в моей груди. Со стороны это выглядело довольно жутко.
Wrongly
Святослав:
Вот так бабы делают из нас дураков. Испокон веков, блядь! Мазнула по тебе своими оленьими глазенками со слезинкой на ресницах, пару раз покорно или испуганно съежилась– и ты уже и себя жестоким ублюдком чувствуешь, и ее считаешь невинным ангелочком. А эта сучка потом лезет в твой кабинет, вынюхивает, выискивает. Сказать правду– я знатно прихуел, увидев её там. Кто из нас кого наебал– вопрос остается открытым. Может, хозяева тех уродов, что наняли моих неудавшихся убийц, изначально планировали, что Лера потащится жить ко мне? Что после подобного я не оставлю её одну? Обработали дурочку, а та и рада выслужиться за бабло. И в душе не...понимает, что по их приказу ее выебали толпой. Хотя, с такой химеры станется, что и изнасилование – всего лишь постанова. О которой в курсе была лишь сама она, а уебки-исполнители думали, что всё делают сами. Лерка для вида посопротивлялась, покричала, но дала во все щели. Зная, что я живыми их не оставлю в любом случае.
Представив её, такую маленькую, хрупкую, под их потными здоровыми телами, всё равно не смог удержать злости. Да как так, блядь!? Как же так? Наврала бы мне, я бы перевел денег. Проверил? Нет, я ведь доверял ей...Вот тебе и " опекун", а я, признаться, был горд этой роли. Даже смысл существования обрёл новый. И все рухнуло к хуям, как Помпеи, за мгновение. Накрылось пеплом сгоревших надежд.
*****
–Вставай, подъем!– с маниакальным удовольствием содрал с Леры одеяло, ее тонкая фигурка в пижаме тут же почти вжалась в здоровый матрас, почти утонув в нем. На матрасе, в области ног, виднелось несколько засохших бурых пятен.
Кровь? Что за...
–Что это? Ты что, ширялась!?– дёрнул ее на себя, принявшись лихорадочно задирать пижаму. Рванув не поддающийся рукав, оглядел руки, затем перешел к ногам. Как? Где достала?! Изворотливость таких мне была знакома, увы, не по наслышке– сколько пацанов с детдома сгубила эта дрянь, когда, выйдя во взрослый мир, они пускались во все тяжкие, тратя те крохи накоплений, что ежемесячно перечисляло государство на их счёт. И эта сдохнет, раз дошло до такого. Еще и в пятку, чтоль, ширялась? Чтобы место укола не обнаружили?
–Это ... месячные ...– послышалось тихое сдавленное оханье, откуда-то из области подушки. Разгоряченный злостью мозг сперва не понял, а затем...я отпустил её ноги, ещё раз оглядев ее всю– так и есть, на штанах сзади виднелись небольшие красные пятна. Твою ж мааать! Походу, она просто сперва села на кровать....М-да, неловко вышло. В который раз с этой пигалицей почувствовал себя большой тупой гориллой, не понимающей элементарных вещей.
–Я вчера...приходила. ну, когда вниз спускалась,– осмелела она, отвернувшись,– Искала Марию.. или кого-то ещё. Хотела ...ну...там...– Талова осеклась, нервно сглотнув, но, всё же взяв себя в руки, продолжила– попросить ....у меня начались– я молчал, строя из себя идиота. Не скрою– даже наслаждался её смущением– Тампоны-выдохнула, наконец, а я едва не засмеялся, представив в красках, как она сейчас сто процентов похожа цветом лица на спелый помидор. Стесняется, надо же! Эмоции не наигранные, уж в этом я разбираюсь. Мелькнула предательская мысль– вот бы её потеря памяти была настоящей. Какой чудесной милой девчонкой тогда была бы Валерия Талова. Как можно было бы наладить ту жизнь, что она рушила своими маленькими руками! Впрочем, чего мечтать о несбыточном?
