Текст книги "Сердце моё"
Автор книги: Мануэлла
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)
****
Валерия:
По дороге к аэропорту я большей частью молчала, рассеянно глядя в окно Майбаха. Святослав сидел рядом, сосредоточено читая какие-то бумаги из портфеля, что держал на коленях. На меня он обратил внимание лишь в самом начале поездки, бросив на сиденье рядом со мной бутылку воды.
–Это тебе– сухо проинформировал.
–Спасибо. Я не хочу пить– я недавно пила таблетки, запила почти стаканом...– я вздрогнула от его рыка.
–Мне похер, что ты там пила и когда! Заткнись! Не отвечай, когда я не спрашиваю!– раздувая ноздри, он отвернулся от меня, принявшись перебирать бумаги. Краем глаза я заметила в зеркале, как водитель быстро перевел взгляд с нас на дорогу. Боже, какой позор. Огромным усилием сдержала слёзы– ну, нет, я не доставлю такого удовольствия этому уроду!
И вообще, я должна сосредоточиться– едва приедем в аэропорт, нужно устроить сцену. Попросить помощи! Я ведь– совершеннолетняя! Он мне– не опекун, я дееспособная. Да и вообще, это статья! Уголовная статья– незаконное лишение свободы. Наверняка он забрал и все мои документы, иначе как мы полетим.
В аэропорту нас встретил улыбающийся сотрудник, так лебезивший перед Святославом, что я, памятуя неудачу с полицией, решила подождать, пока будет людно. Но, к моему ужасу, нас отвели к ВИП-входу. Где был лишь один сотрудник досмотра, да и тот носил чисто формальный характер, если не больше – нас...просто спросили, не везем ли мы ничего запрещенного с собой. И, в ответ на " нет", подобострастно предложили пройти на посадку.
Мои документы, как я и думала, оказались у Святослава. На паспортном контроле была улыбчивая девушка, что слегка растерялась при виде моего мучителя. Покраснев, пару раз даже уронила его паспорт. Я поняла– он ей понравился. Как мужчина. Вряд ли она , в таком случае, будет на моей стороне. Пару минут пометавшись между " молчать до самолёта" и " просить помощи", все же, выбрала второе .
–Девушка, пожалуйста, помогите мне! – перегнувшись через стойку, горячо зашептала, не оглядываясь назад, – вызовите полицию, меня хотят силой увезти из страны. Меня...– по её расширяющимся от удивления глазам и взгляду куда-то в сторону, поняла, что Святослав за моей спиной.
–Вот – он бросил на стойку какие-то бумаги и паспорт.
Девушка, нерешительно переводя взгляд с меня на него, подала знак охраннику, что подошёл:
–Все хорошо, Борь.
Охранник вернулся на свое место, но принялся сверлить нас глазами.
Немного почитав, девушка вздохнула, возвращая документы:
–Простите, конечно, простите...– она с такой жалостью смотрела на меня, что моя рука невольно потянулась к стойке с документами. Что же в них такого? Что происходит?!
–Ничего– улыбнулся Святослав, а я на мгновение залюбовалась. Если бы не знала, какой он моральный урод– влюбилась бы. Очень красивый, уверенный в себе мужчина. И этот уверенный в себе красавец продолжил – это мой крест. У нас в роду женятся раз и навсегда– он слегка скривился, будто сказал неправду или несусветную глупость– вылечить ее теперь – моя обязанность.
–Да, понимаю– пролепетала очарованная его самопожертвованием сотрудница.
Крепко ухватив меня под локоть, не забыв при этом оставить денег той самой сочувствующей девушке ( этот человек привык решать все деньгами или хитростью плюс деньгами?!), меня потащили по проходу.
"Ну, ничего! Устрою скандал в самолёте "– со злостью подумала я.
Но в самолете....мы оказались совершенно одни. Стюардессу Святослав тут же отправил обратно, в кабину персонала.
Салон самолёта был дорогущий– кожаные кресла, низкий столик с фруктами и напитками. Проходя мимо одного из отсеков, я видела даже большую двухспальную кровать.
Усаживаясь в кресло напротив меня, Святослав скривился в усмешке:
–Что, прицениваешься? Что вынести, продать?
Я смолчала, зная, что ему только и нужно спровоцировать меня.