–Надо было мне сказать– буркнув, тут же осознал, какую несусветную глупость ляпнул– да любая женщина лучше повесится, чем о подобном с мужчиной начнет беседы вести. И вот...как теперь, мать твою ж, а!? Самому выяснять что да как– не комильфо. Эухенио? Ну, тот еще вариант, к тому же, никаких мужиков около неё не должно быть. Мария? Как я, великовозрастный дебил, это ей объясню? И смешно, и грешно – в перестрелках по молодости, разборках, кое-чем гораздо хуже участвовать– это раз плюнуть, а вот средства гигиены бабе купить– это Сокол зассал.
С другой стороны, нахуя штат помощников, прислуги содержу?
–Сейчас всё привезут, сама выберешь то, что нужны. Одежду, все остальное тоже привезут. И приготовься, через час мы выезжаем. Одень что-нибудь удобное.
Молодец, девочка. Лишних вопросов задавать не стала, лишь слабо кивнула, так и не повернувшись ко мне.
Окинул её быстрым взглядом– темные волосы, хрупкая маленькая фигурка– как она, все же, отличается от Алены. Небо и земля. На фоне яркой эмоциональной Алены эта– бесцветная моль. И тяга к жизни– Аленка наслаждались каждым мгновением, жадно, ненасытно. А эта? Сука! Как же она меня бесит! Раздражает одним своим видом. Может, это– происки подсознания, что не желает признавать самого себя лохом, которого обвела вокруг пальца девчонка. Горе-Пигмалионом, что похерил свою Галатею, совершенством которой был так горд, к чертям собачьим? Кто знает...
****
Мария, презительно глядя на меня, вошла в комнату с ворохом пакетов в руках. За ней следом шла молоденькая смуглая девушка, заинтересованно выглядывая из-за полного плеча женщины.
Поставив пакеты и сумки на кровать, Мария что-то скомандовала молодой девушке на своём, на что та жалобно и быстро принялась что-то просить. Но Мария оборвала её, почти пинками прогоняя с комнаты, при этом что-то шипя сквозь зубы. Мне показалось, я даже услышала что-то вроде " prostituta". Это кого она так? Служанку? Или это она обо мне? Дескать, " не нужно приближаться к этой проститутке". Больше походило на второе, конечно, если учесть её неизвестно с чего возникшую неприязнь, ну да ладно. Бог с ней, мне нужно думать о спасении, а я заморачиваюсь о таких мелочах. Даже смешно стало, настроение немного поднялось– вот бы сейчас расстраиваться из-за отношения неизвестных мне людей, а не искать пути побега.
Приведя себя в порядок в ванной, надела на себя из принесённого темную футболку, кофту с молнией спереди и джинсы. Всё оказалось идеально моего размера. Заплела волосы в косу, перехватила ее резинкой -пружинкой из набора, что обнаружился в одном из пакетов. Надев кроссовки, уселась на кровать. Сколько уже прошло времени? Пора спускаться? Или ещё рано? Как узник я могла понимать примерное время лишь по движению солнца по небу, теням деревьев, что становились длиннее или короче в зависимости от времени. Но и то– лишь условно.
Hospital
Святослав:
Лера спускалась по лестнице, а я на мгновение опешил– такой совсем юной, невинной она выглядела. Коса, кончик которой она нервно перебирала пальцами, придавала ей сходство с выпускницей пансиона благородных девиц. Тоненькая, нежная, юная...
Мысленно обматерив себя в который раз, сорвал зло на Лере:
–Быстрее давай, я опаздываю на встречу по твоей милости – бросил ей на ходу, развернувшись к коридору.
В дороге ехали молча. Валерия с болезненным интересом оглядывала, запоминала всё вокруг – точно сбежать планирует, стерва. Нет, всё же не зря я не стал класть ее в рехаб, там с такими не справятся. Привыкли к шумным, буйным пациентам, постоянно бросающим вызов, нуждающимся в надзоре. А такая тихушница с личиком ангела и главного врача там заставила бы приносить ей дурь в зубах, ползя на коленках и виляя хвостом. Отвернулся, тоже уставившись в чертово стекло. Что со мной происходит, когда рядом она? Отчего я теряю долбаное самообладание?!