Святослав, налив в два бокала вина, протянул мне один:
–Выпьешь? Или слабовато? – я не поняла, о чем он, но мужчина с интересом наблюдал за моей реакцией. Взяв бокал, я сделала несколько глотков и отставила его на столик, мысленно выдохнув. "Успокойся, пожалуйста. Успокойся "– призывала себя мысленно:
–Скажите, что происходит? Почему...– мой голос, вопреки планам быть сдержанной и жёсткой, дрогнул– почему вы так со мной поступаете? Кто вы?
Резким движением он навис надо мной, больно ухватив за подбородок:
–Не строй из себя идиотку!– его теплое дыхание с привкусом вина касалось моей кожи– Можешь не притворяться, Лера! Мы одни!
Растерявшись, попыталась вырваться из его захвата, но только лишь оказалась ближе, так тесно прижатая к его большому телу, что трудно было дышать.
–Я не ...Не строю! Я не понимаю, что происходит, кто вы?– в отчаянии бросила, заворожённая блеском его глаз.
Внезапно он отпустил меня, отойдя к креслу. Через мгновение вернулся, бросив мне на колени ворох рассыпающихся документов, среди которых мое внимание привлек один. Свидетельство о браке! Между ....Не может быть! Этот нелюдимый, злобный человек, готовый в любую минуту вспылить, взорваться– мой муж!? Нет! Нет! Я бы...Я бы знала! Я бы почувствовала!
Дрожащими пальцами потянулась за бокалом – в горле совсем пересохло. Зубы отдавали дробь на тонкой стеклянной поверхности, а пенистый напиток обжигающей волной прошёлся по желудку. Муж! Господи, муж!
–Актриса без Оскара– меня грубо рванули вверх, подтолкнув к комнате, где была кровать. В ужасе я пыталась затормозить, хватаясь за все, что встречались на пути. Но мои пальцы больно отдирали с любой поверхности.
–Пожалуйста, прошу вас! Я правда ничего не помню!– взмолилась я, сдаваясь – умоляю вас! Я не знаю, не помню вас! Для меня это будет...как с чужим человеком!
Святослав развернул меня к себе. Легкое удивление, впрочем, тут же сменившееся презрением, промелькнуло в его взгляде:
–Если ты насчёт секса– не бойся. Будь ты даже последней женщиной на Земле– я бы не подошел к тебе– выплюнул он мне в лицо – я хочу спать, а ты просто ляжешь рядом!
Я собиралась вновь протестовать, но он, вцепившись мне в предплечья, зарычал:
–Это не обсуждается! Я слишком устал, а от такой стервы можно ожидать чего угодно! Пошла!
Я едва не упала лицом на кровать, влетев в дверь. За спиной раздалось шуршание одежды.
–Раздевайся– мужской голос был лишен эмоций, словно выполнял нелюбимую работу– раздевайся и ложись.
В меня полетело одеяло, которым я прикрылась как щитом. Дрожащими руками принялась стягивать с себя одежду. Наконец, оставшись в одних трусиках и тонком кружевном лифчике, завернулась в одеяло как в кокон, вновь вызвав презрительную усмешку у этого большого красивого мужчины. Закрыв дверь, он выключил свет. Маленькое помещение, без иллюминаторов, тут же погрузилось в темноту.
–Ложись– вновь велел он, устраиваясь на кровати. Я легла на самый край, опасаясь. Но мой похититель лежал неподвижно, не делая ни единой попытки приблизиться. Глаза его были закрыты, дыхание – размеренным. Но что-то подсказывало– он не спит.
–Собиралась бежать– раздался его хриплый голос – Я ведь мог организовать все так, чтобы ты проснулась уже не в стране. Мог бы специально сделать так, чтобы тебя в наручниках тащили по трапу. Пожелай я– и мы бы прошли даже без проверок – он замолчал на мгновение, я же лежала всё также, боясь пошевелиться. И тут Святослав неожиданно сгреб меня своей большой рукой. Моих запястий коснулся холодный металл – наручники?! Взвизгнув, принялась отбиваться, но он лишь налег всем телом на меня, обездвижив. Скоро обе моих руки были плотно пристёгнуты к столбику в изголовье кровати. Поправив на мне одеяло, он вернулся на своё место.