В госпитале, куда мы приехали, нас тут же окружил персонал.
–На полное обследование– еще раз повторил я переводчику, что лыбился так широко, будто я обещал ему лично миллиона два отстегнуть за подхалимство.
–Да, да, конечно. Следуйте за мной..
****
–Скажите, как часто живёте половой жизнью с супругом?– вопрос, заставивший мои щеки отчаянно гореть. А вот Святослав напротив– ухмыльнулся, но ничего не ответил, предоставив мне самой выпутываться из ситуации.
–Ээээ...нууу...раз в неделю – ляпнула я, отчаянно ругая себя. Сейчас нужно думать о спасении, вот он, шанс, а я рассиживаюсь, играя в его извращенные игры. Зачем ему нужно это? УЗИ, проверки по женской части?
–Анализ крови готов, – заглянула в кабинет стройная медсестра в коротком халате. Словно из порнофильма выдернули на работу. Глядя на то, каким жадным взглядом она окинула Святослава, я, почему-то, почувствовала к ней ещё большую неприязнь.
–Хммм, хорошо,– доктор, убрав датчик УЗИ с моего живота, велел вытереться пеленкой, и принялся разглядывать принесенные бумаги. Затем, поправив очки, повернулся к Святославу – все органы в норме, аномалий, нарушения я не заметил. Кардиограмма для нее очень даже впечатляет– неплоха в-целом. В крови ничего нет, в мозгу изменений особо не наблюдается. Вы уверены, что она долго принимала наркотики? Потому что я бы сказал, что не наблюдаю никакой постсимптоматики. К тому же, касаемо памяти– почему вы не допускаете мысли...
–Я плачу вам не за разговоры!– взвился Святослав, бросая в меня одежду – собирайся!
Отчаянно метаясь между желанием броситься в ноги доктору и молить о помощи, и страхом перед Святославом, все же поддалась слабости – натянув на себя одежду, поплелась за ним.
И лишь в холле, увидев, как много здесь людей, решилась:
–Помогите...Ай нид хелп– нервно вспоминала весь школьный курс английского – хи ис ...плис, колл зе полис– отчаянно вцепилась в руку проходившего мимо медбрата– плис, колл найн уан уан. Ай нид хелп,
Парень, недоуменно оглядываясь вокруг, уже потянул руку к телефону, но тут в коридор вышел тот самый доктор, что последние пару часов обследовал меня вдоль и поперек.
–Айвен, everything is okay– он похлопал парня по плечу, что-то быстро объясняя ему на английском. По тому, как наполнялись жалостью глаза последнего, я поняла – опять долбаная сказочка о моем безумии? Ну нет, не пройдет!
–Айм нот крейзи– вновь вцепилась я в руку парня, понимая, что сейчас сгорает мой последний шанс на спасение– плис, плис, колл зе полис. Хелп ми– мой взгляд метался между собравшихся в фойе и жавшихся в холле свидетелей этой сцены. Может, бежать за помощью к ним?! Может, среди них найдется кто-то более участливый. Но вдруг мою шею словно ожег укус– обернувшись, я увидела лишь мужскую руку, сжимающую пустой шприц. Что за....
Мир вокруг стал расплываться перед глазами, а тело вдруг отяжелело, стало деревянным настолько, что невероятно сложным казалось поднять руку или ногу. Даже язык – и тот будто распух во рту, не желая шевелиться. С безучастным видом, будто со стороны, наблюдала, как меня выводят из клиники, усаживают в машину. Как Святослав всю дорогу буравит меня недобрым взглядом, а затем, едва мы приехали в дом, тащит волоком куда-то вниз, почти бросая в подвал. Железная дверь с грохотом закрывается за ним, а я стою, бессмысленно хлопая глазами вокруг, улыбаясь как настоящая умалишенная. Мне хорошо. Мне спокойно в этом мрачном холодном помещении с одними лишь ящиками вокруг. Делаю крохотный шаг– и без сил заваливаюсь набок, больно ударясь при этом спиной о край большого черного ящика.