–Мне нужно поспать, это для твоей же пользы– я не поняла, о сне или о наручниках он вел речь– И захочешь что-то выкинуть– вспомни аэропорт. Я всегда на шаг впереди тебя, " жёнушка"– выплюнул он, а я даже в темноте почувствовала, как скривилось его красивое лицо на этом слове
Boom
Святослав:
Доктор сообщил мне о значительном улучшении самочувствия Валерии. Но я и без него это знал– эта живучая словно кошка стерва уже пришла в себя, раз принялась бегать по дому, выспрашивая, вынюхивая. В истории её запросов с мобильного несколько раз фигурировало моё имя. Прислугу расспрашивала, пытаясь расположить к себе. Некоторых даже удалось– экономка, как доложили мне, души не чает в этой обманщице, заботится о ней, опекает.
Я собирался приехать позже, но когда охрана доложила, что Валерия начала проситься " погулять"– понял, что всё. Дальше тянуть нельзя, или эта стерва испарится, обведя вокруг своего тоненького пальчика кого-то из мужской части персонала. Ее уже видели с племянником садовника– знает, тварь, кого обрабатывать. Этот её и в своем грузовичке провезти за территорию может. Я отдал приказ о полном досмотре этого идиота и его транспорта, а сам тут же вылетел обратно.
Леры не оказалось в спальне– оказалось, она, видите-ли, не могла там находиться– упросила экономку перевести её в одну из гостевых. Не знаю почему, но меня это сильно задело. Словно взяла сердце, помощь, деньги – и теперь всё, досвидос. Ей даже противно находиться рядом. Пока персонал искал ее, зашёл в свой кабинет – плеснуть немного виски, для срокойствия. Иначе удушу её, не дав и слова сказать.
И надо же– из окна кабинета как на ладони просмотривалась моя головная боль. Да не одна– вместе с этим долбаным племяшом. Они сидели на низкой скамейке в саду, как любовнички– склонив головы друг к другу, рука к руке. Со злости швырнув бокал о стену, с минуту тупо глядел, как стекают золотистые капли. Сука! Хитрая расчётливая сука! Уже обрабатывать этого олуха принялась. Свалить вздумала.
Выбежав на улицу, направился к ним. Ничего, любовнички, сейчас я вам устрою!
Other world
Валерия:
–Не отключайся– меня бесцеремонно трясли, ухватив за плечо, отчего нервные импульсы, тикая болью, расходились по всему телу. Но тячугая, почти осязаемая, темнота затягивала в свой круговорот, и я то теряла сознание, то приходила в себя вновь на краткое мгновение, успев заметить лишь то, что нахожусь в салоне дорогого авто.
В этот раз в реальность вернулась в незнакомом помещении – пытавшись привстать, была неприятно удивлена– я лежала на кровати, пристегнутая мягкими жгутами по рукам и ногам . Даже голова– и та была зафиксирована.
–Помогите... помогите....– опешив, захрипела я ломающимся, совершенно непослушным голосом. Что случилось? Может, всё произошедшее недавно– только фантазии воспалённого разума? Злобный человек, называвшийся мужем? Перелет? А на самом деле я только что пришла в себя? Но почему я пристегнута?
–Помогите...– вновь захрипела я, напрягая связки.
–Вот так бы ты и сдохла...– раздался спокойный мужской голос откуда-то из угла. Я не могла повернуть головы, чтобы увидеть говорящего, но и так знала, что это он, мой мучитель. А голос, меж тем, продолжал– Одна, без друзей, подруг, близких рядом. В луже собственной блевотины. Этого ты хотела? Этого добивалась?!– казалось, он сам себя накручивает, чтобы ещё больше ненавидеть меня.
–Пожалуйста...пить...– у меня не было сил даже на ответ, больное пересохшее горло нещадно саднило.
Мужчина встал– его мощная фигура в тусклом свете лампы заставила поежиться от страха– почему-то ненависть, исходящую от него, я буквально ощущала кожей.
Подойдя ко мне, он освободил мою голову от ремня. Чего он медлит? Стакан в его руках казался пределом всех мечтаний, я уже почти представляла, как прохладная жидкость потечёт по измученному, пересохшему горлу. Машинально потянувшись за стаканом рукой, поморщилась от врезавшегося в руку ремня.