Friends
Святослав:
Долбаная стерва! Она что, ведьма? Как ей удается обводить мужиков вокруг своего тоненького пальчика?! Я едва не свернул шею мальчишке в медицинском костюме, что с жалостью и сочувствием смотрел на эту маленькую дрянь. Да и доктор – то и дело спрашивал меня, уверен ли я в том, что она давно и плотно сидела на дури. Нет, блядь, не уверен! Это ведь не её нашли с нереальной дозой, я бы сказалом, миксом из разной одурманивающей херни в организме, полудохлую, на грани жизни. Это ведь не она продавала все, что можно, даже своим телом не погнушалась приторговывать, лишь бы получить заветный приход.
Люди узколобы, живут стереотипами большей частью. Ее внешность, милая, обычная, не вызывающая ярких эмоций, ее хитрость и игра на публику вызывают у них недоумение– как могла эта девочка быть тем монстром, разрушающим самоё себя, о котором им рассказывают !? " Нет"– думают эти идиоты– " Здесь что-то не так". А если Лера еще и пустит слезу, испуганно взглянув на меня– все, их идиотские предположения подтверждаются. Да еще и режим супергероя включается у большинства, мужиков в особенности – спасти красивую девушку, что попала в беду, сверхмужиком себя почувствовать. Дебилы, бля!
Мне нужно уехать, успокоиться. Иначе я за себя не отвечаю. Приказываю охране, тем, что понимают русский, завтра принести ей еды и таблетки. А сегодняшний пускай посидит, подумает. Как там говорилось? " Хочет сдохнуть – ну, только не на моем участке". Пока она со мной– будет жить. Возможно, херово для той, что привыкла к вечному кайфу, но жить.
***
–Сокол, мне сейчас реально не до тебя!– огрызаюсь в трубку Лехе, что начал мне очередную головомойку насчёт Леры. Попутно закипаю– а ему-то какого хера от нее нужно? Я ещё понимаю, Стеллу с муженьком, что были посланы мной не раз, но продолжают упорно пытаться связаться, уэнать хоть что-то о Таловой, прикипели, как никак. Но это солдафонское мурло? Да еще эти его нелепые попытки выступить в роли голубя мира...Голубок, ёпта.
–А мне вот как раз очень до тебя– раздается в ответ его смешок в трубку– Буквально пара метров до тебя.
Нихера не понимая, оглядываюсь – на втором этаже моего ресторана никого, кроме охраны. Но едва я, выйдя из кабинета, подхожу к перилам, как вижу его радостную физиономию внизу. Леха как танк Т-34 несётся через весь зал ко мне, привлекая всеобщее внимание. Мда, мне, может, его в шоу-программу взять? Мои девочки-танцовщицы никогда не собирали столько взглядов своими выступлениями, сколько эта мужеподобная горилла– просто пролетев всей своей махиной по залу.
Делаю знак охране, чтобы Леху пропустили.
–Здорово, Соболь,– он как баба, сразу лезет с обнимашками. Но я лишь улыбаюсь, хлопая его по плечу. Я действительно скучал по этому гаду. Что ни говори, а Леха – настоящий друг.
–Здорово, Сокол,– вторю я ему– ты что, схуднул, подкачался?– я преувеличенно серьезно разглядываю его, отойдя на пару шагов.
–Не, ну есть такое... абонемент взял вот в фитнес, хожу. А то бойцы мои все как на подбор, а я как этот ... Черномор, мать его...
Пока мы шли к кабинету, Леха еще пару раз поиграл мускулами, спросив, действительно ли заметно, а еще пытался осмотреть себя в каждом встречном зеркале на стене, а я пытался сдержать дикий смех, рвущийся наружу– ну точно баба, на комплименты напрашивается.
–Я тут по делу– впихнул в себя очередную порцию икры Леха. Крякнув, залпом опустошил стопку холодной айс-водки, крякнув от удовольствия – сказать какому не могу– подписал неразглашение. Но там такое ..– он замялся, раскрасневшись то ли от мыслей о предстоящей работе, то ли от градуса внутри– Ну и тебя, конечно, навестить хотел. Как там Лера? – выдохнул он, откинувшись назад в кожаном кресле. Казалось, ждёт любую мою реакцию, чтобы считать по внешнему виду.
Я выдержал его тяжелый взгляд:
–Нормально– не желая заводить беседу о ней, кивнул на дверь – Мне домой нужно. Сегодня шоу-программа, глянешь? Я скажу,чтобы ВИПку приготовили.
–Ты серьезно, Свят? Ты свалить собрался?– Леха таращился на меня во все глаза – Только же встретились. Давай к тебе поедем?
Не знаю, почему, но тащить его к себе не было никакого желания. Опять въезжать во всю эту катавасию с Лерой, думать, мусолить. Хер бы с ней – посидит в подвале, поумнеет. Будет относиться к происходящему спокойнее, а то строит из себя, курица, жертву.
Надо бы камеры глянуть– я их установил почти по всему дому, вывел на экраны в кабинете и некоторые мои устройства. Может, она там от ломки на стену лезет.
–Эй, Свят, аллё!– гаркнул прямо в ухо Соколов, отчего едва не получил в морду– Ты здесь, с нами? В этой комнате? Если да, то отзовись, подай знак!– он округлил глаза и заржал как конь, хлопая себя по коленям– Ну ты вообще загоняешься, что у вас там происходит? Ты ее в клинику сдал как хотел?
–Сдал, все хорошо– я набрал на телефоне номер управляющего – Том, организуй нам приват-шоу, в 5й вип зал.
Устало потерев ноющие виски, обрадовал Леху:
–Пошли, переместимся. Сейчас шоу будет.
–Ооо, девочки!– загорелись жадным блеском глаза Сокола, и весь мир с его проблемами и суматохой явно померк для моего друга. Ухватив в одну руку полупустую бутылку виски, а в другую – пару канапе, он махнул бутылкой:
–Веди, предводитель! Я последую за тобой хоть на край света!– я не мог не улыбнуться дурашливости здоровенного дядьки в возрасте.
****
–Твою ж мать.... Что она творит! – Леха разве что слюни не пускал, глядя на то, как извивалась на сцене очередная танцовщица. Девушка танцевала медленный восточный танец с подсвечником на голове. Свечи, пламя которых едва дрожало в такт ее легким движениям, потихоньку плавились, угасая одна за другой. Соколов восхищался как ребенок, а мне почему-то все казалось банальным и пошлым. Ладно здесь, в Штатах, это было в диковинку для многих. Но русским... Как бы не противоречиво звучало это заявление, но нам, русским, уже приедтсь все эти восточные танцы– каждый, даже самый плохонький ресторан в России, старался организовать у себя один из "трёх китов " развлечений – восточные танцы, живая музыка, крейзи меню. Дёшево, пошло, сердито. Сперва я сторонился подобного, но, увидев, как людям заходит, подумал:" Кто я такой, чтобы идти против толпы?".
Свечи догорели, наконец позволяя увидеть лицо девушки. На мгновение мне показалось, что это Лера с упрёком буравит меня своими темными глазами. Тряхнув головой, увидел, что девушка гораздо старше, а глаза у нее светло-карие.
Рука сама потянулась к выпивке, под одобрительные Лехины похлопывания по спине:
–Ну, молодчик. А то я уже думал, что ты тоже завязать решил. С выпивкой, бабами– хохотнул он, но тут же посерьёзнел– на сцену вышли две миниатюрные блондинки, с ног до головы закутанные в полупрозрачную, переливающуюся при каждом малейшем их движении, ткань.
Я честно попытался было пару минут смотреть на их пошлые извивания ( и кто утверждал программу?! Надо будет серьезно поговорить с управляющим!), но перед глазами маячил обвиняющий взгляд темных глубин.
"Докатился"– пьяно пошатнулся я, вставая с кресла. Буркнув Лехе, что не отрываясь любовался девушками, что сейчас приду, вышел из зала.