–Подними голову– раздался приказ. Я повиновалась, готовая на все ради заветного глотка. Мужчина устроил подушку так, чтобы я могла на нее опереться. И поднёс стакан к моим губам. Если бы я так отчаянно не хотела пить, то нашла бы эту сцену слишком... неправильной, интимной. Но я лишь, зажмурив глаза от удовольствия ( или нежелания смотреть в лицо моего мучителя) в несколько глотков осушила стакан.
– Можешь открывать глаза– я все равно не исчезну,– насмешливый голос проникал прямо в мозг. А тело ощутило, как мужские руки легко прошлись от ключиц до середины груди, замерев на мгновение там, где бешено билось сердце.
–Ты принимаешь таблетки?– вдруг спросил он, а я, растерявшись, открыла глаза, вперившись непонимающим взглядом в его серые льдинки.
Таблетки? О каких таблетках идет речь? Неужели он собирается... Но я ведь выгляжу не самым лучшим образом, да и лежу, пристегнутая к этой кровати. Что он собирается делать? Страх разгорелся с новой силой – а вдруг он -маньяк? Психопат? Ну и что, что внешность привлекательная?! Тед Банди, тоже с лёгкостью очаровывавший женщин внешностью и манерами, оказался жестоким убийцей. А этот...Я у него дома? Куда он меня привезу? В памяти стали всплывать отрывки новостей про нечастных пленниц, которых психопаты годами держали, запертыми в подвалах или гаражах, подчас даже в своих домах. А ничего не подозревающие соседи потом, в интервью прессе, говорили в шоке, что " ну такой хороший мужчина был. Мы и предполагать не могли...". Странная, однако, штука– память. Фамилии своей вспомнить не могу, возраста. А вот это все резко всплыло– видно, страх подстёгивает подсознание.
–Я спросил– ты принимаешь таблетки?– наседал на меня мужчина, нависая над кроватью.
–Нет, не принимаю. И я не собираюсь...– решимость покинула меня, голос сорвался на всхлип, задрожал– не собираюсь спать с вами...я вас не знаю....совсем...я не помню...– зачастила, переводя дыхание. Слегка повернувшись в сторону, попыталась уйти от его прикосновения– это не осталось незамеченным.
–Хватит придуриваться!– злобно рявкнул мужчина, убрав руку с моей груди так быстро, словно обжёгся о неё– Проблемы у тебя с наркотой, а не с памятью! И с совестью– другая на твоем месте всю жизнь бы благодарила судьбу за второй шанс, сука! Все бы отдала, лишь бы жить! А ты? Тыыы!?– мне стало страшно от его рыка, я попыталась отвернуться, но он, ухватив меня за подбородок, не дал этого сделать– Ты– просто жадная эгоистичная дрянь, решила кайфовать по полной? Так?! Так, я спрашиваю?!– он встряхнул моё лицо, словно пытаясь выбить из меня это признание. Но я молчала, лишь с испугом глядя на него. Мужчина слегка успокоился. Брезгливо отпустив меня, он сел рядом, упёршись локтями в колени, уронил голову в ладони рук.
–Чего тебе не хватало? -глухо спросил– я ведь старался сделать так, чтобы ты была счастлива... Неужели эта херня...Дороже жизни? Шмотки, деньги, жильё, тачка– тебе мало было? Чего ты хотела, Лера? Чего?!
Не дождавшись ответа, с болью в голосе добавил:
–Лер, скажи мне только одно– неужели ты правда пошла бы на их условия? На то, что они планировали сделать со мной? Я понимаю– я для тебя хер с горы. Добренький дебил, что расчувствовался, лох для дойки... Но Стелла, Эдуард...Они ведь...Вся их жизнь зависит от меня, неужели ты этого не понимала? Все, что у них есть, дал им я...И ты бы это разрушила...своими руками...
Он замолчал, переваривая бушующие в душе эмоции. Затем повернулся:
–Сейчас я отстегну тебя, сходишь в туалет и душ– кивнул он на дверь за спиной– Там и шмотки твои приготовили. Дверь не закрывай– на мой, полный ужаса взгляд, усмехнувшись, добавил– Мне похуй на твою скромность. Нужно было проявлять, а когда давала четвертым за дозу, а не сейчас...– отвращение в его голосе больно резануло, сколько бы я ни пыталась убедить себя, что мне всё равно– твои таблетки и завтрак внизу. У тебя будет ровно 10 минут, чтобы собраться. Не успеешь– приду и вытащу в чём есть за волосы!
Молча кивнула в ответ, боясь разозлить его ещё больше. Мужчина снял ремни, дождавшись, пока я немного разотру ноющие места под ними, пинком придвинул тапочки к кровати. Я принялась медленно и неуклюже спускаться, под его контролирующим взглядом:
–Пошла– легкий тычок в спину, для ускорения, заставил прибавить шагу.
****
До вечера я просидела взаперти в комнате, метаясь по ней словно зверь в клетке. Воспоминания о прошлой жизни потихоньку приходили– небольшими отрывками, словно трейлеры из незнакомых кинофильмов. Мне было сложно сообразить, понять, о чем они, кто все эти люди, действительно ли все происходящее было со мной. Зато то, что творил Святослав последние дни, отчётливо засело в подсознании. Нужно узнать, что с Антоном, пускай и вызову этим очередной приступ гнева. А ещё...Еще нужно что-то делать для своего спасения. Не стоит быть безвольной героиней мелодрам или фильмов ужасов, что позволяет своему мучителю всё. Нужно быть хитрее. Вот только получится ли? Если я сижу в запертой на ключ комнате, без связи, без любых средств информации, даже без книги.
В дверь постучали. Я печально улыбнулась – явно не Святослав, уже знала его привычки. Этот мужчина снес бы двери вместе с петлями, вздумай я закрыться от него. Да и просто к чему стучать к своей же пленнице?
В замке повернулся ключ. Я настороженно отошла к окну, наполовину спрятавшись за туалетный столик. На нем ярким пятном выделялась блестящая массажная щетка с острой витой ручкой, украшенной стразами. Липкий щупальца страха поползли вверх, вдоль позвоночника – это принадлежало другой жертве? Такой же измученной и отчаявшейся найти выход страдалице, что плакала, измеряя шагами свою дорогую тюрьму, до меня?
–Hola, señora. Traje algo de comida. Mi nombre es María *( Здравствуйте, сеньора, я принесла еду. Меня зовут Мария)– полная мексиканка, то и дело себе пальцем в грудь, испуганно поглядывала на меня, катя перед собой тележку.
–El dueño le dijo que tomara pastillas– в нерешительности остановившись посредине комнаты, она косилась на меня словно не знала, подойти ли ближе. Взяв в руку маленькую белую таблетницу, она вновь принялась что-то лопотать на своем, указывая куда-то в область моего сердца. Я уже знала про операцию, про необходимость приема таблеток– о, про это Святослав объяснил мне, вытащив за руку из душа, силой притащив к запотевшему зеркалу. Мои жалкие попытки отбиться или прикрыться были пресечены им на раз– просто разведя мои руки в стороны, он проорал, чтобы я посмотрела на себя. И я повиновалась... То, что я увидела... Возможно, мне действительно проводили операцию. Небольшой шрам у ребер подтверждал его слова. Но если это так, то действия Святослава противоречили друг другу– переживать за моё здоровье, следить за тем, чтобы пила все положенные препараты....и тут же доводить до белого каления, да так, что тут и полностью здоровое, своё, сердце остановилось бы, а не донорское.
Улыбнувшись служанке, что в своем нелепом черном наряде с белым передником казалась важной вороной во фраке, я подошла ближе, заметив, как она внутренне напряглась.
–Лекарства– как можно милее улыбнулась я ей– лекарства– еще раз произнесла, указав глазами на таблетницу в ее руке. Женщина тут же расцвела, протягивая мне коробочку – видно, заранее готовилась к чему-то плохому, ожидая от меня гадости или подлости. Ну, что же– я не стала ее в этом разочаровывать. Резко выбросив вперед руку, я схватила ее за запястье, рванув в е себе. Обхватив ее массивную фигуру, другой рукой приставила к её горлу острие расчески. Делают из меня чудовище? Что же, я готова им побыть!
–Вперед! Пошла вперед!– легонько подтолкнула ее, молясь внутри всем богам– чтобы не было охраны на этаже. Но боги были сегодня не на моей стороне – уже на первом этаже, стоило нам с насмерть перепуганной мексиканкой спуститься вниз, меня встретил тот, кого я предпочла бы больше никогда не видеть! Святослав!
–Брось – даже не поведя бровью, хмыкнул он, кивая на расческу в моих руках.
–Сначала выпустите меня отсюда– огрызнулась я, больше по инерции, понимая, что попытка сбежать не удалась. Игра проиграна.
–Знаешь, – его голос зазвучал медовыми нотками– Мария ведь с недавних пор стала почти гражданкой – я встряхнула головой, не понимая, к чему он клонит – А в США ( я едва не упала от сознания того, где нахожусь! Неужели он не лжёт?!) очень строгие законы – насмешливо, он вытащил смартфон, вбив туда текст. И механический голос из него озвучил " si, Maria? Digo que en los Estados Unidos, la ley protege a sus ciudadanos?"
–Si, si, senior – залепетала Мария, шмыгая носом и затравленно глядя на нас. Мне стало до боли стыдно– во что я превратилась, если угрожаю смертью несчастной старой женщине. Голос эгоизма, что отчаянно кричал, молил о спасении всеми доступными способами, заглушил голос совести. Я опустила руку с расческой, сделав шаг назад. Мария, будто не веря своему счастью, еще мгновение стояла, окаменев, а потом бросилась вперед, спрятавшись за спину Святослава.
Уводя Марию из коридора, он пригвоздил меня взглядом к месту:
–Ждт здесь. Охрана у дверей и по периметру. Только зря потратишь время.
Вернувшись спустя мгновение, Святослав, уже повинуясь устоявшейся привычке, схватил меня за шкирку, словно нашкодившего котенка:
–Вижу, тебе уже лучше?– злобно процедил он, таща меня за собой.
Резко затормозив у одной из открытых дверей, он бросил мое и без того ослабленное тело внутрь. Я упала на пол, задев по пути железное ведро и пару швабр.
–Это я специально для тебя заказал, интересные штуки, да?
С недоумением оглянувшись вокруг, увидела несколько таких ведер, швабры, тряпки, пару наборов резиновых перчаток и множество средств для уборки
–Сейчас начнешь уборку дома. Всего.
Я растерянно переводила взгляд на все предметы, не понимая, чего от меня хочет этот психопат? Вдруг я и в уборке сделаю что-то не так? Или на это он и рассчитывает? С сожалением окинула швабру взглядом– слишком мала, слишком хлипкая, чтобы огреть этого дубину!
Будто верно истолковав мой взгляд, Святослав зло бросил:
–Попытаешься что-нибудь выкинуть– сядешь. Мария сообщит в полицию, а там...там ты нехило времени за решеткой проведешь...еслии, конечно, не прячешь между своих плоских сисек ( я покрылась краской с ног до головы, это он про утро, в душе... Разглядел, все-таки, хоть и метал громы и молнии) несколько тыщонок зеленых, для залога. А теперь– пошла работать. И уясни– он наклонился ко мне, обдавая ароматом свежести с ноткой сандала-У тебя теперь только два пути: ты или сдохнешь человеком, или просто сдохнешь. Выбирай.
Fire
Святослав:
Какого хера?!
Какого хера я доебался до неё? Сдохнет ведь! Ее сердце не должно переносить и сотой доли тех нервов, которыми в последние дни я щедро одариваю эту стерву!
"Её сердце"?! С хуя ли оно– её?! Хочется рвать и метать. Как всё было бы проще, если бы она сдохла. Да, я отомстил бы тем уродам точно также, как и сейчас. Организовал долбаные роскошные похороны, забухал бы на несколько недель. Но вся эта херова тягомотина, вся эта неизвестность закончились бы.
Нет, я – не эгоистичный ублюдок, думающий лишь о собственной шкуре. Просто я не отношусь к слюнтяям, что боятся сказать правду даже самим себе, заменяют её на миллионы красивых, ничего не значащих слов. Я с самого начала, едва узнал весь тот ад, что она творила с собой, увидел в больнице, всю усеянную тонкими трубками аппаратов, понял, что она– не жилец. И не потому, что слабая или я так решил– эта дура сама не хотела жить. Такие люди Титаником идут ко дну, попутно прихватывая с собой и близких.
Сегодня Лера смогла меня удивить– сквозь маску безразличной отрешённости прорвались чувства. Прикрыв глаза, усмехнулся, вспомнив шокированное лицо Марии. Как там говорится? Что не делается– всё к лучшему? Эта маленькая идиотка сама дала мне главный козырь, чтобы управлять ею. Теперь никакой суд в мире не поверит наркоманке, что напала на служанку в своем собственном доме.
Раздался звук сообщения, я придвинул к себе телефон, разблокировав движением пальца. На экране высветилась фигуристая брюнетка, Лола. Её " Привет, как дела?" означало " я все же влезу в твою кровать и кошелёк"– эта дамочка с хваткой Цербера. Будет понапористей многих моих деловых партнеров, что сперва пытались выйти на меня всеми законными и не особо способами. Вот Лоле таких консультировать – девица использовала всё способы сперва влезть в определенный круг, зацепиться там, а потом начинала окучивать всех мало-мальски богатых мужчин. Не гнушаясь, притом, начинать с низов. За то, чтобы пройти на одно закрытое мероприятие, где был я, она устроила групповуху с охраной, о чем потом со смехом рассказывала мне же, вусмерть накидавшись коктейлей.
Тут же перед глазами всплыло израненное, измученное тело Леры, что отдавалась за дозу этим хмырям! Сука! Аж противно стало. Что за стремление такое у баб к саморазрушению?! Моя Аленка была не такой. Раскованная, но лишь для меня. Помню, как несуразны были ее первые попытки соблазнить меня– как она едва не грохнулась со стула, пытаясь подражать какой-то сцене из фильма. Как заразительно смеялась, как сама пыталась что-то приготовить... И вот её нет. Только щемящее чувство одиночества, словно фантомная боль от того, что её выдрали из меня, оторвали наживую!
Блядь! Блядь! Блядь!
Её нет. И не будет. Никогда не будет рядом. Даже её сердце– и то принадлежит другой, чужой девке. Наркоманке и шлюхе!
Нет, нужно развеяться, иначе дома я не сдержусь и придушу эту темноглазую тварь своими руками.
"Ты дома? Я заеду через час"– отправил сообщение Лоле, пряча возникающую неприязнь. Зато она– честная. Никогда и не скрывает, что ей нужно. Она и подобные ей. И вопрос о том, где она– всего ли формальность. Даю голову на отсечение– Лола примчится домой со скоростью света, где бы ни была сейчас.
****
–Ты представляешь, а он мне говорит– я – агент. Ищу новые лица для Беверли-Вуд студио. Ну я прям такая– оооо, это я. Я ж специально из России сюда приехала, чтобы в кино сниматься – Лола, соблазнительно выгибаясь, подставляла идеальную работу пластического хирурга, свою грудь, мне под нос. Мелкими глотками попивая шампанское, она то и дело поглядывала на телефон.
–Ты кого-то ждешь?– грубовато бросил. Какого хера?
–Я...аааа...да, это – сюрприз – весело начала она, облизнув полные губы, но, увидев, что я начинаю злиться, тут же исправилась– это Джина. Ну, помнишь, я говорила тебе о ней. Мы с ней сейчас снимаем жилье, она будет с минуты на минуту. Она тоже хотела с тобой познакомиться – многозначительно взглянула Лола на пухлый конверт с деньгами, что я кинул на журнальный столик. Естественно, оплата не обговаривалась. Высшее общество, мать его. Все было немного тоньше– мне намекнули, что нечем платить за аренду, я ответил, что решу это. И принес сумму, что хватит на год аренды. " Чтоб пупок не стёрся"– как любил говорить Сокол про девиц с пониженной социалкой, что работали в поту лица и других частей тела.
Раздался звук открываемой двери, затем– цоканье каблучков– и в комнату вошла Джина. Высокая рыжая деваха с большим ртом. Стоило отдать должное– ни капли силикона или пластики, всё натуральное. Но, увы, у меня нихера не шевельнулось при виде этой красоты упакованной в нереально короткое серебристое платье с блёстками и туфли на тонких шпильках. А вот ее глаза хищно загорелись:
–Здравствуйте! Как приятно встретить земляка– сразу рванула она в наступление– А то здесь и поговорить не с кем.
Я лишь ухмыльнулся в ответ– в ближайшие пару часов им будет точно не до разговоров, рты заняты будут.
–Шампанское будешь?– с ходу протянула ей бокал Лола, не упустив шанса показаться мне во всей красе с тыла. Тонкая талия, пышные бёдра – нет бы мне как нормальному мужику любоваться. Но в голове то и дело всплывала хрень вроде предстоящей сделки с "Дайджест индастриз" или участившихся просьб Сокола открыть с ним сеть охранок* ( охранка– охранное предприятие, ЧОП).
Девицы ещё несколько минут пожеманничали, помахивая полупустыми бокалами, а затем Джина что-то шепнула Лоле, при этом не сводя взгляда с меня. Лола улыбнулась в ответ:
–Я в душ, смотрите, не балуйтесь без меня– шаловливо подмигнула она нам и удалилась, покачивая бедрами.
–Может, перейдем в спальню? Там гораздо удобнее – взяла инициативу в свои руки Джина, отбросив прядь рыжих волос за спину. Я словно со стороны, безучастным зрителем, до этого наблюдавший их потуги, поплелся за ней, вполухс слушая ее пошлый бред. Да и сам хорош– надо же, высокоморальный долбоеб какой выискался, а? Неприятно тебе с блядешками находиться? А какого хера поперся к ним? Оперы разучивать на два голоса? Хер там– чтобы на флейте твоей поиграли, вот это уже ближе к истине.
Джина, одним аккуратным и явно отточенным с голами мастерским движением руки сбросила тонкое платьице, оставшись лишь в черных трусиках и полупрозрачном бюсте, под которым вырисовывались темные полукружия её сосков. Проведя ладонями по телу, она приблизилась ко мне, положив руку на ширинку моих брюк. Извиваясь, она принялась тереться о меня словно кошка. А я ...странно, но я стоял истуканом, как подросток, не зная, куда себя деть. Тут еще и Лола вышла из ванной, в таком же комплекте, только белого цвета. Подойдя к Джине, она улыбнулась, с нежностью оторвав эту цепкую как пиявка дамочку от моего тела и страстно стала тереться своей грудью о её грудь, перемежая это легкими поцелуями. Я понял, что эта сцена тоже проигрывалась ими не раз, для разных мужиков– контраст между их внешностью, темноволосая загорелая Лола с формами, поражающими воображение любого мужчины, и стройная белокожая Джина с огненными волосами, ласкают друг друга ...О, все это было призвано сделать так, чтобы мужик кончил, едва увидел. Но в моих мыслях отчего-то вновь была лишь Лера. Смешно и сказать – стоя перед двумя полураздетыми, ласкающими друг друга девушками, я думал– убралась ли Талова в доме? Помогал ли ей кто-то? Сбежать она не могла– охраны по периметру и у дома куча, а персонал не говорит по-русски, но вот просто искренне пожалеть или не понять– это могли.
–Эй, ау, ты с нами?– теплое дыхание и лёгкий цветочный запах обдали мою шею. Лола. Она обвила меня руками, отчего ее пышная грудь вжалась в мой торс, а Джина уже опустилась на колени, вцепившись пальчиками в молнию брюк. И тут я совершил непоправимое – я бросил взгляд а в панорамное окно, где словно в немом кино отразилось все это блядство! Высокий, заросший щетиной мужчик, а рядом....И это я, мудак, что клялся Алене в вечной любви! Тот, кто говорил, что лишь одна она в его жизни...Я и раньше едва ли не в миссионерской ебал редких девиц, а теперь...
Джина и Лола не только меня поняли, но, даже, казалось, обрадовались самым легким деньгам в жизни. Когда они перестали вести себя как прожженные соблазнительницы, мы даже ещё немного посидели за столом, выпив уже коньяка. Я был слегка удивлен, видя как намахивают девочки. Оказалось, дамочек на самом деле зовут Зухра и Люба, а приехали девочки сюда с одним агентством, что якобы поставляло моделей, реально же – занималось сутенерством для высших мира сего. Но они " вышли в тираж" по возрасту, а красивой жизни хотелось и дальше. Вот и стали, как это принято говорить, индивидуалками. Впрочем, кто я такой, чтобы осуждать.
